По листьям октября

***
Я люблю сибирскую осень.
Особенно иркутскую, с дождями и листопадом.
С легким прелым запахом и неким тихим уютом улиц и дворов.

Впрочем, и московская осень мне нравилась тоже.
Но как-то - у меня не получалось насладиться ею.
В Москве я был неустроен и гоним.

А Иркутск - моя родина.
И гуляя по улицам города, я чувствую себя его сыном.


***
Да и в Улан-Удэ, где живу постоянно, осень хороша.
Но здесь - я не вылажу из-за письменного стола.
Выхожу только за продуктами и в храм.
А в Иркутске - отдыхаю душой.

И если даже дело происходит летом, на душе у меня - лиственный октябрь.


Листья

Наши дУши укрывают листья,
робко облетая с высоты.
Я тебе пишу такие письма,
что мы вновь становимся чисты

перед Богом... Осень всколыхнула
всю Сибирь надеждой и тоской.
Ты ко мне тихонечко прильнула:
я сегодня снова, снова твой.

А в Энергосбыте многолюдно,
а в Энергосбыте долгий счет.
Листьям погасить его нетрудно,
сколько там останется еще.

Листья, листья, как купюры Божьи,
помнят об энергии страстей;
всё любви подвластно и возможно,
только не лишай меня вестей

о себе, о детках, о закатах,
я ведь нашей близостью дышу,
тихо растворяясь в листопадах,
на которых письма и пишу...


Это - Наточке.
Она тогда была в Энергосбыте, гасила счет за коммунальные услуги.
И скинула мне фото оттуда, как она сидит в очереди и держит на подоле номерной талон.
Мне захотелось ее поддержать и утешить.
Я написал "Листья" моментально.
И скинул ей тоже.

Она ответила, что я ее - навсегда.
И пожалуй, душевно-духовно это так и есть.
Хотя мы и не встречались уже несколько лет.
Но я молюсь за Наточку и ее детей.
И она - знает об этом.


***
Наточка - единственная женщина в моей жизни, кого не нужно было особо агитировать за веру.
Поговорив с ней однажды серьезно, я сказал, что ей необходимо исповедаться и причаститься в Церкви.
Дотоле она не знала, что это такое.
Просто была крещена и иногда заходила в храм - подать записочки и поставить свечи.

Наточка - поверила мне сразу.
Тщательно записала на листках все свои грехи, о которых помнила, прочла длинное молитвенное правило ко Причастию.
Вечером исповедалась, а утром - причастилась.

Я тоже делал это параллельно с нею.
Пусть мы и были в разных городах.
Вдвоем готовиться легче.

После Причастия - она позвонила мне.
Мы поздравили друг друга и были счастливы во Христе.


***
Наточка для меня - символ Иркутска.
ИСКРЕННИЙ она человек - прежде всего.
И верит в воздаяние за гробом.
С наградами и наказаниями - конечно.


***
Спаси тебя Господи, Наточка.
Хорошо, что мы вернулись к своим семьям.
А если иногда и грешили при этом, то что же: мы не святые.
Но суть наших отношений - была любящей.
Не похотливой, а любящей.

И Господь - всё управил так, что мы - и доселе вместе.
Ибо по-настоящему вместе, Наточка, можно быть только в молитве за другого человека.
И пусть ты не помнишь молитв.
У тебя остались мои стихи.
Целая книга стихов - для тебя лично.

Как сказал Александр Башлачёв:
Отпусти мне грехи, я не помню молитв.
Если хочешь - стихами грехи замолю.
Объясни: я люблю - оттого, что болит,
или это болит - оттого, что люблю...

Душа моя болит за тебя, Наточка.
Болит до сих пор.
При твоей внешности и априорном успехе у мужчин - трудно удержаться от соблазнов.
Ты уж постарайся каяться, если грешишь.
Не забывай про свой привокзальный храмик.
Он всегда примет тебя и не отдаст миру неочищенной и неосвященной.

Ну а я, пока жив, с тобою в духе.
Не сомневайся во мне никогда.
Храни тебя Господь.
С нежностью и верой И.


2022, февраль