список Зелика Суперфина...

 По улицам нашего городка  грохочет   колёсами  конная упряжка. На видавшем виды сиденье-конюх местного завода металлоизделий .Он щурится от солнца, смотрит на людей через толстые стёкла очков  Всем  улыбается  , а увидев детишек ,  останавливается:
-Э-э, киндере! Садитесь, прокачу!
 Проводит  шершавой ладонью по моей голове:
- Как папа? Скажи ему: « Привет от Зелика»!
- Он поймёт?
- Поймёт!  Наш еврей понимает с одного слова!
- Батя, тебе привет от Зелика. Ты понял, что  он хотел сказать?
- Он передал отцу,  что  в его  доме снова открыли подпольную синагогу ,-догадывается    мама.
-Почему  она  подпольная?
- Потому что, мы,  евреи  есть  и,  как будто нас  нет,- говорит   отец и продолжает:
- Вот ты есть?
- Есть!
-Но тебя нет, как еврейского мальчика. Ты уже в пятом классе, но писать на идиш  не можешь. Не можешь  разговариваешь  на нём .

- Очень мне это нужно! Когда ты  разговариваешь , все смотрят в твою сторону,  а мне из-за тебя  стыдно.
  - Потому и   стыдно,  что ты есть,  и как- будто   тебя нет ?
- Я могу разговаривать и писать   на русском языке? Разве этого мало?
-Но тогда ты не поймёшь, что пишет твоя бабушка Соня.
-Мама прочтёт!
- Не забивай голову ребёнка своими бреднями ,- тебе больше  заняться нечем?- мама прерывает наш бессмысленный спор.
Но слова  сказанные отцом  пробивают  маленькую  брешь в моём советском воспитании. Будто  упала пелена с глаз , и  в  своём  городке я  обнаруживаю ещё один  городок, но  поменьше.  В нём взрослые  знают моего деда Залмана и  отца Давида. Встречаясь   друг с другом на вопрос: « Как дела»?, они в ответ разводят руки   в разные стороны,  или   улыбаются   одними  губами. Могут  сказать всего  два слова: « Их вэйс»? ( Я знаю)?
Но по  интонации    не   определить, что знает тот,  кто  говорит ?  Или  совсем  ничего  не знает,  или просто не договаривает?
В городке отмечают еврейские  праздники, выпекают  мацу, поминают умерших, собирают деньги для бедных,  Милиция , конечно , кое-что знает, но зачем ей  поднимать шум?  Сидите , евреи, тихо!  Тогда будет всё  шито- крыто!  Но евреи  всё равно начеку: шабат проводят в одном молельном доме, потом  -во втором, в – третьем.    Приносят и уносят  с собой молитвенные книги, ничего не оставляют.  Первое лицо в этом   городке –тот самый   Зелик, которого    уважительно  называют: ребе! И не столько за  Знание   Устной и Письменной Торы , сколько за доброе имя, мудрость, человеколюбие. А ещё больше за подвиг, совершённый им в сорок первом году.
…  Над местечком Милославичи опустилась тёплая июльская ночь. Не спалось. Зелик вышел на улицу, подошёл  к  жеребцу, дал ему  свежей травы, рядом поставил ведро воды, прислонился  к нему. Когда-то  маленький жеребёнок провалился в зимнюю прорубь реки Ипуть. И юноша бросился в месиво льда- к нему  на помощь! 
 Это  произошло  перед избранием его председателем еврейского колхоза .  Предложили несколько кандидатур: людей , умудрённых жизненных опытом, хороших хозяйственников . Зелик  из батрацкой  семьи : и дед , и отец работали на помещика, а он ,как только подрос,  пошёл к  коням.
- Кони- это не люди! Председателю  нужно знать, когда сеять, когда убирать?  Наш колхоз конюху нельзя доверить,- говорили противники.
- Не знает- узнает! Зелик не побоялся броситься в проруб , спасая  жеребёнка.  Он не  побоится пойти за нас в огонь и воду, если придёт беда?- высказал своё мнение   Соломон, самый многодетный еврей местечка.
И оно было решающим!
Почему  об этом он  вспомнил именно  сейчас? Да потому , что наступила  такая беда, о которой и подумать не могли? Над местечком стояла  тишина. Она была  обманчивой. Это хорошо понимал Зелик Суперфин.
- Преодолев  от Бреста 340 километра за три дня,   немцы уже возле  Минска. Примерно такое же расстояние   от Минска до Милославич :  370 километров!  Немцы  могут быть у нас за считанные дни,- размышляет Зелик.- Выезжаем утром!    И  так   уже  задержались на три недели.
  Но не  все  евреи   хотели уезжать из местечка. Ой, как не хотели! Тем более, были напичканы лживыми советскими сообщениями:
 « Не поддаваться панике. Врага остановим. Наша армия- всех сильней!».
Да и кто хотел бросить свой дом, хозяйство? Только зажили после организации еврейского колхоза «  Ноер Лебен»!
- Немцы- развитая нация! В первую мировую войну они   не  убивали евреев. Пусть партийцы- активисты боятся,- мудрили  колхозники,- а что нам бояться? Советская власть  для нас тоже не была, как мать родная…
 С ними  Зелик  говорил убедительно:  Забыли свою историю? Те евреи, которые не вышли   из египетского плена - погибли! Те, кто    хотели  вернуться обратно из синайских песков , остались в
 тех же песках. И только не видевшие рабства, пришли в Землю Обетованную!
 Утром 17 июля 1941 года  в направлении Хотимска- городка  на границе    с Россией, из местечка Милославичи   выехало 20 конных упряжек- по две семьи на каждую.  Вещи- минимум, только  продукты на дорогу ,  да  побольше овса для коней.
 Не проехали и семь километров, как дорогу  перегородили бабы  и мужики с вилами:
- Жиды!  Если хотите , чтобы вас не побили, коней и всё, что везёте с собой, отдайте нам!
 Но не тут то было: евреи  направили охотничьи оружии на погромщиков. Закусив удила, помчался  в их гущу громадный и страшный во гневе жеребец Орёл, тот кого жеребенком спас Зелик…
После первой  стычки, дождливой ночи в лесу, двадцать семей  решили вернутся обратно. На все уговоры они отвечали отказом, да и некогда было с ними распускать  нюни.
Никто не знал, что кого ждёт? Все, кто вернулись, об этом, видимо, горько пожалели, когда куча местных полицаев под присмотром трёх немцев , повели их  на расстрел.
А двадцать семей всё-таки  добрались  до Тамбова: лошадей передали    Красной Армии , кое- как втиснулись в теплушки и старенький паровоз  натужно пыхтя , потянул вагоны за собой…
 Из списка  Зелика, не побоявшиеся трудностей в  дороге, все  остались  живыми! Он спас не только их сорок- пятьдесят человек, но и тех, кто родились  потом.  Моими соседями  по Михалину были  послевоенные  Женя, Лёва, Рая и Аня Ошеровы. Их отец Малах  с женой Любой и малышкой Евой , были как раз в команде Зелика.  Хохотушка  Аня Школьникова  родится, как и я- в сорок седьмом-  дочь  Фирочки  Резниковой. Она ,её младшая сестра Слава- будущая учительница моего брата вместе с родителями, тоже были в  команде  Зелика.
 Были и другие, о которых я просто не знаю. Зато знаю другое: такого, как Зелик не было в   михалинском колхозе « Энергия». Поэтому евреи  были представлены сами себе: кто смог- выехал, кто не смог- погиб, как моя бабушка, как мои  тёти и дяди. Не было такого, как  Зелик в   еврейских колхозах  в сёлах  Родня  и Карпачи.  В первом селе всех евреев побили, во втором- сожгли.   Не  было такого, как он  и  во многих местечках  и райцентрах Беларуси, в областных центрах. Поэтому  и наблюдалось  такое массовое уничтожение евреев. До  самой  горбачёвской перестройки и даже позже, трагедия народа  замалчивалась. А такие Герои , как Зелик, себя не выпячивали. Делали больше: после прошедшей Катастрофы,  не давали погаснуть  еврейскому огоньку…
 …Закрываю глаза – и вижу , как по улицам нашего городка грохочет колёсами конная упряжка.
 Лошадь без понуканий  везёт груз по нужному адресу, а Зелик то ли в сладком полудреме, то ли в своих размышлениях?
Узнав меня, машет рукой:
-Садись, киндере ( мальчик на идиш), довезу до школы.

Едем, улыбаемся, подмаргиваем  друг другу.
- Как  подпольная синагога?- спрашиваю я, показывая, что могу держать секреты.
-Тпр-р-у-у,-от неожиданности Зелик останавливает коня,- тебе  ещё  рано задавать такие  вопросы.  Но ты приходи.
- Когда?
-Когда подрастёшь!
… И я  подрастал, напичканный  фальшивыми лозунгами. Школа , газеты, радио влияли больше, чем семья.  Армия? Обязательно! Но есть  близорукость? Называю буквы наугад, авось пройдёт! Проходит!  Отец – фронтовик, а я буду в мирное время прятаться? Нет! Работа? Только в редакции! Вокруг столько прекрасного! Пишу, восторгаюсь хорошими изменениями: штатный сотрудник городской газеты,  а  Зелик ездит на
 той же конной упряжке, по тому  же маршруту. Увидев его,  выхожу из редакционной машины:
- Добрый день!  Помните, вы мне сказали приходить, когда  подрасту. Я уже вырос!
-     Нет , ещё не вырос, - и Зелик прикрикнул на коня,- н-но!
… Проходят годы .Жизнь катится по кругу, как  освещение сезонных тем.
   Журналистские  конкурсы,  газетная текучка занимала много времени, но когда узнал, что в Москве живёт михалинский еврей – полковник Вениамин Миндлин,  пять раз удостаивающий Звания Героя Советского Союза и ни разу его не получивший , помчался в Москву.  И только , когда  я  опубликовал очерк о Герое- танкисте,  мне позвонил Зелик и сказал:
- Молодец ! Наконец   написал что- то стоящее. Приходи!  Ты уже  вырос! Ты же хотел написать обо мне?..
- Ребе Зелик, но как ты прочтёшь? Ведь ты давно уже умер? 
Тебя нет…
- Э-э, киндере,  киндере. Прочтут другие…













 



-