Агония Олевируса

1

-Хотите… что?! - мягко говоря, я обескуражен.
-Пожениться, - спокойно повторяет слово Дагр.
Мой рабочий день не задался с самого начала. Отец куда-то улетел. Дела у него срочные. Ага. "Тор, ты за старшего", - всё, что он удосужился сообщить. Отлично, папа. Как теперь прикажешь разрулить ситуацию с самым безрассудным браком?
-А что не так? - надувает губы Хель.
-Всё нормально. Почти, - начинаю закипать. - Дагр, послушай… ты уверен? Ты же ас. Зачем тебе дочь ётуна?
-Я её люблю. По-моему, хорошая причина, племянничек, - бог дня сердито супит брови.
-Все мои дядюшки с ума посходили, - рычу в ответ. - Она, разрази вас гром, богиня смерти!
-А я - сын одной из турсов! Я не ощущаю себя асом. Мы оба - великаны, и нам хорошо вдвоём.
-Ты решил притеснять меньшинство? - наступает ещё яростнее Хель. - Ётунов и турсов совсем мало.
-Ах вы там опылились в Мидгарде! Заговорили-то как! Притеснения меньшинств! Ещё радужным флагом мне тут помашите! Ишь ты, борцы за справедливость!
-Ты нас обручишь, крылоголовый мальчишка? - бог дня теряет самообладание и свой обычный светлый облик.
Веснушки на его лице бледнеют, губы темнеют, глаза становятся холодными льдинами. Хель тоже растёт в размерах, синеет, достаёт обоюдоострый меч, выкованный Локи.
-Ребят, - пытаюсь вернуть их в исходное состояние.
-Подождите! - в стрельчатом проёме показывается бог обмана. - Хель, ну, я же должен тебя к алтарю повести. Забыла, дочка? И букетик вот. С чёрными тюльпанами. Нотт, что ты там плетёшься? Скорее!
В зал заходят представители этих самых меньшинств, которые в состоянии устроить мне личный Рагнарёк и хорошенько отмутузить. С ними показывается и та самая, с которой началась эта отвратительная котовасия. Бармхертиг. Тринадцатая валькирия…
-Ладно вам, - поднимаю руки. - Ладно. Невеста, иди к своему папаше. Родственники жениха, ступайте на его половину. Начинаем.
Приходится женить двух сумасшедших, которые решили устроить себе гостевой брак. Днём оба заняты, а ночью будут вместе в Хельхейме. Хм… наверное, в свадебное путешествие отправятся в Утгард.
-Спасибо вам, очень милая речь, - мне дарит лишний тюльпан Ольга.
-Да, я красноречив. Когда есть вдохновение, - смущаюсь.
Когда все освободили зал, я смотрюсь в зеркальный потолок. А что, я умён. Пока ещё молодо выгляжу. Фигура спортивная. Что если тоже наведаться в Мидгард и тряхнуть стариной?
Но в глупом мире людей не могу найти подходящую. Все какие-то странные на мой взгляд. То ли были прелестницы на сто, а то даже и двести лет назад.
-Какой вы высокий, - пристаёт ко мне в баре смертная.
-Вы тоже ничего, - я молчу о том, что в темноте она ничего.
Утром снимаю со своей груди голову случайной знакомой, потом тщательно отмываю слой её косметики, которая отпечаталась на моей коже. Всё равно Сиф замечает что-то неладное в моём облике.
-Тор Одинссон! - гремит она строго. - Ты где шлялся? И почему от тебя пахнет гелем для душа?
-С чего ты взяла, что от меня пахнет гелем для душа? - подбочениваюсь и веду себя, как ни в чём не бывало. - Это мыло.
-Это не мыло!
Супруга быстро входит в состояние ярости. Она у меня чрезвычайно ревнивая. Сейчас Сиф трясёт кулаком, изрыгает проклятия, обещает непременно развестись. Обычное меню её блюд обиды.
-Ты всё себе придумала, - пытаюсь казаться спокойным.
И она меня выталкивает из дома. Если у вас жена - богиня плодородия, вы знаете, что эти существа очень упрямые и сильные. Она призывает саму природу на помощь. Деревянная дверь пускает ветви, корни и не даёт себя открыть.
-Ах так! - ору в окно. - Живи тогда одна!


2


Куда идти богу грома средних лет? Возможно, примут в гости дети. Не знаю…
-Папа? А что это ты тут… - Уль встречает меня голым.
-Эм… Сын… это я должен интересоваться, что ты тут делаешь…
-Нуу… у меня делааа…
Мой отпрыск пытается закрыть собой весь дверной проём. Но я вижу через его плечо, что по залу мечутся несколько голых парней и спешно одеваются.
-Так, - вталкиваю Уля внутрь. - Что за хаос здесь происходит? Не слишком ли много голых мужчин на квадратный метр?
-Да мы тренировались…
В товарищах сына узнаю инеистых великанов. Проклятые меньшинства Вальгаллы, везде пролезут.
-Я не понял, Уль. Что происходит?
Бог охоты опускает глаза, кусает губы, покрывается предательскими красными пятнами.
-Я давно хотел тебе сказать… но ты не поймёшь…
-Нет, я всё прекрасно понимаю… - меня колотит от гнева, который копится внутри, как магма в вулкане. - Ты мужеложец!
От злости швыряю первое, что попадается под руку. Это кровать сыночка-извращенца. Не могу держать эмоции, они вырываются наружу и от соприкосновения с воздухом превращаются в молнии.
-Бежим, а то сейчас сгорим! - пищит один из любовников Уля.
-Пап, прекращай! - сын пытается остановить меня.
-Да пошли вы, заднепроходцы!
Бешусь от бессилия. Уже ничего нельзя сделать… Бреду к Моди. Надежда, что старший сын больше похож на меня, ещё тлеет лучиной в груди.
-Отец? - слава Всеотцу, он одет.
-Агась, - подмигиваю ему.
У нас с богом боевой ярости всегда было больше общих тем.
-Да уж… предупреждать надо…
В его доме обнаруживаю смертную. Конечно, уже мёртвую и воскресшую в Вальгалле, но всё же… Моди видит по моему лицу, что я не очень одобряю его союз.
-Знакомься, это Женевьева, - говорит сын. - Мы думаем пожениться.
-Хорошая идея, - бурчу под нос. - Дождись только дедушки. У меня рука не поднимется вас благословить.
Явственно вижу, что Локи открыл дверь для какой-то странной напасти. И теперь каждый второй желает союза с женщиной или мужчиной из Мидгарда. Что другие боги внезапно разглядели в смертных? Эмпатию, про которую мне толкала речь Ольга? Отчаянная и маленькая, она стояла передо мной и горела от чувства несправедливости. Знаете, кого защищала? Мою дочь. Самую яростную валькирию, которая выше своей горе-подруги на голову.
-Мы на это и не рассчитывали, - умничает Женевьева.
Определённо, смертные глупы и грубы. Встаю и молча выхожу из дома Моди. Иначе я просто разнесу его в щепки. Следую дальше, в гости к Магни. Но его нет дома. Мой главный наследник где-то пропадает. Весь в меня.
-Труд, дочка, - чувствую себя паршиво, пока стучу в дверь валькирии. - Надо поговорить!
-Кхе-кхе, - слышу за своей спиной.
Труд стоит, сложив руки на груди.
-Привет, пап, - она изучает меня так, словно я диковинный зверь. - Что-то случилось?
-Да так. Хотел тебя навестить.
Сложно признаваться, что меня попросту выгнали. И это не в первый раз.
-Что-то случилось, - с усмешкой Труд превращает вопрос в утверждение.
-Можно ли на какое-то время переселиться к тебе?
-Так… - дочь отпирает дверь и делает пригласительный жест. - Значит, это всё не слухи.
-Что именно?
-Что ты изменяешь маме, и она тебя периодически выгоняет. Почему сегодня ты пожаловал ко мне?
-Я, может, хочу наладить с тобой связь. Мы её как-то потеряли…
-Её у нас и не было. По моим ощущениям.
Котёл эмоций внутри меня снова начинает бурлить, но я держусь. Когда я ору, Труд просто отворачивается и уходит.
-Может, никогда не поздно начать?
По лицу валькирии тоже блуждают блики злости и обиды. Но она, поводив желваками, кивает и говорит:
-Ладно уж. Поживи у меня, пока с мамой не помиритесь.


3

Обратно к Сиф я хочу уже на следующий день.
-Никакого уважения к старшим. Вот молодежь пошла! - сейчас напоминаю сам себе брюзгу.
-Я вам со всем уважением говорю, что я не смертный. Человек, но опции умереть у меня нет.
-Ты из Мидгарда? Значит смертный.
Мне тяжело под одной крышей с существом из другого мира. Как Труд могла влюбиться в кого-то, кто младше её на три с половиной тысяч лет? Да ещё выйти за него замуж… по законам Мидгарда!
-Какие такие дети от тебя? - упираю руки в бока. - Ты серьёзно?
-Уважаемый тесть, - Игорь тоже принимает позу буквы "ф", - ещё раз повторяю. Мы хотим ребёнка, я не смертный. И такими темпами мы полетим жить куда-нибудь в другое место.
-Да что тут стряслось? - дочь заходит в дом. - Слышно аж от ворот, как вы собачитесь.
-А что вы тут удумали детей заводить? Ничего, что ваш брак сам по себе противоречит всем законам?
-Ох, папуль, ты свою любимую песню завёл? Хорошо, - Труд услужливо отступает от дверей и указывает на них. - Милости просим. Теперь ты бомж.
-Что? - не понимаю значение слова.
-Бог без определенного места жительства.
-Отлично.
Тороплюсь на выход. Ныряю в своё грозовое озеро и спускаюсь в Мидгард.
-Да чтоб тебе… про одежду забыл.
Поспешно меняю доспехи на человеческие вещи. Пойду влюблюсь в смертную. Я бродил трое суток… и знаете, что? Не встретил ни одну достойную. Нет среди смертных подобных асам.
-Вот ты где шляешься, - голос отца застаёт меня врасплох.
Один царственно восседает на табуретке в моей съёмной квартире.
-А что ты здесь делаешь?
-Да так… сына потерял.
-Уже нашёл, - сердито бурчу.
-У нас тут значит, дела государственной важности. А ты, как всегда. Поцапался с Сиф, с детьми, решил загулять в Мидгарде. Браво! - папа саркастически аплодирует.
-Что нужно?
-Да так. Безделица. Всего-то помочь мне, пока я строю заново Асгард в долине Идаволл! - мой отец мог бы быть чемпионом в сарказме. - А то так-то нашим потомкам негде жить.
-Лучше давай я полечу в Идаволл, а ты дальше следи за этими ненормальными! - не выдерживаю давление отцовского ехидства.
-А, яйца решили курицу поучить.
-Так-то с тебя начался этот цирк. Принял Локи у его матери. И началось. Тор, поделись игрушками. Не толкай его, он маленький. Ну и что, что синий? Не дразни его. Хватит драться. А сейчас вот вам! Женился на смертной! И началось в Нильфхейме утро!!! Все начали между собой обручаться без разбора!
-Да что ты так завёлся? - Один прошивает меня хитрым взглядом.
-Да так. Один мой сын - гей, другой живёт со смертной, дочь хочет детей от ангела. Я тут давеча поженил Дагра и Хель. Что дальше?
Нависаю над Всеотцом, который спокойно чистит ногти и делает вид, что моя речь никак его не касается.
-Что дальше, я спрашиваю…
-Хорошо. Садись на Слейпнира. Полетели домой, - Один, наконец, удостаивает меня взглядом. - Я знаю, как тебе помочь.
Когда мы прилетаем к дому Труд, она сначала не хочет открывать нам. Потом всё же покоряется воле деда.
-Попроси прощения у дочери, - громко подсказывает Один.
-Пап! Эм… в общем, дочка… ну я это… не прав… - скриплю зубами, но выдавливаю из себя требуемые слова. - Прости меня.
-Угу… ты тоже тогда, - бурчит валькирия.
Мне приходится снова селиться на её территории, пообещав больше не скандалить.

4

-Какая прелесть! - меня будят женские голоса.
-Да, я сама очень довольна.
-Ну так что?
-Игорь улетел, поэтому давай быстрее.
Выползаю на кухню, с которой раздаётся болтовня. Труд и её эта подружка Ольга испуганно замирают у печи.
-Доброе утро, пап, - здоровается дочь.
-Доброе, - бывшая смертная опускает глаза и краснеет.
Я, конечно, до сих пор смущаю дам. Довольный эффектом, присаживаюсь на диван. Только потом понимаю, что вышел из спальни по привычке в исподнем.
-Кхм… - Труд кидает мне полотенце, которое держала на плече. - Пап, ты, пожалуйста, нам не мешай.
-Можно подумать, вы что-то важное собрались делать, - ворчу, но ретируюсь.
Возвращаюсь одетым.
-Ты не обращай внимание, это у него возрастное, - говорит Труд. - И, вообще, он умом никогда не отличался.
Увидев меня, она закатывает глаза.
-Так что же вы тут делаете?
-Пирог печём, - отвечает с улыбкой Ольга. - По секретному рецепту.
-Ишь как интересно!
Слежу за женщинами. И понимаю, что Бармхертиг владеет каким-то невероятным искусством. Все её движения отточены и плавны. Она кладёт ингредиенты не глядя. Определяет степень готовности на глаз.
-Всё понятно? - контролирует она мою дочь.
-Да.
-Тогда ставь в печь, мой, как раз, готов.
Заметив, как я гляжу на выпечку, Ольга, отрезает огромный кусок и кладёт его передо мной.
-Угощайтесь.
-Спасибо, - еде я всегда рад.
Пирог оказывается самым вкусным яством, которое я когда-либо ел. Бармхертиг - частая гостья у моей дочери. Поэтому я каждый день вижу маленькую и смелую валькирию.
-Трушечка моя, ты чудесно выглядишь! - она любит поддерживать.
-Не знаю… Регинлейв сказала…
-Да мало ли что она сказала!
Моя дочь получила шрам на одном из заданий. И теперь стесняется красного рубца на шее.
-Тор, пожалуйста… - обращается ко мне шёпотом Ольга. - Скажите, что всё в порядке.
Она сделала валькирии новую причёску, которая укладывает отметину.
-Ой, Труд… - мне тяжело разыгрывать лживые мизансцены. - Какая ты сегодня… эффектная. Ты идёшь на бал?
Дочь подозрительно косится на подругу, но всё же улыбается.
В очередной раз слышу наставления Ольги. Они с Труд думают, что я не слышу. На самом деле, я специально затаился за дверью.
-Это твой папа. Родителей не выбирают.
-Он вечно лезет к Игорю.
-А отцы все такие. И мой папа ревновал меня к мужу, считал, что я поторопилась. И Локи волнуется за Хель. Сейчас, конечно, поменьше. Дагр ему нравится.
-Вот видишь… даже твой муж нормальный отец. А у нас… это семейное. Дед сухой, папа чёрствый…
-Послушай… у меня были моменты с моим папой. Когда же его не стало… я пожалела… давай, ты не будешь допускать мои ошибки?
Слова бывшей смертной проникают мне под кожу. Погружаюсь в мысли, как в омут без дна. Впервые смотрю на себя со стороны. Я теряю своих детей и даже не подозреваю об этом.
-Пап, мне это не нужно!
В знак заботы дарю дочери свой первый шлем. Он отмечен крыльями - знаком высшего аса.
-Ну, Труд, - подсовываю ей свой подарок. - Во-первых, этот шлем очень крепкий. Его дверги ковали девять дней и девять ночей. Во-вторых, пусть все видят, что ты дочь Тора. В-третьих, ты же подняла Мьёльнир. Ты достойна!
-Мне вот эти крылья будут мешать на задании! - валькирия отталкивает мои руки со шлемом.
-Я пытаюсь… я пытаюсь наладить связь… пойти навстречу… - мой последний аргумент.
Дочь по привычке жуёт губы. Значит, волнительно обдумывает ситуацию. Всё же берёт мой подарок. Потом отвлекается и напряжённо смотрит на левую руку. Кольцо с лунным камнем на её мизинце сияет, словно сам Млечный путь.
-Нужно в Мидгард! - эту фразу дочь кричит уже из другой комнаты.
Через несколько секунд валькирия выбегает наружу в полном комплекте брони.
-Снохвит! - кличет своего верного коня.
За суматохой она не просто забывает моё подношение. Она вовсе не надевает шлем.
-Ради Всеотца! Ну что ж такое! - бормочу, отыскивая её защиту для головы.
Разбиваю время м пространство Мьёльниром и спускаюсь молнией следом за дочерью. Попадаю в эпицентр хаоса, огня и истерики. Очередная вспышка военных действий. Два соседних государства, которые воюют постоянно за клочок земли, вновь сцепились злыми собаками. Люди странные… они живут на таком большом пространстве, и всё равно пытаются поделить жалкие километры, заодно теряют жизни своих близких.
-У меня сегодня очень красивый! - хвастается Гейрскёгуль.
Она переваривает через седло очередного мёртвого героя.
-Что, уж замуж невтерпёж? - ехидствует Гёндуль.
Она подобрала убитую женщину-солдата. Мчусь сквозь бурю артиллерии.
-Труд! Труд! - ору громче взрывов.
И вдруг вижу, как маленькая Бармхертиг отбивает пули, бомбы и осколки от палатки с красным крестом. Видно, что ей непросто. Бывшая смертная слишком скромна по своим габаритам для валькирии. И всё же холщовой ткани передвижного госпиталя не касается ни единый снаряд. Ольга подобна самому вихрю - так быстра и сильна. В этот момент вижу женщину с самой неожиданной для себя стороны.
-Позвольте помочь! - присоединяюсь к Бармхертиг и отражаю выстрелы своим молотом.
-Спасибо! - она успевает поблагодарить, тепло и сердечно.
-Ступайте дальше, - командую ей и передаю шлем. - Помогите Труд, где бы она ни была.
-Её защищает Игорь!
Бой длится всего несколько часов. Потом возвращаемся домой измотанные и молчаливые.
-Я вас провожу, вы с трудом держитесь в седле, - сообщаю Ольге.
-Не стоит, - её фарфоровые ланиты розовеют.
Но я упрямо держу её коня под уздцы.
-И не страшно вам вот так каждый раз… шрамы Труд пройдут через пару веков, - завожу разговор.
-Нет, я не боюсь, - Ольга глядит на меня с улыбкой - Я думаю всегда о том, что нужно успеть и продержаться.


5

Надо ли говорить, что тот самый вирус, поразивший Вальгаллу, перекидывается и на меня? Я просыпаюсь с мыслями об Ольге. Засыпаю под воспоминания с ней. Как взглянула, усмехнулась, села на своего коня, как взялась за мою руку, спешиваясь. Олевирус проник в мою душу и шепчет в каждую спокойную минуту:
-Скажи ей… скажи… ты Тор или тряпка?
В очередной раз слышу стук в дверь. Открыв, отступаю чуть назад. Тринадцатая валькирия пришла сама. Конечно, к моей дочери.
-Приветствую! А Игоря и Труд нет.
-Здравствуйте, - она немного растеряна.
-Зайдите, пожалуйста, - подаю ей руку.
Даже утруждаю себя сделать чай для женщины. Слежу за ней боковым зрением.
-Я тут много думал. И понял, что очень виноват перед вами, Бармхертиг.
Гостья пожимает плечами. Но мне сейчас совсем несложно просить прощения. Именно с ней чувствую себя легко, просто, уютно.
-Простите, пожалуйста, за то, что отзывался о вас неуважительно, за то, что отправил вас в небытие, - сажусь рядом с женщиной. - За всё простите.
У неё невероятно чистые глаза, похожие на воды горной реки. Лицо она никак не меняла. У неё нормальные губы, скулы, брови, ресницы. Последние визиты в Мидгард научили меня замечать эти детали и ценить их.
-Вы тоже простите, Тор, - Ольга кладёт тёплую ладонь поверх моей руки. - Я полезла не в своё дело.
-Может на "ты"? - зачем-то в ответ сжимаю пальчики валькирии.
-Постараюсь… а вы… а ты зови меня Олей. Как все друзья.
Короткая версия имени меня сводит с ума. Даже когда нужно сконцентрироваться и выслушать чужие жалобы на что-либо, я всё равно верчу в голове: "Оля, Оля, Оля"...
-Вы меня слышите? - обиженно вопрошает Квасир.
-Э… да, многоуважаемый, - рассеянно откликаюсь.
-И что вот теперь прикажете? - бог мудрости сердито подбоченивается.
Стыд холодит мои ступни. Да разнеси тебя молнией, Тор! Раскис из-за бабы!
-Я вас полностью поддерживаю, - нахожусь, что ответить. - Вы правы. Вы, как всегда, правы.
Надеюсь, этот зануда не ошибается. Он же бог мудрости, как никак. А следующим просителем в зале Одина становится моя жена.
-Тор Одинссон! - я так не люблю, когда она произносит моё полное имя, да ещё и этим своим фирменным тоном. - Ты забыл, где ты живёшь? Ты забыл жену свою?
-Нет, всё прекрасно помню. От дворца наискосок. Двухэтажный дом с синей крышей. Стучать три раза.
Видимо, трон отца пропитан его сарказмом, поэтому и я себя веду остроумно: называю адрес Труд.
-Ах ты, весельчак из несуществующей страны! - Сиф щурит злобно свои зелёные глаза. - Совсем совесть потерял!
-Она у меня на месте. А вот ты, любимая, запамятовала. Ты сама меня выгнала.
-Вот пришла возвращать, - она красноречиво разводит руками.
-Э нет, - спешу покинуть трон и зал, - старые методы уже не работают.
Супруга догоняет меня. Смотрит с осуждением и удивлением.
-От чего же? - чеканит железом в голосе. - Нашёл новую жену, может? Хоть одна да согласилась?
Злость поднимается во мне, словно кулак, сжатый для удара. С каких пор верховный бог средних лет никому не нужен?
-Да. Нашёл. Очень милую, сильную, смелую, умную, добрую и хозяйственную.
Слежу за тем, как изумление на лице Сиф укрепляет свои позиции. Конечно, я ей не скажу, что перечислил качества чужой жены…


6

"Тебе не нужна чужая женщина", - повторяю себе утром. Потом одеваюсь и иду на кухню. Словно в насмешку норны присылают к Труд гостей. Ольгу и Локи. Кого же ещё? Слежу искоса за парочкой. Осознаю, что они друг другу не подходят. Она - само воплощение добра. А он - просто порождение самых опасных ётунов.
-Я вас позвала, чтобы кое-что сообщить, - лицо моей дочери торжественно сияет.
Игорь нежно жмёт ей руку и тоже весь светится.
-У вас будет ребёнок, - опережает объявление бог обмана.
-Ну, Локушка, - смеётся Оленька. - Трушечка сама хотела сказать.
-Да ладно. Я ж почти родственник.
По лицу бывшей смертной проскальзывает целая гамма эмоций. Локи обнимает жену за плечи. Он сам немного в замешательстве. Конечно, всего этого Игорь и Труд не замечают. Они погружены в свой омут счастья. А я беру на заметку… Ольга хочет детей. И от ётуна ей лучше не рожать. От него получаются только неведомые зверушки.
Я провожу в томлении ещё несколько дней. И всё же моя зазноба сама приходит ко мне на приём в зал Одина.
-Что-то случилось? - мне сложно казаться нейтральным.
-Просто… просто я подумала, раз мы друзья, - видно, что Ольге неловко, она то краснеет, то бледнеет.
-Говори, конечно, мы друзья, - я спускаюсь с трона.
Мне тяжело видеть на следы расстройства на нежном фарфоровом лике.
-Надо мной все потешаются. Особенно, богини. Локи пытается меня защитить. Но выходит только хуже…
-Да что он может? - усмехаюсь. - Я закрою тебя от издевательств.
Беру её руки. Они тёплые… впервые ощущаю у кого-то в Вальгалле тёплые руки.
-О нет! - валькирия вырывается.
-Что такое?
-Отойди от меня! - теперь она возмущена.
-Да что не так?
-Не надо защищать! Спасибо!
Бармхертиг буквально бежит, но я догоняю её.
-Ты читаешь мысли? - от необычного открытия у меня электризуется спина.
-Э… ммм…
-Не нужно стесняться своей силы.
Снова овладеваю её руками, теперь держу крепко и настойчиво.
-И не стоит бояться моих мыслей, Оля. Я весь горю рядом с тобой. Видишь? Давай поженимся.
-Я замужем! - женщина трепещет в моей хватке.
-Да какой из Локи муж? - сержусь до искр из глаз. - Он никогда не сможет защитить тебя! И дети от него рождаются странные. А я буду хорошим супругом. Обещаю!
-Я люблю Локи, - сечёт меня Оля сухим тоном. - Для меня это главное.
-Ну, ты подумай хорошенько!
Приходится отпустить валькирию. В конце концов, я не желаю навязываться насильно. Даже пытаюсь уговорить себя, что не стоит думать о бывшей смертной, о смелой воительнице с фарфоровым лицом.
-Локушка очень любит этот рецепт!
Прихожу в очередной раз домой и застаю Труд и Олю у печи. Услышав это дурацкое имя, сжимаю Мьёльнир в кулаке так сильно, что из него вылетает молния и рассекает обеденный стол.
-Так! - строго кричит дочь. - Отец! Ты, конечно, у нас живи, но мебель мне не порти!
Потом слежу за тем, как тринадцатая валькирия торопится к себе по тропинке, сияющей зелёными огнями. А бог обмана встречает её не доходя до дома.
-Ты чего, милейший? - ласково спрашивает женщина своего ётуна.
-Да ничего, просто прохладно.
Он делает вид, что укутывает жену в плащ. Сам же вперивает в тень, в которой я стою, свои змеиные глаза. Суженные зрачки расширяются и полыхают языками пламени. Конечно, от этого урода невозможно спрятаться.


7

Оля перестаёт приходить в гости. Сторонится меня и боится. А я уже весь охвачен агонией Олевируса. И не могу остановиться. Поэтому спускаюсь каждый раз следом за валькириями в Мидгард. Слежу за бывшей смертной, ставшей моей наградой и моим наказанием.
-Я тебе сказала чёткое "нет", - голос Ольги может звучать очень жёстко.
Бармхертиг замечает меня на обратной дороге в Вальгаллу.
-Я просто слежу за выполнением обязанностей, - делаю вид, что я спокоен.
-И как? - вклинивается Труд в нашу перепалку.
-Вы не справляетесь! Вам нужна помощь. Игорь же иногда не может быть рядом.
Преодолев холодный и безмолвный космос, мы оказываемся в моём грозовом озере. Труд это безралично. Она моя дочь, наездница молний. А бывшая смертная закрывает лицо от вспышек рукой, закованной в латы. Я заботливо обнимаю женщину, пряча от молний.
-Я рядом, - успокаиваю испуганную женщину. - Всегда буду рядом.
Поднимаю её на руках на облако, потом вывожу её верного коня.
-Что это мы тут? - вырастает передо мной Локи.
Он уже пребывает в состоянии своей боевой ярости. Ётун в исходном виде выше меня на голову, в руке держит клинок. Такой же он выковал для меня. И повторил оружие точь-в-точь для себя.
-При живой жене чужих обихаживаешь? - рокочет штормом бог обмана.
-Вот посмотри на него, - смеюсь, обращаясь к Оле. - Ты любишь такого Локи? Я в такое чудовище никогда не превращусь.
-Тор, коварная и лживая мразь, - сводный дядюшка поднимает меня за шиворот, - отстань от моей Оленьки!
А его супруга стоит, разинув рот и расширив глаза. Она безмолвствует. Но по лицу понятно, что, конечно, ётун её шокирует. Наверное, она никогда не видела его таким.
-Локушка, милейший, - берёт она великана за руку. - Оставь ты этого…. Короче, оставь Тора. Пошли домой. Я так устала.
-Скажи спасибо, что у меня сегодня лиричное настроение, - злобно скалится хтоническое чудовище и отпускает меня.
-Я не боюсь тебя! - сообщаю ему на всякий случай.
Само собой, мне безразличны угрозы Локи. Я хочу быть с Ольгой. И точка. Я бог грома или кто? Приношу моей зазнобе цветы из Ванахейма. Это рубиновые розы, которые никогда не вянут.
-Прости, но я не принимаю подарки от посторонних, - валькирия качает головой и пытается закрыть дверь перед моим носом.
-Посмотри внимательно на этот ужас, который находится рядом с тобой! - успеваю засунуть руку так, чтобы держать щель. - Любая твоя ошибка - и Локи убьёт тебя! Ты думаешь, он способен на любовь?
-Ты тоже не способен! - кричит мне в дыру между дверью и косяком Оля. - Если бы ты любил меня, то оставил бы в покое!
-Я вижу, что ты хочешь нормального мужа! - выхожу из себя и чувствую, как моё тело пронизывают молнии.
-Ты не нормальный! Нормальные понимают, что "нет" - это "нет"!
-Но ты замужем за монстром!
-Да я люблю этого монстра!
И сейчас вижу, что милое лицо бывшей смертной обретает острые черты, глаза горят голубым пламенем. Она кладёт мне свою руку на предплечье. Я чувствую, как меня пронизывает страшная боль.
-Ты оставишь нас в покое? - меня отбрасывает от дверей хозяин дома.
Я прихожу в такое бешенство от ситуации, что уже не контролирую свой гнев. И рассекаю ненавистного соперника залпом из молний. Бреду прочь, не разбирая дороги. Прихожу в себя только у дворца Одина, потому что чувствую, как меня переполняет ощущение пустоты и тщетности. Чёрные эмоции расползаются от шеи по телу. Понимаю, что странное самочувствие приходит с болью. Меня укусили! Бросаю взор вбок. Рядом стоит Хель.
-Ну что, уважаемый громовержец, - шипит она, пряча свои ядовитые клыки. - Скоро увидимся.
-Как вы мне все надоели, - грожу ей пальцем. - Дорогуша, я бессмертен.


8

И всё же оказываюсь на знакомой поляне, усеянной чёрными тюльпанами. Меж молчаливых цветов бегут красные огни, похожие на капли крови. Следую за их странным зовом. Вижу Гьёлль, грозящую мне своими водоворотами. Ступаю на золотой мост. Но он не гремит, как обычно, под моими ногами.
-Что за чертовщина? - мой риторический вопрос повисает в воздухе.
-Добро пожаловать, - одноглазая великанша пытается улыбнуться, но её лицо перекашивает ухмылка, украшенная клыками.
-Ты Модгуд? - вспоминаю имя охранницы моста.
-Она самая. Госпожа Хель ждёт вас.
Действительно, за воротами уже стоит хозяйка Хельхейма. Раньше она стеснялась своего ополовиненного и окровавленного лица. А теперь стоит, гордо выпрямив спину, показывая себя во всей красе.
-Что тебе нужно? - спрашиваю у неё.
-Мне ничего не нужно, - весёлый тон богини смерти бесит меня. - Это ты пришёл. Потому что погиб. И потому что грешен.
-Ха! - вырывается у меня.
Но потом я понимаю, что мост подо мной не гремел… Значит, я мёртв.
-Не надо так пронзительно смотреть. Да-да, кузен… И за убийство моего отца я тебя сейчас заставлю работать на каменоломне. А за приставания к моей мачехе после трудов не будешь отдыхать. Ты будешь висеть на дыбе. Ну или наоборот. Хочешь за смерть Локи - на дыбе, за Оленьку - помашешь киркой. Короче, вот, держи и иди вооон туда.
У меня нет сил сопротивляться воле самой смерти. Плетусь и волоку огромную кирку. Проклятые глыбы на каменоломне невозможно разбить. Они остаются невредимыми от любого удара. Постепенно накаляются и шипят. Пот льёт с меня водопадом. И странной работе не видно конца. Жаль. Я бы уже повисел на дыбе. Наконец, меня ведут к пыточной стене.
-Ну, пожалуйста… Хель, я понимаю, что это странная просьба…
Моё внимание ухватывается за голос Труд. Перед богиней смерти стоят моя дочь и Ольга.
-Локи я отдам, - Хель смотрит на них задумчиво. - Оля, иди домой, я сама выведу папу. А Тор пусть остаётся.
-Но он же тоже отец… - Труд ведёт себя сейчас робко, понимает, что стоит перед несокрушимой силой. - Мой отец… какой… никакой… но мы только с ним притёрлись…
Хель глядит почему-то на Ольгу. Оглядывается на меня.
-У нас правила такие, - шепчет она. - Тора должны простить. А ещё он должен выйти из Хельхейма и переплыть Гьёлль, потому что мост в обратную сторону закрыт.
-Оленька, - теперь и Труд глядит на бывшую смертную.
-Я прощаю. Конечно…
-А простит ли мой папа? - Хель складывает руки на груди.
В этот момент Модгуд приводит бога обмана. На его щеке красуется свежий длинный шрам. Оля порывисто обнимает мужа.
-Ты простишь своего убийцу? - спрашивает его Хель.
-Как интересно, - возмущаюсь я. - Локи не хочет попросить прощения у меня за Асгард, убийство Хеймдалля и за сломанный кораблик. Мой любимый, кстати, был…
-Тогда проси прощение за то, что раздавил мою лягушку, - хихикает бог обмана. - И да… за свою смерть я тебя легко прощу. Но не за то, что ты посмел преследовать мою Оленьку.
Хель злобно смотрит на меня. Да-да, я вытащил свой козырь. Теперь она не сможет просто так вывести своего папочку по блату.
-Лодка одна, - изрекает она. - Так что… так что… плывите вместе.


9

-Ты решил мне припомнить кораблик, - Локи сердито цедит, налегая на весло.
-А ты вспомнил про несчастную лягушку.
-Она не несчастная. Это был мой питомец.
Официально бог обмана является названным братом моего отца. Но старше всего лишь на один век. Поэтому мама воспитывала и его, хотя не очень охотно. А меня бесило, что в доме со мной и братьями присутствует посторонний. Гость из другого мира. Каждый раз, когда мы ссорились и дрались, Один разнимал нас и увещевал:
-Локи ниже тебя на голову. Тебе не стыдно воевать с таким противником?
Вот все обалдели, когда мой дядюшка впервые серьёзно разозлился и обрёл свой облик.
-Питомец, - вздыхаю. - Зачем тебе нужен был питомец?
-Я хотел о ком-то заботиться… А ещё Рагнар слушал меня и слышал.
-Ты поэтому так часто женился? Чтобы тебя слушали? - я будто снова вернулся в детство и не могу остановиться в своей ненависти к богу обмана.
-Если бы Ангборду не уничтожили… я бы был женат только один раз. Я верный… в отличие от тебя.
-Ладно… давай… возьмём оба себя в руки, - скриплю зубами, но предлагаю мир. - И догребём уже до грёбанного берега!
Гьёлль крутит и подкидывает нашу лодку. Но надо отдать должное моему дядюшке. Он тоже силён, как и я. А переправой всё не кончается. Ётун вытягивает руку, из которой выплывают зелёные огоньки.
-Ведите нас к великим норнам, - заклинает Локи.
-Зачем? - удивляюсь я.
-Ах да… ты же умер в первый раз. А я уже в четвёртый… - смеётся мой напарник по лодке. - Так вот… нужно явиться пред очами Скульд. Она должна решить, точно можно дальше жить или нет. Бюрократический момент, если хочешь… но без него никак.
У исполинских корней Иггдрасиль сидят три богини, вершащие судьбы.
-Ну, привет, - подаёт голос самая молодая, - Локи Лафейссон. Снова ко мне? Я ещё по твоим огонькам поняла, что это ты.
-Не только я, - обрывает её ётун. - Вот у тебя тут разнообразие. Сам Тор пришёл на поклон.
-Да, помнишь, я тебе рассказывала. Подрались недавно, голубчики, - смеётся Урд. - Ох, молодые, горячие.
-Ладно, Тор, - подмигивает мне богиня будущего. - Живи.
Она ловко находит золотую нить в общем полотне, из которого создаёт грядущие века. И лёгким движением сплетает с новой ниточкой.
-Эм… спасибо.
Я немного удивлён, потому что ждал очередного испытания.
-А ты… Локи Лафейссон, - Скульд поикусывает губу, - останься ещё… ответь, сколько можно умирать?
Я не ухожу. Хочу послушать и посмотреть, чем закончится необычная беседа.
-Я же не специально, - ётун разводит руками.
-Ну в четвёртый раз ты же меня поцелуешь? - бросает на него норна томный взгляд. - Я устала спасать тебя за просто так.
-Зачем тебе это? - бог обмана тянет время.
-Ты же знаешь… что запал мне в душу после первой своей смерти.
-Я женат!
-Да брось! - хохочет Скульд. - Ты постоянно на ком-то женат.
-В этот раз навсегда, - твёрдо отвечает Локи, уже не держа свой злой и змеиный взгляд.
-Ты думаешь? - богиня будущего выбирает нежную розовую нить. - Ой, смотри, а так-то твоя Бармхертиг должна завтра уйти в небытие.
-Прекращай, Скульд! - Локи не может превратиться в великана, после смерти мы теряем свои таланты. - Неужели какой-то глупый поцелуй…
-Ну раз какой-то… то целуй меня, - норна беребирает пальцами ниточку Оли.
-Уважаемая Скульд, - я решил подключиться к их спору. - Может… как-то по-другому решим этот вопрос?
Но всемогущая замораживает меня быстрым заклятием.
-Локи Лафейссон, - игриво стреляет глазками Скульд. - Что делаем? Могу отрезать от этой ниточки и сплести тебе доооолгую жизнь.
-Хорошо, я поцелую тебя. Три раза, - он бледнеет и теряет огонь в глазах. - Тебя это устроит?
Богиня будущего улыбается, кивает. Оставляет судьбу Ольги в покое. Вытягивает изумрудную нить бога обмана и плетёт её заново. Потом торопливо встаёт навстречу к Локи. А он хватает её за скулы и смачно чмокает три раза в щёки.
-Вот такой поцелуй. На родине Оли - это выражение любви и радости.
Норна сбита с толку.
-У меня целых три свидетеля, - не даёт ей опомниться ётун, - они слышали, что ты согласилась на три поцелуя. Каких - ты не уточняла.


10

На ветви Вальгаллы нас встречают Труд и Бармхертиг. Ольга торопливо помогает сесть Локи к себе в седло. Горячо обнимает мужа.
-Всё хорошо? - я слышу её шёпот. - Ты очень бледный.
-Да, всё в порядке, Оленька, - его голос звучит ещё тише.
Я устраиваюсь сзади дочери. У её домика с синей крышей вижу знакомый силуэт.
-Тор Одинссон! - это снова Сиф. - Ну где ты опять шляешься?
Почему-то её вид сейчас не вызывает у меня желание спорить. Просто хочу обнять кого-то родного. Я пережил слишком много даже для верховного бога… среднего возраста.
-Ну, прости меня, - говорит супруга. - Погорячилась. Но и ты хорош. Сколько можно?
-Я захворал, - виновато смотрю вниз.
-Ладно тебе… Идём домой. Хватит дочке мешать строить личную жизнь.
Когда меня снова встречает на своём пороге Уль, он округляет глаза.
-Сынок… ты это… я там погорячился…
Мне так неловко оглядываться на себя прежнего. Хлопаю его по плечу.
-Ты волен жить так, как хочешь, - продолжаю я. - Но только, наверное, не стоит это делать бессистемно. Выбери себе пару. Ой ладно! Я опять тебя учу!
Но бог охоты резко меня обнимает и чуть ли не плачет. Потом меня ждёт разговор и с Моди.
-Ты не против? - он искренне изумлён.
-Женись, если любишь, - жму его широкую ладонь. - У тебя такая роскошь! Ты можешь жениться на той, кого любишь! Детей хотите?
-Конечно, пап.
После круга по домам сыновей, тороплюсь к Труд.
-Моя доченька, - глажу её живот.
-Папа, я только на третьем месяце.
-Всё равно, там мой внук. И он всё слышит.
-Или внучка.
-Ну или внучка. Ты же на задания не летаешь?
-Нет, Игорь меня заменил в нашем отряде.
-Это хорошо. Тебе повезло с мужем.
Потом бреду к себе. Сиф ждёт меня, вся такая загадочная, в обтягивающем платье.
-Я испекла пирожки, - сообщает она и по-хозяйски целует меня.
-Что-что? Ты никогда не готовила.
-Да тут оказия была. Заходила к Бармхертиг. Она меня угостила и рецептом поделилась.