Мемуатюрка - 9. Знаки

    «Б…яа-адь! Б…яа-адь!» Этот рёв сохатого во время гона вырывался из меня, накрывая
заснеженные крыши пустующих дачных домиков и лесные сосны, стряхивая снежок с их
развесистых лап. Только что захлопнулась дверь в баню. Сам банный день почил в бозе дня
три назад, а заглянул я туда лишь на секунду из любопытства – проверить, не замёрзла ли
оставшаяся вода от мороза, и если да, то не распёрло ли льдом вёдра? Один из огромнейших
сапогов с утеплённым вкладышем, предназначенных скорее для стояния у лунок на зимней
рыбалке, чем для передвижения, зацепился за неровность настила, проложенного ко входу.
Настил лежал поперёк двух балок, узкой полоской внутри банной пристройки, находящейся
уже несколько лет на одном из этапов строительства, когда есть стены и кровля, но нет
полового покрытия. В ожидании его балки пересекали периметр открытым скелетом.
   Падал я боком, гордо, не сгибаясь, как игрушечный солдатик, как часовая стрелка с
двенадцати на три, как сосна со спила. Локоть, выставленный для амортизации, не встретился
с полом по понятной причине его полного отсутствия, а прошёл мимо, давая возможность
принять балочному бревну всю кинетическую силу удара моей подмышки. Внутри что-то
хрустнуло. Боль пронеслась волной по хребту и выскочила из орбит вместе с глазами. «Б…
яа-адь! Б…яа-адь!»
   Интересно, почему в трудную минуту на уровне инстинкта из груди вырывается зов не к
чему-то хорошему, доброму, а именно к этой незнакомой мне абстрактной девице? Стоит
только увернуться гвоздю, подставив под молоток вместо собственной шляпки мой ноготь,
или выскользнуть бите шуруповёрта из шлица, проткнув папиллярный узор пальца, или
отпружинить колуну от сучка полена, остановив амплитуду на голени, как тут же возникает
она, и всё существо моё взывает к ней громогласно, словно к Марии Магдалине, имевшей
отношение к этому образу жизни! Будто она тот час явится и утешит.
   Вот и в этот раз, по-партизански скорчившись, зажимая бок, я передвигался к дому по
расчищенной снеговой тропе, посылая в небо свои бессильные мольбы. Когда ввалился в
прихожую, жена смотрела телевизор. Моя согбенная поза не слишком впечатлила её
закалённую психику, но едва расслышав зов к другой даме, она мигом слетела с места.
   - Тебе надо в больницу.
   «Конечно, надо, - подумал я, - только как рулить и скорости переключать?» И тем не менее
вытащил себя снова на улицу, открыл ворота и выехал. Но, как говорится, беда не приходит
одна – заднее колесо оказалось спущено! Всю операцию выезда пришлось повторить в
обратном порядке.
   - Да не волнуйся ты, обычный ушиб, – успокоила жена, когда я кое-как примостился на
кровати.
   - Какой к свиньям собачьим ушиб?! Ребро хрустнуло! В этих сапогах габаритов не
чувствую, вот и зацепился.
   - А за каким тебя вообще в баню понесло? И кто ж такие сапожищи надевает?
   Во-от! Вот, что главное – аналитика! Судьба никогда не пришибает сразу, всегда вначале
знаки посылает. Если читать их, как книжку и анализировать, жить можно без особых
проблем – «кто предупреждён, тот и вооружён». Умные так и делают. И я так делаю.
Выходит, умный. Жаль, об этом мало кто догадывается. Был у меня пёс, тот точно знал. Но
сдох, бедолага. А больше вроде никто и не подозревает, даже жена. По всему получается,
причина в сапогах… Купил я их тыщи за три, ещё до Крыма, когда потенцию рубля ещё не
согнула рука девальвации, а цены ещё не набрались глумливой наглости. Сейчас, такого
расточительства позволить бы не смог. Резюме – вернули б Крым раньше, и цены раньше б
скаканули, и не справил бы тогда сапоги, и был бы нынче здоровеньким и радостным… Так
если и Донбасс следом - может, тоже чем раньше, тем лучше? Политика она такая, как та
девка, которую я в трудную минуту зову, всем даёт и всех кидает. Мы с женой в ней, в
политике, страсть какие продвинутые! Раньше я один вникал, а она только пальцем у виска
подкручивала, и к себе в опочиваленку удалялась новости шоу-бизнеса познавать, а теперь
всё - шабаш! Так внедрилась, что меня превзошла. Уже тошнит от одного словосочетания –
хохлы, госдеп, скрипали, а она прям млеет - для неё это, как музыка! Ложась спать у себя на
первом этаже с тоской слышу, как наверху в её телеке бурлят и бьются геополитические
интересы страны! Всё в мире взаимосвязано, от сапог до Норд стрим – 2, от поднявшихся
акций Газпрома, до житейского желания бухнуть. Так-то…
   Но ежели не в одни только сапоги упираться, а глубже копнуть? За каким лешим в баню
потащило? Воду на морозоустойчивость проверить. А вода лишняя откуда образовалась?
Жена париться отказалась, а гидрозапас-то на обоих был рассчитан! Вот и образовывается
сентенция, как ни крути - в травме моей жена виновата!
   Ладно, с этим разобрался… А как колесо спущенное в пазлы вставить? За день до этого мы,
припас пополнить в город выбрались, но уж больно хотелось на политшоу успеть, к началу.
Да жена в магазине по обыкновению замешкалась - то одно, то другое, а у самой кассы я ей
лопатку для снега приглядел, пластмассовую, лёгенькую. Мы металлической широкой
пользуемся, к ней снег липнет в оттепель. Жена ей раза в два больше меня на участке
ворочает, вот и защемило сердце от жалости, дай думаю подмогну человеку, чтоб вовсе
здоровья не лишилась. «Возьми, - говорю, – тебе с ней ловчее скакать будет и
продуктивней». А она - ни в какую! Вот так мы минут пять и попрепирались, пока она ни
плюнула и за лопатку не заплатила. Вот этих-то минуток и не стало хватать по возвращению.
Поддал газку, вспомнив Гоголя: «какой русский …» и дальше по тексту… да как на грех
сосед на улицу вышел. Коробки какие-то из дома к себе в машину тащил. Я засмотрелся, чего
он тащит, чёрт рыжий? Ну, и «не справился с рулевым управлением», как в отчётах пишут. А
сугробы, трактора по обочинам до полутора метров нагребли, доброхоты хреновы, раньше за
всю зиму дай Бог два-три раза прочищали, а тут, после санкций, как соляра начала в золотую
превращаться, активизировались! Нутром чую: мутят что-то, а что, понять не могу. Но чую.
Короче, завяз в сугробе.
   - Ты что творишь?!
   - Ничего. Отвлёкся малость на рыжего. Если б в магазине не застряла,  спокойно бы
доехали, не спеша. Прикидываешь, какая у меня чуйка? Не зря лопату купить тебя заставил!
Сейчас откопаемся.
   - Глаз у тебя нехороший, давно заметила.
   - Да не глаз у меня дурёха, а предвидение! Основанное на моделирование ситуаций и
анализе.
   Но жене, как и любому человеку, что-то вбившему себе в голову, доказать обратное почти
невозможно.
   - Вот и моделируй дальше свою ситуацию, а я домой пошла.
   Она выползла из авто, а я вонзил лопату в сугроб. Лопата сломалась почти сразу, может
раза три ткнуть успел. То-то цена её подозрительной показалась, дешёвая какая-то…
Как чувствовал! Пошёл к соседу. Он стоит, наблюдает.
   - Ты чего, - спрашиваю, - со своими коробками носишься, людей с толку сбиваешь?
   Рыжий глаза округлил.
   - Не понял? В каком смысле?
   - Видишь, ты даже же смысла своих действий не понимаешь. Лопата железная есть?
   - Есть.
   - Давай.
   Перебирая события понял, что только там, буксуя до грунта, мог схватить какой нибудь
гвоздь или штырь в резину. А ещё пришёл к кощунственному выводу – не задержись я у
кассы с этой лопаткой, не пришлось бы спешить… Это что получается, я виноват?! Нонсенс
какой-то!
   - Дров принеси! – По привычке крикнула из кухни жена, но сразу осеклась, войдя в моё
положение. – Ладно, сама схожу.
   Дом отапливался котлом и камином. В последние дни пришло тепло и одного камина
вполне хватало. Дров было заготовлено немерено. Но все они лежали в поленницах в виде
чурбаков. Колоть их предполагалось зимой, чтоб и скуку развеять и форму поддерживать.
Заранее наколотых почти не оставалось - ну, может, на несколько дней. Вот с этим
удивительным открытием жена и вернулась к моему больничному ложу.
   - Дрова-то где?
   - А нету-тя…Не наколоты. Придётся тебе временно освоить эту нехитрую премудрость.
Тюк, да тюк потихоньку, глядишь и продержимся.
   - Ну, уж нет.
   - Придётся. Иначе мы тут передохнем, вымерзнем, как мамонты.
   - Нет - значит, нет! Это мужское занятие.
  - Да где тут мужика найти?! Я и так, как Прометей к подушкам прикованный, а ты мозг мне
выклёвываешь! Эх, должна же полоса белая наступить! Всегда, заметь, одно неправильное
событие влечёт за собой цепь других, но стоит хоть какому малюсенькому позитиву
втиснуться и всё, будто стрелка там наверху рельсы перекидывает и мы опять на пути в
светлое будущее. Знак только судьба подать должна. Ждать надобно, чтоб не дай Бог не
проворонить.
   Через несколько дней боль отползла и затаилась в глубине моих мощей, вылезая лишь при
неловких движениях и покашливании, которое мне, как курильщику подавить возможным не
представлялось. Я начал осторожно прохаживаться и даже подтаскивать дровишки. Но чтобы
ни делал: трапезничал, смотрел телек или переругивался со второй половиной, постоянно
находился в режиме ожидания. Ждал знака. И дождался!
   - Слушай, жена, вот что я подумал - ведь вовсе не обязательно, чтоб знак был
единовременный, он может проявляться постепенно.
   - Ты о чём?
   - Всё о том же! Смотри - зима, февраль месяц, а тепло стоит, будто завтра весна! И холодов
пока не предвидится.
   - Ну и что?
   - Так как же ты не въедешь - знак это! Такого февраля отродясь не было, а если б он
обычный был, дрова бы дня за три-четыре закончились, и что тогда? Меня провидение
хранит, так что, если в светлое будущее хочешь, держись рядом и не взбрыкивай. Со мной на
подножке прокатишься.
   На утреннем выгуле по дороге вдоль участков, неожиданно обнаружил чей-то навес для
машины, напрочь расплющенный горой влажного снега. Это навеяло тоскливые мысли.
Вернувшись окинул взглядом свои крыши и понял, что над той, что над крыльцом
образовалась целая снеговая скала. Она медленно по несколько сантиметров в день сползала,
выдвигаясь ледяным козырьком в воздух, как будто искала опору, но по всему чувствовалось,
что очень скоро это чудовище рухнет вниз, и не дай Бог оказаться в это время на пути его
траектории. От первой спасительной ступени под козырьком, удерживающим лавину,
начиналась зона погибели, и её надо бы проскакивать быстро, что я и сделал. Боль тут же
кольнула, и имя падшей девицы невольно вновь выпало изо рта.
   - Жена! Там над крыльцом снег вот-вот сойдёт. Запрещаю тебе покидать убежище. Сегодня,
максимум завтра грохнется, тогда будешь свободна, а пока я уж как нибудь сам дровишки
потаскаю.
   Она пожала плечами. Видно, забота тронула. Пару раз за вечер я пускался в свой опасный
путь к поленнице и, возвращаясь к крыльцу, замирал на несколько секунд, всматриваясь в
свес, мысленно крестился, и пулей, как мне казалось, вскакивал на ступень, в поле комфорта
и безопасности. Следующим утром, пока жёнушка игралась с пылесосом, я мужественно
подошёл к выходу.
   - Сбегаю к поленнице, пока солнце крышу ни нагрело, и лёд за кровлю цепляется.
   Свес из обледеневшего снега торчал уже сантиметров на пятьдесят, а то и больше. Но
морозец внушал бодрящее успокоение. Накидав полешек в тележку, подвёз их к крыльцу,
набрал охапку и, подойдя к пограничному расстоянию, по обыкновению остановился, осенив
себя воображаемым крестным знаменем. Вдохнул и ринулся под козырёк. Отчего-то
вспомнилась строчка из песни: «До тебя мне дойти нелегко, а до смерти четыре шага…». Но
сделать успел лишь первый. Внезапный шум, за долю секунды переросший в рокот, и тут же
в грохот, задрожал на крыше, передавая вибрацию ногам. Они мгновенно сделались чьими
угодно, только не моими. Пошло!
   - Б…яа-адь! И это был даже не крик, а выдох, и сделал его не я вовсе - душа, или то, что
шевелилось от ужаса у меня внутри! И чудо! Та, к которой взывал, впервые возникла на
ступени,  прямо передо мной, выстрелила протянутой рукой, схватила за шиворот и
неведомой силой втянула к себе, под крышу! Я стоял на подкашивающихся ногах, прижав
дровяную охапку, а мокрой от холодного пота спиной ощущал многотонное схождение
ледяной стихии. Комья снега вперемешку с кусками льда сыпались и сыпались, точно так же,
как и мысли из головы о том, сможет ли устоять, сдюжить козырьковая кровля? Когда я
вошёл, жена продолжала пылесосить и скорее всего ничего не слышала, но вид мой,
впечатлил её настолько, что она выключила свою игрушку.
   - Что опять случилось?
   Я всё ещё стоял в обниму с поленьями, привалившись к косяку. Не сдвигаясь с места,
выдохнул: «Знак!»
   - Что за знак? Толком объясни?
   - Я её видел… Она меня вытащила…
   - Кто?
   - Б…ядь.
   - Совсем крыша съехала?
   - Съехала. Всё съехало! Теперь, как новенькая.
   Она вышла из дома, посмотрела.
   - Да-а, повезло тебе. Пройти невозможно, пойду убирать.
   Я наконец скинул дрова и придвинулся к ней вплотную.
   - Какой там убирать?! Пласт тонн в пять сошёл! Пусть лежит, весной растает. Пару
месяцев перетопчемся. Коньяк давай, я ж родился заново! Отметим. Раз знак даден,  всё,
наша полоса пошла!
   Не дожидаясь ответа, достал бутылку, наполнил две рюмки, одну протянул жене.
   - Я не сумасшедшая всю зиму спортом заниматься, чтоб сейчас алкоголь потреблять. А ты
делай, что хочешь. 
   Оделась и ушла. Я закурил, сел и выпил. Дуплетом. Тепло и благолепие постепенно
растеклись по телу. Пока не погасла сигарета, усугубил третьей, после чего принятое
выворотило из каждой моей клетки такую бесконечную любовь к миру, что на глаза
навернулись слёзы. Я снова налил. Состояние эйфории словно извлекло меня из своего
реального пазла и перенесло в иной, заоблачный. Время перестало существовать. И только
распахнувшаяся входная дверь грубо прервала полёт моих фантазий. Жена стояла, как и я,
опершись о косяки обеими расставленными руками. Одна нога неестественно подвисала.
   - Что такое?
   - Колено вывернула, на льдину наступила. Ходить совсем не могу. Хреновый ты знак
увидел, даром что б…ядь.
   Я вскочил, помог ей добраться до заветного ложа, пропитанного моими стонами и болью.
   - Потерпи. Через несколько дней пройдёт, зуб даю! Я-то уже форму набираю! Сейчас пару
чурочек рубану для вхождения в тонус, и вернусь. Ты пока полежи, не двигаясь.
   - Сапоги свои дурацкие зачем опять одеваешь?
   Я поймал себя на том, что действительно пытался натянуть их на ноги.
   - И то верно. В них правда рубить безопасней, ну, если топор соскочит. Хотя, после знака,
ничего плохого, уже точняк, не случится.
   Снял их и вставил ступни в утеплённые калоши. Подойдя к поленнице, поставил на колоду
чурбачок. Выбрал похлипче, чтоб враз разлетелся. Взял колун. Но прежде, глянул на небо.
Оно было чистым, без единого облачка. Солнце сияло. Воздух пропитался тёплым запахом
близкой весны. Ворона плюхнувшаяся на забор склонила голову, вглядываясь в мою сторону
и каркнула.
   - Приветствует новую жизнь, засранка. Эх, хорошо-то как!
   Подняв колунишко, прислушался к ощущениям. Никакого дискомфорта! Хотел ударить
тихонько, в пол силы, но коньяк и позитивная энергетика мироздания, накрывшая с головой,
сама подняла моё орудие на полный замах и обрушила его на цель, будто лавину слетевшую
с крыши! Боль сидевшая в глубокой засаде, поняла - пришло её время и, вынырнув, ткнула
своей заточкой сквозь ребро в сердце. Рука дрогнула. Чурбак спрыгнул с колоды, обронив
отбитую щепку, а колун, чиркнув по дереву, изменил вектор движения - ну чистый Батька
Лука, и завершил амплитуду на моей кости, чуть выше щиколодки.
   - Б…я-а-а-адь…!!!
14.02.2022.