Димушка

   По вечерам мама кормила Димушку манной кашей. А Димушка капризничал и отказывался. Вообще-то он ничего не имел против манной каши, особенно когда мама в нее переложит сахару, но, если тебя начнут кормить ею изо дня в день, то может лопнуть всякое терпение. Мама же этого не понимала, а может, не хотела понимать, и варила кашу каждый вечер. Поэтому Димушка придумывал множество уловок, чтобы избавляться от нежелательного блюда. Можно, например, стукнуть по протянутой ложке, тогда каша окажется на полу. Или, пропустив ложку к самому рту, вдруг резко отвернуться, и тогда каша размажется на щеке. Можно набирать кашу в рот ложку за ложкой, но не глотать, когда же набирать будет больше некуда, все сразу выплюнуть. Но самый простой способ – это сжать губу, и мотать головой, хорошо также при этом мычать как можно громче. Рано или поздно маме надоедало стряхивать с себя кашу, она отставляла тарелку в сторону и приносила тертые яблоки, которые Димушка очень любил. Капризы на этом сразу кончались, рот открывался навстречу ложке широко – широко.
   Но в один прекрасный августовский вечер мама проявила неслыханное упорство. Успела остыть каша,  Димушка устал мотать головой и плеваться, а мама по прежнему держала в руках ложку, терпеливо уговаривала строптивого сына поесть хоть немножко. Димушка был непреклонен. И тогда мама произнесла страшные слова: «Раз ты меня не слушаешься, я пойду во двор к собаке, пусть она меня съест». Глаза у мамы были такие печальные – Димушка испугался. Он видел эту собаку, когда они с мамой ходили гулять. Собака была мохнатая, рыжая, изо рта у нее свисал красный, загнутый колечком язык, а длинный, усаженный репьями хвост все время покачивался из стороны в сторону. «Так я пойду» - сказала мама, вставая со стула. Димушка изо всех сил вцепился ее в руку «Мама, у! Мама, и ва!» - закричал он, что означало: «Мама не надо! Мама , не уходи к собаке!» - Дело в том, что Димушкин язычок, хотя и болтал без умолку целый день, был совсем маленький и не умел выговаривать не только многие слова, но даже и некоторые буквы.
   - Пусти, - мама попыталась вырвать руку, - ничего уже не поможет. Когда дети не слушаются своих родителей, родители должны идти к собаке, чтобы она их съела.
   Нет, Димушка никак не мог допустить, чтобы собака съела его маму. Лучше он попытается как-нибудь проглотить пару ложек каши. Он на все согласен, лишь бы мама не уходила от него. Он отдаст собаке и грузовик, и гармошку, и желтого зайку, и даже… Димушка посмотрел на диван. Папа спал повернувшись лицом к стенке. Он сегодня очень устал на работе.
   - Папа, и ху, - сказал Димушка, толкая его в бок. Папа, ди ва, Папа ди се, - Эти жестокие слова означали: «Папа, не спи. Иди к собаке, пусть она тебя съест».
   И тут кто-то постучал в дверь. Белый плюшевый поросенок и желтый заяц по имени Ля, сидевшие на шкафчике, от страха зажмурили глаза. Они, наверное, думали, что это пришла собака. Димушка тоже так подумал. От испуга у него открылся рот, чем тут же воспользовалась мама. Вставая со стула, она ловко сунула Димушке полную ложку каши, и папа спасся от собачьих зубов.
   В дверь стучала не собака, а соседка тетя Люся. Она пришла занять морковку.
   Потом Димушка выпил кефир, мама уложила его в кроватку, выключила свет и ушла стирать накопившиеся за день рубашки и штанишки. В кроватке Димушку с нетерпением ждал серый мишка. Милый, его вечерний дружок. Когда Димушку укладывали спать, они с Мими подолгу шептались, обсуждая дневные события. Другие игрушки очень завидовали серому медведю, завоевавшему такое доверие со стороны хозяина.
   - Как тебе не стыдно! – воскликнул Мими. Он на правах старого приятеля, считал своим долгом указать Димушке на неблаговидность его поступка. Ты хотел отдать папу собаке! А папа еще катал та ноге и брал с собой в парк. Я просто не поверил своим ушам. Я…
   Димушка не терпел критики с о стороны подчиненных. Он молча положил локоть на нос медведю и тому волей-неволей пришлось замолчать.
   - Разболтался тут, - проворчал Димушка, отворачиваясь от разжалованного дружка. Чтобы дальнейшие события не вызывали у вас удивления, надо заметить, что Димушка жил в далеком северном городе Мончегорске, а летом на севере так же светло, как и днем. Происходи все это где-нибудь в Саратове или Москве, Димушка просто бы ничего не заметил в темноте и не смог бы предотвратить непоправимое.
   Итак, Димушка лежал в кроватке и пытался заснуть, что не так-то легко, когда в комнате совсем светло и вдобавок нечиста совесть. Легкий ветерок, залетая в открытое окно, шевелил желтые подсолнухи на шторах, казалось, они непрестанно раскланиваются друг с другом. Вскоре Димушке надоели их поклоны; глаза у негостали слипаться; и он совсем было уснул, когда резкий шорох заставил его встрепенуться. За окном послышалась какая-то возня, царапанье, постукивание… Откинулась штора… Похолодевший от ужаса мальчик увидел на подоконнике собаку. Рыжую, с длинным, усыпанным репьями хвостом, острыми косматыми ушами и дрожащим красным языком. Собака шумно дышала. Видно, ей нелегко было взбираться по стене на четвертый этаж. Она не спеша огляделась,  обмахнулась хвостом, тяжело спрыгнула на пол. Ой, какая она была огромная! Больше стола! Больше дивана! Димушка с головой улез под одеяло, потом осторожно выглянул оттуда.
   - Ну, который тут будет папа? – проскулила, тяжело отдуваясь, собака – она потрогала папу когтями. – Вставай, я за тобой пришла. Ишь, как крепко спит, никак не разбудишь! Придется есть его прямо на месте.
   Разинув зубастую пасть, собака склонилась над папой.
   - Стой! – закричал Димушка, и сам удивился своей отваге. – Не трогай папу!
   Собака вздрогнула:
   - Кто тут шумит и мешает мне ужинать? – грозно спросила она.
   - Это я! – Димушка уже выбрался из-под одеяла. Теперь он твердо стоял на нжках, полный решимости отстоять папу. – Это мой папа. Не трогай его!
   - Ах, это твой папа, - ехидно пропела собака. А кто его сегодня отдал мне? Или может быть, мне послышалось? Нет, милый мальчик, это мой папа и сейчас я его – хруп-хруп! – съем.
   - А я тебе не позволю! – храбро сказал Димушка.
   - Мы тебе не позволим! – повторили плюшевый поросенок и желтый зайка Ля, восторгаясь смелостью своего хозяина.
   - И я не позволю! – серый мишка Мими, забыв про свою обиду, погрозил собаке кулаком.
   - Ха-ха-ха! – рассмеялась собака. Это вы … мне… не позволите? Ха-ха-ха!
   - Да, не позволим! – крикнул поросенок и кинул в собаку Димушкиным носком. Носок был легкий, он даже не долетел до собаки.
   - Ха-ха-ха! – рассмеялась собака. От смеха у нее подогнулись лапы, упав на спину, она стала кататься по полу.
   - Противная какая! – Димушка швырнул в нее подушку, потом одеялко, потом полотенце…
   Собака вскочила на ноги.
   - Ах, вот вы как! – рявкнула она. – Сейчас я с вами расправлюсь.
   Огромная красная пасть разверзлась над мальчиком. Он хотел позвать маму на помощь, но голос не слушался. Димушка закрыл глазки и…
   - Тру-ту-ту-ту! – запела труба. Это желтый зайка сзывал на помощь игрушки. Первым вскочил красноносый клоун-неваляшка по имени Дядя. Под мышкой он держал пирамидку. Желтые, красные, фиолетовые колесики полетели в собаку.
   - Ой! – взвизгнула она, когда Дядя метким ударом подбил ей левый глаз. – Что это вы деретесь, больно ведь.
   А на полу выстроилась целая армия; машины легковые, грузовые, тракторы и автобусы, самосвалы и самолеты. Вся эта техника с тарахтением и фырканьем готовилась к бою. Отчаянный поросенок спрыгнул со шкафа прямо на спину белой пластмассовой лошадке. Лошадка взвилась на дыбы, поросенок пришпорил ее розовыми мягкими копытцами, взмахнул флажком и повел машины на неприятеля. Собака закружилась волчком, едва успевая уворачиваться от наступающих со всех сторон колес и гусениц. В битву ввязалась юла. Усиливая всеобщую неразбериху, она вертелась у всех под ногами. Клоун, серый мишка и кукла Ляля осыпали врага кубиками и деталями конструктора. Разноцветный резиновый мяч отталкивался от стенки и звонко шлепал собаку то по спине , то по боку. А по голове ей молотили, радостно звоня, уже забытые Димушины погремушки. По полу, извиваясь, ползли коварные вожжи для игры в лошадки. Ловким броском они спутали собачьи ноги. Звон и скрежет, стук и лай, визг и ржание, автомобильные гудки, хрюканье, цоканье, сопение стояли над полем боя. И среди этого грохота, шума, лязганья выделялся чистый голос трубя желтого зайки Ля.
   - Тру-ту-ту-ту! – пела труба. Вперед, друзья к победе! Тру-ту-ту-ту!
   Собака быстро оправилась от первой растерянности. Она была уверена в своих силах. Воинственность игрушечной мелюзги вызывала в ней злую насмешку. Сейчас она покажет им, как лезть не в свое дело.
   - Хруп! – под собачьей тяжелой лапой хрустнул маленький красный самолетик, - хруп! – гоночная машинка превратилась в лепешку, - хруп! – Думушка лишился автобуса. Динь-ди-динь! – отлетел в угол красноносый Дядя и впервые в своей жизни не смог подняться. Пф-ф-у-у – горько выдохнул разорванный мяч. Трах-та-ра-рах! – опрокинутый стул подмял под себя половину доблестной армии. Взмах рыжим хвостом и метатели кубиков погребены под слоем сухих прошлогодних репьев. Поворот головы – и погремушки пестрым дождем посыпались на пол. Легкий прыжок – и бедные вожжи навсегда потеряли способность править лошадьми. Еще один прыжок – и смолкла серебряная труба желтого зайки Ля. Бой кончился.
   Волоча полуоторванную ногу, серый мишка Мими с трудом дотащился до кроватки.
   - Мой генерал, все кончено, Армия погибла, - с этими словами верный Мими рухнул без чувств к Думушкиным ногам.
   - Нет, еще не все, бедный мой дружок, - прошептал Думушка и выпрыгнул из кроватки.
   Теперь они были один на один – огромный пес и маленький отважный мальчик. Мальчик твердо смотрел в желтые собачьи глаза. Невольная робость охватила собаку.
   - Что тебе надо? - мирно спросила она. – Я могу справиться с тобой одной лапой, как справилась с твоими игрушками. Лучше ложись в свою кроватку и спи, тогда я не трону тебя. Я давно хочу есть, дайте мне наконец поужинать.
   Думушка покачал головой;
   - Я не пойду в кроватку и не отдам тебе папу – Сказал он, сжав кулачки.
   Собака вздохнула:
   - Пеняй теперь на себя! Она стала вдруг больше шкафа, вот она коснулась ушами потолка, вот она заполнила собой почти всю комнату…
   - Генерал, - послышался за спиной осторожный шепот. Думушка узнал поросенка. – Генерал, вы безоружны, возьмите хоть это.
   Что-то твердое ткнулось в руку. Лопатка!
   - Тюк! – крикнул Думушка, с силой обрушивая лопатку на собачий бок.
   Собака крякнула, съежилась. Вся ее важность сразу пропала.
   - Тюк! – снова крикнул Думушка. От второго удара собака сделалась совсем маленькой, такой, какой Думушка видел ее во дворе. Она жалобно скулила.
   - Тюк! – Думушка замахнулся лопаткой в третий раз.
   Собака завизжала, заметалась, уворачиваясь от удара, и выпрыгнула в окошко. Она улепетывала во все лопатки, и обиженный вой ее далеко разносился по тихим ночным улицам.
   А папа сладко спал, ничего не знал и ни о чем не догадывался.
   - Ура! – закричали игрушки, окружая Думушку, - Ура! Победа! Да здравствует наш генерал! Слава ему, слава!
   Красавица Ляля с репьями в волосах надела  Думушке на голову венок из лаврушки, чем вызвала новый взрыв ликования.
   - Смирно! Становись! – скомандовал плюшевый поросенок.
   Игрушки выстроились в две шеренги. Генерал на белой «Волге» проследовал мимо них, делая смтр своим войскам. Игрушки были сильно потрепаны, но не смущались этим – ведь это свидетельствовало об их верности и отваге.
   - Мой генерал, - поросенок отдал честь – армия приветствует вас.
   - Молодцы! – сказал Думушка. – благодарю за службу. Ура!
   - Ура! – снова закричали игрушки. – Ура!
   Думушка не выдержал и тоже закричал вместе с ними «Ура!».
   - Ты что кричишь? – ласково спросила мама, склоняясь над кроваткой.
   Думушка вскочил на ножки, испуганно оглядел комнату;
   - Папа де?
   - Как где? – удивилась мама, - на работу ушел. Пойдем-ка, малыш умываться да будем завтракать. Вчерашнюю кашу будешь?
   И Думушка торопливо закивал головой.