Белохвостик

          Случай обыкновенный. В природе встречается не редко. Но этот- особенный и явствует о счастливой судьбе судьбе котёнка. О нем-то я и расскажу.
             В одном из крестьянских дворов жил кот. Хозяйка - бабушка Мария - принесла его в дом совсем маленьким. Слишком он был причудлив. Весь черный, а на лапках (на одной больше, на другой меньше) отложился белый окрас. Вокруг маленького носика распространилось белое пятно, которое придавало светлость длинным, редким усам. Конечно хвостик был также белым. Он как маячок, извиваясь, очерчивал в воздухе нехитрые плавные движения!
             В доме он быстро прижился. Проголодавшись, неотрывно следовал за бабушкой, почти непрерывно терся то одним, то другим бочком о ее ноги, таким образом выпрашивая угощения  для утоления  развивающегося голода в молодом растущем организме.
        Понимая намерения котенка, бабушка Мария находила аккуратно вымытую посуду, наливала внушительную порцию молока. Котенок, подобрав еще недавно подвижный белый хвостик, садился возле чашки и своим ярко-красным язычком лакал и искусно доносил его до проголодавшегося организма. Закончив питание, котенок еще некоторое время сидя на месте, вычищал и без того блестящие ворсинки на бочках и грудке. Затем, немного помедлив, облизав правую переднюю лапку нежным, ярко-красным язычком, изогнул ее в запястье, провел по густым ворсинкам шеи, дотронулся до щек и уже внушительных редких усов, ярко-черного носика, особенно выделяющегося на фоне светлого окраса. Так повторилось несколько раз.
            «Умывается», - ласково посмотрев на своего питомца, улыбаясь, вслух произнесла бабушка Мария. Полюбила она это мягкое, нежное, теплое существо всем сердцем. Было у нее все хозяйство: и куры, и корова, и свиньи - как же жить в деревне без своей живности,- но котенок был особенный. Просыпались вместе, полный день кружил он за ней то требуя еды, то играясь по дому. И ложились они вместе. Вот и сейчас, закончив свой своеобразный кошачий туалет, котенок вяло поднялся, посмотрел по сторонам и шаг за шагом медленно подошел к тепло натопленной печке, подогнув лапки, прилег. Вскоре послышалось его привычное, монотонное, нежное мурлыканье. Глаза прикрылись. А затем, положив головку на передние лапки, котенок затих. Что снилось в это время - известно только ему. 
             Из столицы пришел рейсовый автобус. Через некоторое время во дворе послышались шаги, скрипнул снег.  Затем в дверь постучали. Бабушка Мария, вытирая на ходу влажные руки о передник, громко оповестила: иду, иду, Сонечка.  Она предчувствовала, что изо дня в день должна приехать на каникулы внучка.  Когда дверь открылась на крыльце стояла она. Бабушка смотрела на вытянувшуюся вверх нежное, любимое, порозовевшее на морозе личико, формирующуюся фигуру,  предающие яркость развивающего организма. Подумала:  как быстро течет время. Еще недавно была маленькой, а уже пришло взросление. Как никак в восьмой класс ходит. Не за горами и институт потребуется. Засуетившись, бабушка поцеловала внучку, пригласила в дом.
           Разобрав походную сумку и достав нехитрые подарки, Сонечка повела глазами по комнате. Все было как и прежде. Только в углу, закрыв глаза и еле слышно мурлыкая, не обращая не на кого внимания подобрав под себя лапки лежал котенок. Во всем чувствовалось спокойствие если не считать еле заметное подергивание его маленького хвостика. Так это же Белохвостик. - Слышите, бабушка, Белохвостик, -  восторженно произнесла внучка. Откуда он появился.
           Да, Сонечка, нас сейчас двое. Так веселее. И ему хорошо, и мне приятно. Как никак есть с кем пообщаться. Затем, посмотрев на котенка, подняв к верху подбородок,  спросила: Как ты сказала - Белохвостик? Да, бабушка, Белохвостик. А я то думала каким ему быть. Так называть его буду, - Белохвостик. Красивое, нежное    имя. И, главное, соответствует окрасу его верхушки хвостика. Котенок, почувствовав о нём судачество, лениво раскрыл глаза, распрямил в запястье правую переднюю лапку, с неохотой поднялся, сладко потянулся.
           Подтягивается, значит растет. А как иначе. Совсем же маленький. Расти ему, да расти: «Вырастет- грозой мышей будет. Порядок в доме будет вести»- с улыбкой сказала бабушка.
          Сонечка неотрывно, как замороженная, смотрела на Белохвостика. Он в это время приблизился к бабушке Марии, потерся щекой по ее ногам, прошелся спинкой, а затем обвил их своим беспокойным хвостиком. Сонечка, восхищаясь приблизилась к нему. Но котенок этого не принял: фыркнул и подняв на спине шерсть, как признак первой защиты, он попятился назад. Затем отступил в угол, моргая ярко зелеными глазами. - Привыкнет,- произнесла бабушка. - Как никак никого не видел . Только меня и знает. Молочком его приручай. Он это быстро поймет. Станет и для тебя ручным и ласковым.
          Сонечка сняла с кухонного стола кувшин со свежим коровьим молоком, налила достаточно большую порцию в его чашку. Иди есть, Белохвостик- ласково сказала она. Сказанное для него ничего не значило, но запах свежего молока щекотал ноздри, раздражал желудочек, превосходил недавний страх незнакомки. Откуда ему было знать о бабушкиной внучке. В доме она новенькая и трудно знать о ее намерениях.
         В тоже время парное молочко все больше манило к себе. Его запах распространился по комнате.  Терпеть было невозможно. Из груди послышалось еле слышное мяу. Это была его просьба дать возможность приблизиться ему к заветной чашке. Несмотря на желание, он так и оставался в нерешительности, правая лапка так и висела в воздухе.
        Сонечка смотрела и видела страдания котенка. Поначалу она не знала что делать. Однако решение пришло само собой. Она тихонько поднялась с дивана, подошла к чашке и со словами: кис, кис, кис... спокойно постучала по ней рукой.
         -Иди, малыш, иди есть, не бойся...- продолжала ворковать она. Спокойствие успокоило котенка. Он опустил переднюю правую лапку, сделал шаг - другой и в миг оказался возле желанной чашки.
          Дальше все шло по известному плану. Он, забыв о недавнем страхе и нерешительности, с аппетитом пил угощение, а когда оно закончилось, благодарным взглядом посмотрел на Сонечку.  Она показалось ему такой же доброй и милой, как и бабушка Мария. Посмотрев, он подошел  к ней ближе, потерся  бочкой и щеками о ее ноги, затем, помедлив, поднялся на задние  лапки, легким прыжком взлетел на ее коленки и вмиг маленьким черным комочком застыл  на ее руках. При нежном прикосновении руки по его голове- замурлыкал и закрыл глаза. Так за короткое время состоялась дружба. 
         Он так привык к бабушкиной внучке, что только ночной отдых отделял их друг от друга. Сонечка в доме- Белохвостик возле нее. Она идет на улицу — и он впереди,  пробирается к двери. Вот только холод ему не по душе. Сделав отметину на белом, недавно выпавшем снегу, он, тряся ногами, этим самым избавляясь от налипшего снега, подходит к двери, затем, подобрав пушистые ножки под животик, располагается на крыльце поблизости входной двери, чтобы в нужную минуту вернуться в дом и укрыться от леденящего холода.
Вскоре, скрипя на крепчающем морозе, послышались Сонины шаги. «Пойдем, Белохвостик, замерз однако»,- ласково проговорила она. Котенок вмиг оживился, поднял верхние лапки и оперся ими о дверь, предвкушая тепло и богатую пищу от бабушки Марии. Когда дверь открылась, он мигом со своей молодой прытью вскочил в дом, поняв шерсть, стряхнул снежинки со всего туловища. Послышалось просящее «мяу-мяу-мяу». Вскоре он сидел, обвив хвостиком туловище с полузакрытыми от удовольствия глазами и, чуть причмокивая, уплетал солидную порцию свежего молока, о котором мечтал у двери на морозном воздухе.
Шли дни за днями. Как-то раз, проснувшись у печки и окинув своим взглядом комнату, Белохвостик не обнаружил полюбившуюся за эту время Сонечку. «Видимо во дворе, или еще где-то», - подумал он. Но проходило время, а ее нет и нет. Он лениво поднялся и, прислушиваясь к скрипу дверей, потянулся. Затем котенок обошел комнату, заглянул на кровать, вспрыгнул на диван. Сонечки нигде не было.
«Значит она на морозной улице, куда не очень хочется выходить», - подумал Белохвостик. Но прошло достаточно немало времени, а Сонечка не приходила. Откуда было знать ему, что у Сони закончились каникулы, и в это время быстрый автобус мчит ее домой к папе, маме и братику Владику. Она должна снова ходить в школу, изучать математику, белорусский, русский и другие школьные предметы, для того, чтобы получить престижное образование, подготовить себя к самостоятельной жизни и быть полезной обществу и государству.
Белохвостик загрустил. Но ненадолго. Скрипула входная дверь, и в проеме показалась бабушка Мария. Она-то знала, где находится ее внучка! Приведя Соню к автобусу и  поцеловав в обе щеки, бабушка распростилась с ней и  с грустью возвратилась домой.
    -Потерял Сонечку,- посмотрев на Белохвостика, ласково произнесла она: уехала, уехала,- сказала бабушка.
       Белохвостик оживился. Он привык  к своему имени и охотно на него отзывался. Так было и сейчас. Услышав бабушкин голос, он повел своими зелеными глазами, широко зевнув, он в одно мгновение оказался возле бабушки. А через некоторое время он мирно сидел и впитывал, прищурив глаза, вкусное свежее коровье молоко.
         Назавтра он попросился во двор. Неторопливо прошелся по очищенной от снега дорожке, там и здесь сделав отметины на белом недавно выпавшем снегу, тем самым ограничил свою территорию. Он не спешил в дом, который всегда приносил тепло, радость и удовлетворение, еще раз прошелся вдоль двора, вокруг дома, забора, возле которого были следы сородича. Снова сделал отметину. В его сознании ассоциировалось: пусть знают, кто в этом дворе хозяин. 
            Его взгляд остановился на открытой двери сарая, откуда тянула теплом и влагой.  В правой его половине тяжело дыша, пережевывая грубый корм, лежала корова и рядом, насторожив уши, отдыхало семейство овец. Время от времени кудахтали куры. В левой, спрессовавшись, лежало сено, а противоположном углу- солома для подстилки животных.
          Белохвостик осторожно, медленно подымая то одну то другую  лапу, приблизился к сложенным кормам. Он шел и прислушивался. В углу, где лежало сено и солома его чувствительный слух еле-еле уловил мягкое шуршание. На некоторое время оно совсем затихло, а затем спустя минуту-другую- повторилось. Сейчас шуршание было более отчетливым. Инстинкт подсказывал, что это была мышь, но он ее никогда не видел, не представлял. Только знал, что это то, что ему нужно в жизни, с чем перекрестила его природа.
               Белохвостик прилег и затаился так, что кажется сросся с кормом, даже не слышал своего дыхания. Острый взгляд молодых глаз устремился туда, где совсем недавно давала о себе знать другая жизнь, но, почуяв опасность, тоже затаилась, не выдавала себя.
              Проходила минута-другая, а вокруг кормов стояла абсолютная  тишина, за исключением глубокого дыхания коровы. За это время Белохвостик терпеливо не проявлял себя. Так длилось еще несколько минут. И вот в таком состоянии снова послышался шорох. Он сначала был еле слышный, осторожный. Глаза Белохвостика еще больше расширились, сердечко трепетало в груди, но молодое тельце выдерживало спокойствие. Только белая метка на конце хвостика нервно двигалась то в одну, то в другую сторону.
          Ждать долго не пришлось. Соломинка немного раздвинулась, но пока никого не было видно. Еще прошло немного времени. И вот в тишине послышался более отчетливый шорох. Соломинка подвинулась и вот показался маленький, нежный носик, круглые ушки, редкие длинные усы и два маленьких, как зернышки, черных глаза. Острым взглядом они повели вокруг себя. Казалось, никого рядом не было, но какое-то предчувствие подсказывало , что спешит некуда, надо убедиться в полной безопасности.
              Белохвостику надо было подождать, пока желанная добыча проявит беспечность, вылезет из своей соломенной норки, подойдет поближе и тогда померятся своими силами. Но охотничья страсть была выше здравого рассудка и никак не согласовалось с нормами кошачьей жизни. Молодость и отсутствие всякого опыта давали о себе знать. Долго, очень долго пришлось ждать этой встречи. Тельце Белохвостика еще больше сжалось, оно уже напоминало пружину. Еще немножко и его повзрослевшие лапки с силой оттолкнулись от земли, покрытой соломой, и пролетев в воздухе, опустилось на то место, где еще совсем недавно красовалась мордочка любопытной мышки. В прыжке его острые когти раскрылись и, казалось, через секунду-другую они вонзятся в это красивое создание.
            Мышка заметила Белохвостика. Она вмиг развернулась, и нырнула в свою спасительницу-норку. Только длинный хвостик последним покидал опасную зону. Именно возле его хвостика опустились, а затем с силой сжались крючкообразные острые когти Белохвостика. Он в это время закрыл глаза от удовлетворения, предвкушая первую в жизни богатую добычу. Когти сомкнулись у самого кончика мышиного хвостика, но не затронули его. Лишь он ощутил только мягкое, приятное, скользящее прикосновение шерсточки, что находилась между пальчиками котенка. Хвостик мышки почувствовал это, ускользнул вместе с мышкой в норку, недоумевая, что случилось. В это время мышка была в оцепенении. Многие месяцы она свободно разгуливала и одного угла в другой, питалась семенами трав, из которых  заботливые руки бабушки приготовили сено для коровы и овец. В раздумье, мышка успокоилась, а через несколько минут веки ее глаз становились все тяжелее и тяжелее, а затем и совсем прикрылись. В норке, где она проживала, стало тихо, тихо. Спокойное дыхание не выдавало ее присутствия.
          Белохвостик крепко сжал кисти ножек, кончики которых заканчивались остро отточенными  когтями. Погодя, он медленно поднялся. Мышки, которой он любовался и на которую рассчитывал - не было. Виднелась только раздвинутая солома, которая служила выходом из норы. Он еще раз прислушался. По-прежнему было тихо.
         Неудача первой охоты не разочаровала Белохвостика. Он развернулся, не глядя по сторонам, медленно вышел из сарая и, выждав пока откроется дверь в дом, также медленно вошел. Хотя и почувствовал голод, не стал просить молочко, а приблизившись к теплой печке, подобрал лапки, прилег и вскоре уснул. Это был новый этап его кошачьей жизни.
       На следующий день Белохвостик проснулся рано. Перекусил и отправился к двери. При первой возможности он оказался во дворе. Несмотря на ранний час, во дворе резвились воробьи. Он безразлично прошелся невдалеке от них. Воробушки его заметили. Некоторые из них с шумом взлетели и дружно уселись на ветки сирени, которые подрастали возле калитки. Белохвостик не удостоив воробьям внимания, продолжил путь в открытую дверь сарая, где, как и вчера, по-прежнему, вздыхая, пережевывала корм корова, раз от разу резвились овцы, кудахтали куры. Он дошел до того места, где был вчера. Присмотрелся. Обнюхал вокруг солому и не спеша опустился на животик. Вокруг было тихо, как и вчера, отчего тянула на дремоту. Белохвостик замурлыкал, но спохватился. Это не печка в доме. Острые зеленые глаза непрерывно всматривались  то в дыру, то в другую сторону скирды. Выдавал его только хвостик, который раз от разу качался из стороны в сторону. Так длилось несколько минут. И вдруг. Хвостик еще больше зашевелился. Пока до острого слуха Белохвостика ничего не дошло, через его активное движение чувствовалась  тревога. Шуршание возле норки возрастало. И вот из нее, заложенной редкой соломой, показалась любопытная мордочка с круглыми, как зернышки, глазами. Нежный, красивый носик быстрыми движениями вдыхал и выдыхал воздух, отчего он своеобразно двигался. Повседневный его запах он знал, но к нему примешивался другой. Ошибки не было. Здесь находился чужак. К тому же это белый маячок, который без устали двигался. Доверять ему нельзя.
             Котенок  не спешил. Мышка была хоть и недалеко, но малодоступна. Повторить ошибку вчерашнего дня нельзя. Поспешность не всегда оправдана. Мышка без труда разгадала намерения Белохвостика. Она, чувствуя себя в безопасности нырнула в самую дальнюю часть норы, улеглась в ней и заснула. В глубине сена и соломы по-прежнему шуршали другие мыши, но они были далеко, а, следовательно, недоступны для молодого охотника. Терпеливо выждав до вечера, Белохвостик во второй раз возвратился ни с чем домой. Так длилось последние три, а может четыре дня. Мышка хорошо усвоили намерения Белохвостика и весь день отсыпалась в своей уютной норке. Позднее к вечеру, когда котенок уходил в дом, где его ожидало тепло и парное молочко, спокойно разгуливала по сараю. Она бегала по разным его углам; подбирала зернышки травы и злаков и заходила в гости к сородичам, которых было не мало. Холодная и голодная зима свела их в более уютные места, где относительно было тепло и сытно.
            На этот раз Белохвостик решить во чтобы-то ни стало обхитрить изворотливую мышку. Он, как и всегда, хорошо подкрепился и вышел из дома.  Через несколько минут он принюхивался к насыщенному от присутствия животных воздуху, запаху лугового сена и соломы. Среди них выделялся запах мышки, которая находилась невдалеке.
          Белохвостик прилег. Весь день и ближе к вечеру норка казалось пустынной. Ни шороха, ни движения не проявлялось. При всем, котенок терпеливо ждал.  Со временем своеобразный мышиный запах, хотя и не так остро, улавливался его чувствительным носиком.
             Мышка в это время после активной, если не сказать бурлящей ночи, спокойно отдыхала. Набиралась сил, чтобы, как и прежде, поздно вечером и ночью в полной безопасности продолжить трапезу и активное гулянье. Солнце наклонилось к горизонту. В сеновале медленно наступал мрак. Вскоре совсем потемнело. Белохвостик не собирался домой. И даже проявившийся голод не смог повлиять на его решение.  Он настойчиво лежал на соломе, вслушиваясь в каждый шорох. Но вблизи норки по-прежнему было тихо.
           Мышка, почувствовав поздний для котенка час, раскрыла глаза. Хотелось скорее вылезть из уютной норки и выбежать на поверхность. Как никогда она очень долго спала. Откуда было знать этой опытной мышке, что этот кот, который внес столько страха и ограничений в ее свободе, еще совсем молодой.  И что это не столько охота, сколько азарт. Если сказать точнее - первая проба сил. Знала бы это, она легко его обвела, ушла из норы в другой угол, под более толстый слой соломы. Но этого не случилось. Жаль, очень жаль было оставлять обжитое место, глубокую, расширенную в основании нору. И все же. Пролежав полчаса, она поднялась на лапки. Провела то одной, то другой лапкой возле округлых выделяющихся на уровне туловища ушек. Проведя себя в порядок, она решительно начала подыматься из своего жилища.
           Белохвостик, почувствовав суетливое движение в норе, вздрогнул, но не шевельнулся. Он напряженно всматривался в округлое очертание норы. Но там пока не было признаков другой жизни. Прошли еще одна-две минуты, которые казались вечностью. И вот из норы осторожно показался, как маленькая горошинка, черный носик и даже блестящие в ночи, круглые зернышки глаз. Мышка, несмотря на поздний час, осторожничала. А всякое бывает: не коварный кот, так другая опасность. С этой мыслю она не спешила выходить из норы. Ее черные глазки буквально сверлили окружающую поверхность, но ничего подозрительного они не заметили. Стояла абсолютная тишина.
            Белохвостик затаился. Он всячески не хотел проявить себя. Котенок еле-еле слышно дышал. Лишь этот хвостик чуть заметно колебался. Но темная ночь скрывала его от мышиного взора. Мышка, подождав еще немного, сначала в полтуловище, а затем и полностью выбежала с норы. Присев на ягодицу, она снова осмотрелась.  Заглянула под соломку, подобрала зернышко пшеницы. Снова присела на ягодицу и быстрым движением челюсти стала его разжевывать. Затем развернулась в противоположную сторону. Попыталась медленно двигаться.
                Белохвостик даже в ночи оценил это достоинство природы. Любуясь, он на миг забыл, зачем несколько продолжительных дней и текущую ночь просиживал в сарае. Но расслабленность была кратковременной. На смену ей пришел охотничий азарт, дикая страсть к победе над этим пусть и маленьким , но очень хитрым существом. Его тело сжалось в один живой механизм. Оттолкнувшись лапами, его понесло в сторону увлеченной подбором семечек ничего не подозревающей мышки. Пролетев в воздухе, Белохвостик опустился над мышкой и острые когти  буквально прошили темно-бурую полоску спины. Его челюсть с острыми белоснежными зубами сжалась ниже ушей. Мышка успев издать отчетливый писк, несколько раз дернулась и ее сердечко остановилось. Она затихла, затихла навсегда.
                Белохвостик, высоко подняв голову, возбужденный от первой удачной охоты, посмотрев по сторонам, развернулся, неся перед собой мышь, направился в противоположный угол сарая. Он прилег у соломы и спустя минуту-другую, приступил к утомлению голода свежим, поистине нежным мышиным мясом. Хорошо подкрепившись, он расслабился. Веки глаз становились все тяжелее и тяжелее. После долгого выжидания, удачной охоты и приятной трапезы уставший Белохвостик затих. Спал, как говорится, богатым кошачьим сном. Он не слышал как, не чувствуя опасности, резвились другие мыши у своих норок, скрип дверей входившей бабушки Марии в сарай, чиханье суетливых овец в загоне.
               Когда косые лучи солнца стали пробиваться через узкие щели и светлыми пятнами обращались на соломе и кормах, он ободрился.  Поднялся на передние лапы и упираясь задними- сладко потянулся и, немного выждав, медленно направился к неплотно закрытой двери сарая. Вышел во двор. Чувствовался умеренный морозик, но он уже привык и не страшился его. Постоянно обитающая стайка воробьев, проворно двигалась на расчищенной от снега дорожке и подбирая рассыпанный корм, активно щебеча, быстро взлетела. Белохвостик, не обращая на них внимания, подошел к двери дома. Ждать пришлось не долго. Скрипнула дверь и из нее вышла бабушка Мария.
              -Так где же ты был всю ночь напролет, бродяга?,-- произнесла она. Но увидев на светлой мордочке домашнего любимца ярко- красные подтяжки, поняла, что это уже не тот котенок, которого она привыкла видеть. Это уже взрослеющий кот, который в помощь ей начал защищать хозяйство от непрошеных гостей. А в это время Белохвостик протиснулся между дверью и ногами бабушки Марии., не спеша подошел к печке. Улегся на пушистый животик и через несколько минут продолжил отдых  после беспокойной ночи.
              Прошло еще немного больше двух месяцев. Снег под ярким весенним солнцем растаял. Лишь его некоторые признаки сохранились под дровами, мусором и в других местах защищенных от ярких солнечных лучей.
           К этому времени Белохвостик заметно повзрослел. Его грудь вытянулась вперед, высокие стройные лапы стали проворнее. К нему пришла уверенность. Правда был случай, когда дворняга, завидев Белохвостика, со всей собачьей прытью бросилась на него.  Было чистое пространство. Заборы и деревья находились вдалеке от этого места. Спрятаться от непрошеного соседа было негде. Правда Белохвостик не растерялся. Он, оскалив зубы и издавая угрожающие звуки, остался сидеть на месте. Соседская собака предвкушала легкую добычу. Оскалившись, она рвалась маленькому незащищенному существу.   И стоило бы коту струсить, принять попытку к бегству, как был бы жестоко наказан. Но этого не произошло. Он тоже выжидал. И как только тот приблизился на крайне близкое расстояние, Белохвостик в считанные долей секунды резко выбросил правую лапу и острыми когтями вцепился в черный нос собаки. Не ожидая дерзости кота, он завизжал. Отскочив на полтора -два метра назад, с громким лаем начал прыгать из стороны в сторону.  Но повторно приблизиться к своему противнику не рискнул. Да и куда больше. На его носу одна другой больше проявились три ярко-красные капельки крови, которые от резких движений разгорячённой собаки расплывались и падали на по-летнему тёплую землю. Она, утолив злость и не видя удачи, не переставая лаять, мелкой трусцой направилась в противоположную сторону.
                Белохвостик ещё некоторое время лежал. К этому времени заметно успокоился. Посмотрев по сторонам и убедившись в полной безопасности, он поднялся и через несколько минут был во дворе. Как ничего не было, тёрся боком с блестящей чёрной шёрсткой и упругим хвостиком о бабушкины ноги, этим самым выпрашивая привычное угощение.
              Июль выдался особенно жарким. В сарае мышиной живности ни души. Только обилие мышиных чёрно- бурых продолговатых горошинок- отходов жизнедеятельности- свидетельствовали о недавнем их существовании.
              Белохвостик, в задумчивости, вышел из сарая, прошёлся по двору, осмотрелся. Везде было пусто. Бабушка Мария, как и всё живое, укрылась в доме от палящих лучей солнца. Куры вяло лежали на боку, таким образом спасались от нестерпимой жары.
              Он вышел на улицу, прошёлся вдоль забора, затем спустился вниз по улице. И здесь было пустынно. Он не торопясь, вышел на окраину деревни, а затем направился вдоль дороги, которая вела к берёзовой роще.
                С северной её стороны колосилась пшеница. Зёрна уже налились и подсыхали. Уборка  была, как говориться, не за горами. Белохвостик, остановившись, присмотрелся. О, чудо! То там, то здесь на слежавшейся от дождей и непогоды пахоте отчётливо виднелись закруглённые отверстия, окаймлённые неровными бугорками земли. Такие же норки имели место на густо поросшей траве рощи. Он свернул на пахоту. Подошёл к норке. Принюхался. В его нос ударил специфический мышиный запах. Так вот они где. Удобно устроились. Зёрен не сосчитать. Питаться и нагуливаться. Только об этом подумал, как из одной норки,  которая была вблизи от него, проворно показались белёсые усы, а следом за ними - чёрные зёрнышки глаз. Белохвостик от неожиданности оцепенел. На вмиг успокоился. Бесшумно прилёг на свой пушистый животик. Сосредоточился. Напрягся, чтобы в считанные секунды сделать решающий прыжок к этому маленькому беззащитному существу.
               Мышка ничего не замечала. Она суетливо вращалась у кромки норы. Как бы с кем то игралась. Затем на миг выпрыгнула из неё и уселась на кромку.
               Белохвостику этого было достаточно. Его молодое пружинистое тело, на миг взлетело в воздух, и его проворные, сильные передние лапы опустились на то место , куда совсем недавно определилась мышь. Острые кошачьи когти вцепились в её спинку и шею вблизи основания головы. Она заметила эту зловещую летящую тень, но было поздно. Белохвостик с горящими от удачной охоты глазами нёс перед собой угасающую жизнь мыши, которой ещё недавно ничто не предвещало беды. Возле невысокого куста ивы остановился, прилёг и начал трапезу.
                Насытившись и отдохнув, он задумался. Возвращаться домой не хотелось. Здесь всё было   слишком  легко и доступно для обеспечения жизни. А главное-спокойствие.  То, что на земле не было отходов жизнедеятельности других животных, чужаки в этот оазис природы не заходили.
             Другую сторону берёзовой рощи окаймляли тёмно-зелёные клёны и вязы. Изредка произрастала рябина. Её густые грозди начали созревать и покрылись ярко- оранжевым окрасом.
           - Лесная сказка, - подумал Белохвостик. - Дома тоже хорошо, но здесь...   Подумалось снова о сказке. Он медленно развернулся в противоположную сторону.  Острый взгляд заметил, как шурша в подсохшей старой растительности пробежала мышь. Но ему не до неё. Нужно больше познакомиться.
             Ещё дальше - был уклон, в низине которого протекала небольшая речушка. В воздухе кружились комары и другие насекомые. Они то подымались вверх, то, как по команде, снижались. В народе про это явление говорят: комары мак толкуть. Везде слышны мелодичные голоса птиц. Семейство взрослых и молодых, не так давно ставших на крыло ласточек, резвились в воздухе. Они были именно там, где тучами кружились насекомые, нагоняли их и открытым клювом десятками заглатывали, утоляя голод.
             Белохвостику приглянулась молодая ель с прилегающими к земле сучками- лапками. Густая направленная иглица могла надёжно защитить от мороси и дождя, а спадающие вниз ветки - придать им скрытность. Он не раздумывая отыскал небольшое отверстие - вход, продвинул голову и в секунду оказался в просторном шатре.  Не раздумывая и расслабившись он прилёг у основания  ствола ели и, вскоре уставший но довольный, погрузился в глубокий сон.
         Спал долго и спокойно. Проснулся, когда лучи нежного, яркого солнца заметно пробивались в его густое лесное жилище. Поднялся на передние ноги. Потянулся. Затем, зевнув, вышел наружу. Ноги неосознанно подвели к густому посеву пшеницы. Именно туда, где десятками, а может многократно больше гнездились любимые ему грызуны. Не доходя до этих колоний, заметил, как изящная, с тёмно-бурой полоской на спине мышка питалась дикими злаками. Она не замечала опасности, да её раньше и не было, спокойно утоляла голод. За беспечность поплатилась. Позавтракав, Белохвостик всё дальше и дальше обследовал окружающий мир. Везде было достаточно полезной для него живности.
               Прошла ещё неделя-другая. Белохвостик ещё больше округлился. Полнота сопровождалась некоторой вялостью, ели не сказать ленью.  Охота на мышей была всегда скоротечной и удачной. Недостатка в питании не сказывалось. Он  привык к новому образу жизни. Его устраивали комфортные условия жилья.
                Всё было бы хорошо и дальше, если бы не случай. Вечерело. Солнце повернуло к противоположной стороне горизонта. Жара постепенно спадала. С запада потянулись редкие тучи.
Затем их плотность заметно увеличилась. Дождя хотя и не было, но на смену жаре, надвигалась прохлада, а вместе с ней и сырость. Насекомых в воздухе не уменьшилось. Наоборот,    
с более высоких ярусов они опустились ближе к земле. Вместе с ними низко над землёю стали летать ласточки. Где насекомые, там и они.
                Хорошо пообедав, Белохвостик прогуливался. Он медленно, переступая с ноги на ногу, двигался вблизи лощины, где невдалеке протекала речушка. Вокруг царило спокойствие. В воздухе по- прежнему резвились ласточки. С юго-запада поддувал летний ветерок.  Солнечные лучи по прежнему пробивались сквозь  редкие обрывки надвигающейся тучи. Сытый, расслабленный Белохвостик с явно прищуренными глазами продолжал вяло двигаться вперёд. так продолжалось более четверти часа.
 -Ещё погуляю, осмотрю местность и вернусь в свою обитель. Только успев подумать, как чёрная, зловещая тень мгновенно опустилась с половины спины до основания черепа.
  Ястреб,- скоропостижно скоропостижно отложилось в его сознании. О них, когда ещё он был маленьким, неоднократно предупреждала мать-кошка.
  Казалось, ещё минута и его острые, круглообразные когти вонзятся в тело, а тяжёлый клюв с силой опустятся на его голову.  Белохвостик, мгновенно прилег, казалось сросся с землёй. Сердце вырывалось из груди.
               Прошла минута-другая. Однако нападения не было. Он медленно, с осторожностью повернул голову и раскрыл глаза. В воздухе на низких ярусах по прежнему летали ласточки. Ни с воздуха, ни с земли опасности не замечалось. Откуда было знать, потерявшему бдительность Белохвостику, что это была ласточка, погнавшаяся за насекомыми, опрометчиво приблизилась к опасному для неё хищнику. Она, успев заглотнуть несколько комаров и мошек, тоже с тревогой взвилась в воздух.
                Белохвостик поднялся, и, цепляясь ногами за высокую растительность, побежал. Останавливался на мгновение, посматривал вверх, изучал, чтобы в нужный момент спрятаться на дереве, или в другом безопасном месте. Вскоре показалась дорога, по которой он пришёл в эту прекрасную рощу. Перейдя её он остановился. Перевёл дыхание. Но ненадолго. Страх гнал его домой.  - Домой, домой, домой …,- повторялось в его сознании. Через каких то полчаса показались знакомые очертания деревни: строения, заборы, скирды дров. Во дворах знакомая хозяйственная утварь.
    В соседнем дворе, пригревшись на тёплой земле и солнце, лежала рыжая псина. Именно та самая, которая не так давно пыталась напасть на него. Она вскочила с уютного места и с лаем приблизилась к забору. Однако, вспомнив глубокие, долго незаживающие, болезненные царапины на носу, не решилась приблизиться к своему соседу. Она, прыгая из стороны в сторону, издавала надрывное беспокойство.
      Белохвостик не обращал внимания. Домой, и только домой. Вскоре показалась знакомая калитка. Во дворе о чём то разговаривали двое. Он присмотрелся. Ошибки не было- то были бабушка Мария и её внучка Сонечка.  На сердце стало теплее. Дом. Родные стены. Всё такое желанное и дорогое.
       Он, наклонившись, прошёл в калитку. Подошёл к бабушке Марии, затем, в нерешительности, начал тереться о её ноги.
   - Вернулся, бродяга,- произнесла она. Белохвостик, как бы оправдываясь и демонстрируя свою преданность, замурлыкал. Затем, когда почувствовал благосклонность, повторил ритуал верности к любимой Сонечке. В его объёмных глазах светилось: больше такого не повториться. Верности буду платить верностью. С тех пор он всегда был при дворе. Обходил свои владения, ранее помеченные жёлтыми метками: огород, сарай, сеновал. Везде была чистота и порядок. Навсегда исчез мышиный запах.
     Лишь один раз в год по началу весны Белохвостик выходил из дому и в ночи слышался его   продолжительный надрывный голос.
    -Яу-яу-яу,- звучало далеко в округе. Точно такие же позывные издавали другие. Затем он возвращался домой и долго отсыпался возле полюбившейся ему печки. И вот однажды бабушка Мария заметила, что во дворе сидела пегая кошка, а возле неё суетились четверо котят, как две капли воды похожие на Белохвостика. Тот же чёрный окрас туловища,  белые отметины на носу и лапках. Невдалеке на животе лежал Белохвостик. Он спокойно взирал на молодых котят, которые продолжали резвиться. - Жизнь продолжается,- вслух произнесла бабушка Мария и, повернувшись, ушла хлопотать по хозяйству.