Карась без головы

 
Владимир Иванович Колосков  пришел на работу в милицию в 1970-м и отдал ей двадцать пять лет. Именно отдал, потому что работать в уголовном розыске и не отдавать всего себя без остатка этой службе просто нельзя, не получается иначе.  Причем в розыск он попал не случайно. За те шесть лет, которые предшествовали этому кадровому перемещению,  Владимир Иванович успел поработать и  в  отделе профилактики,  и участковым инспектором, так что в его лице ОУР приобрел опытного бойца.  Все эти годы, вплоть до 90-го, он был сотрудником третьего отдела милиции.  Последние пять лет  майор милиции Колосков проработал  в отделе по борьбе с организованной преступностью.

Сегодня Владимир Иванович руководит службой безопасности супермаркета «М-Видео» - одного из самых крупных в Таганроге. Его опыт работы в уголовном розыске востребован на все сто процентов. 

Недавно служба охраны супермаркета задержала молодого человека, который пытался что-то украсть. Но  сегодня на страже собственности стоит техника, о которой раньше и не мечтали. В залах  этого большого магазина – десятки видеокамер, вся записанная информация  идет в архив и может быть в любой момент изучена. А о прогрессе в области связи и говорить нечего. Только улыбку вызывают воспоминания о допотопных рациях, с которыми Колоскову  и его коллегам приходилось работать в те годы.  Но техника техникой, а человеческий фактор со счетов нельзя сбрасывать.  «Сегодня, конечно, больше аналитической работы, - считает Владимир Иванович, - этого сыщикам раньше не хватало». Но работая от души, люди его поколения сделали очень много. Молодые сыщики охотно берут на вооружение их деловые методы, пользуются наработанной ими  «базой данных».   

 Вспоминая события февраля 1985 года, Владимир Иванович Колосков сначала говорит о коллегах – членах следственной группы – криминалистах Галине Васильевне Плахотиной, Анатолии Леонидовиче Грабчеве, участковом инспекторе ГОМ-2 Владимире Николаевиче Дейнеке. Этих людей уже нет с нами, но память о них жива.

Кроме Колоскова, в ту следственную группу входили представитель прокуратуры Михаил Геннадиевич Любченко и начальники ГОМ-2 майор милиции Вячеслав Николаевич Сидоренко. Общими усилиями они раскрыли преступление, которое в свое время взволновало не только жителей Северного поселка, но и весь город.  Но решающий вклад внес  тогда старший оперуполномоченный таганрогского уголовного розыска капитан милиции Колосков. Не случайно из множества раскрытых преступлений это ему запомнилось особенно.

 - Середина февраля восемьдесят пятого, – вспоминает Владимир Иванович. -  Погода мерзкая: дождь со снегом. Ночью температура  минусовая, днем – выше нуля. Грязь повсюду. Утром в 7-30 из второго отделения милиции позвонил дежурный Николай Щелганов. Он сообщил о том, что на 5-м Новом переулке, как раз напротив пивнушки, в туалете обнаружены части тела неизвестного мужчины. Я был на месте происшествия через двадцать минут. Местный алкаш, который  первым наткнулся на страшную находку, ничего вразумительного сказать не мог:  «Зашел, увидел… из выгребной ямы торчали руки. Рукава светлой рубашки были аккуратно застегнуты на запястьях».

Машина закрутилась: оперативные совещания, планы, отработка версий. Вопросов - множество. Ответов - нет. Личность убитого не установлена.  Где его тело?  Где голова?  Откачали жижу – нашли обрубки ног по колено.  И ноги и руки были покрыты татуировками. Это облегчило задачу по установлению личности убитого. Похоже, человек был уголовником. Грабчев и Плахотина поработали на славу. И уже через несколько часов мы знали фамилию жертвы: Карасев, 1948 года рождения, проживавший на Северном. Он только недавно вышел из тюрьмы.

Теперь предстояло узнать, кто мог так расправиться с уголовником? Если это была просто разборка по поводу грехов, допущенных на зоне, то расчленение трупа маловероятно. В таких случаях, как говорят, «перо  -  в бок, концы – в воду».

Поставили на уши всю агентуру. Это и принесло свои плоды.  Выяснилось, что Карась после отсидки  зачастил ходить  к своему знакомому, по фамилии Емельяненко, проживавшему на 2-м Линейном проезде. Вместе с начальником ГОМ-2  майором милиции Вячеславом Николаевичем Сидоренко осмотрели место его проживания. Пятна, похожие на кровь, были повсюду: на пороге дома, во дворе. Соседи заметили, что  хозяин не появлялся здесь  уже несколько дней. В школе, где он работал, его тоже не было. За домом установили постоянное наблюдение.

- Прошли сутки – результатов никаких. Я уже давно хотел влезть в дом через окно, но руководство мою инициативу пресекало на корню. Решили ждать. Под вечер наша следственная группа на автобусе объехала все притоны.   Емельяненко  нигде не было. Поздним вечером снова подъехали к его дому. Окна - темные.

 Тут моему терпению пришел конец. Я подошел к  окну, толкнул форточку. Она легко поддалась.  Я осветил фонариком комнату. Это была спальня. Обстановка не нарушена, однако на полу были заметны засохшие пятна бурого цвета. Это были брызги,  явно летевшие из соседней комнаты. Всем своим сыскным нюхом я почувствовал, что убийство было совершено именно в этом доме.

 Пока следователь прокураты Михаил Геннадиевич  Любченко согласился покурить за углом,  Колосков с Вячеславом Николаевичем Сидоренко пошли на нарушение закона. Не было времени  ждать официального разрешения на проникновение в жилище этого треклятого подозреваемого.  С момента обнаружения частей тела прошло уже четыре дня!

Дейнеко остался за воротами смотреть, чтобы никто из посторонних не вошел во двор. Охотничий нож был у Колоскова всегда с собой. Штапики поддались легко. Три минуты – и он выставил оконное стекло. Без проблем проник в дом и с фонариком прошел соседнюю комнату. Там, на полу, увидел плохо замытые лужи крови. Диван тоже наполовину был залит кровью, в углу валялся окровавленный топор. 

- Мурашки пробежали по телу. Я внимательно осмотрелся. Под журнальным столиком заметил нечто, завернутое в ватное одеяло. Я отложил фонарик и на ощупь стал разматывать одеяло. Моя рука коснулась чего-то мягкого и липкого. Посветил фонарем…  На этом месте была человеческая голова...   Одно туловище без рук и без ног. Я быстренько  все это завернул в то же одеяло,  вернул на прежнее место и с неимоверным облегчением  выбрался наружу.  Стекло и штапики поставил на  место.

Выслушав меня, Любченко и Сидоренко тут же уехали за следственной группой, участкового срочно отправили в ГОМ, а я остался охранять место преступления. Шел десятый час,  но освещение на улице было хорошим.  Я вышел со двора, запер за собой калитку. Ничто не должно было вызывать подозрения.

Сырой холодный ветер пронизывал до костей.  Я перешел на другую сторону улицы, стал в тени фонарного столба. Три хороших глотка теплой водки из предусмотрительно припасенной металлической фляжки сделали свое дело: тепло приятно разлилось по телу.
 
Группы все  не было.  Вдруг Колосков заметил, что по переулку идет мужчина по приметам очень похожий на Емельяненко.  Владимир Иванович еще больше забился в тень и присел. Пальто у него черное, шляпа тоже черная, так что замаскировался хорошо. Емельяненко подошел к калитке, перегнулся, чтобы ее открыть.  В   этот момент «Макаров» уперся ему в бок.
 
– Ну что, козел, отбегался? – На мой вопрос мужик что-то промямлил, мол, произошло все случайно, Карась сам напросился.   

Тут от Емельяненко повеяло каким-то аммиачным запахом...

Неожиданно с мигалками и сиреной подъехала  следственная группа. Емельяненко дернулся со словами: «Менты едут!» Я держал его за шиворот, тряхнул и спросил: «А я, по-твоему, кто?» На что он, облегченно вздохнув, ответил: «Ну, слава Богу! Я – то думал, что это с разборкой за Карася приехали».

Дальше все было, как положено, согласно Уголовно-процессуальному кодексу. Свою работу Колосков выполнил и ушел греться.

Кстати, голову трупа обнаружили позже, в том же туалете. Она закатилась в угол, поэтому ее сразу не нашли.