Однажды в издательстве

     Накануне войны выдавали в райпе паек. Мороженую треску, по коробке спичек, газету  " Чорный передел " и льготную подписку на мясо - молочный займ имени Первого Съезда. Подавальщица дузика из промстроевской столовки Туся, проснувшись за неделю до выдачи, долго лежала на полу, ковыряя оттопыренным большим пальцем левой ноги картонную требуху фронтового требушета, определенного на постой в ее комнатушку, что в доме нумер семь по улице Кадырова, сразу за флигелем Тряпичкина, направо. Требушет супился и шевелил густыми бровями.
     - На говно исходишь, - предположила Туся, вставая. Прошла к рукомойнику, отбросила носки постояльца к окну, заклеенному прошлогодними газетами, быстро умылась, ловко набирая слюней в жмень. Пригладила растрепанные волосы наспех высморканной соплей и уселась за колченогий стул, сложив ноги калачиком.
    - Есть маленько, - признал требушет, поскрипывая противовесом. - Понимаешь, Туся, грызет меня осознание всеобщей несправедливости в перераспределении нефтяных доходов.
    Туся закашлялась луковичной шелухой, щедро политой тосолом. Отложила костыль в сторону и внимательно всмотрелась в лицо требушета, перетянутое по диагонали синей изолентой.
    - Ты зачем ? - задушевно начала подавальщица дузика, раскручивая костыль. - Аль без тебя начальство не подумало ?
    - На, сука !
    Требушет, осуществляя вредительство, вдарил рычагом щелкана Тусе в лоб. Не знала скромная советская работница, что по радиоточке сразу перед торжественным сообщением о выдаче пайка прошло шифрованное указание всем вражеским диверсантам осуществить, вот стоявший у нее на постое требушет, пользуясь доверием, и начал враждебные действия против миролюбивой страны.
    Пан Мошка, издатель, поморщился и остро взглянул на лобастую лысую голову чутко читавшего с листа писателя. Поводя рогом, нервно соединив копыта под лакированным столом издателя, писатель сопел и думал, что действительно писатель.
    - Ну, батенька, - развел короткопалыми ручками пан Мошка, издатель, не осмеливаясь, впрочем, потрепать Захара Прилепина по крутому в сажень с аршином плечу, - слог у вас, - издатель прищелкнул пальцами, замешкавшись с подобающим эпитетом, - как бы сказать, суконный. Из таких слов шинели кроить, - брюзжал пан Мошка, издатель, тоскливо оглядываясь в поисках костыля или требушета, способных изъять из пространства таких вот писателей.
     Выпроводив писателя за дверь, пан Мошка, издатель, тут же принял и второго, хули, бизнес. Второй был таким же. Пан Мошка, издатель, даже протер глаза, не веря в случайность внешнего сходства, и скоро облегченно рассмеялся, заметив разницу : первый был брит наголо, второй же просто плешив, в чем таилась сакральная разница.
     - Чечены недорезали Васяя и теперь он лежал на площади, перхая разрезанным горлом, пуская алые пузыри. Он силился вспомнить второй куплет песни, которой его провожали в армию ...
     - На, сука !
     Пан Мошка, издатель, вскочил и ударил писателя стулом по голове. Голова треснула, выпуская сок. Оттащив тело за шкап, пан Мошка, издатель, закурил сигару и долго смотрел на секретаршу, что - то тихо и внушительно говорившую в дверях кабинета. Наконец поняв, что третьей к нему записана тоже писатель, но женского пола, пан Мошка, издатель, покорно вздохнул и закинул ногу на ногу. В кабинет проникла невысокая еврейка с нагло - глупой физиономией. Положила на стол модный смартфон и жестами объяснила, что приложение  " Телеграм " по умолчанию, книга по контракту, а ум - необязателен. Пан Мошка, издатель, согласно кивнул головой и стал набирать трясущейся рукой номер телефона Готфрик, пеняя про себя на ценовую накрутку компании Белла. Из трубки донеслось :
    - Я рисую калом жидким
    Жидковатый фон анархий ...
    Пан Мошка, издатель, положил трубку и решительно встал.
    - На, сука !
    Писательница смартфоном послушно обрушилась к ногам пана Мошки, издателя, не в силах произнести окровавленным ртом расколотой головы ни единого звука - слова. И слава Богу.