Сказание о художнике. Владимир Бернадин

        На самом деле история сама разворачивается неожиданными аспектами, вот вспомнил, причем ночью, не спалось, про художника Бернадина.

        Как то зашел к нему в мастерскую на турбазе 15 съезда ВЛКСМ, а он смеется. В чем дело, спрашиваю, и он рассказал эпизод...Перед входом в мастерскую рос огромный кипарис, я залез чуть не на вершину срубить высохшие ветки, как внизу увидел группу людей пришедших посмотреть мои работы. Заглянув в мастерскую и не увидев художника, кто то крикнул, хозяин, ты где...? Я в космосе, крикнул я в ответ. Люди громко засмеялись, а я спустившись, увидел перед собой настоящих живых космонавтов, среди которых были Герман Титов, Андриан Николаев, Павел Попович и еще трое, мне незнакомых. Я смутился, но ребята развеяли мое смущение и долго рассматривали мои работы.
       
         На прощанье я подарил всем по картине на их выбор. Ушли они довольные. Мы посмеялись вместе и приступили к работе над каталогом его работ. Первое мое знакомство с этим человеком состоялось в фотостудии ЦНИЛТЭ (Центральная научно - исследовательская лаборатория по туризму и экскурсиям ВЦСПС. Всесоюзный Центральный Совет профессиональных союзов). Постучав, в студию вошел мужчина лет 50, в черном берете на голове и свободной синей куртке. Почему то я сразу подумал, это художник. Внимательно посмотрев на меня, он сказал, Бернадин Владимир Алексеевич - художник.  Я улыбнулся и сказал, это я понял, что Вы художник, чем могу быть полезен?
       
         И назвал свое имя, Владимир Левинтас, фотохудожник. Вы то мне и нужны, я наслышан о Вас и пришел не только познакомиться, но и спросить совета. Слушаю Вас внимательно, присаживайтесь и рассказывайте...

        И вот его рассказ...Я работаю в мастерской на территории турбазы 15 съезда ВЛКСМ. Плодом моей деятельности являются скульптурные работы по дереву, художественные полотна на картоне и холсте, а так же различные эскизы и зарисовки, порой на клочке оберточной бумаги. Хочу привести в порядок все наработанное и создать каталог. Можете ли вы мне в этом помочь? Я обращался, не скрою, к нескольким фотокорреспондентам газет, например Семену Короткову, Грише Альперту, Мише Тарасову, но они сказали, этим не занимаются и посоветовали, причем все трое, обратиться к Вам.

        Ну, раз фотокоры таких газет, как Советская Абхазия, Апсны Капшь и Сабчота Абхазети порекомендовали вам меня, не смею отказываться и готов с Вами работать, причем с радостью, ибо о Вашем творчестве наслышан, более того, видел Ваши работы в холле турбазы и в аэропорту Бабушара. Впечатляют. Но начнем со знакомства с Вашей мастерской. Я должен увидеть, в каких условиях проводить съемки, что бы знать, какую аппаратуру использовать, оптику, осветители и т.п. Когда можно начинать и желательно в первой половине дня. Договорились на ближайшую субботу на 10 утра, он закажет пропуск и я подъеду прямо к его мастерской.

         В субботу, как и договорились, я подъехал к воротам турбазы, сказал охране - к Бернадину и беспрепятственно проехал к его мастерской. Владимир Алексеевич встретил меня смеющимся, спрашиваю, в чем дело? Почему смех безудержный? И он рассказал. Только что в мастерскую наведался молодой ослик, пасшийся до того у забора турбазы. Я молчал, ждал, что будет. Ослик постоял, посмотрел по сторонам, будто осматривал картины, потом вздохнул, повернулся и вышел.

        Ну и ладно, сказал я, давайте работать, какой у нас план, с чего начнем. Я бы предложил начать со съемки скульптур, это наиболее трудоемкая и творческая работа. Вы согласны Владимир... стоп, сказал Бернадин, на этом и остановимся, просто Володя, так удобнее в работе. Согласен, тезка, говорю. На том и порешили.

        Первые съемки скульптурных композиций мы начали в холле турбазы, где были размещены самые значительные работы Бернадина, такие как Мужской разговор, где Дмитрий Гулия беседует с абхазским долгожителем, и другие, высеченные из пней и коряг деревьев фигуры.

        Не буду описывать всех перипетий в съемке, это удел специалистов. Расскажу только о том, что и где мы снимали. Закончив работы на турбазе, проявив пленки и слайды и убедившись, что материал получился, продолжили съемки в Аэропорту, где были несколько скульптурных композиций по дереву и огромный портрет Георгия Жукова на белом коне.

        Если скульптуры снимали внутри зала, то картины пришлось выносить на солнце, ибо солнечный свет дает богатый спектр цветов. После аэропорта мы заехали в ущелье реки Мачара, где Бернадин обнаружил огромную корягу, комель какого-то дерева, в котором он увидел, что то свое. С большим трудом, вдвоем, мы погрузили его на багажник на крыше машины, привязали веревками и привезли к его мастерской. Следующий заход съемок уже в студии. Здесь уже было легче, установив светильники и используя мольберт, за один день отсняли все картины, написанные маслом, затем на картоне, эскизы и зарисовки. В общей сложности около 300 работ. Для каталога Бернадин отобрал около 180 работ, все досье отослал в г. Киров, с которым он поддерживал связь.

         В сети пишут, что художник Бернадин пропал без вести во время грузино - абхазской войны, считаю это неправдой, по моим сведениям он умер  уже после войны  у себя в квартире, где жил с супругой на 4 этаже 5 этажного дома около 14-й средней школы. Должен сказать, что в эти же времена мне довелось познакомиться и помочь многим художникам Абхазии в создании фотоархивов и каталогов, и среди них такие, как Гиви Смыр из Нового Афона, Гена Лакоба, Марина Ефремовна Эшба, Валера Гамгия - автор флага и герба Абхазии, Стас Иванба, Илья Шенгелая, Юра Чкадуа, Ольга Брендель, подарившая мне несколько отличных кистей и другие. Со многими из них после этих работ мы стали друзьями. С некоторыми из них и сейчас, несмотря на годы и расстояния, перекликаемся в сети Скайп или Фейсбук.