Зацепиться за небо. - VIII. Зона аномалий

Вечернее задушевное знакомство определило весёлый нрав у всей компании пассажиров купе. Поджарый Виктор первым затеял разговор о возрасте, словно торопился застолбить особые права.
– Важный рубеж достигнут: и имя ему – семидесятилетие!– Вдохновенно продекламировал.
  Грузноватый миловидный Константин поддержал тему:
– У меня тоже важный этап пройден – сорокалетие!
Красавица Ниночка, прикрыв ручками пухленькие губки, хохотнула, поделилась позитивным откровением:
– Намереваюсь свое сорокалетие отпраздновать в  ночных клубах северной столицы!
Эльвира повела себя мудрёнее – в разговор не вступала, всем видом показывая, что эту тему пропускает.
Первый день пути прошел легко и весело, а следующий заразил оптимизмом и весельем весь плацкартный вагон, в том числе супружескую чету проводников.
Проводники тихо радовались удачному контингенту, подкармливали десертами к чаю из недр собственного буфета.  Где–то в районе станции Пермь инициаторы праздника подустали: меньше смеялись, а больше грустили на разные бытовые темы.
– Опять ездила на каторгу, – призналась Эльвира – словно подытожила жизненные достижения, и тут же добавила, – раньше ссылали в Сибирь на каторгу, а сейчас я по своей воле в столицу культуры и благоденствия.
Мужики, молча, приняли эту неожиданную информацию. Ниночка, отставив стакан с пивом, вымолвила:
– А вот им, – показала кукиш, – я ездила на встречу с одноклассником. Он стал бизнесменом. Пригласил  вместе с ним порадоваться жизни.
Это сообщение вызвало особый интерес у Константина,  он произнес смущенно:
– Долго Вы, Нина, были с одноклассником?
 Она бесстрастно и невпопад ответила:
– В прошлый раз он на прощанье подарил пятьдесят тысяч рублей.
– За что? – вырвалось у Константина.
– За то, что стала свидетелем его взлёта. Другие–то не смогли денег наскрести на поездку.
Ниночка пила пиво наравне с мужчинами и во всём становилась  «своим парнем»: то отлучалась с обоими  покурить, то за пивом в соседний вагон–ресторан. Эльвира заметила взаимный  интерес друг к другу Ниночки и Константина, при каждой возможности дознавалась о личной жизни каждого. Выяснилось: и Ниночка и Константин  не были связаны узами брака, нуждались в наставлении на этот путь, проще сказать, нуждался в хорошем пинке.
– А, на что тебе, Нина, пятьдесят тысяч? Второй раз, пожалуй, одноклассник не расщедрится, а такой мужчина, как Константин,  встретится ли  – большой вопрос!
Константин еще смущался, подтвердил слова Эльвиры кивком головы.
–  Надеюсь – договоритесь? – Утвердительным тоном высказалась новоявленная сваха.
– Договорились уже, – ворчливо вставился Виктор.
Виктор был очарован красотой Нины не меньше Константина, делал всё, чтобы ей понравиться. Снова сходил в ресторан и купил коньяк, распечатал прилюдно, показывая свою состоятельность, предложил поддержать компанию.
– Вам же нельзя пить! – Выкрикнула Эльвира, - Ваш сын просил не злоупотреблять спиртными напитками в дороге. Операцию перенесли ведь  недавно!
– А мог не перенести? – отбил атаку Виктор, – Не мог!
Виктор тот час запустил механизм нарциссизма: «Да, я… да, мне… без меня … »
– Что–то господа, забыли о последствиях! Напомнить?– прилетело из прохода. Бодрая проводница, оглядела компанию, вырвала взглядом провинившегося – Виктора, задала ему вопрос:
– Кто–то хочет на перроне остаться?
Виктор, успел спрятать бутылку коньяка где–то на груди  под рубашкой, недовольно засопел; проводница ушла, погрозив пальчиком. Ниночка захохотала, вспомнив парня из соседнего купе, пострадавшего от своих чудачеств.
– Хорошо, что высадили, а то было бы хуже, – Эльвира тоже засмеялась.
Виктор и Константин возмутились в один голос:
– Куда хуже?!
– Рассказать? – Эльвира, погруженная в стандартно–дырявый пододеяльник, предупредительно анонсировала, – Скоро подъезжаем к аномальной зоне!
Даже в соседних купе стало тише.
– Уже который год езжу и убеждаюсь, что аномальная зона продолжает фонировать. Только два случая расскажу. Первый случай из прошлогодней  поездки.
«Ночь. Все угомонились. Скорее всего, я проснулась от храпа. И тут же в соседнем купе, раздался грубый окрик: «Кто взял мои документы?», оно наполнилось голосами и топотом ног. Проснулись мои соседи. Спросили: «Что за сумятица?». Я прошла в соседнее купе, спросила: «Что случилось?». Толстая дама с измятым лицом ехидно  ответила: «Гардемарин без денег и без документов остался», - кивком указала на молодого мужчину.
Тот сидел на боковом месте, опустив голову. Я села напротив него, спросила: « Где твой напарник?». « Не знаю – где».
«Гардемарин» пытался протрезветь, поднял голову и начал осматриваться,  крикнул: « Гарик, ты где? –  Окрик пролетел через весь проход, ударился о титан, назад вернулся с этим самым Гариком. Халявщик Гарик весь день крутился возле развеселого «Гардемарина»;  ему  и высказала свои подозрения: «Я так и знала, что облапошишь...».
Гарик не пытался оправдываться, предложил продолжить поиски. Оба начали рассматривать багаж и перетряхивать одежду «Гардемарина». Я далеко от собутыльников не отходила. Когда услышала: «Нет нигде!», предложила перетрясти вещи Гарика. Соседи по купе меня поддержали. У Гарика чужих предметов не обнаружилось, и «Гардемарин» пошел за помощью к проводникам.
На станции Екатеринбурга в вагон вошли двое полицейских. Один был высокий, другой небольшого роста. Тот, что повыше, с серьезным видом потребовал снова перетрясти вещи, документов и бумажника – как и не бывало, предложил: «Пишите заявление!». Полицейские переглянулись. Другой полицейский поинтересовался: «У вас куртка чёрная кожаная есть?». «Гардемарин» ответил: « Да». Полицейский помолчал, словно в транс входил, потом выдал заключение: « Я, думаю, в другом месте искать не нужно». 
«Гардемарин» порылся на верхней полке, достал чёрную куртку. «Да я её двадцать раз уже рассматривал!»  – так возмущался. «Ищите!» – Упрямо требовал экстрасенс–полицейский. «Чудеса! Вот...»
В руках «Гардемарина» появился бумажник.  Никто так и не понял: откуда этот бумажник взялся. «Счастливого пути!» – Отрапортовал высокий полицейский и подтолкнул своего напарника к выходу.
Поезд продолжил движение с опозданием в несколько минут. «Гардемарин», когда успокоился и совсем протрезвел,  обратился ко мне: «Я очень обязан, куплю торт, а вы подержите у себя документы и бумажник». Сам же на радостях сходил в ресторан, заставил столик банками с пивом,  пригласил Гарика. « Грех за такое не выпить!»
Другая история – этого года. Ехала в Питер. В вагоне жарко, все спят. Я проснулась.  В голове проблема сидит  и требует решения: «Где взять двадцать восемь тысяч рублей?». Деньги нужны на ремонт водопровода на даче. Надеялась, конечно, что дети выделят из своего бюджета, но молодые не хотят ставить границы своим прихотям. «Неужели, думаю, опять в кабалу к кредиторам залезу?». 
Иду по сонному проходу за водой к титану, у первого купе останавливаюсь, вижу: на боковом сиденье сидит мужчина, вытянул ноги в проход. Перешагиваю и замечаю  гору бумажек на столе. Такие деньги – без присмотра! Вспомнила, что днем с этим пьяным пенсионером общалась. Он  постоянно вынимал деньги из  карманов брюк – так хвастался; ехал непутевый сын на похороны  своей матери.  На обратном пути с кружкой кипятка в руках остановилась, потрясла мужика за плечи. Он не среагировал. Сильнее потрясла, он глаза открыл. Спросила: « Деньги ваши на столе?». « Мои деньги в кармане!» – ответил, побил руками по карманам, сплёл руки на груди, закрыл глаза. « А это – чьи?» – настаиваю. Наверное, чтобы я отстала, он расплел руки, загреб эту кучу денег, рассовывал по карманам и  забрался на верхнюю полку.
Утром этот пенсионер – гуляка нашел меня, поставил на столик уже открытую банку с красной икрой, со словами: «Очень вам благодарен за деньги!» спешно удалился. Мои соседи выслушали ночную историю, сначала обрадовались презенту. Когда стали нос ворочать, я поняла, что презент подпорченный. Дальше еще интереснее было:  в Перми благодарный гуляка вышел. На станции «Киров» в вагоне появилась бригадир. Она ходила и опрашивала всех о пропавших в нашем вагоне 28 тысяч рублей. Оказывается: у пассажира первого купе, который вышел раньше гуляки – еще в Кунгуре, каким-то образом уплыли  денежки из бумажника.»
– Что было потом?» – Поинтересовались слушатели.
– Не знаю. Знаю только, что деньги опять сделали своё дело в этой аномальной зоне.
– Вы думаете, что они ушли к тому – кому нужнее? – спросил Эльвиру проницательный Виктор.
А Эльвиру удивило поведение Виктора и Константина,  подъезжая к Кунгуру, пить спиртосодержащие напитки мужики перестали, больше вели мужские беседы о политике. Судьба Родины в это время находилась в надежных руках.
– Вам что, нравиться сейчас этот трамтарарам в нашем государстве? – Вопрошал Константин, наклонившись вперед, чуть не сталкиваясь лбом с Виктором.
– А, тебе твой тара-рам нравиться? Ты, вот, гоняешься за работой по всей России и некогда погоняться за бабой, уж сорок лет, а детей нет.
Унизительное высвечивание огрехов судьбы выбросили, дремавшую до этой поры, злость.
– Это результат работы вашего поколения – всё успели прихватить, забыли достойных снарядить для подвигов во благо родины. Кругом же старьё сидит и некуда приткнуться.
– Представь себе, Костя, что, если бы я имел диплом о высшем образовании, не меньше, как в правительстве, надобился бы.  У меня нет дипломов, но спроси меня: « Кем я не работал?». В радиотехнике и электронике – мастер, на Байконуре работал, бригадирствовал в ремонте энергосетей, водопроводе. Я без проекта выстрою коттедж со всеми коммуникациями, научу корову давать молоко, а пчелу вовремя собирать нектар.
Эльвира, лишь прислушивалась, тут вмешалась в спор:
– Как же Вы на Байконуре оказались без диплома?
На самом деле Эльвира хотелось заступиться за своё поколение, а не иронизировать. Услышав достойный ответ: «Я всю жизнь сам себя делал, независимо от настроений политиков и жуликов», она успокоилась, перестала вмешиваться.
Виктор продолжил нравоучения:
– Квартира завалена энциклопедиями и специальной технической литературой. Ставлю задачу и не боюсь реализоваться в новом качестве. В принципе, я – учёный. Как Лев Толстой говорил? – «учёный – тот, кто много знает из книг; образованный тот, кто усвоил все самые распространенные знания, и приёмы своего времени; просвещенный тот, кто понимает смысл своей  жизни». Ты – техник в авиаперевозках,  а лётчиком стать и не посмел мечтать.
– Ну, Вы тоже в космосе не побывали, – защищался Константин.
А Виктор продолжал поучать:
– Не обижайся. Рана от случайного друга достойнее, чем поцелуй врага. Да, без подруги и в гору не захочешь идти – смысла не увидишь в этом. Расплодились вы, самостийные одиночки, и вините всех и вся. Кто партию, кто правительство,  кто природу, нет бы друг друга. Вворачиваться в жизнь при любых условиях – лучшее средство от хандры и политиканства. Когда, уставший от лекционной опеки, Константин вместе с Ниночкой ушел покурить в тамбур, Эльвира резюмировала:
– Нет, нам такой жених не подходит, во–первых, выпивоха; во–вторых, нищий.
Неуёмный Виктор сначала поддакнул, потом развернул ответ: – А нам Ниночка не подходит. При достойном объекте само – собой наш брат до предела мобилизуется.
– Павлиний хвост распускает?
– Про хворобы забывает, – закончил  поединок Виктор.
Вернулись Константин с Ниночкой. Была полночь. В соседних купе засыпать не торопились, даже тогда, когда Эльвира объявила отбой:
– Аномальная зона, товарищи, позади.
Константин, простился с Ниночкой взглядом, забрался на верхнюю полку, сразу заснул. Ниночка, уговорив Виктора отбыть на место назначения – тоже на верхнюю полку, обняла подушку и,  полетела в мир чувств.
Соседка по купе последний раз украдкой ввела инъекцию  себе в предплечье, собрала багаж, на станции «Тюмень» вышла, не обременив никого просьбами о помощи. На её месте появился импозантный гражданин. Он сидел,  обнимая добротный кожаный портфель, и вглядывался в темноту за окном. В  вагоне наступила тишина. Пассажир периодически всхлипывал или всхрапывал на фоне бликов фантастических картин.

«Константин  вышел из кабины. В салоне творилось что–то необъяснимое. Все пассажиры сорвались со своих мест. Паники не было, все ждали профи. Константин приказал всем: «Снять одежду!». На Ниночке была хлопчатобумажная майка и ещё три трикотажные кофты. Примерно также были одеты и все остальные пассажиры. Только Ниночка посмела спросить: « Для чего?». «Так надо!» – сурово ответил Константин, – «Вас укроют теплыми одеялами, сон будет крепкий. Вы не сможете волноваться и беспокоиться, а нам проще будет закончить полёт. Начинается зона аномалий!»

Эльвира проснулась, она видела, как хозяин большого портфеля то и дело названивал – распекал невидимую секретаршу Наташу, что-то записывал в блокнот, задумчиво тёр посеребрённые виски. Эльвира отбросила одеяло, села, заинтересованно оглядела нового пассажира. Тот, в свою очередь, быстро считывал интерес, представился: – Василий.
Эльвире захотелось ответить: «А я – Василиса». Она, не дождавшись вопроса, так и вымолвила:
–  Я – Василиса. 
Василий предложил сесть на боковое место – напротив него, Эльвира ему понравилась с первого взгляда. Он сходу поинтересовался: « Вы -  замужняя?». Отрицательный ответ не удивил его, но обрадовал. О цели поездки, казалось, намеренно не интересуясь, спросил:
– Лучше, чем я, жениха быть не может. Я весь перед Вами –  открытая книга. Личной жизнью некогда было заниматься – радел за государственное устройство. Возьмите мою визитку, мне в Омске уже выходить.
Эльвира вовсе не была  готова к такому сватовству, и провожать героя – депутата окрестных мест не пошла. Помахав рукой через стекло светлому образу, уткнулась в казенную подушку и моментально «улетела» досматривать сон.
Проснулась Эльвира раньше соседей, они никак себя не проявляли, вот только на столе лежал и благоухал большой букет цветов. Ниночка проснулась от прикосновений – капельки воды одна за другой падали ей на лицо, она приподнялась и сразу же увидела, лежащий на  столике большой букет свежих цветов, поверх букета лежала визитная карточка с летящими по диагонали словами: «Позвоните мне!». Ниночка вопросительно посмотрела на Эльвиру, та пожала плечами, неуверенно высказалась: «Возможно, аномальная зона сместилась!?»,  и посмотрела на верхнюю полку. Ниночка встала, погладила рукой цветы, оглядела верхнюю полку. Константина не было.