Лила

      Знаете, ли вы, что бывают отношения между людьми, будто бы подаренные небесами? Нет правда. Взять большинство семейных пар. Во многих из них можно наблюдать и любовь, и привязанность, но и взаимную притирку. Сколько им нужно было приложить сил, чтобы научиться друг друга чувствовать, понимать, договариваться. Нечасто встретишь пары, которым небеса преподносят дар - возможность читать мысли и чувства друг друга на расстоянии. Счастливчики, знаете ли вы об этих дарах?! Людям далёким от тонких материй, духовных взглядов на мир подобные объяснения покажутся странными, выдуманными. Целые поколения выросли, воспитываясь на одном лишь материализме. Да, человеку, верящему только в научные знания, не разделяющему ни религиозных верований, ни эзотерических учений о «тонком мире» будет трудно поверить. Но тем интереснее узнать историю об одной такой паре. Не верите? Так слушайте.
      В 2005 году, служил в подразделении связи Генштаба Российской Армии один молодой майор. Статный военный, красивый, здоровенный. Если вы зайдёте в магазин открыток, чтобы купить оную с изображением воина и героя, то непременно увидите на ней исключительно похожий тип. Женщины по нём с ума сходили, а те, кто посмелее кидались на шею, только оказавшись в зоне вытянутых рук. Это ничуть не удивительно, ибо редко встретишь атлета, обладающего помимо внушительных спортивных форм ещё и обаянием. И при том магнетическим! Что за магнетизм такой, спросите вы? О, это нечто невидимое и неуловимое, что не объяснить логически. Однако, благодаря этому непостижимому нечто человек самым невероятным образом притягателен для окружающих.  Например, его улыбка.  При взгляде на неё казалось, что тебе улыбается само Солнце и весь мир радостно и счастливо смотрит на тебя. А кому же не приятно быть ласкаемым самим солнцем? Звали его Сергей Борцов. Весьма подходящая фамилия, надо сказать. Шея-то сорок семь сантиметров в обхвате.
      Конечно, там секретность, поэтому службу несут эти доблестные защитники нашей Родины в бункерах, глубоко под землёй. Запрещены все виды коммуникаций с внешним миром и никакие сигналы электронных устройств не проходят туда. Была тогда зима. Ещё с 90х годов погода перестала быть устойчивой, а уж к 2000м вовсе стала непредсказуемой и ветреной в прямом и переносном смыслах. Февраль месяц выдался с мощными мокрыми снегопадами и магнитными бурями. На дорогах заносы, городской наземный транспорт ходил с большими перебоями. Редкие машины двигались по дорогам еле-еле. Снежные комки тяжёлые, липкие, валили с неба сплошной стеной. Залепляли глаза, лицо, примерзали к одежде. А деревья с застывшими в льдинках ветками, придавали городу сказочный вид. Насилу добрался Сергей до места службы. Припарковался в Колымажном переулке. Вылез из своей верной «пятёрки» и, в считанные минуты и он в «Аляске» с пушистым мехом, и машина его превратились в огромные снежные бугры. Издалека эта картина напоминала большого медведя, переваливающегося на задних лапах возле своей зимней берлоги. И вот заступил он на дежурство вместе со своими сослуживцами. Вообще-то, Сергей был словоохотливый и добродушный малый. Не так давно женился на красивой девушке с оленьими серыми глазами. Все служащие отдела ахали от восторга, рассматривая их свадебные фотографии. Про меж собой называли его жену «Принцесса Нури» - так нежен и чист был её образ в хрустальной диадеме и платье со шлейфом. Он, сияя от счастья и в приподнятом настроении приходил на службу всё это время. А тут пришёл что-то невесел, неразговорчив. Спрашивают его сослуживцы: «Сергей, что-то случилось?».
- Да, мать звонила. Говорит, что отца в больницу забрали.
- А что с ним?
- Диагноз затрудняются поставить. Он говорит, что ему при подъёме по лестнице плохо стало на железнодорожной станции. Прямо оттуда и забрали.
- А жене-то звонил, сказал?
- Нет, не успел пока.
И видно, что тягостно ему, переживает. Сидит погружённый в свои тревожные мысли. И тут сверху прибегает дежурный лейтенант: «Товарищ майор, разрешите доложить?».
- Докладывайте.
- Товарищ майор, вас к телефону спрашивают.
Надо сказать, что подобные отступления от регламента в отделениях с секретностью крайне редки. На городской телефон родственники и близкие звонят по особым случаям.
Он поднялся наверх к городскому телефону. А когда вернулся обратно один из сослуживцев, тоже майор и его приятель спросил у него: «Ну что?».
Он ему: «Жена звонила. Говорит, что ей с утра как-то тяжело на сердце стало. Вот и звонит узнать, как у меня дела. Рассказал ей, что по дороге на службу мне мать позвонила и об отце рассказала. Завтра с дежурства прямиком в больницу поедем». То есть звонила жена, встревоженная его состоянием, о котором знать не могла. Новость о свёкре она услышала только от мужа. И тут возникает вопрос - как же она могла догадаться?
       Вера проснулась раньше мужа и решила приготовить сырники на завтрак. Хозяйка она была ещё совсем не опытная. Ей всё никак не удавалось слепить из творожного теста внятные лепёшки для уже во всю шипящей маслом сковороды. Масса липла к рукам как назойливая рыба-прилипала и ни в какую не хотела отставать от них. Наконец-то, выложив их все жариться, она поспешила в комнату прибраться, всего лишь на минуточку. Но, сырники успели подгореть так, что стали чёрными. «Сахара слишком много положила. Какой кошмар, чем же теперь кормить Сергея? Времени готовить другое блюдо нет!» - запричитала Вера. Сергей вошёл в кухню.
- О, сырники!
- Серёжа, они подгорели – голос Веры чуть дрожал.
- Накладывай!
Вера с трудом отковыривала тонкую черную корочку от своей порции сырников. Сергей с аппетитом сметал их все со своей тарелки и приговаривал: «М-м, вкусные!». Вера не удержалась: «И как ты ешь такие подгоревшие?».
- Ты же их готовила – обо мне думала, поэтому мне вкусно – заулыбался Сергей. Он смотрел на неё тем взглядом, от которого она чувствовала себя выкупанной в солнечной ванне и это, невидимой ни для кого аурой окутывало её и сопровождало везде.
- Правда вкусные, Лапик, спасибо. Я поехал, а то дорога плохая.
- Ни разу не поморщился даже! - удовлетворённо выдохнула Лапик и сама того не замечая, нежно улыбнулась.
      Вера провожала мужа на службу, у двери они обнялись. Она приподнялась на цыпочки, чтобы стать чуть ближе к Сергею, ведь ему с ростом сто девяносто не так-то и удобно наклоняться. Проводив мужа, Вера стала собирать вещи для своей матери, которая три дня назад была госпитализирована в больницу имени Боткина. Собравшись, Вера полюбовалась на себя в шубке из золотой норки в зеркало, взяла сумки и поехала.
      От метро Динамо ей пришлось идти пешком. Из-за выпавшего снега ни трамваи, ни другой наземный транспорт не ходили. Как назло, снова начался сильный снегопад. Сбившийся в неровные комья снег косой занавесью скрывал всё пространство. Вероятно, кто-то огромный, обладающий несоизмеримо большими возможностями, нежели человек, устроил эту кутерьму, решив взболтать себе коктейль в шейкере с золотистой ягодкой внутри. Вера была единственной, кто пробирался сквозь эту завесу. Периодически сбиваясь с дороги, так как за белой пеленой не было видно ничего даже в паре метров от себя, утопая по икры в снегу Вера медленно преодолевала дистанцию от метро. Голова начала сильно болеть. Сумки в руках стали ещё тяжелее. Вера решила передохнуть немного и завернула в ближайшую арку, ведущую во двор. Там, прямо перед ней возникла старуха, замотанная по старинке в два платка так, что второй большим козырьком нависая над лицом почти полностью скрывал его. Зато бросался в глаза длинный, торчащий вверх нос. Всё это вкупе делало её похожей на известного персонажа сказки. Вера отпрянула от неожиданности и потрясения ассоциацией. Потом взяла себя в руки и спокойно обошла старушку, чтобы пройти чуть дальше и набраться сил в ближайшем кафе за чашкой горячего чая. Сделав пару шагов, Вера обернулась. Бедняжка лежала на спине и барахталась руками и ногами в снежных горках. Вера поставила сумки, подошла к несчастной и подняла её. Старушка, выглядевшая очень худосочной даже в зимнем пальто, оказалась на удивление тяжёлой. Она повернула голову к Вере и искоса посмотрела не неё: «Чем отблагодарить тебя? Что желаешь?». Вера не ожидала такого поворота: «Что вы, ничего не нужно».
- Ладно, я вижу, не умеешь ты принимать благодарность. Видать и себя не ценишь. На-ка вот, возьми пятачок волшебный. Поможет он тебе когда-нибудь». Старуха сама взяла руку Веры и вложила в неё монету.
Вера согласилась взять «волшебный пятачок», чтобы не обидеть бабушку. Сама шла и думала: «Вот чудачка! Правду говорят, что стар, что мал. Видимо к старости бабуля ударилась в мистику, неоязычество или ещё что. Верит в сказки всякие и одевается чудно. Наверное, в каком-нибудь союзе или обществе состоит. Поди и в обрядах тамошних участвует». Перед мысленным взором Веры предстали во всей своей яркости картины с вакханалиями и жертвоприношениями. И ей почему-то вспомнилось, что из глубины тени, отбрасываемой платком, глаза старухи светились. Да нет, показалось. Вера поёжилась. Обернулась, а уже и следов-то спасённой не видно.Только белый густой слой снега кругом и метель, метель...
«Магнитный фон зашкаливает. Дойти уж поскорее бы. В больнице может быть таблетку дадут» - думала Вера. Наконец-то добравшись до нужного корпуса, она поднялась на четвёртый этаж. В палате было тихо, погодный катаклизм сказывался на всех. Вера подошла к матери – она спала, тихонько присела рядом, и её тоже стало клонить немного в сон. Вдруг, будто по проводу, весьма хорошо ощутимому самой Верой в области сердца прилетел невидимый, как принято говорить сейчас энергетический, шар и вошёл прямо внутрь. Это был прямо-таки толчок - ощутимый сгусток чего-то упругого и тёплого. Ей было ясно совершенно отчётливо – это послание от Серёжи. Вера вышла в коридор, чтобы не беспокоить никого в палате и набрала городской номер на службу мужа.
Через некоторое время в трубке раздался знакомый голос.
- Привет, Лапик! Представляешь, я только что о тебе подумал и тут ты звонишь! Как дела у мамы?
- Она спит. Врач говорит её состояние стабильно. А мне, вдруг, тревожно как-то на сердце стало и я почувствовала, что ты меня зовёшь.
- Лапик, стоит мне о тебе подумать, как ты звонишь, сколько раз замечал! Вот и сейчас. Ты права. Утром мне мать звонила. Отца сегодня скорая в больницу забрала. Плохо ему на станции Мытищи стало.
- Серёжа, сочувствую – это грустная новость. Что с ним? Надо его навестить, ему что-нибудь нужно?
- Ты позвони матери, узнай. Завтра к нему после дежурства вместе съездим.
- Хорошо.
      В один из дней посещения родственников в больнице Вера случайно услышала окончание разговора мужа с кем-то по телефону: «Пока, малыш». Потом увидела в телефоне смс, не оставлявшую никаких шансов на сомнения – есть и другая, по совпадению тоже Вера.
На несколько секунд глаза перестали видеть. Потом ей показалось, что она упала с высокой башни вниз. А когда поднялась, то почувствовала на себе длинное белое платье принцессы, заляпанное грязью. И грязь эту не отмыть. Железным корсетом сдавило тело.  Пульсирующее пламя начало свой неистовый танец внутри. Временами оно гасло от леденящего страха и потери всех чувств и ощущений. Но потом вновь вспыхивало внизу живота, в центре животной силы, и принималось лизать обжигающим языком лицо, голову, шею, заставляя пылать всё тело. Что же теперь делать? Вера боялась задать мужу вопрос. Но жить в муках сомнений долго не получится. Она набралась храбрости и спросила. Ответ был утвердительный. Вера не понимала - разве можно наполнить уже полный стакан? Выходит, у одного стакан был полным не до конца? Вера поняла, что не сможет жить с этим дальше. Она попросила Сергея съехать из квартиры. Вере казалось, что её смерть подошла к ней и стоит совсем близко. И когда он уйдёт в эту дверь, перед которой они всегда раньше обнимались, железный корсет сомкнётся на ней полностью и смерть заключит её в свои объятия - освобождающие, но холодные.
      Дверь за Сергеем закрылась. Вере не хватало то ли воздуха, то ли сил и она инстинктивно попыталась ухватиться за что-нибудь. Попалась норковая шуба, висевшая в прихожей. Рука её медленно скользила по шубе вниз и наткнулась на твёрдую и круглую вещицу. Вера залезла в карман и достала оттуда предмет. Им оказался «счастливый пятачок».
- И чем же ты-то можешь мне помочь? - Вера обессиленно опустилась на кушетку и долго смотрела перед собой невидящими остекленевшими глазами.
      Утром Вера медленно шла на работу по старинной кривой улочке. Вдруг её окликнул молодой человек: «Девушка, у вас пятачка, случайно, не будет?». Вера подняла глаза и посмотрела на мужчину. С виду приличный, только шарф длинный несколько раз обмотан вокруг шеи.
- Совершенно случайно, будет – Вера машинально достала из кармана и протянула свой пресловутый пятачок незнакомцу.
- Благодарю вас! Вы моя спасительница. Не подумайте про меня плохого, просто сегодня у меня экзамен по академическому рисунку, а счастливый пятачок я забыл. Ну, примета такая у студентов, знаете, наверное – молодой человек бодро шагал рядом и улыбался.
- Да, пожалуйста, всегда обращайтесь – попыталась съязвить Вера.
- Правда? Я с удовольствием. Но для начала, я, как джентльмен, верну после экзамена ваш. Меня, кстати, Виктор зовут. А вас?
- Вера.
- Прекрасное имя. Скажите, пожалуйста, ваш номер телефона.
Вера смотрела на «джентльмена» - большие карие глаза, чёрные волосы, топорщащиеся на макушке. Взгляд открытый и такой поразительно честный, что Вера назвала свой номер.
      Тёплым июньским днём майор Борцов возвращался с обеда на службу и решил пройтись по Арбату. В самом начале улицы он увидел картину, которая заставила его застыть на месте. У одного из художников был выставлен портрет девушки с оленьими серыми глазами и диадемой в волосах. Девушка улыбалась.