Один шанхайский день

Небо этого города мне показалось мрачным из за нависших тяжёлых облаков, готовых вот-вот брызнуть. И при отсутствии солнечного света все постройки воспринимались мрачными и угрюмыми. Вот и здание аэропорта, самого крупного в Китае, терминал Т1. Я специально построил своё путешествие таким образом, чтобы ночь провести в Шанхае. Был наслышан о его современной технологизации, об аэроэкспрессе, двигающемся со скоростью четыреста тридцать в час, о местном колорите, о том, что жители хорошо знают английский, о том, что этих горожан двадцать четыре миллиона. Я читал глянцевые страницы форумов и восхищался. Неужели я хотя бы часть этого увижу?

Знакомство с аэропортом у меня начинается с поиска сети. WiFi требовал сим-карту местного оператора. И это уже второй раз подряд. На кордоне задерживают дольше обычного. Цементное лицо молодого пограничника. Где жить, почему Шанхай, давайте сфотографируемся, снимите обложку для паспорта (японцам она не мешала). Наконец я в Китае, точнее, в городе, который даёт карт-бланш в виде семидесятидвухчасового пребывания без визы.

Надо поменять доллары, чтобы отель оплатить, чтобы до него добраться, чтобы чая купить, в кафе сходить. Маржа неважная, как в 90-х в Москве, но выбирать не приходится.

– Комиссия за услуги нашего банка составляет пятьдесят юаней! – гордо объявляет меняла в банке аэропорта, – вы согласны?

– А куда деваться?

Пересчитываю, получается пятьсот рублей. Соглашаюсь. Надо же как-то жить. Карточками нашими они, очевидно, брезгуют. Город мне уже определённо не нравился, и я раздражаюсь от всего. От сумрака в зале получения багажа, от отсутствия бумажных полотенец и неработающего сушильного автомата в туалете, от грязи, от скрипа багажной тележки, от обшарпанности, от того, что все толкаются и лезут без очереди… Но кому сказать об этом? Сам ведь себя в эти рамки поместил. Надо испытывать дальше.

Получил багаж. Обычно авиакомпании везут багаж пассажира до конечной точки, но здесь иные условия. Да и мне спокойнее, так как мало ли, где он может затеряться. В год через аэропорт Пудонг проходит восемьдесят миллионов пассажиров. На выходе из терминала контроль личных вещей. Десять зорких глаз народной милиции проглядывают окно рентгеновской установки. Это уже во второй раз за сегодня. Меня отлавливают, как нарушителя законов страны. Ко мне подходят парень с девушкой и просят открыть чемодан. Он копошится в моих вещах, а она тем временем предлагает ознакомиться с памяткой о карантине в стране.

– Что это? – достаёт он зелёный фрукт из моего носка.
– Шикваса.
– А это? – из футболки.
– Ананас… папайя.
– А это?
– Камушки, ракушки, посуда.
– По правилам Китайской Народной Республики ввоз всех продуктов в страну запрещён… Мы обязаны изъять их у вас.
– Позвольте, но я их везу детям, в Москве таких нет.
– Нет!
– Может, я сдам в камеру хранения в транзитной зоне?
– Нет!
– Разрешите тогда их съесть?
– Нет! Вы нарушили закон!
– Я утром в Россию улетаю!
– И что? Вы пересекли границу Китая… я конфискую всё!

Он сложил весь мой урожай в пакет, добавил туда ещё экзотических косточек невиданных ранее деревьев, взвесил и выписал квитанцию на китайском языке, где и было то понятно: дата и что вес изъятого товара составил три с половиной килограмма.

По указателям нахожу метро. Конечно, хотелось на скоростном поезде Маглев, но мне ехать всего три станции от аэропорта. На входе опять проверка вещей. Автомат по выдаче билетов не принимает банкноты в один юань. В метро давка, спешка, толчея. Кто ест, кто щёлкает семечки. Слепой нищий в кроксах, играющий восточные мотивы на губной гармони в сопровождении вылинявшей дамы собирают милостыню. Она потряхивает одноразовым стаканчиком с юанями перед пассажирами и жадно смотрит в глаза.

Вот и моя станция. На входе пять милиционеров, которые осматривают на рентгенустановке багаж всех входящих пассажиров. Мне же на выход. Висит карта района, но все указатели на китайском. Иду за народом. У дверей встречают десяток навязчивых таксистов, которые, потряхивая ключами, с сигаретами в зубах, предлагают свои услуги. Прорываюсь через их кордон на автобусную остановку. Стемнело, накрапывает дождь. Отмечаю, что транспорт носится, как ужаленный. Запускаю навигатор, но кроме точки на карте он ничего не выдает. Ни направления движения с маршрутом, ни названия улиц. Только синяя точка на карте. У меня загодя были сделаны скрины карты района, но идти не знаю куда. Подходят битком набитые автобусы, в которые донабиваются пассажиры. Я со своими двумя чемоданами и рюкзаком точно не влезу.
– Вы разговариваете на английском? – обращаюсь к молодому человеку на остановке.
– Немного, совсем чуть-чуть.
– Не покажете, как пройти в отель Джие Джа Чаин Хотел Пудонг? У меня кугл карта не грузится.
– Давайте посмотрим.
Парень сверил мои скрин-шоты со своим смартфоном, но лицо его выглядело удрученным. Он вводил иероглифы, но телефон тормозил. Тем временем к нам подошли мужчины в джинсах, засаленных пиджаках. Они покручивали ключами от авто, и вся троица активно общалась между собой, вертя мой смартфон у себя в руках. «Может, это разводка? – мелькнуло в голове, – и меня сейчас обворуют или ещё чего хуже».

– Поедешь за двадцать пять юаней в отель? – спросил парень. Двое других на английском ни слова.
– Нет… может, автобусом?
Тем временем к нам подъехал минибас, но без номера, и к спору присоединился ещё один водитель. Парень, наконец, понял, какой отель имеется в виду, и спросил у меня.
– А за пятнадцать юаней поедешь?
– Да!

Торговаться было бессмысленно. Куда идти, я не знал, было противно от ощущения беспомощности, и чувствовал себя мухой, попавшей в паутину. Мы покатили. В салоне сидела полноватая женщина и на переднем сиденье ещё один пассажир. Мои чемоданы заняли задний ряд. Всё битком. Мчимся по гудящим от сирен и сигналов улицам ночного города. Обещанного блеска я не вижу. Скорее наоборот. Колотый, перелатанный асфальт, отсутствие разметки, хаотичность движения транспорта. В конце концов, я еду, маршрут найден и на голову не капает дождь. Китайцы смеются, переговариваются и обсуждают меня.

– Всё, приехали! – сказал худощавый водитель, указав мне на горящую вывеску у четырёхэтажного здания. Расплатившись, ушёл заселяться. На отеле все надписи иероглифами. На ресепшене меня встретили без энтузиазма и улыбок. Мужчина портье попросил паспорт, копию брони и позвал помощницу, которая говорила лучше него. Последняя ушла за ещё более старшим мененджером. Мне показалось, что им было напряжённо беседовать на английском языке.

– Вы приехали не в тот отель! – сказал парень с ухоженным длинным маникюром и без акцента, – вам надо в отель «Джиа Дже Пудонг», а вы сейчас в отеле «Зелёное дерево».
– И как туда пройти?
– Это недалеко… двадцать минут пешком. Выйдете на главную дорогу, третий перекресток направо.
– Нарисуйте, пожалуйста, схему и напишите на китайском название моего отеля.
С этим листочком я отправился на поиски. С первых шагов отметил различия с окинавским асфальтом и тротуаром. Там, где не было припаркованных машин, они представляли неровно уложенную плитку с лужами. Чтобы обойти авто, приходилось заходить на проезжую часть для снующих мотоциклистов и велолюбителей, которые сигналили и комментировали моё нахождение. Вторая особенность – это отсутствие безопасности на зебре при зелёном сигнале светофора.

Местные жители не стеснялись разглядывать меня, а некоторые и фотографировали мобильными телефонами. Вскоре дошёл до перекрёстка, где был организован стихийный рынок. Вперемешку лежали фрукты, детали от аппаратуры, запчасти. Тут же и кашеварилось. Многие ели, пили, сморкались и галдели. Мне вспомнилась Манила, с которой находил общие черты.

Показал торговке знак «сна и крыши», и она ткнула пальцем в здание напротив с негорящими окнами. Лишь при приближении к нему заметил, что это отель.
Заметил, что за мной увязался подозрительный китаец в кепке с козырьком на глазах, с которым мы зашли на ресепшен. Девушка в коротких шортах ела кукурузу и чатилась в телефоне. Нехотя оторвавшись, она попросила паспорт, отвечая на вопросы второго гостя.

– Вот ваш ключ. Оплатите сто тридцать восемь юаней. Карточки мы не принимаем, – закончила она.

На вопрос о сдаче с двухсот юаней, она ответила: «завтра, при выселении…»
Конечно, фотографии с букинга обманывали, как и их заявленные шестнадцать метров жилой площади – раза в два. В номере пахло мочой из унитаза, перегородка между комнатой и санузлом была представлена шторкой, входная дверь не запиралась изнутри, сигнал вай фая регулярно пропадал, было холодно и прокурено. Кто-то подбросил мне под дверь листовки с девушками по вызову. Выходить на улицу совсем не хотелось, и было страшновато опять окунуться в довольно агрессивную городскую стихию. Я подпёр дверь стулом и стал изучать интернет. Большинство сайтов (фейсбук, яндекс, google, твиттер) не открывались. Кугисы предлагали обойти эти запреты.

Немного освоившись, всё же рискнул сходить на рынок за фруктами на ужин и сдобой к чаю. С помощью калькулятора мы и общались с торговцами. Цены приятно удивили, как и ассортимент. Папайя, манго, бананы, яблоки и даже дуриан. Я восполнил утраченное на кордоне, и вернулся в отель. Жаль, конечно, что без центра города, может быть, как нибудь в другой раз.

***

Ночью шёл дождь. Даже удивился, что ко мне никто не постучался. Спустился на первый этаж, где за стойкой ресепшена завтракала лапшой новая девушка, сменившая подругу. В розовой курточке, клетчатых шортах и чёрных чулках в большую клетку.
– Вы говорите по-английски?
– Нет!
– Не подскажете, каким автобусом можно добраться в аэропорт? – уточнил у неё. Она не понимала меня, и я изобразил летящую птицу, помахав руками со словом «Пудонг».
– Девятым! – ответила она на китайском и показала обилие иероглифов на экране смартфона, сквозь которые просматривалась знакомая цифра.

Ушёл на поиски автобусной остановки. Семи ещё нет, но улицы заполнены спешащим народом. Салоны автобусов плотно упакованы пассажирами. Пройдя по двести метров в одну и другую стороны от перекрёстка, изучил остановки, но искомого маршрута не обнаружил. Тем временем открылась фруктовая лавка, в которой я вчера отоварился, и с удовольствием продолжил шопинг. Японская рыбно-рисовая диета сменилась на китайскую фруктовую.

Удивился, когда получил причитающиеся шестьдесят два юаня при выселении из номера. Хорошо, что хоть не проверили сохранность мебели и постели. В голове был план. Через сайт букинга зашёл на закачанную карту города, по которой следовало, что до аэропорта Пудонг всего пять километров. Да и направление движения я теоретически знал. На автобусной остановке заприметил две мотоколяски, отдалённо напоминающие тайские тук-туки, только закрывающиеся полиэтиленом и с самодельными дверцами по типу шкафа-купе.

– В аэропорт довезёте? – спрашиваю у курящего пожилого шофёра, – мне в Пудонг нужно.
– Хорошо! – возможно так он и отвечает мне и утвердительно машет головой.
– Сколько с меня? – уточняю я и изображаю птицу, улетающую в небо. При этом делаю жест пальцами «деньги».

– Один! – отвечает он и показывает указательный палец. Я понимаю, что тут кроется подвох и достаю ручку, чтобы он написал стоимость проезда. Он пишет сто. Я отказываюсь. Он пишет пятьдесят. В итоге сходимся на десятке. Чтобы быть уверенным, показываю купюру десять юаней с вопросом на его газете, где ещё нарисовал схематично самолёт. Он улыбается, соглашается и предлагает грузиться, помогая мне своей правой рукой. Левой руки у него нет. Честно говоря, я и не думал, что с двумя чемоданами и рюкзаком умещусь в его салоне, но оказалось возможным, так как две трети багажа держал на коленях. Мы тронулись в путь, и я почувствовал себя счастливым. Из окна открывались необычные виды. Люди готовили пищу прямо на улице, торговали, чинили мопеды и велосипеды, сидели, кто то не стесняясь справлял нужду на дорогу. Среди движущегося транспорта превалировал двухколесный вид. Многие из пешеходов игнорировали разбитые тротуары, которые выполняли ещё и торговую функцию.

Через пятнадцать минут мы остановились у блок-поста, где девушка-милиционер показала жезлом, что путь для нас закрыт.
– Дальше меня не пустят… иди пешком, – сказал шофёр, – тут недалеко…
– Спасибо дед, вот возьми, это тебе за работу, – и я протянул ему двенадцать юаней.

Но от чаевых он категорически отказался. Тем временем ко мне подбежал молодой парень, схватил чемодан и стал грузить его в багажник своего автомобиля.
– В аэропорт? – уточняю у него.
– Да!
– Сколько?
– Один… – показывает палец. Предлагаю ручку и прошу подтвердить.
– Сто юаней, – рисует он на моей руке. Я перечеркиваю. Видя мой отказ, пишет пятьдесят… сорок на своей ладони.

Я не соглашаюсь. По моим расчётам бо;льшую часть пути мы проехали, и иду дальше. Через километр встретил попутчика. Он не говорил на английском, за исключением фразы «добро пожаловать в Шанхай», но уверенно вёл меня в аэропорт. Хотя складывалось впечатление, что одновременно и спрашивал дорогу у встречных. Мне тяжело. В руке двадцатикилограммовый чемодан, на плечах рюкзак с пятнадцатью, другой рукой качу ещё двадцать три килограмма, но я не сдаюсь. Трижды на тротуар заезжали мотоциклисты и предлагали подвезти в аэропорт. Чемодан они готовы были разместить перед собой на бензобаке, а две остальные поклажи я бы держал в руках. Мой попутчик оборачивался и ждал, пока мы не наговоримся и, судя по всему, одобрял мой отказ. Мы шли. Он шагал, то впереди, то сбоку, что-то говорил на своём, курил и даже пытался остановить для меня автобус. «Недалеко» растянулось в час. Надо отдать должное, что мужчина довёл меня до лифта, поднимающего пассажиров в зал вылета международных авиасообщений.

Багаж сдан, и я передохнул. Уточнил на регистрации, будут ли на маршруте посадки в китайских городах. Девушка, улыбнувшись, ответила «нет».
Осталось потратить юани. Чай дорогой, если сравнивать с японскими ценами и на ebay, но на сладости и снеки – сопоставимы с окинавскими. Красиво упаковано, выглядит аппетитно. Тут же в аэропорту сетевой FamyliMart, в котором надо попробовать китайские суши с роллами и горячий чай с молоком перед отлётом.
Я в самолёте. Первые русские за две недели, которым я несказанно рад. И пусть вылет задержали на полтора часа, мне хотелось расплакаться от того, что я почти дома.