Вселенная - мой дом

      Иллюстрация к рассказу - картина "Голоса океана"


Вселенная – наш дом.
Основа жизни миллиардов,
Не познанных друг другом
Животрепещущих миров.
Ты обитаешь в своей оболочке
Границами четкими окружен.
Вирус, человек, галактика -
Ты ... в каком из них рожден?!
Явлен Разум. Воля. Чувства. Мысли.
Энергией Духа прониклась струя,
Связуя миг отдельной жизни,
В единую картину Бытия.
Вселенная, как луковица в поле зреет,
Божественной силой горя.
Пустоты Творец не терпит,
До краев заполнена она.
Вселенная – мой дом!

     Утреннее солнце, пробираясь по саду, на мгновение застряло в цветочных зарослях. Его остановил ослепительный блеск крошечных зеркал. Это – капельки росы, дрожащие на паутине, встретились с солнечными лучами. Мохнатый хозяин, вздрогнув под шквалом света, переполз под тень листа. Солнце, продолжив свой путь, заглянуло в окно симпатичного дома и ничего не увидело. Плотные шторы темной завесой лежали между ним и жильем людей. Ветерок решил помочь собрату. Проникнув в открытое окно, стал расшевеливать тяжелую ткань. Штора дрогнула, прогнулась, и рукотворные волны ожили. Попытка донести людям, что природа проснулась, удалась.

      Сквозняк разбудил владелицу дома. Не открывая глаз, женщина провела рукой рядом.
– Прошперу встал, наверно в саду. Он всегда поднимается раньше. – окончательно проснувшись, привычно пробормотала: – Господи, отпусти день вчерашний, благослови день нынешний, – отодвинув портьеры, выглянула в окно.

      Солнечный луч, проникнув в помещение, куда-то торопливо заскользил. На мгновение лучик света, замедлив ход, приостановился у панно с необычным названием «Совет от Вселенной».
      На холсте бежевого цвета разметалась небесная паутина с крохотными звездочками и алела надпись, сделанная каллиграфическим почерком. Казалось, луч ожидал приглашения, и вот дождавшись только ему известного тайного знака, скользнул на панно. Весь мир замер в предвкушении. Полотно ожило: небеса вздохнули, зажигая звезды и слова. Жизнь пробудилась и наполнилась смыслом. Это была Вселенная – такой ее видел автор полотна. А солнечный луч, пробежавшись по полотну, исчез, то ли растворившись в нем, то ли вернувшись к родителю. Панно приобрело первоначальный безмятежный вид. Солнце продолжило свой бесконечный путь, освещая землю.

      Автор этого панно был великим мастером. Он смог на одном небольшом полотне выразить связь Вселенной и разума, соединить бесконечность и результат. Человек изобразил необъятность космического пространства нейтральным бежевым молочком, цветом первозданной природы каменисто-песчаного ландшафта. Выбор бежевого цвета, как основного фона был не прост. Мастер знал, что данный цвет, несущий в себе красный и желтый подтона, оживляет его идею. Поэтому, в космическом паутинном молочке всплывали, как настоящие, искры звезд и планеты.
     Свою человеческую природу, а именно чувства: радость и гнев, любовь и страх, отвагу и робость, мастер выразил в цветных словах, вложив в буквы палитру красного цвета от розового до ржавого.

         Хозяйка,  вскользь глянув на встречу двух миров, накинула халат и направилась к туалетному столику, подхватив с банкетки рукодельную куклу.
– Доброе утро, Сокорру. Будем сегодня мастерить наряд. Ты знаешь, что хочешь? – помолчав, радостно добавила. - Я знаю. Придумала. Это будет свадебный наряд. Тебя давно пора выдать замуж. Ведь у нас есть Мигель, который скучает один. Его друга, Лаго, я отдала своей приятельнице. Он так ей понравился. – всего пару лет как женщина увлеклась ребяческой забавой. Она мастерила куклы.

     Когда супруги остались одни в большом доме, Милагреш растерялась, много плакала. Она бродила по дому, переставляя вазочки, безделушки с места на место. Раньше время уходило на домашние труды: уборку, стирку, готовку. Но сейчас в ее хлопотах нуждался только Прошперу.
– Время остановилось для меня, – горевала женщина. – Я никому не нужна.
– Дорогая, я люблю тебя. Ты необходима всем – детям, мне. Просто у тебя освободилось время для себя. Милагреш, придумай занятие. Займись чем-нибудь, – увещевал супруг.
– Рисовать, шить, вязать не люблю. Чтение и телевизор не увлекают. Ничего не хочу.

       Однажды мужчина принес небольшой сверток.
– Посмотри, – развернув бумагу, вложил в руки яркий комок. Цветные лоскутки перепутались. Женские руки педантично разделили их на слои.
– Прошперу, это же самодельная кукла. Где ты ее взял?
– На рынке. Купил у девчонки. Она сказала, что сделала куклу сама. Попробуй, смастерить похожую игрушку.
– Не говори глупостей. Это детская забава.
– Смотри, какая красавица, – взял куколку из рук жены. – Давай назовем ее Хелена. Хелена, ты хочешь, чтобы у тебя была подружка?
– Да, Да! – закивала головой игрушка.- Милагреш, пожалуйста, сделай мне подружку.
– Прошперу, не дурачься. Я не смогу. Никогда этому не училась.
– Распори ее по швам, пойми, как сделана. Попытайся, ты же умница.
– Не уговаривай, я – не ребенок! Я – почти старуха... Надо мной все будут смеяться, – выхватив куклу из рук мужа, Милагреш отшвырнула ее.

        Сколько времени пролежала маленькая возмутительница женского спокойствия на полу никто не знает. Она даже ни разу не попалась домочадцам на глаза. Про куклу все забыли. Но однажды, возможно сквозняком или метлой судьбы, разноцветный клубок очутился под каблучком Милагреш.

– Чуть было не упала. Откуда здесь засохшая роза? – носком туфли женщина отодвинула ее. – Это не цветок, – взяла в руки цветной пыльный комочек. Из вороха ткани появилось замаранное кукольное лицо. Глаза-бусинки, покрытые грязной поволокой, смотрели мимо нее. Из глаз Милагреш покатились слезы. – Милая, прости меня. Я сошью тебе новое красивое платье и обязательно смастерю друзей.
 
     Когда Прошперу вернулся домой во второй половине дня, еще от порога он услышал тихое пение. На столике сидела чистая Хелена, а супруга разбирала нитки и лоскутки.
 
     Утреннюю тишину спальни нарушил телефонный звонок.
– Кто это? – женщине не хотелось брать трубку.
– Милагреш, где ты? Срочно приезжай. 
– Что случилось?
– При встрече расскажу.
– Не могу. Муж болеет. Мы оба не совсем здоровы.
– Как всегда. Ты думаешь только о себе. – мужчина бросил трубку. Манера брата говорить нервировала женщину. Она раскраснелась.   – Что у него могло случиться? Наверняка, шум поднимает из-за пустяка. – Жанейро проживал в соседнем городке. Семьи не имел, соседями и окружающим миром был не понят. 

      Милагреш посмотрела в зеркало. Неожиданно всплыли слова «Милое зеркальце, расскажи обо мне». Его поверхность отражала знакомое, но все более не узнаваемое лицо. Она стала разглядывать себя: морщинки везде, синяки под глазами, скукожившийся рот. Ко всему женщина была раздражена. Это было видно: подрагивала нижняя губа. Утренний звонок брата нарушил ее внутренний покой.

– Ехать тридцать километров. Совсем, не хочется. – пальцы пробежались по щекам. – Похоже, жизнь промчалась, не замеченная мной. Как ты думаешь, Сокорру? – обратилась  к кукле. –  Сколько осталось? Раньше дни летели, не задумывалась о жизни. Прошел день и ладно: сыты, здоровы, каждый при деле. А сейчас, когда все разъехались, нужно думать о себе. Вернее о нем: о смысле жизни. Счастлива ли я? – усмехнувшись отражению, Милагреш поймала растерянный взгляд и расплакалась. – Я должна быть всегда позитивной и опрятной, – вздернув подбородок, прошептала она.

      Женщина до сих пор не могла смириться с возрастом. Пожилой себя не ощущала. Хотя лицо и тело выдавали. Но косметикой и процедурами себя не изводила, единственно, очень старательно выбирала одежду, чтобы не казаться молодящейся старухой.

– Зачем звонил брат? Что у него опять не так? – потекли мысли. – Хорошо, у меня все в порядке. Главное, что со мной Прошперу. Правда, здоровье подводит нас. Хочется, чтобы дети и внуки приезжали чаще, но у них своя жизнь. 

– Милагреш, ты уже проснулась? Милагреш! – в спальню вошел пожилой мужчина. – Как раз принес подарок. – протянул небольшой сверток. – Примерь, – жена развернула тонкую бумагу. Красивый шелковый платок, скользнувший по ее пальцам, был наброшен любящими руками на плечи. - Какая ты красивая. Мне почудился звонок.
– Слава деве Марии, что ты не замечаешь моих морщин. Брат звонил. Сказал, чтобы приехали.
– Что случилось?
– Не знаю. Жанейро бросил трубку.
– Нужно ехать.
– Нет. Ты болен!
– На машине поедем, ни пешком пойдем. Давай, собирайся. Полчаса хватит? 
– Да. Нужно будет на рынок заехать: купить персиков, несколько головок эштрелы (сера да эштрела, овечий сыр с мягкой пастообразной серединой) да пару больших кусков бакальяу (сушеная соленая треска). Где сумка для рынка? Ты не видел? –  женщина торопливо засеменила к двери.

– Нет. Не торопись. Умница, мы все успеем сделать.
– Ты чаще говоришь другие слова: «Вселенная никуда не спешит, но всегда успевает».
– Эти слова восточной мудрости дед говорил отцу. Да еще напоминал, –  что суета – для Вселенной не существует, ею наполняет жизнь только человек.

– Они самые любимые у тебя?
– Ты знаешь, Милагрешь, больше всего мне дороги другие слова: «Пусть индивидуальность каждого укрепляет ваш союз и любовь».
– Это же слова падре из молитвы для новобрачных. Что-то мы с тобой разговорились.
– Да, дорогая. Жанейро, ждет нас.

       Спустя два часа машина с супругами подъезжала к дому Жанейро.
–  Наконец-то! Мои картины потекут, ожидая вас. – брат стоял в тени большого лимонного дерева. Он жил в двухэтажном небольшом особняке, оставшемся от родителей.
– Какое чудное место. Мама с отцом вложили много денег в него: красивый дом, сад апельсиновых и лимоновых деревьев.   
– Воздух здесь восхитительный. Им не дышишь, а его вкушаешь.
– Согласна, он необычен: наполнен цветочными ароматами и разбавлен свежестью океана.

    Ее единственный и младший брат Жанейро с юношеских лет увлекся живописью. Родители хотели видеть любимого сына адвокатом, собрали деньги на обучение. Но судьба распорядилась иначе: случайно увиденный рваный кусок репродукции с силуэтом женщины, воспламенил подростка. Таинственная женщина, созданная из волн света и блеска золота, не давала спать, пока Жанейро не нашел ее создателя. Именно эротический магнетизм Густава Климта (1862-1918, австрийский художник) – определил направление его жизни.

– Хочу быть художником, – заявил юноша. – Буду славить женщин и буду голосом природы.
– Сынок, это абсурд. Твоя художественная мазня не принесет ничего. Адвокатская практика даст тебе хороший и стабильный доход. – Мать плакала, тихонько корила мужа, ей так хотелось, чтобы сын был счастлив.
     В итоге уже тридцать лет Жанейро писал свои дивные сюжеты, не заработав ни одного эскудо, тратя родительские деньги.

– Смотрите! Смотрите. Я создал шедевр!– перед ними на небольшой лужайке стояли три мольберта с одинаковым сюжетом: бушующие волны с каракулями. – Я назвал картину «Голоса океана». Нравится?

– Ты знаешь, – аккуратно подбирала слова сестра. – Художника бывает трудно понять. Для меня – голоса океана – в первую очередь звуки: шум прибоя, свист вера, шелест волны, которые невозможно отразить красками.

– Ты узко мыслишь. Я чувствую голос по-другому. – закричал брат. – Ну, не тяни. На каком холсте тебе нравится больше?
– Они ведь одинаковые. Разноцветные закорючки на фоне волн.
– Неужели не видишь, что голоса разные по форме. Ты слепа. 
– Действительно. На картине петля, волнистые лини и обрывок линии.
– Наконец-то можешь оценить мой замысел. Петля – это голос, ушедший обратно в воду, обрывок – сорванный голос, волнистый – голос, идущий в небо.

       К ним подошел Прошперу: «Мы привезли рыбу, сыр, персики. Все, что ты любишь. Куда поставить? – протянул сумку Жанейро.
– Сыр овечий? Я другой не ем.
– Да, несколько головок сера да эштрела.

–  Марианна! Забери продукты. Накрой стол. Неси вино и фрукты. Да у сыра срежь верхушку и подай  кукурузные лепешки. – закричал хозяин женщине, помогающей вести хозяйство. Жанейро поставил перед каждым мольбертом плетеное кресло. Усадив супругов, вручив бокалы с вином, он огласил тост: - За голоса океана, услышанные человеком! – сделав глоток, вскинул руку веером. – Чего молчите, язык от восхищения проглотили?

– Сложно. Чтобы оценить, нужно проникнуться смыслом. Расскажи, что ты хотел показать. – виновато улыбаясь, промолвила Милагреш. К ее ногам упал отцветший цветок лимона. Машинально подняла и поднесла к носу, прикрыв глаза от наслаждения тонким ароматом. Белые восковые лепестки хранили запах лимона.

 – Сестра, ты меня слышишь? Где твои глаза?! Открой их! Голоса океана! Я все уже рассказал! Выбрось эту чепуху. Весь двор ими завален.
– Как природа умудряется. На одной ветке одновременно можно увидеть весь цикл рождения лимона: бутон, цветок и плод. – пробормотала женщина.
– Это ерунда. Не уходи от ответа. Вглядись, какой фантастический сюжет.

– Жанейро, у тебя ведь много картин? – пришел муж на выручку жене.
– Да, сотни.
– Почему бы тебе не организовать выставку полотен?
– Не расположен. Вернее, люди не готовы понять мои идеи.
– Все равно, нужно показывать себя. Попробуй! Тебе даже не надо арендовать помещение. В доме на первом этаже пустует большая комната. Позови друзей и знакомых. Мы своих пригласим.
– Не хочу. Все равно никто не придет. Кто увидит, ничего не поймут. Только ославят.
– Давай, мы поможем.

– Брат, ты сам всегда говоришь: «Что понравиться всем – не возможно».
– Жанейро, твоя любимая картина «Обнаженная истина» Климта?
– Да.
– Если мне не изменяет память, на полотне изображена обнаженная женщина с рыжими волосами, держащая зеркало истины. Вверху написаны слова Шиллера «Если ты не можешь твоими делами и твоим искусством понравиться всем, понравься немногим. Нравиться многим – зло».

– Прошперу, я удивлен. Ты знаешь творчество Густава Климта?
– Немного.
– Любовь моя, какой ты молодец. Я эту картину не помню.
– Жанейро, ты не придерживаешься своих идеалов. Сам Густав говорит тебе: «Дерзай!»
– Не желаю!
– Жанейро, ты как та, каша, которая бухтит от важности и вожделения быть замеченной, но не желает покинуть горшочек.
– Вы виноваты в том, что я не самостоятельный и трусливый. В детстве мне все указывали: «Делай это. Туда не ходи. С тем не дружи. Так нельзя. Это опасно. Теперь пожинайте свои плоды».

       Они замолчали. Раздражение повисло в воздухе. Руки сами потянулись за едой. Свежий ветер усилил запах океана, и будто соревнуясь с ним, лимонное дерево поспешило одарить людей благоухающим дождем из лепестков.
       Природа, тонкое вино, лепешки, намазанные сырной пастой, подарили блаженный покой. В который раз старшая сестра утихомирила своих неразумных детей. Лицо брата разгладилось. Супруги, посмотрев друг на друга, кивнули.
– Жанейро, нам нужно ехать.
– Хорошо, – не открывая глаз, проронил мужчина. – Созвонимся. Займетесь организацией.

       Женщина и мужчина ехали в тишине. Супруга была расстроена. Первым не выдержал Прошперу:
– Милагреш, ты раздражена? Жанейро никогда не изменится, он таким родился. Твой брат в своем поле жнец.
– Ты прав. Мне от этого больно. Хотим ему помочь. Он – взрослый мужчина – ведет себя как ребенок. Винит нас во всех неудачах. – у женщины покатились слезинки. – Голоса океана – что за бред. Дети рисуют лучше.
– Милая, не рви свое сердце. Мы живем разными понятиями. Ты можешь изменить брата?

– Нет. Он родителей никогда не слышал, меня и подавно.
– Зачем изводить себя плохими мыслями, давая зеленый свет плохому самочувствию и болезням. Не нами придумано, что гадкое настроение удаляется добрыми словами. Самое простое – это молитва. Почитай любую. Слова успокоят тебя.
– Дорогой, ты прав, – женщина всхлипнула. – Давай помолчим. Мне нужно настроиться. Я где-то слышала фразу, что разговор с Богом подразумевает безмолвие, все остальное – это игры нашего разума. –  в машине воцарилась тишина. Лицо женщины стало светлеть. Дорога вилась яркой лентой, супруги думали каждый о своем.

– Я успокоилась, – раздался веселый голос. – Жанейро не изменить, а у нас все хорошо.
– Милагреш, ты умница. Быстро справилась с хандрой.
– Это все ты. Ты всегда чувствуешь меня и помогаешь.
– Милая, любое событие порождает чувства, мысли. Они вызывают радость, раздражение. Когда ликуешь или ненавидишь, рядом всегда проявляется неведомая нам реальность. Эта сила поддерживает нас и растет за счет наших эмоций.

– Ты тоже это чувствуешь? Ведь плохое настроение, всегда меня затягивает, как омут. Не могу остановиться и настроиться на хорошее. Становится все хуже и хуже.
– Любое чувство, желание, действие являются кирпичиком для строения Вселенной.

– Откуда ты знаешь? В это невозможно поверить.
– Дело ни в вере, а в законах мироздания. Я не ученый человек, но помню слова деда. Хосе всегда говорил: «Прошперу, ты – очень важная персона. Запомни, внук, ты – крошечный мирок Вселенной. Она всегда помнит об этом. А ты должен чувствовать себя ее частицей, тогда Вселенная открывается, одаривая силой. Ты – как островок, который соединяется с материком, как капля, падающая в океан». 

– Прошперу, панно «Совет от Вселенной», что твой отец подарил нам на свадьбу, откуда взялось? Ты как-то упомянул, что это ваша семейная реликвия, ей больше ста лет.

– Точно никто не знает. Дед Хосе говорил, что его отцу монах подарил. Ты полотна боишься или оно тебя раздражает?
– Нет. Ты будешь смеяться, но я с ним разговариваю. 
– Я тоже.
– Не хотела тебе говорить, но мне кажется, что с этим полотном знается весь мир. Сегодня я видела, как с ним разговаривал луч солнца.
– Не удивлюсь. За ним много странного водится. Но в дом оно несет добро. Милагреш, погода меняется. Ветер гонит тучи, скоро начнется дождь.

– Прошперу, смотри, на обочине собака лежит.
– Мне кажется, ее сбила машина. Давай посмотрим, можем ли мы помочь.– мужчина и женщина остановились. Затем, подобрав пса, направились в ветеринарную клинику.

    Свежее дыхание ветра коснулось и панно "Совет от Вселенной". Оно заискрилось звездами, а надпись полыхнула красным цветом:

"Живите спокойно, завтра не ждите, дарованным мигом наслаждаться учитесь.
Себя познавайте, в природе подсказки берите, но мирам - ни чужим, ни своим не вредите.
Я тоже живу по этим законам: единым для всех – для меня и для вас,
Рождаясь повсюду: внутри и снаружи, верху и внизу, здесь и сейчас".

 «Вселенная  - это бесконечность связанных между собой миров, Бог равномерно растворен в этой бесконечности», Джордано Бруно, 16 век.