Сказ о Принцессе и о Мече-Катана

- Чем славен Мир твой?  Скажи Старик …
- Стол, со свечи огарком … кот Тимка… чернильница,
Гусиное перо…  Бумаги стопка…
И желание воспоминаний лет Прошлых, переписать в сказку Не большого Счастье …


                «Сказ о Принцессе и о Мече-Катана»

  Хотя Принцесса в общем-то совсем даже кровей не японо-самурайских, а так же не кровей европейской знати.  Всего лишь прихоть Девы лет эдак … (хотя у Женщины возраст до некой поры почти всегда семнадцать … ну или двадцать три)! В общем!  Желание одно у юной Девы, быть именно Принцессой!  Без всяких оговорок!
И всё же в Принцессе нашей, о которой Сказ, явно бурлит кровушка Матушки Руси … слегка отравленная голливудской кино-мазью …
 Извечное желание Принцесс (пусть и не всамделишных, не настоящих) – Конь Белый с седоком Принцем!  И Принц обязан быть прекрасным!  Именно обязан, а не должен! О его кошельке и половине Полгосударства дарованных в придачу к кошельку, к коню белому (или кобыле пегой), речи не ведётся до той поры пока не пройдёт соединение Душ в церквушке дальней или в соборе, пущай даже в Соборе Парижской Богоматери и невеста скинет на пол фату венчальную в уютной спальне …
  Ну да в общем сей сюжет не для начала сказки.  Не стоит с быта бренного начинать слов вязь.
Итак! Начнём повествование!  Ну и как в каждом настоящем Сказе гусляра Баяна есть доброе
Начало!
Жила-была …
  И кажется Сказителю совсем не важно, кто там жила!  Принцесса или Золушка!  Или вовсе девица из глухой, таёжной деревушки …
Важно то что она себя Принцессою считает! При знакомстве, подавая ручку для вежливого поцелуя, представлялась:
- Принцесса … Хм!  Принцесса, просто! -
(Имени называть и нам не стоит! Ведь его она так часто меняла, что и сама уже запуталась в тех именах своих.  Вот если бы она была царевной или княгиней, то явно бы имела имя!  Допустим первое - царевна, Прекрасная Елена.  Или княгиня Ольга … или графиня Анна … или Марья-царевна, подруга Волка Серого.  Но эта выбрала себе звание без имени, Принцесса.   Принцесса, просто!  Без всяких бумаг и доказательств каких кровей она будет!  То бишь, нет «верительной грамоты» о происхождении и какому древу имеет отношение её Величество Принцесса! Ну наподобие той бумага о родословной у собаки … или вельможной кошки из Ебипета! И всё же имя её в паспорте таиться, в том, который выдал ей в лет четырнадцать стол паспортный местного ГУВД!  Мы же не «Полиция Высоких Нравственных Устоев Граждан» местного разливу и не Пост таможенный!  И паспорт требовать у Принцессы нам нет никакого смысла!)
 Принцессе ручку целовали только воспитанные добры-молодцы!!… Но их становится всё меньше на Белом Этом Свете!  Всё больше являются на Свет, пред светлы очи принцесс и не принцесс, блудни аферисты, альфонсы и прочий сброд в штанишках, пиджачках при галстуке иль без, желающих поживиться от женской доброты вселенской.
                =WARNING!!!=
  Принцесса наша, не Бабочка Ночная!  Дама с высшим образованием, с тремя дипломами!!  Два института с уклоном на иняз и один университет! Университет Московский … или Воронежский!  А может Ленинградский!  То, что она не была абитуриенткой Кембриджа аль Сорбонны, известно достоверно!  Дед, приверженец обучения наукам лишь в своей стране.  Он доверял только российской школе и российским институтам.  Хотя сам был воспитанником Сорбонны, откуда и попал в Иностранный легион Франции.  Но это совсем другая сказка.  И сказка совершенно о другом … 
Принцесса жила не бедно. И как ей самой казалось, совсем даже не скучно! Не скучно до той поры, пока в свои хоромы под вечер не являлась, измотанная дневными заморочками своей не без успешной фирмы, которую она всё же предпочитала называть Фабрикой. «Фабрика шмоток принцев Востока»! Чем славна её Фабрика, наверное от Принцессы узнаем позже.
За порогом двухэтажного терема с мансардой, как только за спиной Принцессы тихо закрывалась дверь, мгновенно начиналась другая жизнь.  За дверью её всегда ждала подруга, а может даже сестра, Тоска Вечерняя-Ночная.
  Вечер!  Тишина!  Чашечка чая!  О мыслях говорить не стоит.  Нет в них уже девичей радости!  Ведь нет у Принцессы Принца на коне белом!  И нет семьи… Хотя, совсем недавно Принц к ней являлся!  Правда не воочию!  Порождение фантазий девицы в мечтах ночных!  Принц молчал и слушал.  Она же говорила… говорила… говорила… … стихи свои читала!  Пела романсы собственные, аккомпанируя самой себе на стареньком, дребезжащего всем своим нутром, фортепиано… Но как-то принц стал приходить всё реже.  Ведь ей, Принцессе он нужен был живой и не в молчании грёз … В общем, девичья сказка Ночи, как-то сама собой исчезла.  Осталась грусть и слёзы ... мокрый от слёз носик!  Подушка, по современному набитая бамбуком, влажная к утру. … и сон, в котором Принц вихрем скачет на коне белом к ней … утро обрывает сон!  Хотя Принц уже рядом … руки для объятий жарких протянул …
  Но вот однажды, подобным вечерком тоскливым, её посетила гостья…  Госпожа Месть!  Вошла не спросив о душевной боли … не поздоровавшись!  Сказав лишь:
– Твоя задача, отомстить!  Кому? За что? Неважно!  Главное, что бы у меня исчезла давняя изжога-Злоба!  А ты наконец рассталась с Тоской Ночною.  Найди любого!  Принца, бомжа или президента из страны Бамбу-Вамбу с чернявой кожей!  Главное, что бы его голова, скорчив от боли рожу, к ногам твоим с его плеч скатилась, отсеченная мечом острым, твоею же рукой! …  А можно для куража и тупым слегка помучить жертву …
Принцесса молча выслушала желание Мести. Вот только кому мстить и за что, Принцесса пока не придумала. Потом всё же решила! Как только явится к ней «долгожданный принц суженый», она его жестоко обезглавит! За что? Да за страдания! За те страдания которые собственно и не по его вине! Но кто-то должен же ответить за слёзы вылитые длинными ночами в подушку и сопли перед зеркалом поутру в ванной! За долгие посиделки у окна с сестрой-подружкою Тоской Вечерней-Ночной! За сказочные трели соловья, в далёкой берёзовой роще по вечерам летним, кровь будоражащих …  За ожидание поцелуя жаркого от губ принца в ласках неги…
 В общем, пожалуй, для казни принца причин вполне достаточно!!
Как-то жарким, Восточным полднем, Принцесса для этой злобной цели приобрела у торгаша Багдадского базара, в одной из многочисленных поездок по Восточным странам, Меч-Не-Кладенец! А Меч поверженного в бою не равном самурая!  Меч Катана!  По крайней мере ей так сообщил торговец. И смерть принял самурай достойно, так как именно мужчине подобает!  И Меч сей достоин славы оружия хладного Востока!  … хотя и не смог уберечь от Смерти самурая!  Но то не Меча, а самого самурая незадача.
 Принцесса взяла в руку «железо боевое»!  Другой рукой высыпала на прилавок золотые драхмы, выменянные тут же у менял на баксы.  За Меч она решила платить старинною монетой, дабы не нанести Мечу неуважение. Торговец придержал Принцессу за запястий.
- Не стоит Прекрасной Пери показывать «лицо Меча» глазам сторонним!  Дайте я его заверну в ткань шелковую и перевяжу тесьмой из волос гривы коня боевого и ещё живого! – рука торгаша сгребла с прилавка горку монет в кожаный кошель на поясе халата, не считая.  Потом рука его нырнула под прилавок.
-  Сертификат для таможни! – и торговец положил рядом с упакованным в шелк мечом, шелк;вый же свиток на палочке бамбука, с иероглифами.
 -  Пери!  Не сомневайтесь!  Сей манускрипт подписана и скреплён императорской печатью Каму ямато иварэхико-но микото!  Посмертно принявшего имя Император Дзимму - дзимму тэнно, Император Божественный воин! Верь мне и этой легкой шелк;вой ткани с ценным для тебя Пери текстом!!
Своё приобретение Принцесса особо внимательно лишь по приезду рассмотрела… поглаживая сталь клинка ладошкой, вспомнила одного знакомого. 
- В оружии «хладном» он дока!  Да и имя у него славное, Илларион!  -
И пригласила Принцесса Иллариона «на чай» с творожными ватрушками.  Эксперт клинков древних и не очень Илларион Заболоцкий-Куржавин долго рассматривал Меч.  Потом сказал.
- Это явно «неоригинальный» Меч Катана!  На нём нет клейма кузнеца!
- Вот, блин!  Выходит, я вляпалась по собственному же согласию?!!
- О, нет Принцесса!  То, что это Меч с родословной прописью имеет связь, сомнений нет! – он ещё раз вытянул руку с клинком вперёд.  Взглянул на блик на стали от солнечного лучика.   
- … Начну издалека!   Не все мечи Японии обязаны быть именно Катана!  Это раз!  И не всякий меч ковали из руды железной!  Бывало перековывали серпы и косы в мечи и сабли в День Тёмный и Ужасный для Страны Солнца Восходящего!  И это два! – Илларион взглянул серьёзно на Принцессу.
-  Твой Меч же выкован из благородной оружейной стали. – он помолчал, рассматривая рукоять меча.
– И Меч ковался рукой кузнеца достойного! Узнать бы, кем он был тот Меч, до звания Катана?!!  Но это может рассказать лишь тот, кто уже и говорить не в состоянии.
- Послушай! Илларион! Не говори загадками!  Скажи одно!  Он славного боевого звания Меч достоин?!!
- Несомненно!!  И даже скажу более!  Тех денег, которые тобой уплачены, всего лишь маковое зерно … росинка … - Илларион вглядывается в блики солнечного луча на острие Меча.
-  И это говорю не для успокоения твоей Души тревожной… Мечу и словам своим я цену знаю!   И ещё!   Не балуйся им!   Меч – Мужчина!   И он достаточно строптив!   Да и врага он сам находит … Так что его место не на стене с обнаженной сталью клинка, а в комнате где его не потревожат жадным взглядом! - С улыбкой молвит Илларион вкладывая Меч в ножны.
- Минутку! – Принцесса стремглав покинула гостевую и вернулась держа в руке шелк;вый свиток на бамбуке.
- Илларион! Мне кажется ты знаком с японской графикой письма!  Я владею языками многими.  Но вот языки китайский и японский для меня остались ребусом, загадкой непознанной!  Упущение моего учителя словесности, профессора!  Так и не заставил меня овладеть этими древними языками славного Востока!
Илларион принял из рук Принцессы свиток.  Пробежал взглядом по написанному и молвил:
- Ну вот и есть этому ребусу разгадка … Меч перекован из старинного меча Тати, периода века XVI! Но кузнецом Дамаска.  И явно по просьбе владельца. Добавлена в него так же сталь булата славного. Имён хозяина и кузнеца здесь не упомянуто.  Но есть всё же малозаметное клеймо, зарубка…  Оставленное на год позже.  Зарубка говорит о том, что Меч опробован на трупах казнённых и именно в Японии, но уже в веке девятнадцатом.  Приговорённый к казни остаётся достоянием Императора страны и после смерти … но это так, нюансы прошлого. – Илларион смущенно улыбнулся, как бы сглаживая улыбкой слова о трупах.
- Твой продавец Путаник Великий!  Но Меч и Шелк-сертификат достоверны!  Меч имеет путь великого перерождения… и только ему известно, скольких он обезглавил.  Скольких разрубил в бою. -
Принцесса вздохнула облегченно.
- Хотя, какая разница, каким «железом» будет казнён принц-пришелец!  Ему и мне ведь всё равно. -
Эти слова не коснулись слуха Иллариона.
Но хватит предисловий!
 Однажды, Принцесса после трудового дня, домой пришла. Есть не хотелось. Фигуру берегла! Для кого? Ну как она сама себе вещала вечерами в ванной у зеркала.
 – А хрен его знает! … Ну так!  На всякий случай!  Вдруг придётся гоняться по хоромам за принцем пришлым … так что стройность в этом деле, однозначно, лихой помощник.
Принцесса налила в чашечку чая ароматного. Чайный сбор явно не из коллекции «Принцесса Дури»!  Собран чай на склонах гор Грузии.  Включила в гостиной телевизор. Устроилась на диванчике, укрыв ножки стройные шотландским пледом. Отпила глоточек чая… Неожиданно раздалась трель звонка дверного.
- Странно! Я никого уже давно не жду … И кто проник в мою обитель?  Секюрити-балбесов в порошок сотру!!!   Не мазать же об них Меч с великой родословной! - скинув плед на пол. Всунув ножки в тапки, отороченных мехом соболиным. Запахнув полы халатика шелк;вого, поспешила Принцесса к двери.
- Кто там у моей двери?!
- Открой, моя принцесса … твой принц, почти что Одиссей блудный, вернулся из похода! -
- Принц?!  Ну что за бред Вечерний!!  Кто ты? И как проник в мою обитель?  Или ты всю охрану мою угрохал продираясь к двери? – она минутку помолчала.  За дверью тишина. 
– Ты ещё жив там? Или всё же удалился? – Принцесса кашлянула, нарушив кашлем тишину.
– Не молчи!
Но ответа не прозвучало!  Лишь тихое дыхание Ночного гостя.  Принцесса продолжила свою речь.
 - Нет, принц!  Ты явно ошибся теремом! Твоя принцесса живет наверное в соседнем от моего, проулке мрачном… за каменным забором!  Может она обитает средь бомжей … а может и в другом городе …  А может в глуши таёжной… –
Но тут же у Принцессы мелькнула мысль.
– А ведь это та самая минута, когда я смогу накормить свою подругу жадную и злобную, госпожу Месть! Так пусть же он и будет тем жертвенным агнцем-принцем, который так долго где-то шлялся! – Принцесса ласково ладошку рукой погладила, которая должна сжать рукоять Меча.
- Ты коня привязал надёжно?
- О да! – короткий смешок за дверью.
Принцесса провернула ключ в замке. Открыла дверь.
- Ну что же, входи! … мой Долгожданный! -
На пороге стоял слегка пьян … слегка не брит … причёска спутана тоже слегка. Как и шикарный плащ!  Ведь и он то же был слегка помят.  И очень очаровательная улыбка на губах блистала Гостя Вечернего. … и явно улыбка говорила не от помятостью душевной боли…
- Эх!  Господи!!  Как он прекрасен ликом всё же! Да только вот принц явно зашел совсем не к той.  Совсем не к той!!–
 Принцесса хмурит бровки.
– Жаль будет такого лишать головы безумной!  Знает ли он зачем явился пред мои очи? …
Принц тем временем, прочтя мысли Принцессы в глазах её же, молвил.
- Не смотрите так на меня, Принцесса Печальной Ночи! И ничего я не ошибся! Правда нет у меня белого коня! Нет и кобылы в яблоках! Нет лат златых … Есть лишь вот букет! – Гость Вечера высвободил из-за спины руку с букетом цветов, дурманящих волшебным ароматом…
- Я не ботаник! А потому не могу перечислить достоверно сбор в букете том!
- Ну что же! Входи! Скинь башмаки там у порога и проходи за мной… Букет свой сунь вон в ту вазу! Плесни в неё из кувшина воды, из того, что прячется за шторою окна …  На подоконнике. –
Принцессы пальчик, в лёгком, плавном лебедином взмахе, показывает на вазу Цзень, китайского фарфора!  (А может вазу Тан!  Да собственно для Гостя Ночи, по прихоти Принцессы, принца нет разницы!)
При этом у Принцессы рой мыслей в головушке прелестной.  А принц тем временем продолжил.
- Когда же я должен лишиться буйной головы … вечером? Ночью тёмной? Или поутру, при первом Солнечном луче? … Хотя какое Солнце? Уже неделю хмарь на Небесах! На Луч утренний, последний, нет и намёка!
Принцесса же мнёт мысли в головушке, роящиеся, как «стадо» пчёл … Тьфу ты!  Конечно же не стадо, рой!
- Ну… Блин! И нет того, с кем можно держать совет! Блин! … Блин! Блин! Блин! – Рой мыслей жалит сердце! Слова эти звучат лишь в голове Принцессы! Неожиданно Принцесса улыбнулась … Неведомо кому!  Себе?  Или сестре-Тоске Ночной?  А может быть улыбка была дарована жестокой госпоже, дремучей в помыслах своих, госпоже Мести? И прошептала, теперь уж точно самоё себе.
- То же мне принцесса без дворцового парада скучных дам… без кардинала умного… без умненькой, находчивой в подобных случаях, служанки …
Гость скинул башмаки. Снял плащ. И не дождавшись ответа о судьбе головы своей, как в сказке, словно джин Пустыни жаркой, водворил на столик у трюмо бутылку шампанского и торт «Вечерняя Тоска по Райским кущам».  Букет же поместил в вазу, по указующему пальчику Принцессы.  Притопленные срезы цветов букета из кувшина водицей в вазе Дзень. (А может Тан).
Принцесса в удивлении смотрит на Гостя.
- И всё же! Почему ты выбрал именно мою дверь?  С какими мыслями припёрся в мою обитель?  В мой терем с единственной жилицей!  И как решился мой покой нарушить? – Принцесса тревожно вглядывается в зелёные глаза Гостя. –
- Наверное желание молодого тела тебя заставило …?  В любовь твою мне не очень верится! -  она вновь хмурится. – Ведь тебе вряд ли знаком мой лик … Да и твоих глаз я не припомню …
- Всё просто, Моя Принцесса! Как и в любой старинной сказке! – слова о «теле молодом» принц осторожно в сторонку подвинул!  Сделал вид, что он их не услышал.
- Цыганка вечерком не очень ясным, ведь хмарь на дворе уж который день, поймала меня за руку… и странно! Не требовала «позолотить ручку»! Сама мне вложила в руку крамольную для меня бумагу, с гербом и печатью из сургуча красного.  С шелковой красной нитью ... В бумаге той, Ваш адрес, милая Принцесса и указующая к действию строка – Принц должен… Нет!  Обязан! Влюбиться страстно! Без всякой мысли о невозможности, и явного отторжения Счастья! – принц положил на журнальный столик в гостиной тот самый «крамольный манускрипт».  Манускрипт!  Потому как текст был начертан на тонкой, телячий коже, изготовленной Бог весть когда!  Да и строки были начертаны старинной букв вязью!
- Ну и? … уже Влюбился? – Принцесса отвела взгляд от взора принца.
Принц неожиданно для себя, потупил в пол взгляд очей ясных, зеленых. Улыбка с губ исчезла.
- Пусть прозвучит странно … Но это непонятно даже для меня! … я не ожидал такого казуса… Ваши глаза забрали мою Душу … вмиг! И навсегда!
Принцесса молча вновь подняла взгляд на жертвенного принца-агнца.
- А ведь он не врёт! - Её сердечко сжалось и шептало – ЭТО ОН! Глаза, как у него, не лгут! И как же он похож на того … из моих фантазийных мыслей …
- Ну что? Принцесса! Пригласите принца на прощально-печальный ужин! Надеюсь, Ваш меч не утерял остроту?!
- Ты это о чём, мил человек? – Принцесса хмурит бровки-строчки (Бровки, работа пинцета визажиста из салона «Лик Богини»).
- Так цыганка мне вместе с грамотой передала устно и мою участь! Не сносить мне головы своей, коль я явлюсь пред Принцессы ясны очи! Очей Цвета Океана волн в бурном возмущении Ветров явившихся из Пустынь горячих!
- Тогда почему ты здесь? – тирада о её очах слегка смутила девицу Принцессу.
- Но ведь повешенному однажды, не суждено утонуть в потоке, смывающий всё на своём пути!  Или же дважды сгореть в огне! Зачем же играть с Судьбой в прятки?! Негоже мужчине делать в страхе шаг назад … Да и просьба-приказ в бумаге исходит явно от Женщины!  А разве можно отказать Женщине, мужчине настоящему?  Только у меня есть одна просьба! Последняя!  Вернее, скорее крайняя, как говорят мужи морские, бороздящие просторы Океанов. Ведь жертва имеет право на желание … Заведомо совершенно крайнее?!  Ведь у могилы край один … Тот, с которого опускают гроб
- Ну коль ты с Судьбой согласен, то молви слово!  Крайнее!  Остатнее! – Принцесса скупо дарует улыбку принцу.  Её глазки переместили взгляд с лика принца, на крамольную бумагу, мерцающей в вечернем сумерек, красной, словно капля крови, печатью. И тут же вспоминает ту цыганку, которая у неё попросила «ручку озолотить» и рассказала, что с ней будет… потом заставила её начертать ту самую, со слов принца, «крамольную бумагу».  Они зашли с цыганкой в какой-то кабачок на набережной, с весьма странным именем, «Фортуна».  Присели за столик в отдельный кабинет и сотворили таинство с бумагой.  И были цыганкой слова сказаны.
 – Есть два пути в твоей жизни!  Коль останешься Принцессой, то не сносить головы принцу, сколь не был бы он умён и прекрасен ликом!  Ну а если всё же вспомнишь, что ты Женщина Руси и что ты княгиня, то жизнь потечет твоя совершенно в другом русле и принц однажды будет твоим мужем! Вот так! -
Бумагу забрала с собой цыганка, так и не пояснив, к чему создан был сей манускрипт!
Да собственно за время раута с цыганкой, Принцесса не произнесла почти ни одного слова.  И у Принцессы было ощущение, что всё происходящее в её сне.
И вечер тот в шумном кабачке был стёрт в памяти Принцессы напрочь, как только она ступила ножкой в туфельке на тротуар, выйдя из заведения питейного.  Забыта и «крамольная бумага» !!
- А Вы непоспешны в своём желании снять голову с невинного? – слова принца вернули Принцессу назад из воспоминаний.  Но неожиданно она увидела суровый взгляд цыганки, на мгновение явившейся за спиной принца.  Цыганка погрозила пальчиком и тут же растворилась в сумраке гостиной, на последок всё же подарила Принцессе скупою, женскую улыбку. 
- Я терпелива! Подожду! Молви своё остатнее словечко! – Принцесса поправила прическу, стирая рукой тем самым, воспоминания о цыганке из головушки прелестной...
- Надежда лишь одна!  Желание его, всё же не мысль о постели! – она хотела эту фразу озвучить принцу.  Но сдержалась!  Промолчала!
 – Не стоит возбуждать в нём эту мысль … да и взгляд у него не ловеласа!
- Ну коли так, - тем временем продолжил Гость Ночи. - у меня желание! «Остатнее»!  Как выразились Вы! Ночь эту провести в беседах!  Я расскажу свою быль-оперу, явно не «Сорочинска ярмарка» моей Жизни … а так же услышать, хотя бы вкратце, Твою Принцесса сагу!  О Твоей в глазах Печали … - принц тоже перешел «на Ты».  Ведь у Катана взмах один!  Так что за маленькую неучтивость не стоит ждать отдельной мести.
- Но на эти «посиделки от Буратино и Мальвины» у нас уйдёт не одна ночь! – сурово молвила Принцесса.
– Надеюсь, твоя Жизнь не «Декамерон» Джованни Боккаччо!  И не ночные приключения интриг постельных, настойчивого пройдохи дон Жуана от Просперо Мериме.
- Ну вот!  Я всё же не сдержалась!  Мысль о постели отдала Боккаччо и дон Жуану!! – вздох печали сопроводил мысль о своей несдержанности в головушке Принцессы.
-  Нет! Мои приключения весьма скромны!  Нет в них ни драконов, ни принцесс, ни саблезубых тигров!  Нет дам замужних, к которым имел страсть сладкоежка дон Жуан.  И если Вы согласны, направим сказку нашу в русло Ночей Шахерезады …
Воспитанность принца всё же заставила вернуть учтивость к прекрасному палачу в тапках с соболями и халатике накинутый небрежно на тело голое … Мысль о теле обнаженном смутила на мгновение принца.  Но он тут же вновь возвернул взор на лик Принцессы.
- Я не услышал Вашего ответа! … Моё Очарование … Моя Принцесса!
Принцесса молча поманила принца пальчиком, сжав в кулачок полы халатика …
- Идём!  Идём на кухню … идём спасать твою буйна-голову… а за одно ты мне расскажешь, принц ты на сколько? … Какой королевской знати кровушка в тебе течет!  А может ты и вовсе бурлак с Поволжья?! – Принцесса неспешна, по-королевски, даже слегка небрежно, проследовала на кухню.
 – А ты пока поставь на печь чайник!  Не забудь налить в него водицы из кулера, что у входной двери и разжечь на печи горелку! В кулере и кипяток есть.  Но мне более нравится кипяток из чайника!  Чай, чай «Краснодарский» или чай с гор Печальной Грузии, а не «Принцесса Дури» из Пакистана! Я же в спаленку пройду и приоденусь! Негоже мне, Принцессе, мелькать перед принцем голыми коленками! – Принцесса, улыбнувшись, посмотрела на свои чудные ножки.  И так же по-королевски неспешна, покинула чертоги кухни.
- Помню я ту цыганку!  Вспомнила и о бумаге … - продолжила Принцесса прерванную беседу по возвращению из «спаленки».  На ней был брючный костюм из серой, тончайшей шерсти, приобретённый на одной из выставок местного кутюрье.  Так!  На всякий случай!  И ни разу не одёван!  Туфельки из кожи неведомого зверя, на каблучке высоком.  На головке причёска незатейливая!  Волосы шнурком простеньким схвачены в «хвост конский»!  И всё же для куража, пришпилена заколкой маленькая коронка из чистого злата! Мотнув головкой, пепельным хвостом, Принцесса продолжила.
- Пожалуй это тот момент, когда она … - Принцесса пальчиком указала на свиток от цыганки. - … она! Бумага!  Должна исчезнуть в огне … Будь добр, принц!  Достань из шкафчика над печью, глубокую тарелку или блюдо из старинного сервиза.  Коснись бумагою огня печи горелки и сожги сей «Лист крамольный» !!  Не лист сгорит!  С нею будет сожжена Печаль Принцессы! -
Принц молча подчинился.  Пока догорал бумаги лист, на кухне не произнесено ни слова.  Тишина!  Но вот последняя искра над серым пеплом …
- Мне кажется с бумагой сгорело и звание не русское, Принцесса … И вновь предо мной прекрасная Княгиня …  Княгиня …- принц поперхнулся в смущении повторив «Княгиня» дважды.
- Княгиня, Анастасия … Головина! … Не утруждай свой мозг, принц, вспоминая моё имя!  Ты его не знал … цыганка об имени моём не упомянула … промолчала!  Да и в журналах мои имена другие…
- Всё именно так!  Княгиня!  Анастасия … кровушка закипает в моём сердце, от звука имени княгини… – принц стоял перед ней склонив голову к груди в поклоне глубокого признания и уважения.
- А кто же будешь ты … Принц?
- Граф Верещагин … Аристарх! – Верещагин поднял голову. Княгиня подала для поцелуя ручку нежную … Граф, приклонив колено, коснулся девичей руки губами … аромат запястья княгини его пьянил-пленил … как и мысль о её стройном теле, мелькнувшем на мгновение, в размахе пол халатика.
- Я готов хоть сейчас принять смерть из Ваших нежных рук, княгиня… жаль, что нет моих оправданий, за столь долгие скитания … за Ваши слёзы … за трели соловья … - граф восторженно смотрит в глаза Анастасии.
- Верещагин!  Встань с колен!  Не гоже мужчине мгновенно Судьбе сдаваться!  Ты даже не попытался узнать моего последнего, величайшего решения … Но прежде чем его огласить, должна я гостя накормить!  Дурны народные слова конечно, что путь Женщины к Мужскому сердцу, лежит через его желудок! – в её головке мелькнула мысль! (Странно!  Откуда он знает про соловья, про ночи-слёзы?)  Мысль обожгла!  Но мысль, словно метеор на небосклоне Ночи, тут же сгорела и исчезла! – Ладно!  И всё же спрошу его об этой странности, но позже … - коснулась пальчиками плеча Аристарха Верещагина.  Он нежно поцеловал её пальчики.
- Поднимись же!  Встань!  Мне не очень уютно перед стоящим на коленях … графом! – Она хотела произнести – стоящим на коленях мужем, то есть, мужчиной.  Но посчитал, что муж-мужчина, в данном случае неуместен.
Граф выпрямился, оборвав желание щелкнуть каблуками.  От голых пяток, хоть и в носках, звук не очень-то бравй!
- Гость сыт, княгиня! – и граф незаметно сглотнул слюну, и вздёрнул к верху подбородок, словно бравый гренадер в строю.
- Хм!  Весть прекрасна! – княгиня жеманно сжала губки.  И продолжила.
- Потому как мой холодильник пуст!  Там лишь ватрушка и стакан кефира … мой завтрак! -
- Я это исправлю!  Госпожа! – и вновь подбородок кверху.
- Пожалуйста, откройте дверь, княгиня!  Я не знаком с Вашими запорами-замками! -
- А зачем!  Ты что же, сбежать собрался?  Милейший граф! … и даже босиком? – она с усмешкой рассматривает носки на ступнях Верещагина.
- О, нет!  Всего лишь там баул за дверью … а в нём, мой поминальный сбор, на помин Души обезглавленному …  Ведь мне известно, на сколько скуден стол принцесс … -
- А только что тобой было произнесено, что нет принцесс средь знакомых ваших, милейший граф!  И вдруг!! – княгиня сурово хмурит бровки.
- Знакомых нет!  Но есть ютуб в инете и в нём ролики принцесс внесамделашных … и ролики о том, как из довольно прекрасных дев, делают гламурные прищепки-щепки.
- Фу!  Граф шляется в инете!?
- Инет, часть моей работы!  Я ведь должен как-то добывать хлеб насущный, дабы не помереть от тривиальной голодухи, в безденежной скуке!
- Ты блогер?  Папарацци?  Иль корреспондент «от желтой прессы» ?!!
- Нет!  Всё гораздо проще … - Граф в задумчивости смотрит на княгиню Головину.
- Княгиня Анастасия!  Давайте всё же продолжим беседы наши за столом … под аромат шашлыка… под шипучий, ароматный глоток шампанского …
- А в твоём бауле не найдётся пары микроскопических эклеров? – слова об эклере, слюной сладкой отозвались во рту княгини.
- Как говорил один киногерой – В Греции всё есть!  Есть и для княгини коробочка эклеров! -  Верещагин взял за руку Анастасию.
 Стол не блистал особым разнообразием яств заморских, но был довольно приемлем даже для княжеского вечернего стола на ужин.  Граф уже суетился, переходя от кухонного стола к плите и вновь возвращаясь.
- Прости, княгиня!  Но для приготовления скромных блюд, всё же нужно время!  Есть тесто!  Есть зелень!   Есть мясо!  Нужна лишь мясорубка и острый нож!  Пока маринованное мясо шашлыка будет жариться в духовке, я приготовлю чебуреки, люля-кебаб … пару пышек и даже компот из сухофруктов моей княгине для эклеров. – Граф скоро и успешно управлялся с кухонной утварью и с продуктами для блюд.
- Извините!  Но пиццу, хот доги, Биг маки … стейки с кровью, оставим для МакДональдса … у меня вкус к кавказской острой кухне … - речитатив графа под шелест мясорубки.  Не электрической, ручной! 
 - … хотя и пиццу могу сварганить даже лучше, чем сами итальянцы! -
- Вы хвастун, граф!  Мюнхгаузен, а не Верещагин! -
- Пожалуй! … на сей момент, Да! Но только здесь … в Вашей, княгиня Анастасия, кухне … Хвастливость придаёт вкус блюду … и ловкости рукам … - Верещагин на тот момент уже замешивает тесто для чебуреков. –
- Моя же профессия не терпит хвастовства и самолюбования перед публикой … она тиха и нежна, как МАССАД Израиля…. Как «Контора» КГБ …-
Граф уже выкладывал на противень чебуреки.  Противень с высоким бортиком, шипел кипящим маслом.  Из духового шкафа извлечён шашлык.
- Н-даа!  Шашлык без угле, без дымка мангала … это как без поцелуя свадьба … придётся его подрумянить на сковороде … если нет обгорелой корочки на мясе в маринаде, он не так вкусен…
- Странно!  А где вино сухое?  Почему о нём молчит мой Гранд шеф-повар Аристарх? -  Анастасия улыбнулась.
- Ну, что же, молчи … а я исправлю это упущение.  Есть у меня погребок!  И в нём только сухие вина! – Княгиня нахмурилась.
- Соврала!  Сама себе я соврала! – и улыбка вернулась её лицу.
- Два бочонка в углу дальнем!  Виски!  Подарок … даже странно!  Подарок шаха из одной восточной страны маленькой!  И коньяка бочонок!  Пять лет!  Именно пять лет назад был построен этот терем! –
- Мне ли не знать ту дату! – подумал Аристарх, снимая с печи кастрюльку с взваром из сухофруктов.
Тем временем княгиня упорхнула из кухни в погребок за вином.
Когда вернулась Анастасия с бутылкой потной, стол был накрыт. 
  Румянится шашлык!  Чебуреки манят своим ароматом…люля-кебаб на палочках бамбука.  Салат из помидора и неженского огурца, с укропом, кинзой, петрушкой и луковым крошенным зелена-пером, сдобрен кубанским, душистым маслом и лимоном…
- Моя госпожа!  Стол готов для Вечери тайной от людских глаз! … и для бесед! – Верещагин отодвинул стул, приглашая этим движением за стол княгиню.
- Минутку, князь!  Пожалуй я попрошу тебя принять душ!  Ведь ты продела путь, хоть и не столь дальний, но всё же вспотел, расправляясь с моей спец-стражей … а у меня желание облачиться платье для торжества.  Оно именно для торжества! … в нём мне будет на много легче объявить мой вердикт … и сделать достойный подарок графу милейшему!
- Слушаюсь и повинуюсь, госпожа! – О сокрушении бесчисленной охраны терема Принцессы, граф не промолвил и словечка.  Да и княгиня не настаивала.  Возможно о войне с охраной она всего лишь упомянула, что бы путь графа в душ был оправдан.
- Только не трогай щёк бритвой!  Тебе к лицу лёгкая небритость подбородка… И почему ты не отпустил усы?
- Я ведь не был знаком с Вами, мой нежный Ангел!
- Хм!  Ангел!  Всего лишь полчаса тому назад, я была Ангел Смерти!
- Что-то изменилось за эти полчаса?  Неужели я перестал быть жертвенным агнцем? И Смерти Ангел сменил свой гнев, на милость?!!
- Исчезни!  В душ исчезни!  Я же сказала, объявлю своё решение чуть позже… ну а пока время признаний не пришло! – Анастасия, нахмурив бровки-строчки стремглав покинула помещение кухни.  Граф лишь успел спросить, как всё же дверь в душ найти.
- Из кухни, по лестнице вниз!  Вправо от лестницы вторая дверь! Красный фонарь над ней … - крикнув фразу через плечо, Анастасия упорхнула.
 И вот наконец Двое в кухне!  Три свечи в подсвечнике, мерцают ярким пламенем! Пламенем-хранителем чужих, вечерних тайн!
Анастасия возвратилась в кухню в простеньком, черном платье.  Простенькое!  Сказано впопыхах Автором!  Длинный царственный подол стелется по полу.  Рука Анастасии приподняла чуток струи черной ткани, что бы не наступить на них изящной туфелькой.
- Не стоит слов восхищений, Мой Принц Вечернего Прекрасного Настроения Ночи! Рукой своею шит этот наряд!  Я знаю!  Я в нём божественно обворожительно и так же скромностью красива! – Анастасия улыбкой одарила Аристарха.
- И ещё! Мой граф!  У меня к тебе есть маленькая просьба… - Анастасия коснулась пальчиками руки Аристарха.
- На лестнице, на ступеньке верхней, три упаковки!  Три коробка!  Надеюсь ты сам способен облачится в те вещи, что упакованы в них!  Рубашка, шелк белый!  Брючная пара - кюлоты! Ели нашла сей  Кушак алый!  Носки (Италия! Настоящий шелк), сапоги с ботфортами и извини, трусы … «ВЕЛИКОРОСС»! – Княгиня умолкла, но лишь на миг.
- Нет-нет!  Я не против твоего костюма!  Он шикарен, как и его хозяин!  Мне просто очень хочется, что бы ты был таким, каким приходил в мечтах моих!!  Ведь этот Вечер Сказочный … Да и … все вещи с моей фабрики … я не обожаю словечко «фирма» … в общем … прошу … очень … пойди и приоденься!  Стань на этот вечер Моим Принцем!  Не убивай во мне мою же сказку!  Все одежды доставленные только что, и все в твой размер! – её слова лились раздельно.  Полушепотом!  Внушая уважение к тихим словам Принцессы-княгини.
Верещагин встал.  Молча приблизился к Анастасии.  Нежно поцеловал княгини пальчики, голову склонив почти к её коленям.  Княгиня на тот момент на стул присела.  Взглянув после поцелуя, в серые глаза Анастасии, всё так же в молчании удалился.
Вернулся мужчина в белой рубашке с воротом апаш!  Алый кушак подчеркивал его фигуры стройность. 
– Ой! Граф!  Граф Монте-Кристо! – княгиня улыбнулась.
– О, нет! Скорее Шарль Ожье; де Бац де Кастельмо;р, граф д’Артанья;н … Фух!  Как же длинно! – княгиня вновь улыбнулась и поманила Верещагина пальчиком.
- Голову склони!  Я шепну свое желание на ушко…  Мне Верещагин мил …-
Граф исполнил своей Принцессы просьбу, склонив голову к её губам.
- Господи!  Как же эти губы меня манят в поцелуй жадный …! – шепнул сам себе граф.
Княгиня же приложила к его губам свой нежный пальчик.  Графу показалось, что она всё же услышала его слова.
- У меня просьба! Помолчи! – и вновь нежный пальчик коснулся губ графа. – дай мне минутку с мыслями собраться! – И вновь Принцесса хмурит бровки-ниточки.
- Пусть до полуночи, за столом, ты будешь Моим Принцем… желание хотя бы на миг ощутить в своей жизни сказку … Прости!  Мне трудно вытравить из себя Принцессу! - шепот Принцессы под конец просьбы-фразы сошел «на нет».
- Разве я имею право отказать Госпоже Своей?!  Я согласен хоть до рассвета быть принцем Моей Обворожительной Принцессы Анастасии! Головина княгине! -
- Принцесса, просто!  Нет у Принцессы имени!  Не было у неё времени именем обзавестись! – Принцесса смущённо улыбнулась.
- Нет!  Тебе не стоит терзать себя этим титулом так долго!  Полночь, в сказках для перемен волшебных!  А мы этот Вечер чудны проживаем в сказке?!  Или …??
- Нет!  Это ни сказка, Сказ!  Сказ-быль … а может поутру сказка воочию обратиться Былью совершенной... -
- Быль!  Именно так мне казалось, когда ко мне во снах моих приходил … - Принцесса замолчала.  С её губ чуть не сорвалось – Приходил Ты!  Но она с грустью эти слова придержала.  И продолжила.
- Кратко!  Что бы моему Принцу было хоть чуточку понятно, почему хочу до Полуночи видеть за этим столом Своего Принца.  Не злись на меня, Верещагин!  Ведь я Женщина!  Но во мне ещё Девочка жива! –
- Мой Ангел!  Мне ли злиться!  Я влюблён!  Мне дороги твои слова!  Тебя готов я слушать всю мою жизнь!  И это не просто пустой, красивый текст! – Верещагин поцеловал Принцессе руку.
- Странно … я повторюсь … но я почему-то верю Верещагину!  Впервые верю Мужчине в своей жизни! – Принцесса, и всё же Анастасия! (Пусть Принцесса не перечет имени!!  Ведь имя ЕЁ).  меняет тему разговора.
- Принц голоден!  Я вижу по глазам! –
- Голод подождёт!  Исполни своё желание!  Расскажи, о чем шепчет твоя Душа! – Граф так и не отпустил руку Принцессы после нежного поцелуя.
- Я коротко … правда!  Всего что бы сказка и в твою Душу вселилась!
- Я слушаю Мою Принцессу!  Хочу сравнить сказку со своей!
- И всё же, беседу продолжим позже!  Мой Принц голоден!   Я заметила, как Принц сглотнул слюну, при моей речи о холодильнике пустом!  Тем более он не налегал на пробы в приготовлении своих блюд!  Так что вначале вкусим даров от печи кухонной и рук Волшебного Гастронома, Гранд Шеф-повора Моего Принца!  Не отказывай мне утолить хотя бы этот голод твой! –
При слове «голод», Принцесса отвела свой взгляд и улыбнулась.
Принцесса высвободила руку из ладони Верещагина и прошла к столу.  Принц поспешил отодвинуть стул, в поклоне глубочайшем, предложил присесть особе королевской. Сам же занял напротив место.  Вначале ели молча.  Анастасия лишь отщипывала крохи от люля-кебаб.  Кусочек съела чебурека … кусочек шашлыка … потом рассмеявшись, впилась зубками в шашлык, на бамбуковом шампуре, в прикуску с чебуреком.  Попросила принца налить вина в бокал.
- С глотком вина шашлык более обворожителен … я кажется сегодня буду сыта за десятилетие диет! -
На тот момент взгляд принца был устремлён на завораживающую ложбинку в «осторожном», по меркам обывателя, декольте Принцессы.  Анастасия заметила тот взгляд.  Её щёки охватил румянец.  Принца взгляд был ей приятен.  Она выпрямилась, откинувшись на спинку стула.  Завораживающая ложбинка мгновенно исчезла за краешком декольте.  Что бы убрать с лица смущение, Принц отпил вина из бокала с высокой ножкой.  Отставив бокал в сторону, Принц молвил:
- Ваш Гость Нежданный сыт, Моя Принцесса … и до Полуночи Волшебной осталось всего лишь несколько минуток …
Принцесса встал, взяв в руку бокал.
- Мой Принц!  Откупорите шампанское и налейте нам шипучего вина!  Уж поступь Полночи я слышу! -
Принц, как заправский сомелье [s;m;lje], откупорил шампанское без шума и не пролив ни капли вина на стол. [Ведь Принц был на тот момент француз, в затеянной игре Принцессы.  Хотя титул Принц (не важно какой он крови), для Верещагина был чужд.  Но отказать Анастасии он явно не желал.]
- Вы милы, мой Принц!  Ещё не наступил момент для фейерверка брызг и шума!  Хотя и наступила в сказке Полночь!  Мне кажется Вы услышал желание моё?! … Полночь!  Принц!  Глоток шампанского и «пионерский поцелуй» … не более!  Ведь я девица высоких нравов!  Ими меня одарил мой дед! – прелестная улыбка с ямочками.
Принцесса бокал свой пригубила и уста для поцелуя приоткрыла, зажмурив глазки… но лишь губы принца коснулись её губ, она тут же отступила назад на шаг, увернувшись изящно от его объятий.
- Принц!  Аристарх!  Будь снисходителен … так требует моя Ночей длинных сказка!  Не будет «Тысячи Ночей Шехерезады … и плюс ещё одна»! – Принцесса грустно замолчала.
– Для нас достаточно и сорока дней-ночей … хотя и этот временной отрезок, сопоставим с Ночами, длинной в тысячу Ночей Востока, принцессы Шахерезады!  Только у неё за этот срок родилось три сына … Мне же желаемо идти под венец девицей.  Что бы ночь первая была желанна и свята … Принц Мой согласен?
- Да! – Принц улыбнулся. -  Согласен, безо всяких «Но», дополнений, оговорок!
- А у меня всё же «Но» присутствует…  И коль ты вошел в мою дверь, а значит и в мою сказку… в мою Жизнь … ступил ногой босою!  -  Принцесса неожиданно звонко рассмеялась.
Принц стоял навытяжку, как гренадёр царицы Екатерины.  Даже бровь не шелохнулась на его лице.  Смех Принцессы стих.
- Моя Душа!  Мне кажется Вы ещё не всё сказали! – Аристарх всё так же стоит навытяжку, вздернув подбородок к верху.
- Ты прав!  В смехе родилась одна мысль!  Хотя эта мысль не моя!  Цыганка мне её подала в кабачке «Фортуна». – Принцесса отошла к окну. 
- В подвале терема есть комнатка.  Она небольшая … в ней в святом углу образ Иисуса.  Я знаю, это твой Хранитель!  Не пытайся узнать откуда мне эта весть пришла … Я буду кратка!  Ты должен нарисовать мой портрет за эти сорок дней…  Мне так цыганка та сказала… в портрете и есть тот ключик наших Побед или Разочарований … в той комнатке всё готово … И для частных неудобств тоже.  Ну ты понял! –
Принцесса замешкалась чуток.
- Условие!  Ты ни на миг не должен покидать тот скит подземный!  Твою обитель на сорок длинных дней … Хотя сказка моих снов была на много дольше … – Принцесса смотрит грустно в очи Верещагина.
- Ты согласен?  У тебя есть тот человек, который за эти сорок дней «не развалит до основания» твою «Контору»?
- Да! – Верещагин всё же не удержался и щелкнул каблуками, (ведь он был уже в мушкетёрских сапогах) отдав честь Принцессе резким поклоном головы.
- Ты даже не спросишь, откуда сведения о твоей «Конторе»?
- Нет! – и вновь каблуки ботфорт щелкнули как выстрел. – Мне удалиться сиюминутно?
- У тебя ещё есть время допить шампанское и на сигарету … кури здесь …  Да!  В той коморке есть и сигареты твои любимые … Вина доставить?
- Нет! – Верещагин отпил глоток из своего бокала. – Но ты так и не произнесла условия моей отправки в скит! –
- Портрет рукой твоею и есть единственное условие … - Княгиня новь хмурит бровки.
- Тогда, Мой Ангел!  Прошу сопроводить до «скита», что бы я не заблудился …
- А мне так кажется, путь к скиту тебе знаком!  Тебе знакомо о Принцессе многое!
- Неужели цыганка так болтлива?
- В меру!  Лишнего она не наговорила … так! Одни намёки … да и то они всплывают в памяти, как в болотах кочки!   Наверное во мне сидит мой дед!  Вот и дорисовываю недосказанность цыганки!
И ещё!  Не вздумай писать портрет в стиле Моне или Малевича!
- Ну это уж как даст Бог!  Моя рука не знакома с кистью!  И хотя сорок дней, не тот срок, что бы овладеть искусством Леонардо да Винчи или Репина … я всё же постараюсь.  Любовь столь непредсказуема в своих желаниях …  Всё!  Я ухожу!  Я не прощаюсь! – Верещагин притушил недокуренную сигарету в вине своего бокала.  А поскольку пепельницы не было на столе, то там в бокале и оставил.
Он сделал пару шагов к двери … Дверь неожиданно распахнулась настежь … с треском. Словно ураган ворвался! … в дверном проёме дама!  Дама Месть, во всей своей красе!  Пряди черных волос по плечам!  Накидка-платье цвета фиолет, словно крылья птицы … в размахе накидки тело голое Женщины прикрытое полупрозрачной, лёгкой тканью … в руках гости непрошенной, Смерть!  Меч Катана в ножнах!  Сброшены с клинка ножны, Меч блеснул холодной сталью.
- Нет!  Принцесса-скромница!  Кровушка прольётся именно сегодня!  Ты отказалась, я же вправе унять печаль свою! -
Меч, словно веер, в руке дамы мелькает.  Чувствуется, что её руке очень хорошо знакомо владение клинком подобным.
- Я не столь щепетильна!  Мне не важно, что безоружен враг!  И меня не задавит Совесть … Да и ты как-ни-как Приговорённый … - дама смотрит на Верещагина, выпучив глаза от ярости.  Грудь красивая вздымается с набухшими сосками
Месть сделала выпад клинком в сторону Приговорённого.  Но Принц, словно тореадор, лёгким движением торса, уклонился от удара!  Потом его бросок к руке Женщины, держащей меч…
- Ты бы была желанна и любима кем-то, с таким прекрасным телом и обворожительной красой лица … не будь в тебе соль много зла кипящего! – говорит Злу Верещагин.  Его рука уже выполнила захват кисти злобной дамы …и меч сверкнув сталью, взмыл клинком сверкая …  Пируэт до потолка!  И он уже зажат рукою Аристарха!
- Моя же Совесть мне говорит – Безоружного не тронь! – Принц искоса бросил взгляд на ножны у окна.
И в два плавных прыжка в стиле Николая Цискаридзе, достиг Принц ножен Меча!  Вот они уже в руке Принца.  Он протянул меч Принцессе, прежде вложив его в ножны.  Всё произошло так быстро, что дама Гранд Месть опешившая, замерла на время!
- Анастасия!  Уходи!  Здесь будет пьеса не для твоих очей …
Тем временем Месть, сбросив с себя платье, оставив лишь паутину-ткань на красивом теле, совершила головокружительный кульбит, желая нанести противнику удар … по сути своей, смертельный.
Меч в руках Анастасии и та мгновенна за дверью скрылась …
Принц не отбил удар.  Он вновь тореадор!  Лёгкое движение, уход от удара смертного и тут же нанёс ответный.  Тело противницы ещё в полёте.  Удар пришелся в грудь, там, где у «некоторых» бьётся сердце.  Тело Мести замерло на миг, вытянувшись в струну параллельно полу … и через миг уже не тело, огненное веретено!  … Месть взвыла голосом не человечьим … и вспыхнула снопом искр, огнём бенгальским… горела она не долго … на пол упала кучка пепла.  Но искры из пепла не исчезли… не исчез и душераздирающий крик.
- Остынь же! – рука Принца взяла бокал с вином. Тот, в котором он утопил окурок. Принц выплеснул вино на пепел.  Исчезли искры.  Исчез и крик.  Подобрав с полу платье Мести, Принц сгрёб останки пепла платьем с полу и открыв окно, выбросил.  Тихонечко открылась дверь.  Тихо, крадучись, вошла княгиня Анастасия.
- Её уж нет?  Она не вернётся боле?
- Нет!  Твоя Месть исчезла … думаю навечно!
- А твоя?
- Моя?  Так она не родилась … и родится вряд ли.
- Ты не стал над нею издеваться?  Всё произошло так кратко!
- Видишь ли!  Издёвка и есть то, что подпитывает колдовскую силу Мести … Не стоит играть в Голливуд, растягивая удовольствие и завораживающие краски боя… да и она была меня ловчее!  Просто её на время удивило, что Меч уже не в её руке…  Ведь она была уверенна в себе! - Принц коснулся рукояти Меча в руках Анастасии.
– Он, похоже, решил, что я его хозяин… Всё!  Мне пора! – сделав шаг, Верещагин обернулся.
- Прошу один лишь поцелуй!
Княгиня взор потупила.  Она ждала тех слов!  Но как Женщина … воспротивилась … и кажется, по румянцу видно было, во вред себе.  Ведь её также мысль манила, коснуться хоть на миг губ милого.
- Граф!  Мы ведь решили с Любовью не играться до венчания … так что, смиритесь с этим …
Верещагин, щёлкнул каблуками, звякнув шпорами … и за дверью скрылся.
  Лестница!  Пролёта три!  Поворот! Дверь в стене под лестницей.  За дверью девять ступеней вниз!  Девятая ступень и в полумраке распахнутая дверь скита!
Не раздеваясь, Верещагин повалился на постель, лишь скинул сапоги.  Сон обуял мгновенно!  Сколько спал, неведомо!  Сон без снов …
Открыл глаза.  На столе свеча!  Пламя колышется слегка.  Скудный ужин!  Краюха хлеба.  Стакан воды и кусок вяленого мяса.  Рядом с хлебом нож незатейливый, но острый.
- Ну что?!  Пора продолжить свой сценарий … - он отщипнул кусочек хлеба.  Отрезал мяса.  Пожевал в задумчивости.  Запил водой свой лёгкий ужин.  Перекрестившись, встал.  Зажег лампаду у иконы.  В свете пламени лампады, глаза Христа чуть улыбнулись или это всего лишь показалось Аристарху в полумраке.
Он склонил голову перед иконой и стал читать единственную молитву, которую помнил с детства.  «Отче наш».
Прочел беззвучно, лишь губами.  Трижды крестясь и преклоняя голову в поклоне, после каждого Аминь.  Прочтя двенадцать раз, встал!  И вновь перекрестившись трижды, уже в полголоса попросил Иисуса.
- Прости!  Не по христиански стараться вызвать Души!  Мне не нужно видеть и говорить с ними!
Мне достаточно почувствовать – ОН РЯДОМ!
И вновь улыбка коснулась глаз Христа!
- Он здесь!  Иди к мольберту!
То был не голос … то было чувство, которое описать нельзя!
Аристарх прошел к мольберту.  Палитра!  Тюбики! Тюбики в коробке, крышка которой расписана рукой того, о котором попросил Аристарх у Иисуса. И банка из папье-маше с кистями.
- Ну вот, я здесь! – в голове ясно звучит голос друга, Юрки Кравченко. Его уже нет на Земле почти пять лет.
 – Я в тебе!  Твои руки, они мои!  Я лишь неспособен читать твои мысли! – Аристарх чуточку вспотел.  На лбу холодные бисеринки.
- И что мне делать? – Аристарх спросил у Полумрака.
- Для начала нужна бутылка «Портвейна» … какой, не важно!  Но лучше, что бы он был пятнадцатый.  У «Трёх семёрок» не тот вкус…
- Н.. да!  А как мне его достать? – Аристарх убрал бисеринки пота со лба. – Вот незадача!  От вина я отказался! -
- Мне кажется, это поправимо … давай-ка начнём урок первый!  Правда для твоего портрета он явно и не нужен.  Но что бы добыть вина, он «то самое»! … да и это всего лишь день первый!
«Сухая кисть»!  Ею мы не потревожим холст, а чуточку приукрасим тоскливую, серую стену! – раздалась довольная усмешка. – Я пошутил!  Вон тот обломок кирпича в углу и есть та кисть.  Наклонись и возьми!
- Теперь не пожалей штаны и оторви от них лоскут … к сороковому дню ты и так будешь на бомжа похож!  Ведь нет у тебя зеркала … нет бритвы! – Рука Юрки, вселенная в руку Аристарха, тем временем взяла нож со стола и отчекрыжила солидный кусок ткани от штанов.  Хорошо, что только снизу!  Кирпич-осколок в другой руке, тем временем убирал шероховатость стены.  Потом лоскут убрал со стены пыль кирпича … и вновь кирпич стены коснулся.  Несколько штрихов и палец растирает линии… и вот уже рисунок гранёного стакана… потом ещё незатейливые штришки!  И вновь дорисовывает палец …
- А сколько времени тебе отпущено для встречи? – Аристарх рукою Юрки заканчивает панно «Портвейн».
- Три ночи!
- И эту Ночь ты уже истратил на панно …
- Сам виноват!  Не стоило отказываться от вина!  Ведь идя сюда, ты знал, с кем возможна встреча!
- Ты прав… я не учёл этой мелочи … но ты разве сможешь хотя бы глоток пригубить?
- Нет!  Но твои руки от вина выпитого, ещё более будут моими!  Закончим этот антураж слов!  Тем более ещё не утро!  Панно готово!  Его прочтут завтра поутру … возьми стакан с панно … вина бутылку!  Они на сей момент живые!  Налей до краёв вина … и неспешна … смакуя глоток каждый выпей! 
Аристарх рукой панно коснулся.  Стакан в руке зажат!  Бутылка уже откупорена.   Из горлышка струя вина в стакан плещет … булькая равномерно.  Сделал глоток первый, вслушиваясь во вкус вина терпкого … выпит стакан и голос Юрки:
- Чувствуешь, как желание писать в Душе трепещет …  и мне достался глоток последний, самый вкусный. – слышно было, как Юрка губы облизнул … причмокнув сладостно.
- Ну вот! Обряд пред таинством письма портрета «мне незнакомки» совершен!  Теперь начертаем карандашом эскиз … Присядь к столу… там карандаш и бумага, в которую было завернуто сушеное мясо!  Не ерепенься!  Лист серый, без пятен жира, то самое! Ведь это всего лишь эскиз …  Жаль только что он исчезнет на сороковой день. -
Руки работали в молчании почти час.  На сером листе Женщина в гордой осанке … Лицо не прорисовано … лишь тень …
- С лицом поработаем в следящую Ночь… то будет эскиз отдельно… Тебе нравится, то что мы создали? … хотя выглядит чересчур парадно! – кажется, что Юрка из-за спины рассматривает своей руки творение - … Сознаюсь!  Но зато … хотя …. Нет!  Ведь мы пишем портрет царственной особы!  Так что у неё претензий не должно быть! -
- У неё, возможно!  Будут у меня … когда возьму кисть рукой своей … ты ведь уже исчезнешь … -
- Давай будем стрелять в собак чуть позже … -
- В каких? -
- Аристарх!  Похоже, ты всю жизнь бежишь впереди лошадки!  Сказка тобою начатая, будет дописана!  На этом и закончим!  Похоже утренние петухи пропели … и мне пора!  Ведь за стенами уже утро брезжит -
И тут же наступила в ските гробовая тишина … Аристарх расправил на столе эскиз, всматриваясь в лицо не завершенное карандашом.  Взял карандаш и неумело нарисовал губы… и о чудо!  Они стали именно такими, как у Анастасии!  Он ещё раз коснулся бумаги карандашом… потом глаза зажмурил… резко приоткрыл … не стал рассматривать в колеблющемся пламени догорающей свечи.  Дописал носик … потом набросил прядь на правый глаз… На него смотрела Анастасия.
- Странно, Юра!  Похоже, Иисус нам дал на много больше …
Мелькали ночи!  Хотя в ските итак Ночь главенствует!  Аристарх у же не пишет штришки на стенке… он весь в портрете!
Однажды всё же Юрка заглянул.
- Мне час отмеряли … я услышал, ты в затруднении … портрет стёрт! Холст вымыт!  А времени осталось «ничего» … что случилось?
- Я поменял сюжет!  Нет у меня желания писать портрет в стиле «галерея предков» … уж слишком он чванлив … и лица строго-не живые…
Аристарх взял в руку свечу со стола и подошел к дальней стене.  Там женщина и тоже со свечой в руке!  Лицо в пол-оборота… улыбка!  Ямочка на щеке …
- Этюд от «Темной Ночи»! -
- А это точно Она?!  Ведь лик её мне не знаком. – Голос Юрия умолк.
- Она!  Это тот момент, когда она мне отворила дверь … тот миг и её лицо мне не забыть!
- Прекрасно!  У меня нет слов!  В этом портрете ты превзошел учителя … то бишь меня!  Хотя и мне до Леонардо далеко! -
- Не правда!  Просто то было для тебя чужое время!  Конечно, не достаточно восхищений ученика!  Но я и тогда был тобою восхищен! -
- «Тогда», это когда я был жив?
- Но ты и сейчас не мёртв, коль говоришь со мной. -
- Закончим слов суету!  Теперь тебе нужно перенести Девчонку на холст, пока она не замёрзла на стене … О, Боже!  Как течёт Время … И вновь моё пока!  Моё Время вышло … и всё же, прежде, чем коснутся холста кистью, выпей с нашего панно вина стаканчик … - на этой ноте встреча была прервана.
Аристарх задул свечи огарок.  За минуту до прихода Юрия он нанес штрих последний на стену… писать портрет, не мешки ворочать!  Но сил уходит иногда гораздо больше.  Это уже понял Верещагин… И завалился спать, выпотрошенный портретом.  Тьфу ты!  Не портретом!  Мысли о княгине нежной выпотрошили мозг дотла…
Оставшиеся до сорокового дня ночи, Верещагин трудился не покладая рук…  Ел мало!  Вина не пил!  Лишь сигарета почти не угасала … и вот мазок последний.  Верещагин всматривается в любимое лицо!  Он даже не верит, что его сотворили его же руки!  Сколько же времени ушло на рождение именно этого портрета?! … Он устал! 
Закурил очередную сигарету.  Выпустив колечко, заговорил с собою:
- Ну что!  Пора идти в душ!  Часть греха своего, я кажется смыл ЕЁ мною, рукотворным ликом … Теперь своё тело стоит освежить …
После омовения его вновь одолел сон …

Проснувшись, чиркнув спичкой, зажег свечу.  Стол пуст!  И лишь пластиковый прямоугольник по середине незатейливой столешницы.
На нем начертано.
 – Это от двери Ключ!  Наш завтрак ждёт нас на столе в гостиной!
- Так это и есть ТОТ САМЫЙ СОРОКОВОЙ ДЕНЬ! – Верещагин сбросил с себя одежду д’Артаньяна.  Вернее то, что от неё осталось.  Рубаха, рыжая от пота и дыма сигарет.  Штаны, неизвестной масти, с обрезанными до клен штанинами … вторую он отрезал для симметрии.
- И всё же прежде душ! – он вынул баул из-под своего ложа.
  И только для читателя!
Что бы всё же было понятно, кто написал, вернее всё же, Сотворил сей Сказ, нужно несколько строк посвятить только Аристарху.
Фотографию-портрет Принцессы он увидел однажды в журнале иностранном.  В каком, нет разницы!  Душу Аристарха Любовь крепко взяла в свою нежную руку.  Он только что «начал подниматься».  Создал «Контору» собственную.  Из «Конторы» государственной он был отпущен на «вольные хлеба».  Суть не в этом!  За малым он не попал в капкан зарождающихся бандитских кланов.  Малый капитал ему даровало его последнее дело Востока.  В подробности вдаваться не стоит!  Поскольку то тайна государственная и под ней подпись, «о неразглашении», рукой Верещагина. 
Прирожденная способность мгновенно находить решение в самых жестких жизненных хитросплетениях, Верещагина вела к победе неизменной.
После встречи с Принцессой, пусть и на фото в журнале, Верещагин разыскал цыганку из города своего детства.  Они вместе разработали план, как незаметно дать бразды Судьбы в руки любимой женщины.  Пусть будет так, что Верещагин ей судьбой назначен!  Мадам Месть, творение цыганки!  Мистика?!  Возможно!  Важна ведь только суть!
Канва сказа писалась не один год.  Терем тоже творение Аристарха!  Ведь он по сути архитектор.  Есть диплом!  А то что попал в «Контору», тому виной Способность, о которой сказано выше.
Чертежи терема готовы за год до желания Принцессы обзавестись собственными покоями.  Ей эту мысль неназойливо подсказала одна из сотрудниц.  Коммивояжёр нашел для неё участок, именно тот, на который указал сам Верещагин. Терем был возведён на не большом и не столь холме высоком.  Строительную контору выбрала Принцесса. Аристарх её перекупил. И Слава Господу!  Проект терема Принцесса приняла без изменений.  У неё на тот момент голова была загружена Востоком!  Тем Востоком, который покинул Верещагин.  В общем дальнейшее не столь важно.  Единственное!  Подземный скит, творение рук Верещагина, как и мысль о портрете в головке Принцессы, его сценарий.  И эту «испытанию подземкой в сорок дней» ей цыганка и нашептала … но мысль якобы была рождена сама собой!  Об этом Принцесса скажет минут через десять за завтраком.
А пока Аристарх растерев тело после душа, облачается в одежды Принца!  Белый камзол расшитый золотом.  Штанишки с манжетками чуть ниже колен, заканчивающиеся подвязкой с алмазными стразами!  Белые чулочки …–
- Тьфу!  Твою же мать! – натягивая штанишки, бурчит Аристарх.
– А вот и туфельки с именем «Ахринеть»… Белая мерзость на каблуках, почти что шпильках… Ни дать, ни взять, предводитель унижено-обиженных меньшинств.  Ага!  Король Ясно-Затуманенное Солнце. – Верещагин сплюнул.
- Неужели и вправду, Анастасия ждала именно такого принца?  И мне кажется она немножко слукавила, приготовив мне наряды д’Артаньяна.  Уж его-то явно в меньшинства не затолкнёшь! Да и какой из д’Артаньяна прЫнц? -
Аристарх покидает свои подземные покои … и тут же возвращается!
Результат «сорока дней» смотрит с мольберта в стену. 
- Вот незадача! С этим костюмчиком забыл и о полотне!
Аристарх осторожно провел рукой по тому месту, где был положен мазок последний…
Осторожно снял портрет с мольберта.  Подмигнул девчонке на стене и поднялся по ступеням.
Анастасия его ждала у лестницы на второй этаж.  Не подавая улыбки радости, скучным голоском произнесла так, как будто расставание произошло вчера…
- А мне казалось, что ты ещё спишь … - но всё же не сдержалась… подошла и обняла.
- Боюсь расплакаться … Какую же я глупость сотворила … зачем эти сорок дней, коль слова любви в твоих глазах читала!
- Не ты, а я … - Мысль мелькнула в голове новоиспеченного принца.  И вдруг эту мысль прогнал голос Анастасии.  Она отступила на шаг от Верещагина.
- Сейчас же в душ!!
- Я только что именно оттуда…  - скромненьким, елейным голоском пропел Принц в белом … В Белом Весь!
- Нет уж!  Скинь с себя это барахло!  И тщательно вымой тело с мылом и мочалкой!! Тебя уж третий день ждут три ТЕ, тебе уже знакомые, коробки!
- Яволь! Андестемд! Я в Вашей власти!  Мне ОЧЕНЬ жаль, что я так и не стал принцем Солнце!
И только тут Аристарх заметил.  Принцесса в наряде Жозефины … а как Истории известно, её наряды не отличались скромностью. Наряды, желание возбуждающие помимо воли …
- Исчезни!  Исчезни в душ!  Тоже мне Король Солнце! – Анастасия-Жозефина уколола принца серыми очами. - Ты ещё здесь?
Верещагин поторопился «исчезнуть».  Он отступал в сторону душа пятясь, пряча свой шедевр за спиной.
- Кинь на пол ключ!  Не приближайся!  Приму тебя лишь после душа! – Анастасия-Жозефина смотрит с улыбкой на Принца Солнышко.
- Согласен!  Даже не спрошу, зачем Жозефине ключ? – Верещагин осторожно вынул из нагрудного кармана камзола, блин, камзола Принца Солнце.  И уронил небрежно ключ на пол.  Благо дверь душа была уже на расстоянии полушага.  Через пятнадцать минут, Верещагин у двери в Залу. Он вновь в одежде д’Артаньяна… только борода… Борода!!  Граф, прислонив портрет к стене, стремглав вернулся в душ!  Черт!  Где бритва?  Он неожиданно вспомнил о ноже в подземном ските.  Пара минут и он уже перед зеркалом.  На бороду ушло секунд двадцать!  Лезвие ножа трещало сбривая бороды стальные завитки.  Усы оставлены, под звук голоса княгине – Верещагин!  Ты почему не отрастил усы?
И вот он вновь у двери … тихий стук пальца Верещагина.
- Войди!  Она открыта!  И нечего впустую стучать костяшками по деревяшке!  Я в трепетной надежде, что ты всё же переоделся!
Верещагин открыл дверь.  Медленно ступил два шага размышляя, стоит ли сейчас брать своё творение или всё же подождать, пока остынет княгиня … или Принцесса всё же.
Анастасия улыбнулась.
- Именно таким ты мне нравишься!  А тот костюм заполучил свою участь?  Он в мусорном мешке?  Или всё ещё пока нежится на полу в душевой? … Прости!  Ведь тот костюм, мой бред о белоснежном Принце … но как только увидела тебя, вмиг ужаснулась Душа моя!
- О, нет!  Я его измочалил в лоскуты ножом и в мешок засунул!
- Достаточно!  У меня вопрос!  В подземелье я не обнаружила обещанного мне портрета!  Вы, милый господи, чем были заняты те сорок дней?  Вам было послано вина бутылок семь!  И бочоночек коньяка!  Зачем?  Вы пьянствовали?  Не обнаружено и ящичка с красками, а так же все кисти сухи … Не тронуты красками они! -
- Госпожа моего сердца!  Дозвольте зашторить окна!  Зажечь всего лишь три свечи … и я представлю, не побоюсь слова, своё творение!  Клянусь!  Моне от зависти умрёт повторно!  Малевич надкусит свой «Квадрат» по углам … а в середине прогрызёт дыру … такую же Черную, как во Вселенной!
- Верещагин!  Прекрати!  Ты вновь вскарабкался на пьедестал Лихого Хвастовства!  Неси уж свой непризнанный шедевр … Желаю взглянуть одним глазком хотя бы…
Верещагин зажег две свечи и поставил их на камин.  Благо камин не до потолка.  Картина будет как раз на уровне глаз княгини … его, Верещагина, сердца божества.  Третью зажжённую свечу, отдал в руки Госпожи своей.
- Моя Печаль!  Закройте на минутку глазки!
Верещагин не выходя, лишь приоткрыв дверь, взял в руки стоявшее за дверь полотно.
И тут раздался голос Юрки!
- Погоди!  Вернись в свою коморку!  Я не отдал Главное! -
Не раздумывая, Верещагин к княгине обернулся.
- Анастасия!  Настенька!  Казус небольшой!  Я должен удалиться в скит!  Картина там!  Свечу пока загаси, право!  Я исчезну на краткое мгновение! –
Не дожидаясь слов ответа от княгини, Аристарх вышел.  Вышел ли!  Скорее вылетел! Подхватив на ходу рукою полотно, поспешил в свой скит. 
- Господи!  Ведь ключ от коморки у Насти! – потом вспомнил!  Она открыта, ведь он за ножом туда спускался.
Он торопливо открыл дверь и шагнул в темноту.
- Зажги свечу, портрет скорее на мольберт … - звучит в голове голос Юрки.
- Но утренняя свеча была последней! –
- Там, где портрет писан на стене, в углу валяется свеча!  Ты её уронил ещё в первый день. –
Аристарх довольно уверенно ориентировался в темноте.  Свеча найдена и зажжена.
- Теперь вынь палитру из под своего ложа и самую тонкую кисть … беличью … подойди к деве на стене.  Нужен лишь один мазок, «Божественная искра»! –
Аристарх всё исполнил, что приказал Юрка.
- Теперь две точечки в зрачках … чуть-чуть коснись кистью … Стоп!!  Сам найди им место!  Их должна подсказать Душа… моя подсказка неуместна … ты написал так скоро и так прекрасно … и я не прав бы был, не передав тебе «Божественную искру» … Прощай … -  И в этом «Прощай» звучала безысходность.
У Аристарха вздрогнула рука державшая палитру … он выгнал все мысли … и лишь глаза искали при свече то место, где должна зажечься «Божественная искра» … рука сама зрачков коснулась кистью.  Верещагин отступил на шаг и чуть приподнял свечку, вынув её из подсвечника закреплённого в стене. 
На него смотрела живая Анастасия … теплом веяло от стены серой и холодной.
 Он закрепил свечу в подсвечник у мольберта … взял в руки кисть и палитру.
И вновь рука без раздумий нашла место для «Божественной искры»!
- Благодарю Иисус тебя! Благодарю …– Аристарх перекрестился, вглядываясь в Иисуса лик.  Он даже не заметил, что под иконой зажжена лампада.  С тихим трепетом прочел молитву «Отче наш» …
- Грусть выгони из сердца!  Друзья не покидают НИКОГДА!  И не покидают навсегда! – наверное это звучал в Душе голос самого Христа …
Верещагин снял полотно с мольберта.  Перенёс свечу в подсвечник «Анастасии на стене».
- Мне очень жаль, княгиня, что нет возможности поцеловать Вам руку! – Аристарху показалось, что личико княгини ожило и улыбнулось.  Свободной рукой, Аристарх протёр глаза и вышел из подземелья, так не погасив свечу у «Анастасии на стене».
Полумрак был разбавлен пламенем огней восковых.  Княгиня не загасила их, как и ту, что в её руке.
Она ждала Верещагина у камина в креслах.  Её грудь вздымалась от волнения.  Она с трудом старалась не открыть глаза.  Ей так хотелось продолжения сказки!
- Всё!  У вас возможность появилась узнать, куда исчез коньяк… с кем пил вино строптивый Верещагин. – устанавливая полотно на камин, торопливо молвил Аристарх слова.
Анастасия приподнялась не открывая глаз.  Головку плавно повернула в ту сторону, где должен был стоят «непризнанный шедевр» … открыла глазки…
- Неужели эта прелесть на холсте и есть я? – Она перевела взгляд с картины на Верещагина.
- Скажи честно!!  Ведь она, не я? -
- Да!  Не ты!  Ты во сто крат прекраснее … Та на холсте… Ты здесь!  И ты живая!
И лишь тебе я могу повторять стократно … Иотеамо!  Иотеамо … моя любовь … печаль и радость!  Моя Жизнь! –
- Мне кажется, та что на камине, разглядывает меня с головы до пят … глаза живые! –
Анастасия смотрит неотрывно на свой портрет.
- То в них горит «Божественная искра» … подарок друга, которого уж нет давно. –
- «Божественная искра»!  … это подарок дорогой … -
- Он отдал его только что … я видел её в его портретах … и только сейчас понял, почему его портреты так волшебны. –
Анастасия наконец оторвала взор от полотна.
- Ты голоден!  Идём за стол!  Ведь сегодня тебе не был подан завтрак! -
- Нет!  Сегодня у нас дорога в другую жизнь!  Там у ворот уж сорок дней ржавеет старое авто, которое доставит нас в часовню, где мы будем обвенчаны … ведь именно этого ждала княгиня!  И я конечно! -
- Я не против … только мне нужно переодеться по скромней … иначе Господь будет рассержен! -
- Пожалуй, твоё платье черное как раз для нашего торжества … я же останусь в этом!  В рубашке д’Артаньяна… ведь она пошит твоей рукой.  Я ещё могу после ночной коморки, отличить шов машинный, от ручной иголки …


 Старик отложил перо на краешек чернильницы.
- Пожалуй Сказ можно бы завершить именно на этой ноте … Но! – Старик вынул из табакерки уже свёрнутую сигарету.
– Пара затяжек дымком «от самосада», возможно мне подскажет, чем будет завершен этот Сказ.  Эх, Верещагин!  Строптива и всё же мила твоя княгиня. -
Старик вышел в сени.  За ним последовал Тимон.  Тимон ушел во двор.  Старик подымив самделашной сигареткой, загасил окурок.  Неспешна вернулся в горницу.
- И так, молодёжь, прерву я ваше стремление в часовню… недосказанность у княгини!  Меч должен принадлежать мужчине! – Старик макнул в чернильницу перо.
- И есть ещё!  Княгиня обязана взглянуть в глаза себе той, что на стене в каморке!
Он взял новый лист и написал с «красной строки»! 


   Утро стремилось к завершению.  Княгиня прошла из спаленки в залу в «подвенечном, черном платье».
- Верещагин!  Присмотрись!  Оно не черное!  Оно темно-сиреневое, как Ночь перед рассветом!
- Мне всё же без разницы, какого цвета твои наряды!  Главное, что в них ты неотразима!  Ведь я не даром написал портрет в черных тонах!  Этот цвет, не твоя суть!  Но мы ведь все рождены из Тьмы! -
- Ты всё же льстец, мой милый! -
- Не думал никогда, что иметь свое мнение и говорить красивыми словами, а не бранью – и есть лесть та самая! -
 - Прости, Аристарх!  Я вовсе не хотела оскорбить … просто шутка не удалась!  Тяжелое наследие коллектива моей «Фабрики»!  Плоские шутки там в фаворе … -
- Н... да!  В современности, брань даже в стихах, ласкает слух обывателя … Мне хочется, прежде чем мы отправимся в часовню, всё же познакомить тебя с Девой той, что навечно поселена в моём жилище на сорок дней!  В моём жилище, где я стал художником на краткий миг. -
Княгиня же, не слыша слов днях-ночах и о ските, сурово смотрит на Верещагина.
- Как ты посмел провести целых сорок дней-ночей с другой?!  Развод!  Без права переписки! –
Княгиня пышет гневом!  Серые глаза смотрят на Верещагина, как стволы двух пистолетов!
- Уйми свой пыл, моя княгиня!  Дай мне только свою руку и молча иди за мной!  Знаешь почему так страшен временами Мир?  Он страшен потому что в нём весёлая семейка проживает!  Сестрицы Месть, Ненависть, Тревога, Злоба, Жадность, Зависть, Ревность!  И это всего лишь краткий список!  Как только, хотя бы на мгновение, Души коснётся Ревность, тут-как-тут являются её сестрицы Месть, Обида, Злоба … Но чаще является вся толпа! –
- Откуда тебе всё это известно? – Анастасия уже слегка остыла.
- Жизнь нашептала!  И та цыганка …  Пойдём однако!  Развеем твою грусть … и приласкаем наши Души весёлым взором Девы Подземелья! -
Княгиня, потупив взор, подала руку Верещагину.
- Веди уж меня к ней … мой развратник! -
Они прошли те девять ступеней ведущих вниз.  Княгиня сама открыла дверь пластиковым ключом.  Щелкнул выключатель от пальца Верещагина.  Вспыхнул свет скрытого в потолке светильника.
- Это что бы не споткнулось во тьме Моё Очарование!   Я же им не пользовался, что бы не потерять вкус к своему произведению … мне иногда казалось, что кисть ломает черты княгини … искажает! –
- И где же эта Дама … или Дева? – княгиня слов не слышит … тревога сжимает нежное сердечко.
- Она с тобою рядом! – молвил Верещагин.
-  Стоит лишь слегка повернуть твою прелестную головку влево! … Нет-нет!  Повремени! Прежде нужен колеблющийся огонь свечи!  В свете колеблющегося пламени, она оживает!  И ласкает зрителя своей улыбкой …-
Верещагин вновь щелкнул выключателем. Свет погас. Прошел наощупь коснулся подсвечника.  Чиркнул спичкой.
Пламя колеблется, отбрасывая сказочные блики на изображение княгини …
- Это был пробный лист и пробные мазки моей руки, ведомой рукою Юрки!  Жаль было трогать полотно! -
- Верещагин … у меня нет слов … я в некоем волшебстве … ты ведь не кистью рисовал …
- Художники всегда говорят, ПИСАЛ! -
- К словам не придирайся!  … ведь глаза … щеки … ямочки на них … ты их писал-ласкал рукой … пальцем. … Нет!  Ты всё же льстец!  Я не столь обворожительно-красива … ты даже родинку не упустил у глаза … левого … на щеке … говорят, писать портрет по памяти, дано не каждому … выходит я и вправду уже живу в твоей Душе … или мне всё это сниться … или я брежу наяву. -
Верещагин молча слушал …  Анастасия прижалась щекой к его груди.
- Верещагин!  Поцелуй … даже если нет желания … хочу проснуться … или скорее принять, что я не сплю. -
Свеча погасла … и Темень подземелья скрыла происходящее.
Наконец голос княгини в кромешной тьме…
- Пошли, мой Верещагин … ведь не закончена ещё одна строка в нашем Сказе! Твой Меч ждёт тебя … Часовенка же подождёт ещё немного …

На этом месте Старик неожиданно уронил на лист маленькую кляксу …
Рука несколькими штришками пера кляксу подправил и явился на странице профиль княгини … 

28.07.2019
Старик, ietlima, Корин … однажды
(Кривицкий здесь совершенно не причём)