Малюхонькие траги-комедии. сначала умерла надежда

СНАЧАЛА УМЕРЛА НАДЕЖДА
  
Сначала умерла надежда. Жена Сергея, Лена, посмотрела на часы, чтобы зафиксировать час смерти: девять часов, пять минут. Воскресенье. 12 сентября.
Она села на скамейку у воды и стала ждать. „Должно же что-то произойти в честь усопшей... Гром среди ясного неба, молния или град“- подумала она.
Непонятно, почему она так решила - ни в одном из романов и ни в одной из сказок не было прощальных салютов по умершим надеждам.
Ничего не произошло. Только мелкая рябь на поверхности серой воды маленького озерка в городском парке вдруг оживила почти застывший пейзаж. Прохладный ветерок поднял, закружил и опустил к её ногам серо-желтые листья, похоронив под ними надежду.

Рассматривая отражение равнодушного неба в воде, она представила, как её видно из-под воды. Сквозь серо-зеленую рябь, на зеленой скамейке, в утреннем тумане на фоне осенних деревьев…
Потом она попыталась представить, как она сама видела бы эту скамейку сквозь толщу воды, но уже без неё, без жены Сергея. Получилось.
Потом она вообразила живописно припорошенную первым снегом скамейку на фоне черных стволов.
Потом... Почему-то скамейка зимним солнечным днем не представлялась пустой, и как-то не из-под воды.
„Чушь,- подумала она, - это потому, что зимой здесь каток и музыка, и скамейку со дна просто не видно. Музыка, коньки, цветные шапки и шарфы…“
На краю спинки скамейки висели большие серые старомодные очки для ныряния, забытые кем-то во время купального сезона. Забытые и теперь бесполезные, как она сама. Никчёмная и лишняя жена Сергея.

Полчаса назад, по пути к её любимому кафе, она встретила Игоря, бывшего коллегу её мужа, переехавшего год назад в соседний город. Он спросил, как дела у Сергея, её мужа. По всей видимости, он не был в курсе, что Сергей на самом деле на все выходные уехал к нему, к Игорю, на дачу помогать строить веранду…
Гараж у Миши был якобы в прошлом месяце успешно отремонтирован...
С трудом удержавшись от вопросов и сославшись на спешку, она отказалась выпить с ним кофе и, идя, куда глаза глядят, оказалась в этом парке.
В парке, где сейчас под кучей мокрых листьев лежала её бездыханная надежда.
Её даже позабавило, как цвета всех её подозрений, обид, догадок и сомнений последних месяцев перемешались в её сознании, образовав скучный серый, как вода в сентябре в пасмурный день, в которой должна утонуть жена Сергея.

Открыв сумку, она испугалась, что забыла телефон. Вытряхнув всё: кошелёк, пустую пачку сигарет, зажигалку, очки, ключ и всю экипировку типа 'крем - лак - пудра - помада', и убедившись, что телефона нет, она подумала, что как-то глупо умирать, не покурив и не отправив последнее видео в сеть... И вообще... хотелось есть.
„Пусть тонет“ - подумала Лена и, сложив всё в сумку, сидела ещё долго, мысленно произнося надгробную речь.

Утреннее сентябрьское солнце наконец-то умудрилось пробиться сквозь низкие облака, живенько и мастерски расписав серый пейзаж свежими красками.
„Жаль телефон забыла, вот было бы классное фото, - подумала Лена, - И вообще... надо прийти сюда порисовать с Верой и Любкой. Давненько не виделись!“
Убрав пару пожухлых листьев с черных лаковых ботинок, она решительно встала, и, зачем-то надев очки для ныряния, пошагала вокруг озера к выходу из парка.
Мокрые ботинки блестели на солнце.
Очки для ныряния отражали осенний пейзаж.
Первые прогуливающиеся появились на дорожках парка.
„Инопланетянин“ - с восторгом сказал ребенок папе, указывая пальцем на Лену в уродливых очках.
Папа, сдерживая смех, развел руками, как бы извиняясь за невоспитанность ребенка.
Лена сняла очки и протянула их ребенку.
„Очень нужная вещь. Иногда надо нырнуть на дно, чтоб не утонуть“, - сказала она.
'Это точно“, - сказал папа, взял очки и долго смотрел ей вслед.

Она его совсем не узнала. Да и он не сразу вспомнил, где они пересекались.
В Вене! На мастер-классе по живописи!
Он тогда ей даже стих написал, но она сказала, что это совсем и не стих, потому что нет рифмы...
  
Сколько всего случилось за эти полминуты,
Когда мы первый раз целовались на оживлённой улице в Вене!
Свет пролетел тридцать раз между землёй и луной,
Сто двадцать новых людей родились,
Две тысячи терабайт протекли через интернет,
Пятьдесят тысяч килограмм шоколада было съедено....
И куча разной прочей статистики...



АЛЕВТИНА И ЕЛИЗАВЕТА

Проснувшись на диване в углу застекленной веранды, служившей ей рабочей комнатой, Алевтина повернулась на другой бок и зажмурилась от света осеннего ясного полдня.
Голова трещала, хотелось пить. Поднявшись, она увидела, что на желтых листьях в саду лежит женщина. Осторожно подойдя к окну, она вспомнила события вчерашнего дня и испугалась, что не помнит, как он кончился.
                ...
Вчера Алевтина поехала в город, чтобы забрать деньги за аренду её однокомнатной квартиры. Заболтавшись со съёмщицей и пропустив электричку, на которой она планировала ехать обратно, Алевтина решила зайти в парикмахерскую, чтобы не ждать целый час на вокзале. 
    -  А можно подстричь кончики и чёлку без очереди? - спросила она, войдя в ближайшую.
    -  Да, у практикантки. Ждите здесь, - парикмахерша указала на кресла у входа.
Когда Алевтина только погрузилась в кресло, дверь распахнулась, и в салон ворвалась крупная женщина в дорогом бежевом пальто нараспашку.
Длинный шарф. Шпильки. Перчатки.
Дверь с грохотом захлопнулась за ней. Сумка полетела на одно из кресел,  Алевтина инстинктивно уклонилась, вжав голову в плечи..
      -  Всем доброго вечера! - объявила женщина с улыбкой конферансье, объявляющего со сцены победителя конкурса пианистов. Аплодисменты не заставили себя ждать - весь пятиглавый персонал салона разразился приветствиями:
      -  Елизавета Петровна ! Добрый день! Выглядите прекрасно!
Алевтине почему-то вдруг ужасно захотелось подружиться с ней. Странное ощущение важности появления на сцене этой женщины озадачило Алевтину и она была рада решению переждать в парикмахерской.
      - Не вижу Нинель, - сказала женщина, оглядевшись.
      - Ну как же, как же, ждёт вас уже четверть часа.
Нинель вылетела как ошпаренная из-за кулисы, закрывающей подсобку, в салон.
     - Клиент попался нудный, извини за опоздание. Мне на выставку в восемь. Успеем!  - не удостоив меня взглядом, женщина взяла сумку и прошагала к Нинель.
      - Да всё окей, всё окей, сейчас кофе сделаю, - защебетала Нинель.
      - Давай, мне очень кстати. Кстати твои проблемы с разводом уладила тоже. Суд двадцатого.
      - Спасительница вы наша, сначала на прическу или на маникюр?
      - Прическу. Маникюр уже не успеем.
Практикантка закончила взбивать фиолетовые волны на голове у пенсионерки с собачкой в руках и кивнула Алевтине на соседнее с Елизаветой Петровной кресло. 
Нинель принесла кофе.
«Я как хроническая серая мышь, никогда не получаю кофе в сфере услуг» - подумала Алевтина и ей вдруг ужасно захотелось, чтобы ей его принесли.
    - Хороший у них здесь кофе? - пропищала она, обращаясь к отражению Елизаветы в зеркале.
Елизавета зафиксировала её взглядом, медленно отделив от окружающей обстановки как самостоятельный говорящий элемент интерьера.
     - Девушке кофе принесите, - повелела она практикантке.
 Практикантка понеслась за кулисы, а Елизавета, критически сморщив нос, впилась глазами в своё отражение. Недовольное созерцание было прервано звонком телефона.
      - Да. Слушаю. Да. Маринина Елизавета. Да, адвокат по разводам. Телефонных консультаций не даю. Запишитесь у секретаря по другому телефону.  Да. Да. Да....
Бросив телефон в сумку, она ещё раз вздохнула и посмотрела пристально на Алевтину.
       -  Извините, но я может тоже решила развестись, - выдала вдруг Алевтина, осмелевшая от кофе.
      -   Извиняю. А изверг уже знает о вашем решении?
Почему « изверг»?
А потому что у моих клиенток все бывшие - изверги. А у клиентов или дуры или шлюхи.
Мой не изверг. Он в принципе просто...скучный...нет, он не скучный, а … да, он в принципе милый, но у него нет времени... его вообще ничего не интересует кроме его работы...
Меня тоже ничего не интересует кроме работы. Давай я его заберу, -  хохотнула Елизавета.

Головы им мылили одновременно. Но Елизавете намного дольше — масса бальзамчиков оттеночных шампунчиков и конденционеров втиралась и вмассировалась, температура воды контролировалась услужливыми вопросами ежеминутно.
Но в конце концов она водрузилась в кресло и  Нинель покрыла её плечи бордовым рыцарским плащом.
Алевтине же просто накинули и завязали на загривке синюю накидушку. 
В контрасте с величественным бордовом плащём мокрые редкие волосы Елизаветы казались просто жалкими.  Ей было неприятно что кто-то видит ее без укладки, это позволено только Нинель, близким родственникам и подругам. Непонятно, в какой разряд она занесла Алевтину, но скривив рожу зеркалу, Елизавета вдруг повернулась к Алевтине и с завистью осмотрев её кудри на фоне темно-синей полинявшей накидушки, заявила:
    -  Пойдешь со мной на открытие выставки. Раскажешь про изверга.
    -  Когда ?
    -  Сейчас прически накрутим и пойдем!
     -  Да я только челку и кончики подрезать...
     -  Накрутим тебе такую как на фото, — она показала на голливудскую красавицу на фото рядом с зеркалом,  - как раз для твоих волос!
Алевтина опешила и тупо соображала отказаться покраснев или согласиться с восторгом?
Да?  - спросила Елизавета, и посмотрев на мои красные кеды, прикусила нижнюю губу, пытаясь не рассмеяться. - Если да, то крутим  тебе прическу, я заплачу, не плачь, - она всё же не удержалась и рассмеялась, - так да или нет?
        -   С удовольствием, - пискнула Алевтина.
Волшебница Нинель, позвенев и посверкав ножницами над головой Елизаветы, наколдовала  ей двумя фенами-расчёсками лучезарное каре до плеч.
Потом, отстранив практикантку, замострячила Алевтине на затылке этакую «якобы небрежную элегантность», даже лучше, чем на фото. Елизавета, полюбовавшись на Алевтину, как на свое творение, сунула Нинель дополнительную купюру в карман фартука.
К двери Алевтина шла  то боком, то задом - чтобы увидеть себя во всех зеркалах салона.

      - Пошли пешком, тут рядом, один квартал за углом, - приказала Елизавета, маршируя полшага впереди. Её высокие каблуки скользили на внезапно подмороженных первым морозецем лужах -  но она не сдавалась и не сбавляла шаг. 
Алевтинины кеды ловко справлялись с проблемой равновесия, но она всё равно держалась полшага сзади.
      -  Как тебя зовут, - спросила Елизавета.
      - Алевтина.  А как Вас зовут я уже знаю..
Давай на ТЫ, Алевтина, но не вздумай называть меня Лизой! Ильз — можно.
А меня не надо, пожалуйста, сокращать до Тины.
Хорошо, будешь Лёвой. Да нет, шучу, мне нравится Алевтина, как Валентина в зазеркалье!
Забавно. А что это, кстати, за выставка?
Выставка картин Тимофеева, моего бывшего клиента.  Выставка как выставка... Мне моя знакомая журналистка дала сегодня два приглашения, сказала, что там будет пресса. Понимаешь, хочу на фото с подписью «Среди гостей молодая и успешная адвокат Маринина Елизавета!»
Ну и вообще, Тимофеев не плохо рисует. Мне нравится. Знаменитость на взлёте, так сказать.

Народ стекался, блестя, благоухая и позируя.
На входе, глянув на приглашения, их пропустили без вопросов, лишь бегло, но укоризненно глянув на старые красные кеды -  но, очевидно, шик прически перебил ущербность обуви. «Или просто потому что с Елизаветой...» - подумала Алевтина 

     -   Елизаветочка Петровна! -  раздался сзади крик радости, когда они поднимались по лестнице.
Старый пижон в ярко синем пиджаке, жестикулируя и сопя, пытался их догнать.
      -   Семён Се... - Елизавета резко развернулась и, оступившись на ступеньке, упала,  подвернув ногу.
Сняв туфлю, с искривленным от боли лицом, опираясь на Алевтину и пижона в синем, она доковыляла до стула.
«Надо отдать ей должное, она ни на секунду не перестала улыбаться подошедшим сочувствующим местным знаменитостям» - вспоминала потом Алевтина.
 Кто-то из обслуги принес бинт и лодыжка была плотно забинтована.
      - Алевтина, какой у тебя размер обуви? - спросила Елизавета, когда сочувствующие рассеялись
     - 39
     - Давай, меняемся обувью, на этих каблуках я не ходок сегодня...
     - Давай!
Без каблуков Елизавета оказалась на 20 см ниже Алевтины и казалась не крупной, а толстушкой. А прическа добаляла  Алевтине ещё сантиметров десять и ей было  почему-то неловко за это «возвышение» над Елизаветой и одновремменно опьяняюще волнительно в этой новой роли «мадам на шпильках».

       - Обезбаливающее сюда! -  сказала Елизавета, схватив с подноса пробегавшего мимо парня два стакана шампанского и залпом выпила оба.  - Ищем Тимофеева в толпе. Художника. Высокий, моложавый, но лысый, в очках с диоптриями плюс десять. Наверняка с шарфиком в клетку,  - добавила она, опершись на руку Алевтины и  они устремились в эпицентр происходящего.
Ищем, - ответила Алевтина, тут же забыв описание художника, и  гордо понесла прическу в свете люстр и вспышек фотокамер, улыбаясь направо и налево и чувствуя себя как Золушка на балу.

Внезапно остановившись как вкопанная, Елизавета, казалось, перестала дышать. Сделав быстрый и неловкий шаг в сторону, она столкнулась с парнем с подносом, и шесть фужеров со звоном рассыпались вдребезги на каменном полу.
Все обернулись и уставились на место происшествия: Елизаета в красных кедах, с забинтованным голеностопом, раскрасневшись от выпитого залпом шампанского, и...
«... и под руку со мной,  высокой красоткой на шпильках!», - подумала Алевтина.
Ползающий у её ног и собирающий крупные осколки парень дополнял мизансцену.
Фотограф пытался заснять как крупный план так и непосредственно прическу, что поначалу смутило Алевтину, но, будучи профессионалом своего дела, и неожиданно оказавшись по эту сторону занавеса, она дала фотографу возможность заснять её в идеальном ракурсе: подбородок чуть вверх, к источнику света, поворот, наклон, намёк на улыбку. 

Мужчина, который по всей видимости был причиной внезапного торможения, уставился на Елизавету. Женщина с большим носом, которую он только что обнимал за талию, смотрела в потолок, поджав губы и было видно, что она желает провалиться сквозь землю и как раз об этом молится. 
      -    Ильз, это... боже мой... мы...нам..., - мужчина быстро убрал руку с талии женщины с носом, но остался рядом с ней. - Ты как? Что с тобой?
Я в полном порядке, сказала она, - бегло глянув на свои кеды в луже шампанского. -  ты Тимофеева не видел ?
Нет. Но... Я тебе...
Ничего ты не мне. Ничего, - она резко отвернулась.

«Раз, два, раз, два...» - микрофон был готов для торжественной речи.  Движение толпы  в сторону говорящего перетасовало действующие лица, и, оглянувшись назад, Алевтина больше не видела мужчину и женщину с носом.

      -    Алевтина, мы уходим. Тимофеева завтра поздравлю, - сказала Елизавета, схватив с буфета ещё два фужера. Выпив один, она протянула другой Алевтине. Вызвав такси, они направилась к выходу.
     -     Ты где живешь? - спросила Елизавета, борясь с дрожью в голосе.
      -    Я на даче живу. А квартиру сдаю.  Иначе не получается. В принципе, там у нас полно народу даже зимой , а осенью вообще весело. Так что мне на вокзал надо.
Я отвезу тебя на дачу.
Да нет,  до вокзала хватит.
       -    Тебя украдут с такой прической и в таких туфлях, - рассмеялась Елизавета.

Такси подъехало почти сразу. Пока ехали по городу, Елизета делала вид, что смотрит в окно. Когда такси выехало из города и поехало ровненько и укачивающе, она обернулась к Алевтине, и полчаса они философствовали про бывших подруг, оказывающихся вдруг  конкурентками или соперницами, про недальновидных мужчин, выбирающих носатых, похожих на сапожников женщин, про скучных супругов с их постоянной работой, про всю эту суету вокруг дивана... Вспоминали смешное и стыдное и многое другое, всё, о чем могут говорить и хихикать на заднем сиденье такси две только что познакомившиеся, но уже пережившие взлёт и падение, подвыпившие женщины.
        - Ты можешь переночевать у меня, - сказала Алевтина, когда такси вырулило на дорогу к поселку.
         - Отопление есть на даче? Я мерзлючка.
         - Есть, конечно.

На даче Елизавета получила теплые мягкие ботинки и плюхнувшись в одно из трех старых огромных кресел, осмотрелась.
Да уж, дача... Шале с отоплением и камином ! Моя мечта! А ты вообще кто по профессии? Работаешь? И где «изверг»?
      -    Сейчас. Подожди, - Алевтина быстро поднялась по лестнице наверх и, почти сразу   вернувшись, ответила:
       - Муж на чердаке с компьютером. Работает. Не покладая... Да. А я фотограф. Фотографирую свадьбы.
Забавно, ты запечатляешь рождение семейной жизни, а я выписываю ей смертный приговор...    Два ангела бракосочетания. Такая у нас работа. Мне кажется, мы нашли друг друга! - Елизавета рассмеялась.
Да, верно, я в парикмахерской у меня было как раз такое чувство... - задумчиво ответила Алевтина и, помолчав, добавила, -  нам надо что то съесть, -  и ушла на кухню.
Елизавета закрыла глаза и подумала, что два часа назад мир был ещё в порядке...
В дверь позвонили, потом постучали, потом она просто распахнулась и вошел парень с котом в руках.
Привет... Алевтина, твой кот опять у меня был...
Кот спрыгнул и устремился к креслу перед камином.
Елизавета уставилась на вошедшего . Его нога так же как и у неё была перевязана над ботинком, что почему-то её рассмешило.
Хромая, он прошел в комнату и молча сел в кресло напротив Елизаветы. 
Алевтина вошла с большой миской винегрета и хлебом на подносе. Увидев молчащую троицу в креслах, она хотела уже представить Елизавете нового соседа, но он её перебил:
Кто эта добротно-качественная женщина? - спросил он, не отрывая глаз от Елизаветы.
 Елизавету смутил его откровенный взгляд и возмутила формулировка, данная её формам, но внезапно она, почему-то слегка покраснев, улыбнулась.
Это Елизавета. Мы были в городе на открытии выставки. А сначала мы были в парикмахерской.
       -  Знаете, вы реально Елизавета. Вас как то не возможно назвать Лизой, - продолжил он, проигнорировав попытку Алевтины привлечь внимание к прическе.
Елизавета, продолжая краснеть, спросила:
        -   А вы кто будете ?
        -  Разрешите представиться, - он встал и театрально выпрямился,  - Серов Юрий. Новый сосед Алевтины, архитектор по профессии,в настоящее время интендант гимназии им. Шаляпина.  Холост. Люблю животных. Не храплю. Поэт, кстати...
       -    О.... - Елизавета посмотрела с вопросом на меня, ища подтверждение.
       -    Да у нас есть маленькая школа. И она правда - гимназия им. Шаляпина. Юра там на все руки мастер. От сантехника до столяра . А стихи он правда пишет. И иногда не плохие.
       -    А я, кстати, в хоре пела, - сказала вдруг Елизавета как-то совсем некстати.
А я, кстати, пришёл, позвать на небольшой сабантуй у Витьки, спонтанное продолжение празднования дня учителя. И так как у вас нет подарка учителям, то вам придется спеть, Елизавета! Алевтина, бери винегрет и - к Витьке. Витька то уж точно обалдеет от твоей прически!
Да. И туфли возьми. - сказала Елизавета Алевтине.- чтобы уж точно обалдел!

Алевтина кинула в сумку туфли, бутылку чего-то и, обняв миску с винегретом, уже стояла на пороге, но потом,  быстро и решительно поднялась на чердак. Вернувшись с натянутой улыбкой, она решительно распахнула дверь.
     -    Твой-то где?, - шепотом спросил Юра.
      -   Сидит на чердаке , с компьютером, - вздохнула Алевтина.
      -   Позвать?
      -  Не хочет. Пусть сидит. Изверг.
      -   Ну пусть сидит...  Елизавета,  опирайтесь на мою руку, похромаем вместе, - сказал Юра и подмигнул Алевтине.

У Витьки дым стоял коромыслом.  В прямом и переносном. Для небольшой дачи, даже если с большой верандой, десять человек — уже много.  Вместо праздничного стола был буфет в углу комнаты, остатки которого немедленно были уничтожены Елизаветой и Алевтиной.
Стар и млад, курящие и не курящие, пьющие, поющие, танцующие — никто кроме Витьки и учительницы физики не заметил прическу Алевтины — и не то, что бы её волновал центр тяжести всего сооружения, она, очевидно, просто завидовала...
Споры, обнимашки, подколы, поцелуи, тосты...
Учительница русского всё время пыталась рассказывать анекдоты, пока физрук не увёл её курить на веранду.
Математичка решила тряхнуть стариной и заказала рок-н-ролл.
Вино как-то всё время заканчивалось и всё время кто-то куда-то убегал и приносил новое.
Историк, он же географ, отнёс физичку на руках в машину, потому что она после столько рок-н-ролла не могла стоять.
Елизавета, завязав хвост на макушке, позволила Юре и математичке учить её рок-н-роллу. Математичка была единственная, к кому он не ревновал Елизавету.
Ну вообщем всё путём. Разошлись заполночь.
Последнее, что помнила Алевтина, как Витька пытался натянуть на её прическу какую-то лыжную шапку, потому что в полночь пошел мокрый снег и надо было во что бы то не стало сохранить прическу до завтра, чтобы запечатлеть её, как он утверждал, на глянцевом фото.    - Нет, матовое лучше, возражала она.
- Черно-белое...
 - Нет. В цвете...
- Большое...
  - Но не очень...
                ...
Проснувшись на диване на застекленной веранде Алевтина повернулась на другой бок и зажмурилась от света.
Голова трещала, хотелось пить. Поднявшись, она увидела, что на свежей куче желтых листьев в саду под полуденным осенним солнцем лежит женщина. Медленно подойдя к окну, она вспомнила события вчерашнего вечера и на пару секунд испугалась, что не помнит, как он кончился.
Протерев глаза и прижавшись носом к стеклу, она увидела, как Юра, протиснувшись между кустами на границе участков, притащил два складных стула, и сразу ушёл, вернувшись с двумя чашками кофе и в сопровождении двух  котов.
Елизавта, кофе подан! - сказал он, расставив стулья лицом к солнцу.
Алевтина стянула с прически лыжную шапку, схватила фотоаппарат и побежала в сад. Запечетлевать начало. Работа есть работа.



ГОРОСКОП

Иногда лучше опоздать, чем явиться вовремя…
Я родился почти на две недели  позже срока и только благодаря этому стал Львом по гороскопу.
Родись я раньше — ходить мне по жизни Раком.
Главная проблема —Нина.  Она Скорпион. Причем стопроцентный, без подозрений на положительное влияние Весов или Стрельца. 
Отсюда и проблемы, как мне объяснили мне Леночка и Риточка, с которыми я познакомился, гуляя в командировке по Питеру.
Завтра у нас с Ниной должна бы быть свадьба в Малаховке.
Но я взял билет в Питер.
Леночка и Риточка, кстати Близнецы.  В прямом и переносном...
Самый кайф для Льва.
Я высовываю голову в окно вагона поезда и бесцельно смотрю в бесконечную даль, а вагонные колёса выстукивают в унисон с моими мыслями: «Всё будет хорошо…всё будет хорошо…всё будет хорошо…» .


ПРИГЛАШЕНИЕ

Неделя началась с унижения. Лёнчик достал из почтового ящика приглашение от Олега на выставку его картин! В его НОВОМ ателье! В Павловском Парке! Здание номер 20...
«Выскочка, бездарность... буфет организует наверное зашибонский... ведь не из-за его дурацких картин ходят к нему на выставки...» - подумал Лёнчик.
Как бонус к унижению - резкий порыв ветра бросил ему пыль в лицо...
Но, подойдя к машине, уже с ключом в руке, он резко затормозил.
«Стоп! Выставка, однако, это прекрасный повод наконец-то пригласить Надю выйти со мной в свет! Дёшего и сердито. Буфет и культура.! Боже, до чего чудесный день — липы цветут, можно и пешком на работу!»
Размашисто шагая по аллее парка он с удовлетворением заключил:
«Хоть один раз пойдет на пользу этот предатель... художник недоучка, маляр, бездипломник! И за что его только предпочитал весь женский пол в институте? Ну погоди! Увидишь, с кем я приду!»
Ура! Надя согласилась сразу! И даже забирать её не надо — сама приедет!

До конца недели он то и дело с особым интересом рассматривал её фото, присланные ему за три недели интернетного знакомства.
«Какая она в реальности, интересно? На всех фото она такая разная. Надеюсь, она такая, как на фото с элегантным пучком! На фото с ёжиком она как-то реально... ржёт, а не смеётся...»

На выставку он выехал за полчаса но заблудился в лабиринте индустриальной зоны в поисках парковки. В конце концов, с трудом втиснувшись между мусорными баками у корпуса 46 и, понимая, что опаздывает на четверть часа, припустил бегом вдоль улицы.
Номера были не на каждом здании, а там, где они были, их не всегда было видно из-за деревьев или плюща — пришлось считать по убывающей по чётной стороне : 46, 44, 42....
Вспотев и тяжело дыша, он наконец-то увидел народ с фужерами в руках перед входом в здание. «Уф! Кажется нашёл», - подумал он вслух и шёпотом обратился к всевышнему : «Пусть она будет как на фото с пучком! И пусть я её сразу узнаю и пусть она меня тоже сразу узнает!»

Все стены помещении были увешаны огромными фотографиями. Всё это называлось «ДухИ и дУхи», как было заявлено на плакате у входа.
«Или это гиперреализм?» - подумал Лёнчик. - «Докатился Олег, однако. Был ведь за Малевича. Да уж... но не меньше сотни людей пришло на эту странную выставку к этому «выпендриле»»
Народ гудел, смеялся, выпивал и закусывал и Лёнчик, сгорая от зависти успеху Олега, тоже взял два фужера шампанского с подноса пышной официантки с кудрями солнечного цвета и сел на красный диванчик в сторонке от толпы.
«Как можно в этом столпотворении кого-то найти? Тем более по фотографии...» - спросил он себя.

Летящий женский крик перекрыл гудёж зала: «Георгий приехал! Георгий!»
Новость разлетелась многократным рефреном.
«Кто такой Георий, чёрт побери...?» - подумал Лёнчик.
Из обрывков разговора за спиной он понял, что Георгий это или гитарист или дискжокей, и по всей видимости известный...
Чёрная завись врезалась раскалённым кинжалом в мозг: ещё и музыкант на выставке... Шампанское слегка смягчило боль...

Минут через пять, увидев в толпе головку с элегантным пучком и такой желанный аккуратный профиль, он вскочил и ринулся в гущу.
Растолкав возмущенных гостей и чуть не упав, он схватил её за плечо:
- Привет, Надежда.
Это была не Надежда.
- Лариса Фокина, менеджер этого проекта, - представилась она, жестом обведя всё здесь выставленное. - А вы новый из отдела рекламы?
- Нет... - Лёнчик отрицательно покрутил головой.
Всё начало восприниматься как абсурдный фильм.
В толпе он столкнулся с индейцем, который спросил его, хлопнув по плечу, не видел ли он виновника торжества?
 - Нет, - ответил он, пытаясь не упасть и улыбнулся на всякий случай и в сторону модной скво индейца.
Превозмогая боль в плече он добрался до красного диванчика,который теперь оказался занят девочкой, которая истошно заорала : Окупейт!
«Аlready reserved» ,- сказал он и плюхнулся рядом с ней в надежде на передышку для анализа  и усмерения своей зависти: новое помещение, отдел рекламы, музыка, международные гости...
Шампанское с подноса пышной блондинки способствовало анализу.
Он не сразу осознал, что это ОНА просто шла мимо.
Он узнал её сразу. Судя по тому, как она ему улыбнулась, она тоже его узнала.
Он вскочил, даже не потеряв равновесие, и преградил ей путь.
- Мы знакомы? - спросила она с улыбкой.
Ха! Он оценил её юмор!
 - Нет, - сказал он, желая поддержать игру и загадочно улыбнулся.
 - Меня зовут Юлия, - сказала она.
Это была она! Она! Но в сто раз очаровательнее, чем на фото.
Ему нравилась эта игра в случайное знакомство!
 - Ну тогда я — Ромео, - сказал он и сдвинул заснувшею английскую девочку в угол дивана, предложив Юле сесть.
«Юлия» рассмеялась. Похоже ей тоже нравилась эта игра.

Георгий как раз взял быка за рога и вдарил по струнам.
Теперь, чтобы общаться надо было наклоняться к уху собеседника.
И поцелуйчики прямо-таки сами напрашивались.
Слава Георгию!
Слава так же пышной богине с солнцем в волосах, приносящей шампанское!

- Я тебя всё время искал, моя "Юлия"! В этой ужасной толпе с индейцами! Борясь с окупантами дивана, я не терял надежды! Кстати, "Юлия", ты Олега уже видела? - спросил он.
- Что ещё за Олег?
- Да правда, что за Олег?!- рассмеялся он и, поскольку Георгий разошелся не на шутку, и говорить стало невозможно, они направились к выходу.

Приобнявшись и поддерживая друг друга, они вышли из здания.
И если бы Лёнчик оглянулся, он увидел бы номер «24 Б» на почтовом ящике у входа... Но он не оглянулся и они пофланировали по дорожкам между корпусами как и положено влюблённым и не трезвым:
сворачивая куда глаза глядят,
не ища коротких путей,
смеясь и болтая.
Случайно или нет - они оказались у здания номер 20,
где перед входом в ателье сидели Олег и Надя с "ёжиком", как единственный посетитель выставки.
Они сидели напротив друг друга в плетеных креслах с под кустом цветущей сирени и ржали.
 





ЧАС ИЗ ЖИЗНИ ПСИХОАНАЛИТИКА
или
НОВЫЙ ПОВОРОТ И МОТОР РЕВЁТ

Полдвенадцатого.
Психоаналитик Петр К.  с облегчением закрыл дверь кабинета за пациентом, подошел к открытому окну, глубоко вдохнул запах свежескошенной травы с примесью выхлопных газов и задумался.
В общем, он был доволен собой. 
Новой квартирой в миллионном городе,
не пыльной работой, 
красавицей женой.
Можно назвать его жену идеальной?
В принципе… да.
Особенно последнее время она стала спокойнее и больше не пилит ему нервы  этим её «имиджем» - не покупает ему приталенные рубашки и неудобные костюмы с дурацкими галстуками; не приносит книги - «это-должен-прочитать- каждый», не таскает на выставки.
Вообще-то, это единственное, что его раздражало.

Ещё один пациент и можно домой.
Вторник - идеальный день.
По вторникам  жена после обеда на работе.
Можно позвонить Пашке,
помечтать с пивом на балконе о даче,
о новой машине,
о поездке в деревню...

Его мысли были прерваны громкими голосами в приемной. Со словами «Это Очень Важно и Срочно!» дверь распахнулась, и олицетворение элегантности и решительности ворвалось в кабинет.
В захлопывающуюся дверь Ниночка ещё успела крикнуть:   
 - Она без записи и не говорит, как её зовут!

 - Всё ок, Ниночка! - прокричал в ответ Пётр. - Чем могу Вам помочь, госпожа...
 - А-де-ли-я, - сказала дамочка по слогам.
«Так...  Фамилию не хочет называть. Похоже, тут всё серьезно...» - подумал Пётр.
 - Хорошо, Аделия, что у вас такое важное и срочное?
Аделия обессилено опустилась в кресло, прижав дрожащие руки к коленям. Если бы не
старомодная прическа типа шишка на затылке, можно было бы назвать ее привлекательной.
- Ничего я вам объяснять не буду. Я прошу вас поехать со мной. Сейчас, - выпалила она. -     Машина перед входом.
В этот же момент Ниночка приоткрыла дверь:
- Я извиняюсь, но эта дама...  - она кивнула в сторону Аделии, - оставила машину в воротах и не выключила мотор... 
- Ах, да, - ответила Аделия, поборов дрожь в руках и в голосе, - мы с доктором сейчас уезжаем.
- Э?… - вытаращив глаза, Ниночка медленно закрыла дверь.
- С чего вы взяли, что я поеду с вами? И куда вообще?
- В кафе «У Фонтанчика». До двенадцати мы должны быть там. Доверьтесь мне, - сказала Аделия тоном, каким Пётр обычно говорил с пациентами.
Где это? И что значит «должны»? - возмутился Петр, - но... какое-то маленькое колесико в механизме его мыслей провернулось и зацепило колесико побольше, которое начало вращаться в нужном направлении.
«Кафе «У Фонтанчика», одиннадцать, полдвенадцатого...»
Эти слова сплетались в веревочку, на которой он вдруг почувствовал себя как на поводке.
Он понял, что сейчас речь идёт не об Аделии, а о нем самом.

Он вызвал секретаршу:
- Ниночка, я должен уйти.
- У вас же ещё один пациент! – прошептала возмущённо Ниночка.
- Кислородный коктейль, китайская музыка, пусть расслабляется.
- Поехали, Аделия, мотор ревет...
Аделия сидела неподвижно. Её руки опять начали дрожать.
- Всё в порядке, Аделия? Или вы передумали? - спросил доктор осторожно, отметив, как жалко она выглядела, внезапно ссутулившись.
Разгладив юбку на коленях, она медленно встала и почти прошептала:
   - Поехали.

 Аделия дала газ и умудрялась не сбавлялять скорость даже на поворотах в  центре.
Пётр молча завидовал.
- Почему вы здесь свернули? Через вокзальную площадь было бы короче! - крикнул он.
- Мы должны припарковаться в переулке за кафе. Там одностороннее движение и заехать можно только с проспекта. По переулку можно незаметно пройти к заднему входу.
- НЕЗАМЕТНО? Знаете, уважаемая...
    -  Ах... Для вас - просто Аделия, - перебила она.

Место они нашли в узком переулке между двумя мусорными баками, где Аделия ловко припарковала машину, не задев ни баки, ни стену.
- Хорошо, Аделия, объясните, почему мы должны быть незамеченными?
    - Заткнитесь, пожалуйста, - прошипела она, - просто идите за мной.

Абсурдность ситуации начала веселить Петра. Они дошли до железных ворот заднего входа, и отсюда, между цветущих азалий, можно было видеть столики вокруг фонтанчика.
И он увидел свою жену за одним из них.
Она сидела спиной, но он её сразу узнал.
 Мужчина, сидевший напротив, что-то рассказывал, держа её руку в своей.            Когда она рассмеялась и повернулась в профиль, Петр подумал, как хорошо она выглядит с новой стрижкой.

Одно из колесиков в механизме его мыслей прокрутилось дальше, и он вспомнил, как вчера она звонила своему парикмахеру и спрашивала, успеет ли тот до одиннадцати... И как она помрачнела, когда во время завтрака он прочитал в местных новостях, что «У Фонтанчика»  сегодня закрывается, потому что дом идет под капитальный ремонт. 

Петр резко развернулся к Аделии:
-  Какого черта? Какое ваше дело? Вы знаете мою жену?
- Нет, но я знаю мужчину напротив. Это мой муж. Он сегодня, якобы, в командировке...
-   Как вы нашли меня и откуда вы знали, что они здесь?
- Визитка и пара записок выпали из французского романа, когда я прибиралась в спальне. Пришлось поиграть в Шерлока Холмса... А, позвонив на мобильный, я могла расслышать шум фонтана. И я была здесь уже в пол дванадцатого... 
Шестеренки его мыслей заработали в полную силу и выбросили на поверхность новые чувства: удивление, возмущение, панику и... растерянность путника на распутье.
Встретив наполненный жалостью взгляд Аделии, Пётр попытался не улыбнуться. « Думает она, я сейчас рухну в обморок головой в фонтан?» 
- Аделия, я выживу. Аделия! Я два года не мог пИсать стоя, мне нельзя было читать детективы и носить рубашки в клетку, и... - внезапно он почувствовал вскипающую злость. - И всех этих уродов… и Анатолия... и этого Гошу я тоже не хочу больше видеть!
- Кто это - Гоша? - спросила Аделия, явно озаботившись психическим состоянием доктора.
- Это тот, кто сейчас Ниночке рассказывает о своей депрессии под китайскую музыку...
- Что вы будете делать, доктор?
-  Пётр.
     - В смысле?
     -  Для вас - просто Пётр.
- Так что вы сейчас собираетесь делать, Пётр?
- Я основательно подумываю: выжить!
     - Ага...
     - Точнее, я подумываю: основательно выжить! И знаете, Аделия, мой совет     вам: сегодня идеальный день для новой прически! -  рассмеялся он.
- Воспользуюсь. Но всё же…
Всё же... всё потом! Сейчас в отпуск! В деревню! К Пашке! Недели через три можете записаться на прием, - не оглядываясь, он ушел по узкому переулку.


ТРАМВАЙ ПРОЗРЕНИЯ

Мне было легко с ним . По-настоящему легко.
Без напряга и оглядки. Совсем, как в детстве.
Весь вечер.
Всю ночь.
И весь следующий день.
Потом вернулась его подруга. То-ли из командировки, то-ли из отпуска.
Из Кемерово... - промямлил он, застёгивая штаны. 
Я хлопнула дверью.
Через пару дней я встретила их на Прудах .
Сидели на скамеечке, на солнышко щурились...
Надеюсь они не слышали скрип моих зубов..

Все люди похожи на каких то зверей.
Но эта из Кемерово даже на мышь не тянула.
Она была похожа на крупную свежевымытую картофелину сорта Гала.
Он рядом с ней открашивался этим ортопедическим серо-коричневым и больше не казался мне героем...
Из чего мною был сделан вывод, что его нужно спасать.
Его.
Мою любовь.
Мою веру в героев.
Может быть даже будущее наших детей.

Я выросла с верой, что проблемы существуют исключительно для того, чтобы их решать. Поэтому наши общие друзья вопреки их желанию стали статистами в моём спектакле «Возвращение героя».
Якобы случайны встречи на Проспекте с общими друзьями,
на пляже с его подругой, физически явно не готовой позировать для моды купальников...
Мелкие и легко выполнимые просьбы о помощи, билеты в театр, где я работала помошником режиссёра, прикосновение к моей креативности и знакомство с графиком моей работы.  Демонстрация уважения со стороны известнейших актёров в стране Закулисье.
Всё лило воду на мельницу моей удачи.

Два месяца я потратила на «уборку» картофелины с грядки.

Я так увлеклась развитием  и осуществлением плана, что прямо таки обомлела от его предложения проводить меня домой после спектакля. Та та та тааа....
Я  работаю как минимум до десяти, а то и до одиннадцати. Никто не отказался бы от сопровождения в ночном транспорте от Сретенского аж до Кузьминок, а для меня это прозвучало, как начало симфонии номер 5 - та-та-та-таааа ! 

Да, да, да, даааа! На троллейбусе! Долго предолго ! Время работает на меня!

Боже, эти разговоры то ни о чем, то о мироздании. Прижавшись плечом к плечу. Рука, то взлетая в объясняющем жесте, сопровождающем демонстрацию кругозора,  то опускаясь на коленку собеседника...
Короче решила я блеснуть ещё и интеллектом и сказала, что я могу доказать, что 1=2.
Ну типа в шутку доказать...   дураку понятно, что ошибка в выкладках.
Достала бумажку и карандашом для глаз написала формулы преобразования единицы в двойку.
На самом деле все формулы правильные, только одно действие незаконное.
Но он,  с возмущением уставившись на меня, стал утверждать, что формулы не правильные.
Даже повысил голос.
Даже не понял, что это шутка.
Убрал руку с коленки.
Отодвинулся к окну.
Хотела объяснить.
Отвернулся.

Два месяца как коту под хвост — в одну секунду мне стало ясно, что он тупой.

В первый раз за поездку я посмотрела в окно и, поняв, что троллейбус останавливается у метро Таганская, не сказав ни слова, вышла.  Тра-та-та-там — дверь в соответствии с моим представлением жанра драмы, то есть  быстро и с лязгом, закрылась.
Пыталась не расплакаться в метро, но напротив сидела бабушка в мужских ботинках, и я тихо разревелась. Черт знает, почему... И уж совсем навзрыд, когда вспомнила последнюю фразу героя из сегодняшнего спектакля:
«Мы без стука входим в чужую жизнь. А уходя, громко хлопаем дверью, словно она виновата в том, что не получилось остаться».






ЛИХА БЕДА НАЧАЛО

Всё началось с того, что ей на глаза попалось объявление о приеме на работу.
Сняв с середины мая на два месяца эту дачу, Ирина Андреевна мечтала только об уединении. Ходить на поляну к реке, приносить букетик полевых цветов, рисовать их маслом, чтобы  с сентября продавать картины со «взрывом летнего цвета и настроения» на Арбате.
Терапия искусством, как это называли в АА...
Дачи с высокими заборами и большими участками, расположенные справа от железной дороги, гарантировали минимум общения и творческую атмосферу.
Слева был рабочий поселок со всей этой, абсолютно непереносимой летом, суетой...

Торопясь домой с поезда мимо магазинчика рядом со станцией, она мельком увидела текст объявления, крупно написанный синим маркером на слегка размокшем от дождя листке: ТРЕБУЕТСЯ ПРИЁМЩИК СТЕКЛОПОС и только придя домой, она задумалась над смыслом:
«Странно. Почему им нужен именно грек? Это тоже своего рода дискриминация. Зачем так формулировать? Я же не говорю, что мои картины раньше покупали в основном Фрицы...   Или что у Марио за углом лучший кофе...»

Пофилософствовав о мировой несправедливости она поставила мольберт, поправила букетик, полюбовалась на новые кисти, сняла брюки, надела фартук, повернула букетик другим боком, пересчитала кисти, принесла холст, поводила кистью по ладони и поняла, что не сможет рисовать, пока не выяснит, почему им нужен грек на работу.

Сняв фартук и надев брюки, она схватила сумочку и зонтик и решительно вышла.
Дорога к станции между высокими заборами под кронами деревьев заняла минут десять, и, перейдя по мосточку на другую сторону железки к магазинчику, она решительно распахнула дверь.
Покупателей не было.
Продавщица с ключами в руках уже направлялась к двери :
  - Здрасьте.
  - Добрый день. Объявление вы повесили ?
  - Какое?
  - Про грека.
  - Про чё?  Про гречку?
  - Про грека.
  - Нет. Про грека не моё. Мне на стеклотару человек на один час в день нужен..  Она вытащила такое же объявление из под кассы. Буквы на листочке были мельче и поэтому читался весь текст о ПРИЁМЩИКЕ СТЕКЛОПОСУДЫ.
Поняв весь ужас ситуации и размах своей тупости, Ирина Андреевна спросила:
  - Зачем вам человек? У вас контейнер перед магазином.
  - Дамочка, если интересует работа, я объясняю: я банки сейчас за 5 рублей беру.   Крышек всех размеров мне грузовик бесплатно достался. А осенью дачники  банки  для заделки с новой крышкой  за  20 за 50,  а трехлитровые  за стольник расхватывают!  Не плохой бизнес, да ведь?
  - Да, бизнес хороший.
  - Интересует?
  - Нет, -  как бы извиняясь ответила Ирина Андреевна.
  - Так, я закрываю уже. Ты гречку хотела? Давай быстро! - перешла на ТЫ продавщица и  поставила пачку на прилавок:   - 110 рублей.
Ирина Андреевна смиренно достала тысячу.
  - Сдачи нет. Бери 9 кило.
 - Девять я не утащу..., - она оглядела полки магазинчика и увидела мини-набор масляных красок «Малевичъ» всего за 400 рублей.
 - Да уж, МалевичЪ руки не оттянет, - рассмеялась продавщица, - Так. Что ещё сможете утащить на тыщу? - продавщица с уважением опять перешла на ВЫ.

Оглядевшись вокруг, сгорбившись от чувства стыда за себя тупую и безвольную, Арина Андреевна  стеснительно улыбнулась и  указала пальцем на маленькую бутылочку белого вина...




ТРИ СЕСТРЫ

   "Я самая обаятельная и привлекательная!... Я самая обаятельная и привлекательная!.. Я..." — без передышки повторяла она, уткнувшись невидящим взглядом в пролетающий за окном пейзаж.
«Девочки, мы скоро подъезжаем, мама нас должна встречать, я схожу на минуточку к проводнику, только спросить нагнали ли мы опоздание...» - сказал папа и вышел.
Первоклассница Федя продолжила любоваться своим отражением:
Я самая красивая и обаятельная, я самая...
Заткнись, - не выдержала Вася.
… иначе узнаешь, кто тут самая сильная, - пользуясь отсутствием папы, поддакнула Стёпа.

Сестры по маме, они были названы в честь их отцов:
Федора, первоклассница с красивыми черными, хотя и редкими, кудрями, схваченными золотой резинкой в конский хвост.
Василиса, тощая и конопатая второклассница в очках.
Степанида, крупная круглолицая второгодница, оказавшаяся сейчас с Василисой в одном классе.
Федя проигнорировала призыв заткнуться и продолжила заунывно молиться на своё отражение.
Вася и Стёпа переглянулись.
Стёпа перехватила взгляд Васи на папину косметичку и одобрительно кивнула.
Быстрым движением Вася достала ножнички для усов и бороды и, схватив Федю за конский хвост, отрезала его под корень.
Секунды две Федя смотрела на собственные кудри в руках сестры, потом схватила её за кружевной розовый воротничок белой майки и с истошным криком рванула его на себя.
Майка Васи разорвалась по всем возможным вырезам, воплотив сценический стиль Фреди Меркури. 
Пронзительный вопль Васи мобилизовал Стёпу, и она, упав всей кинетической и потенциальной энергией на Федю, попыталась отобрать у неё оторванный розовый воротничок.
Федя была не лыком шита и ловко засунула скомканный воротничок врага в распахнутый в победном крике Стёпин рот.
Вася, придерживая левой рукой спадающую майку и воинственно пыхтя, оглядела купе и, схватив со столика недоеденный йогурт, вывалила его на жалкие остатки Фединых кудрей...
 
Папа Фёдор, последний муж мамы трех сестёр, вернулся ровно через минуту.
Столько же длилась немая сцена.

Потом, выслушав все претензии воюющих сторон  и  убрав подальше ножнички для усов и бороды, он умело и привычно восстановил мир.
Девочки, мы постановили уже на совете нашей республики... Вернее, я, как президент, утвердил Федору  самой красивой и обаятельной, Василису самой красивой и умной и Степаниду самой красивой и сильной, - отчеканил он, откинув со лба черные,  довольно редкие, кудри.
 Выдержав годами проверенную паузу «строгого взгляда», он вздохнул и таинственно улыбнулся - да, он уже знал, но подданным, во избежание превентивных боёв, официально было ещё не объявлено, что через три месяца в республике появится гражданин  - Ура! Ура! -  мужского рода!

Йогурт был вытерт, воротничок бережно расправлен и упрятан, золотая резинка для волос найдена под полкой, декольте майки скреплено папиным значком  Кандидат Мастер Спорта — все обнялись и принялись дружно утешать всхлипывающую Федю, с лысиной на затылке и слипшимися прядями на лбу.
Папа, я теперь вообще не красивая...
—Да ладно тебе! — с доброй усмешкой сказал он. — По мне, так ты в любом виде лучше всех!



СЛЕДЫ В СНЕГУ

Этот дачный дом на  берегу озерка  Тополинное  очень удачно вписывался в его планы. К сожалению это был не его дом. Покупку недвижимости он не мог себе позволить. Пока ещё не мог... Но со временем он решит и эту проблему. Со временем и с «правильными» женщинами  всё можно устроить, если очень захотеть - в этом он был уверен.
Сейчас у него был только ключ от этого дома и задание от старой профессорши с третьего этажа, для которой он забирал почту и иногда ездил на рынок,  присматривать зимой за её «загородным домом».  В настоящий момент  он расценивал это стечение обстоятельств как подарок судьбы.
«Андрюшенька, голубчик, загляни пару раз, не обокрали ли, не сгорел ли дом, заплачу  тебе сполна,  у моих-то времени никогда нет...»  Пару раз он действительно заглядывал мельком в дачный поселок и  подробно описывал ей за чаем свои поездки , со «всеми этими вечными» пробками и затрудненными условиями подъезда из-за строек и ремонтов. Какое приятное слово «сполна», думал он каждый раз. 
Садик перед домом был не большой, но заложен со вкусом: аккуратные круглые кусты в художественном  беспорядке, раскидистое дерево перед домом с двумя заснеженными скамейками под ним и фонтанчик с небольшой скульптурой, возможно ангелом, судя по угадывающимся из-под снега очертаниям.
«Ангел мне сейчас очень даже в тему» - подумал он - «Романтика, это наше фсё...»
Сегодня он специально приехал раньше, чтобы осмотреться и почувствовать себя
«как дома», потому что у него сегодня гостья. Очень приятная «правильная» гостья. 
Довольно ухмыляясь, он пошел к дому, проваливаясь по щиколотку в снег. 
Оказалось, что в доме было ещё холоднее, чем на улице, что и понятно: соседка профессорша с сыновьями приезжали сюда только летом, и с середины сентября никто здесь не бывал, но шведская печка из красного кирпича вселяла надежду. Он поискал дрова в чуланчике, но обнаружил там лишь немного хвороста.   Расстроившись,  что придется идти через глубокий снег через весь участок в сарай за домом, он заметил рядом с печкой  небольшой цилиндрический газовый камин в уже открытой упаковке, с элегантным стеклом, закрывающим огонь, и пятилитровым баллоном в основании цилиндра.
«Не так романтично, как шведская печка, но со свечами и всей этой музыкой
типа L;amour, tous jour!  будет прикольно» - подумал он, - «... хотя как раз для этой женщины наверное было бы  всё же лучше затопить настоящий камин...»
Его сосед по комнате, охранник в одной из офисных высоток в сити,  как-то раз объяснил ему, что в вопросах с «правильными женщинами» надо уметь оценить адекватность затрат по отношению к планируемой «прибыли», но сейчас быстро темнело и плюс к тому сарай в конце сада был уже не виден из-за внезапно начавшегося снегопада. «Адекватность была занесена  снегом» - улыбнулся он своей шутке.
Не имея ни малейших технических навыков, он всё же кое-как разобрался с газовым камином и включил его на минимальный огонь, чтобы газ, не дай бог, не кончился в самый неподходящий момент. Он погрел руки на циллиндрическом стекле камина и, с облегчением вздохнув, начал выгружать сумку со взятой напрокат у того же соседа «романтической декорацией»: свечи, орхидею, у которой к сожалению пришлось склеивать лейкопластырем ножку, надломившуюся при транспортировке, диски с итальянцами и  французами, блюдо с золотым узором, фужеры, пару стильных пледов и даже картину — репродукцию Врубеля  «Бог Пан» , единственное, что нашлось у его соседа по комнате — всё другое было «не для женщин...», как он выражался, - «...а  тут и луна и немного мужской обнаженки» - заверил его сосед.
«Короче, Андрюшка, аванти! Я к сожалению рылом не вышел, моя сила в другом , я тёртый калач, я на инстинкт заботы давлю. В сочетании с начитанностью это убойная сила. На прошлой неделе на выставке был. Ну, естественно, в моем свитре, у которого шов на плече разошёлся, так одна из художниц  сразу предложила мне его зашить.
Я скромно не отказался. К следующему ивенту распорю или ещё что придумаю», - добавил он.
Анрей уже давно понял, что нравится женщинам. Причем женщинам всех возрастов и социальных слоев.  Уже в детском саду одна девочка подарила ему полную горсть мелочи, которую она просто взяла из кармана бабушки. В школе три девицы даже однажды подрались из-за него. В колледже лучшие подруги становились конкурентками, если речь заходила о его внимании.  Он был уверен, что это  особый дар, и грех было бы не делать на нём деньги. И он набирался опыта, не брезгуя советами соседа по комнате.  Если вдруг в постели не хватало энтузиазма, достаточно было просто подумать об Иришке из Притвино. Иришка, Иришка... Наивная и прилежная студентка притвинского музучилища... Два раза в неделю она приходила к его отцу брать дополнительные частные уроки игры на гитаре. И потом не только к его отцу...
К сожалению она очень быстро возомнила себя Юлией а в нем, в Андрюшеньке, хотела видеть «её» Ромео.
И это было ему «чересчур», как он тогда заключил для себя. Ему всегда очень нравилось это слово. Через. И чур. Чур меня! Чур меня!  Звучит как заговор против врага. Да и всё равно тогда уже пришло время выходить в большой свет. «На большую тропу»,  как уточнил его сосед, когда Андрей рассказал ему об Иришке...
Пару недель назад один знакомый из Притвино, которого он случайно встретил на заправке, упомянул в разговоре Иришкину семью. Иришка якобы пыталась наложить на себя руки...  Но Андрей не стал расспрашивать когда и почему и чем кончилось , и перевел разговор на погодные катаклизмы и связанные с ними трудности ездить по знакомым и родителям.

Короче с «энтузиазмом» в постели проблем у него не возникало. И не возникнет. «Тьфу-тьфу-тьфу» - он постучал по дереву и на всякий случай по лбу.

Женщина, которую он сегодня ожидал, была старше его лет так на пятнадцать . Сорок, может сорок пять...  Он встретил её десять дней назад в одном из баров офисной высотки, где концентрация «правильных» женщин и мужчин была оптимальной. И конечно же он не мог с большим удовлетворением не заметить у неё на связке два ключа от Форд Фокуса и Альфа Ромео, которые она демонстративно положила на стол.
Адвокат Лидия Дулепова, как стояло на темно-фиолетовом, почти черном, фоне её визитки. И надо же какое везение - она сама с ним заговорила и после стандартного  набора комплиментов, и выслушав его якобы робкое приглашение «Может-Как-Нибудь-Вместе-Поужинать», с очаровательной улыбкой согласилась.
«Разница в возрасте это мелочь по сравнению с бюро в нашей высотке» - прокомментировал сосед рассказ об этой встрече.
Да. Оказаться в нужное время и в нужном месте — это удача, которая нужна в любом бизнесе, подытожили они. И он, Андрей, как родившийся в воскресенье, судя по утверждениям астрологов, мог расчитывать на нее, на стабильную удачу,  как никто другой. Сосед в астрологию не верил, но выпить за удачу не отказался. 

Два похода в ресторан с Лидией почти истощили его финансы, и, чтобы ускорить процесс «реформы финансирования», в этот раз он пригласил ее на ужин в «его» загородный дом. «Ах, как романтично! На даче! С видом на озеро! Зимой! Сказка!» - сказала она и записала адрес.

И вот теперь через два часа она будет здесь.
И надо бы не ударить в грязь лицом. Не сесть в лужу. Никак нельзя.
«Не сесть в лужу...», как назидательно поучал его сосед, - «...это значит не спутать дебют с эндшпилем» 
«Слава богу, что приедет сама на её машине, и не надо тратиться на аренду приличной тачки» - поблагодарил он судьбу.

Он сел на диван и осмотрелся. Бог Пан смотрел на него с интересом.
Инвалид-орхидея держалась молодцом, пледы радовали нежной расцветкой.
«Сейчас только снег на дорожке от ворот к дому убрать и ужин  у грека забрать» ,- подмигнул он Богу Пану и пошел к гаражу, молясь, чтобы снегопад прекратился, чтоб машина не заглохла в пути, не завязла в снегу в поселке и чтобы не было пробок. Молитвы были услышаны не все: снегопад и не думал прекращаться и, конечно, без пробки на обратном пути не обошлось, что стоило ему нервов и аукнулось заложенным носом...
Когда он вернулся, ему показалось,  что на въезде в дачный поселок в свежем снегу он видел следы от колес. Сначала он подумал, что Лидия уже приехала, но перед домом машины не было.  Ну ясно, такие не прибывают ни раньше ни вовремя — такие заставляют томиться в ожидании.... «В предвкушении...», - как любит выражаться сосед. 
Бережно обняв большой пакет из греческого ресторана, и пытаясь удержать равновесие на вновь по щиколотку заснеженной дорожке, он сразу прошел в кухню.
«Боже,какой аромат» - сказал он, раскладывая все греческие фаршированости и запечености на блюдо с золотым узором и с восторгом вдыхая сильный запах специй, который пробивался даже в его заложенный нос. 
Только сейчас он заметил, что камин погас. «Профессорша, старая дура, не могла она починить этот чертов камин?  Или, может быть, баллон пустой? Или выбросить она его пожалела, или вообще дешевую дрянь купила, жадюга...» - подумал он и решил зажечь хотя бы свечи.
В тот же момент он с ужасом он понял, что про зажигалку, как некурящий, он совсем и не подумал, и, бросившись рыться в ящиках на  кухне, случайно задел локтем ручку от двери, выходящей в сад за домом. Ручка с лёгкостью отвалилась и с грохотом упала на пол. Дверь со скрипом начала открываться. Выругавшись в полный голос и кляня всё на свете, он подпёр дверь табуреткой.
«Завтра. Завтра починю. Всё — завтра». Абсолютно бесконтрольно он вдруг взял и откусил от зеленого фаршированного перца, и тут же сам испугался содеяному — пришлось камуфлировать откусанную часть петрушкой...

Телефон в кармане зазвонил.
 - Лидия!
 - Я уже еду, у тебя свечи есть или мне купить по дороге?
 - Есть, конечно.
 - Ах, как романтично. Уже зажег?
 - Сейчас, …..!
...
На  другом берегу озерка Тополинное элегантная женщина средних лет наблюдала из машины, как столб огня после взрыва поднялся и заметался над деревьями и, только услышав пожарные сирены,  она развернулась и поехала в сторону города.
«Если захотеть, то всё можно устроить» - подумала она.
Она вернула машину на пункт проката и пошла пешком на вокзал.
На перроне она выбросила фиолетовые визитки в мусорку и села в поезд до Притвино.



ХОТЕЛА ТОЛЬКО СКАЗАТЬ ПРИВЕТ

Я стою в чужой комнате с ключом в руке.
Никто меня сюда не приглашал.
Здесь временно, у своей бабушки,  живёт наш новый студент.
Симпатяга, немного неуклюжий, с застенчивой улыбкой.
Когда он позапозавчера объявился на лекции, я сразу подумала, что надо познакомиться поближе.

  - Вы Ина?,  выпалила бабушка, открыв мне дверь.
  - Да, - ответила я честно и немного опешив. - Я Ина. 
  - Заходите, заходите! Андрей вас ждал, выбежал за посылкой, вернётся с минуты на минуту. Подождите его в его комнате. А я тоже убегаю. Ах да! Вот ключ от его комнаты.
Входная дверь захлопнулась за ней.
  А потом захлопнулась и дверь в комнату за моей спиной. Клик-клак...
Как-то странно всё это...

Никто не знал, что я зайду. Я и сама не знала. Проходя по мосту, посмотрела на этот дом с аптекой внизу, где по его словам он будет жить, пока не найдет квартиру, и внезапно решила зайти сказать привет...
На улице уже темнеет, но я не решаюсь включить свет.
Да и не так уж темно в комнате, свет уличных фонарей хоть и слабо, но  освещает обстановку полупустой комнаты: матрас на полу почти в центре, настольная лампа со стеклянным абажуром на полу около матраса, массивная хрустальная пепельница, старомодный телефон, огромная сумка с вещами и стул.
Всё. Больше ничего...
Глаза постепенно привыкли к темноте и я вижу разбросанные на полу книги, глянцевые журналы. И две открытки с видами какого-то красивого города. Я поднимаю одну. Просто интересно, что за город... Обратная сторона открытки исписана полностью мелким шрифтом. Упаси господи, я не собираюсь их читать, только интересно, где такая красота.
Чтоб разобрать мелкий шрифт, мне надо к окну.

 Я поворачиваюсь в полутьме, чтоб обойти матрас и пугаюсь до ужаса, почти наткнувшись на  костюм на плечиках на невероятных размеров гвозде в стене.
Странное это чувство, когда чувствуешь себя не один в пустой комнате...
Что я здесь собственно говоря делаю?, - спрашиваю я себя полушепотом.
Честно говоря, я хотела просто сказать ПРИВЕТ.
Посмотрю только, откуда открытки, и пойду восвояси.
Обогнув вежливо костюм на плечиках, я двигаюсь к окну.
Скрипучий пол ворчит и книги на полу готовы препятствовать продвижению...
Или всё-таки включить свет?
Нет, - отвечаю я себе шёпотом, без света я вроде как  бы не на самом деле здесь. И это хорошо.
Хотя в чем проблема?
Бабушка же сказала,  что я должна подождать его . Вот я и жду.
Держа открытку в свете фонаря, я рассматриваю картинку. Красивый город на фоне гор...
Я переворачиваю открытку и читаю в левом углу по самому нижнему краю: «Целую, Ина». 
Шрифт немного похож на мой.. Но я никогда не была в этом красивом городе на фоне гор..
Может у меня отшибло память?
Теперь, чтоб понять в чём дело и развеять наваждение, мне придётся читать весь текст на открытке:
«Привет, в среду я буду у тебя и …»

Сегодня среда?, спрашиваю я сама себя. Да. Среда...

 Я вздрагиваю от резкого  звонка старомодного телефона. Если бы это была приятная мелодия, как у сотовых, я бы не подняла трубку, но такой противный и громкий звонок я не выдерживаю...
 - Алё.
  - Алё, Ин! Ты уже здесь!?!  Я буду через 5 минут! Пока, пока! Целую!
 Его голос – это аккорды радости и возбуждения, что меня реально настораживает; за три дня его пребывания в университете, я разговаривала с ним один раз в курилке. И поцелуями там и не пахло...

Смываюсь,  - говорю я себе и, развернувшись от окна, с криком ужаса опять натыкаюсь на «плечики в костюме», загораживающие мне путь к двери. Дура!, от злости на себя я бъю его кулаком в живот и устремляюсь к двери.
Почему я собственно убегаю?, - спрашиваю я себя.
Вопрос остаётся без ответа - настольная лампа на полу подставляет мне шнурок под ноги, я падаю и слышу, как осколки абажура со смехом катятся во все стороны.
Никаких проблем — я снова на ногах.
Три шага до двери и я на свободе!
Но дверь не открывается, мне вспоминается этот клик клак, когда дверь захлопнулась за моей спиной, а  ключ сейчас лежит на подоконнике.  Я даже вижу отсюда его наглый блеск.
Шесть шагов по усеянному осколками полу до окна и ключ опять у меня в руке! Ура!
Странно, что пол больше не скрипит... Молчит угрожающе...
Прочь от сюда!
 Один из глянцевых журналов бросается мне под ноги, я хватаюсь за спинку стула, пытаясь удержать равновесие...
Но стул со всеми заодно....
Массивная пепельница оказывается точно под  моей правой щекой.
Последнее, что я слышу, это радостный и настойчивый звонок в дверь.
Сдаюсь, шепчу я еле слышно. Хотела только...привет...сказать....
Ключ выскальзывает из моей руки...









СТРАДАНИЯ МОЛОДОГО КАРАПУЗОВА


У меня три сестры и все они старшие. Без исключения. И все три – стервы.
Красивые, но стервы, Но это не проблема, пока они оставляют мне картофельный салат и не выгоняют меня из кухни, когда они говорят о мужчинах.
Я  пью чай и делаю вид, что я читаю газету. Я терпеть не могу газеты – но я научился делать вид.

Благодаря этому ни у одного мужчины на свете нет столько жизненного опыта, как у меня.
Я знаю, что нравится женщинам и чего они не прощают.
Я научился не перебивать и я не храплю.
Я глажу собак на улице и я брею мне волосы под мышками.
Я начал писать стихи и сбрил усы.
Я не ношу плавки – только Boxershorts
Я знаю, что кожанные куртки воняют.
Я не сижу долго в интернете и тренируюсь каждое утро в GoodMorning-Сексе.

А также я знаю, как хорошо быть женщиной.
Можно думать обеими половинами мозга одновременно.
В жару можно ходить без нижнего белья.
 Можно плакать в общественных местах .
 А иногда даже парковать машину на стоянке такси.
И я знаю, какая женщина мне нужна. 
 
Вчера я привёл ЕЁ домой. ЕЁ и её собаку. Все три стервы были в сборе.
Все три, как всегда в пятницу. И как всегда пахло картофельным салатом.

На счёт «один» собаку съела мой картофельный салат
На счёт «два –три-четыре» собака облизала коленки всем трём.
На счёт «пять» она легла к их ногам, отрезав им путь к двери и телефону.
На счёт «шесть и семь» все непринуждённо улыбались
На счёт «восемь» ОНА взяла меня за руку
На счёт «девять» мы были на пути к моей комнате
Счёт «десять» затянулся до рассвета.
Мужчинам нравиться быть мужчинами.
Я даже стих на эту тему написал - весна всё-таки.