Одиночество. Спасение. Цинизм и убеждения

      
 
                1. Одиночество
 
         —  Я совершенно одинок. Меня все предали. Все забыли.
 
      Громогласно, почти с высокой трибуны  на весь мир произнёс психолог-профессионал.
 
      Который,  да, он  был одинок, но только в своём мнении о том, что есть одиночество.
 
        —    Одиночество,  —   говорил он,   —      это не когда ты один,  это когда  с тобой страшно скучно даже тебе самому. И ты понимаешь, что не изменишься.  Нет идей, нет желаний и нет ресурса измениться.   Есть только бесконечная тоска от самого себя. И горячая обида на тех,  кто бросил тебя на тебя и не  хочет развлекать.
 
       Кто-то выслушав эту  оду об одиночестве  от обиженного и покинутого всеми психолога,  воскликнул:  "Супер!",  кто-то следом, почти повторил: “Бесподобно сказано!” и тут же добавил, решив, что только "бесплодно сказано" будет мало,   “И тонко подмечено”
 
         А кто-то,  задумавшись, примеряет  сказанное на себя, и присовокупит нежным женским голоском:  “Очень смело…  Я  бы не призналась,  что испытываю одиночество”   Скромно признается обладательница женского голоска.
 
       А кто-то в противовес голоску скажет иное: “А  мне и  одной хорошо,  я так восстанавливаю силы” в смысле одиночеством.
 
 
      Однако,  толпа слушателей этого "Одиночества"  разношёрстная,  не только большая, и потому в ней найдутся, конечно же,  соратники по разуму, которые  предложат немедля свою помощь, будто вручив листовочку-прокламацию, стоя  у метро с протянутой рукой:      “ Вэлкам на мягкую, экологичную терапию”

    И тут же приложат телефончик с именем и званием —   “психолог, психотерапевт”.
 
   А тот, кто не обладает подобными  званиями, не предлагая никакой своей помощи,  с возмущением заявит:
 
  “Я вообще не бываю одинок, потому что мне хорошо и одному, и с близкими мне людьми. И   почему это  кто - то  должен кого - то развлекать?
 
На это не выдержит сам публично  жалующийся на одиночество и тоже с  возмущением  отпарирует:
 
       —  В  этом и смысл, что не должен! 
 
     И уже   вконец запутается  в своих  измышлениях  психолог.  И только подумает  о том, что  запутался  как -то,  кто-то ещё, появившийся на горизонте его философствований, дольёт ложку дёгтя в его   бочку с мёдом,   сказав:
 
 
 
       — Странные, однако,  рассуждения об одиночестве. Человек всегда одинок, даже находясь в центре внимания, просто именно в тот момент он этого не сознает.


     — Да,  я   просто предпочитаю не оглушать людей грустными философскими мыслями.

     Опять путаясь в самом себе, пояснит тот, кто именовал себя психологом,  и   больше проходился  по рациональному и научно- психологическому, как сам говорил,  считая, что возможно,  это поможет кому-нибудь посмотреть на реальные причины собственной грусти. Хотя, вроде,  грустил-то  он сам, высказываясь публично.
 
     —  А там уж, сами  как решат. От мысли, что одиночество неизбежный факт может кому-то стать легче, а кому и хуже.

       Но проявившийся на горизонте совсем не кстати не психолог, заметил, что  миротворчество помогает чаще всего самому себе, но не людям.


    На что  тот, кто был психолог ответил:


      —  Поэтому я  и не миротворю. Я всё  больше обижаю и задираю армию обиженных.

    Ну, да, он же был всё же психолог  и потому мог позволить себе  на законных основаниях  задирать и обижать.


    Обойдя тему того, что любая иллюзия терпит крах, разбиваясь о гранит реальности,  и тогда всё становится гораздо хуже,  это как быть готовым к тому, что будешь жить вечно, а потом столкнуться с пониманием иллюзорности данного явления. Слабым,  неуверенным в себе людям, подверженным чужому влиянию, это вредно и даже больше, чем вредно, обижальщика спросили,  зачем он обижает и задирает:
 
 
 

       — Зачем?


     На что последовало значительное и не опровергаемое:

       — Ну,  мой некоторый практический опыт психолога вселил мне иллюзорную надежду на спасение, хоть одной души.


                2.  Спаситель  и Сатана
               


        —  Это   интересно.  Сам процесс спасения.

         Не стесняясь  сказал новоявленный Христос,  и даже не перекрестился, глядя на образа — там мелькал  облик  Сатаны,  и он это знал.


      — Зачем?  —   Снова спросили его. —   Зачем   " все больше обижаю и задираю армию обиженных"?


      — Такой я выбрал путь спасения.

     Снова  с важным видом  повторил этот спасатель человеческих душ и добавил,  уточнив:

     — Он мне ближе, а потому эффективнее. В любом другом мне не интересно.


        Но что есть одна спасённая душа против армии загубленных, потерянных человеческих душ, когда большинство всегда берёт верх над меньшинством, смысл какой? Об этом он не задумывался. О смысле самого спасения и только повторял:


     —   Повторюсь. Смысл в удовольствии от процесса дела, которое мне нравится и в котором я хорош.


        Как -то  уже не по иисусовски, а подмигнув красным глазом и качнув рогами на седой голове, ответил он.

 
       —   Качественный результат, это  побочный эффект любимого процесса.
 
       Совсем   уже зарвавшись,  пояснил Сатана без Спасителя, потому что это было бы уже слишком, даже символично присутствующий при этих словах Спаситель.


        —  Остальные большие смыслы меня не сильно интересуют.

     А  что его вообще,  интересовало, помимо...  хотя ответ был очевиден:


        —  Ну, то бишь вы обслуживаете,  в первую очередь, свои интересы под маркой спасения других?

 
   Но он же был психолог,  ещё  и  с дипломом, этот спасатель человеческих душ, действующий ради собственного удовольствия и игнорируя желания людей, и   потому был понятен   ход его  мыслей... увы,  неприемлемый для кого-то... И  это  "увы" относилось  к его рассуждениям, конечно же.

          — Даже не под маркой.

       Решив не  менять о себе сложившееся уже впечатление, и  совсем  уже разойдясь, с гордым видом   продолжил этот Иисус-Спаситель с мигающим красным глазом.
   
          — Это предложение внешнему рынку результата моего интереса. Если он нужен  —  берите. Если нет, не берите. Меня интересует то, что хочу я.

          —  Наши интересы просто совпадают. — Уверенный в своей правоте  добавил он.


     Разумеется, он же был обладателем кучи профессий, почти  спецом  от  гинекологии до  проктологии,    и, оставив память о себе, как о разностороннем   специалисте, оказался в этом незабываем.

       —  Я помню, что вы ещё и маркетолог, продавец своих услуг,
 цинизм зашкаливает, два сошлось в одном.

      —  А  в чем цинизм?  —   Удивился, не поняв Спаситель и Сатана в одном лице.

       Но ему объяснять не стали, всё  это было так просто, будто шито белыми нитками, а он ещё  ангелочка строил из себя с невинными голубыми глазками на своём не детском лице с заросшим щетиной подбородке, а  только сказали, вспомнив с чего вообще-то начался этот разговор:


          —   Одиночество, вообще-то,  учитывая степень  концентрации  дебилов вокруг, это даже  не дар, это бесценный подарок судьбы.  Но такое не продашь ведь,  правда?


           Услышав знакомое слово, которое так грело не только его человеческое   сердце, но и уши маркетолога, он с готовность, встрепенувшись и войдя теперь в новый образ продавца своих услуг, выйдя из роли Спасителя, с готовностью отпарировал:

     — Продашь! И вы это делаете с завидной регулярностью и цинизмом.
 
   Решил, наконец,  уже  запустить бумеранг этот  Спаситель и Иисус.

         — Просто не знаете это.

     Что-ещё  вспомнив, добавил он,  сказав всё это  человеку, которого  он сам   не знал,  не лично и никак,   зато знал о том, чем он занят регулярно, беседуя в данный момент с ним, со Спасителем и Сатаной одновременно.


       — Я  ничего не продаю, торговля мне претит, вернее торгаши... На этом как бы всё, интерес утрачен к вашим философствованиям на темы... обо всем.
 

      И тут же вспомнив,  кем  он сам себя иногда  позиционировал, когда не был маркетологом или одним из  специалистов от гинекологии до проктологии —сихологом-профессионалом,  незнакомый ему  циничный продавец и умелец   добавил:

        — Только маркированный психолог может себе такое позволить "И вы это делаете с завидной регулярностью и цинизмом. Просто не знаете это"


        —  Нет, продаёте!  — Не слыша собеседника, продолжал настаивать на своём этот спаситель человеческих душ, спасая в этот момент ещё одну,  чтобы спасти,  как ему хотелось, хоть одну.

     —  И позиционируете. И рекламируете. Каждым своим словом  тут.

    Всё отбивал копытцем каждое своё  слово это чёрт с рогами и красным мигающим глазом, плюя на то, что вообще ничего не знает  о том, чью душу сейчас спасает.

    —  И  у вас неплохо получается. Как маркетолог,  говорю вам.

      Снова выйдя из одного образа и зайдя в другой, от лица маркетолога добавил Спаситель и Сатана одновременно.

     На что  собеседник, не будучи профессионалом  в области психологии, не удержался от улыбки и не замедлил спросить, начав с протяжного “О-ооо”, что означало, что он шокирован.


      —   Оооо!  А вы не пытались, как психолог,  от уверенности в знании людей и человеческой натуры избавиться? Я  развлекаюсь, ибо не позиционировать нечего, ни продавать нечего, не обладаю вашим багажом профессионализма.

        Честно признался он, не забыв, что только что произнёс троекратное “О”.

     И тут этот психолог, вспомнив, что он любитель воду повозить на себе, не только психолог, Иисус,  Спаситель и Сатана, и с положенной в таком случае  обидой в голосе  сказал:


       —  Обидно только одно:  "темы…  обо всем". Мне хотелось бы, чтобы у меня была понятная специализация.   Я помогаю людям реализоваться в этой жизни.

         Продолжал он  обиженно блеять на весь мир, чувствуя себя уже не маленьким мальчиком с ангелоподобным  лицом и чистыми честными  глазками, а обиженным, униженным  и оскорблённым. Впрочем, он себя и с самого начала таковым считал, признавшись в своём одиночестве и в том, что его все кинули и предали. И потому он продолжил перечислять все свои добродетели на публику, помня, что он все же продавец своих услуг:


      — Я помогаю им    делать то, что они хотят,  и хочу,  чтобы это кому-то приносило пользу. Связывать, так сказать, мечты одних с потребностями других. В чём я и развиваюсь профессионально кучу лет. 

          Но тут неожиданно,  совсем уже не профессионально просев или присев, он  резюмировал:

      —  Ну,  значит ещё не понятно. Надо работать дальше.

      —  Да, тема сложная.  — С минуту подумав и с сожалением покачав головой, на которой сейчас отсутствовали рога,   прошамкал он губами совсем уже себе в нос.


                3. Цинизм
   
 

        Не смотря на то, что он не профессионально присел  или просел,  решать, что делать, тем более имея диплом под мышкой, надо было ему самому. Интересно,  в  учебниках, которые он тщательно штудировал для того,  чтобы признаваться сейчас в своём профессионализме психолога,  ничего об этом не сказано было, об этике поведения в социуме, в котором собрались  люди разные,  собрались под крышей дома одного? Об этике, не о культуре.


      И потом его  специализация никогда  не будет понятна, чего он так хотел, обиженно  говоря ”Мне хотелось бы, чтобы  у меня была понятная специализация.", и не понятна будет   до того момента,   пока он  будет  охотиться за двумя зайцами. В  этом, кстати и заключался весь  цинизм его профессиональных манипуляций, производимых Спасителем и Сатаной одновременно.

         Но он не унимался,  уже забыв про все свои роли, и про Спасителя с Сатаной тоже, помня только о своём профессионализме, уже не важно даже в какой из областей, всё канючил всё одно и тоже:

      —  Опять профессионально заявляю, —  всё про Ерему с Фомой продолжал  он, — что погоня за двумя зайцами,   имеются  в виду наверное деньги, —  не забыл по ходу  уточнить продавец своих не бесплатных  услуг, закончив словами о том, что     это противоречит его  профессиональной позиции. Какой именно из позиций не пояснил, ясно было, что он совсем запутался в своих постулатах, потому что как Иисус - спаситель  добавил:

       —  Не охочусь я за ними,— имея в виду теперь точно деньги, сказал он. —  И  другим не советую. 



      И  тут же печально с грустью в голосе, совсем уже повесив рога куда-то назад, закинув их сначала  на   затылок, а потом и вовсе на спину,  тяжело вздохнув,  прибавил: 

       —  Но вам же это не интересно. У вас убеждения.

                4.  Убеждения


         Так и убеждения были у всех, и у Спасителя тоже, он же только что так пространно говорил о них, почти взахлёб от понимания собственного профессионализма, забывая по дороге о том, с  чего эта беседа вообще началась, с его страданий, с соплей о том,  что  одинок, о  предательстве и подлости людской,  с беседы обо всё этом, в которой он незаметно для себя сам стал и предателем, предателем  тех душ, которые якобы спасал, и подлым по отношению к ним же, преследуя исключительно свой интерес в жизни, но говоря при этом  совсем о другом,  о той своей миссии, как о желании спасения, которая, как ему было сказано, в помощь бывает обычно  самому миссионеру,  и опять, он,  оказываясь в предателях, всё о чьих-то убеждениях  продолжая говорить,  не в состоянии был  сам    от лица человека, что- либо сказать,  а не как профессионал уже не понятно в чем конкретно.

     А  ведь как известно,  за любой профессией всегда человек предполагается, и  для кого-то он  сначала и важен, этот человек, а потом  только  всё остальное, это  если об убеждениях, но в ином контексте, не им  сказанного.

      Деньги?  Когда производитель колбасы ею же торгует, это одно, а когда психолог... Впрочем, он тоже в этот момент делает деньги. Но у нас  в этом мире  всё  покупается и продаётся, при этом...  Короче,  это было бессмысленно, что-то объяснять этому человеку, профессионалу своего дела,  у него тоже были убеждения, он,    все время говоря о  них, как-то  забывал об этом. И потом   обидно же ему  будет,  от того, что  снова он  не оправдал  собственных ожиданий, профессионально раскладывая по косточкам незнакомых ему людей, со знаем дела утверждая,  чем они заняты в жизни, правда, сами об этом не догадываются, куплей и продажей, и рекламой собственных продаж, которым,  в отличие от психолога, страдающего одиночеством,  вообще не обидно было  ничего,  от того, что им навязали профессионалы, будучи для них в первую очередь,  людьми и  незнакомыми людьми. Возможно, потому что они не были психологами?  Как видно да, именно поэтому. Потому что это психологи очень  любят мыслить шаблонами, которым их  научили в вузе, но жизнь, это не шаблон один на всех, как и Спаситель не может быть одновременно  и Сатаной,  и одинаково хорошим или одинаково и плохим для всех.

 19.02.2022г
Марина Леванте