Сёстры

      
                СЕСТРЫ.




Глава 1.




  Ирина мечтала о сыне; облик его она представляла живо и очень ясно, вплоть до незначительных мелочей.
Запланированной беременность не была, какое там в девятнадцать-то лет! Ирина попалась, едва ли не с первого раза, не успев понять ничего ни о себе, ни о муже.
Первое, что напомнило ей о том, что она в положении - это неумолимый, нескончаемый токсикоз. Он набросился на Ирину в первом триместре и терзал её два месяца подряд, ни на день не ослабляя хватки.
Ирина страдала и ненавидела всех, мужа больше других. Ей казалось, что сие испытание дано ей специально для того, чтобы проверить на прочность ранний   брак с Федором. Ирина перемещалась по квартире, с трудом передвигая ноги, была она в тот период худая, несчастная, злая и бледная. Некогда ровная, идеального тона кожа, приобрела неприятный серо-зеленый оттенок. Под глазами залегли тени.
- Боже, какая я стала страшная! - ужасалась Ирина в промежутках между приступами тошноты.
- Ты у меня самая красивая! - не соглашался Фёдор, которого не огорчали внешние перемены, но пугали перепады настроения и раздражительность жены.
Случались минуты, когда избалованная, не привыкшая к трудностям Ира, хотела избавиться от проблемы, плача, она жалела себя и ругала за неосторожность мужа:
- Если бы не ты, ничего бы этого не было! Я не хочу! Я не готова!
Когда им обоим казалось, что просвета не будет, наступило обычное утро. Ира открыла глаза, потянулась и поняла: не тошнит! Она не поверила, затаилась, прислушалась снова. О, счастье! Как хорошо!
"-Наверное, он решил, что хватит издеваться над мамой" - подумала Ира и засмеялась. Ей стало вдруг так легко, такой замечательной показалась жизнь! Вот теперь можно, наконец, порадоваться своему положению и настроиться на будущее материнство.
УЗИ в то время не делали, мамочки до последнего точно не знали носят ли они дочку, или же сына. В отличие от многих, Ирина сомнений не ведала; девочку она не рассматривала в принципе.
Гуляя однажды в парке, Ирина присела на скамейку рядом с почтенной леди в маленькой смешной шляпке, украшенной сетчатой вуалью. Леди, казалось, не видела ничего вокруг, полностью погрузившись в книгу.
А. Куприн "Яма", покосившись на обложку, сумела прочесть Ира.
Живот у неё рос не так чтобы медленно, но не спеша, к шестому месяцу Ирина все ещё не отекала, способна была вести хозяйство и ежедневно гулять, согласно рекомендации врача. Она уверяла домашних, что все это " в награду за токсикоз".
Стояла осень, примерно середина сентября. Парк окрасился в жёлтый, оранжевый, красный. Как-то особенно пахло, как пахнет лишь осенью и ни в одно другое время.
- Вы знаете, душенька, что носите двойню? - не отрываясь от книги, произнесла "шляпка".
- Что, простите? - с недоумением переспросил Ирина, решив, что ослышалась.
"Шляпка" прикрыла книгу и повернулась:
-У Вас, дорогая, вне всяких сомнений, родится двойня! - чётко изрекла она.
- Да что Вы такое говорите? - звонко расхохоталась Ира. -Ну какая двойня ?! Быть этого не может!
"Шляпка" терпеливо дождалась пока Ирина отсмеется:
- Вспомните меня зимой, когда Ваши девочки впервые закричат - сказала она насмешливо, и захлопнула книгу.
Поздней январский ночью, 25 числа, после 15 часовых схваток, Ирина произвела на свет двух здоровеньких девочек, что огласили роддом громкими, жизнеутверждающими, криками.
"Чёртова "шляпка" -  подумала Ира в изнеможении. Потрясение роженицы оказалось столь велико, что несколько дней она лежала без единой мысли, уставившись в больничный потолок.
Молоко не пришло и девочек кормили смесью, питались девчушки охотно, с неизменным, завидным аппетитом. Известного нынче слова "депрессия" тогда не знали, но понимали, что некоторым особо чувствительным мамкам, времени, чтобы прийти в себя, требуется чуть больше, нежели другим:
- Слыхала, у Ирки-то, что двойню родила, настоящий переполох дома. Они кроватку купили, коляску... Но одну!
- А муж что? Не знаешь? - болтали между собой медсестры.
Ирина ничего вокруг не замечала, она переживала крушение планов и надежд, куда более масштабное чем поиск двойной коляски.
К выписке, однако, Ирина смирилась и худо-бедно взяла себя в руки. Предстояло жить дальше, растить дочерей и некогда стало плакать об утраченном сыне.
Назвали девочек Валера и Виталина. Лера и Вита - как последний привет  не случившимся Валере и Виталику.
Девочки получились совсем не похожими. Быть может разница в 15 минут сыграла свою роль, но первая Лера с младых ногтей подмяла под себя не столь решительную, более мягкую Виту.
Лера росла заносчивой, гордой, немного резкой и смелой. Волосы её были чёрными, а глаза серыми, как у мамы.
Вита казалась легче, проще, дружелюбнее сестры. Волосы её были русыми, а глаза карими - в папу и бабушку.
Яркую красоту матери не унаследовала ни одна из девочек, но обеим досталось обаяние отца, его широкая улыбка и смешинки в глазах, те же, что жили у деда.
Существует поверье, что, дескать, девочка крадёт у матери красоту. А тут две! В пору превратиться в дурнушку. В случае с Ирой этого не случилось, красота мамы осталась при ней в полной мере.  Девочки хоть и посмели на неё посягнуть, но лишь в самом начале. Подразнили немного и отступили ни с чем. С окончанием токсикоза Ирина быстро вернула лицо, а несколько месяцев спустя после родов, и фигура её стала прежней.
Расти с кем-то вместе, совсем не тоже самое, что расти одному. Мир изначально окрашен иначе, иначе звучит. Сестры не знали жизни одна без другой и представить такую, будучи детьми, не пытались. Все этапы познания девочки проходили вместе, поддерживая и помогая друг другу. Каждый день сестры неутомимо боролись за первенство, которое регулярно переходило от Леры к Вите и обратно. Какое-то время спустя, младшая уступала. Но ссорились дети ежеминутно, кричали, визжали, дрались нисколько не щадя друг друга. Не смотря на разногласия, обходиться одна без другой не умели. Картина мира в отсутствии одной, неизбежно окрашивалась серым у другой. Потребность быть вместе была сродни потребности дышать, есть, пить, жить.
Когда девочкам минуло три, Лера заболела желтухой и вместе с Ириной попала в больницу. Маленьких деток легко отвлечь, заинтересовать и бабушка вполне справлялась, но Вита, чем бы ни была занята, каждую минуту ждала. Открыв глаза по утрам, она спрашивала:
-Сегодня Лера будет?
- Нет солнышко, ещё нет - отвечала бабушка.
- Ладно, ба, - кивала Вита, будем жить дальше.
Тот день, когда Лера вернулась, Вита запомнила на всю жизнь. Они с дедом рассматривали коллекцию марок, трогать альбомы с которыми, детям категорически запрещалось.
То был своего рода обряд; специальными щипчиками дедушка осторожно переворачивал, или скорее снимал тонкий лист кальки, оберегающий марки от повреждений. Каждая "сидела" в своём собственном прозрачном домике и доставать её не разрешалось. Разглядывать - пожалуйста! Трогать - ни в коем случае. Девочки честно просили деда:
-Де, а де! Марки посмотрим?
Вита и дедушка дошли до раздела "Африка" и тут
В замке раздался скрежет. Вита прикрыла ладошкой рот, взглянула на деда и, сломя голову, метнулась в коридор. Чувства настоятельно искали выход, переполняли малышку. Не долго думая, Вита крепко обхватила сестру, и с силой укусила за щеку.
Раздался оглушительный Лерин рев, к которому тут же присоединилась Вита.
-Ничего, девочки, ничего, - приговаривала вечером бабушка, меняя Лере повязку с мазью. - Не обижайся, Лерочка, это любовь. Любовь.
Звали бабушку Маргарита Олеговна, работала она заведующей в детском саду. Внучек. обожала, а невестку терпела.
- Как думаете, Маргарита Олеговна, у Лерки след останется? - спросила Ирина, когда свекровь уложила внучек и вышла на кухню.
- Ничего не останется. Не выдумывай! - ответила Марго и поставила чайник.
Кроме Ирины, её мужа Фёдора и свекров, в квартире жила бабушка Нина. Мама Маргариты Олеговны. Нина долго болела и давно уже не вставала, отчего характер её неуклонно портился.
Поскольку Фёдор, его отец Иван Ермолаевич и Марго ежедневно работали, а заботиться о Нине было необходимо, непростые эти обязанности легли на плечи Ирины. Сиделку, помогавшую раньше, пришлось рассчитать. Она уехала домой, в Гомель. Пока дочки находились в саду, Ира успевала убрать в квартире, приготовить обед, покормить Нину и перестелить ей белье, если требовалось.
В хорошую погоду, дабы не сойти с ума, Ирина выходила за девочками на час раньше, чтобы спокойно пройтись, подышать, отдохнуть от капризов Нины.
Забрав девочек, Ирина частенько поддавалась на уговоры и позволяла немного поиграть на детской площадке.
- Баба Нина будет кричать - говорила Лера.
- Она все равно будет - отвечала Вита, а так хоть погуляем.
Стоило открыть дверь, сестры ныряли в ванну, чтобы помыть руки и прошмыгнуть в комнату. Пока баба Нина "будет бушевать".
Ирина переодевалась, мыла руки под аккомпанемент криков:
-Нагулялась, зараза?! Корми меня! Ужин подавай! Скоро мужики с работы придут! Меня голодной оставишь!
Ела баба Нина некрасиво; жадно хватала куски, чавкала и причмокивала. Изо рта у неё то и дело что-то падало. Ирина морщилась и невольно отводила взгляд, ей казалось, что делает это Нина нарочно. Из личной, так сказать, неприязни.
Не раз Ира видела, как смеются глаза Нины, какое наслаждение испытывает она, разыгрывая ежедневно свой спектакль. Упавшие кусочки пищи Нина собирала и отправляла обратно в рот. Руки она неизменно вытирала о пододеяльник, невзирая на то, что Ира держала перед ней полотенце.
- Чего сидишь? Белье меняй! - усмехалась Нина.
- Баба Нина злая королева, - говорила Лера Ирине. - Она тебя на прочность испытывает.
- Не поддавайся, мамочка, будь прочной! - просила Вита.
Ира была прочной, свекрови не жаловалась, а девочкам говорила:
- Почти каждой принцессе приходится сталкиваться со злой королевой. Об этом нужно помнить, когда выходишь замуж за принца. Но все хорошо, это научит принцессу быть сильной, держать себя в руках.
Неизбежные трудности совместного проживания нескольких поколений, двойняшек не касались. Им нравилось жить шумно, и, как казалось, весело. По праздникам собирались за богатым столом. Готовила в основном Марго, Ирина была на подхвате, беспрекословно подчиняясь указаниям свекрови. Девочки носились по всей квартире, время от времени влетали в кухню, что-нибудь, не разбирая, хватали со стола, получали шлепок и с хохотом вылетали. Добычу делили честно, строго пополам. Если не нравилось, отдавали благодарному деду или папе, которых на кухню не допускали, мариновали в тоскливом ожидании. Животы у обоих урчали, требовали еды, что страшно смешило девчонок.
Нина, при дочери вела себя тихо, смотрела телевизор или читала, терпеливо дожидаясь еды вместе со всеми.
Глаза у неё, не смотря на возраст все ещё оставались зоркими, не подводили, хлопот не доставляли.
Мужики иногда выпивали под шумок, пряча бутылку под стол.
- Плесни и мне! - требовала тогда Нина и, крякнув, как заправский мужик, делала глоток беленькой. Крошечный такой, малюсенький совсем глоточек. А больше нельзя, больше вредно.
Как-то случилось, что папа с дедом вышли на балкон, а 6-летняя Лера, соблазнившись жёлтым цветом жидкости, к которой мужики так охотно прикладывались, схватила бутылку и отпила из горла. Потом она долго плевалась, плакала и кашляла. А Вита просила маму:
-Можно мне тоже? Будем вместе плакать и плеваться.
Порой Ирине чудилось, что она не любит своих детей. Она уставала, раздражалась, кричала на девочек. Говорила подруге:
-Страшно произнести, мне кажется я их совсем не люблю.
Подобные мысли перестали посещать её после одного случая.
Летним вечером, сёстрам уже было лет по 8, Вита угодила под ноги. Парень повис на турникете и начал раскачиваться. Вита пробегала мимо ровно в тот момент, когда его ноги взлетели вверх. Увлекшись игрой, она оказалась слишком близко, а он не сумел среагировать. Виту отбросило в сторону, правая половина лица вспухла на глазах. Все произошло так быстро, что девочка не успела испугаться, лишь ощутила удар и вот она уже на земле, а вокруг суетятся люди. За сестру испугалась Лера, а испугавшись так заорала, что слышно было в другом районе.
Ирина, занятая беседой с приятельницей, оцепенела, сердце на мгновение замерло, а после галопом помчалось вскачь.
Сама возможность лишиться одной из девочек привела Иру в такой ужас, что мысли о не любви, не возвращались к ней более.
В другой раз Лера содрала до мяса ладони и колени.
Она упала с велосипеда. Детей во дворе было много, а велик один. Принадлежало чудо техники Никите, чей отец работал мясником на рынке. Хитрый пацан организовал небольшое, но прибыльно дело: давал желающим покататься за небольшую мзду. В ход шли конфеты, пряники, зефир или мороженое. На целых десять минут сладкие дары давали возможность ощутить себя полноправным владельцем вожделенного велосипеда.
Лерка, одна их тех, кто мечтал покататься, баловать Никиту сладостями не желала: - Почему я должна отдавать этому толстому Никитосу свое мороженое?! Мама даёт мелочь нам, а вовсе не ему!
- Так ведь не должна... - разводила руками Вита. - Всё просто, ешь мороженое сама и не катайся. Такие правила.
- "Правила"! - передразнила Лерка. –В гробу я видала такие правила! - закричала она, подражая деду.
Вита, равнодушная к велосипеду, устроилась на качелях:
-У тебя ничего не выйдет! Никитос тебе за "просто так" покататься не даст.
-А это мы посмотрим, - гордо вздернув подбородок и сложив на груди руки, пообещала Лера.
Подобно пауку, набравшись терпения, девочка ждала подходящий случай. Когда пришла очередь худенькой очкастой Наташи, Лера кинулась вперёд. На углу она догнала вредную, но робкую Наташу, и отняла у неё велосипед. Наташа завизжала, принялась звать на помощь, но Лера уже вскочила в седло и мчалась навстречу ветру. Годом раньше, отдыхая на море, Лерка заставила местных мальчишек обучить её езде. Она, как ей виделось, парила, едва касаясь земли, когда из - за угла показалась машина. Она ехала медленно, ничего не нарушая, но Лера запаниковала, резко повернула руль и упала.
- Леркаааа! Ты жива? Ты как, Лерка? - на бегу вопила Вита, не разбирая дороги.
Запыхавшаяся Вита опустилась на землю рядом с сестрой.
- Жить буду - буркнула Лера и заплакала, привалившись к сестре.
Слух о происшествии облетел окрестные дворы.
- По делом тебе, Лерка, поправляя очки, назидательно произнесла Наташка.
- Замолчи сейчас же! - крепко обнимая Леру, потребовала Вита.
- А не надо было велик отнимать! - не унималась Наташа.
- Я тебе очки разобью! - неожиданно выступил Никитос. - Не видишь, ей больно!
Дома вылетело обеим. Вите за то, что не остановила, Лере... Лере сами понимаете за что.
В одно из майских воскресений родители уехали в гости, а бабушка с дедушкой пошли в кино:
-Чтобы без фокусов! - погрозил пальцем дед и посмотрел на внучек так, как умел только он один. Девочки прыснули и закивали.
- У тебя деньги есть? - спросила Лера, как только они остались одни.
- Пятнадцать копеек. А что?
- А то, что страсть как хочется мороженого и бутылку "Буратино".
- Это да... но моих денег не хватит!
- Давай искать! Ты осматриваешь карманы на вешалке в коридоре, а я в шкафу -  шёпотом, чтобы не услышала Нина, скомандовала Лера.
- Папа говорит, что у нас есть все шансы кончить в тюрьме. По-моему, мы их сейчас ещё немного повысим... - тихо сказала Вита, исследуя карманы дедушкиного пальто.
- Есть! - потеряв всякую осторожность, восторженно закричала Вита, - Рубль есть!
- Что вы там делаете, маленькие негодяйки? - громко спросила Нина. - Подойдите - ка сейчас же ко мне!
Лера вылетела из комнаты и, не обращая внимания на Нину, бросилась в прихожую:
-Рубль?! Целый рубль?! Покажи!
Оставив рассерженную Нину одну:
- Мы скоро вернёмся! - девочки бросились к метро, где расположился киоск с мороженым.
Стоял солнечный, тёплый день, сестры азартно облизывали мороженое и обсуждали прохожих, когда сзади раздался голос любимого деда:
- Так, так, так!
От неожиданности и испуга обе сразу же выбросили мороженое.
- Ничего не скажу ни бабушке, ни родителям, если признаетесь где взяли деньги, - предложил дед.
- В кармане твоего пальто - отчеканила Вита и опустила голову.
- А почему ты не в кино? - не удержалась Лера.
- Бабушка в кино, а мне такие картины не нравятся, я у неё отпросился, - объяснил дед. - Что делать то будем, девочки-разбойницы?
- Нас могут в тюрьму отправить, да? - глаза Виты наполнились слезами. - Ты, деда не отдавай нас пожалуйста. Мы больше не будем!
Любая затея, что приходила в голову Лере, находила отклик у Виты, и наоборот.
Сестричкам исполнилось 11, когда родители приобрели кооператив, и семья переехала в отдельную квартиру.
Начало новой жизни совпало со сложным периодом взросления.


Глава 2.


 Переезд назначили на конец лета. Вещи паковали взрослые, пока девочки отдыхали в деревне, в Белоруссии, у троюродной сестры Маргариты Олеговны - Верти. У Верти погиб муж, а детей не было, жила одна, с сестрой переписывались, связь поддерживали всю жизнь, была возможность, встречались. Фёдор, будучи ребёнком, каждый год гостил у тётки в Рудаково, и вот, как нечто само собой разумеющееся, настала очередь его детей.
Вертя принимала двойняшек так же, каждое лето, начиная с их первого, когда полугодовалых малюток вывезли из Москвы на свежий воздух. Места там дивные, природа щедрая, воздух такой, что хоть ложкой ешь. Ирина, как ни странно довольно быстро приспособилась, всему охотно научилась.  Терпеливая, спокойная, заботливая и хозяйственная Вертя, показала, как разобраться в грибах, не бояться леса, слышать его и благодарить.  Научила как грибы чистить, закатывать, жарить с луком. Ирина постигала науку домашних заготовок; помидоры, огурцы и варенье. Воду носили ведрами из колодца, благо стоял он прямо перед домом. Стирала Вертя с помощью специальной ребристой доски, о которую терла белье. Девочек стали брать в лес лет с четырёх, выдавали небольшие эмалированные чашки с божьей коровой на донышке. Ирина говорила:
-Девчонки, у нас ведро. Пока полное не наберём, лес нас не выпустит. Вы чашку соберёте, высыпайте мне, втроём быстро справимся.
- Как это лес не выпустит? – в неподдельном ужасе таращила глаза Вита.
- Схватит тебя за штаны, запутает ветками и все... - хохотала Лера.
 Лето у сестёр прочно ассоциировалось с деревней. Пока девочки были маленькими, Ирина проводила с ними все время, папе писали письма, отправляли фотографии. Но с 10 лет Ирина с Фёдором оставляли сестёр на попечение Верте. Та настояла:
-Девки у вас хорошие, мне как внучки родные, а у вас свои дела в городе. Да и не гоже мужу с женой на три месяца расставаться.
Бабушку Вертю девочки любили не меньше, чем Маргариту, а слушались её гораздо больше. Вертя и наподдать могла, если что. Не заржавеет.
В деревне сложилась большая компания, поскольку дети приезжали в каждый дом, а где-то по двое, по трое. То было незабываемое, счастливое, самое лучшее время. Время беззаботного, ничем не омраченного детства.
Походы в лес за грибами и ягодами, купание в озере, игры в лапту, 12 палочек и казаки-разбойники.  Парное молоко, свежая зелень и все то, чего в городе нет и быть не может. Лето было как целая жизнь столько эмоций, каждый день новое открытие, впечатлений хватало на год. Время от времени Вертя брала девчонок пасти коров. Так было заведено; жители ходили пасти по очереди, постоянного пастуха не было, а корова в каждой избе. Вставали в 4 30 утра, возвращались домой в 9 вечера. Чем не приключение? У каждой на палке узелок с едой, лопай, когда пожелаешь, никакого тебе "время обедать". На пастбище прибегали друзья, можно было расположиться на поляне и с аппетитом навернуть сала с чёрным хлебом или кумбяка, с перышками зелёного лука.
Дети строили шалаши и отмечали день Ивана Купалы. Весь день собирали ветки, таскали дрова и заготавливали провизию. Каждая бабушка снабжала чем-то своим, что потом делилось на всех. Участие принимали все дети, начиная от самых маленьких. Ночь у костра, игры и разговоры, это ли не радость? Взрослые, правда, наведывались с проверкой несколько раз за ночь. Но не мешали, постоят себе в сторонке, посмотрят, пересчитают присутствующих по головам, и уходят. Ночью ходили искать цветущий папоротник, далеко в лес идти боялись, слишком уж много в нем звуков и шорохов. Пугали друг друга, с визгом бежали к костру, ругались и тут же заливисто хохотали. А утром, чуть заявит о себе рассвет, тушили костёр, прибирали и шли по домам, чтобы выспавшись, снова встретиться.
Кругом раскинулись кукурузные поля, и дети играли в них часами, прокладывая ходы, наподобие лабиринтов, и прячась друг от друга. В деревне была такая яркая, насыщенная, полная, такая ДРУГАЯ жизнь, что лета всегда ждали с нетерпением.


Новый дом был очень высоким, в 22 этажа, квартира располагалась на 18, добираться предстояло пешком, лифты работали через раз. Пахло бетоном и свежей краской.
- Мы будем жить почти на небе, - поднимаясь по пожарной лестнице, - заключила Лера.
- К нам в гости будут заглядывать птицы, да мама? - спросила Вита.
- Никаких птиц, это дурная примета - ответила Ира. - Долго ещё? Это какой этаж, Федя? Бесконечная какая лестница!
 Сразу по переезде все спали на полу на матрасах, вещи лежали в коробках, разобрать которые возможности не было, в виду отсутствия шкафов.  Никого ничего не смущало и, наверное, родители согласились бы спать стоя, или не спать вовсе, так им хотелось разъехаться. А сестры, хоть и не понимали, чем плохо, когда все вместе, но пришли в восторг, ведь легко было представить себя в походе, сделать палатки из простыней, набросив их на стулья.
- Можно? Ну можно мы будем спать в палатке? Ну пожалуйста, пожалуйста! - приставали девочки.
- Можно! -  неожиданно одобрил папа. - А ещё можно пожарить сосиски и хлеб, выключить свет и вообразить что мы в лесу.
- И рассказывать страшные истории! -  закружилась и захлопала в ладоши Вита.
Четыре стула и небольшой стол - все, что имелось из мебели в первое время. Зато квартира была непривычно большой, да просто огромной! Окна казались гигантскими, двойняшки бегали по гулким пустым помещениям, примеривая для себя то одно, то другое. Три комнаты, холл, кухня, раздельный санузел и только они вчетвером! Невероятно!
- Жалко бабушка с дедушкой с нами не переехали... - задумчиво сказала Вита, лбом прислонившись к окну и глядя во двор с высоты 18 этажа.
- Да, - согласилась Лера, - а баба Нина лучше бы осталась. Здесь она нам не нужна. Пускай  там, на телевизор кричит.
Ирина ходила счастливая и все приговаривала:
- Даже не верится! Ну просто не верится! Счастье какое! Какое счастье!
Фёдор выглядел гордым победителем драконов и все время улыбался. Ради Ирины он готов был горы свернуть, не то, что вступить в кооператив.
Это потом, годы спустя, сёстрам стало известно, что семья стояла на очереди, но Ирина отвергла предложенные варианты; то вокзал рядом, то район не нравился. Через знакомых Ирина узнала, что строится новый микрорайон и убедила мужа поехать посмотреть. А съездив и осмотревшись, уговорила приобрести кооператив. Деньги собирали всем миром,  наделали долгов и Фёдор почти не бывал дома, искал возможности подработать.  Фёдор был гравером в 1-ой Образцовой типографии им. Жданова. Трудились вместе с отцом, благодаря которому Фёдор вышел на батюшку, тому требовались библии. Просто пойти в книжный и купить искомое, в то время возможности не имелось.  Искали другие варианты и неплохо платили за помощь. Дело было рискованным, но Фёдор ввязался. Впрочем, ничего этого дети не знали и знать не могли.
- Давайте подумаем кому какая комната? - вынесла предложение Ирина.
- Мы, мы будем думать! - закричали девочки. А вы посмотрите, что мы надумали!
Сестры носились из одной комнаты в другую, присаживались на пол, с задумчивым видом, о чем-то шептались, не догадываясь что Ирина уже все решила сама. В итоге родителям досталась самая
 маленькая комната, девочкам комната с видом на парк, светлая и солнечная, а большой комнате предстояло играть роль гостиной.
Ведь теперь, став хозяевами в доме, родители могли собирать друзей в любое время.
Лето закончилось.
Нужно было идти в новую школу, расположилась которая прямо за домом, в минуте ходьбы. Сестры оказались не единственными новенькими в 5"А", микрорайон только построили, дома "сдавали" в течение лета, и многие переехали той осенью.
Впервые у каждой сестры появилась закадычная подруга, но не секреты друг от друга.
Лера приметила девочку Сашу, а Вита остановила свой выбор на Кате.
Жизнь в новой квартире началась с того, что пока родители "доставали" мебель, куда-то ездили, с кем-то договаривались, что-то привозили, девочки осваивали территорию и налаживали связи.
Отныне, выйдя из подъезда, сестрички расходились в разные стороны, чтобы вечером обменяться впечатлениями и в подробностях поведать друг другу обо всем, что увидели, с чем столкнулись.
- У Катьки есть старший брат, - рассказывала Вита, он приносит в дом неприличные картинки. Вроде карты, но вместо "рубашек" фотки. Он где-то их прячет. Катя говорит, что в пятницу его не будет до самого вечера, пойдёшь с нами искать?
- Насколько неприличные картинки? - деловито уточнила Лера.
- Катя говорит "ужас просто", смотреть невозможно. Она краем глаза заметила, брат убрал сразу, не дал рассмотреть.
- Пойду тогда - сразу же согласилась Лера.
- А у Сашки родители художники. На Арбате вроде время проводят, была у неё сегодня. Чудно! Мольберты по всей квартире, краски и кисти. Бардак. Наша бы мама там сразу бы все по местам расставила. А ещё пахнет у них как-то странно... Курят в квартире прямо и сигареты какие-то, не знаю...
-Слушай, мальчишки говорят на крышу можно подняться. На Катькином доме один чердак открыт. Полезем? - спросила Лера.
- Вот завтра же после школы и полезем - кивнула Вита.
В шестом классе все изменилось. Во-первых, появились первые прыщи на лбу, с ними приходилось бороться. Давить Ирина не позволяла:
- Останутся следы!  Потом не избавитесь!
Ирина покупала в аптеке отвратительные на вкус пивные дрожжи в жестяной банке:
- Будете пить по ложке в день. Это очень полезно для кожи.
Во-вторых, девочки менялись сами, характеры, фигуры. Лера по-прежнему оставалась худой и плоской, но руки и ноги удлинились и походили на лапшу.
Вита, напротив, становилась все женственнее, как-то вдруг округлилась, наметилась грудь.
Девочки часто раздражались друг на друга, огрызались на родителей, без повода плакали или смеялись как сумасшедшие.
В-третьих, в класс пришёл новенький - Харичев Юра. Или просто Харя, как стали называть его одноклассники. Харя выгодно отличался от всех шестиклассников. Высокий, плечистый, с развитым торсом, мужским подбородком и низким голосом, Харя походил на молодого мужчину. Он нравился девочкам, которые мечтали о нем и шептались на переменках.
Юра выбрал Виту. В обычный, ничем не примечательный вторник, Юра подошёл и сел рядом, а Кате сказал:
-Теперь здесь моё место. Найди другое.
Так начался настоящий роман, такой, каким может быть роман в 12-13 лет. Юра не отходил от Виты, писал ей записки, провожал после школы. Вита влюбилась, подзабыла Катю, а главное Леру.
Часами она говорила с Харей по телефону, пока Лера не выдергивала провод из розетки. Вита кричала:
- Ты мне завидуешь! Поэтому бесишься!
Да, они все ей завидовали. Теперь девочки появлялись повсюду втроём. Лера, Катя и Саша. Они караулили Виту и Юру у парка и разыгрывали спектакли. Бегали, смеялись, показывали пальцами и кричали:
- Тили-тили тесто, жених и невеста!
Пристраивались и шли рядом, со всех сторон облепив парочку, не давая возможности остаться наедине.
Вечером Лера шипела:
-Я все расскажу! Всё про тебя расскажу!
- Что ты расскажешь? Ты, уродина, что ты вообще можешь рассказать? - смеялась Вита.
Детский роман закончился сам собой, к лету, но в отношениях сестёр образовалась трещина, которая росла с каждым днем.
Подростковый период проходил сложно, гормоны бурлили, кипела кровь. Девочек бросало от одного интереса к другому. Вита пожелала ходить на дзюдо и записалась в секцию. Дважды в неделю она посвящала занятиям два часа. Мама купила дочери кимоно, которое очень нравилось Лере.
- Я тоже буду ходить! Мне тоже нужно кимоно! - потребовала она.
- Нет, не будешь! Тебе там нечего делать! - возразила Вита.
В секции у Виты появилась подружка Лара, которая ходила на вокал после занятий дзюдо.
Будучи в хорошем настроении, Вита рассказала Лере что Лара перед занятиями выпивает сырое яйцо. "Для горла" - так она говорит.
- Правда гадость?
В очередной раз поссорившись с сестрой из-за какой-то ерунды, Лера явилась туда, где проходили занятия, зашла в раздевалку, нашла пальто, принадлежащие Ларе. Сырое яйцо та носила в кармане. Лера разбила, или скорее расплющила яйцо, хорошенько сжав карман с обеих сторон. Потом спокойно дождалась пока девочки закончат. К присутствию Леры в раздевалке давно привыкли, она часто приходила встречать сестру. В тот день, стоило Ларе сунуть руку в карман пальто и наткнуться на разбитое яйцо, Лера сказала «сочувственно» :
- Моя сестра иногда ТАК глупо шутит! Ты ведь никому кроме Витки не говорила про яйцо? Так я и знала!
- Вита! Ты зачем это сделала?! Не смешно! - не усомнившись в словах Леры, закричала Лара.
Тем вечером сестры подрались.
В то же самое время начались проблемы у родителей. Увлеченные собой, собственными переживаниями, сестры их не замечали, до тех пор, пока однажды вечером в мае, папа не позвал их обеих в большую комнату :
-Девочки, нам нужно поговорить с вами. Пожалуйста приходите в большую комнату.
Разом притихнув, почуяв неладное, двойняшки переглянулись и взялись за руки. Так и присели на диван, сцепившись руками, впервые за долгое время ощутив единение, общность, как в детстве.
- Мы с мамой решили пожить отдельно - сказал папа.
Ирина молчала, глядя в окно.
Девочки молча посмотрели друг на друга, губы у обеих дрожали, глаза наполнились слезами. Привычный, такой знакомый, уютный мир рушился, уплывал куда-то.
- А как же мы? - судорожно вздохнув спросила Лера. - Что же будет с нами? А? Вы можете ответить?!
Ирина повернулась и посмотрела на Фёдора, словно бы призывая его на помощь.
-Мама? Па?  Вы что?! Вы о нас подумали?! Как же мы? - заорала Вита и бросилась вон из комнаты. Лера кинулась за ней, громко шарахнув дверью. В своей комнате сестры уселись на пол, обнялись крепко и зарыдали. Было страшно и очень больно, сердечки девочек разрывались.
Представить себе ситуацию, когда одного из родителей не будет рядом, не получалось. Да и не хотелось им это представлять. Потому что даже когда папа работал целыми днями, пусть поздно, но он всегда возвращался домой.  И сквозь сон сестры слышали, как родители шепчутся в коридоре, как шумит вода в душе, а мама звенит на кухне тарелками. А что же теперь? Ничего этого не будет? Не будет совместных семейных завтраков по субботам? Прогулок в парке? Кино? Больше не будет игры в канасту? Когда папа с Витой, а мама с Лерой? А что тогда будет? В четырнадцать родители нужны не меньше чем в пять, и желательно оба. Особенно если так было всегда, почему же что-то должно измениться? Почему принимая ТАКИЕ решения, взрослые не спрашивают, что думают об этом их дети?!
- Девчонки! - папа постучал в дверь. - Прошу вас, пожалуйста, давайте поговорим. Всем нам сейчас не просто.
- Поговорим с папой? Послушаем его? - вытирая лицо, прошептала Вита. - Я очень хочу его послушать...
 Ничего не ответив, Лера встала и распахнула дверь, затем отступила, приглашая отца зайти. Ирины видно не было, она, похоже, говорить не считала нужным. Главное сказано. Что ещё?
Фёдор присел на кресло - кровать, хлопнул ладонями по коленям, вздохнул тяжело и сказал:
- Прежде всего, хочу чтобы вы знали, я навсегда останусь вашим отцом. Я никуда не денусь, вы сможете найти меня у бабушки с дедушкой, как только пожелаете. Это важно. И мне, и вам.
Девочки переглянулись, и тут же пристроились рядом, с двух сторон, доверчиво положив головы на плечи Фёдора, засопели.
- Понимаете, - обнимая дочек, продолжил он, - у взрослых так бывает. И это не всегда что-то значит. Правда. Все ещё может наладится.
- Па, а что случилось? - тихо спросила Лера.
- Всё же было хорошо, а? Пап?
- Я больше не люблю вашего отца - ровным голосом произнесла Ирина, чьё присутствие никто не заметил. - Так получилось. Поэтому мы решили пожить отдельно.
- А может тебе так только кажется, ма? Может ты ошибаешься? - с надеждой спросила Вита.
Все выходные девочки проводили на старой квартире. Каждую пятницу после школы они забегали домой, переодевались, обедали и, прихватив собранную Ириной сумку, мчались к метро.
С тех пор как Фёдор ушёл, сестры мстили Ирине. Каждая на свой манер, но обе единогласно решили, что она виновата, и оправданий нет. Разбираться не стали. Зачем? Всё ясно как день.
Ира не считала нужным оправдываться, молча держала оборону.
Вита стала встречаться с десятиклассником, домой после школы, приходила к восьми вечера, а то и позже. На шее систематически появлялись засосы, скрыть которые Вита не старалась. Напротив, всячески попадалась Ирине на глаза, касалась пальцами шеи.
- Не рано ли? - спросила однажды Ирина. - Мне на зло? Так имей в виду, хуже ты делаешь только себе. Остановись! Возьми себя в руки!
- Не твоё дело! Что хочу, то и делаю! - огрызнулась Вита.
- Смотри, Вита, скатишься по наклонной - ледяным тоном предрекла Ира.
Лера и вовсе начала курить, била в подъездах лампы, срывала уроки, дерзила учителям, воровала в раздевалках мелочь, обшаривая карманы учащихся.
Каждую неделю Ирину вызывали в школу, домой приходила классная, девочкам грозили детской комнатой милиции и даже детдомом - результата не последовало. Двойняшки совсем "слетели", отбились от рук, хамили, фыркали, не помогали по дому. Ира не справлялась, в доме регулярно вспыхивали скандалы. Однажды Ирина влепила Лере звонкую пощёчину, когда зарвавшаяся дочь объявила, что не намерена "слушать подлую, гадкую предательницу".
- Ты ничего ещё не понимаешь в жизни! - крикнула Ира. - Не смей меня осуждать!
Лера прижала ладонь к пылающей щеке:
- Я тебя ненавижу! Хоть бы ты умерла! - закричала она.
Ирина молча вышла из комнаты, оделась и куда-то ушла. Её не было до позднего вечера и сестры заволновались:
- Как думаешь, с мамой все хорошо? - спросила Вита. - Может быть у неё кто-то есть?
- Она же старая. Кто есть? Кому кроме папы она нужна в свои тридцать четыре, почти тридцать пять?! - Лера презрительно хмыкнула.
- Да нет, Лер, мама у нас красивая - не согласилась Вита.
Ира нашла работу. Совершенно случайно, не приложив ни малейших усилий. Бегая в парке, как всегда по утрам, она разговорились с другим бегуном. Тот представился Аркадием, рассказал, что с приятелем на пару затеял неплохое и в перспективе выгодное дело:
- Вот нутром чую - пойдёт.
- Что за дело? - скорее из вежливости, нежели с интересом, спросила Ирина.
- Взяли в аренду фуру, пока одну. Будем заниматься грузоперевозками.
"Как скучно" - подумала Ира, а вслух сказала:
-Да. Наверное, это здорово. Честно говоря, не знаю. Я ничего не понимаю в грузоперевозках.
 Слово за слово, Ирина призналась, что на грани развода и с радостью пошла бы работать, но не представляет куда?
-Мы сняли квартиру под офис прямо у метро Новые Черемушки, на Профсоюзной. Пойдёшь поваром? Сможешь ходить на работу пешком - неожиданно предложил Аркадий.
- Поваром? Кого кормить? - не слишком всерьёз уточнила Ирина. Предложение показалось заманчивым, но слишком уж внезапным и оттого похожим на розыгрыш.
- Кормить нужно сотрудников. Пока их немного, всего пятеро. А там видно будет - Аркадий остановился, уперев руки в бока и пристально глядя на Иру, вынужденную встать рядом.
- Давай адрес. Приду посмотрю на что это похоже - улыбнулась Ира.
Так впервые в жизни Ирина обрела работу и собственные деньги. Жизнь налаживалась, с какого-то края...
В мае, когда подходил к концу девятый учебный год, Лера заявила матери что хочет перейти в другую школу:
- Там экзамены. Если сдам, пойду.
- Где находится школа? - словно бы ничуть не удивившись, поинтересовалась Ира.
- Недалеко от Павелецкой, буду ездить.
- Мы будем ездить. Я тоже хочу в другую школу - тоном, не терпящим возражений объявила Вита и с вызовом посмотрела на сестру.
- Хм - усмехнулась, но промолчала Лера.
- Я не против. Готовьтесь к экзаменам - пожала плечами Ира. - Отец знает? Что говорит?
- Папа всегда нас поддерживает - отрезала Лера, пресекая возможную дискуссию.
В новую школу девочки поступили, Ирина отвезла на Павелецкую документы, познакомилась с директором. Выяснила что школа экспериментальная, одна из первых в Москве. Выпускные за 11 класс, будут одновременно вступительными в МИЭМ.
- Ваши девочки, Ирина, - сообщил директор, - очень резвые и весьма сообразительные. Вам не стоит о них волноваться.
Насчёт "не стоит" Ирина не поверила, но в целом ей было лестно. Тем более учитывая все то, что происходило в последнее время, она никак не ожидала приятных сюрпризов.
В начале июня девочки впервые отправились в Белоруссию одни. Ирина купила им билеты на поезд, а в Полоцке их должны были встретить Вертя и Серафим, дедушка одной из Рудаковских подруг.
Фёдор приехал проводить дочерей, привёз гостинец от бабушки, горячий привет от деда:
- Они тоже хотели приехать, но я их отговорил - признался Фёдор.
 В отличие от Ирины, он сильно нервничал и ничего не мог с собой поделать:
-Девочки, я вас очень прошу, не шатайтесь по поезду. Не выходите в тамбур, не заводите сомнительные знакомства. Сидите в купе и не высовывайтесь.
- Па, ну па! Мы уже взрослые! Что ты с нами как с маленькими! - возмутилась Вита.
- Может быть стоило и ночные горшки прихватить, чтобы в туалет не нужно было выходить? - ерничала Лера. - Да не волнуйся ты так! Папулечка, все будет хорошо! - Лера расцеловала отца в обе щеки, чмокнула мать и поспешила в вагон.
- Всё хорошо. Мы будем писать - пообещала Вита, целуя родителей. - Вы тоже тут смотрите, не наделайте ещё каких-нибудь глупостей - шутливо пригрозила она. И помните, мы взрослые. Мы вас любим.
- Какие взрослые?! Вам всего пятнадцать! - не соглашался Фёдор.
- Всё будет нормально, не психуй - успокоила его Ирина. - Я с проводницей договорилась, денег дала немного. Она присмотрит.
Родители дождались пока тронется поезд и помахали дочерям на прощание.
- Я на машине. Тебя подвезти? - предложил Фёдор.
-Спасибо, я доберусь сама - отказалась Ирина и, небрежно махнув рукой, поторопилась уйти.
Фёдор тоскливо смотрел ей вслед и думал о том, что не отступиться, будет стараться вернуть её снова и снова. И пусть все предыдущие попытки не принесли успеха, это не значит ничего.  Ничего это не значит. Жизнь, порой круто меняется и в лучшую сторону.
Вагон-купе, сестры вдвоём. К ним никого не подсадили. Всю дорогу можно читать, есть и спать, ни на кого не оглядываясь.
Мама и бабушка снабдили путешественниц таким количеством еды, что хватило бы на неделю.
- Давай посмотрим, что у нас есть? - предложила Вита, открывая сумки с провизией.
На столе появилась традиционная ароматная курочка, с золотистой корочкой, варёные яйца, крошечные бабушкины пирожки с капустой, клюквенный морс, зелень, заботливо обернутая в марлю "чтобы дышала" и варёный картофель, щедро сдобренный укропом. Помимо этого, несколько баночек яблочного пюре для детей, которое обожала Лера, конфеты, печенье, пряники:
- Давай лопать! - позвала Вита, - убирай свою книгу.
Лето пролетело быстро, оставив, как и всегда, множество приятных воспоминаний. Благодаря общей компании сестры снова сблизились, общие впечатления, переживания, ссоры,  последующие примирения и споры с друзьями благотворно сказались на девочках. Совсем как в детстве они делились мыслями, вместе сочиняли письма родителям. Одно маме, другое папе, бабушке и дедушке.
Писали регулярно, каждую неделю. Потом ходили на почту в соседний посёлок Гулидово.
В то лето у Виты снова случился молчаливый поклонник. Он ничего не просил, никуда не звал, только смотрел. Приезжал по вечерам в Рудаково на мотоцикле и стоял себе в сторонке, не снимая шлем. Поджидал, пока Вита его заметит.
Если бы не подруги, Вита и не подумала бы что она "объект".
- Витка, а Игорек-то к тебе приезжает. Нравишься ты ему - сообщила всезнайка Рита.
- Откуда знаешь? - деловито уточнила Лера. - Может он к Ольге таскается.
- Так Ольга и сказала. Она со Славкой хороводится, а они с Игорьком друзья - пояснила Рита.
Долгое время девочки не знали как выглядит почитатель Виткиной красоты и это, несомненно, интриговало. Наперебой сестры спрашивали у друзей:
- Он хоть симпатичный? Или урод? Почему все время в каске?
- У него шрам через все лицо - фантазировала Лера. - Или ожог! Точно! Лицо у него в ужасных ожогах!
- Не выдумывай!  Я уверена что все с ним в порядке - останавливала Вита, польщенная вниманием взрослого парня.
Вита любила дразнить его, делала вид что не видит, смеялась заливисто, вела себя так, будто и не было рядом никакого мотоцикла. Однако терпению парню было не занимать. Однажды Вита осмелилась подойти и спросить:
- Почему каску не снимешь? Меня боишься? Меня Вита зовут.
- Я знаю. Это не каска, а шлем - угрюмо ответил парень и снял то, что скрывало лицо.
- А ты ничего, симпатичный, - признала Вита, потом рассмеялась вдруг ни с того, ни с сего и убежала.
Бывало ждал Игорь по полтора, два часа, пока Вита, внезапно " прозрев", не подходила к нему. Посасывая травинку и улыбаясь лукаво, она говорила:
- Аааа, это ты. Привет! А я тебя не заметила.
Или что-то ещё, столь же глубокомысленное. Игорю только исполнилось восемнадцать, осенью он собирался в армию, а пока работал электриком в районном центре.
Жил Игорь в Гулидово, в доме у самой дороги, с большим "журавлем" во дворе. Хороший, добротный, зажиточный дом, баня, большое хозяйство. Виту парень приметил, когда девочки приходили на почту.
Так и ездил все лето, то в деревню, то на озеро. Любовался. Все привыкли, уже не дразнили, а просто кричали, завидев издалека знакомый мотоцикл:
-Витка! Твой едет!
Лишь в конце августа, незадолго до того, как девочки уехали, Игорь нашёл всю компанию на озере. Была суббота, жаркий, безветренный день. Многие проводили его у воды. Игорь спешился, подошёл к Вите, и, словно бы не замечая никого вокруг, взял её руки в свои, заглянул в глаза и спросил:
-Замуж за меня пойдёшь? Когда подрастешь, конечно? Я буду ждать.
Вита зарделась, вырвала руки и в смущении от того, что все вокруг с интересом ждали, произнесла с усмешкой:
-Вот ещё! Ни за что не пойду!
Больно надо!
Игорь не обиделся, а может обиделся, но виду не подал. Оседлал мотоцикл и уехал прочь.


Глава3.


  Класс в новой школе оказался на редкость разношерстным, никто друг друга не знал, дети собрались из самых разных районов города. Были такие, кто каждое утро ездил из Подмосковья. Об этой школе в Москве заговорили после того, как появилась заметка в газете "Московский Комсомолец". Многие захотели учиться в ней, пожалуй, слишком многие. Поэтому объявили конкурс, прошли который только самые сообразительные. Задания были на логику, на внимательность, на умение нетрадиционно мыслить. Ничего из школьной программы, ничего из того, что могли себе представить ученики и их родители. Директор школы, Александр Андреевич Редников, внедрял на вверенной ему территории, нечто не привычное, не стандартное, а посему весьма заманчивое и интересное. Старожилов, тех, кто учился с первого класса, осталось совсем немного. Они единственные чувствовали себя уверенно. Остальные объединяться не спешили. Если не считать Марины, которая ещё на конкурсе подошла к сестрам:
- Привет! Я Марина Гадалова. Надеюсь, будем в одном классе. А вы сестры?
- Ого! Ты, первая кто нас вычислил! - засмеялась Лера.
-Да. Это правда - приветливо улыбнулась Вита, - обычно никто не догадывается.
- Вы разные. Но если посмотреть внимательно, нечто общее есть. Может быть в манерах, в мимике, не знаю... Но смотрела я внимательно -  смеясь, заявила Марина.
Она была высокой, довольно крупной и такой рыжей, какой может быть только натуральная рыжая. Молочно-белая, усыпанная веснушками кожа, глаза зелёные, со смехом и вызовом. Такую невозможно не заметить.
Двойняшкам приятно было увидеть на линейке 1 сентября знакомое лицо.
- Эй, Гадалова! Мы здесь! Привееееет! -  дурным голосом заорала Лера, заприметив в толпе рыжую голову.
С тех пор Марина была рядом всегда, как неизменная данность.
Несколько недель одноклассники осторожно присматривались друг к другу, искали того, с кем хотелось бы сблизиться. А примерно к концу октября ученики произвольно разбились на группки, небольшие компании, почти не пересекающиеся друг с другом. Группки дружили запоем, проводя вместе все время и в школе, и после уроков. Сестры стали центром одной из таких коалиций, душой - Синицин Вадик. Всего их было пятеро; двое ребят и три девочки; сестры Януш, рыжая Марина Гадалова, Вадик Синицин и Вася Рогов. Синицин жил совсем рядом со школой, к нему приходили время от времени вместо уроков. Играли в карты, "гоняли" чаи, обсуждали вопросы мирового значения, слушали как Вадик лениво бренчит на гитаре песни Цоя, иногда подпевали фальшивым, нестройным хором. И, конечно же, до сверкающего блеска перемывали косточки учителям и одноклассникам. Все как-то быстро спелись между собой, недавнее знакомство ощущалось как долгая дружба. Им было очень комфортно друг с другом. Постепенно наметились возможные парочки, во всяком случае интересы личного порядка вскоре обозначились довольно чётко. И пусть уроков стало значительно больше, но и жизнь пошла куда интереснее, детки взрослели и им это нравилось.
Иногда друзья приезжали к двойняшкам, пользуясь тем что до середины дня квартира гарантированно пустовала. В худшем случае Ирина возвращалась к половине четвёртого. Но чаще гораздо позже.
В такие заранее оговорённые дни безделья, девочки делали вид что поехали в школу, прячась на лестнице, дожидались пока Ира уйдёт, и безнаказанно возвращались домой. Время прогульщики  выверили до минуты, одноклассники заходили в подъезд ровно в тот момент, когда Ирина подходила к работе. Схема работала слаженно, безо всяких сбоев. От случая к случаю компанию пополняли Саша и Катя, с которыми продолжали общаться двойняшки.
Катя сразу же отметила Вадима, но тому нравилась Гадалова, абсолютно, впрочем, безнадежно.  Ибо Марине  в этом смысле, не нравился никто, Вита переглядывалась, улыбалась и даже иногда целовалась с Васей. И только Саша да Лера держались особняком.
- В нашей компаниииии явно недостаток кавалероооов - дурачась, напевал Вадик.
Задачу весёлого, беззаботного времяпрепровождения решило новшество, введенное в школе наряду с другими новаторскими идеями - свободное посещение. Ученики вправе были решать ходить ли им в школу пять дней в неделю, три, или же только два. Считалось, что данный эксперимент поспособствует пробуждению чувства ответственности, умению распределять нагрузку, поскольку каждые две недели надлежало писать контрольную работу по всем предметам. Контрольные выявляли белые пятна, позволяли понять, какие темы усвоены, а какие не так чтобы очень.
Сестры относились к учёбе весьма прохладно, в отличницы не стремились, но уверенно балансировали между хорошистами и троечниками.
Ирина не вмешивалась, с головой погрузившись в собственную жизнь. Дочки выросли, и, как ей думалось, в ней не нуждались. А она не нуждалась в них. Глядя на дочерей, Ирина не раз ловила себя на мысли о том, что любить малышей куда проще; они беспомощны, зависимы и понятны. А вот стремительно взрослеющие, почти незнакомые девицы - дело иное.
- Они меня пугают - рассказывала Ира подругам. - Особенно Лера. Видели бы вы какое у неё бывает лицо!  А как она смотрит! Даже не верится что это я их родила.
Фёдор звонил по два-три раза на неделе, разговаривал с тем, кто первый возьмёт трубку. Он искренне интересовался делами девочек, но нотаций не читал, довольствовался тем, что предлагали, боялся что дочери отдалятся. В отличие от Ирины, Фёдор девочек терять не хотел. По выходным, когда сестры наведывались в гости, Фёдор расспрашивал об Ире. Но рассказать что-либо мало-мальски любопытное, у девочек не получалось. С матерью контакт был утрачен полностью, пересекаясь, они едва здоровались и тотчас спешили разойтись по разным углам. Сестры любили когда матери не было дома, с ней они испытывали, необъяснимую скованность, очевидный, причём взаимный дискомфорт. Если Ирина приходила поздно, то услышав, как открывается дверь, сестры гасили свет и делали вид что спят. Иногда Ира открывала дверь и смотрела пару минут на "спящих", словно бы желая удостовериться что все дома, никто не пропал, все хорошо и можно расслабиться. Затем она бесшумно покидала комнату, принимала душ, наскоро перекусывала и запиралась в комнате с телефоном в обнимку. Где, и главное с кем она проводила время, сестры не знали. Как-то вечером Лера попыталась прозондировать почву, но Ира сразу же её осадила; мала, мол, нос совать в чужие дела.
- Я не сую нос. Я только хочу знать с кем ты проводишь время? - не желала смириться Лера.
- Неужели я буду отчитываться перед тобой? Ты в своём уме, Лера? - Ирина возмущённо изогнула бровь.
- Но ты не с папой? Нет? - вмешалась Вита.
- Что за допрос?! - Ирина зловеще рассмеялась и ничего не ответила.
- Как думаешь, куда уходит любовь? - уже лёжа в постели спросила Вита.
- Я думаю, что если это любовь, то она не уходит. А если уходит, то это что-то другое. Спи давай! - рассудила Лера.
И все-таки Фёдор не часто, но приезжал. Родители закрывались на кухне, тихо беседовали, иногда уходили гулять:
-Лер, ты как думаешь, они помирятся? Может такое быть? - прильнув ухом к двери спросила Вита, когда в очередной раз явился Фёдор. Отец никогда не приходил с пустыми руками, цветы, любимый мамин "Полёт", фрукты девчонкам. В доме с его приходом, становилось ощутимо теплее.
- Мне бы хотелось... - разглядывая в зеркало прыщики, призналась Лера. - Но ты же знаешь, мама у нас... Она такая холодная, я просто поражаюсь! Ей папу совсем не жалко! Мне кажется я не люблю её. А ты? Ты любишь маму? - Лера отвлеклась от зеркала. - Ужасно, наверное, такое говорить?
Однажды Синицин предложил "развлечься". Есть, дескать, у него знакомый, бывший одноклассник. После девятого ушёл в ПТУ:
-Вы не представляете до чего он уродлив! Давайте позовём его в гости, поржем?
Подростки - люди особые. Народ они, по большей части, жестокий, о некоторых вещах не задумываются ни на миг, поглумиться над ближним зазорным не считают, скорее наоборот. Все они во власти собственных переживаний, до других им дела нет. А уж если сбиваются в стаю и выбирают слабого, то только держись.
Предложение приняли с энтузиазмом, условились собраться у Вадика:
- Катьку с Сашкой берите - распорядился Синицин. Больше народу - веселее хохма.
Жертву звали Борис. Высокий, нескладный, близко посаженные крошечные глазки на вытянутом лице с огромным мясистым носом посередине. Помимо прочего, кожа у Бори была буквально усыпана разной степени зрелости, размеров и конфигураций угрями.
Вадик не обманул - никто бы не осмелился назвать Борю красавцем. Однако при всей своей внешней непривлекательности, Борис оказался заносчивым, наглым, любил приврать и страшно злился, если его на этом ловили.
Словом, не только созерцание, но и общение оказалось не самым приятным. Не слишком-то получилось посмеяться, поскольку Боря спуску не давал и признаков неуверенности, зажатости не выказывал, скорее наоборот. Собравшиеся его мгновенно невзлюбили, а на Вадика даже обиделись, ибо через пару часов чувствовали себя обманутым.
Тем удивительнее было то, что когда девочки уходили, а Боря спросил, не ведая сомнений:
-Ну что, Лерка, позвоню тебе?
Лера не возразила, чем вызвала общее недоумение и подала повод для шуток.
- Он позвонит! Как пить дать позвонит! - крикнул вдогонку Вадик. - Смотри, Лерик, не потеряй голову! Парень - то видный!
- Отвали, придурок! А то как бы мы тебе не наваляли! - рявкнула в ответ Вита, вступаясь за притихшую вдруг сестру.
Боря действительно позвонил и позвал в кино. Лера согласилась, сама не зная почему:
-Ты куда намылилась? - спросила Вита, оглядывая сестру с ног до головы.
- Да так, в кино схожу. Развеюсь - неопределённо отделалась Лера.
Объяснить, КАК так получилось, Лера бы не смогла, даже если бы очень постаралась. Она действительно потеряла голову, влюбилась буквально до дрожи в конечностях. В того самого Борю - несостоявшуюся жертву.
Борюсик - Квазимодо - прозвали парня подруги, безуспешно вызывая к разуму Леры.
- Лерка, ты совсем что ли из ума выжила?! - хватался за голову Вадик. - Блиииин! На хрена я вас познакомил?!
Лера себя не узнавала, её буквально разрывало на части; с одной стороны, она с трудом проживала день, если не удавалось увидеть Борюсика. Но с другой, она до одури стеснялась его, не могла пройти с ним по улице, чтобы не подумать "Шапито какое! Е-мое! Да как я могу вообще?!"
Чтобы не слышать стенаний и шуточек, Лера, по большей части, переживала ЯВЛЕНИЕ в одиночку, пока не решилась поделиться с бабушкой:
- Представляешь, ба, кошмар какой? - сказала Лера, поведав свою историю в мельчайших деталях.
- Никакого кошмара. Такая вот первая любовь, Лерочка. Не всем же в принцев влюбляться. Любовь зла, полюбишь и...
А что, совсем не хорош? - не удержалась Маргарита Олеговна.
- Ой, ба! Ты и представить себе не можешь! Вот напасть! - Лера уронила голову на руки, лицо закрыли чёрные кудри.
- Заведи дневник - посоветовала Марго. - Никому о нем не говори. Пиши все, что чувствуешь, что думаешь. Тебе станет много легче. Вот увидишь.
Так Лера и сделала. Каждый вечер перед сном, она садилась за стол и писала: "Дорогой дневник..." бумаге Лера доверяла все самое сокровенное, то, о чем не могла бы сказать вслух.
Её отношения с Квазимодо, не смотря ни на что, продлились почти два года. Это было мучительно и сладко в одно и то же время. Лера без преувеличений испытала весь спектр возможных чувств, от томления плоти и жара поцелуев, до разочарования, обиды и ненависти. Как ни парадоксально, в этой странной паре любила именно Лера, а Квазимодо- Борюсик лишь снисходил, позволяя неожиданно нарисовавшейся подружке сходить с ума. И, если и удивляясь поначалу такому вниманию, то позже принимая происходящее как должное. Ни призывы друзей опомниться, ни насмешки, на Лерино чувство не влияли, она кивала, соглашалась, но мчалась на встречу, как только Борюсик звонил. В одиннадцатом классе, перед выпускными, Борюсик приехал на Черемушки как обычно, они с Лерой собирались пойти погулять в парк Горького. Так повелось, что куда бы они ни шли, Боря всегда заезжал. Ему нравилось как готовила Ира, а Лера каждый раз предлагала поесть. Вита бесилась:
- Вот на черта ты его кормишь?! После него все с хлоркой нужно перемывать. Фу, Лера!
 И в тот ясный весенний день, ничто, как говорится, не предвещало. Лера привычно открыла дверь, увидела его... и вдруг услышала тишину, а внутри ощутила забытую легкость. Все ушло, как не было. Если бы кто-то рассказал, что так бывает, Лера бы не поверила. Это было так странно, и так здорово, что какое-то время Лера боялась пошевелиться, а потом сказала:
-Всё, Борька, кончились наши совместные прогулки! - и захлопнула дверь перед его изумленным лицом.
- Неужели очнулась? - выйдя из комнаты, спросила Вита.
- Что это было, Витка?! Что со мной было? -Лера бросилась к телефону, набрала до боли знакомый номер и закричала:
-Бабушка! Всё ушло! Я больше не люблю Квазимодо! Я свободна!
Вита подошла к сестре и обняла ее:
 -С возвращением, дурочка моя! Я очень боялась что застряла ты надолго.


Глава 4.


Сдав выпускные, сестры вскоре узнали, что не поступили. Поблажек МИЭМ не давал, относилась к нему школа, или нет возможности были равными у всех абитуриентов. Что, несомненно, справедливо. Незадолго до экзаменов, девочек пригласил на беседу директор:
- Здравствуйте, Александр Андреевич, - заглянула в кабинет Вита, - Вы хотели нас видеть?
- Заходите! Давайте, давайте, я вас жду.
Сестры зашли в кабинет и застыли у входа.
- Присаживайтесь, сестры Януш, не бойтесь, пороть не буду, хотя не помешало бы.
Девочки присели за стол, напротив директора, который некоторое время молча смотрел на них, переводя глаза с одной на другую:
- Вот что я скажу вам, дорогие Януш, вам нужно как-то собраться. Подумать о будущем, очень уж вы, барышни, легкомысленные. Я наблюдал за вами два года и если бы вы были глупыми, бестолковыми, безнадежными, этот разговор бы не состоялся. Понимаете, о чем я?
- Понимаем - тяжело вздохнув, признала Лера.
- Мама говорит у нас ветер в голове - добавила Вита.
- Вот что я хочу вам сказать, - улыбнулся Александр Андреевич, - вы обе мне симпатичны, и я по -отечески за вас переживаю. У вас хорошие данные, но не хватает серьёзности и совсем нет усидчивости. Скорее всего, в МИЭМ вы не поступите. Мой вам совет: присмотрите себе учебное заведение. Съездите, узнайте, осмотритесь.
Баллов у двойняшек действительно не хватило,
что было вполне ожидаемо, а потому никого не только не удивило, но и не расстроило. Совет директора сестры запомнили, но... тогда казалось, что впереди вся жизнь, торопиться некуда. Неплохо бы годик побездельничать. Ну какая разница, годом раньше, или годом позже? Однако Ирина быстро расставила точки над  i :
- Я не позволю вам остаться неучами. Если вы не поступите в этом году, то не поступите уже никогда. Будете мести улицы, это я вам гарантирую. Мне совершенно все равно где, но вы обе должны учиться. Времени осталось немного, будьте любезны определиться и поступить. Иначе я устрою вам такую жизнь, что мало не покажется.
Слов на ветер Ирина не бросала и ослушаться сестры не посмели. Узнать на собственной шкуре что мать имела в виду под "мало не покажется", соблазнительным не казалось.
Вита выбрала для себя Институт Информатики, а Лера предпочла Педагогический. Причём остановилась она на вечернем отделении:
- Ты понимаешь, что придётся работать? - спросила Ирина. - Тем более с вашим отношением к учёбе, я считаю вечерний неудачной идеей. Это не образование, или скорее так: для тебя  - это не подходящий вариант.
-  А я думаю, очень даже подходящий. Ты сама говорила, что тебе все равно. Пойду работать. Не вижу в этом проблемы -  дерзко ответила Лера.
- Имей в виду, если ты рассчитываешь, что сможешь болтаться без дела, а я буду тебя содержать, то нет. Этот номер не пройдёт. С осени ты переходишь на само обеспечение.
-Мам, ну она же сказала, что не против... - вмешалась Вита.
- Я вообще считаю, что вы достаточно взрослые и в состоянии решать свои проблемы сами - заявила Ира, смерив дочерей оценивающим взглядом:
 - Да, и вот ещё что, у одной из моих подруг сложная ситуация. Какое-то время она поживет с нами.
Так в доме появилась Лариса. Девочки знали ее давно и против ничего не имели. Она потрясающе гадала на картах, на неделю, на две вперёд. Девочки спорили кто пойдёт первой, готовили заранее монетку.
- Монетка нужна обязательно. Иначе нельзя - важно пояснила Лариса, впервые раскинув карты.
То была крошечная, пухлая женщина, с круглым лицом, небольшими, пронзительными глазами цвета чернослива, и очень короткой стрижкой на темно-каштановых волосах. С Ириной они познакомились, когда сёстрам минуло четыре. В одном из туалетов ГУМа на толкучке, где можно было купить белье, чулки, духи и прочие женские радости, что называется, из-под полы.
Женщинам понравился польский набор с тенями, к сожалению, он был один. Сначала поссорившись, не желая уступать, они сцепились как кошки, шипя друг другу в лицо обидные, злые слова. А пока суть, да дело, тени купила третья. "Кошки" опомнились, рассмеялась и вдруг разговорились, а вышли на Никольскую уже вместе, оживленно болтая, как старые подруги.
Ирина обожала новые знакомства, она их коллекционировала, с тем чтобы собирать у себя людей очень разных, никогда бы иначе не узнавших друг друга.
- Вот увидишь, Федя, это очень забавно! - говорила, бывало, Ирина, собирая гостей на Черемушках.
Фёдор соглашался со всем, чтобы Ирина ни предложила, лишь бы ей нравилось, он же человек неприхотливый, общий язык найдёт с кем угодно.
Родом Лариса была с Украины, из небольшого, можно сказать, крошечного городка. Будучи в Крыму на отдыхе, она познакомилась с мужчиной, москвичом, который увлёкся настолько, что пригласил Ларису к себе. Надо признать, что Ларочка из кожи вон лезла дабы поразить вялого, серенького дядечку, единственное достоинство которого - вожделенная для многих московская прописка.
- Приезжай ко мне, Ларочка, я тебя встречу. Погуляем, сходим в музей, я свожу тебя в театр - поправляя большие очки в роговой оправе, предложил воздыхатель.
Ларочка тотчас смекнула что старалась она не зря, не исключено что удастся женить на себе этого недотепу.
 Однако музыка играла недолго, очарование как-то неожиданно быстро рассеялось и незадачливый кавалер, заикаясь, но все-таки твёрдо, попросил подругу уехать. Не тут-то было, он, глупенький, не знал с кем связался. Лариса пообещала ему ТАКОЙ грандиозный скандал, в том числе на работе, что небо "покажется с овчинку".
Требования были следующие: оплатить ей квартиру на год вперёд, снабдить энной суммой "на первое время" и помочь с переездом.
Лариса, по всей видимости, была достаточно убедительна, поскольку получила все по пунктам.
Всё это она рассказала Ирине во всех подробностях недолго спустя после знакомства. С тех пор Лариса жила на Каширке, но тут изменились личные обстоятельства у хозяина, и нужно было собирать вещи. Узнав об этом, Ирина предложила кров.
Тем летом после поступления, Сестёр отправили в Феодосию, на море. Там, как вдруг выяснилось, жила Ирина тётка Маша, Маруся - вышедшая на пенсию и уехавшая из Москвы ещё несколько лет назад. До тех пор двойняшки не знали никого из родных со стороны матери. Она была как будто ниоткуда, сама по себе. Если девочки спрашивали где другие дедушка с бабушкой, Ирина отвечала:
- У вас их нет. И говорить мы об этом не будем. Разговор закончен.
Было не очень понятно, но расспрашивать Иру, настаивать двойняшки не решались. Тем более что если Ирина не хотела, то "расколоть" её не представлялось возможным, проверено неоднократно. Она умела так запираться, что просто не слышала того, чего слышать не желала. Конечно же детей снедало любопытство, и они попробовали прояснить ситуацию через папу, но и тут не преуспели:
- Ваша мама давно уже не общается с родителями. Они сильно поссорились. Что-то там у них случилось. Простите, девчонки, подробностей я не знаю -  Фёдор беспомощно развёл руками.
Учитывая все это, тем более поразились сестры, когда Ирина, зайдя к ним в комнату сообщила:
-Послезавтра вы едете в Феодосию. Жить будете у моей тётки Маруси. Она вас встретит. Мы с папой подумали, что лето на море пойдёт вам на пользу перед началом взрослой жизни.
- А как Маруся нас узнает? Мы же не виделись никогда - обеспокоилась Вита.
- Узнает. Мы давно переписываемся, я отправляла ей ваши фотографии.
- Если давно, и отправляла, то почему мы едем только сейчас? - удивлённо спросила Лера.
- Ещё какие-нибудь вопросы? Или начнёте паковать вещи? - Ирина положила на стол билеты. - Купе. Две нижние полки.
На море, разумеется, хотелось. Тем более что в деревню в этом году перебрались бабушка Рита и дедушка Ваня. Оба они были на пенсии, долго советовались, судили, да взвешивали. В Белоруссию из Москвы и из Белоруссии обратно летели письма. И, наконец, пришла телеграмма от Верти:
" Хватит. Не думать. Жду."
Принялись собираться на новое место жительства. Девочки помогали, когда было время:
- Вы по Москве скучать будете? - спросила Вита.
- Мы по вам скучать будем - улыбнулся дед, - а по Москве вряд ли. Мы здесь всю жизнь прожили, а теперь домой возвращаемся.
- Мы будем приезжать и писать будем - сестры обняли бабушку и дедушку. - Вы же у нас самые родные, любимые.
- И бабушка Вертя больше не будет весь год одна. Правда же? - сказала Лера и посмотрела на Виту.
Всё, таким образом, складывалось как нельзя лучше.
Маруся девчонкам понравилась сразу. Приветливая, улыбчивая, очень открытая, она ничем не напоминала Ирину. Разве что тонкой костью и серым цветом лучистых глаз, окружённых морщинками.
- Привет, сестрички! - поздоровалась тётка, встречая двойняшек у самого выхода из вагона, - я баба Маруся. Можно сказать, ваша третья бабка. Мама, наверное, сказала, что я сестра её матери, вашей бабушки Лены?
- Мама нам ничего не сказала, мы про тебя то за два дня до отъезда узнали - призналась Вита.
- И никакую бабушку Лену мы в глаза не видели и о существовании её не слышали - добавила Лера. - С маминой стороны мы никого не знаем. Ты первая.
- Ничего значит мама не рассказывала? Ладно. Бывает и так, девчонки. Надеюсь, мы это все исправим и подружимся с вами. Я рада что вы приехали.
От вокзала добирались на машине:
-Вон снегирек мой! - махнула Маруся в сторону чистенького, ярко-красного «Москвича».
- Ух, ты! Сама водишь, ба? - присвистнула Лера. - Ты у нас первая знакомая женщина-водитель. Папа всегда говорил, что дело это не женское.
- Ерунду говорил папенька ваш, укладывая в багажник чемоданы, хохотнула Маруся.
Ехать было не долго, минут десять, а может семь. Сестры прилипли к окнам, с интересом рассматривая зелёный, цветущий город. Повсюду виднелись розы, город буквально утопал в них. Белые, жёлтые, красные и розовые, цветы источали свой тонкий, чудесный аромат, щекотали ноздри и радовали глаз. Запахи Феодосии вообще сильно отличались от тех, что когда-либо слышали двойняшки. То был разгул и смешение; шашлыки, абрикосы, выпечка и множество всяких других.
-А море далеко? - оглядываясь по сторонам, спросила Лера.
- Вам молодым все рядом. Размещу вас, накормлю и ступайте море искать. Без труда найдёте - улыбнулась Маруся.
Девочкам предложили комнату с выходом на террасу. Буквально открыв рот, девочки шли медленно, озираясь вокруг. Крымский двор совсем не походил на Белорусский. Повсюду абрикосовые деревья, плющ и виноградные лозы, обвивающие стены дома, ползущие по специальной сетке и создающие столь необходимую летом тень. Дом расположился у подножия горы, двор усыпали пахучие цветы и растения. Было зелено, ароматно и очень красиво.
На террасе, поступившей в распоряжение девочек, стоял небольшой стол и три плетеных кресла, вокруг вездесущий виноград, айва и инжир.
-Здесь, если хотите, завтракать можно, ужинать -  предложила Маруся.
Обеды буду готовить я, супы обязательно.  Есть будем в столовой, она вместе с кухней, вон там! Потом все увидите. Надеюсь вы приучены к супу? А завтраки и ужины сами. Я вас ни будить, ни укладывать не буду, взрослые вы уже, почти невесты.
- Очень хорошо, ба. Нам все очень, очень нравится! Ты не волнуйся, мы и к супам приучены, и к порядку - заверила Лера.
- И если помощь нужна, погладить, постирать, приготовить, или в магазин сходить - поспешила отметить Вита, - так мы с удовольствием.
Как ни удивительно, никакой неловкости в присутствии Маруси, обе девочки не испытывали. С первых минут все было очень легко и просто, как будто Маруся была всегда; как Вертя, как Марго. Это приятно поразило и даже позабавило двойняшек.
Быстренько приняв душ, переодевшись и схватив бутерброды, девочки помчались в город.
Очутившись в Крыму впервые, сестры поминутно дёргали друг друга, пытаясь привлечь внимание то к одному, то к другому. Глаза у них разбегались, восторгу не было предела, девочки походили на щенят, впервые покинувших стены родного дома.
До городского пляжа от владений Маруси было минут тридцать ходу. Пляж галечный, до песочного нужно было ехать автобусом. "Двойка" останавливалась в сотне метров от дома :
- Доедете до остановки "Нефтебаза", а там рукой подать - объяснила Маруся.
Однако идти решили пешком, вдоль моря, по набережной.
Море - такое огромное, гладкое, оно раскинулось перед сестрами ослепительно сверкая на солнце, пахнущее водорослями, безбрежное и манящее. Народу было много, очень много, и это, несомненно, портило впечатление.
Но Маруся сразу пообещала, что непременно покажет места пустынные, с бескрайними пляжами, куда можно доехать на машине.
- Давай поздороваемся? Ноги помочим? - потянула Вита.
С трудом пробравшись к воде среди бесчисленных отдыхающих, сестры разулись и опустили ноги в соленую воду.
- Смотри, смотри какая вода прозрачная! - воскликнула Лера.
Уже через неделю девочки прекрасно ориентировались, Ранним утром они вдвоём ходили на рынок, чтобы по списку, составленному Марусей, купить зелень, орехи, фрукты, сметану и творог:
- На входе ничего не берите, там одно барахло. В глубь идите, туда, где ряды. Сразу говорите, что вы с Верхней улицы, 6, что, мол, внучки Марусины.
- Прямо подходить и всем так говорить? Без здрасте? - хохотала Лера.
- Подходить и говорить что с Верхней, что бабка у вас Маруся - отвесив Лерке небольшой подзатыльник, - терпеливо повторила тетка.
 - К своим отношение другое. Как везде.
Вскоре двойняшки знали где, что и по чем? Их узнавали, здоровались, передавали Марусе привет.
 По вечерам два раза в неделю девочки звонили в Москву с переговорного пункта. И если Ирине было достаточно убедиться, что дочери живы-здоровы, то Фёдор засыпал их вопросами, отвечали на которые по очереди, вырывая трубку друг у друга. Весь день, как повелось, двойняшки пропадали на пляже, много купались, валялись, читали, обсуждали соседей. вскоре тела их приобрели соблазнительный шоколадный оттенок, кожа словно бы засияла и очистилась от всех высыпаний. Волосы Виты из русых, стали золотыми, море и солнце в паре действовали лучше любых мазей, масок и кремов. Преображение было неизбежно.
Однажды в автобусе, по дороге на пляж, когда поленились пойти пешком, сестры познакомились с двумя парнями. У тех имелись огромные рюкзаки, на которые девочкам предложили присесть, так как народу было битком, а ехать не менее получаса. Отказываться сестры не стали, сразу же с комфортом устроились. Парни представились Романом и Владимиром, оба были весьма привлекательны, явно постарше, и очевидно "положили на девочек глаз". Однако друзья уже собрались в Судак, там их ждали и не приехать было бы не красиво. Позвав с собой девочек, парни услышали отказ и тогда предложили встретиться через неделю у кинотеатра "Крым".
- Будем ждать вас с пяти до шести вечера. Придёте? - спросил Роман, - перед тем как сестры покинули автобус.
-Приходите, мы вам понравимся - заверил Владимир.
На пляже сестры наперебой обсуждали новое знакомство, строили планы, одергивали друг друга, смеялись и "делили" кто кому достанется.
За обедом рассказали о знакомстве Марусе:
-Как думаешь, ба, идти? Или нет?
- Почему не пойти? Сходите, погуляйте. Не в гостиницу же позвали.
Через неделю, не особенно надеясь на что-то, но волнуясь и нервничая, девочки отправились на свидание.
Пришли без пятнадцати шесть, Маруся посоветовала, чтобы "подождали, промариновалось".
Ребята стояли с цветами, высматривая Сестёр среди отдыхающих.
- Привет! Заждались? - спросила Лера, забирая букет у Владимира, и тем самым четко обозначая свой интерес.
Так начались два параллельных летних романа. Сразу разбились на пары и отправились в разные стороны, договорившись встретиться в десять у переезда. Лето, молодость, воздух, пронизанный феромонами, а у моря все ощущается иначе, чем где бы то ни было, и девочки с головой окунулись в первые в своей жизни взрослые отношения. Друзья оказались земляками, учились в "Керосинке" на четвёртом курсе.
Всё походило на сказку, на романтическую историю из книги; кружилась головы, пухли от поцелуев губы, произносились слова и давались обещания. Домой возвращались на рассвете, чтобы рухнуть в постель и немного поспать. Как-то утром сестричек подкараулила Маруся:
- Давайте-ка, девочки, обсудим сложившуюся ситуацию.
Далее тётка сказала, что в принципе против ничего не имеет, дело молодое. Но не стоит забывать о возможных последствиях, как бы потом плакать не пришлось. Выяснив что волноваться не о чем:
- У нашей подруги Марины Гадаловой, мама гинеколог в роддоме. Она ещё в десятом классе нам все рассказала. И книжку дала почитать, медицинскую, с фотографиями.
Так что, ба, не переживай, все под контролем, мы в курсе - уверенно успокоила Лера.
После чего Маруся выслушала просьбы, скорее мольбы, ничего не говорить маме и  сказала:
- Я рискну. Вам поверю, ничего не скажу, но вы, в свою очередь, меня не подведите. Будьте осторожны. Если будут проблемы, вас сюда больше не отпустят, а мне Ира голову оторвет.
- Нам восемнадцать скоро. Не переживай, ба, прошло то время, когда мама могла указывать - заявила Лера.
- Ты теперь от нас не отделаешься, бабушка Маруся. Мы тебя полюбили, позволишь, будем приезжать.
-Две бабки, девочки вы мои, всегда лучше, чем одна, - смахнув набежавшую слезу, -изрекла Маруся.
Лето промчалось как один день, пришло время возвращаться в Москву. Четвёрке удалось достать билеты в плацкарт. Ещё до того, как сели в поезд, Лера знала, что больше Володю не увидит, а Вита знала что с Ромой у них все серьёзно.


Глава 5.


Отдохнувшие, похорошевшие, полные впечатлений, сестры вернулись в Москву.
На вокзале их встречал Фёдор, которому Вита сразу же представила Рому:
-Это мой Ромка, па - целуя отца, сказала девушка.
-Фёдор Иванович, здравствуйте!
Вита очень тепло о Вас рассказывала. Приятно познакомиться -  крепко пожав протянутую руку, произнёс Роман.
Володя, меж тем, не попрощавшись, словно случайный попутчик, ускользнул потихоньку, скрывшись в толпе. Лера, заметив это, почувствовала облегчение, ибо уже тяготилась им, а знакомить парня с отцом в её планы и вовсе не входило.
-Вы на машине? - спросил Роман, подхватывая Витин чемодан.
-Да, припаркована здесь, недалеко, - Фёдор взял багаж Леры, - Тебя подвезти? Тебе в какую сторону?
- Я живу на Ленинском, недалеко от девочек. Вы же их домой повезёте, Фёдор Иванович?
-Прекрасно! - обрадовался Фёдор, - значит все вместе поедем.
Пока Вита прощалась с Ромой, стоя у его подъезда, Фёдор повернулся к Лере и неожиданно сообщил:
-Я, Лерик, знаешь ли, в Рудаково уезжаю, будем там вместе все. Билет уже купил, на 20-е сентября. Такие дела, дочь...не в гости еду, насовсем.
Лера ошарашенно уставилась на отца, хлопая глазами:
-Что это ты, па? Зачем? Ты же маму вернуть хотел? Что ты там делать будешь?
В этот момент вернулась сияющая, раскрасневшаяся Вита, скользнула в салон:
- Что это лица у вас такие кислые? Долго я, да? Да что тут у вас? О чем это вы без меня?
-Понимаете, девоньки, пока вас не было, состоялся у меня с вашей мамой серьёзный разговор - Фёдор открыл окно и закурил, - Замуж она выходит. Так-то вот... На развод подала ещё в июле. Так что спета моя песенка. Вместе мы больше не будем, а без неё меня здесь не держит ничего. Вы взрослые совсем, захотите увидеться, приедете к нам.
-Папа наш решил к бабе Верте ехать - глядя прямо перед собой, пояснила сестре Лера.
- Вот так новости! Мама выходит замуж?! Ничего себе! - присвистнула Вита. - Мама замуж, папа в деревню, ну и ну! А не было нас всего-то три месяца!
Мамы дома не было, зато сестёр встретила Лариса, которая явно освоилась и съезжать не торопилась:
-О, загорели-то как! Похорошели! Даже ты, Лерка, ничего смотришься, симпатичная - поделилась она ценными наблюдениями.
-Это ещё что значит? - удивлённо спросила Вита. - И мама где?
- Мама вернётся завтра, свои дела у неё. А насчёт Лерки, так что, не секрет же, что...
-Что?! - нависла над Ларисой Лера, - Не секрет что я страшная что ли?
- Ну не страшная, нет. Но и прелести в тебе мало, тощая слишком, не женственная. Вита - та другое дело. Я думала ты все про себя понимаешь, Валерия - Лариса пожала плечами, и покачивая массивными бёдрами, обтянутыми тонкими светлыми брюками, удалилась в комнату.
- Вот сука! - воскликнула Лера, распаковывая чемодан.
-Да ладно тебе, подумаешь! Кто такая Лариса? Великий знаток женской красоты? - фыркнула Вита.
- Слушай, не знаю... Может что-то со мной и правда не так? То Борюсик, то Вовка вот...
Лера рассказала сестре что имелись у них с Володей некоторые трудности, не все шло так гладко, как можно было подумать:
- Всё было слишком быстро, скомкано как-то, если ты понимаешь о чем я. Только я начинала что-то чувствовать, а все уже кончилось. Он говорил, что я виновата, что до меня все у него хорошо было. А тут столько раз подряд ерунда какая-то... Потом, правда, все нормально было, вроде наладилось как-то, но встречаться в Москве он не захотел. Причём я не спрашивала, не заикалась даже, итак было ясно, но ему захотелось сказать вслух, как будто обидеть меня хотел. Отыгрывался что ли? Как думаешь?
-Надо же! А мне-то казалось что все у вас хорошо! Как у нас с Ромой.
-Да плохо и не было. Как тебе объяснить? Пока гуляли, целовались, все прекрасно. Но стоило... Короче не подошли мы друг другу, так я думаю.
Однако замечание Ларисы дало в подсознании Леры тоненький, острый росток.
Ирина действительно выходила замуж. Руслан, второй совладелец компании "РуАркАвто", был покорен прекрасной поварихой едва ли не с первого взгляда. Он увидел её на второй день, когда собрав на затылке чёрные волосы, Ирина резала салат. Руслан скользнул было равнодушным взглядом по новой сотруднице, о которой предупредил Аркадий, но заметил вдруг высокую шею, тонкие руки, хрупкие плечи. А когда Ирина, ощутив его взгляд, подняла глаза и улыбнулась, Руслан пропал. Но обнаружил он это не сразу, а пару недель спустя, когда понял, что слишком уж часто и под надуманными предлогами, заседает на кухне.
Разобравшись в себе, будучи свободным, не бедным мужчиной в самом соку, Руслан взял быка за рога:
- Ирина, скажите, могу я пригласить Вас в ресторан в субботу вечером? На Чистых прудах есть одно очень вкусное, атмосферное заведение. Пойдёте? - строго спросил он и затаил дыхание.
Приглашение Ирина благосклонно приняла, а затем ещё одно и ещё. В квартире появились цветы, дорогой шоколад, наборы крошечных соблазнительных пирожных из частной пекарни. Отношения развивались стремительно, Ира влюбилась, она испытывала к Руслану нечто совершенно иное, нежели когда-то к Фёдору. Чувство смягчило её, примирило с собой, подтолкнуло к тому, чтобы открыто объясниться с мужем. Все точки были расставлены, заявление на развод подписано, мосты сожжены. Ирина готовилась вступить в новую жизнь, о чем и сообщила дочерям на утро после их возвращения:
-Жить мы будем у Руслана, вы остаётесь здесь с Ларисой. Деньгами я буду помогать, пока не встанете на ноги. Вот так, девочки. Вопросы есть?
-С Ларисой, это обязательно? Может мы сами как-нибудь? - недовольно поморщилась Лера.
- С Ларисой обязательно хотя бы до тех пор, пока вам не исполнится восемнадцать.
- Но осталось всего полгода, потом она уедет? - настаивала Лера. - Мы не хотим жить с Ларисой!
- Посмотрим. У Лары какие-то проблемы с работой. Так бывает, знаете, все в один момент и жилье, и работа. Проявите сочувствие. В чем дело?!
Квартира большая, вы не будете друг другу мешать - уверенно произнесла Ирина. - А теперь расскажите подробно как там Маруся? Какой у неё дом?
-Ма, а ты ничего не хочешь нам рассказать? Где твои родители? Почему вы не общаетесь? - поинтересовалась Лера. - Мы тоже хотим услышать ответы.
Никаких ответов Ирина не дала, сказала, как и раньше что разговор закрыт.
Накануне отъезда Фёдор отдал дочерям ключи:
-Пусть будут у вас, мало ли, пригодятся.
И если двадцатого Фёдор уехал, то двадцать седьмого Ирина вышла замуж. Свадьбы, как таковой не было; расписались, посидели в ресторане очень узким кругом. На Ирине был алый брючный костюм, а Руслан выбрал мягкие брюки из замши и тонкий шерстяной свитер цвета слоновой кости.
Сёстрам Руслан понравился, не взирая на то, что именно благодаря ему отец уехал из города. А понравился он им тем, что понравиться не старался. Он вёл себя очень естественно, никого не изображал и очевидно любил Ирину.
- Нормальный такой дядька - изрекла Лера, когда девочки покинули ресторан, познакомившись, поужинав, выдержав все необходимые церемонии.
- Да. Мне тоже понравился. Может и папа кого-нибудь встретит? Хорошо было бы - мечтательно произнесла Вита.
- У него ещё не отболело - возразила Лера.
Ирина уехала в Прагу. На две недели - медовый месяц, две сладкие медовые недели. Окунувшись в новый брак, Ирина будто забыла о дочерях; она почти не звонила, не предлагала встретиться, не интересовалась их жизнью. Страница была перевернута, начата новая, без помарок.
Жизнь с Ларисой оказалась совсем не комфортной. Девочки все чаще ловили себя на том, что стараются реже бывать дома. Зато Лариса вела себя так, будто это её дом. Каким-то непостижимым образом, шаг за шагом, ей удалось поставить Сестёр в положение "лишних". Лариса приглашала знакомых, говорила по телефону:
 - Собираемся у меня! Это удобно, у меня места много.
Она устраивала вечеринки, просила при этом "не высовываться", сидеть в своей комнате, "а лучше переночуйте на Речном, или у подруг".
Судя по всему, и мужчин она тоже приводила, поскольку однажды вечером Лера прогуляла последнюю пару и вернулась раньше обычного. Вита предупредила что не приедет, они с Ромой уехали в Питер на три дня.
Услышав звук ключа в замке, Лариса выскочила в коридор, запахивая на ходу халат:
- Почему так рано ?! - выказала она недовольство.
Лера смерила ее ледяным взглядом, ничего не ответила и удалилась в ванную, откуда слышала мужской шёпот, поспешные сборы, звук закрываемой двери.
Вита училась на дневном, как и Рома, а по вечерам они все чаще ездили на Речной в квартиру бабушки с дедушкой.
Лера нашла работу секретаря в маленькой фирме, практикующей ремонт квартир. Хозяин - Арсений, интересный тридцати двухлетний мужик, похожий на молодого Депардье.
Лере он приглянулся сразу и в ту же минуту она почувствовала, что будут отношения, не смотря на то, что безымянный палец Арсения украшало кольцо.


Глава 6.


Однажды утром Арсений позвал Леру на объект:
-Поедем, посмотрим, что там орлы мои наваяли. Хозяин был, есть замечания по ремонту.  Тебе будет полезно, к тому же глаз у тебя не замыленный, женский, может подскажешь что-нибудь дельное. Давай, собирайся, жду тебя в машине.
Как только Арсений вышел, коллектив заметно расслабился, загудел.
- С почином, - сказала Ольга по прозвищу Муха, и фамильярно похлопала Леру по спине.
Что это значило, Лера не поняла, а спросить времени не было.
Одевая пальто, Лера перехватила в зеркале пристальный взгляд Леночки Загорских:
-Что?! -  довольно грубо спросила она, обернувшись. - Ты что-то хотела?
Леночка не ответила, лишь густо покраснела, опустила глаза и сделала вид что занята.
- Ну-ну! Молчи и дальше! - язвительно фыркнула Лера и вышла.
В тонкостях отношений, сложившихся в фирме, Лера до конца не разобралась. К тому же, будучи очень невнимательной от природы, она многое не замечала. Нечто любопытное могло твориться перед самым носом, но Лера оставалась в неведении. "Счастливую" это особенность, девушка унаследовала от отца.
Что касается Леночки, то особа эта Лере не нравилась с самого начала. Слишком уж старомодна, будто со страниц Тургеневского романа, но как-то нарочито, не естественно. Зажатая, скромная, исполнительная мышь, с огромными тараканами в гладко причесанной голове. А в тихом омуте, как известно, черти водятся. Лера ей интуитивно не доверяла.
С Леночкой, тем не менее, дружила Муха - правая рука Арсения. Грубоватая, нахальная, небольшого роста, совсем некрасивая, но прекрасно сложенная девица, умеющая себя подать. Муха лихо управлялась со строителями, говорила с прорабами на одном языке и пользовалась у них уважением, ибо знала о строительных материалах и их поведении, значительно больше, нежели любой разнорабочий или начинающий ремонтник. Загорских Муха опекала по неведомой Лере причине. Что-то их, несомненно, связывало.
Отработав всего пару месяцев, Лера поняла, что в этой конторе все так, или иначе, сплетены друг с другом. Этакий тесный, дружный мирок, в котором она, Лера, пока чужая. Её не то, чтобы не приняли, но сближаться не торопилась, а иной раз и вовсе не замечали. Однако работа была не сложной, в обед хорошо и бесплатно кормили, а платили хоть и немного, но стабильно.
Что касается атмосферы, то Лера её приняла без труда.
Она села в машину и обнаружила Арсения на заднем сиденье, что не было для него типичным, отнюдь. За рулём, как обычно, - Шурик. Молодой совсем парень, только после армии, доступный в любое время суток. Напившись в кабаке, Арсений мог позвонить ему среди ночи и потребовать отвезти его домой из любой точки города. Причём жил Шура в соседнем подъезде, что значительно облегчало ему жизнь, поскольку доставив домой тело шефа, он уже никуда не ехал, а спокойно отправлялся спать. И высыпался, потому что Арсений после попоек никуда не спешил, для этого имелась Муха. Она встречалась с заказчиками, если встреча была назначена на утро, она составляла сметы, словом, была востребована и абсолютно незаменима.
Мобильные телефоны в то время были редкостью, неудобные громоздкие, они мало использовались, поэтому звонили друг другу на домашний. Согласно договорённости, Шура должен был обязательно отвечать на звонки, если Арсений не давал ему выходной. В этом случае писалась расписка:
" Я, Боев Арсений Валентинович, отпускаю Долгова Александра Петровича..."
далее число, количество выходных и подпись. Делалось это, как пояснила Ольга, после того как Арсений едва не уволил ни в чем не повинного Шурика.
Напился с друзьями, (а пили часто, много и с удовольствием, перемещаясь из одного заведения, в другое. Иной раз всю ночь напролет) и забыл, что дал водителю выходной. График у Шурика был ненормированный, как-либо отследить рабочее время, возможности не имелось. Всё на словах, все на доверии, включая весьма неплохой оклад, благодаря которому Шурик не бедствовал, но и покой знал редко.
Когда Арсений бушевал, а случалось это два-три раза в неделю, Ольга была единственной, кто осмеливался войти к нему в кабинет. Стоило услышать звериный рев, щедро сдобренный матом, как сотрудники разбегались по углам и становились буквально невидимыми. В тот раз досталось Шурику, и когда расстроенный парень подошёл к Ольге за расчётом, она сказала:
-Так, сядь посиди. Выдохни. Я сейчас.
Муха понимала что произошло недоразумение, что Шурик предан, надёжен, удобен.
Так родилась идея с распиской, с того дня Шурик держал в бардачке бумагу и несколько ручек. Как только звучало: "Пару дней свободен" - он тотчас предлагал шефу написать расписку, которую изымал и бережно хранил, на всякий случай, во избежание. Таким вот нехитрым способом, проблему с забывчивостью шефа удалось эффективно уладить.
-Куда едем, Арсений Валентинович? - спросила Лера, чьё сердце вдруг забилось куда быстрее обычного.
-Сеня, или Арси, - поправил Арсений и вдруг по-хозяйски присвоил её руку и сделал это так, словно давно уже имел на то право.
От его прикосновения Лера ощутила истому внизу живота и почувствовала, как мучительно краснеет, от кончиков пальцев, до самой макушки. Освободить руку, она не попыталась.
Объект находился в Крылатском, ехали через весь город и все это время Арси не отпускал её.
Они говорили о чем-то незначительном, чего Лера не запомнила, ибо все её мысли и сама способность соображать предательски улетучились.
После посещения объекта, огромной, двухуровневой квартиры, Арси, не спрашивая, повёз Леру к себе. В подъезде на лестнице, он повернул ее лицо к себе и поцеловал. Тот первый поцелуй был мягким, вдумчивым, ознакомительным.
Не успев переступить порог квартиры, они принялись раздеваться, а после, лежали уставшие, мокрые, довольные друг другом и разговаривали:
-Я женат - Арси приподнял окольцованную руку.
- Я заметила, - перевернувшись на живот, призналась Лера. Ей было хорошо. Так хорошо, как ни разу не было с Вовой.
- У меня сын. Кирюха. Ему девять. Жена Злата, я больше не люблю её, но разводиться не планирую, достаточно того, что мы не живём вместе. Это моя квартира, они здесь не бывают.
- Ну все рассказал! Все объяснил! Спасибо! - Лера засмеялась и поцеловала его в нос. - Я не хочу замуж и детей я тоже не хочу.
- Значит у нас получится - Арсений закурил и, сделав пару затяжек, протянул сигарету Лере.
Так в её жизнь вошёл Арси.
Наступил месяц май, вовсю шли экзамены, зеленели аллеи и парки, настроение, в преддверии лета было неизменно приподнятым.
Вита, меж тем, обнаружила что беременна; огорчаться или радоваться, она не вполне понимала. Чувствовала она себя озадаченной и немного растерянной, все-таки не смотря на крепкие отношения, о детях они с Ромой не договаривались. Как он воспримет? Что скажет? Вита в Романе не сомневалась, но крошечный червячок сомнения её все же покусывал, не позволяя расслабиться.  И все же первой узнала Лера, Вита с нетерпением поджидала сестру у подъезда:
- Лерка, где ты ходишь?! Я, между прочим, в положении. Сегодня все подтвердилось - выпалила Вита и вперилась в лицо сестры.
- Ну вы даёте! - воскликнула та. - Круто же! Буду тёткой! - Лера обняла сестру, поцеловала в щеку.
- В Рудаково сообщила? - сразу спросила она, едва выпустив Виту из объятий.
- Да я только тебе и сообщила! Даже Рома не знает! - расхохоталась Вита. - Хотела увидеть как ты отреагируешь, заодно потренироваться произносить это вслух.
- Когда думаешь сказать? Хочешь, вместе поедем? - предложила Лера, в голове у которой новость пока не укладывалась. При всем желании она не могла представить Виту мамой, но себя в этой роли она не видела совсем.
- Слушай, я знаю, это очень неожиданно, но я сама. Спасибо! Понимаешь, я должна увидеть его лицо, как увидела твоё.
На другой день, Вита встречала Романа во дворе "Керосинки" и без долгих предисловий сообщила новость, рассудив, что думать о будущем всерьез, будет, исходя из того, ЧТО и, главное КАК, скажет он. "Первая реакция неподготовленного человека, самая правдивая" - думала Вита, а посему, завидев Рому, она внутренне собралась и помахала ему рукой. Когда он приблизился достаточно чтобы не приходилось кричать, девушка заявила:
-Я, Ромочка, беременна. Такие дела... - и театрально развела руками.
Рома искренне обрадовался и сразу же потащил Виту к родителям. Семья у него была дружная, без лишнего апломба, Виту приняли как родную, к её присутствию в жизни сына давно привыкли и новость о скором пополнении, приняли как должное.
- Отправляйтесь в ЗАГС, надо подать заявление - распорядился будущий свекор Димитрий Сергеевич.
Заявление подали, свадьбу назначили на 16 июня.
После долгих разговоров и споров, торжество решили отпраздновать в Москве, ибо пригласить папу, всех бабушек и дедушку было проще, нежели всем ехать в деревню.
В Рудаково и Феодосию полетели две одинаковые телеграммы:
" Вита замуж. 16 июня. Ждём. Отказ нет."
Ничего грандиозного не планировали, но Руслан вдруг предложил небольшой грузинский ресторан, принадлежащий его другу:
- Всё будет очень вкусно и это подарок молодым от нас с мамой - сказал он.
Предложение было принято с благодарностью, тем более что Ирина появлялась редко, дочерями интересовалась мало и как заметила Лера:
- Хорошо, что вообще взяла трубку и поздравила с предстоящим.
Насчёт беременности сестры промолчали, почему? Так решила Вита.
Свадьба получилась весёлой и шумной. С множеством дурацких конкурсов, танцами и разрезанием торта в конце торжества. Все обошлось без драки и прочих эксцессов, не смотря на большое количество терпких, тягучих грузинских вин.
- У тебя была идеальная свадьба, сказала Лера, отведав нежнейший свадебный торт.
 Пару на вечере ей составил Синицин, ведь пригласить на свадьбу сестры, где присутствовали дед и три бабушки, женатого любовника, Лера не посмела, дабы не оскорбить любимых родственников. Синиц же был свободен, симпатичен, умел себя вести, а кроме того знал родителей, деда и одну бабушку из трех.
Что касается бабушек, то те затеяли жребий:
-Тяните, будем решать где молодые лето проведут! - заявила Маруся. - Чтобы без обид.
"Рудаково" - громко прочёл Рома, вытащив бумажку из огромной кепки, любезно предоставленной барменом.
- Что ж, - нехотя согласилась Маруся, - значит тебя, Лерка, жду. Одну, или с кавалером. Это уж как сама пожелаешь.
- Мы пожелаем! Мы очень даже пожелаем! - радостно согласился Синицин и обнял Леру за плечи.
- А ну, брысь! - шутливо прикрикнула Лера, сбрасывая его руки.


Глава 7.


- Вита, послушай меня пожалуйста, - Ирина потянула дочь в сторону, воспользовавшись тем, что большинство гостей уже покинули праздник, - мы с папой думаем, что жить вам лучше у нас, на Черемушках. А вы себе это как представляли? Молчите. Не говорите ничего... Мы и не знаем.
- Свекры предлагали жить с ними, но хотелось бы отдельно - поделилась Вита, приятно удивленная тем, что мать заговорила об этом. - Поэтому да, ма, это было бы здорово! Спасибо что предложила, а то носимся между Ленинским и Речным, очень неудобно.
Тем более что так Ромины родители будут все время рядом, но не слишком - обрадовалась девушка. - Но про Ларису ты не забыла? Она никак не съедет, а с ней бы жить совсем не хотелось. Она странная какая-то стала. Ты вообще давно её видела?
- О чем секретничаете? - вмешалась Лера, которая только что с большим трудом спровадила Синицина и только после того, как пообещала ему вместе поехать в Крым, где он ещё не был.
- Лера, что ты скажешь на то, чтобы Вита с Романом окончательно поселились на Черемушках? А ты могла бы поехать на Речной? Ну или жить пока с ними, это уж вы сами определитесь - вместо ответа спросила, в свою очередь, Ирина.
- А с Ларисой мы что будем делать? Мы с ней уже несколько раз говорить пытались, без толку. Ты устранилась, как будто вообще забыла. Уезжать она не хочет, придумывает причины, переносит отъезд. И нас с Виткой она всерьёз не воспринимает, говорит это ваши дела, предлагает не соваться. Ты же знаешь, я говорила. Не раз говорила, между прочим - внимательно глядя на мать, напомнила Лера, и заметила, как досадливо та поморщилась при одном лишь упоминании об этом.
Лера действительно неоднократно поднимала тему Ларисы, но Ира отказывалась что-либо делать. Доходило до абсурда.
- Ну что ты заладила?! - повысила голос Ира, когда разговор возник в пятый, или шестой раз. - Хватит звонить мне по этому поводу! Мы виделись с Ларой неделю назад, она ищет квартиру. Как только найдёт, сразу уедет. Недели сплетались в месяцы, а Ирина как будто не хотела связываться.
Поскольку двойняшки частенько не бывали дома, вопрос "повисал", время шло, ничего не менялось.
Однако настал тот самый день, которого так опасалась Лариса.
Лариса съезжать не хотела, просто потому, что ей нравилось жить на Черемушках, она привыкла; метро в пятнадцати минутах ходьбы, через дорогу парк. Красота! Ирина уехала к мужу на Кутузовский, Фёдор вообще подался в Белоруссию и глаз не кажет, а девочек почти не бывает дома. Живи - не хочу. Лариса частенько ходила из комнаты в комнату, мечтала, воображала себя хозяйкой. В голове её невольно рождались недобрые мысли. Ларочка грезила о том, чтобы выпроводить из этой квартиры всех и зажить припеваючи, однако сделать это так, чтобы права из птичьих превратились в реальные, было почти невозможно. Вариантов оставалось немного, главный из них - фантазировать. Чем дольше Лариса оставалась, тем сильнее ненавидела Иру и все её семейство заодно. День за днем, месяц за месяцем, неотвратимо менялось отношение женщины. Лариса прекрасно понимала, что сколько бы она не оттягивала, настанет день, и ей придётся съехать.
Время от времени они встречались с Ириной в городе, болтали как раньше, делились новостями и переживаниями.
Кроме того, обе обожали баню, чаще всего посещали Сандуны или Усачевские. Пару раз в месяц, не реже. Брали трехчасовой сеанс, парились, делали маски, пили душистый травяной чай. Так было много лет и почему должно было измениться теперь?
 Казалось все по-прежнему. Лариса мастерски "держала лицо", ничем себя не выдавая, - никаких подозрений не вызывая.
-Погадаешь? - Спрашивала Ира, знала, что с картами Лариса не расставались, носила их при себе везде и всюду, никому не позволяя прикасаться.
 Раскидывая карты, Лариса обязательно напоминала вскользь, со смешком, что "нагадала" подруге новое замужество, благополучную жизнь.
Мол, если бы не я, не волшебные мои картинки, ничего бы не вышло. "Будешь бегать, получишь предложение по работе. Прими его. Не отказывайся. Через него обретёшь себе мужа и сытую жизнь", - так сказала когда-то Лариса, так оно и вышло. Ирина верила ей и немного побаивалась, потому и не трогала.
- Жить у тебя буду, выгнать не торопись. Как время придёт, сама уеду.
Сказать об этом двойняшкам Ирина не желала, чувствовала, не поверят, выйдет скандал. Оттого и выкручивалась как умела, даже с Фёдором словом не обмолвилась.
Сидела в подсознании Иры мысль о том, что Лариса ей жизнь сломать может. Как? Да кто её знает.
Всякий раз при встрече Ларочка не забывала поблагодарить подругу за гостеприимство и пообещать, что вскоре перестанет им злоупотреблять:
- Не сейчас, но как время придёт, уеду.
 Она смотрела на Иру, видела как та довольна жизнью, слушала её, не слыша слов, ибо  неприязнь ее неуклонно росла. Процесс этот словно бы от Ларисы и не зависел, скорее она зависела от него. Что касается карт, то гадать её бабка научила. Просто видела Лара в комбинациях разных возможные знаки. Как хочешь, так трактуй. Ничего сверхъестественного. Здесь важно иллюзию знания и возможности сохранить, а там уж верти как хочешь. Интуитивно Лариса умела прочесть то, что другие бы не заметили.
"Да чтоб тебе пусто было" - думала женщина об Ирине.
Если ещё пару лет назад она вполне себе искренне дружила с Ирой, то после того, как та приютила ее, а вскоре оставила, выскочив замуж, (не ошиблись картинки) ей стало нестерпимо обидно. "Не даром же говорят, что "благими намерениями устлана дорога в ад". Помнить нужно о старых истинах, в них мудрость не одного поколения" - думала Лара. "Чтобы ни случилось, сама виновата". Горькое чувство росло постепенно, медленно, будто бы нехотя поднимая голову, расправляя плечи, желчью разливаясь по телу и отравляя его.
"Почему одним все, а другим объедки?" - глядя на себя в большое зеркало, думала Лара.
Однажды она поймала себя на том, что раздражается оттого, что в "её " квартире, открывая дверь своими ключами(!), появляются двойняшки. Приходят и уходят, когда им вздумается!
Лариса едва сдерживалась чтобы не сорваться, не заорать, не потребовать прекратить это безобразие. Наглые девицы ничего не замечали, продолжали вести себя, как ни в чем ни бывало. То, что происходило в их жизнях, волновало сестёр куда больше, нежели жалкие переживания посторонней, по сути, тётки. В пустые их головы и мысль не приходила о том, что рядом, бок о бок с ними, страдает человек. Что женщина, чьей жизнью они ни малоне интересуются, та самая, кого они знают с малолетства, терзается денно и нощно. В один прекрасный, ничем не примечательный день, страдалице попалась на глаза занимательная статья о чёрной магии и магах. Прочитав "откровение" дважды, Лариса призадумалась: "А что если в этом содержится хотя бы толика правды? Что если попробовать... Надо хорошенько это обдумать" - решила "подруга" и надежно спрятала журнал со статьёй, чтобы вернуться к нему ещё не раз, и не два. Предмет требовал тщательного изучения, намекал на перспективу, от которой захватывало дух, а кончики пальцев начинало приятно покалывать.
С двойняшками, тем не менее, Лариса вела себя столь же ровно, как и с их матерью. Не отказывалась погадать, если просили, расспрашивала о жизни, предлагала Лере пожарить обожаемое ею мясо, а Вите запечь рыбу. Она была очень естественна, ничем от себя привычной не отличалась. На первый взгляд, а бросить второй, третий, четвёртый ни двойное, ни Ире, в голову не приходило. А перемены, меж тем, происходили глобальные.
Сестры однозначно хотели, чтобы когда-нибудь Лариса уехала, но предоставили решать этот щекотливый вопрос родителям, в частности Ирине, заварившей опостылевшую кашу, и не спешившей её расхлебывать. Случалось, двойняшки рассказывали о себе что-то, за неимением лучшего спрашивали у Ларисы совета, как у старшей и опытной женщины. Лариса авторитетно советовала, что-что, а советовать она умела. Лере говорила при каждом удобном и не удобном случае:
- Ты в сорок пять будешь интереснее, чем сейчас. Есть такой тип женщин. Ничего не поделаешь.
Вите другое:
- Ты очень сексуальна, можешь позволить себе выбирать. Любой, кого захочешь, будет твоим.
Данные "ценные знания" девочки берегли, друг с другом не делились. Лера расстраивались, переживала, тихонько обрастала комплексами. А Вита, напротив, расправив крылья, не хотела обидеть сестру.
Но сколько верёвочке не виться, конец все равно будет.
Как-то Лера приехала очень поздно, и в изрядном подпитии после прогулки по кабакам с Арси и его близким другом Мишей. Надо сказать, что алкоголь стал близким приятелем Леры. Технично внедрился в жизнь и обосновался в ней. Благодаря горячительным, Лера чувствовала себя увереннее, становилась развязнее, раскрепощалась. Бывало надравшись, она теряла себя, но уступала место Лере иной, куда более смелой и, как ей казалось, соблазнительной. Пробудившись, Лера страдала от неловкости и похмелья, неделю, две, три не пила ничего, обещая себе покончить с этим. Но в какой-то момент, обещание неизбежно нарушала, чтобы снова пустится по знакомому кругу.
- Почему так поздно?! - недовольно спросила Лариса, которая явно не ждала Леру в ту ночь.
- Слушайте, Лара, Вам давно бы пора понять, я у себя дома. А вот Вы, получается, у меня в гостях - заплетающимся языком произнесла Лера.
- Где ты была? - сжав челюсти, но ничем не выдав охватившей её злости, спросила Лариса.
- А Вам какое дело? Я взрослая девочка, хожу где хочу, и с кем хочу! - Лера исчезла в ванной, а когда вышла, обнаружила Ларису, сидящей на кухне при свете витых черных свечей:
-Если я правильно поняла, ты, Лера, проводишь время с женатым мужчиной? Не советую - низким голосом промолвила Лара.  Лицо её при этом казалось таинственным, почти не знакомым, в неверном свете огня.
- Ой, оставьте меня в покое! - отмахнулась Лера, но отчего-то задержалась, не ушла сразу.
- Как женщина ты ноль. Ноль целых и ноль десятых, ноль целых и ноль десятых, - словно мантру, повторяла Лариса. - Тебе следует сначала на себе мужчину женить, а потом уж с ним спать. Запомни.
-Да, да, да! Говори, говори - опомнилась Лера, удалилась к себе в комнату, громко захлопнув дверь.  Наутро она не помнила как добралась до дома и как легла спать, а найденные на кухне огарки от чёрных свечей, удивили её настолько, что она постучала к Ларисе:
- Вы дома? Могу я зайти? Лариса?
Ответа не последовало, и Лера решительно толкнула створки дверей. С тех пор как Лариса переехала, большая комната "принадлежала" ей, в неё никто не заходил.
Тут Лера с изумлением увидела, что ящики и дверцы шкафов заклеены изолентой.
- Что за...? Какого черта? - пробормотала девушка, оглядывая комнату.
Подсмотренное ей не понравилось, навеяло мысли о безумии.
Лера покинула обитель, аккуратно прикрыв двери. В голове её крутился калейдоскоп.
В тот же день Лера пригласила "совет старейшин": Катю, Сашу, Марину и Вадика.
- Что думаете? - спросила Лера. Она волновалась, что друзья не успеют приехать до возвращения Лары и их застукают на месте "преступления". К счастью, все обошлось, комнату быстро осмотрели, ретировались на кухню.
-Чертовщина какая-то, - покрутив в руках чёрный огарок, - высказался Вадик.
- Думаю вашей Ларочке пора к психиатру - предложила Саша. - Может быть вызвать бригаду?
- А я думаю что Тетенька увлеклась чёрной магией - выслушав все версии, резюмировала Марина. - Сейчас как грибы после дождя растут эти кружки, группы, секты, уж не знаю, как правильно. Недавно у мамы в род зале случай был. Женщина благим матом орала что не должна родить раньше полуночи, иначе на ребёнка обрушится все мировое зло. Время двп часа дня, головка показалась, а она буйствует, орет:
-Сделайте что-нибудь! Помогите! Изверги, негодяи, мерзавцы!
-И что? - заинтересовался Вадик.
-Что, что?! Родила благополучно. Потом рассказала, что к гадалке ходила, та наплела ей ерунды всякой.
- Это все очень интересно, но что делать? - вклинилась Лера.
- Отцу расскажи, а лучше матери и отчиму - посоветовала Катя.
Разговор происходил незадолго до свадьбы, и Лера решила праздник не омрачать, но сразу после начать действовать.
Вопрос с Ларисой Ирина пообещала решить в течение лета, так она сказала Вите. Но Лера ей не поверила. Возможно Ира надеялась, что "само рассосётся", Лера понимала, что само уже вряд ли.
После того, как родня, вместе с молодыми уехала в Белоруссию, Лера позвонила Руслану и попросила его приехать:
-Дело есть. Только Вы маме ничего не говорите и приезжайте скорее, времени у нас часа четыре, не больше.
В тот день Лариса уехала в баню, поскольку Лера заметила шапочку, веник и полотенца.
Руслан ничего не понял, но приехал быстро:
- Выкладывай, что у тебя за дело? - с порога спросил Руслан.
-Идемте! - позвала Лера и распахнула двери в большую комнату.
Дальше события развивались стремительно и весьма неожиданно. Бани закрыли на дезинфекцию, Лариса поленилась ехать в другие и вернулась домой.
Увидев Руслана и Леру в "своей" комнате, она завизжала как резанная и бросилась на мужчину:
-Как ты смеешь?! Ты меня ограбил! - орала она. - Я напишу на тебя заявление! - при этом Лариса безуспешно пыталась расцарапать Руслану лицо длинными, как когти ногтями, шипела и плевалась, только успевай уворачиваться.
Опешивший в первую секунду Руслан, быстро перехватил её руки, схватил визжащую, бьющуюся в истерике, дамочку и выволок её в коридор. Затем открыл дверь и вытолкал Ларочку прочь. В след ему понеслись проклятия, но Руслан не ответил.
Лера все это время пребывала в ступоре, и только услышав звук закрывшейся двери, пришла в себя.
- А вот теперь мы внимательно здесь осмотримся, - деловито сказал Руслан. - Потому что поведение странное, причина не понятна.
Они стали методично осматривать ящики и шкафы. Под пальто и платьями обнаружилась коробка, полная потерянных фотографий, тетрадей, чёрных и красных свечей, а так же восковых фигурок. Полистав тетради, стало понятно, что Лариса свихнулась. В Талмудах содержались подробнейшие инструкции по отправлению неугодных людей на тот свет.

Неугодной, как выяснилось, была вся семья Януш, включая бабушек, деда, бабу Марусю и Руслана за компанию. Каждого "кандидата" олицетворяла куколка, поперёк которой значилось имя, обколотое булавками.
- Это дерьмо сжечь! - вышвыривая коробку в холл, сказал Руслан. - Теперь собирай из шкафов все её барахло до последних трусов. Я сейчас Аркадию позвоню, он сумки привезёт, "челночные", чтобы все отсюда на хрен, потом батюшку позовём, освятим здесь каждый угол.
-Это обязательно? - выгребая содержимое из ящиков на пол, спросила Лера.
- Не помешает - коротко ответил Руслан, набирая номер друга.
Так завершилась эпопея с Ларисой, которой больше никогда не позволили переступить порог так полюбившейся ей квартиры.
О подробностях Вита и Ирина узнали позже, уже после того, как Руслан переклеил обои, поменял мебель и освятил каждый угол.


Глава 8.


Лето после свадьбы двойняшки впервые провели отдельно и очень по-разному.

ВИТА :
В глубине души Вита очень обрадовалась тому, что жребий выпал на Рудаково. Белорусская глубинка была ей не сравнимо ближе, чем шум Феодосийской набережной. Вита с удовольствием готовилась показать мужу места, где прошли лучшие дни её детства. Сердце девушки сладко замерло, когда показался первый в деревне дом на горке, где жила учительница Дарья Устиновна.
- Приехали! - объявила она мужу. - Здесь начинается Рудаково. Па, остановись пожалуйста, мы пройдёмся.
 До встречи с Витой Рома в Белоруссии не был, как-то не довелось. Очутившись здесь впервые, он сразу же полюбил этот щедрый, доброжелательный край. Вита познакомила его с жителями деревни и теми друзьями, что смогли приехать в то лето. Дети стали взрослыми; учились, работали, разъехались по разным городам, напоминая о себе письмами, что присылали дедам и бабушкам. И пусть это естественный ход времени, было немного грустно, захотелось всплакнуть и Вита украдкой смахнула слезу, подумав о том, что детство ушло и уже не вернется.
Взявшись за руки, молодожёны бродили по округе, беседовали с соседями, каждому из которых хотелось поздравить Виту и пожелать ей удачи.
- А ведь недавно совсем малышкой была... Уже мужняя жена. Летит время, летит! Скоро уже их детки будут здесь бегать, яблоки рвать... Да.... - сказала ближайшая соседка тётя Катя, заглянув к Верте по дороге на дальний огород, что раскинулся за деревней и требовал неустанной заботы.
Местные женщины проводили на огородах и в хлопотах по хозяйству большую часть дня. Повсюду, за каждым штакетником, можно было увидеть согнутые спины, как часть пейзажа. И только вечером, когда коровы в стойле и подоены, куры и прочая птица - заперты, все накормлены и напоены, можно посидеть на скамейке у дома или выпить чаю с соседками.
Молодая пара ежедневно ходила в лес, где дышала целебным сосновым воздухом, валяясь на полянке, глядя в бескрайнее голубое небо и болтая о пустяках. Потом ребята азартно собирали землянику, что росла повсюду, тут и там. Наполнив большой эмалированный бидон, влюбленные по очереди отпускали в него носы, с наслаждением вдыхая сладкий, ни с чем не сравнимый дух лесной ягоды. Они были молоды, счастливы, любили друг друга, мечтали о будущем, что рисовалось им, без сомнений, ярким и радужным.
- Боже! - раскинув руки, воскликнула как-то Вита, выйдя на крыльцо рано утром, - Как же здесь хорошоооооо! Обожаю деревню! И тебе ведь нравится, да, Ромка? - она обернулась к нему, заглянула в посвежевшее, тронутое загаром, отдохнувшее лицо.
- Очень! -  искренне прошептал Рома, обнимая жену.
Ему нравился лес, он стал понятнее и ближе благодаря тому, что рядом была Вита, знавшая и любившая его. Нравилось Роме и озеро, в котором они с Иваном Ермолаевичем и Фёдором Ивановичем ловили крупных, ленивых раков, пока Вита плескалась в теплых водах. Роме доставляли удовольствие и поездки в районный центр, местечко под названием Глубокое. Местный субботний рынок, где можно было долго бродить по рядам, выбирая сметану, птицу, овощи или мясо, завораживал его непривычным говором и гулом множества голосов. Нравились Роме и бабушки Виты, её дед и отец. Их тёплый, уютный и чистый дом с большой печью и ткаными дорожками на деревянном полу.
В середине июля Роман уехал, вернулся в Москву, нужно было приступать к работе, начинать взрослую жизнь. Вита осталась в Рудаково до конца лета. Дни шли размеренно, один за другим. Вита жила в окружении родственников, утопая в любви и неге. И если сначала она порывалась уехать с мужем, то уже на другой день не жалела, что передумала. Каждое утро Вита неспешно пила парное молоко, ела приготовленный одной из бабушек творог, оладушки с яблоком, или сырники со сметаной. Она наслаждалась деревней и всем тем, чем её там с избытком баловали.

ЛЕРА:
В то же самое время Лера жарилась на солнце, пила вино и объедалась фруктами в компании Вадика и Марины. Через три дня после прибытия, в одной из бухт в посёлке Орджоникидзе троица случайно обнаружила нудистский пляж. Чтобы дойти до него, понадобилось миновать четыре бухты, преодолеть подъёмы и спуски. Идея заключалась в том, чтобы добраться вдоль моря до Коктебеля, а оттуда вернуться в Феодосию на катере. Но планы изменились.  Вид голых людей, как ни в чем ни бывало разгуливающих по пляжу, заставил друзей притормозить. Если сначала стесняясь осматривались, то примерно полчаса спустя, стащили купальники и познали ни с чем не сравнимое удовольствие купания голышом, загара без следов, единения с природой.
Каждое утро, чтобы приехать на пляж уже к семи, поднимались в шесть, завтракали и топали на Центральный рынок города, где останавливались маршрутки.
Под солнцем торчали до тех пор, пока мозги не начинали плавиться. Часов до четырёх, а то и пяти вечера. С собой брали навес от солнца, типа палатки без стен, корзину с едой, воду, карты и книги.  В конец одурев от моря и солнца, опустошив запасы, возвращались домой. Принимали душ и топали в город, где пили до темноты, танцевали и заводили знакомства. Марусю почти не видели, вели себя тихо, всегда за собой убирали, продукты для себя покупали сами, ничем бабулю не обременяя.
Иногда по вечерам, когда друзья запирались в комнате, а Лера была не слишком пьяна, они разговаривали. Маруся рассказала, что много лет не видела свою сестру Лену, мать Ирины.
-Они с мужем уехали в Питер и зажили так, будто нет ни меня, ни Ирки.
-Что-то случилось? Так же не бывает - удивлялась Лера. - Мама всегда говорила: " У вас их нет. Разговор закрыт".
- Знаешь, Лерка, я не думаю, что случилось нечто особенное. Просто есть люди, которым не стоит иметь детей. Вот и все. Ирка то тоже... Не самая же нежная мать. Так?

Верность Арси Лера не хранила. Она избегала отношений, но искала секс без обязательств на ночь или две, иногда три. Не отдавая себе отчёта, Лера стремилась опровергнуть слова Ларисы, запавшие в душу. Она останавливала свой выбор на трезвых, молодых и привлекательных мужчинах, вышедших на охоту. Трезвость требовалась Лере для того, чтобы увериться в своей привлекательности, ибо пьяному все равно, а трезвый, да при таком богатстве выбора, абы с кем проводить время не станет. Иногда Лере хватало факта заинтересованности, иногда нет. Друзья её не одобряли, но и осуждать не брались. У каждого, как известно, свои причуды.
- Будь осторожна - говорил Вадик.
- Не забывай предохраняться, - вторила Марина.
 Выглядело действо примерно так:
Лера шарила глазами по отдыхающим, заприметив того, кто её привлекал, наблюдала за ним. Убедившись, что подруги нет, подходила сама, затевала разговор, просила прикурить.
Слово за слово, договаривались встретиться вечером.
Проделывалось подобное примерно два раза в неделю. Осечек не случалось. Самолюбие тешилось, самооценка поднималась. Иллюзия? Пусть. Но работало.
- Никаких романчиков, - говорила Лера, - мне это не нужно.
Ей фантастически везло, ибо обходилось без эксцессов.
В августе вместе с Шуриком и Мухой приехал Арси.
Его немного смущало присутствие Вадика в компании Леры, и мужчина решил нагрянуть без предупреждения, чтобы своими глазами увидеть, ЧТО происходит.
По приезде разделились, отправились на поиски, согласно тому, как расписывала свои передвижения Лера, когда звонила в Москву.
Троицу нашёл Арси. Он увидел Леру прибрежном баре, где терраса раскинулась у самой воды, а навес защищал от солнца. Лера сидела в плетеном кресле, удобно перекинув через подлокотник длинные, до черна загорелые ноги, на которых лежала книга. Она задумчиво курила More, потягивала белое вино и смотрела на море. А Вадик с Мариной, прихватив бокалы и бутылку, сидели на берегу, в нескольких метрах от неё.
Арси присел в кресло, заказал коньяк и некоторое время никак себя не обнаруживал.
Однако повода для скандала Лера не дала. Южное солнце растопило сердце Марины и все    сложилось так, как Вадик хотел ещё в десятом классе. Интерес у Марины возник внезапно, дня через два после того, как приехали в Крым. Она, наконец, расслабилась, перестала придираться и разглядела Синицина.
Осушив коньяк, Арси подсел за столик к Лере:
- Привет! - лучезарно улыбнулся он.
Лера чуть было не подавилась, настолько неожиданным было появление любовника.
-Привет! - сказала она и села как подобает сидеть за столом.
- Как ты... Откуда... Короче, Арси! Здорово что ты здесь! - она засмеялась, вскочила и обняла его, целуя губы и бледные щеки.
- Я не один - признался Арси, когда Лера снова села напротив. - Мы приехали на машине. Шурик, я и Муха.
- А Муха зачем? - недовольно спросила Лера. - Мцху было брать обязательно?
Вадик с Мариной остались тогда с Марусей, а Лера с компанией отправилась в путешествие по Крыму.
-Сидеть в Феодосии две недели, не по мне - заявил Арси. - Каждые два дня новый город, потом отвезем тебя обратно, а сами домой, в Москву - распорядился он.
Поездка вышла насыщенной и интересной. Отдыхать с Арси оказалось комфортно не только с финансовой точки зрения, но и потому, что вне работы, человек он был лёгкий, щедрый, заботливый и нежный. За две недели Лера узнала его лучше, чем за все предыдущие месяцы.
Узнала она и то, что Муха была его любовницей, как он выразился "по-дружески".
- Мы спим вместе, если ни у неё, ни у меня, нет ничего серьёзного. Сейчас у меня есть ты. Мухе придётся подвинуться.
Много ещё аспектов об отношениях полов узнала Лера, живя с Арси. Ханжой она не была, любопытной, готовой к экспериментам - да. Кроме всего прочего, с Арси она чувствовала себя желанной, а это для Леры было очень важно.

В январе родилась Алиса. Крошечная Алиса Романовна, с появлением которой жизнь Виты, её к ней отношение, стали неуклонно меняться.
К родам Вита отекла, груди увеличились настолько, что походили на две огромные дыни - торпеды.
- Скорей бы уже! - говорила Вита. - Устала носить!
Став мамой, Вита мгновенно заважничала, стала при каждом удобном и не удобном случае говорить Лере:
-У меня семья, ты не понимаешь?
Касаться это могло чего угодно, от предложения вместе посмотреть новый фильм, до попытки обсудить книгу, написать письмо в Рудаково, или Феодосию. Мол, что ты с глупостями своими, есть дела поважнее. Алиса была на удивление спокойным ребёнком, спала ночами, не болела, ела по расписанию. Она была идеальна, но это ничего не меняло, как если бы Вите приходилось разрываться между орущим ребёнком и уставшим мужем, которого нечем кормить, потому как ребёнок не давал вздохнуть. Не имело значения и то, что свекры помогали. Они приходили три, четыре раза в неделю, гуляли с Алисой, иногда вдвоём, а чаще Дмитрий Сергеевич уходил один, а Тамара Игоревна готовила обед, бывало и с уборкой справлялась, пока  Вита безмятежно спала.
- Давай, детка, прими душ, пока мы здесь, - говорила Тамара. - Может быть маску сделаешь? Для лица, для волос? Ночью же все равно встаёшь по два раза, устаёшь.
Вита делала маски, умащивала тело маслами, не трогая только грудь, которую мыла обычным детским мылом.
Ей нравилось её новое, налитое тело, она с удовольствием рассматривала в зеркале крутой изгиб бёдер, тонкую талию, тяжёлые груди. Даже многочисленные растяжки её ничуть не огорчали.
 Вечером Вита встречала мужа не так чтобы выжатым лимоном, а вполне себе отдохнувшей, вкусно пахнущей и свежей после душа.
Лерина жизнь стала казаться Вите не правильной, не достойной, не имеющей смысла.
Как будто ценность её, Виты,
 многократно возросла, а ценность Леры ровно так же уменьшилась, съежилась даже.
Виделись сестры не часто. Вита завела новые знакомства, общаться предпочитала с такими же мамочками. Благо не нужно искать темы для разговоров, они находились сами и без труда.
Институт Вита бросила, брать академку или переводиться на вечерний не стала:
-Мне это не пригодится. Муж должен зарабатывать, а жена домом заниматься - с пафосом произнесла она, когда Ирина спросила, что она думает делать.
Лера и Арси ездили отдыхать не меньше четырёх раз в год. Чаще всего на Кипр; Проторас, Ая-Напа, Ларнака. Обильная, вкусная кухня: октопусы, креветки, мизе - мясное и рыбное, вкуснейшие вина и поездки по острову на открытом джипе. В Москве Лера ездить боялась, но на отдыхе охотно садилась за руль. Арси любил и уметь отдыхать, и так уж вышло, что разделил эту любовь с Лерой.
Пока Вита растила дочь, Лера смотрела на мир.
Зимой отправлялись в Швецию, или Финляндию, где гуляли по улицам, любуясь рождественскими витринами, а замерзнув, шли в ресторан чтобы отведать стейк из лося или оленины.
Однажды с Кипра полетели в Ливан, в Бейрут, где полька-гид, прожившая в стране больше двадцати лет, показала им самые интересные уголки города, увидеть которые доводится отнюдь не всем туристам.
Лера стала ходить к преподавателю, изучать английский. Два раза в неделю, по полтора часа. Поездки предполагали практику, язык давался легко, благодаря опыту учителя и заинтересованности ученицы.
Сидеть дома Лере было скучно и когда в Москве появились школы крупье, Лера пошла учиться.

Глава 9.




Лучшая школа крупье находилась в казино "Кристалл" на Пролетарской. После её окончания, можно было претендовать на работу в любом, самом высококлассном заведении города. О казино ходили и по сей день ходит множество слухов и легенд. На самом деле это стройная, чёткая, до мелочей выверенная система. Ни в коем случае не наперстки.
Лера посещала казино один-единственный раз, на пароме "Хельсинки-Стокгольм". От визита осталось ощущение нескончаемого праздника и ей подумалось что работа крупье, или дилера, должна быть лёгкой, интересной и полной впечатлений. Феерия, одним словом.
Однако приехав на Пролетарку, сама толком не понимая, чего ожидать, как проходит учёба и как весь этот блеск выглядит изнутри, первое что Лера услышала, это:
- Предъявите пожалуйста Ваш паспорт.
Никакой романтики, суровые реалии.
В то время в казино брали только москвичей и жителей Подмосковья. Это было первое и обязательное условие, но со временем его упразднили, как и другие, утратившие актуальность условия приёма.
Кроме того, у входа стояли двое мужчин, с цепким взглядом, которые разворачивали некоторых соискателей, по принципу "рожей не вышли". На крупье должно быть приятно смотреть -  гласило второе условие. Так было в начале, позже внешность уже не играла значимой роли. Народу пришло много, очень много, можно сказать толпа. А ведь отбор в школу шёл постоянно.
Оказавшись вместе с парой десятков человек в небольшом холле, где по стенам крепились узкие столы и стояли высокие стулья, Лера получила математический тест:
- У вас минута! Время пошло! - прозвучала команда.
И присутствующие послушно склонились над своими листками. 
"Хм... Как интересно!" - подумала Лера, у которой, как и у многих других, казино и математика пролегали в разных измерениях. В тесте, однако, были примеры на сложение и вычитание. Числа "кривые", трех, четырёхзначные.
 По результатам теста часть желающих учиться попросили; дескать, не подходите вы нам, считаете плохо.
Оставшимся девушкам предложили показать руки:
-Ногти не должны быть видны с внутренней стороны. У кого длиннее, придётся подпилить. Если не укоротите сами, это сделаем мы и, поверьте, красиво не будет. Итак, ровно в девять у входа. Опоздавшие могут ехать домой, оправдания не принимаются.
- Как школа? - спросил Арси.
Лера переехала к нему окончательно, лишь изредка бывая на Речном. Все получилось само собой, без каких бы то ни было обсуждений и специальных предложений. Просто оставаясь все чаще, Лера как-то посетовала на то, что нет под рукой необходимых вещей.
- Завтра дай Шурику ключи, он съездит, все соберёт - как нечто само собой разумеющееся сказал Арси.
Он жил на Беляево, у Битцевского парка. От метро далековато, но Вита была совсем рядом, каких-то две остановки. Не смотря на перемены, происходящие с сестрой, Лера скучала и минимум раз в неделю приезжала к ней.
- Школа... Ты знаешь, очень интересно. Мне хочется попробовать. Завтра поеду рано, надо выспаться - ответила Лера.
-Ты уверена, что хочешь работать? Тебе это нужно? - уточнил Арси.
-Я хочу попробовать - повторила Лера.
Из строительной фирмы она уволилась, поскольку жить с владельцем и вместе работать ей не нравилось, как не нравилось лицезреть печальное лицо Леночки Загорских.
-Нет никакого личного пространства - объяснила она Саше и Кате, когда девочки приехали в гости. - Все-таки друг от друга нужно отдыхать. И Загорских эта... Не представляете, как она меня раздражает!
 После совместного путешествия по Крыму, Лера узнала от Мухи что Леночка Загорских давно и безнадёжно влюблена в Арси. Об этом знали все и все жалели Леночку. Даже Муха отчего-то уважала это её трепетное, чистое чувство, похожее на первую любовь. Имелось в Загорских нечто необъяснимо жалкое, невидимый изъян, благодаря которому обидеть её, казалось сродни тому, чтобы обидеть ребёнка. Этакая беззащитность в сочетании с глазами, полными неизбывной печали.
О влюбленности Лера не знала, не замечала. Но Муха просветила.
Как-то вечером в Форосе, прихватив две бутылки вина, Муха и Лера отправились на пляж. Шурик с Арсением остались выпивать  в гостинице.
Девушки устроились на гальке у самой воды. И разговор зашёл о Леночке.
- Слушай, а ты правда что ли не видела ни черта? - спросила Муха.
- Не видела чего?! - удивилась Лера.
- Ну ты даёшь! Я о Загорских, конечно - усмехнулась Муха.
-А что с ней? - снова удивилась Лера и протянула Мухе бокал, наполненный вином.
-Да она же влюблена в Арси по самую макушку! - воскликнула Муха. - Арси даже говорил с ней. Предлагал устроить её к своему приятелю. Чтобы избавить от страданий -  хрипло засмеялась она, вспоминая. Я сначала думала что это роль у нее такая. Что играет она. Знаешь как любят некоторые бабы создать образ и его эксплуатировать.
- Я действительно не знала. Честное слово. Ну а если бы знала, что с того? Знание бы ничего не изменило. То есть теперь ты не думаешь что Ленка играет? По-твоему она правда блаженная? - Лера обхватила руками колени и посмотрела на Муху.
- Был момент, когда Арси запил и на работе не появлялся. Я приезжала, жрать готовила, убирала и не только. Ленка привезла документы на подпись, а дверь мы не запирали. Там ручка такая, ну ты знаешь, повернуть надо. Короче, застала она нас в постели.
-И что? - подобралась Лера, она бросилась вниз головой со второго этажа?
-  Дура ты, Лерка! Истерика случилась, да такая, что думали захлебнется. Даже по морде пришлось дать, идиотке этой, чтобы очухалась. Так что - блаженная, влюблённая, как угодно, но не актриса - заключила Муха и залпом осушила бокал.
- А про нас знает? - полюбопытствовала Лера, не испытывая сочувствия к незадачливой Загорских.
- Догадывается - Муха закурила и выпустила дым вверх тонюсенкой струйкой. - Так вот уходить Ленка отказалась. Плакала, спрашивала есть ли у неё шанс ему понравится?
- И что Арси? - затянувшись, спросила Лера, которую все сильнее раздражала Загорских.
-Что, что? Погладил её по головке, поднял зарплату, просил остальных быть с ней мягче. Девочке, мол, нужно это пережить.
- Убогая -  уверенно произнесла Лера и затушила о песок сигарету.
Опаздавших действительно не пускали, исключений не было.
Занятия продолжались три месяца, с девяти до трех. Пять дней в неделю. Один перерыв пятнадцать минут - на кофе и бутерброды.
Всё оказалось совсем, ну абсолютно не так, как можно было подумать.
Казино и математика шествовали бок о бок , тесно прижавшись друг к другу. Нужно было учить таблицу умножения на 5, 8, 11, 17, 25, 35. От 1 до 20. Ученики делали себе карточки на одной стороне пример, на другой ответ. За минуту следовало дать ответы на полную таблицу умножения на 35, например.
Минута присутствовала всегда, в каждом задании. Преподаватель показывал карточки : 35;14, 25;18, 11;16 и так далее, сменяя их в хаотичном порядке, ученик называл ответ, не задумываясь, очень быстро.
Таблицу учили дома. Каждый день прибавляя к пройденному новое число, пока в колоду карточек не попадали все необходимые цифры.
Далее следовали письменные тесты, в том числе на знание трека.
Трек на поле, повторял последовательность чисел на рулеточном колесе. У каждого числа имелись "соседи", на них принимались ставки. То есть, если игрок кидал фишку и говорил " 26 с соседями" - это означало что играют пять чисел. Соседи 26 слева - 35 и 3 а справа 0 и 32.
Трек следовало знать назубок, чтобы чётко  понимать какие числа в игре.
Тесты на "соседей" давали каждый день в обязательном порядке.
Кроме того трек делился на сектора. Их было 4. Самый большой Вуазан, самый маленький Зеро-шпиль. Был ещё Тиер и Орфолайнс. В каждом секторе играли свои комбинации цифр, делая ставку на Тиер "по пять", например, игрок должен был дать 45$, поскольку играли девять цифр в определённой комбинации. В основном сплиты. Это когда "долли" устанавливается в выпавший номер, но играет" сплит" - два номера выигравшего сектора. То есть выплата 1:17. В случае "Тиер по пять" - выигрыш 85$.
Помимо игры на секторах была игра в"поле", где  каждая фишка в общем зале могла стоить от 5 до 100$. На каждом столе свой максимум. В ВИПе это могла быть 1000$ в номер.
Играть цветом на одной рулетке могло столько игроков, сколько цветов, а их насчитывалось шесть. При этом каждый цвет мог иметь свой номинал. Но самое отвратительное было то, что один игрок мог выбрать несколько цветов и назначить разный номинал. И если какое то количество его фишек выиграло, а он захотел получить выплату через кэш, то это грозило взрывом мозга. Ибо нужно было посчитать все выплаты, все сложить, отнять кэш, оставить нужное число фишек разного номинала. Кошмар!
Задача дилера помимо всего прочего объявить номинал цвета, обменять кэш на нужное количество цветных фишек.
Например человек кидает фишки  общим достоинством  в 150$ и говорит : жёлтый по 25.
Дилер объявляет:  - Жёлтый играет по 25 и отдаёт игроку 6 жёлтых фишек.
В то же самое время другой игрок просит зелёный по 5 и бросает фишку в 100$. Это означает полный стек (20 фишек) - каждая зеленая фишка с этой минуты стоит 5$. Два разных игрока не могут играть одним цветом.
А были ещё комплиты - страшный сон дилера. Это когда одно, два, три или же двенадцать чисел играли всеми возможными ставками; в номер - выплата 1:35, все сплиты - все четыре стороны выбранного номера, или номеров,  выплата 1:17, каре - все четыре угла - выплата 1:8. Комплиты могли играть по 100, по 150, по 250 - как угодно. Всё это нужно было посчитать, правильно принять и озвучить ставку. Комплитами играли, в основном в ВИПах. В общем зале этого не случалось. Но знать нужно было всем.
Ученики и учителя изображали игроков, требования неслись со всех сторон. Голова у Леры взрывалась от того, сколько всего надлежало запомнить. Она терялась, злилась, переставала соображать. Учителя орали, матерились, оскорбляли начинающих дилеров. Это называлось "погружение в атмосферу". Со временем Лера научилась сосредотачиваться и не обращая внимания на несущиеся со всех сторон вопли, принимать ставки должным образом. Научилась правильно "вывозить" стеки и считать стеками научилась тоже. Но было непросто. Очень непросто.
А за пять минут до окончания занятий снова  предлагали письменный, тест:
(35;19)+(25;17)+(11;15)+(8;16)=
Пять таких "крокодилов" надлежало посчитать в уме за минуту.
Тех, кто манкировал, не учил, не тренировался - отчисляли без лишних слов. Чтобы освоить рулетку заниматься приходилось много. Действительно много.
Домой давали задания, которые занимали ещё пару часов.
Не принёс домашнюю работу - до свидания!
Изучение работы на рулетке, всех её тонкостей, заняло почти три месяца и только две недели ушли на знакомство с картами.
Если пришло 100 человек, то вы пустилось всего 5. Самых упорных и стрессоустойчивых.
Лера оказалась среди тех, кто дошёл до конца.


Глава 10


- Наверное ты молодец. - не слишком убедительно произнёс Арси, - Но, честно говоря, я не думал, что ты пойдёшь работать.
-То есть как?! - Лера в недоумении уставилась на него. - А зачем я по-твоему все это затеяла?!
- Слушай, тебя никогда нет дома. Либо ты дома, но занята. Мне это не нравится - развёл руками Арси. - И потом эта работа по ночам... Ты живёшь не одна, с этим нужно считаться. Пока женщина молода, она должна принадлежать мужчине.
- Что это значит "пока молода"?! А начнёт стареть? - возмутилась Лера.
- А вот когда начнёт, самое время идти работать - невозмутимо ответил Арси. - Я думаю что большинство мужчин со мной согласятся. Кому охота жить с женщиной старше тридцати пяти? Бабий век короткий, Лерочка.
- Как оригинально! Как ново и как вдохновляюще! В любом случае почему, ну почему ты говоришь об этом сейчас?! Так, или иначе, но завтра у меня первая смена - раздраженно резюмировала Лера. Высказывания подобного толка она слышала не впервые, в том числе от многочисленных друзей Арси, имеющих молоденьких любовниц.
-Что ж, хочешь развлечься, пожалуйста. Я готов подождать. Какое-то время готов, но потом пожалуйста без обид - Арси уселся играть в компьютер, всем своим видом выражая недовольство.
Лера понимала, Арси хотел, чтобы она была мобильна, удобна, безотказна. Чтобы в тот день, когда у него появится желание и возможность куда-то поехать, она собрала бы сумку без проволочек и вопросов. Так они жили, так сложилось. До недавнего времени Лере нравился такой уклад, она, как и Вита была уверена, что мужчина вполне в состоянии заботиться обо всем, тем более если сам на этом настаивает. Но в отличие от сестры, Лера думала, что у женщины должен быть выбор. И сейчас ей хотелось побыть крупье, почему нет? Кроме всего прочего, в глубине души Лера понимала, что Арси не мужчина всей её жизни, а она не его женщина. Если таковая вообще существует на свете. Рано, или поздно они расстанутся, и неплохо бы иметь профессию, а не просто ничем не подтвержденный  диплом.
Местом работы Лера выбрала "Корону" - очень приличное, но не самое пафосное заведение, расположенное на Новом Арбате. Вход стоил 200$, которые можно было обменять на фишки. "Корона" славилась вкуснейшей, доступной кухней, отведать которою, приходили и те, кто игрой не интересовался в принципе. Уютный ресторан, тихая музыка, изысканная карта вин.
Для крупье имелась столовая, где кормили не хуже, чем в ресторане, и это тоже имело значение при выборе места. Со всем остальным Лера планировала разобраться по ходу. Сведения о преимуществах одних казино, и недостатках других, она получила от преподавателей в "Кристалле ". Были они не точны и субъективны, но позволяли с чего-то начать, поскольку начинать непосредственно с "Кристалла" не хотелось. Слишком большое, похожее на ангар казино, не имело души.
Перед первым выходом в зал Лера здорово нервничала, ведь иметь дело с игроками, это совсем не то же самое, что участвовать в спектаклях, разыгрываемых преподавателями. То, как живёт этот зверь в реальности, Лера представляла плохо.
Каждому крупье в "Короне" индивидуально шили форму, чтобы сидела идеально. У парней синие жилеты, чёрные брюки и белые рубашки. У девушек длинные синие платья и, синие же болеро из велюра с длинными рукавами. Никаких украшений, в том числе часов, иметь не полагалось. Маникюр на короткие ногти, макияж, помада обязательно, чистые, уложенные волосы. Во время розыгрышей, когда народу приходило особенно много, приглашали стилиста, услугами которого могли воспользовался все желающие. Крупье - лицо заведения.
Зал встретил гулом и густым сигаретным дымом. Ни одного окна, множество карточных столов, рулетки и крэпс. Бесчисленные лица крупье и охотников за удачей.
Первым игроком, с которым столкнулась Лера, стал Егор Котов. По крайне неудачному стечению обстоятельств, на смену в ту ночь вышел новый пит-босс. Предупредить о том, что есть новенькие, впервые идущие в зал, его, вероятно, забыли.
Питы разводили крупье по столам и помогали в решении возникающих ежеминутно, но не так чтобы значительных, проблем. Для значительных существовала охрана и менеджеры. В обязанности питов входило знание основных особенностей крупных игроков, в том числе то, кого к кому нельзя ставить ни при каких обстоятельствах. Как в любом обществе, здесь были свои симпатии и антипатии. Свои предпочтения, противостояния и открытая неприязнь. Нередко случалось, что какой-нибудь дилер был настолько не по нраву игроку, что его держали подальше, старались не только не ставить за стол, но и вообще не "светить", если игрок появлялся. В иных ситуациях игроки могли, напротив, затребовать в ВИП конкретных дилеров. Принцип - все для игрока и его удовольствия, работал во всех заведениях.
Не зная всех тонкостей, пит поставил Леру за стол к Котову, направляли к которому только опытных, матерых дилеров. Полный, неопрятный, с грязной, нечесаной головой, Котов производил впечатление весьма отталкивающее. Однако как-либо демонстрировать чувства не разрешалось. Дилер - стойкий оловянный солдатик, всегда приветлив, улыбчив, беспристрастен. Никаких гримас. Позже Лера узнала, что Котов - один из немногих, кто никогда не соблюдал дресс-код, но всегда беспрепятственно проходил внутрь. Его знали в лицо и позволяли много больше, нежели большинству игроков. Играл Котов исключительно в Блэк-Джек и регулярно проигрывал крупные суммы. Он был желанным гостем и пользовался особым расположением со стороны руководства. Играть предпочитал в зале, хотя мог позволить себе ВИП. С ним рядом постоянно вились два "шакала", готовых выполнить любое требование; позвать официанта, поменять деньги, да все "что угодно, мой господин".
Котов Егор виртуозно матерился, используя такие производные, коих Лера отродясь не слышала.
Увидев свежее незнакомое лицо, Егор обрадовался; он "катал" вторые сутки, был пьян, рассержен, хотел спать, но больше того хотел отыграться:
-О! Мясо свежее пришло! Раздавай давай! - воскликнул он, запустил пятерню в волосы, и без того взъерошенные, откинулся на стуле и закурил сигару. Шоу началось.
За полтора часа игры Лера услышала в свой адрес множество неизвестных ей доселе определений. Критике подверглось все, включая форму ушных мочек. Причём говорил Котов громко, в свидетели призывал всех, кто оказался рядом. Лицо и шея у Леры пошли пятнами, руки мелко дрожали. Казалось вот-вот и она бросит карты и покинет стол. Рядом крутился пит, время от времени шептавший Лере:
-Ччччччч все нормально. Ччччч ничего, ничего. Скоро, уже скоро мы тебя поменяем.
Когда её наконец сменили и позволили десятиминутный брейк, она никак не могла успокоиться, её долго трясло. Оказалось, что работая в казино, необходимо нарастить броню, иначе невозможно. У кого нарастить не получалось, уходил.
Через пару месяцев Лера перестала принимать на свой счёт все те гадости, оскорбления и проклятья, что в изобилии изрыгали из себя игроки.
Через полгода Лера очерствела настолько, что пробить её не могло никакое хамство.
Однако самыми неприятными оказались китайцы. Привыкнуть к ним оказалось сложнее в разы. Эта публика харкала в пепельницы, сморкалась в рукава и даже извлекала купюры из трусов, где хранился запас на случай если все остальное уже проиграно. Они ковырялись в ушах и носах, тут же хватали карты, ругались, брызгая слюной, а выиграв хохотали во все горло и орали дурными голосами тем собратьям, кто сидел в другом конце зала.
Их называли "Наш Зоопарк".
Как-то утром, вернувшись со смены, Лера застала Арси в дверях:
- Привет! А куда это ты собрался, в такую рань?
- Мы с Мухой летим в Австрию - весело сообщил Арси.
- Что, что?! Вы с Мухой летите в Австрию?! - изумилась Лера.
-Не понимаю, что тебя так удивляет? - пожал плечами Арси. - Разве мы не говорили об этом? Разве я не предупреждал тебя ещё полгода назад? Или ты не помнишь?
Лера помнила, но не думала, что будет вот так. Муха, вечная Муха. Она всегда здесь, всегда рядом, черт бы её побрал!
- Но ты меня даже не предупредил! - закричала она.
-Прости, милая, у меня самолёт. А ты ложись спать, вечером на смену. - Арси подхватил сумку, поцеловал ошарашенную Леру в щеку и...ушел, оставив любовницу в ярости и  растерянности.
С тех пор если Лера не могла составить Арси компанию, он привлекал Муху. Ревности Лера не испытывала, в конце концов Муха была и до неё, а жил Арси с ней. Униженной она себя тоже не чувствовала, выбор у неё был. В любой момент Лера могла уйти с работы, Арси говорил ей об этом не раз. Но что-то её держало, а к Мухе она привыкла и называла её суррогатом, абсолютно, впрочем, беззлобно.
Лера догадывалась что были другие насекомые, но выяснить не пыталась. Это не имело принципиального значения.
- Нормальных семей не бывает! - сказала Лера, будучи в гостях у Синицина с Мариной.
Она поделилась тем, как живёт и вызвала шквал вопросов, основным из которых был:
- Неужели тебя это устраивает?!
Да. Её устраивало. В тот период жизни её все устраивало, а что думают другие, пусть даже близкие друзья, - роли не играло.
Если Лера брала отпуск, то Арси о Мухе не заикался, летели куда-нибудь вдвоём.
Но летом, в июне Лера отправлялась к Марусе. Это святое. Как это ни странно, но Крым со всей его грязью, пресловутым отсутствием сервиса и прочими "прелестями, полюбился Лере настолько, что не ездить туда, она не могла.
Когда Алиске исполнилось четыре, Вита отвезла её в Рудаково и присоединилась к сестре.
ВИТА.
Алиса подросла, пошла в садик и Вита заскучала. Жизнь была слишком ровной, без потрясений. Потрясений, как таковых, не случалось и раньше, но тут вдруг захотелось чего-то, остринки, переживаний. Смутная, неясная до поры жажда приключений, зарождалось у Виты в душе. Каждый божий день она убирала квартиру до блеска, начищала сантехнику, готовила вкусно и разнообразно. Талант к изобретению блюд, чутье к еде, Вита унаследовала от матери. Порой она звонила Ирине, советовалась, обсуждала как лучше, с благодарностью узнавала секреты кухонного колдовства, которыми Ирина делилась. Иногда Ира приезжала повидать внучку, но бабушкой себя называть не позволила. Только Ира - на европейский манер. Жизнь с Русланом Ирину не изменила. Она по-прежнему дистанцировалась, могла не видеть дочерей месяцами, ей хватало звонков. Рождение Алисы ничего в этом смысле не изменило:
- У Алисы четыре бабки, три деда. Зачем ей ещё? Вот подрастёт, будем общаться на равных - заявила Ирина когда Вита спросила не хочет ли она побыть бабушкой, погулять с внучкой, почитать ей сказку.
- Ты пойми, дорогая, я ещё довольно молодая женщина. У меня своя жизнь - сказала Ира.
- Тамара Игоревна старше тебя всего на три года - парировала Вита.
- Это её выбор - усмехнулась Ира. - Не все, знаешь ли, мечтают стать бабушками.
Свекры же, души не чаяли в Алисе, все выходные ребёнок проводил на Ленинском.
Вита восстановилась в институте и закончила заочное отделение, но работать не пошла. Не захотела. Вообще-то и думать об этом она не собиралась. Надобности не было.
- Ты не сходишь с ума? От сидения дома, я имею в виду - поинтересовалась Лера. У Сестёр появилась традиция ходить по утрам в кино, завтракать в кафе, в те дни, когда у Леры были выходные. Работала она две ночи через две
и с тех пор как Вита перестала кормить, виделись девочки довольно часто.
- Ты про работу? - ковыряя вилкой "Цезарь", уточнила Вита.
- Ну да. Алиса присмотрена, почему бы не пойти работать? Свои деньги совсем не то же, что деньги мужа.
- Нет, Лерка. Алиса ещё маленькая, а я может второго рожу... - задумчиво заключила Вита. И потом, что значит "сидения дома"?! Ты не понимаешь, что дома всегда есть дела. Всегда. Это тоже, между прочим, работа.
Рома, уравновешенный, со всех сторон положительный. О чем бы Вита ни попросила, он исполнял это с готовностью, был предупредителен и внимателен до тошноты. Он прекрасный отец, верный муж, Вита не сомневалась - Рома не станет возражать против второго ребёнка. Каждое лето с первого года жизни Алисы, Рома отвозил семью в Рудаково. Оставался на две недели, а потом возвращался в Москву. Дела на работе шли в гору, он неплохо зарабатывал, семья не нуждалась.
Вокруг Алисы бесконечно кружили деды и бабушки, благодаря чему Вита могла отдохнуть от материнства, которым она, как ей казалось, она наедалась досыта. Не смотря на постоянное присутствие Тамары и Дмитрия. Растить ребёнка задача довольна трудная, требующая много сил и эмоций. Будь Вита одна, без поддержки, вряд ли бы она помыслила о втором. Все-таки она была не из тех женщин, кто готов посвящать себя детям без остатка. Ей хотелось подольше поспать, в удовольствие поколдовать на кухне, а ещё успеть почитать и кино посмотреть. Нормальные человеческие желания.
- Жаль Лерка у нас пустоцвет - вздыхала Вертя.
- А как хорошо было бы ... - вторила Маргарита. Вита, детка, ты расскажи, как она живёт то?
- Ба, так она же пишет! Каждую неделю вам пишет, я точно знаю! - удивилась Вита.
- Пишет-то пишет и фото все шлёт из Заморских стран, а носу то не кажет - сказала Вертя. - И одно дело что она пишет, а другое ты расскажешь.
- И замуж её мужик не зовёт. Сколько живут уже! Детей нет, одни поездки, да работа - вот почему так? - ни к кому конкретно не обращаясь изрекла Маргарита.

Глава 11

Во время совместной поездки к Марусе, вдвоём, как в юности, сестры наслаждались обществом друг друга. Разумеется, они переругивались, как бывало всегда, спорили ежеминутно и ссорились из-за ерунды. Но все это было беззлобно и даже мило. Московская традиция ходить в кино по утрам, перекочевала в Феодосию. Сидя в полупустом зале, сестры обменивались мнениями, с интересом, но постоянно перебивая, слушали одна другую. Им нравилось отдыхать вместе, словно бы вернувшись в детство, на время оставив позади московские свои взрослые жизни.
Вита хоть и просила Леру не курить при ней, но почти не считала сколько бокалов вина та выпила за ужином. Лера, в свою очередь, не потешалась над Витой за то, что та каждый вечер звонит Роме, и спрашивает, как он там без неё. Можно сказать, что меж сёстрами царила гармония.
- Как приятно, что вы вместе! Как давно я не видела вас двоих одновременно! - радовалась Маруся. - Мне кажется, или вы стали терпимее друг к другу? Почти не слышно споров, никто не хлопает дверями, даже странно - усмехалась она.
В то лето было как-то особенно хорошо. До поры, до времени.
Нет, Вита не перестала поучать Леру, а Лера не прекратила огрызаться в ответ на упрёки за "пустую, бездумную" жизнь. Лера по-прежнему спрашивала ехидно, больше в отместку, когда же Вита возьмётся за ум и пойдёт работать. А Вита уточняла скольких мужиков Лера "попробовала" за последний год. Однако казалось, что девочки приняли друг друга, смирились и поняли, наконец, что они очень разные и это данность.
Возможно сам воздух Крыма, неповторимый его аромат, имел свойство умиротворять непримиримых хотя бы ненадолго. Идиллия закончилась, когда Лера познакомилась на пляже с парнем по имени Виктор. Он подошёл к ней пока Вита плавала. Слово за слово, свидание назначено. Поздно вечером, почти ночью, когда Вита уже тихо посапывала во сне, Лера отправилась на прогулку.
Виктор ждал её в машине на углу, в конце улицы.
-Едем в Судак? - предложил он, как только Лера опустилась рядом.
Ночная, чуть подсвеченная дорога-серпантин, тёплый ветер в лицо - красота!
Вернулась Лера утром, Вита и Маруся уже вовсю хлопотали на кухне. Увидев сестру, Вита поджала губы и не удержалась:
- Я, Лерочка, не ханжа, но у тебя же есть Арси! - тоном праведницы сказала она, разливая по кружкам чай.
- А у Арси есть Муха и ещё целый сонм различных насекомых - ничуть не смутившись, ответила Лера. - Не скрипи. Не надо печься о моем моральном облике. Моя репутация давно и безнадёжно подмочена.
-  Ты права. Это твоё дело, надеюсь, ты знаешь что делаешь -  нехотя согласилась Вита и поморщилась. - Мне вот никогда не хотелось изменять Ромке, и я вообще не представляю себя с другим. А твоё поведение, между прочим, имеет вполне определённое название. Что бы ты там себе не думала.
- ****ство это называется. ****-ство. Именно так, дорогая Вита. А что касается Ромки, то это, Виточка, редчайшая редкость. Тебе очень повезло встретить своего мужчину.
Не у каждой, знаешь ли, получается - ответила Лера.
- О чем спор? - поинтересовалась Маруся, появляясь из кухни с тарелкой, полной оладий.
-Да Лера, ба, в своём репертуаре. Спит с кем попало, пьёт, курит. Бееее - Вита довольно натурально изобразила приступ тошноты.
-Святая! - воскликнула Лера, - Дева Мария спустилась на землю чтобы поучить меня жизни! - Лера закурила. - Отвали уже.
- Девочки, - Маруся присела за стол, подвинула к себе заварочный чайник и добавила в чашку заварку, - ваши ссоры не имеют смысла. Давно пора понять - ни одна из вас другую не переделает.
Тем не менее разговаривать сестры перестали, а тем же вечером Лера собрала вещи и уехала в Ялту с Виктором. Отдых с сестрой предсказуемо завершился.
В середине августа к Вите приехал Рома, домой они хотели отправиться вместе.
Лера же увлеклась не на шутку и приняла неожиданное предложение Виктора отправиться с ним в Киев.
- Я не вернусь в Москву. Поеду в Киев, никогда там не была - позвонив Марусе, сообщила Лера.
-Три недели спит с парнем и едет с ним в Киев?! Все бросает?! - громко изумилась Вита, стоявшая рядом с бабушкой. - Идиотка!
Маруся сообщение комментировать не стала, посоветовала только не терять головы.
- Что ты говоришь, ба?! Какой головы?! Головы у неё нет, одни хотелки - так же громко сказала Вита.
-Всё, ба, пока. Надоело слушать нашу святошу. Я позвоню - Лера положила трубку.
"В Москве меня ничего не держит. Виктор мне очень нравится, нам не хочется расставаться. Почему бы не пожить в Киеве какое-то время?" - подумала она.
Вита, тем временем, презрительно фыркнула, и красноречиво посмотрела на Марусю, ожидая поддержки. Но та лишь пожала плечами и потрепала девушку по плечу:
- У каждого свой путь, детка.
Виктор был не похож ни на кого из тех, кого когда-либо знала Лера. Именно этим он ей понравился. Он иначе ходил, по-другому говорил, был загадочен и чертовски привлекателен внешне. Чем он занимается, Лера не вникала. Какая разница? Это же просто короткий роман.
В Киев добирались на машине вместе с приятелем Вити - Андреем, который прилетел специально для того, чтобы через пару-тройку дней пуститься в обратный путь.
-Жить будем на Подоле. Это район такой, увидишь. На Днепр посмотришь, вообще город у нас очень красивый, не хуже Москвы - сказал Виктор.
Киев действительно оказался необыкновенно, сказочно красивым. Глаз, не переставая,  радовался, жадно глядя по сторонам.
Они много гуляли, Виктор показывал парки, Крещатик, Андреевский спуск, тихие улочки и закоулки, Раду, здание театра им. Леси Украинки, мосты и многое другое. Дни проходили один за другим, полные новых открытий и впечатлений.
Никаких угрызений совести Лера не испытывала, ещё пару недель, пока, наконец, не позвонила Арси и не предупредила что в Москву "пока не собирается".
-У меня появился другой мужчина. Я уехала с ним в Киев, к тебе не вернусь - выпалила Лера на одном дыхании.
Арси молчал так долго, что Лера подумала, что связь прервалась.
- Нагуляешься, - неожиданно тихо и очень мягко произнёс Арси, - возвращайся. Я буду тебя ждать.
Лера открыла рот, но не нашла что ответить и малодушно отключилась. - Фууууу - медленно выдохнула она. Ей бы хотелось чтобы Арси накричал на неё, обругал, оскорбил,  так было бы проще. Теперь же на душе у неё скребли мыши, ибо кошки в случае с Арси несколько великоваты.
- Всё нормально? - спросил Виктор, заглянув в комнату.
- Да. Всё хорошо -  не вполне искренне улыбнулась Лера.
В Киеве Лера часто ходила в театр, так часто, как никогда в Москве. Почти каждую неделю. Ходила всегда одна, ибо Витя по большей части отсутствовал, ездил на какие-то таинственные  встречи, и, хотя подарил ей мобильный телефон, первый в её жизни, но просил не звонить. Связывался с ней всегда сам. Лера догадывалась что занимается он чем-то не вполне легальным, возможно и вовсе совсем не. Но не вникала, это не имело значения.
 Для выходов Витя купил ей пару новых приличных платьев, брючный костюм и прочие, необходимые для жизни в большом городе вещи. Виктор давал ей деньги и предлагал их не стесняясь тратить. Лера тратила; гуляла по городу, сидела в уютных кафе.
Прошёл сентябрь, за ним октябрь.
Как-то позвонив Ирине, Лера узнала, что Вита снова беременна. Пополнения ждут в июне.
- Не хочешь ей позвонить? - спросила Ира.
-- Нет, мам. Пока не хочу - твёрдо ответила Лера.
Наступила зима, город окутал снег. Витя предложил пригласить в гости подругу.
- Ты устала, наверное, все время одна - сказал он.
Лера позвонила Вите:
- На Киев хочешь посмотреть? Приедешь? Пока срок ещё маленький -  не поздоровавшись, без предисловий спросила она, услышав голос сестры.
С минуту Вита громко сопела, боролась с собой, но вскоре буркнула:
-Приеду!
Уже через три дня Лера встречала её на вокзале. Сестры крепко обнялись и постояли немного, тесно прижавшись друг к другу.
Вита пробыла в гостях десять дней, и это были поистине чудесные дни. Витя если и уезжал утром, то к обеду обязательно возвращался и поступал в распоряжение сестёр.  Он покатал их по всему городу, сводил в самые вкусные рестораны, выгулял во всех парках и даже провел экскурсию по метро:
- Наше не такое красивое, как в Москве, но точно не хуже Питерского - гордо заявил Виктор.
Домой приходили уставшие, довольные друг другом. Много болтали обо всем на свете и смеялись не переставая. Вита ни разу не попыталась сделать сестре замечание и даже признала что понимает её - Виктор явно из тех, кто умеет нравиться.
-Ждёте кого? - уже провожая сестру на вокзале, спросила Лера.
-Просто ждём - ответила Вита.
Лера прожила в Киеве ещё год.
У Виты за это время родился Ванька. Алису на лето отправили в Рудаково, а Вита с новорождённым сыном осталась в Москве.
С сестрой она почти не общалась; когда Лера звонила, то Вита каждый раз была крайне раздражённой и уставшей, причём всячески это подчёркивала. Ванька отличался от маленькой Алисы как небо от земли. Плохо спал, плохо ел, страдал коликами, не сходил с рук. Вите пришлось в полной мере ощутить на себе не только радости, но и тяготы материнства. Даже свекры оказались бессильны. Иван Романович никого кроме Виты категорически не признавал, орал до синевы даже тогда, когда Вита отправлялась в душ. Дошло до того, что Рома перебрался к родителям, а Тамара Игоревна переехала к Вите чтобы готовить, стирать, убирать. Одним словом - помогать.
Вита измучилась настолько что однажды в сердцах прокричала сестре чтобы та больше не смела звонить:
-Ради бога! Оставь меня в покое! Не звони! Я не хочу слышать твой голос! Я знать ничего о тебе не хочу!
А потом Витя сказал, совсем неожиданно, что собирается в Израиль. Не в гости, не по делам, а на постоянное место жительства. Дескать, есть необходимость уехать из страны и как можно скорее.
- Поедешь со мной? - спросил он.
Лера отказалась. Она никогда не рассматривала для себя возможность эмиграции, ехать в чужую страну, неизвестно куда, непонятно зачем. Нет, нет, нет. К тому же страсть потихоньку угасала, все очевиднее с каждым днем становилось то, что это чувство единственное, что связывало пару. Отъезд был весьма своевременным, если начистоту.
Простились они с Витей очень тепло, но без лишних слов и лживых обещаний, поскольку оба понимали, что вряд ли ещё увидятся.
Вернувшись в Москву, Лера забрала из "Короны" документы и перешла в "Арбат". Казино отличалась тем, что за карточными столами крупье сидели. Не нужно было все время стоять.
Однажды ночью Лера увидела в зале Ирину с Русланом и очень удивилась. Общаться с друзьями и родственниками на работе запрещалось. Кроме того, Лера не помнила , чтобы говорила матери о смене локации и о планах вообще. Она сидела за трехкарточным покером с Белладонной, огромных размеров дамой, чей язык, так и сочился ядом. Проигрывая, Белладонна произносила такое, что слушать это было невыносимо. Она проклинала дилера до седьмого колена, призывая на его голову все мыслимые и немыслимые несчастья. Играть с ней не любили, а некоторые особо чувствительные барышни отказывались вовсе. За отказ идти к игроку следовал штраф, но в случае с Белладонной питы щадили девчонок и не наказывали. Леру яд Белладонны не затрагивал, она думала о своём, пропуская слова злобной женщины мимо ушей. Но увидев Ирину с Русланом, Лера ясно услышала глубокий, жирный голос:
-Твоя печень сгниет от рака, запах падали будет сопровождать тебя неотступно. Волосы выпадут, а на черепе образуются мокрые, смердящие язвы. Зубы твои будут сыпаться один за другим...
На зубах её поменяли, отправив на рулетку.
Глазами Лера искала Иру, но так и не увидела.
"Показалось" - подумала Лера.

Глава 12


Руслан лишь однажды сводил Ирину в казино, чтобы развеяться, приятно провести вечер.  А Ирина неожиданно для себя пропала; ее настолько заворожила рулетка, что она стала посещать казино в тайне от всех, разок, другой, третий, пока не вошло в привычку и не превратилось в ежедневную потребность. Остановиться Ирина уже не могла, да и не хотела. Поле и крутящийся в барабане шарик, стали преследовать женщину даже во сне. Но никто об этом не знал, даже не догадывался, Ирина переживала новый опыт в одиночку, как нечто постыдное, сродни алкоголизму. Тогда, в "Арбате", когда Лера мельком заметила её, Ирина сама ещё не поняла, что пробудила в себе настоящую страсть. Все казалось очень невинным; часок за покером, потом Руслан изъявил желание поиграть немного в "Блэк Джек", а Ирина сказала:
-Пойду, посмотрю, что такое рулетка и с чем её едят.
Всё. Этот коварный, безжалостный зверь поймал Ирину в плен, пусть сама она этого не осознала.
В "Кристалле" ученикам говорили:
- Люди делятся на три категории:
1) Играть? Да ну! Ничего интересного! - это люди со здоровой психикой, пороку не подвержены.
2) Казино? Ну что ж, можно для разнообразия - любопытные, любители нового, но также здоровы.
3) Как я вообще жил до этого?! - а это, дорогие друзья, именно те, на ком держится индустрия. И от толщины кошелька здесь ничего не зависит. Эти принесут последнее и ещё займут.
Ира, как выяснилось некоторое время спустя, относилась к третьей категории. Так называемые лудоманы, по сути те же наркоманы, но от игры.
Ирина по-прежнему работала в "РуАркАвто", но компания разрослась, офис переехал на Домодедовскую в просторное офисное здание со всеми удобствами. Сотрудников стало в пять раз больше и Ирина взяла себе трех помощниц. Сама она готовила только для руководства, то бишь для мужа, его партнёра и их друзей. Помощницы чистили овощи, загружали посудомойку, кормили офис.
Примерно к часу дня Ирина бывала свободна. На пятилетнюю годовщину Руслан подарил жене машину, в которой Ирина привозила по утрам мужа и уезжала днем. Руслана домой доставлял водитель, день у него нормированным не был, случалось, задерживался  допоздна. Примерно за час до выхода Руслан звонил, предупреждал что собирается. Так повелось. И нехитрые эти правила, сыграли Ирине на руку.
На рынок Ирина тоже ездила сама, ибо доверить столь тонкое, ответственное дело, как выбор продуктов, не могла никому. Шофёр выполнял роль носильщика и грузчика. Рынок - по понедельникам, остальная неделя только готовка.
Ирина получала зарплату, которую тратила исключительно на себя. Руслан сказал ей когда-то давно:
-Женщина не должна нуждаться ни в чем, и задача мужчины об этом позаботиться. Но если женщина хочет работать, это её выбор и её деньги.
По этому принципу они и жили.
Транжирой Ирина не была, а все необходимое, включая отпуска и подарки, обеспечивал Руслан.
В шкатулке у Ирочки, таким Макаром, накопилась солидная сумма, о существовании которой знала только хозяйка.
Ира брала понемногу, долларов по 200-250, чтобы иметь возможность оплатить вход в приличное место, если в таковое захочется. Как обнаружила Ирина казино в Москве много и уровень разный, выбирай любой. Если начинала Ирина с центральных заведений, то постепенно география расширялась.
Игра шла с переменным успехом, как любой игрок Ирина по большей части проигрывала. По первости, она ещё могла остановиться, и если с последних денег вдруг удавалось вернуть то, с чем приехала, она уходила. С сильно бьющимся сердцем, Ирина меняла фишки на купюры и спешила домой, словно преступница, что боится оказаться застигнутой на месте преступления.
Ирина понятия не имела что дочь её Лера давно уже работает в "Арбате" и встреча неизбежна. Напротив, Ира помнила о "Короне" и, не желая себя выдать, обходила её стороной. Так, на всякий случай, ибо Лера работала по ночам, а Ирина играла днем. Женщине казалось, что спряталась она прекрасно. Ирина не то, чтобы стеснялась своей тяги, но чувствовала, что понимания не найдёт, а на порицание нарваться может.
Но коли попасться суждено, то уж попадешься непременно, сколько ни бегай.
-Мама?! - услышала Ира, лихорадочно делая ставки, пока своенравный шарик крутился по бортику колеса.
Ира подняла глаза и увидела Леру. "Всё-таки нужно почаще общаться с дочерями" - подумала она и вяло улыбнулась, расставляя последние фишки пока не прозвучало: "Ставки сделаны, ставок больше нет."
- О, Лерка! Привет! - произнесла она только после того, как поставила все, что держала в руках.
- Мама, ты одна? Что ты здесь делаешь? - Лера внимательно смотрела на мать и с изумлением видела яркий румянец, лихорадочный блеск бегающих, нетерпеливых глаз.
Именно в тот день Лера попросила позволить ей поработать с 18 до 6, против обыкновенных с 19 до 7. Утром она планировала поехать к Синицину и Марине, компания собиралась на дачу к Сашке, выезд в 8 утра. Впервые за долгое время удалось собрать всех вместе. Перед поездкой нужно было принять душ, позавтракать. Если бы не это, мать бы она не застала. В 18 30, минута в минуту, Ирина уходила чтобы к возвращению мужа привести себя в порядок и приготовить ужин.
-Маааа?! - Ирина присела, неспешно тянула сок из стакана и не отвечала дочери, словно не слышала и не видела её.
-Лера, ты знаешь эту женщину? - подошёл внимательный пит. - Тебе же известны правила?
Леру немедленно сменил другой дилер и маму она из виду потеряла.
Когда попыталась дозвонится на следующий день, Ира не взяла трубку. На другой день история повторилась, но пришло смс: "Все нормально. Займись своими делами".
Прошло ещё несколько дней, и Лера почти забыла о встрече, выбросила её из головы. В конце концов это действительно не её дело. Но, в свои выходные, они с Катей и Сашей поехали в "Корус" на Измайловскую. Девчонкам не терпелось поиграть в карты" хотя бы разочек, как в кино" - канючили они уже давно, уговаривая Леру. Одни ехать трусили, говорили, что ничего не знают и не понимают.
-Ты все нам покажешь и расскажешь! Ну пожалуйста, пожалуйста!
Крупье играть не разрешалось, но играли многие, выбирали заведения подальше от работы, в надежде не встретить того, кто их "спалит". Лера игрой не увлекалась, но составить компанию подругам, была не прочь и как только выходные совпали, троица поехала развлекаться.
В небольшом уютном зале девушки сели за покер. Болтали о какой-то ерунде, обсуждали правила, попивали вино. Вдруг Лера ясно увидела у рулетки маму, ошибки быть не могло. Её тонкую, гибкую фигуру и пышные чёрные волосы Лера не могла перепутать ни с кем другим.
-Подождите-ка, - сказала она подругам, - я сейчас! Играйте пока без меня!
Лера встала за колонной и некоторое время наблюдала оттуда за Ирой. - "Так и есть! Мать "подсела"! Вот только этого не хватало!" - думала она.
Азарт, нетерпение, то как Ира хрустела пальцами пока чуть расширенными глазами следила за шариком, то возбуждение, которое она излучала, сомнений не оставили. "Моя мать - лудоман" - про себя резюмировала Лера.
-Мам? - девушка подошла вплотную и взяла мать за локоть. - Давай отойдем в сторонку? А? Прошу тебя!
Ира резко выдернула руку и посмотрела на Леру так, словно видела её впервые, после чего снова обернулась к рулетке, к скачущему шарику.
- Двадцать шесть чёрное! - громко объявил дилер и поставил в номер "долли".
-Мааам! - Лера снова коснулась материнской руки.
-Да оставь ты меня в покое! - рявкнула Ира. - Не видишь, я выиграла! Выиграла! - Ирина едва не приплясывала. В каком то отчаянье она поставила в этот спин последние 50$  сделав, две ставки по 25. Выигрыш составил 1300$, которые она получила фишками по 100. Лицо Ирины сияло, ни следа вспыхнувшей минуту назад злости, не осталось:
-Ты принесла мне удачу! Никогда бы не подумала! - восторженно сообщила Ирина, направляясь к кассе. Лера следовала за ней по пятам. Дождавшись, когда Ира получит выигрыш и припрячет его в кошелек, Лера взяла её руку и мягко спросила:
-Поговорим? Ма?
Ирина вновь забрала свою руку:
-Мне некогда, нужно ехать домой. И о чем? О чем ты хочешь поговорить? - она пожала плечами, стараясь не встречаться с дочерью глазами.
-Если ты сейчас не поговоришь со мной, я позвоню Руслану и изложу свои соображения ему - холодно отчеканила Лера и
 махнула обернувшейся Кате, я, мол, сейчас, подождите ещё!
Очень нехотя, всем видом демонстрируя нежелание, Ира таки присела на диван, на самый его краешек, как если бы готовилась упорхнуть в любую секунду.
-Давно ты играешь? - спросила Лера, нарочито небрежно, развалившись, напротив.
Ира посмотрела на дочь и громко рассмеялась, запрокинув голову:
-Господи, Лера! Ну, честное слово!
Неужели ты думаешь, что я буду отчитываться?! Да что ты о себе возомнила?! Ты на землю-то опустись, детка.
Лера молча смотрела на мать.
-Не твоё дело! - склонившись к дочери, процедила Ирина - Не смей вмешиваться в мою жизнь! Только попробуй, и я сотру тебя в порошок! Так и знай!
Ирина поднялась, разгладила юбку и, не удостоив Леру взглядом, быстро удалилась.
-Сука! Ничуть не меняется! - вслух произнесла Лера и закурила.
- Принести Вам что-нибудь? - спросила молоденькая, хорошенькая как куколка официантка.
-Ага! Цианистого калия - Лера глубоко затянулась, а увидев растерянное лицо девочки, сказала:
-Извини. Принеси мне коньяка пожалуйста, грамм 100.
Пока Лера ждала заказ, в зале появился менеджер. Впрочем, Лера не знала кто он. Она просто увидела высокого, красивого мужика в дорогом светло-сером костюме: "Хорош!" - подумала Лера и затянулась, не спуская глаз с незнакомца.

Глава 13



 Уже больше года сестры не общались. Столь длительная размолвка случилась впервые, но имела все шансы затянуться. Как правило ссоры заканчивались благодаря Лере; она всегда делала шаг на встречу, а Вита милостиво соглашалась. Такая за долгие годы сложилась традиция. Однако в этот раз Лера не появлялась, поскольку была уверена, что  Вита должна, наконец, проявить инициативу. В конце концов, именно она наорала, запретила звонить, бросила трубку и вычеркнула сестру из жизни просто потому, что пребывала в плохом настроении. То, как тяжело иной раз даются дети, Лера слышала, но понимала не вполне. Думала - преувеличения, а некоторым женщинам просто нравится набивать цену, придавать себе значимости. О, боже! Она ТАК устала! Ребёнок совсем не спит!!!!
Вита же, размышляла иначе, искренне считала, что Лера неисправимая эгоистка, что если   бы время от времени сестра думала о ком-то кроме себя, то они бы давно уже помирились. Дни, полные хлопот, мчались быстро и Вита не слишком замечала отсутствие Леры, вспоминала о ней преимущественно вечерами, уложив детей:
- Ты согласен что Лерка так поглощена собой, что просто не способна войти в чье-то положение? Она даже на 1 сентября не явилась! Племянница пошла в школу, а ей хоть бы что! - взывала Вита к Роману, который вернулся домой, как только Ванька немного подрос. Живя с отцом, Рома очень скучал по жене, но терпеливо ждал пока она сама позовет его обратно, ведь идея спровадить мужа и выписать вместо него свекровь, принадлежала ей. Первые полгода Ваниной жизни дались Вите очень нелегко, спорить с этим никто бы не стал. Но не каждая женщина предпочла бы мужу свекровь :
- Если не уедешь, в какой-то момент я тебя просто убью! Это для твоей же пользы! О, Господи! Собирайся, Рома! Уез-жай! – перекрикивая истошно орущего Ваньку, потребовала Вита. - Маме своей скажи, что я её жду! Я её очень сильно жду!
Обстановка в доме и правда установилась напряжённая, о том, чтобы выспаться, речи вообще не шло. А работу, тем временем, никто не отменял и бить там баклуши возможности у Романа Дмитриевича не имелось.
Поразмыслив недолго, Рома с благодарностью принял предложение Виты, собрал вещички первой необходимости и поселился на Ленинском, в той комнате, где вырос. Окно в тихий двор, тишина... Как же, оказывается, ценны простые, повседневные вещи, замечать которые и в голову не приходит.
Возможно, что иногда люди оказываются в ситуациях из ряда вон выходящих, исключительно для того, чтобы что-то понять, прочувствовать, оценить.
Однако время шло, Ванька рос, сон у него нормализовался, Вита стала прикармливать сына, он с аппетитом ел, набирал вес. Все устаканилось. Жизнь налаживалась.
-Тамара Игоревна, - сказала Вита в самом начале декабря, - наверное Ромке пора домой. Хватит уже в парке встречаться. Дикость какая-то!
-Совершенно с тобой согласна! - до обидного явно обрадовалась свекровь, - Разве это дело? Позвони ему, а я пока вещи соберу.
- А Вы что же, уезжаете от нас? - удивилась Вита. - Я думала поживаете пока Алиса подрастёт.
-Да, бабушка, не уезжай! - сказала Алиса. - Мы без тебя не справимся.
-Справитесь! -  убеждённо возразила Тамара. - Я же не денусь никуда. А то дед там один, скучает по мне. Все, что могла, я для вас сделала. А дед мой как? Ему каково? А, Алиса?
- Дед наш никак! Без тебя совсем, совсем пропадёт! Давай, ба, скорее к деду! Пришло время его спасать!
Алиса бросилась помогать бабушке, а Вита вздохнула и поставила чайник.
Жизнь текла себе, слепая и равнодушная.  Что там и у кого происходит? Какая разница? Время от этого не страдает, утро ночь сменять не перестанет. Люди сами себе проблемы придумывают, сами справляются. Муравейник. Что с него взять?
Вита и думать забыла о том, как сложно ей было ещё совсем недавно. Будто и не ей вовсе, а так, роман прочитала, погрузилась чрезмерно. Какие-то срывы, усталость, да не во сне ли? Она, Вита, всегда была, есть и будет прекрасной женой, и нежной матерью.
"Всё-таки здорово что я мама! " - думала Вита. Жизнь её была наполнена смыслом, не то, что у некоторых.
-И зачем живут отдельные бабы на свете? - Спрашивала Вита у мужа. И продолжала, не дожидаясь ответа:
- Вот Лерку нашу возьми- пустота. Не зря же её баба Вертя пустоцветом зовёт. Не понимаю. Должен быть смысл, цель. А тут существование. Скажи, я права? Нет, ты мне честно скажи! Как ты думаешь?!
-Виточка, ну конечно, милая, ты права! Я тебя полностью поддерживаю! - отвечал Рома, прижимая руку к сердцу, для большей убедительности.
О том, что проблемы у матери, или скорее у Руслана, Вита не догадывалась. И, признаться, ничего она о надуманных этих проблемах, знать не желала. Когда, ну скажите, когда, ей думать о других?! Со своей бы жизнью разобраться!
И вдруг звонит сестрица:
- Говорить можешь?
Вита чуть было не послала её куда подальше, но любопытство взяло верх:
-Ну? - как можно более холодно ответила она. Следовало подчеркнуть, что звонка она не ждала и есть дела поважнее, чтобы не подумала будто тут у телефона круглосуточно дежурят. Что думает о себе Лерка?! Так пусть не думает! Необходимо её несколько приземлить, поставить на место.
-Ты про маму в курсе? - тем временем спросила Лера, и Вита услышала, как она затянулась. На мгновение Вите почудился запах сигарет, и она сморщилась от отвращения.
-А что с мамой? Жива-здорова. Ты о чем, вообще? - раздражённо, чуть более, чем нужно, уточнила Вита.
Лера молча курила, отвечать не торопилась.
-Ну?! - нетерпеливо произнесла Вита. - Говори! Или прощаться давай. У меня, семья, между прочим! Некогда мне!
- Мама наша, похоже, играет. И всерьёз. Подсела она. Понимаешь? Нужно что-то делать. Это не шутки!
Вита вдруг захохотала, в точности так, как совсем недавно хохотала Ирина, сидя на диванчике в казино «Корус» :
-Тебе что, нечем заняться? Лера! Тебе тридцать лет скоро, а ты... Недоразвитая какая-то, что ли?!
Вита бросила трубку.
-Рооооом! Ну представь себе, позвонила Лерка! Ты думаешь, она спросила, как наши дела?! Как дети? Нет, Ром, её какие-то надуманные проблемы с нашей мамой волнуют! - Вита была возмущена. Нет. Не так.
Она просто кипела от ярости.
-Витуль, позвони маме. Вдруг там правда что-то серьёзное?!
- Ты смеёшься?! Маму нашу не знаешь?! Да ей, как и Лерке, эмоции подавай! Скучно! Понимаешь, Ромочка?! Им скучно!
В ту самую минуту, когда Вита закончила фразу, Ирина шагнула с крыши 12-ти этажного дома по адресу Кутузовский проспект, д.

Глава 14


За несколько часов до трагедии:
Заветная шкатулка неизбежно опустела. Ещё три месяца назад Ира выудила из неё последнюю купюру.   Зарплату Ирина проиграла всю и в тот же день, вплоть до последней копейки. Следующая через месяц, а это же нужно дождаться! Невозможно! Играть Ира хотела сегодня, сейчас, немедленно. Она чувствовала - этот день особенный, ей обязательно повезёт, иначе и быть не может. Последнее время она бесконечно проигрывала, значит пришел момент отыграться; вернуть все, что потеряла, и даже приумножить. Но где взять денег?
Если просить у Руслана, то нужно объяснить на что, ведь деньги, выданные ей на хозяйство, Ирина вчера отнесла в "Европу", да ещё заняла у соседей, ибо больше не у кого. Хотела отбить потерянное и проиграла снова. У неё ничего не осталось и накопились серьезные долги. В надежде исправить положение, Ирина занимала у всех, кого знала. Уже несколько недель она крутилась как сумасшедшая, здесь взяла, там отдала и снова взяла. Чтобы не перепутать кому и сколько она должна, Ирина обзавелась тетрадкой, куда аккуратно вписывала неуклонно растущие цифры. Голова у неё шла кругом, Ирина попала в ловушку, но признать этот факт не желала. Ей бы поговорить с Русланом, повиниться, посоветоваться, но Ира молчала. Руслан ничего не знал, как не знали друзья и соседи. Никто, кроме Леры. Ирине казалось, что вот-вот и все изменится, что чёрная полоса должна закончится, непременно должна! Она очень плохо спала, часто просыпалась, перед глазами снова и снова всплывали картинки потерь. Вновь и вновь Ирина переживала то, как поставила "не туда", но в ту ночь ей приснился сон, он говорил о том, что все неудачи уйдут, что приближается белый период.  Нужны деньги, ещё немного денег и все будет хорошо. Но что она скажет? Как объяснит все это? Нет, нужно придумать что-то такое, чтобы Руслан не узнал.
В квартире имелся сейф, в нем лежали деньги на непредвиденные расходы, на случай форс-мажора. Иногда Руслан определял в него часть зарплаты сотрудникам, премии, поощрения водителям по итогам месяца. Сумма была довольно солидной. Думать в эту сторону Ирина доселе не решалась. Руслан безгранично доверял ей, она не могла предать мужа. Но...день настал.
"Сегодня тот самый случай, форс-мажор - похрустывая пальцами, дергая их и сжимая, подумала Ирина - я возьму, отыграюсь и все верну на место. Все. На этом все. Больше играть не буду. Совсем. Никогда."
Комбинацию кода Ира вводила несколько раз, сильно дрожали руки, никак не удавалось успокоиться. Ирину охватило такое острое нервное возбуждение, что пришлось пойти на кухню и выпить стакан воды. Лишь после этого сейф удалось открыть.
Ира выгребла все, что в нем было. - "Последний раз. Отобьюсь и больше никогда" - твёрдо пообещала она себе ещё раз.
Отбиваться Ирина решила в "Короне". Обокрав собственного мужа, женщина не прекращала нервно дрожать, поскольку понимала, что падать ниже уже некуда. Однако навязчивая мысль "вернуть все, что проиграла ", не отпускала ее. Будто кто-то нашептывал вкрадчиво:
- Сегодня твой день. Сегодня ты все вернёшь.
"Ну, поехали! " - делая первые ставки подбодрила себя Ирина.
"Корона" отняла все, даже честь, потеряв последнюю фишку, Ирина разрыдалась, заламывая руки просила позволить ей отыграться в долг:
-Я все верну! Все верну! - истерически кричала она, когда охранник бережно, но твёрдо выпроводил её на улицу.
Ирина брела по Арбату, едва передвигая ноги; опустошенная, униженная, давясь слезами.
Домой она не зашла, записки не оставила, сразу поднялась на крышу и, не рассуждая, шагнула вниз.
Вернувшись домой, Руслан обнаружил пустую квартиру и распахнутый настежь, опустевший сейф. Первое, что он сделал, это позвонил Ирине. Он должен был убедиться что жена не пострадала, поскольку был уверен что их ограбили и страшно за неё испугался.
Всё то, что всплыло позже, в голове у Руслана не укладывалось. Когда стало известно о долгах, о зависимости жены, Руслан отказывался в это верить. Образ Ирины в его представлении никак не вязался с той женщиной, о которой ему говорили следователи. Абсурд какой-то! Чушь! Нелепица!
Самоубийство Ирины, её тайная жизнь, настолько потрясли Руслана, что некоторое время спустя, он продал свою долю в бизнесе Аркадию и уехал в Лондон, чтобы начать жить с нуля. Если получится.
На похороны Руслан не пошёл.
Сестры же, на церемонии прощания с матерью не разговаривали. Вита громко плакала на плече у мужа, а Лера стояла рядом с отцом и держала его за руку. Лицо у Фёдора было бедно-голубое, неестественное, а глаза абсолютно сухие.
Лера, как и отец, не проронила ни слезинки.
Тихонько плакали постаревшие, словно бы уменьшившиеся в размерах три бабушки и дед Иван.
Ирину кремировали, урну поставили в Кунцевском колумбарии на Рябиновой улице.
Трагедия впервые за долгое время собрала всех вместе, как когда-то на свадьбе, Виты. Но сестёр утрата не примирила. Более того, Вита заявила, что в случившемся "есть Лерина вина". Когда Лера уставилась на сестру, требуя объяснений, Вита с апломбом сказала, ни на минуту не переставая всхлипывать:
- Я считаю... Я думаю, что если бы ты забила тревогу, маму, ещё можно было остановить! Ты же единственная, кто знал, ЧТО с ней происходит на самом деле!
Лера размахнулась и влепила сестре звонкую пощёчину.
Прошёл год, в Москве анонсировали скорое открытие роскошного казино "Азия", на проспекте Мира. Проект затевался грандиозный. Дилеры со всего города потянулись на стройку, чтобы оставить анкеты.
Поехала и Лера. Среди строительной пыли и той неразберихи что царила повсюду, она никак не могла найти того, у кого следовало взять анкету.
Как вдруг появился мужчина в рваных, запыленных джинсах:
- Ты анкету пришла заполнить? Дилер? - обратился он к девушке.
-Да! Здравствуйте! - произнесла Лера и в эту же секунду узнала его. Это был мужчина из казино "Корус", тот самый, в сером костюме, что так понравился ей тогда.
Лера сначала остолбенела, а потом глупо заулыбалась. "Наверное он прораб или строитель" - подумала она. Вот это встреча! Бывает же!
Слова, против обыкновения, куда-то улетучились. Лера, никогда не терявшаяся с мужчинами, вдруг странно оробела. Сама себя не узнавая, она продолжала молча улыбаться, пока незнакомец не предложил:
-Со мной идём! Дам тебе анкету, заполнить, закончишь и там же на столе оставишь.
Лера послушно пошла за мужчиной, не решаясь спросить кто он, как зовут и долго ли ещё он здесь пробудет?
Попытку познакомиться Лера отчего-то так и  не предприняла, заполнила анкету и ушла. О чем сожалела всю дорогу до метро и даже несколько раз порывалась вернуться.
"Какая же я дура! - ругала она себя. - Такие случайные встречи дважды не случаются!"
И все-таки не вернулась, что-то остановило.
После расставания с Витей, ничего серьёзного в её жизни не возникло. Она встречалась с парнями, иногда по нескольку месяцев, но все это было не то. Все время чего-то не хватало. Было ясное ощущение временности, Лера будто ждала чего-то, сама, не зная, чего. Или кого? Месяцев десять они даже пожили с Роговым Васей, с тем, с кем дружили в школе. Но, как правильно заметил Синицин:
-Спать с друзьями идея ужасная. Любовника можно не приобрести, а друга лишиться.
- А как же вы с Мариной?! - весело засмеялась Лера.
-Мы - другое. У нас любовь. Я и не дружил никогда с Мариной, только ждал пока она на меня внимание обратит. Так что не путай пожалуйста. У вас, я знаю точно, любви то нет, так низменные интересы. У тебя, во всяком случае. Васька лопух, может и влюбится. Жаль мне его.
- Низменные? - снова засмеялась Лера. - У меня низменные интересы?
-Именно! - Вадик поднял вверх указательный палец. - И я настоятельно советую тебе обратить эти интересы на кого-то другого. Как бы потом плакать не пришлось.
С Васей они после школы отношений не поддерживали, как-то не срослось. Разбежались в разные стороны и новости друг о друге узнавали через Синицина. А тут в буквальном смысле столкнулись на Павелецкой, прямо у метро. Лера ехала к Марине, а Вася спешил по делам.
Обрадовались, обменялись телефонами. Через несколько дней Василий приехал на Речной, да так и остался. Посидели, выпили, оказались в постели. Банальщина в чистом виде. Но Вася оказался прекрасным любовником, кроме того, с ним было очень легко. Ни планов на будущее, ни слов любви, ни пустых обещаний. Только вот как выяснилось позже, понимали они совместное проживание по-разному. Как ни странно, именно Вася считал, что они с Лерой пара. А Лера была уверена, что они просто друзья, которые вместе спят. Он хранил ей верность, а она ему нет. Когда Василий об этом узнал, скандал вышел грандиозный. Даже до драки дошло. Таким образом,
Рогова в качестве друга, Лера действительно потеряла. Расстались они шумно, не красиво, в лучших традициях жанра.
- Какая же ты, Януш, дрянь! Шлюха и дрянь! - последнее, что услышала Лера от школьного приятеля.
Жить с кем бы то ни было, с того самого дня Лера отказывалась.
Прошло несколько месяцев и её пригласили на тэйбл-тест в "Азию".
Надо сказать, что Лера приезжала туда пару раз в надежде застать "прораба", но не застала, лишь видела, что стройка идёт полным ходом и здание приобретает все более чёткие формы.
-Черт, черт, черт! И почему я тогда промолчала?! - сетовала Лера, сидя у Сашки на кухне.
-Если это судьба, ты его ещё встретишь - философски заметила Катя.
-Я тоже так думаю. Я верю, что те, кого мы должны встретить, никуда не денутся - добавила Марина.
-Ты нам все уши про этого мужика прожужжала. Помнишь, Кать, ещё в "Корусе"? И если он так тебе запал, а потом ты встретила на другом конце Москвы... - внесла свою лепту Сашка.
Сдавать тэйбл -тесты Лера не умела, как и любые другие экзамены. Она терялась, все забывала и собраться могла, лишь приложив к тому, поистине титанические усилия.
Лера зашла в небольшую комнатушку, куда временно атиснули рулетку для тестов. По Москве ходили слухи, что менеджеры свирепствуют, путают, заставляют считать кривые ставки. Дескать, всех желающих "Азия" не примет, слишком их много. Поэтому приходится отсеивать. Желающих и правда было много; зарплату обещали очень хорошую, условия работы прекрасные, да и само казино ещё не работает, а уже легенда.
-Готова? Начинаем? - в комнатушку зашли двое. Один невысокий, смешливый, круглолицый, а другой... тот самый из "Коруса".


Глава 15


Работу Лера получила, несмотря на то, что тэйбл-тест сдала из рук вон плохо. Можно сказать, не сдала его вовсе. Она так нервничала, что не смогла бы, пожалуй, сложить 150 и 25, не говоря о большем. Что-то случилось с Лерой, нечто такое, чего ещё не было. Наблюдая за собой будто бы со стороны, Лера диву давалась, а поделать ничего не могла. Ей казалось ещё минута и её вышвырнут на улицу как самозванку, ибо не может дилер, претендующий на работу в ТАКОМ заведении, мычать и блеять. Но все обошлось.
"Тот самый" , а звали его, оказывается, Константин Георгиевич Лисецкий, глядя внимательно на горе-претендентку,  промолвил вдруг:
-Будем считать, что все нормально; - он заглянул в анкету, - училась в "Кристалле", работала на Арбате, в хороших местах. Это показатель, все остальное значения не имеет. Так что жди, Лера, звонка. Открытие в середине октября. Засчитано! - он поднял большой палец и подмигнул ей.
Круглолицый коллега не возражал, напротив, поддержал:
- Тесто фобия. Обычное дело. Иди, Лера, с миром. Увидимся в октябре!
Сама не своя, с пылающими как маков цвет щеками, с бешено бьющимся, буквально скачущим сердцем, Лера вышла на улицу. Прежде всего она подышала, считая до десяти; глубокий, очень глубокий вдох, и медленный, очень медленный выдох. Помогло. Лера подышала ещё раз и позвонила Марине:
-Его зовут Константин! - выпалила она, не поздоровавшись.
-Ну давай, рассказывай! - потребовала Марина, ничуть не удивившись и сразу же догадавшись о ком речь.
- Он менеджер в "Азии", представляешь?! И я только что перед ним опозорилась. Видела бы ты меня! Это был сущий кошмар! Ни черта не соображала, несла какую-то ахинею. Не могла посчитать элементарную ставку! Кошмар! Какой же это был кошмар!
- Не преувеличивай! - засмеялась Марина, - И? Чем все кончилось? Тебя взяли?
В конце сентября Лере позвонили, пригласили на примерку. Разумеется, форму шили, разве могло быть иначе?
Кроме того, ей посоветовали написать заявление, если она ещё работает, что и Лера и сделала в тот же день.
Она без сожалений простилась с "Арбатом" и своими коллегами.
И вот, 15 октября Лера вышла в роскошный зал казино "Азия", ещё не подозревая того, что открыла новую главу своей жизни.
Менеджер в казино - фигура недосягаемая. Если крупье - лица зала, то менеджер - лицо всего заведения в целом. Вся ответственность лежит на плечах менеджера, если, к примеру, пит не способен уладить вспыхнувший конфликт, зовут менеджера, единственную и высшую инстанцию, чьё слово закон. С дилерами они не общаются, слишком много чести. Максимум, примут тэйбл-тест, поговорят о навыках и умениях, примут решение подходишь, или нет. Но задать отвлеченный вопрос, или просто поболтать с ними, нет никакой возможности. Это важные, прекрасно оплачиваемые птицы высокого полета, в хороших костюмах и дорогой обуви. Они перемещаются по залу, преисполненные достоинства и собственной значимости. В смену, как правило, одна такая птичка следит за всеми и вся. Посредником между менеджером и дилером, может выступить пит, но вопрос для этого должен быть соответствующий, ибо сами понимаете, - уровень.
Менеджеры общаются со значимыми игроками, «ведут» их, сидят в ресторане, выпивают, обеспечивают комфорт и атмосферу, чтобы игроку захотелось принести свои деньги именно в это заведение, ибо душка-менеджер уж очень понимающий. И посмеяться с ним в радость, и "за жизнь поговорить".  Для менеджера высококлассного заведения огромное значение имели личное обаяние и навыки общения с людьми самого разного толка. Будь то лицо мидийое, звезда спорта, или разбогатевший бандит. Все денежные потоки заведения, их течение, контроль, возможное кредитование игроков с репутацией, - это на них, на менеджерах. Принимая решения, связанные с большими, подчас огромными, деньгами, они брали на себя ответственность, масштаб которой не каждому под силу. Ибо деньги чужие, принадлежат владельцу. Но выглядеть все должно было легко, непринуждённо и празднично.
Учитывая специфику, как-либо обратить на себя внимание Лера не могла. Оставалось лишь тоскливо смотреть со стороны и облизываться, мечтая о большем.
Константин частенько сидел в ресторане, в компании тех, кто, отужинав, направлялся в VIP-зал. Если крупный игрок не хотел, чтобы его видели, то заходил он со специального, бокового входа. Оттуда можно было попасть в ресторан или, непосредственно, в VIP, минуя общую зону.
Ресторанные столики в "Азии" размещались на террасе, на втором этаже. С террасы имелась замечательная возможность созерцать зал. Дилеры, в свою очередь, если повезёт с локаций, могли наблюдать за гостями. Но лишь краешком глаза, ибо терраса была огорожена, а сквозь прутья увидишь немного.
Время от времени Лера видела Константина, неплохо проводящего вечер и знать о ней не знающего, думать, не думающего.
-Вот засада! - пожаловалась она подругам, - Не понимаю, как быть?! Не подступишься! Впервые у меня такое...
- Помнишь, - сказала в ответ Марина, - я говорила тебе, что если судьба, то все сложится?
-Помню! - Лера закурила, - Но что-то вариантов не вижу.
То, что испытывала Лера к незнакомому, по сути, Константину, было ей в новинку. То не было хорошо известное ей желание попробовать и посмотреть надо ли, нет. Что-то принципиально другое, несколько пугающее и определённо волнующее.
Лере вдруг нестерпимо захотелось позвонить сестре, поделиться. « Наверное, тоже самое Витка чувствовала к Роме» - подумала она, набирая номер.
- Вита? Привет! - сказала Лера, когда в трубке засопели.
-Это Алиса - ответила трубка. - Мама ушла в магазин, а телефон забыла. Лера, ты?
-Я - вздохнула Лера.
-А чего ты к нам не приходишь? Мама говорит, что ты, наверное, спилась совсем. Ты спилась? Алло? Лера!
- Передавай маме большой привет - попросила Лера и отключилась.
Ей было очень обидно и захотелось плакать. Отчего так происходит? Как получается, что те, кто вместе рос, не зная мира друг без друга, становятся чужими? Куда уходит любовь? Или же она не уходит, но прячется, чтобы однажды вновь показаться?
 Марина не ошиблась и в этот раз. Все получилось само собой, без особенных усилий.
В Новогоднюю ночь казино закрыли для игроков с десяти вечера. Решено было устроить праздник для персонала. Хорошее шампанское, вина красные и белые. Изысканные закуски -  блюда с крошечными канапе, суши, роллы, креветки, сыры и колбасы - все это великолепие для дилеров.
Как ни чудно, но Константин ненадолго остался, хотя 31 декабря работал в день и смена у него закончилась. Позже он говорил, что сам не понял, почему задержался и вышел в зал. Так, или иначе, но Костя поздоровался, всех поздравил и даже предложил выпить "по глоточку". Надо сказать, что засматривались на Константина Георгиевича многие, и это не удивительно. Высокий, яркие голубые глаза, чувственный рот, мужская притягательность, манкость в той самой степени, чтобы не знать слова "нет".
Константина буквально облепили со всех сторон. Всем хотелось пообщаться. Однако надолго он не остался, допил свой бокал и простился, пожелав всем хорошего вечера.
Лера подумала - "Ну уж, нет! В этот раз не уйдёшь!"
Она последовала за Константином и догнала его у двери кабинета:
-Константин Георгиевич! - окликнула девушка.
-Да? - он повернулся к ней и улыбнулся приветливо.
-Вы женаты? - спросила Лера.
-Я в разводе. Но тебе это зачем?! -  чуть насмешливо уточнил Костя.
-Константин Георгиевич, Вы так мне нравитесь! Хочу с Вами спать! - заявила Лера, бросившись ва-банк.
Константин расхохотался, открыл кабинет и пригласил Леру зайти:
-Ты выпила что ли лишнего? - спросил он, усаживаясь в большое офисное кресло. - Таких предложений мне ещё не делали.
Лера молчала. А что ещё? Все уже сказано.
-Давай так, - предложил Костя, - после праздников, числа 4, я тебе позвоню. Если блажь не пройдёт, мы встретимся. Идёт?
-Блажь не пройдёт. Я буду ждать Вашего звонка - сказала Лера и покинула кабинет.

Глава 16


От Ирины Вита унаследовала способность отстраняться. И, надо сказать, получалось у неё отменно. Если ей что-то не нравилось, было неприятно, вызывало досаду, то она сама себе назначала, что явления этого не существует. Не замечала Вита того, чего замечать не желала. Отсутствия в своей жизни Леры, например. Ну подумаешь, беда! Придёт время, все вернётся, куда они друг от друга? Рано или поздно Лерка осознает и позвонит, как бывало и раньше. С такой установкой Вита жила себе, как ни в чем ни бывало и не слишком переживала.
Иногда Вита ловила себя на мыслях о том, как поживает её непутевая сестрица, где её носит, чем она занята и все ли у неё хорошо? Но одергивала себя, морщилась и тотчас задумывалась о другом. Благо, дел всегда было много, только успевай крутиться.
На Новый год собрались в Рудаково, впервые зимой в деревню. Так хотелось повидать бабушек, отца и деда, а тут Рома купил машину, - добротный Volkswagen Multivan, темно-синий, комфортный, то, что нужно для дальних поездок. Вита водить не собиралась, но о машине мечтала, грезила, можно сказать. И вот свершилось! Три года назад, когда Ванька был совсем крошечный и орал не переставая, а Рома жил с отцом, Вита убедила мужа пойти в автошколу:
- Ромочка, я понимаю, ты никогда не хотел за руль, но у тебя же семья! Ну подумай, как будет здорово, когда все мы погрузимся в машину, поедем в Рудаково или даже в Феодосию, к Марусе.
-Вита, милая, - бубнил Рома, - это не моё, понимаешь? Я не водитель, у меня не получится. Не все могут! Я не могу!
- Разумеется, можешь! И конечно же получится! - твердила Вита, целовала мужа, трепала ему волосы. - Ты у меня очень талантливый, а талантливый человек, сам знаешь...
-Ну, Виточка, я тебя умоляю! Есть же поезда и такси! Всегда есть такси! - канючил Рома.
-Нет, Ромочка, такси это для тех, у кого нет машины. А у нас тобой машина будет. Будет же, Ромочка?
-Я не знаю... - мучился Рома.
Каждую совместную прогулку по парку, Вита начинала с того, что принималась расписывать прелести собственного автомобиля:
-Представляешь, - говорила она восторженно, толкая коляску со спящим Ванькой, - в любой момент, в твои выходные, мы садимся в машину и едем за город. На природу, на шашлыки! Или в Суздаль, в Переславль, во Владимир! Это же мечта, Ромочка! Ну ты только представь! И потом, детям необходимо расширять кругозор! Ну, милый, ты же не станешь спорить? А без машины как расширять?!
Словом, недели через три после того как у Виты в голове засела идея о необходимости иметь машину, Роман отправился в автошколу.
-Но ты должна понимать, пока я не пойму, что чувствую себя уверенно, машину мы покупать не будем. Это может занять больше времени, чем тебе бы хотелось. Все-таки я буду возить тебя и детей. Согласна?
-Согласна, мой хороший! Конечно же согласна! - обрадовалась Вита и вздохнула про себя с облегчением. Машине быть!
Надо отдать должное, с тех пор, как усердный, усидчивый Рома получил права, но и после этого продолжал регулярно брать уроки вождения, Вита его не теребила. Она хорошо знала своего мужа и понимала, что каким бы мягким он не был на первый взгляд, если уж брался за что-то, то доводил до ума. И вот, наконец-то! Рома явился домой сияющий, лопающийся от гордости, поигрывая ключами:
-Витуля, идём на улицу, у меня сюрприз!
Вита ликовала, она буквально визжала от восторга и осыпала мужа поцелуями. Ей всегда удавалось получить то, чего она хотела и это тоже досталось от Ирины. "Все-таки что-то полезное ты в своей жизни сделала, дорогая мамочка. За тебя! " - подумала Вита, делая первый глоток шампанского "за машинку".
 Помимо Новогодних каникул, Рома взял отпуск, чтобы весь январь провести в Рудаково. Вита бегала по магазинам в поисках подарков. Порадовать хотелось всех и времени уходило много.
Алиса, которой почти исполнилось десять, присматривала за Ванькой, который превратился в покладистого, доброго и отзывчивого мальчугана, до смешного похожего на Рому. Алиса обожала брата и ей нравилось оставаться с ним вдвоём, без взрослых, но "все время на связи". Вита звонила каждые двадцать минут:
-Всё хорошо? - Спрашивала она взволнованно всякий раз, будто не слышала дочь несколько часов подряд.
-Мама, не переживай, у нас все замечательно. Делай свои покупки - терпеливо отчитывалась Алиса.
Матерью Вита была трепетной, любящей, очень внимательной и нежной. С детьми она становилась мягче и терпимее, и если, от Леры требовала измениться, стать другой, то детей своих принимала целиком и полностью.
- Как же мы рады! - выскочил на крыльцо Фёдор и бросился всех обнимать.
-Папа! Иди сейчас же в дом! Ты же раздетый совсем! - обеспокоенно закричала Вита.
Подхватив Ваньку под мышку, Фёдор послушно ушел в тепло.
Не успели разгрузиться, как
началась суета; поцелуи, объятия, слезы деда, ставшего очень сентиментальным.
Бабушки и дед выглядели прекрасно, свежий воздух, качественные продукты, шли им на пользу. В Москве, с её ядовитой, во всех смыслах, атмосферой, люди стареют заметно быстрее.
А вот Федор ожидаемо сдал, поседел и осунулся. Самоубийство Ирины его подкосило. Где-то в глубине души он все ещё надеялся, что она вернётся, а теперь... Надеяться больше не на что, а видеть рядом другую женщину, Фёдор не желал. Сама мысль о подобной возможности ему претила. Нет, Фёдор принадлежал к редкой породе однолюбов.
-А у нас сюрприз! - сказала Вертя. - Тридцатого приезжает Маруся! И не одна!
С тех пор, как бабушки познакомились на свадьбе, и друг другу понравились, связи они не теряли. Писали частенько, звонили, одним словом - дружили.
-Класс! Класс! Класс! Почти все бабушки будут в сборе! - восхитилась Алиса и закружилась по дому, увлекая Ваньку, приглашая брата порадоваться вместе.
-Тише, дети! Осторожнее! Печь горячая, не подходите близко! - предостерегла Вита, раскладывая в шкафу вещи.
-Так что там наша Маруся? - спросила она у Марго, которая помогала разобрать сумки, пока Вертя жарила котлеты и грела щи.
Маруся, меж тем, собралась замуж. Причём за того, с кем когда-то, лет двести назад, встречалась в старших классах школы.
Так уж вышло, что живя в Феодосии, Маруся вдруг встретила бывшего одноклассника из Москвы. И кто бы мог подумать, что такое случается! В июне месяце, в самом его начале, когда отдыхающих относительно мало, а город тих и застенчив, Маруся совершала пробежку по набережной. Бегать она стала относительно недавно, но быстро втянулась и каждое утро бежала себе тихонько по улочкам, по Адмиральскому бульвару, до набережной и по набережной до дачи Стамболе. Обратно пешочком, красота!
-Маруся! Карпова Маруся?! - услышала она оклик и страшно удивилась, ибо фамилии её никто из местных не знал.
Вот так, двести лет прошло, а Никита Кориков свою Марусю узнал. Овдовел Кориков за семь лет до судьбоносной встречи; дети, внуки взрослые, а все время один. Короче говоря, переехал Никита в Крым, а квартиру свою московскую сдал.
- Ай, да Маруся! Вот молодец! - выслушав бабушку, поразилась Вита. - Как же это здорово! Я так за неё рада!
-Ты скажи мне, Виточка, - обратилась к ней Маргарита, - как там Лерка?
Вита скисла, обняла бабушку и прошептала ей в волосы:
-А мы, бабуль, так и не общаемся...
Лера.
Лера Новый год встречала у Синициных, ибо, теперь желтогрудых стало двое и к весне ожидали третьего. Марина приняла, наконец, предложение Вадика. А  делал его, терпеливый Синицин, ни много, ни мало - пять раз. Марина смеялась, целовала его в нос и говорила:
-Ну почему обязательно замуж? Столько лет живём! Нет, Вадюша, нам это "замуж" ни к чему.
Или так : - Ну что ты за зануда такой! Я тебя люблю, ты меня любишь, все же и так хорошо.
Кто знает, возможно профессия наложила свой отпечаток. Марина, как и сестры, в МИЭМ не поступила, но как и мама стала врачом-гинекологом, продолжила династию. Врачи, принято думать, редкие циники и все у них не совсем как у нормальных людей.
Вадик обижался, хлопал дверью, грозился уйти и ушёл как-то раз. На неделю, в соседний дом. Пили у Рогова Васьки и чихвостили на пару со старым другом весь женский род, а бывших одноклассниц с особенным пылом. И предательство Леры вспомнили и нежелание Марины становиться Синициной, по полочкам разложили. Явился Вадик домой, помятый, несвежий, пахнущий дурно, неаппетитно, но накрученный Васей и оттого преисполненный решимости:
- Последний раз предлагаю! Выйдешь за меня, бестия рыжая? И обратился к Лерке, сидевшей у Марины на кухне:
-Скажи своей неразумной рыжей подруге, что, если она снова мне откажет, сердце моё не выдержит и разобьётся на тысячу кусков. Пусть знает, что в смерти моей виновата - Синицин сложил на груди руки и с вызовом уставился на Марину, кокетливо накручивающую на палец пушистую огненную прядь.
-Что думаешь, Лерка? Берём? - произнесла она, давясь от смеха.
Лера демонстративно прикрыла нос:
-Да так себе мужичонка-то! Воняет, не мыт, не брит. Не знаю, Марин, стоит ли?
Подруги покатились со смеху, а Вадик продолжал стоять в позе, но шумно и грозно задышал.
- Иди-ка ты в душ, жених - Марина бросила в него кухонное полотенце:
- Так и быть! Пойду за тебя! Уговорил!
По семейной легенде считалось что, если бы не Лера, сердце Вадика разбилось бы.
Праздник прошёл весело, но думала Лера лишь о том, что 4-го января позвонит Константин.
- А ты как думаешь, он позвонит? - Спрашивала Лера всех друзей по очереди, пока Вадик не выключил музыку и не потребовал тишины:
-Сегодня, в эту прекрасную Новогоднюю ночь, - громко сказал он, поднимая бокал, - наша близкая и всеми любимая подруга Валерия Януш достала всех и каждого! Каждого и всех, я подчёркиваю!
-Прекрати! - засмеялась Лера, - я только один раз спросила!
- Так вот, Лера, - отмахнулся Вадик, - я тебе как мужчина торжественно обещаю: он обязательно позвонит! Потому что не каждому, мужику за всю его жизнь, хотя бы раз поступают такие заманчивые предложения. Ура, товарищи! Выпьем за Януш и её Константина! - Вадик залпом выпил шампанское.
- Ну ты правда так думаешь? - спросила Лера и слова её потонули в оглушительном хохоте.


Глава 17


С самого утра 4-го января Лера начала приводить себя в порядок. Сделала маску для лица и волос, приняла душ и вымыла голову, красиво уложив волнами длинные чёрные пряди. Лера волновалась, ждала, но процедуры ухода помогали отвлечься, настроиться на нужный лад. Чистка перышек занятие крайне важное и очень приятное, позволяет расслабиться и скоротать время.
Долгожданный звонок прозвучал в 16 25.
Лера глубоко вздохнула и взяла телефон предательски задрожавшей рукой. Вдруг он извинится и скажет, что позвонил просто из вежливости? Вдруг заявит, что ничего не выйдет, и она ему совсем не нравится? По телефону говорить гадости гораздо легче, но ведь ещё проще написать, а он звонит!  Надо ответить.
-Лера? Привет! - услышала она его голос, и ощутила, как сердце переместилось куда-то в горло и бьется там подлой перепуганной мышью.
-Ты здесь? Слышишь меня? - громко спросил Константин.
-Да. Здравствуйте! Я Вас слышу! - прохрипела Лера и ужаснулась своему изменившемуся тембру.
- С тобой все нормально? Ты не передумала? Разговор наш помнишь? - хохотнул Константин.
-Разумеется помню! - подтвердила Лера все тем же скрипучим, крайне неприятным голосом.
- Ладно. Жду тебя на Белорусской, Москворецкая линия. В семь вечера у выхода - сообщил Костя.
- Ты приболела? Что с голосом? Уверена, что все хорошо?
Лера с трудом сглотнула и не смогла ответить, лишь закивала самым идиотским образом. Как будто он мог её видеть.
- Хорошо... - немного помолчав сказал он. - Ну, пока! До встречи! - Снова хохотнул и отключился.
-Аааааа - закричала Лера, чей голос внезапно вернулся. - Божееее! Боже мой! Что со мной происходит?!
Лера заметалась по квартире на чем свет себя ругая:
-Ну какая же идиотка! - она стукнула ладонью по лбу, - Какой позор! Просто Бриджид Джонс, не иначе!
Ежеминутно поглядывая на часы, Лера начала одеваться. Сменила три образа. Вернулась к первому, но через минуту с остервенением разделась и снова открыла шкаф. Вдумчиво постояла перед ним, созерцая содержимое. Выбрала простые брюки и винного цвета кашемировый пуловер, но отказалась от них, даже не примерив. Все не то, не то.
Если бы кто-то вдруг взялся понаблюдать за Лерой, то вне всяких сомнений принял бы её за сумасшедшую. За буйную и опасную психопатку, ибо вещи валялись повсюду печальным кучами, то и дело летая из одного места, в другое, а посреди всего этого находилась Лера, хватающая то брюки, то платье.
Ехать с Речного до Белорусской около получаса. Торопиться было некуда, но Лера не могла ни на чем остановиться и находилась на грани истерики.
-Успокойся немедленно! - снова вслух сказала она. - Давай, Лерочка, подышим.
Лера встала у балконной двери, отшвырнув ногой тряпки, и старательно задышала, как делала всегда, если хотела прийти в себя.
-Сашка! Привет! - Лера установила громкую связь. - Мне нужна помощь! Собираюсь на свидание...
-С Костей? - уточнила подруга. - И не знаешь, что надеть?
-Как же хорошо ты меня знаешь! Все так! Ужас какой-то!
-Сейчас. Давай спокойно подумаем... - приступила Саша.
Выбор был сделан, Лера стояла перед большим зеркалом, вполне довольная собой.
Лера не сразу его узнала; в дубленке и джинсах Константин казался другим, как-то проще, ближе, приземленнее что ли. Тот блеск, что неизменно сопровождал его в зале исчез, рассеялся. Мужчина стал мягче, теплее, человечнее, доступнее как-то, но оттого не менее привлекательным. Последние ступеньки Лера преодолела бегом, не чуя ног. Ни секунды, не мешкая она подлетела, сразу же прильнула к Константину и поцеловала его. Её поцелуй был жадным и требовательным. Но Костя обнял Леру одной рукой, и на поцелуй ответил неожиданно нежно, чуть коснувшись, словно остужая, призывая не спешить. Лера вытянулась в струнку, замерла, но Костя тут же отстранился:
-Здесь неподалёку, во дворе, есть ресторанчик с грузинской кухней. Пойдём, посидим, познакомимся? - предложил он.
-Нет, нет, нет- Лера решительно покачала головой.
-Нет?! - изумился Константин.
-Нет, не посидим. Идемте сразу к Вам. Это прекрасный способ познакомиться. Хорошо? - И Лера взяла его за руку.
Костя расхохотался:
-Ладно. Идём ко мне и сейчас же перестань мне "Выкать".
Жил Константин Георгиевич на Верхней улице, недалеко от метро Белорусская. Это показалось Лере весьма символичным, ибо Марусин дом в Феодосии тоже располагался на Верхней. Впрочем, когда дело касалось Кости, она склонна была видеть символы повсюду.
-В магазин зайдём? Легкое вино? Шампанское? - спросил Костя.
Лера снова покачала головой и лишь крепче сжала его руку. Ни цветов, никакого другого антуража ей не требовалось. Не тот случай. Странное чувство покоя снизошло на неё, появилось ощущение что все верно, все так, как должно. И суетиться больше не нужно, не нужно ничего придумывать и предпринимать. С того мгновения, как Лерина рука легла и уютно устроилась в ладони Кости, все будто бы встало на места. Лера обрела равновесие, которого не знала, не ведала, но неустанно ждала и искала.
Не всегда и не у всех, но очень часто и у многих первый секс бывает комом. В особенности если действо сие происходит на трезвую голову. Люди друг друга не знают, возможно стесняются и все как-то неловко и не очень понятно. Лера была уверена, что секс в отношениях играет роль первостепенной важности. Если люди не подходят друг другу физически, отношения не сложатся. Конечно же, женщина может притворяться годами, но она не хотела. Либо он её, либо нет, все по-честному.
Никакого кома. Абсолютно естественно, очень легко, без единой задоринки, так, словно их тела подходили друг другу как пазлы. Лера не ошиблась, Константин был для неё.
-Мне бы не хотелось, чтобы на работе кто-то знал - задумчиво произнесла Лера и посмотрела на Костю.
-Никто не узнает, но на брейках приходи ко мне в кабинет, так, чтобы не видели. У нас обалденная кухня, буду тебя баловать.
И Лера приходила, пила свежевыжатый морковный сок со сливками, пробовала печень в клюквенном соусе, пасту с белыми грибами и многое другое.
 Пока однажды вечером Константин не сказал:
-Пиши заявление. Мне не нравится, что ты работаешь ночами в злачном заведении. Потом посмотрим, что делать дальше.
 Жизнь без Константина, Лера уже не мыслила, готова была согласиться с любым его решением и заявление послушно написала. Казалось он был всегда, а до него не было ничего.
Уже через пару недель Лера переехала на Верхнюю, а поздней весной, в самом конце мая, Константин заявил, что его пригласили во Владивосток, помочь раскрутить новое казино.
-Полетим, полюбуемся на Дальний Восток. Никогда там не был.
-Тебя пригласили с подружкой? - игриво спросила Лера. Перелёты приглашенным менеджерам оплачивали, так же, как и квартиру.
-С женой - очень спокойно ответил Костя, -  ты же выйдешь за меня? Я сразу сказал, что один не полечу.
- Конечно! - кивнула Лера, думая, что он шутит, мужчины не делают предложения через месяц знакомства, да ещё таким легкомысленным женщинам, как она.
Тем не менее Константин повёл Леру в ЗАГС, где им сообщили что расписать их нет никакой возможности:
-Лето. Сезон. Только на середину осени, если хотите - развела руками администратор.
-Ничего, - сказал Костя, - мы с тобой во Владике распишемся. Может быть там удастся договориться, а сейчас просто времени нет. Пора собираться. Вылет послезавтра.
Лера никогда не думала, что доведётся побывать во Владике. В таком, далёком, и потому таинственном, и загадочном. Город их с Костей поразил, как поразил 8-ми часовой перелет, ибо представить себе, КАК далеко они забрались, было довольно сложно.
Владивосток состоял из гор и пригорков, повсюду виднелись знаменитые сопки. А кроме этого пара увидела Тихий океан, Японское море и пролив Босфор, купаться в котором оказалось удивительно приятно ещё и потому, что это Бос-фор! Пусть и Восточный! С ума сойти!  Это вам не Чёрное море - два часа лету, ощущения совсем другие. Все было очень необычно и страшно интересно.
Дальний Восток произвёл впечатление грандиозное, ошеломляющее, незабываемое, сказать, что Владик понравился путешественникам, не сказать ничего. Поскольку день у Константина по минутам расписан не был, постоянного присутствия не требовал, они с Лерой планомерно исследовали город. Занятие увлекательное, но и весьма утомительное. Вдоволь нагулявшись, заходили в китайский ресторанчик, не имитацию, как в Москве, а самый, что ни на есть настоящий.
Свежайшие морепродукты, запах и вкус у которых оказались несколько другими, зелёный чай, что бодрит куда эффективнее кофе и прочие гастрономические радости доставляли влюблённым настоящее удовольствие.
Отношения Леры и Кости день ото дня становились доверительнее, совместная поездка, общие переживания сблизили их куда быстрее, нежели жизнь в Москве. Они хорошо понимали друг друга, говорить лишь бы говорить им не требовалось, поскольку вполне комфортно было молчать или валяться с книжкой, лишь бы рядом. Лера впервые чувствовала, что встретила того, с кем вместе хотела бы стариться, что не нужны ей больше доказательства того, что она хороша. Все давно доказано и страницу эту пора перевернуть. Константин оказался очень домашним, совсем не тусовщиком, он не был таким, каким представлялся со стороны. Ни важности, ни надменности, прекрасное чувство юмора и полное отсутствие какого бы то ни было пафоса. Любил и умел готовить, не видел проблемы в том, чтобы соорудить завтрак себе и Лере, не требовал повышенного внимания, но хорошо знал себе цену.
Если выдавался свободный вечер, ходили в кино или в казино поиграть, развлечься, посидеть за покером, выпить вина. Рулетку Лера обходила, старалась даже не смотреть в её сторону, но однажды поймала себя на том, что внимательно следит за одной особой, напомнившей ей мать и не может отвести взгляд. Особа стройная, темноволосая, хорошо одетая. Она явно проигрывала и очень нервничала, движения были резкими, хаотичными, лицо застывшее, как маска с горестно поджатыми губами. Лера прикрыла глаза и в памяти всплыл образ Ирины с горящими, как угли, полубезумными глазами, то, как лихорадочно она метала по полю фишки.
Лера попросила Костю уйти, находиться рядом вдруг стало невыносимо; защипало в носу, выступили слезы.
-Что-то случилось? - спросил Костя уже на улице.
Тем вечером Лера рассказала ему о сестре и о маме и впервые со дня её смерти разрыдалась.


Глава 18


Примерно в то же время, когда Лера знакомилась с Дальним Востоком, Вита и Рома отправились в Индию. О возможной поездке мечтали давно, обсуждали, с интересом разглядывали фотографии:
- Смотри, Витка, это гхаты. Мы с тобой обязательно на них посмотрим, это ужасно интересно! - восторгался Рома, демонстрируя Вите длинные ряды узких ступеней, стремящихся в священные воды Ганга.
- Почему "гхаты"? Можно же проще: лестница для омовений! - фыркнула Вита. - На фото все очень даже красиво, интересно, как это в реальности? - она посмотрела на мужа. - А Тадж-Махал? Как думаешь, он действительно такой? - Вита ткнула пальчиком в очередное изображение подсвеченного закатным солнцем дворца.
- мы это увидим, Витка, обещаю! Увидим своими глазами! - уверенно произнёс Рома.
Но все как-то не складывалось, то одно, то другое. Поездку приходилось откладывать.
  - Не переживай! Видимо время не пришло. - успокаивала Вита расстроенного мужа, когда во второй раз пришлось "подождать ещё".
А однажды вечером Рома вернулся с работы в приподнятом настроении:
-Всё, Витуля, наконец-то! - Рома обнял жену и закружился с ней по комнатам.  - Визы, билеты, все готово. Вылет через неделю Аэрофлотом. Москва - Дели. Целый месяц!
-Ромка! Даже не верится! Столько разговоров об этой стране! Мне иногда казалось, что мы с тобой там уже побывали! Не терпится увидеть в реальности! - Вита закинула руки на плечи мужа и крепко его поцеловала.
-Я даже гида нам нашёл, и заказал трансфер от Индиры до Нью-Дели - похвастался Рома.
-Ты такой предусмотрительный! Я тобой горжусь! - восхитилась Вита.
Это было их первое путешествие в Азию, историей и культурой которой относительно недавно увлёкся Роман. Индия, в частности, его буквально завораживала. И речь, шла разумеется, не о туристическом, более, или менее цивилизованном Гоа. Роме хотелось увидеть настоящую, живую страну со всеми ее противоречиями, со всей её нищетой, и великолепием. Вита мужа поддержала не только потому, что страна экзотическая, многогранная, впечатления от посещения которой обещали стать незабываемыми, но и благодаря Роминому энтузиазму. Будучи верной, любящей женщиной, Вита прониклась и загорелась, ибо хотела быть причастной, не остаться в стороне от того, что так увлекало мужа.
Момент наступил.
Детей отправили к Тамаре Игоревне и Дмитрию Сергеевичу на дачу и полетели навстречу неизведанному.
Первое, что ощутила Вита, очутившись в центре Нью-Дели, это зловоние. То было чудовищное, тошнотворное, сладко-остро-пряное смешение знакомых и незнакомых запахов, образующее ни с чем не сравнимое амбре.
-Бееее - скривилась она, закрывая нос - Какая же гадость! Ты чувствуешь? Это же невыносимая какая-то вонь! Как мы будем здесь жить?!
-Согласен, пахнет не так, чтобы приятно, но мы принюхаемся - оптимистично понадеялся Рома.
Второе, что поражало не меньше, это невероятная грязь, что укутала, поглотила город, накрыв его толстым, разноцветным ковром. Помимо всего прочего стоял оглушительный, ни на минуту не стихающий шум. Движение было настолько хаотичным, будто индийцы не имели о правилах ни малейшего представления. И таки не имели, ибо ежесекундно рисковали своими и чужими жизнями.  Каждый уважающий себя водитель считал своим долгом обогнать другого, используя для этого все мыслимые и не мыслимые способы. Все это безумие сопровождалось воплями, криками, завыванием клаксонов и прочими резкими сигналами, и звуками. Если водителю удавалось опередить намеченную цель и не разбиться, он возвещал об этом миру громким сигналом. Все те, кто ехал сзади, с боков и навстречу, сигналили тоже, поскольку, в свою очередь, счастливо избежали смерти, и праздновали победу.
Ни тротуаров, ни обочин в городе не предусмотрели, вперемешку с машинами, по дорогам бесцельно блуждали свиньи, собаки, коровы и козы. Время от времени кого-то давили на смерть, или увечили. Жизнь города от этого не замирала, нет все шло своим чередом.
Повсюду можно было лицезреть справляющих нужду людей.
Всё это было обыденным и понятным для местных, но Вита пребывала в ужасе каждый новый день. Ладонь её то и дело прикрывала то, глаза, то рот, то уши. Глаза видели, а мозг отказывался принимать действительность.
Очень полезен оказался гид, без помощи которого, даже такое простое действо, как переход через дорогу, превратилось бы в настоящую проблему.
-Рома, мы в аду! - поминутно взвизгивала Вита, в непритворном ужасе. Рот её времени от времени сам собой приоткрывался и забывал закрыться.
-Витуля, закрой рот, мухи налетят! - потешался Рома, который на удивление быстро оправился от первого шока и чувствовал себя как рыба в воде, чем не переставал изумлять Виту.
-Такое впечатление что ты живёшь здесь уже как минимум год! - не то восторженно, не то раздражённо, замечала она.
-Ты права, Витуля, у меня такое же впечатление! - как ребёнок радовался Рома.
Гид показал где можно поесть и не умереть, где купить воду и не свалиться с отравлением, что можно и чего нельзя.
- У нас полно увечных, не удивляйтесь, - вещал он ровным голосом, - в семьях, где нищета и много детей, родители выбирают одного, или двух. Его калечат и отправляют на зароботки. Один такой ребёнок может кормить всю семью.
-Боже! Какой ужас! - воскликнула Вита и дёрнула мужа за рукав, призывая разделить с ней это переживание.
-Здесь все совершенно иначе, - Рома погладил Виту по плечам - отношение к жизни и смерти. К болезням, бедности и прочему.
-Всё верно. Другое видение - подтвердил гид.
-Если куда-либо соберетесь, - сказал он в другой раз, - держите вещи при себе, не упускайте их из виду.
Воровство процветало повсеместно, включая официальные обменные пункты, где туриста норовили обмануть хотя бы на несколько рупий из чистого азарта. Белый человек - человек не бедный, от него не убудет, так, или примерно так рассуждают индийцы.
Как-то утром Рома вышел из отеля пораньше, пока Вита ещё спала. Когда она вышла на улицу, то обнаружила мужа перед входом в гостиницу верхом на мотоцикле.
- Что это значит?! - спросила она, не проверив глазам.
-Думаю так мы будем мобильнее. - невозмутимо сообщил Рома, надевая шлем и протягивая второй Вите. - И вот ещё что, я рассчитал гида, потому что все необходимое понял. Теперь мы сами.
Вита обомлела, она не узнавала собственного мужа:
- Как рассчитал?! Что ты понял?! И, Ромочка, милый, ты же не водишь мотоцикл! Ты и машину не хотел! Вспомни пожалуйста!
- Садись, Виточка, полетели! - вместо ответа пригласил Рома.
Ездила Вита с закрытыми глазами, намертво вцепившись в мужа. Всякий раз, садясь на "коня", она мысленно прощались с детьми, бабушками, и далее по списку, включая Леру, помириться с которой она твердо пообещала себе, если вернётся в Москву живой.
-Клааааасс! - восторженно орал до неузнаваемости преобразившийся Рома, ловко лавируя в плотном потоке машин.
Надо сказать, что водил Рома очень уверенно. Он словно бы слился с мотоциклом, составил единое целое, чувствовал этого зверя, знал, как, куда и когда именно.
Вита заново открывала мужа. Её ровное, само собой разумеющееся чувство, набирало силу, росло, приобретало новые грани. За одно только это Вита готова была простить Индии все, включая то, чего ещё не знала. Авансом.
В Агру добирались поездом, в переполненном сверх всякой меры вагоне, где витали ставшие почти привычными "ароматы", а речь звучала на разных языках.
Памятуя предостережения гида, Вита прижимала к себе сумку так крепко, что немели руки.
Тадж-Махал Виту разочаровал, вблизи он не показался ей столь же величественным, как обещали фотографии. Тоже случилось в Красном форте, где провел последние дни Шах Джахан и где полагалось испытать нечто особенное, сродни просветлению.
Вслух Вита не призналась, а про себя подумала: "Что ж, видимо я не доросла. Или же слишком приземленная, не то тесто. Ничего не поделаешь."
Рома, возможно, что-то понял или же ощутил, поскольку, когда он вышел лицо его сияло, а на губах блуждала улыбка:
-Ну, Витка, это же сила! Мощь! Ты поняла? Почувствовала? Как же он любил её, должно быть! Я поражён!
Вита улыбалась, счастливая от того, что Рома, похоже, получил именно то, чего хотел. И от Агры, и от поездки в целом.
Остался Варанаси или иначе Бенарес.
Город считается городом храмов и культуры. Сюда стекаются паломники со всего света, чтобы окунуться в воды Ганга и тем самым очиститься, достигнуть неких духовных высот.
-Слушай, такой город, древний, священный, а грязь, как и везде! - брезгливо заметила Вита.
Остановившись в гостинице, в самом центре, решено было взять рикшу и осмотреться.
-Грязь неотъемлемая часть Индии. Ты же видишь, её никто не замечает, попробуй и ты - предложил Рома.
Вита потянула мужа за руку:
-Мне кажется я не смогу ехать на рикше, - прошептала она- посмотри, какие они все маленькие и худые.
-Брось! Они жилистые и сильные. Это их заработок.
Но и на третий раз Вита испытывала неловкость, ей казалось, что маленький человечек, тянущий тележку, в любой момент упадёт замертво от перенапряжения.
Ганг был мутным, неопределённого цвета и совсем не соответствовал ожиданиям Виты. Многочисленные индийцы мылись в его водах, стирали, мыли посуду, чистили зубы и тут же сыпали пепел после кремаций. Кто-то наполнял водой кувшины и уносил их, трепетно прижимая к груди.
-Я даже ноги мочить не стану - тихо предупредила Вита. - А ты смотри, как хочешь.
Рома не мог не зайти, не постоять по щиколотку в воде, где кишели фекалии, пепел сожженных и бог знает, что ещё. Он должен был сделать это, ибо такая возможность может и не представиться больше.
Вита терпеливо ждала, оглядываясь по сторонам и отбиваясь от тех, кто жаждал ее потрогать или сфотографироваться с ней. Кто-то не спрашивал, а фотографировал, ничуть не стесняясь. Непосредственность, свойственная индийцам, умиляла Рому и возмущала Виту.
Индийцы норовили коснуться их всюду, где бы они не очутились.
По словам гида, дотронуться до белого человека считалось хорошей приметой, сулило удачу.
Рома протягивая руки, позволял этим людям прикосновения и говорил при этом, что ничуть не против, если сей нехитрый ритуал, сделает кого-то счастливее. Вита же, дергалась, убирала руки, невыносимо страдала.
-И как? Тебя впечатлили гхаты? Они такие, как ты представлял? - спросила Вита, когда такси подъехало к аэропорту Индиры Ганди.
- Да, Витуля, они такие и даже лучше - улыбнулся Рома.
-Здорово! - Вита улыбнулась в ответ, а про себя подумала: "Какое счастье что мы, наконец, улетаем домой!"


Глава 19


Поездка Леры на Дальний Восток, равно как и путешествие Виты в Индию, стали переломным моментом в жизни обеих сестёр. Но понятно это стало не сразу, а лишь много спустя.
Вернувшись из Индии, Вита довольно долго не могла прийти в себя. Некоторые картины из жизни индийцев поразили её настолько, что то и дело всплывали перед глазами, заставляя содрогаться снова и снова. Зато Вита начала больше ценить то, что имела, ибо разница, по её мнению, была колоссальной. Привычное, то, что принимаешь как должное, на некоторое время приобрело статус если не дива, то огромной удачи точно. Вита радовалась своей чистой ванной, горячей воде, кухне, комфорту, тому, как в принципе живёт. Первые дни ей казалось, что им удалось вырваться из лап чудовища и чудом остаться в живых.  Радость, однако, омрачал Рома, ибо, не успев вернуться, принялся готовиться к следующему путешествию:
-Смотри, Витка, мы не видели Бангалор, Калькутту, Мумбаи. Зацепили лишь краешек, а Индия такая огромная! Там столько всего! А Гималаи? Горные тропы, леса!
Вита даже представить себе боялась, что может вновь оказаться ТАМ. "Боже, нет! Только не это!" - думала она, а вслух говорила:
- Конечно, Ромочка, мы обязательно полетим ещё, если тебе так хочется.
По выходным Рома разрабатывал маршруты, а Вита, глядя на то, с каким упоением он этим занимается, понимала, что выхода у неё только два: лететь или отпустить его одного. И оба варианта ей претили.  Чтобы не переживать раньше времени, Вита, подобно Скарлетт О'Хара, решила, что "подумает об этом завтра", то бишь тогда, когда будет прецедент.
 Ночами ей снились машины, несущиеся на неё с бешеной скоростью, или индийцы, тянущие руки, чтобы ее пощупать. Вита просыпалась с бьющимся сердцем и некоторое время лежала неподвижно, глядя в темноту. Ромка мирно посапывал рядом и видел, наверное, как сидит на берегу солёного озера Пангонг и любуется панорамой горного хребта.
Вернувшись из Владивостока, где Лера узнала, что у Кости растёт дочь Маша, которой одиннадцать и что его главное душевное переживание — это невозможность видеть ребёнка так часто, как хотелось бы, она впервые поймала себя на том, что готова подумать о собственном малыше. Не то, чтобы готова стать мамой уже сейчас, нет, но сама вероятность такого события, уже не казалась ей немыслимой. Если не родить от Лисецкого, то ни от кого и никогда. Это было для неё очевидно.
- Вы общаетесь? - спросила Лера, когда Костя рассказал о дочери.
-Очень редко. Она почти не даёт - мрачно ответил Костя. - Всё время ставит палки в колеса. То Машка якобы болеет, то у них изменились планы в последний момент. Неоднократно пробовал с ней говорить, но это бесполезно.
"Она" - только так, и никак иначе, называл Константин бывшую. Выяснилось, что расстались они по причине не любви, им и жениться-то не стоило, то была заведомо обреченная на провал затея, если учитывать все нюансы. Миллионы семей живут без любви, это факт, но есть те, кто жить так не может или же может, но очень недолго. Костя только вернулся из армии, двадцать один год - мальчишка, ей тридцать четыре, взрослая, зрелая, одинокая.
Ей нужен был ребёнок, ему женщина в постель. Когда "Она" призналась, что беременна, Костя растерялся. Не то, чтобы он не догадывался откуда берутся дети, нет. Просто "Она" всегда говорила, что сама обо всем позаботится и что "об этом его голова болеть не должна". Он и обрадовался, и не думал, а полностью на Неё понадеялся. А как в этом случае могло быть иначе? Новость его огорошила, тем более что подруга ни разу о подобном исходе не заговаривала. Как реагировать, Костя не знал, а потому поделился с родителями, посоветовался:
-Не люблю я её, ничего серьёзного не планировал... И она не планировала, никаких разговоров о любви, о семье ничего этого между нами не было - сказал он. - Полная неожиданность!
 Родители выслушали, посочувствовали, но, несмотря на то, что Костя был единственным сыном, настояли, чтобы женился:
- Мужчина должен отвечать за свои поступки. Сделал ребёнка, будь добр, стань мужем - припечатал отец. Мать его поддержала. Тем более что против внуков они ничего не имели.
"Её звали" Лена, жила она двумя этажами ниже, в том же подъезде, что родители Кости.
Свадьбу сыграли, все честь по чести, но женитьба счастья не принесла ни Косте, ни Лене. Он очень быстро понял, что жена не единственная женщина в Москве, с которой можно получить то, ради чего он с ней связался. А Лена, в свою очередь, поняла, что не хочет терять этого правильного, хорошо воспитанного мальчика. Он рвался вон, она тащила его обратно. Родилась Машка и Костя полюбил её всей душой, сам не понимая, как. Как ни странно, но в выходные он с удовольствием гулял с дочкой, купал её, а в будни вставал к ней ночами и кормил из бутылочки.
Лена, убедившись, что молодой муж души не чает в дочери, решила это использовать.
Как только Костя порывался расстаться, заводил беседу, она грозила ему, что дочь он больше не увидит. Что она поменяет квартиру и уедет, а куда, не скажет.
- Ты меня знаешь, я предупреждала, Машку потеряешь. И родители твои тоже! Никто из вашей семейки к ней на пушечный выстрел не подойдёт! - добавила она мстительно, заикнувшемуся в очередной раз о разводе Косте.
Маша обожала его, вместе им было хорошо и гулять, и играть, но семьи не получалось. Отношения с Леной были мучительными и не здоровыми. Костя все больше работал, быстро поднимался по карьерной лестнице, хорошо зарабатывал, баловал подрастающую дочку.
Но вечно так продолжаться не могло и когда Маше исполнилось пять, он все же ушёл из семьи.
От бабушки ему досталась комната на Тверской, которую Костя продал и, доплатив, купил себе квартиру на Белорусской.
С тех пор "Она" всячески накручивала Машку и препятствовала её общению с отцом, но не явно, а всегда под соусом "непредвиденных обстоятельств". Костя страшно скучал по дочери, переживал, но ничего не мог поделать с тем, что отдаляются они все дальше и дальше.
Иногда Лера смотрела на Костю и представляла, как бы это было? Она мама, он папа, у них есть дочка. Почему именно дочка? Потому что мальчика Лера в принципе не рассматривала. Если когда-нибудь у неё будет ребёнок, то обязательно девочка, она это знала, как знала и то, что, Костя мужчина всей её жизни.
Во Владике они с Костей заходили в один из ЗАГСов, спрашивали насчёт заявления, но и там, как в Москве, ответили, что все расписано. Нужно ждать.
А потом вопрос о замужестве как-то исчез, необходимости не было и больше об этом не заговаривали.
Памятуя данное себе обещание, Вита все собиралась с духом чтобы позвонить сестре. Но раз за разом откладывала; то настроение не то, то поздно, то рано. "Я помню, все помню - говорила она себе, - но надо выбрать момент". Вита не сомневалась, что Лера мириться не откажется, но что-то мешало.
А в конце ноября сёстрам позвонил Фёдор и сказал, что погиб дедушка. Иван Ермолаевич полез на чердак и сорвался с лестницы. Упал и ударился головой об угол огромного деревянного сундука, стоявшего в сенях. Умер он мгновенно, не успев ничего понять.
Выслушав отца, плачущая Вита бросилась звонить Лере и набирала её номер все время, пока Фёдор разговаривал с ней.
- Когда выезжаем? - прорыдала она, как только Лера ответила.
Поехали вчетвером, следующим же утром, на Роминой машине. Вита с Ромой забрали Леру с Костей на Ленинградском шоссе у кондитерской "Большевик" в пять утра.
Лера скользнула в машину на заднее сиденье, где ждала Вита. Сестры крепко обнялись и заплакали. Всю дорогу они то и дело брали друг друга за руку и сжимали её.
Каждая думала о том, какой же ужасный повод свёл их вместе, после столь длительного молчания. Неужели нужно было погибнуть любимому деду, чтобы они   вновь обрели друг друга?
Дед был всегда, всю их жизнь. Его безусловная любовь и поддержка, это первое, что они помнят в своей жизни, и как же теперь? Как без него?
Осознать то, что деда больше нет, не получалось. Конечно же уходят все, но принять уход, особенно внезапный, очень тяжело.


Глава 20


После похорон сестры возобновили общение; горе сблизило их вновь. Возможно, близкое родство все же играло роль, в том смысле, что сколь бы длительным ни был период отчуждения, помирившись, сестры не ощущали неловкости, какого-либо барьера. Начинали, что называется, с того места, где остановились. Надолго ли возникло единение на этот раз? Об этом они не думали, радуясь тому, что снова вместе.
Поскольку обе в то время не работали, встречаться получалось чаще. В основном Лера приезжала к сестре, у той же семья, нужно приготовить обед, всех накормить, убрать, а общаться можно параллельно. Если Лера предлагала сходить в кино, как раньше, то Вита с удовольствием соглашалась, но не каждый раз:
-Давай лучше ко мне приезжай. У меня Ванька сегодня в 12 заканчивает, одного я его не оставлю. А ты все равно свободна.
"Лучше ко мне" случалось все чаще. По мнению Виты, Лера была свободна всегда. Она искренне думала, что если у женщины нет детей и нет работы, то она доступна в любое время дня и ночи. То, что Лера бездетна, по мнению Виты делало её не то, чтобы неполноценной, но несколько ущербной совершенно точно. Нет, Вита не облекала свои мысли в чёткие предложения, не декларировала их везде и всюду. То были внутренние убеждения, основанные на ощущениях. Соответственно этому, она неизменно чувствовала свое превосходство, и сама того не сознавая, относилась к Лере чуть свысока, снисходительно, быть может как к существу низшего порядка. А что? Разве не так?
-Вот, интересно, - говорила Вита, обращаясь к мужу, - какая от Лерки польза? Живёт, ест, пьёт и не только воду, между прочим. Все мы знаем, как Лерочка вино хлещет. Ну и с мужиками спит, то с одним у неё любовь, то с другим. И что? Ты как думаешь?
-Я об этом не думаю - отвечал Рома.
-А ты подумай. Тридцать лет бабе, ни детей, ни плетей, правильно бабушки говорят - пустоцвет. Я её, люблю, конечно, но не могу же не видеть очевидного! - настаивала Вита.
-Слушай, Виточка, ну тебе какая разница? Пусть живёт, как хочет - Ромка не желал обсуждать Лерину бездетность и аморальное поведение, его это тема ничуть не занимала.
-Правильно, Ромочка, все правильно! Ну какая из Лерки мама?! Это же смешно! - делала свой вывод Вита.
Лера, между тем, познакомилась с Машей, дочерью Константина. У Кости был выходной, дочку удалось выцарапать из дома на целый день. Они давно не виделись, но Костя решил познакомить Машу с Лерой. Ему было важно, чтобы любимые девочки подружились. Так же бывает? Почему не у них? На успех он уповал, но не слишком надеялся. Когда сказал дочке что хочет познакомить её "кое с кем", Машка ответила:
-Да, па, я догадывалась. Мама давно говорила, что у тебя кто-то есть.
-Не возражаешь? - обняв девочку, прижав её к себе, уточнил Костя.
-Да ладно уж, все равно рано или поздно придётся... - позволила Маша и шмыгнула носом, в точности таким, как у Кости, но гораздо меньше.
Решено было ехать в парк Коломенское, Лера ждала их у входа и увидела сразу, как только они вышли из такси.
Хрупкая, тоненькая как стебель, ершистая как ёжик, но очень симпатичная девчонка в самом непростом периоде своей маленькой жизни, крепко держала отца за руку, и явно приготовилась сражаться.
-Привет! Я Лера! - Лера протянула руку, но Маша её проигнорировала, лишь еле слышно и очень неохотно представилась:
- Маша. Лисецкая Маша.
"Вот чудо какое, подчеркнула, что Лисецкая" - улыбнулась про себя Лера.
На Леру Маша смотрела исподлобья, но с интересом, жалась к отцу и разглядывала внимательно.
"Потом подробно опишет меня матери" - подумала Лера и вновь улыбнулась. "Ничего, мы тебя отогреем. Дай только время". Понравится Маше она не старалась, но девочка нравилась ей самой и потому она верила, что отношения со временем наладится. Главное не лебезить и никого из себя не изображать.
Костя заметно волновался и это страшно умиляло Леру. Гуляя по парку, он предлагал Маше то перекусить, то мороженого, потом спросил не хочет ли она новые ролики? Мол, рядом ТЦ, можно сходить, купить.
Разумеется, в эту первую совместную прогулку было не просто. Но первая, не значит последняя и кто знает, может быть Маша оттает быстрее, чем кажется.
-Что привезти? - спросила Лера, собираясь к сестре.
-Может быть фруктов каких-нибудь, сладкое мы сейчас не едим.
Время от времени Вита принимала решение чего-нибудь не есть; сладкое, или вообще мучное, или после 19 часов, а может быть по выходным не раньше 12. Да мало ли вариантов! Решения принадлежали Вите, но соблюдать их, надлежало всем. И если вдруг Рома хотел слопать пельменей в десять вечера, Вита запрещала:
-Ты поужинал в семь. На сегодня все, ресторан закрыт.
-Но на ужин был только салат! Я голоден! Хочу пельменей! - возмущался Рома.
-Это для твоей же пользы, Ромочка. Потерпи, дорогой. Выпей стакан тёплой воды маленькими глотками и тебе не захочется пельменей.
Каким-то непостижимым образом Вите удавалось крутить домашними как ей того хотелось. Её слушались и выполняли, даже
если не соглашались. И только один пункт не поддавался коррекции - Рома по-прежнему грезил Индией. Здесь Вита оказалась бессильна, кроме того, Рома даже не догадывался что его страсть жене поперёк горла. Ведь Вита не воевала открыто, не переубеждала, но стелила мягонько, нежно. То здесь ужасная новость из Азии, (необязательно из Индии) то там.
А то вдруг:
-Боже мой, Ромочка, ты слышал, в Индии опять вспышка какого-то желудочного заболевания?!
-Ничего, Витуля, не стоит придавать значения всему, что пишут - не поддавался Рома.
-Ну давай, расскажи, наконец, как у тебя с Костей получилось? Как познакомились? Он нам с Ромкой очень понравился. Самый приличный мужик из всех, кто у тебя был - Вита помешивала в кастрюле суп и одновременно резала салат. Лере не доверяла:
- Ты неправильно режешь, слишком крупно, как для поросят.
И Лера рассказала сестре о том, как влюбилась и проявила инициативу, поскольку иного выхода не видела.
- Понимаешь, со мной такого не было, я чувствовала, что он мой и нужно его заполучить - подытожила Лера.
--И все-таки зря! - Вита отрезала кусочек огурчика и протянула сестре, - Вот увидишь, Костя тебе ещё припомнит это ваше знакомство. Мужчины такие вещи не забывают - нравоучительным тоном предрекла Вита.
- Ну нет, мне так не кажется, - не согласилась Лера.
- Посмотрим - Вита пожала плечами и принялась расставлять тарелки. - Зови мою банду обедать. Все готово - сказала она.
Недели через две после этого разговора, Константина пригласили во Владимир. Там тоже что-то открывались и нужно было срочно ехать. Срочность объяснялась тем, что до открытия меньше месяца, а местный менеджер по неопытности не справлялся, требовалась помощь кого-то более компетентного. В таких поездках всегда предлагали условия лучшие, нежели на местах, да и смена картинки ещё никому не вредила, поэтому Константин принимал приглашения с удовольствием, а Лера за ним, как ниточка за иголкой.
Косте предоставили двухкомнатную квартиру на Большой Московской улице, прямо в центре.
Во Владимире Лера была ещё школьницей и очень обрадовалась поездке, поскольку впечатления остались самые приятные.
-Устроимся, и можешь позвать в гости сестру - предложил Костя, которого очень радовал воцарившийся мир. Не имея ни сестры, ни брата, Константин не понимал, как можно пренебрегать друг другом так, как это делали сестры Януш.
Городок, в особенности центральная его часть, был очень уютным, с особым, своим колоритом. Пока Костя по целым дням пропадал в казино, Лера бродила по улицам, изучала окрестности. Обнаружила, в частности, то, что в городе имеется роскошный рынок, где она тут же приобрела такую редкость, как бычьи хвосты. Лишь однажды сёстрам довелось отведать наваристый, ароматный суп из хвостов, в исполнении Ирины. Мама тогда принесла с работы кастрюльку и угостила девочек.
"Что там ещё? - вспоминала Лера, - Квашеная капуста, картофель..."
Лера приволокла домой покупки и тут же позвонила Вите:
- Привет! Помнишь, мама варила суп из бычьих хвостов? Знаешь, как это делается?
- А ты что же это, решила, наконец, научиться готовить?! - удивилась Вита. - Конечно я помогу, но уж что там у тебя получится, не знаю...
-Давай рассказывай, хочу попробовать. Костик любит, он как-то говорил. Вдруг удастся его побаловать? Я поставлю на громкую связь, ты диктуй, я буду делать. Хорошо? Только пошагово, не спеши, сама знаешь, какой из меня повар.
Вита командовала, явно получая наслаждение, Лера готовила.
- Картошку не крупно режь, крупно не вкусно. Помнишь, как у меня в супах? - инструктировала Вита.
-Помню. Стараюсь - покорно принимала Лера.
Суп, пусть и первый, но на удивление удался и Костя это отметил, аромат он учуял ещё в коридоре:
-Неужели кислые щи? - не поверил он. Давай-ка я в таком случае за чекушкой схожу, а ты наливай. И тарелку побольше возьми пожалуйста!
-А вдруг не вкусно? - крикнула в вдогонку Лера.
- Глупости! Конечно вкусно! - заверил Костя.
Потихоньку Лера стала осваивать кухню. Ей очень хотелось, чтобы Костя ужинал дома и перестал, наконец, заказывать бесконечные ресторанные блюда. "Я, наверное, взрослею" - думала Лера, обмазывая курицу смесью из специй. Вите она звонила каждый день и подолгу с ней консультировалась.
-Надо же! - удивлялась Вита, - просто поразительно! Даже не верится, что ТЫ готовишь! Заколдовал тебя Костя твой, что ли?
- Расскажи лучше, как я узнаю, что мясо готово? - интересовалась Лера.
-Приеду к тебе скоро, попробую стряпню твою - предупредила Вита.
Среди недели Вита приехала на два дня посмотреть, как устроилась сестра и что у неё происходит. Перемены, происходящие с Лерой, Виту приводили в ступор.
-Представляешь, Ромочка, Лерка начала готовить. Каждый день что-то делает. Так странно...
-Что же тут странного? - не понимал Рома. - Она любит своего Костю, хочет для него готовить. По-моему, это нормально. Согласна, Витуля?
Надо бы съездить, посмотреть поближе на что это все похоже.
Вскоре после этого, Вита выписала Тамару Игоревну на среду и четверг, собрала небольшую сумку и отправилась во Владимир.
-Отлично! - выйдя на крошечный балкончик, признала Вита. - И надолго вы здесь?
-Не знаю, - пожала плечами Лера, - месяц, может быть два.
Сестры весь день гуляли по городу, делились новостями.
-Слушай, а свекровь твоя ничего не сказала? Ну по поводу того, что ты сорвалась среди недели? Детей ей оставила? - спросила Лера.
- Да ты что! У меня волшебные свекры! Всем бы таких! - засмеялась Вита. - Разве у меня могло быть иначе? - добавила она.
-А я с родителями Кости пока не знакома - произнесла Лера.
- Но вы и не женаты. Он же больше не делал тебе предложения? - полу утвердительно заметила Вита.
Предложения Костя действительно больше не делал, но до того, как об этом упомянула Вита, Лера как-то не задумывалась. Нет, ее не преследовало навязчивое желание стать законной женой, но все-таки почему не делал? И почему не знакомит с родителями?
- Может быть стоит призадуматься над этим, ну так, на досуге - ввернула, меж тем, сестрица.
Во Владимире пара прожила полтора месяца, а когда вернулись в Москву, Лера поняла, что беременна. Из Владимира она привезла Ульяну, похожую пока на крошечную запятую.


Глава 21


Только через пару недель, после того, как Лера убедилась окончательно что Ульяна действительно с ней, и сомнений быть не может, она сообщила Косте.
Разговоры о детях они вели не раз и не два, Лера знала точно, ещё одного ребёнка Костя бы хотел. Более того, это он говорил, когда они гуляли в парке:
-Смотри, Лерка, какой карапуз! Смотри, смотри, какой славный!
Но Лера смотрела не на "карапуза", а на него, на Костю, на то, какое у него при этом лицо. Он хотел быть отцом на полную ставку, без всяких "но" и "если". И Лера стала осторожно обкатывать эту возможность, прислушиваться к себе. И если ещё пару лет назад такого рода мыслишка не удержалась бы и секунды, будучи безжалостно отвергнутой, то рядом с Костей, можно было и подумать.
Пожалуй, именно его отношение к данному вопросу сподвигло Леру на размышления о материнстве как таковом и о своём, в частности. "Вот если бы я стала мамой" - в такую игру стала играть Лера сама с собой наедине.
То, что мамой она будет другой, не такой, как Ирина, Лера знала наверняка. Но какой? Такой, как Вита? И каково это вообще, быть мамой? На свет появляется маленькое, зависимое существо, ответственность за жизнь и здоровье которого, женщина имеет смелость взять на себя. Это же кошмар! Откуда в женщинах берётся уверенность что они ЭТО могут? Ведь если призадуматься, то это же очень страшно. Или они не думают, а просто следуют инстинкту? И может быть, если слишком долго на эту тему думать, то и ввязываться не захочется? Как рассуждала Вита, например,? Что она чувствовала?  Надо расспросить её об этом подробно.
Такие, или примерно такие мысли, блуждали в голове у Леры. Однако, когда беременность стала данностью, никаких сомнений Лера уже не испытывала. Ульяне быть и точка. Едва дождавшись, когда Костя придёт с работы, Лера выскочила в коридор:
-Костик, мы ждём Ульяну - заявила она, как только Константин вошёл.
-Кого мы ждём? Кто такая Ульяна? Я о ней раньше не слышал. И когда мы её ждем? - не понял он.
-Ориентировочно в мае. Если я ничего не перепутала - не очень уверенно ответила Лера и зашевелила губами, подсчитывая сроки.
-Я ничего не понял - признался Костя. - И что ты там шепчешь? - он засмеялся. - Ты очень странно себя ведёшь, Лерик.
-Я так и знала, что ты бестолочь! - радостно воскликнула Лера.
-Не буду спорить - Костя зашёл в ванну и начал мыть руки. - Так что за Ульяна? И зачем мы её ждём? И как надолго? И почему эта неизвестная мне дамочка приедет только в мае, а знать об этом я должен уже сейчас? - Костя вытер руки и внезапно замер. - Подожди, подожди! - от тоже зашевелил губами, а Лера расхохоталась и обняла его.
- И почему она Ульяна? - наворачивая пюре с котлетами, уточнил Костя чуть позже.
-Не знаю - честно призналась Лера, - имя пришло само. Я об этом даже не думала. Вот знаешь, узнала, что она есть, и сразу подумала: "Ульяна".
-Ну, значит она сама себе имя выбрала - заключил Костя. - Лисецкая Ульяна Константиновна. Мне нравится.
Этим же вечером Лера позвонила в Рудаково, трубку взял Фёдор.
-Привет, па! Скажи пожалуйста бабушкам что я не пустоцвет больше - улыбаясь невольно, сказала Лера без предисловий.
-Что, что я должен сказать бабушкам? Я ничего не понял - произнёс Фёдор.
- Па, просто скажи. Вот прямо сейчас. Не клади трубку и скажи: Лера больше не пустоцвет!
-Это заклинание какое-то что ли? - сопротивлялся недоумевающий Фёдор.
-Паааа! Скажи! - хохотала Лера.
-Эээээ мам, - услышала Лера, - Лерка тут наша какими-то загадками говорит... Колдует что ли? Говорит вы поймёте...
-Что? Что там у Леры? - раздались голоса Верти и Марго одновременно.
-Лера? - Лера поняла, что бабушки завладели трубкой и обе её слушают в четыре уха.
-Ба! - сказала она, обращаясь к обеим, - Я больше не пустоцвет! Мы с Костей ждём Ульяну!
Далее трубку у загалдевших наперебой бабушек выхватил Фёдор, и, убедившись, что Ульяна это та, о ком он подумал краешком сознания, слушая странный этот разговор, заплакал.
После того как все угомонились и было дано твёрдое обещание приехать "пока срок ещё маленький", Лера позвонила Вите:
-Витка, я беременна! - радостно сообщила Лера.
В трубке повисла пауза.
-Витка, ты меня слышишь? Ты поняла? Я беременна! - повторила Лера.
-Это точно? Ты уверена? - осторожно переспросила Вита.
-Да. Абсолютно точно! Абсолютно! - Лера заулыбалась.
- Будешь рожать? - спросила Вита на всякий случай.
- Конечно буду! Мы девочку ждём, Ульяну - тараторила Лера.
-Так, подожди. Ты трезвая, Лера? Ты точно трезвая?
Лера вздохнула и положила трубку.
-Что случилось, Лерик? На тебе лица нет - Костя подошёл к ней и обнял.
-Да нет, ничего не случилось. Всё хорошо. Просто Вите нужно переварить эту новость. Она не готова стать тётей.
Лера ждала что сестра перезвонит, но Вита затаилась и не давала о себе знать.
Она переживала второй по масштабу шок в своей жизни. Сначала Ромка с этой чёртовой Азией, теперь Лера ждёт ребёнка?! Это уже просто ни в какие ворота! Если бы Вита дала себе труд разобраться, что же, собственно, так её покоробило, то она бы поняла: ей совсем не хочется, чтобы Лера вдруг стала такой, как она. Нет, нет, нет.
Это что же получается? Они почти сравнялись?! Осталось Лерке только замуж выйти!
Но Вита себе труд не дала, она просто почувствовала, как ею овладело сильнейшее раздражение. Настроение почему-то резко испортилось и разговаривать ни с кем не хотелось.
"Ничего, это пройдёт" - подумала Вита и легла на диван, открыв книгу. Книги она предпочитала сложные, те, над которыми следовало думать, а не просто следить за событиями. Только те авторы, кто удостоился высоких наград и премий, интересовали Виту. Она бы не стала тратить время на бульварное чтиво. Нет. Никогда.
На эту тему сестры, бывало спорили. Вита считала, что Лере не помешает сменить предпочтения. Слишком много "макулатуры" она читает, пора перейти на новый уровень.
-Нельзя быть такой одноклеточной! - ругала она сестру. - Читать стоит только то, что пробуждает мозг, а не просто развлекает!
Однако в тот вечер Виту нешуточно лихорадило и мозг пробуждаться не хотел, книгу пришлось отложить.
Рома вернулся поздно, когда дети уже спали. Как и Лера несколько часов назад, Вита встретила мужа в коридоре:
-Ромочка, представь себе, наша Лерка беременна! Ну или напилась и несёт околесицу, как обычно. Что ты об этом думаешь?
-Витуля, ну может она и правда беременна? Она же женщина, так бывает - в неспешной своей "московской манере" (как нарекла её после Индии Вита) пробубнил Рома.
-Ромочка, ты не понимаешь, если она напилась и брякнула что беременна, это одно, но если она и правда ждёт ребёнка, то это, Рома, совсем другое!


Глава 22


Чтобы не слишком зацикливаться на молчании Виты, и не перемалывать эту тему с Костей по сто первому кругу, Лера, собрала девчонок. Ей нужно было поговорить с теми, кто хорошо знал их с Витой, кому не пришлось бы объяснять все нюансы. А кто еще, как не школьные подруги?  Быстро созвонились, но очень долго обсуждали, встретиться ли в кафе, на Павелецкой у Синицыных, на Верхней у Леры, или же на Черемушках у Сашки. Катя к себе не приглашала; жила по-прежнему с родителями, бабушкой и парнем. Спокойно пообщаться возможности не было. Собраться, в конце концов, решили на Верхней, в квартире Лисецкого. Тем более что, Костя снова уезжал в командировку. Ему предложили очередной проект, в этот раз на Украине. Надлежало поехать, и на месте ознакомиться, интересно ли браться. Предположительно дня на три-четыре. Учитывая новые обстоятельства, Лера не полетела.
-Я взгляну на что это похоже и, если возьмусь, будем думать дальше. А пока побудь дома, пообщайся с подругами. Им тоже не помешает переключиться. Вы же давно не собирались вместе, а тут такой повод! -  резонно рассудил Костя.
Лере всегда нравилось в нем то, что он не возражал против девочек, как это случается у иных мужчин. Его ничуть не раздражало если Лера часами "висела" на телефоне, если хотела напиться с подругами или просто посидеть где-то за чашкой кофе. Костя прекрасно понимал, что подруги должны быть и не пытался заставить Леру от них избавиться.
На другой же день после его отъезда, назначили встречу. Девичник с ночёвкой, как в старые добрые времена, с той лишь разницей, что Лера не собиралась пить, ибо алкоголь на подобных сборищах, был делом вполне обычным, но не обычна, с недавних пор, была она.
-Опять вы с Виткой нервы друг другу трепете? - спросила Марина, прибывшая первой. - Что на этот раз? - она поставила на стол бутылку Мартини. - Давай по капельке, пока девок нет.
Лера отрицательно покачала головой:
- Я пасс. Давай дождёмся Катю с Сашей и потом. Все потом. Я расскажу вам кое-что, а то не хочется по сто раз одно и то же.
-А я выпью немного, достанешь бокал? - сказала Марина.
Марина плеснула себе Мартини и пригубила его, как обычно чистым, именно так они всегда предпочитали.
- Давай шарлотку начнём делать, я только яблоки успела почистить, за тесто не бралась ещё - предложила, меж тем, Лера.
Взбивая яйца, Марина по просьбе Леры рассказывала про Вадика и маленького Кольку, про то, как Синицын возится с сыном, как радуется тому, что получился Колька таким же рыжим как мама. И вдруг она замолчала, внимательно посмотрела на Леру. Та как-то подозрительно пристально заинтересовалась тем, как Синицыны справляются с ролью родителей.
-Слушай, Лерка, а ты часом не беременна? Вопросы такие задаёшь... Тебе не свойственные. Я же хорошо тебя знаю. Не пьёшь ещё. Колись, давай!
-Ну да, да, да- признала Лера, - Мы действительно ждём малявку. Тебя не проведёшь!
Только было Марина открыла рот, как в дверь позвонили.
-Я тебя очень прошу, молчи! Ничего пока не говори! Я сама! Сиди, переваривай, а я пойду открою -  и Лера вышла в коридор.
Она часто говорила, что не хочет детей, что дети не для неё, никогда не поддерживала восторгов и умилений малышами, все к этому привыкли и перемен не ждали. Поэтому удивление, отразившееся на лице Марины, её открывшийся рот, Леру ничуть не задело.
Когда девочки поздоровались, наобнимались, наохались и наахались по поводу того, как давно не собирались всей гвардией, чай был заварен, а горячая шарлотка разложена по тарелкам, Лера поделилась новостью и тут же рассказала про реакцию Виты.
После того как все восторги, возгласы изумления и поздравления по поводу беременности, отшумели, пришёл черёд разобрать по косточкам Виту.
- И что так и не звонит? - ещё раз уточнила Катя.
-Не только не звонит, но и трубку не берет. Я несколько раз ей набирала - подтвердила Лера.
-Слушай, вы же всегда соперничали. С самого детства. Помните Харю? Да не только его. Вы же постоянно во всем соревновались. Разве нет? - напомнила Сашка.
- Да. И Витке было важно тебя опередить. У неё и первая любовь раньше, и замужество, и все остальное тоже. Так что понять её можно. У Виты стресс - согласилась Катя.
-Не переживай, она смирится и все наладится - успокоила Марина. - У вас же всю жизнь так. В принципе, ничего нового.
В тот вечер бывшие одноклассницы ещё долго говорили о Вите, вспоминали, Ирину и то, как прошло их общее детство.
Вита тем же вечером искала поддержки у Ромы:
-Ром, ну вот скажи честно, ты меня понимаешь?
-Ты же знаешь, что нет. Прости.
Рома очень любил свою семью и не мыслил себя без Виты. Как когда-то в Феодосии, много лет назад, так и сейчас он был уверен, что Вита его первая и единственная жена на всю жизнь. Он никогда не помышлял о том, чтобы сходить на сторону, ибо все самые смелые фантазии мог воплотить дома. Вита была открыта к любым предложениям, и когда дело касалось секса, равных ей, в представлении Ромы, просто не было. Она была ему идеальной женой и идеальной же матерью их детям, но...
Но что касается понимания, то нет, нет, нет. Он её категорически не понимал. Принимал да, со всеми тараканами и противоречиями, но понять жену давно уже даже не пытался.  Когда речь заходила о её сложных, запутанных и не вполне нормальных, на его взгляд, отношениях с сестрой, Рома терялся, впадал в ступор. И Вита об этом знала, ибо тема сия была одной из самых обсуждаемых между ними.
Вита ни с кем больше про Леру не говорила. Её давняя подруга Алёна, чей сын Пётр рос вместе с Алисой, вообще не знала, что у Виты имеется двойняшка. И это тоже было не понятно. Однажды Рома спросил у жены, как же так получается, что Алёна дружит с ней почти двенадцать лет, и знать не знает о Лерке.
-А зачем?! Для чего Алёне это знание?! - искренне недоумевала Вита. - Я не хочу, чтобы она знала. У нас и без Леры достаточно тем для бесед.  О Лере я могу только с тобой. Понимаешь, Ромочка?
- Нет, Витуля, не понимаю! Я вас обеих не понимаю! Объясни мне пожалуйста, будь добра.
Объяснять Вита на стала, отделалась тем, что просто пожала плечами. Странно, мол, все же очевидно.
На самом деле очевидным это не было и для самой Виты, которая задумалась над тем, почему ни разу не упомянула Лерку, только после того разговора. Задумалась, но не призналась даже себе. Лера была как ложка дёгтя в банке прозрачного, безукоризненно чистого, липового мёда. Не должно было быть рядом с Витой, рядом с её выверенным, безупречным образом, такой сомнительной по всем параметрам личности, как Лера. Это могло бросить тень и на саму Виту. Она долго и планомерно строила свою жизнь, добивалась совершенства содержания и формы, а Лера...
Нет, Леру не стоило показывать кому - либо из тех, кто был вхож в новый Витин круг.
Она не просто так отсекла все прежние связи, не общалась со школьными друзьями - приятелями, ведь те давно себя изжили, стали не нужны и не интересны.
Однако для себя, для того, чтобы держать руку на пульсе, Вита решила позвонить сестре.
Примерно через неделю Вита набрала номер Леры:
-Привет! Как жизнь? - спросила она так, будто кошка между ними не пробегала.
-Привет! - откликнулись Лера, все хорошо. Я гуляю. Я на Речном.
-Почему на Речном?! - насторожилась Вита. - Вы расстались с Костей? Он тебя бросил?!
- Да нет же! С чего ты взяла?! Костя на Украине, в Кривом Роге. А на Речном я потому что здесь два парка рядом, а на Белорусской гулять негде. Центр. Сама знаешь, не продохнешь.
-А почему ты здесь, а он там? Вы же обычно вместе ездите?
-Как только все решится, я поеду к нему. Он должен был ещё несколько дней назад вернуться, но что-то задерживается.
-Мммммм - промычала Вита, - Задерживается, говоришь?
На самом деле Костя снова и снова мотался между Кривым Рогом и Запорожьем, ибо люди, пригласившие его, все ещё не могли определиться в каком из двух заведений он нужен больше. Проще говоря, нужен он был в обоих одновременно. Сегодня он проводил ночь в Роге, а утром ехал в Запорожье, спал в машине на заднем сиденье. Душ, обед, зал. День, ночь в Запорожье, утром в Рог. Сон в машине. (Между городами примерно три с половиной, четыре часа езды) Душ, еда и снова зал.
А пока гонка продолжалась, вернуться в Москву, забрать Леру и собрать вещи, не представлялось возможным, решение-то не принято. Никто не платит большие деньги за "просто так".
-Может сходим в кино, пока ты не уехала? - предложила Вита.
Сидя за столиком кафе в Киноцентре "Соловей", Вита завела разговор о том, что хотела бы сделать ремонт, но Рома мечтает поехать в Гималаи, а то и другое они не потянут.
-Лера, слушай, я Ромку насчёт ремонта уговорю, а ты не могла бы спросить у Кости, может быть он позволит пожить в его квартире, пока вас не будет?
- Не знаю... А почему вам на Речном не пожить? Квартира же свободна? - усомнилась Лера. - Просто как ты это себе представляешь? Я спрошу, конечно, но ничего не обещаю.
-Речной это выселки у черта на рогах. Роме неудобно будет на работу добираться, Ленинградка вечно стоит, что ни утро, то бескрайняя пробка. Ты как будто не в курсе. Я удивляюсь! А с Белорусской в самый раз. Десять минут и в офисе. Чувствуешь разницу? - не отступала Вита.
-Лааадно. Я спрошу- неуверенно кивнула Лера.
Костя позволил, дал ключи, но предупредил что не знает, как долго их с Лерой не будет.
-Вы с Ромой должны понимать, что если вдруг что-то случится, и нам понадобится вернуться домой, то вам придётся съехать. Может быть все же сразу на Речной?
-Ничего, разберёмся! - заверила Вита, принимая ключи как должное.
-Вот видишь, - сказала она сестре чуть позднее по телефону, - твой Костя прекрасный мужик и не жадный, и в квартиру пустил. Тебе повезло, Лерка, береги его.
Из Москвы в Запорожье Лера с Костей поехали поездом, а оттуда до Кривого Рога на машине.
Однако получилось все вовсе не так, как планировали. Из Кривого Рога пришлось в буквальном смысле уносить ноги, даже вещи не успели собрать, умчались в чем были.
Кривой Рог Лере не понравился сразу и окончательно, глаз порадовать было нечем. И если в Запорожье можно было хотя бы полюбоваться на Днепр, то в Роге царила беспросветная тоска.
Единственный плюс - это вкуснейшая еда, толк в которой украинцы понимали всегда. К примеру такой потрясающей грудинки, с тмином и чесноком, Лера не едала, ни до, ни после. По всей видимости существовал секрет приготовления, раскрывать который желающих не нашлось. Лера жадно поедала грудинку с чёрным хлебом и маринованным чесноком, едва не откусывая пальцы. "Вот, Ульянка, мамашка твоя налопалась как свинья, теперь дышать тяжело. Но вкусно-то как! Согласись?" - думала Лера.
В ресторане при казино, где работал Костя, трудился повар Богдан. Вот кто правильно выбрал занятие, что бы за этим ни стояло! Готовил Богдан божественно, быстро, ловко, умело и оформить не забывал так, что слюнки текли. Костя с ним подружился, и Лера приходила специально "на Богдана", в его смену, чтобы полакомиться холодной сёмгой с тартаром. Лера брала с собой книгу, удобно устраивалась на диванчике и не спеша наслаждалась блюдами.
Всё шло превосходно, до того момента пока в казино не случилось ЧП.
Костя ничего не рассказывал, но телефон вдруг перестал умолкать. Костя почти не спал, его дёргали постоянно, не оставляя покое хотя бы на четыре часа подряд. Лера понимала - что-то происходит, но расспросами Костю не донимала, видела, что он до предела взвинчен, сам не свой, и не хотела лезть.
А происходило следующее:
В тот момент, когда Константин приступил к работе, в заведении были ничтожно маленькие максимальные ставки, как на покере, так и на рулетке. Люди играли, но проигрывали мало. Это не приносило сколько- нибудь существенного дохода и ситуацию следовало изменить, о чем Костя и сообщил. Хозяева долго сомневались, но в конце концов согласились рискнуть. В первый же месяц это кардинально изменило общую картину. Люди стали выигрывать большие суммы, азарт возрастал, следовательно, и оставляли они куда больше прежнего, проиграв, несли ещё, в надежде отбиться на крупных ставках. Поскольку основной доход менеджера складывается из процентов, Константин в первый месяц заработал приличную сумму, нескольку более весомую, чем предполагалось вначале. Казалось бы, прекрасно, хорошо бы и дальше. Но примерно в середине второго месяца... Как-то ночью одному из хозяйских приближенных, тому, кто занимался видео - наблюдением, показалось, что на покере оплатили не существующую комбинацию.
Причём несколько раз в течение одной ночи и за разными столами. Запись таинственным образом исчезла. На лицо сговор! Из Запорожья явился начальник СБ и начал жёстко трясти всех, кто, по его мнению, мог быть причастен. Доходило до того, что крупье вызывали в кабинет, сажали на стул и одевали на голову пакет. Словом, признавались все и во всем, и по большей части в том, чего никогда не делали.
Творилось нечто невообразимое, сродни беспределу 90-х. За Костей установили слежку, полагая что ему удалось вступить в сговор и обчистить казино за хорошую плату. Как и почему возникла такая идея, навсегда осталось загадкой. Важно было одно, хозяева не желали мириться с потерей и жаждали найти виноватого. Учитывая методы, принятыми СБ, можно было легко подписать дарственную на квартиру, например. А что? Утраченные деньги хотелось вернуть. Богдан, который был доверенным лицом номер один, знал все и обо всех, талантливо играл роль повара, но отслеживал внутреннюю жизнь заведения. За те недели, что он общался с Лисецким Константином, будучи человеком опытным и хватким, Богдан понял - москвич ни при чем, но переубедить хозяев, рассеять их подозрения, не удалось. А как же?! Это же Лисецкий поднял максимум, это при нем люди вынесли самый крупный выигрыш за все время существования данного заведения. Как и когда он мог успеть спеться с тем, с кем надо и провернуть эту грязную аферу, никто вникать не планировал. Костю назначили ответственным, кого-то же нужно было! А этот чужак, его не жалко.
В тот день, когда назначили расправу, Богдан позвонил Косте и коротко сообщил что нужно сматываться.
-Лера, немедленно! Собирай манатки, главное деньги и документы, что успеешь. Через десять минут жди меня у подъезда - приказал Костя, как только Лера ответила.
Не задавая вопросов, Лера схватила сумку, побросала туда первое, что попалось под руку, и бросилась на улицу. В тот миг, когда она открыла дверь, к подъезду подъезжало такси, которое и домчало их до Запорожья, а оттуда чудом успели на поезд в Москву. Причём отошёл состав от платформы, ровно через четыре минуты после того, как пара зашла в купе.
Больше всего, понимая на что способны те, о ком старались не вспоминать, Костя перепугался за беременную Леру. Возможно, если бы она была в Москве, он бы попытался разрешить ситуацию.


Глава 23


Подъезжая к Москве, Лера позвонила Вите. Надо было узнать, что там с ремонтом. Все время пока жили на Украине, Вита говорила, что ремонт откладывается, но со дня на день начнётся. Поскольку отъезд с Украины произошёл внезапно и больше походил на бегство, то выяснить как обстоят дела на данный момент, Лера не успела.
-Витка, привет! А мы в Москве. Только вернулись - сообщила Лера, предвкушая радость от скорой встречи с сестрой.
Как всегда, когда Вита не сразу находила что ответить, или как лучше реагировать, повисла пауза.
-Вит? Ну ты чего молчишь? Где вы? Что у вас? - не унималась Лера.
Тут Вита быстро и путано заговорила. Прежде всего, она достаточно откровенно выразила недовольство по поводу неожиданного возвращения сестры. Дескать, "мы так не договаривались, и никто так не делает!"
-А как, Вита? Как мы договаривались? - обалдела Лера. - Костя же ясно сказал, что ничего неизвестно, что вернуться мы можем в любой момент! Я тебя совсем не понимаю, Вита!
-Короче, Лерка, мы только - только начали коробки паковать. Через пару дней планировали быть на Белорусской. Так что вы давайте, на Речной дуйте. Вам проще, а у нас кот, дети, сама понимаешь. На пару дней мы их к свекрам закинем, но потом - то все равно забрать придётся.
-Да нет, Вита, так не пойдёт!  Ты не слышишь, что ли?! - Лера занервничала и пошла пятнами. - Мы домой едем, вам придётся вернуть ключи, езжайте на Речной. Квартира свободна.
-Лерик, - Костя коснулся её локтя, - что случилось? Ты чего красная такая?
- Всё, Лерка, - закруглилась, тем временем, Вита, мне некогда. Скажи мужику своему чтобы потерпел. Ничего в этом страшного нет. Вы же ничем не обременен! Сама разберёшься что сказать, твой же мужик - с этими словами Вита отключилась.
А Леру затрясло от злости, видимо гормоны. Вита совсем обнаглела, будто одна живёт на свете! Мне надо, значит вынь, да положь. Какая она стала не терпимая... Чуть что не по ней, сразу в позу.
-Лерик, ну-ка, давай, успокойся. Постоим немножко, подышим - Костя обнял Леру и принялся гладить её по волосам. - Чччччч. Все хорошо. Все хорошо.
Когда Лера успокоилась и передала Косте слова сестры, лицо его окаменело:
-Нет. Так не будет. Это исключено. Пусть едут на Речной, я не собираюсь уезжать из собственного дома в угоду Вите.
Тем более что разговор у нас с ней был вполне себе определённый. Или Вита забыла?
-Будет скандал... - предрекла Лера. - Вита помнит только то, что ей удобно. Она... Не знаю, что с ней, но это уже просто за гранью!
-Да, все верно, ты сама подумай! Это же какая-то дикость! ЧТО мы вообще обсуждаем?! Немыслимо просто!
Лера ещё несколько раз пробовала звонить сестре, но та не взяла трубку и телефон Ромы не ответил тоже.
Через два дня рано утром, ещё не было восьми, в замке заскрежетал ключ. Но открыть дверь снаружи не получилось, изнутри торчал другой ключ, предусмотрительно оставленный Костей. Раздался настойчивый звонок, следом второй и третий.
- Господи! Это Вита! - подскочила Лера. - Вот нахалка!
-Спокойно! - скомандовал Костя, - Не выходи пожалуйста. Я сам разберусь.
Звонок, меж тем, надрывался, не умолкая ни на минуту. Тот, кто звонил, точно знал что хозяева дома и решил взять их измором.
Костя распахнул дверь и за ней обнаружил возмущенную, злющую, как сто чертей Виту:
-И как это понимать?! - услышала Лера её голос, вполне, впрочем, спокойный, если не сказать ласковый. Увидев, что дверь открыл Костя, Вита молниеносно перестроилась. Нет, она не собиралась устраивать истерику! Боже, упаси! Но её обманули, пообещали и не выполнили. Примерно так все должно было выглядеть.
-Тебе Лера, что, ничего не сказала?! Мы с вещами, между прочим - заявила она и развела руками. - Кто вообще так делает?!
Лера похолодела, настолько убедительна была Вита. И тут она услышала, как громко смеётся Костя, а затем его спокойный голос:
-Ну что ты, Виточка, это ты явно что-то перепутала. Дом мой, и я никуда отсюда не собираюсь. Но ты заходи, позавтракаем вместе, я приготовлю омлет. Ты омлет любишь? С сыром, с помидорами? А Рома где? С удовольствием его увижу. Ты позови мужа-то, позови. Мы вас ждём, нам будет приятно. Костя явно получал удовольствие от сложившейся ситуации.
Лера услышала, как закрылась дверь. Но она хорошо знала Виту и понимала, что без скандала все равно не обойдётся. Так, или иначе, но свое "фи" Вита непременно выскажет. Лера вскочила, быстро оделась и бросилась в ванную чистить зубы. Нельзя же сидеть с не чищенными зубами в такой не простой момент.
- Чего ты суетишься? - заглянул Костя, - Все хорошо. Сейчас позавтракаем, поболтаем. Это все так забавно.
Дверь распахнулась, зашли Вита с Ромой. От Виты исходили волны негатива, несмотря на то, что она тщательно это скрывала. Но Лера превосходно знала сестру и понимала, что та пребывает в крайней степени бешенства. Ну а Рома был, по обыкновению, спокоен и дружелюбен, другими словами непрошибаем. Какие бы коленца ни выбрасывала Вита, душевное равновесие Ромы изменений не претерпевало.
Вита готова была взорваться на тысячу маленьких кусочков, но Костя ещё раз радушно предложил зайти, быть как дома (что звучало особенно иронично), вымыть руки и дождаться омлета:
-Вот увидите, у меня получается очень неплохо. Мы поедим, выпьем кофе, и ВСЕ обсудим. Это же так приятно, собраться утром, пообщаться. Правда, Вита? Ты согласна со мной?
За светской беседой пролетел час, за ним другой. Вита вела себя так, словно это другая женщина ворвалась в квартиру подобно фурии, а она не имеет к этому ни малейшего отношения. Вот что, что, а менять маски Вита умела мастерски. Иногда Лера думала, что великая актриса погибла в лице сестры. Лицедействовала Вита талантливо, не признать это было просто нелепо. Казалось, что хозяин квартиры игру распознал, но от души наслаждается ею, быть может восхищается даже, ибо да, Вита была хороша. Она нежно мурлыкала что-то, мягко смеялась, сама себя журила за "излишнюю эмоциональность". Костя дважды варил кофе, добавлял сливки, заваривал чай. Со стороны казалось что друзья собрались субботним утром, чтобы вместе начать выходные.
Наконец, Лера с Костей остались одни. Уходя, Вита не попрощалась с Лерой, но очень тепло простилась с Костей, а напоследок сказала, не сказала даже, а промяукала:
- Спасибо за вкусный завтрак. Ты уж прости, что так получилось. Наверное, мы просто друг друга не поняли. Вот ключи - она протянула Косте ключи и широко улыбнулась, отчего на щеках её образовались очаровательные ямочки. Прелесть!
-Вот лицемерка! - возмутилась Лера, - В лицо улыбается, а за спиной поливает тебя, я уверена.
В этот самый момент от Виты пришло смс: "Идиотка! Собственного мужика не смогла уговорить! Как будто сложно месяца на три переехать!"
Лера показала сообщение Косте, который снова расхохотался, сраженный наповал наглостью Виты:
-Да! Она, конечно, неподражаема! Честное слово, я под впечатлением!
После этого Вита пропала вновь. И Лера понимала, что отныне не только она, но и Костя попал в опалу.

Глава 24


Костю пригласили в Екатеринбург. Сам по себе Урал был всегда притягателен, интересно же увидеть те края, где ещё не бывал, и куда вряд ли поедешь просто так безо всякого повода. А тут и условия вырисовывались заманчивые, и возможность увидеть третью столицу.
На разведку Константин Георгиевич полетел один, Лера отправилась в Рудаково повидать родню. Как обещала, пока сроки позволяли разъезжать.
-Мне будет гораздо спокойнее, если ты побудешь у папы и бабушек. А через пару, тройку недель, когда все устаканится и я обустроюсь, приедешь ко мне. Идея Лере понравилась, возражать она не стала.
Костя посадил Леру на поезд Москва-Полоцк, где по приезде её встречал Фёдор, а сам сразу же поехал в аэропорт, чтобы полететь на встречу с Екатеринбургом.
-Лерочка, детка, ну мы очень рады за вас с Костей - сказала Вертя, когда объятия и поцелуи закончились. - Ты и представить себе не можешь как нам, бабкам, теперь тепло на душе. Обе наши девочки пристроены, у обеих детки.
-Жаль Ванечка наш не дожил... - Марго смахнула слезу и сразу же улыбнулась. - Хорошо, Лерочка, ты молодец, не должна женщина пустоцветом жить. У Витки вон какие детки хорошие, чудо! А чем ты хуже?
- Ничем я, ба не хуже и не была никогда. Просто Костю я только сейчас встретила, долго к нему шла. А Витка своего Рому раньше, вот и вся разница - промолвила Лера и поцеловала поочерёдно обеих бабушек.
Детки у Виты и правда получились замечательные. Что Алиса, что Ваня - хоть сегодня на выставку "Лучшие дети Москвы и Московской области", если бы таковая проводилась. Призовые места были бы обеспечены. Внешне Алиса походила на бабушку Тамару в молодости, а Ваня был точной копией отца. Маленький клон, до смешного. Ни один из детей не взял от матери ничего. Совсем ничего, ни черт характера, ни хоть что-то от облика. Её будто и не было, даже мимо не прошла, не коснулась. Что Романовна, что Романович - оба мягкие, ласковые, послушные, очень чуткие и деликатные. Вита, признаться, очень расстраивались, что совсем себя в своих отпрысках не видит. Да и никто не видит, что и вовсе противно.
-Нет, ну ты посмотри на них! Твои дети, только твои! Меня нет, как будто я ни при чем! Ромочка, ты как думаешь, это оттого что твои гены сильнее? Или потому что я такая мама хорошая? Воспитываю их правильно? - спросила однажды Вита, глядя на то, как терпеливо Алиса объясняет Ваньке математику.
Сама Вита из себя выходила ну очень быстро. В голове у неё не укладывалось как можно не понимать то, что проще простого?! Все же ясно как день! Закипая, Вита неизменно повышала голос, но тема от этого понятнее не становилась, скорее строго наоборот. Страдали в итоге все трое. Вита очень любила своих детей и мучилась чувством вины, если срывалась на них. А вечером Приходил Рома, садился с детьми в их комнате и вместе они быстро достигали того, что у Виты не получалось - по-ни-ма-ния. Рома интуитивно находил нужные слова и предлагал рассмотреть правильные, яркие примеры, благодаря которым все становилось на места, само собой. Таким образом, был найден единственно правильный выход: Вита не лезла к детям с уроками; все, что могли, делали сами, а непонятное ждало папу. Надо сказать, что Рома не только умел доступно объяснять школьный материал. Он умел играть с детьми, занять их чем-то, будучи не просто тем, кто что-то предлагает, а полноправным, вовлеченным участником. Вита же считала, что занять себя каждый способен сам и в любом возрасте, но поиграть в совместные настольные игры она соглашалась время от времени. Не удовольствия для, а ради скрепления семейных уз. Ибо совместные игры тому, без сомнений, способствовали. Факт, доказательств не требующий.
На вопрос Виты о генах и хорошей матери, Рома ответил не сразу, ибо сама постановка загнала его в глухой тупик:
-Прости Витуля! - сказал он, после того, как понял, что ни связи, ни логики в вопросе нет, а есть только сама Вита.
-Да, Ромочка?
-Не могла бы ты повторить свой вопрос?
-Я, Ромочка, спросила, наши дети такие твои, потому что я мама хорошая? Или потому что гены у тебя сильнее?
"Что ж, логика железобетонная. Витина логика. И ответ очевиден" - подумал Рома и уверенно произнес:
-Какие могут быть сомнения? Ты прекрасная мама. Это полностью твоя заслуга.
Душой Рома не покривил, мамой Вита была хорошей, может быть только чуточку менее терпеливой, чем хотелось бы.
С тех пор как замаячила перспектива стать не только мамой, но и тёткой, Вита не знала покоя. Что-то тревожило ее денно и нощно, то, названия чему пока не придумали.
В какой-то момент Вита вдруг подумала, что коль уж Лерка и правда беременна, (есть же вероятность что нет, пока кроме слов доказательств никаких) то она вполне может родить третьего. Но более пристально углубиться в вопрос она решила тогда, когда Лера родит. Если родит.
Жила Лера у отца и бабушек как у Христа за пазухой. Животик рос медленно, под одеждой видно его почти не было, да и других каких-то перемен Лера пока не замечала, хотя внимательно к себе прислушивалась и присматривалась. Мысль о том, что внутри неё растёт человек, до сих пор казалась ей удивительной. "Надо же! Вот я тебя, Улька ещё не знаю, а ты уже есть. Уже со мной" - мысленно обращалась к дочке Лера. Каждый день утром и вечером, Лера втирала в кожу масло от растяжек. Делать это в обязательном порядке посоветовала Марина:
-Купишь в аптеке самое простое масло от растяжек. Не нужно бросаться на бренды, это не всегда знак качества. И втирай себе аккуратненько. Не ленись! Каждый, каждый день. Это важно! Я тебе как врач говорю, качество кожи будет другое.
Лера послушалась и взяла себе за правило готовить кожу к растяжению. Вот взять Витку, та ничего подобного не делала, говорила, что ерунда и не помогает вовсе.  Помогает, или нет, вопрос спорный, но у Марины их, растяжек этих, всего ничего, а у Виты много. Лера же хотела, по возможности, "красоты" этой избежать. Если не делать ничего, исход заранее ясен, а если попытаться, то кто знает?
Как-то днем бабушкам позвонила Вита, она вообще предпочитала звонить, писать письма не особенно любила. Эпистолярный жанр нравился Лере; ей доставляло удовольствие расписывать в письмах события, делиться мыслями и переживаниями. Даже при живом общении так, как на бумаге, не получится. Что уж говорить про телефон! Когда дело касалось бабушек, двух мнений быть не могло: письмам быть! Ведь все странички, когда-либо ими полученные, для них написанные, они бережно хранили, иногда на божий свет извлекали и друг другу вслух перечитывали. Сколько эмоций, сколько воспоминаний, пережить которые можно снова. Восторг!
-Привет, ба! Как вы там?
-Здравствуй, Виточка, здравствуй детка! Всё у нас хорошо. Лерик гостит, так что нам тут не скучно.
Лера поняла, что звонит Вита и напрягла слух. Было интересно, скажет ли она, что они опять в ссоре? Потому что Лера ничего не сказала.
-И как там Лерка? Живот заметен? - спрашивала, тем временем Вита, тоже решившая промолчать. Бабушки страшно огорчались, когда сестры переставали общаться, и волновать их лишний раз не хотела ни одна, ни другая.
-Животик? Да нет, маленький он пока, наверное, и девочка маленькая будет, не крупная.
-Слушай, ба, а Лерка точно беременна? А то может разыграла меня. Она может.
-Да, бог с тобой, Вита! Ну какой розыгрыш?! В мае Улечку ждём.
Почти месяц прожила Лера в Рудаково. Звонил Костя не каждый день, связь была не самой лучшей, зато присылал телеграммы, что страшно всех трогало:
"Люблю Леру. Улю".
"Скучаю. Очень. Жду."
"Береги себя. Дочку".
И много ещё подобных листочков приносил почтальон в Вертин дом в тот период. Читала Лера послания вслух, а потом отдавала бабушкам в шкатулку, на долгую память.
Когда Костя позвонил и сказал что все готово, можно ехать, Лера собралась в тот же день. Она очень любила папу, бабушек, Рудаково, но сильно скучала и хотела к Косте.
Фёдор отвёз Леру в Минск и посадил на поезд. Лететь самолётом она не захотела, вдруг Уле не понравится? А поезд — это же замечательно! Лежишь себе, читаешь, бабушкины гостинцы трескаешь. По Костиному требованию, Лера взяла СВ. Оба места. "Чтобы МНЕ было спокойно" - сказал Костя.
Ехать предстояло больше сорока часов, но зато потом будет Костя, будет Екатеринбург.


Глава 25


Урал встретил Леру шквалистым ветром. Несмотря на то, что зима закончилась и близился конец марта, повсюду все ещё уверенно лежал снег, а дороги были скользкими, как каток. В Белоруси к этому времени было гораздо теплее, Лера зябко ежилась, мгновенно промерзнув до костей.
-Ну и погодка! - прижимаясь к Косте, заметила она. - Я как-то не ожидала что здесь так холодно.
Они ехали по городу на такси, держа направление к Шариатскому рынку. Как сказал Костя, жить они будут прямо напротив, на улице Куйбышева.
-Рынок прекрасный, все есть, тебе понравится - рассказывал Костя. Дом кирпичный, тёплый, мы на девятом этаже. Прямо в доме, внизу магазин. Все очень удобно.
-Кость, а парк какой-нибудь есть? Где мы с Улей гулять будем?
- Пешком можно дойти до небольшого парка, им. Павлика Морозова, кажется. И ЦПКиО здесь есть, почти как у нас, но до него пешком довольно далеко. Там я не был, ребята сказали. Потом съездим с тобой, посмотрим. А ещё есть улица Вайнера, пешеходная, как наш Арбат. Красиво, увидишь, в центре особенно. Город мне понравился.
-Сколько комнат в квартире? - спросила Лера.
-Комнат три, если захочешь пригласить кого-то, места хватит. Хорошая квартира, чистая, я её не сразу нашёл. До неё ещё три смотрел. И знаешь, роддом недалеко, не придётся через весь город ехать, когда время придёт.
Квартира оказалась и правда замечательной. Все комнаты изолированы, два туалета, один в коридоре при входе, другой в ванной. Длинный коридор, просторная кухня со всем необходимым.
-Отлично! Превосходно просто! - воскликнула Лера, осмотревшись.
-Сколько пробудем, не знаю, но думаю месяцев семь-восемь точно - объявил Костя.
-Что ж, будем обживаться - резюмировала Лера, открывая дорожную сумку, чтобы разложить вещи.
Уже на другой день ответственная Лера отправилась в 1-й роддом, с целью встать на учёт.
-Москвичка? К нам?! - удивилась врач. - Обычно все от нас к вам едут рожать. Как это тебя угораздило?
- Мужа моего сюда работать пригласили - улыбнулась Лера.
- А ты, значит, как декабристка? Молодец, Валерия, уважаю - похвалила врач. - Другая бы дома осталась дожидаться, а ты за мужем поехала. У нас здесь доктора хорошие, ваших ничем не хуже. За это не волнуйся. Скоро сама убедишься. Поставлю тебя на учёт. На курсы хочешь походить?  У нас при роддоме есть бесплатные занятия, можно подготовиться к родам, с другими мамочками познакомиться. Я объясню где.
-Хочу! Обязательно буду ходить - обрадовалась Лера, которая пристально интересовалась темой предстоящих родов, выуживала разного толка информацию из всех возможных источников. Читая рассказы молодых мамочек, Лера примеривала на себя то один вариант, то другой, но нутро её оставалось немо. Не сжималось и не ускоряло свой ровный бег сердце, не давала знака Ульяна. "У меня все будет иначе" - думала Лера. Она чувствовала что не стоит и копаться в чужом опыте, у каждой он свой, но любопытство пересиливало и Лера читала все новые и новые заметки тех, у кого уже все позади. "Ну нет, - решила Лера, прочитав о том, что некая Галя мучилась восемнадцать часов, а потом все равно пришлось делать кесарево, - это не про нас. У нас, Уля, другая история. Совсем другая".
-Срок тебе ставлю 14 мая, но это примерно, плюс, минус. Детки сами решают, нас не спрашивают - объявила врач и добавила:
-Уже очень скоро будешь коляску катать".
Потом Лера узнала от неё, что можно заключить контракт, сделать обезболивание, получить какие-то дополнительные привилегии. Подписание такового назначили на 4 мая. Если в Москве всегда можно было договориться напрямую с врачами и без всякого контракта, то в Екатеринбурге с этим строго. Нет подписанного контракта, нет ничего сверх того, что получают бесплатные роженицы.
-Думаю раньше 4-го вряд ли родишь. Все успеем - заверила врач. Вес у тебя норме, ничего лишнего, вот и держи его, не разъедайся. Самой будет легче носить.
Со следующей недели Лера начала посещать занятия, где рассказывали о родах, возможных вариантах их течения, об особенностях женского организма до и после, а также отвечали на вопросы и учили правильно дышать. Подружиться ни с кем не получилось, те пятеро, кто ходил вместе с Лерой, желания познакомиться поближе, мне вызвали. "Ничего, не страшно, Переживу. " - успокоила себя Лера.
 Казино, ради подготовки которого к открытию, пригласили Константина, ещё не доделали, но активно шла завершающая фаза. Дело оставалось за внутренней отделкой, уже определили зонирование залов; в каком будут располагаться слоты, в каком карточные столы и где рулетки. Масштаб был довольно приличным, но потолки, по мнению Кости, низковаты. Один из хозяев, будучи в Москве, впечатлился "Кристаллом" и мечтал о чем-то подобном. А "Кристалл", как известно, высокими потолками не отличался. Стиль такой, барачный, некоторым, как ни удивительно пришедшийся по нраву.
Презентация самого большого казино на Урале должна была осуществиться в окончательном виде к сентябрю, октябрю. До Нового года заведению надлежало громко заявить о себе, и наработать первых клиентов.
 Костя занимался тем, что набирал учеников в школу крупье с тем, чтобы потом преподавать им. Хозяева, их было двое - местные бизнесмены, хорошо известные в определённых кругах, хотели, чтобы в их заведении все начиналось с нуля. Свежеобученные дилеры должны были образовать главный костяк казино, а более опытный персонал, можно было пригласить позже, если потребуется. Казино должно было стать не только самым большим, но одним из лучших, если не лучшим в городе. По всем параметрам, включая персонал. Требования к будущим крупье были довольно стандартными; располагающая внешность, ухоженность, сообразительность, стрессоустойчивость. Однако набрать нужное число учеников пока не удавалось, несмотря на то, что желающих было множество. Много, да, но все не то. Костя признался, что пребывает в некотором замешательстве, едва ли не шоке, от тех личностей, что приходят. По его словам, среди претендентов было сложно увидеть мало-мальски симпатичные лица, почему? - оставалось загадкой. Дело шло медленно, кого-то приходилось разворачивать прямо от ворот, потому что с такими данными претендовать на место крупье, было просто смешно. Чтобы не провоцировать скандал, не сеять недовольство и слухи, вынуждены были говорить, что мест больше нет, набор закончен.
-Такое впечатление что все более или менее приличные ребята уже пристроены. Остались одни отбросы. С большим скрипом все идёт, не ожидал такого - поделился Костя. Одна красотка явилась пьяная, двух передних зубов не хватает... Ужас! Что о себе люди думают? Не понятно...
Условия анонсировали заманчивые, многие представляли, что делать ничего особо не надо, а деньги польются рекой. Приходилось объяснять, что и чего, предупреждать что учёба три месяца, а первая зарплата только через четыре.
Кто-то спрашивал про жилье, будут ли, мол, оплачивать? Кто-то хотел стипендию на время обучения, жить же на что-то нужно то время, пока учишься. Короче говоря, Лера поняла, что до того, как откроется школа, воды и нервов утечет немало. График у Константина был щадящий, примерно с 10 утра до 16, 17 часов.
Если не слишком свирепствовал ветер, вечером отправлялись на прогулку, исследовали окрестности, ужинали в городе, который, обоим пришёлся по душе.
Время бежало быстро, день проходил за днем, и в ночь на 1 мая Ульяна решила, что пора, наконец, познакомиться с родителями и миром. Так же как Уля сама себе выбрала имя, осторожно вложив его в голову будущей матери, так и срок она установила сама, ни с кем не посоветовавшись. Хватит уже, решила, наверное, девочка, я вполне готова, а что там думают по этому поводу другие, меня не касается. И пусть Лера посещала курсы и считала себя вполне продвинутой, когда воды принялись подтекать, она не поняла, что уже началось. Как-то не подумала. После того, как Лера в третий раз отправилась в ванную, Костя, с которым они валялись на диване и смотрели телевизор, лениво переключая с канала, на канал, приподнялся на локте и спросил:
-А что с тобой происходит? Ты почему бегаешь туда-сюда?
-Водичка течёт понемножку - спокойно ответила Лера и только тогда поняла, что пора звонить.
Надо сказать, что беременность у Леры протекала на редкость легко и просто. Живот так и остался очень небольшим, ноги не отекали, нигде ничего не тянуло, все ровно и гладко, без каких бы то ни было проблем. Вспоминая огромные груди Виты, её живот и ноги, Лера понимала, что ей очень повезло, но пока не знала насколько. Страха перед процессом почему-то не было, как не было сомнений в том, что все будет хорошо. Покой и уверенность сопровождали Леру весь срок и не покинули её до последней минуты.
- Отложить немного никак не получится? - спросил Костя, когда приехала скорая. - Праздник, врача, наверняка, нормального нет.
Его снисходительно похлопали по плечу:
-Нет, папаша, отложить никак. Тут дело такое.
Роды у Леры прошли не просто быстро, но стремительно. Схватки начались неожиданно и сразу же очень интенсивно. Она лежала на высокой кушетке, на боку, подтянув повыше колени и мерно, глубоко дышала, плотно смежив веки, чтобы полностью сосредоточиться на себе. Благодаря дыханию, состоянии её походило на транс, это было очень странное, абсолютно новое переживание. Не стоит и говорить, что сей метод сработает только тогда, когда роды длятся недолго. У Леры процесс занял всего два с половиной часа. Большая, огромная, даже невероятная редкость для первых родов. Уля появилась на свет, "украшенная" тёмно-вишневыми пятнами, что образовались на лбу, на левом глазу и  на пояснице.
Дочка так спешила, что полопались сосуды. Было в торопыжке 2 кг 400 г веса и 46 см роста.
- Это все пройдёт, сказали Лере при выписке, поскольку пятна на личике Ули, ничуть не посветлели за четыре дня, и она спрашивала о них у всех, кто готов был ответить.
-Не надо переживать, хорошая у тебя девка. Красивая будет, помни моё слово - заверила её одна из пожилых акушерок. - Я сорок лет при роддоме, разных деток видела, определить кто какой, с первого взгляда могу.
"Девка", казалась Лере трогательной, милой, самой лучшей и любимой на свете, но, несомненно, страшненькой. Глядя на Улю, Лера испытывала доселе незнакомые, очень сильные чувства, сравнить которые было не с чем, ибо ни с чем похожим она не встречалась.
-Как думаешь, она будет хотя бы симпатичной? - спросила Лера у Кости, когда он купал дочку.
Костя не ответил, но посмотрел выразительно; как, мол, можно сомневаться! Красотка будет!
Купание, как и укачивание, Костя взял на себя. В кроватке Уля спать не желала, только с Лерой. Молока пришло много, что полностью развенчало миф о том, что только полногрудые женщины бывают молочными.
Крошечная Улька оказалась до смешного прожорливой. Питалась подолгу и с явным удовольствием, видимо спешила окрепнуть и вырасти.
Через две недели позвонила Вита:
-Я с папой говорила. Знаю, что Ульяна родилась, что все в порядке, поздравляю! Теперь ты мама. Здорово! Даже не верится! Не могу тебя представить...
Вита говорила так, как будто ничего не случилось и не было месяцев молчания. С одной стороны, Лере нравилась такая манера, но с другой, сестра могла бы и извиниться за безобразное поведение. Впрочем, если она не считала это нужным, Лера, со своей стороны, предпочла промолчать. Виту не изменить, и раз уж она сама, против обыкновения, позвонила, почему бы не попробовать обрести мир снова? Сестра -  это же не подруга, которую можно при необходимости вычеркнуть. С сёстрами все куда сложнее и болит неизмеримо сильнее. "Появилась и хорошо. Я рада" - решила Лера, которая скучала и поделать с собой ничего не могла.
Вита стала звонить каждый день, рассказывать, как дела, давать советы бывалой мамы.
А примерно дней через десять после первого звонка спросила:
-Может быть нам прилететь к тебе? Нам с Алисой? Поможем тебе, наболтаемся всласть?
Ты же одна целыми днями, а так веселее будет.
Лера действительно была одна. Если утро было солнечным, а небо чистым, если не бушевал, не хулиганил ветер, то Лера пораньше уходила с Улей в парк. И гуляли они до тех пор, пока Костя не забирал их после работы. Готовил теперь Костя сам, причём так, чтобы на следующий день Лера могла взять еду с собой и расправиться с ней, сидя на скамейке. Уля тоже подкреплялась в парке. Лера брала с собой плёнку, драпировала под ней дочку, закинув один конец на плечо. Как успела заметить Лера, многие мамы кормили детей на улице безо всяких драпировок, в Москве она такого не видела, но в Екатеринбурге это было нормой. Пока Уля насыщалась, Лера спокойно читала, придерживая малышку одной рукой. Лежать в коляске тихо Уля соглашалась только в том случае, если мама ходила по дорожкам парка. Стоило присесть больше чем на сорок минут, Ульяна оглашала округу воплями. "Либо ходи, либо держи на руках" - таков был девиз младшей Лисецкой.
Так что читать можно было только урывками или во время кормления, а книги Лера любила и не читать не умела. Пусть даже "одноклеточную макулатуру," согласно убеждениям Виты. Однажды Лера вычитала где-то, что кормить ребёнка это ни с чем не сравнимое удовольствие. Возможно у кого-то и так, но на своём примере Лера видела, что бывает иначе. Проблем это величайшее таинство создавало немало. Чего стоили одни только незаживающие трещины на сосках! Ни мази, ни зеленка не помогали. Ерунда! Пустое! Не так уж все безоблачно, радостно и благостно, как принято преподносить. Быть мамой, в каком бы возрасте ни находился ребёнок, это труд. Причём труд этот явно недооценен, так думалось Лере. А ещё Лера думала о том, что несмотря на то, что счастливо избежала многочасовых мучений, спать с Костей она не готова. И когда будет готова, большой вопрос. Пока сама мысль о сексе вызывала отторжение. Спать стали в разных комнатах, чтобы друг другу не мешать.
Щекотливую тему не обсуждали, времени прошло слишком мало, но ведь придётся. "Интересно, когда я вернусь в норму?" - задавалась вопросом Лера. И как это было у Виты? Раньше Лере и в голову не приходило спросить об этом.
- Давай я поговорю с Костей и позвоню тебе - предложила Лера.
-Конечно! Я почему-то уверена, что Костя не станет возражать - заверила Вита своим ласковым, мягким голосом.
Вита оказалась права, Костя посмеялся, подивился нахальству Виты и позволил им с Алисой погостить, при условии, что никаких фортелей Вита не выкинет и нервы молодой мамочке трепать не будет.
Пообщавшись с сестрой, получив приглашение, Вита подумала, что, Костя ей нравится все больше и что такое великодушие встретишь не часто. Хотя, чему тут удивляться, она Вита, всегда умела расположить у себе мужчин, даже тех, кому изначально не нравилась.
В июле они с Алисой прилетели в гости. Уля к этому времени округлилась, появились щёчки, на щечках ямочки, ручки и ножки стали пухлыми, а вся Уля походила на розового, жизнерадостного пупса. Пятнышки на личике стали заметно светлее и общей картины не портили.
Стоило Вите впервые взять Улю на руки, как она подумала: "Да. Хочу третьего. Мои старшие уже совсем большие".


Глава 26


Ремонт на Черемушках, наконец, закончили, ничего выдающегося, просто качественная косметика. Чисто, аккуратно, каждому ребёнку по комнате. Большую разгородили, отделив спальное место для родителей и оставив место для общего времяпрепровождения. Получилось очень неплохо. Тем более что Алиса давно мечтала о собственной комнате и не раз говорила об этом. Как любому подростку девочке хотелось иметь возможность уединиться. Получив желаемое, девочка была счастлива. Делали поочерёдно, комнату за комнатой, никуда не торопясь. Справлялись своими силами. Рома выкладывался по выходным. В будни, что пока дети в школе, а Рома на работе, приходил Дмитрий Сергеевич и копошился себе потихоньку, то здесь что-то подправит, то там. Отобедав с невесткой и внуками, он снова что-то клеил, стучал молотком и сверлил, часов до шести. Таким образом, ремонт справили, сэкономив немалую сумму, предназначенную на Гималаи. Рома готовил жене сюрприз, будучи уверен, что та несказанно обрадуется. Ведь Вита так и не призналась в истинном отношении к Индии и её красотам.
-Вот видишь, Витуля, и не стоило копья ломать - сказал Рома, заканчивая коридор. Могли бы сразу так, и чего ты прицепилась к этой Белорусской? Ты же знаешь, что бываешь ужасно упряма? Знаешь?
-Не знаю, Ромочка, тогда мне казалось, что так будет лучше. Все бы вышло гораздо быстрее, рабочих бы наняли. Давно бы все закончили. Если бы Лерка хорошо попросила своего Костю, не пришлось бы ссориться. Согласен, Ромочка?
-Нет, Витуля не согласен. Если бы ты не порола горячку, а спокойно села и подумала, глядишь, и в Рудаково могла бы поехать вместе с Лерой. И сидели бы там вместе, наобщались бы на год вперед, а так... - Рома махнул рукой- теперь вообще неизвестно, когда увидитесь. Сколько они там на Урале проторчат, кто знает? Мне просто жаль, что вы сестры, а большую часть жизни проводите как чужие.
-А кто сказал, что мы не можем увидеться на Урале? - хитро подмигнула Вита. - Рейсы в Екатеринбург никто не отменял, так, Ромочка?
-Ну, ну. Как ты себе это представляешь? Думаешь. Костя тебя потерпит?
-А ничего плохого я Косте не сделала. Подумаешь, не поняли друг друга, с кем не бывает? Это же Лера все напутала.
Рома хмыкнул и промолчал, ибо прекрасно понимал, что переубедить жену не удастся. Вита ловко меняла картинки в своей голове, перевирала события, переставляла местами, тасовала факты самым бессовестным образом, а получив удобоваримое, безоговорочно принимала как истину.
После разговора с бабушкой и заверения в том, что Лерка, вне всяких сомнений, беременна, Вита призадумалась.
А может быть хорошо, что все так складывается? Может быть Лерка измениться, остепениться, станет человеком? Бывает, что материнство женщин буквально преображает, почему бы не Леру? Вдруг случится чудо и они заговорят на одном языке, Лера поймёт что была не права, что была не та, да и просто что-то поймёт.
Надо бы позвонить, папа говорил родила уже Лера. Хороший повод узнать, что и как, и Вита набрала Лерин номер.
Екатеринбург.
-Лер, давай я с Улькой погуляю, а ты ванну прими, расслабься пока.
-Мам, я гулять не пойду, - заявила Алиса. - У меня живот болит, я полежу. Никакой живот у Алиски, скорее всего, не болел, ей просто хотелось поваляться в кровати, погрызть печенье со сладким чаем и пощелкать телевизором.
Лера пообещала присмотреть за Алисой и удалилась в ванную, благодарная Вите за такую приятную возможность.
С тех пор, как Вита приехала, у Леры появилось время на себя. Можно было полениться, сделать маску, поваляться с книгой, пока Вита с упоением возилась с Улей. Лера и не догадывалась как нуждается в отдыхе, пока сестра первый раз не забрала племянницу на прогулку, и "День Сурка" не прервался.
Лера погрузилась в ароматную пену и разве что не застонала от наслаждения. Как когда-то Ванька, Ульяна вздохнуть не давала, внимания к своей персоне требовала постоянно, с рук не сходила, в кроватке лежать отказывалась. Уля словно бы напоминала Лере о том пренебрежении, с которым та слушала жалобы на Ваньку. Ведь тогда Лера искренне считала, что Вита просто набивает себе цену. Теперь же, с появлением дочки, Лере стало абсолютно ясно что мама — это не только поцелуи и объятия.
Вита катила перед собой коляску и размышляла.
Перемены, произошедшие с
 Лерой, Виту порадовали. Сестра стала мягче, исчезла резкость, порывистость в движениях и не сдержанность в словах, она бросила курить и совсем не пьет. Во всяком случае сейчас, пока кормит. Удивительно, как в такой маленькой груди образовывается столько молока! Вита думала, что кормить Лерка точно не будет, обойдётся смесями и была поражена, когда обнаружила что ошиблась. "Надо же! - подумала она, - Сюрприз за сюрпризом!" Все это, конечно, из области физиологии, что там в голове пока не понятно, но шансы есть. Есть шансы на то, что и содержимое головы изменилось.
Сестры общались так, как когда-то давно и были вполне друг другом довольны. Придраться было не к чему, причин для упрёков просто не находилось. Вместе звонили папе и бабушкам, проведали Марусю с Никитой. Получили от них предложение приехать в Феодосию "по осени, когда город опустеет". Между Януш воцарилась идиллия, и, хотя так бывало и раньше, казалось, что в этот раз все иначе, глубже, спокойнее, взвешеннее, по-взрослому и всерьез. Ставки Леры поднялись, можно было общаться почти на равных. Вита готова была признать, что Лера приобрела в её глазах новый, чуть более уважаемый статус. В этом Вита обнаружила некую прелесть, но... Почему, хотелось бы знать, Костя по-прежнему не делает предложения? И собирается ли когда-нибудь? Этого Вита не понимала. Не желает брать на себя ответственность? Нет, не то. Он же взял, в свидетельстве вписан, фамилию свою дал. А может ребёнок ему нужен, а Лера не очень? Тоже не то, видно же что они друг друга любят. Вита внимательно наблюдала за парой и пришла к выводу что все чисто, подвохов нет. Вита вынуждена была признать очевидное. От этого ей как-то вдруг взгрустнулось на минутку-другую, но Вита взяла себя в руки и за сестру порадовалась.
Как-то за ужином, (а готовила теперь Вита, поскольку: "Мы с тобой дома, а Костя на работе весь день. Приходит голодный, ещё и готовит! А мне не сложно.")
Вита сказала:
-Костя, а почему, позволь спросить, ты на Лерке не женишься?
-А вы не женаты?! - с детской непосредственностью удивилась Алиса, которая думала, что раз люди живут вместе и рожают детей, то, разумеется, они женаты. По-другому быть не должно. Так всегда мама говорила. А мама ерунду говорить не станет, это папа сказал, ему можно верить.
-Не знаю, мы об этом не думали. Пару раз пытались заявление подать, не сложилось. А потом как-то забылось... - охотно ответил Костя, ничуть не смутившись. Он был в хорошем настроении, кроме того, Вита его забавляла. Она так искренне верила, что имеет полное право на то, чтобы всюду совать свой нос и выносить суждения, что это даже умиляло. Похоже, по носу она ещё ни разу не получала.
-Нет, Костя, это не дело, вам надо расписаться. Все-таки и в наше время статус имеет значение - авторитетно сказала Вита, не замечая ни насмешливость тона, ни чёртиков, пляшущих в глазах Константина.
-Перестань! - попросила Лера. - Для меня это неважно. И тебе не все ли равно, моралистка ты наша.
-Не все равно и нет, это очень важно! - упорствовала Вита, - Давайте вы завтра пойдёте в ЗАГС и подадите заявление. Я думаю так, будет правильно.
Костя рассмеялся и долго не мог успокоиться, а отсмеявшись произнес:
-Вита, а может быть ты разрешишь нам самим разобраться? Ну пожалуйста, давай мы как-нибудь сами.
-Он не собирается на тебе жениться, ему это не нужно - сказала Вита на следующий день.
Сестры сидели в парке на скамейке, Алиса катала по дорожкам коляску.
-Ну что ты заладила? - устало спросила Лера, - это же не имеет никакого значения.
- Значение имеет все. Скажи, а ты паспорт его видела? Может быть он не разведен до сих пор?
-Даже если так, ну и что? - спросила Лера.
-А то, что если это так, и твой Костик купит квартиру, например, или дом, то ты, и Улька будете в пролёте - предупредила Вита строгим голосом.
-Слушай, я и родителей до сих пор не знаю, и что же теперь? Нельзя же жить с человеком и подозревать его постоянно. Когда Костя решит что-то поменять, он сразу мне об этом скажет.
-Интересно, а они, родители Кости, про тебя знают? Про Ульку? Как думаешь? - задумчиво произнесла Вита и посмотрела на сестру.


Глава 27


Говорят, в каждом дому по кому. Если так, то в семье Лисецких большим и твёрдым комом была мама - Алла Викторовна. Отец, Георгий Александрович, жену любил, с характером её давно смирился и жить с ней приспособился. Важно было не спорить, кивнуть головой, но, если очень надо, сделать по-своему, тихонько, без демонстраций. Георгий и сыну говорил неоднократно:
-Не вступай в конфронтацию, себе дороже. Мама у нас такая, другой не будет. Учись обходиться без открытых сражений. Победивших не будет, одни руины.
Война с Аллочкой грозила неминуемым поражением, а стало быть потерями, тут прав был Георгий Александрович.
Переломить Аллу Викторовну, переубедить её в чем-то, никому не удавалось, а пытались многие. То, что однажды ею за истину принято, таковой и останется, хоть кол на голове теши. Высокая, с прямой спиной, полная, но не грузная, Аллочка шла по жизни с гордо поднятой головой, не ведая преград и сомнений. Относилась она к тому типу людей, кто не признает свою ошибку даже тогда, когда и вариантов-то не остаётся и все по полочкам разложено. Если бы жила Алла Викторовна во времена войн и революций, и прониклась бы ИДЕЕЙ, умы будоражившей, остановить её было бы под силу разве что пуле, или виселице.
Первый серьёзный конфликт возник в семье тогда, когда Константин избрал для работы и карьеры игорный бизнес. Мать сделала попытку запретить, долго бурлила, сурово сдвигала брови, не могла никак успокоиться, но потерпела фиаско. Жил Костя отдельно, влиять на него стало невозможно. С влиянием и раньше имелись проблемы, ибо у Константина Георгиевича на все водилась своя точка зрения. Поняв что Костя не внемлет, вышел из-под контроля окончательно, Алла потемнела лицом, губы поджала:
-Грязное место, порочное -произнесла она пафосно, - порядочному человеку в таком заведении не место. Будешь работать, мне ничего не рассказывай, знать не хочу. И помни, я против. Не забывай об этом никогда.
С тех пор о работе Костя не говорил ничего, тему эту закрыли, всякое упоминание исключили.
Потом Костя из семьи ушёл, этого ему мать и вовсе не простила:
-Имей в виду, ни одну другую невестку не приму. Не пытайся даже, на порог не пущу. И внучка у меня одна - Машенька. Других детей знать не желаю. Будешь плодиться, на меня не рассчитывай.
Мама Лисецкого - Алла Викторовна была женщиной сухой и принципиальной до нелепого. Её твёрдые убеждения говорили о том, что, если мужчина женился, или женщина вышла замуж, обратной дороги нет. Крутись, подстраивайся, но терпи, ибо необходимо отвечать за свои поступки. Ну а если в семье появился ребёнок, говорить и вовсе не о чем.
Что за мужик, здесь ребёнок, там ещё двое. Перекати поле, черт знает, что! Взяли моду семя своё разбрасывать и безотцовщину плодить.
С Леночкой, бывшей женой Кости, Алла Георгиевна дружила, всячески её поддерживала, помогала и сопереживала. И когда Лена, ещё до развода, Константина ревностью изводила, истерики закатывала, с собой грозилась покончить, виноват был Костя. И не может быть никаких оправданий; все ясно, как день - работает в злачном месте, ночами. Ещё неизвестно какие там у них оргии происходят, дилеры эти вокруг него хвостами метут, кому это понравится? Какая жена спокойно спать ляжет, в то время как муж её этаким франтом лыжи навострил, "на работу", на всю ночь! В костюме и галстуке! Стыдоба!
Машку против отца Алла Викторовна не настраивала, нет. Какой-никакой, а все же отец, и Лену воспитывала:
-Зря ты, дочери с отцом видеться не даёшь. Нехорошо это. Неправильно. Все у вас через одно место! Дел наворотили, а дитя страдай!
Чаще всего Лена фыркала и приводила аргументы в свое оправдание, но Аллочка разбивала их все, в пух и прах, камня на камне не оставляя.
-Развелись, семью не сохранили, но лишать дитя отца, это уж совсем никуда не годится.
Только после вливаний от бывшей свекрови, скрепя сердце, весьма неохотно, позволяла Лена  дочери с отцом увидеться. А то еще обозлится свекровь бывшая, перестанет Машку брать, помогать не будет. Этого Лена боялась.
Познакомившись с Лерой, Маша поделилась с бабушкой:
-Она не плохая, бабуль. И папа её любит. Это видно. Может быть стоит подумать о том, чтобы папа её вам с дедушкой представил?
Лицо Аллы Викторовны окаменело, приобрело оттенок гальки на морском побережье:
-Нет, Машенька, исключено. Невестка у меня одна - твоя мама. Другой не будет. А ты уж как хочешь, детка. Тебе решать. А то скажи папе что не хочешь с его девкой видеться. Он тебя любит, будет один приезжать на встречи.
Маша была девочка умненькая и не злая совсем, КТО И ЧТО из ближайшей родни, разобралась давно и потому сказала бабушке:
-Да, бабуль, я подумаю. Ты не переживай пожалуйста.
А про себя решила, что Лера тётка нормальная и если у папы с ней серьёзно, то выпендриваться она не будет. Зачем в жизни лишние слезы? И зачем проблему искать там, где её нет? И папе приятно будет. И вообще, если папа в Лере этой что-то нашёл, то не ей, Маше, нос воротить.
Алла Викторовна работала судьёй в районом суде. Решения её всегда были очень разумными, хорошо взвешенными, лишенными каких-либо эмоций. Есть белое, есть чёрное, оттенков Алла Викторовна не признавала:
-Блажь и баловство, - декламировала она, - живи каждый по правилам, наши суды не были бы переполнены заявлениями разнообразного характера. Есть буква закона, есть личный кодекс, соблюдай, и жизнь станет проще.
В её представлении мир был прост, как дважды два и на этом точка. Все сложности люди придумывают от безделья, от избытка свободного времени.
Когда Константин, единственный сын Аллы Викторовны, надумал уйти от Леночки, мать имела с ним крайне неприятную беседу:
-Вот что, сын, - сказала она тогда, - никакую другую невестку мы с отцом не примем. Так и знай, никаких других детей, если это не Ленины дети, я знать не хочу. Травма, которую ты наносишь своим уходом Машеньке, не имеет срока давности. Не забывай об этом, Константин Георгиевич.
Таким образом, было совершенно очевидно, что ни Лере, ни Уле, с бабушкой и дедушкой познакомиться и отношения построить, не грозит.
О матери Костя давно все понял, там было просто, без затей. По роду деятельности Костя в людях разбирался прекрасно, видел их, без этого в его профессии невозможно.
Обычно он хорошо чувствовал кто и что из себя представляет, чего ждать и как правильно реагировать, видел саму суть, ошибался крайне редко и не так чтобы очень.
Но когда речь заходила о сестрах, Костя бы ни за что не поручился.
 Вита, к примеру, сплошь состояла из противоречий, и для неё норма что сегодня она тебя ненавидит, а завтра подставит плечо и поможет всем, чем может и от души. Да... Алла Викторовна дело другое. Без сюрпризов.
С самого начала наблюдая за сёстрами, Константин быстро понял, что Вита натура не однозначная, непредсказуемая и сложная. И если Лера придерживалась какой-то одной линии, без особенных перекосов, то Вита была тёмной лошадкой, раскусить её не удавалось.


Глава 28


Вита с Алисой пробыли в гостях до конца лета, только 28 августа Костя отвёз девочек в аэропорт.
Прожить эти недели удалось ярко, насыщенно, а временами даже весело, несмотря на то, что с Лерой, творилось нечто невообразимое, да и остальные не так чтобы походили на ангелов. Настроение у молодой мамы скакало по сто раз на дню, не хуже, чем у подростка Алисы. Кто кого переплюнул, большой вопрос. Если обстановка вдруг особенно накалялась, а случалось это чаще всего именно из-за Леры, все остальные старались не реагировать, не заострять, а по возможности не замечать. То же касалось Алисы, которая вдруг понимала, что жизнь у неё не удалась и что с этим делать совершенно непонятно. Тогда уже Лера и Вита наперебой утешали её и объясняли, что жизнь хороша и все впереди, а это всего лишь помутнение. Недолго спустя, воцарялся хрупкий мир. Ставили чайник, садились пить чай и удивлялись ЧТО это было? Подтрунивали друг над другом, хохотали и радовались что "концерт" не видел и не слышал Костя, иначе он сдал бы их в психушку оптом.  После наступала тишь, да гладь. Но дамочки собрались живые, эмоциональные, и склоки время от времени неизбежно возникали вновь, по кругу. Тем более что подросток и недавно родившая женщина на одной территории, сочетание весьма опасное. Взрывоопасное, если начистоту. Случалось, что за день перессориться успевали все и не по одному разу. Причём Уля от родственниц не отставала, свою лепту вносила как положено, вопила голосом мощным и не так чтобы очень приятным. Это для того, чтобы взрослые тётки о ней не забывали и на себя одеяло не перетягивали.
 Сказать, что Лера стала на редкость раздражительной, не сказать ничего. Она вспыхивала как спичка из-за любой ерунды, часто хотела плакать и балансировала постоянно на грани истерики. Если Алиса мечтала стать красивой как Брижит Бардо и чтобы грудь была непременно третьего, но никак не первого размера, потому что первый размер это приговор, то Лера мечтала об одном - лечь в темноте и тишине и пролежать так весь день, и всю ночь, ещё один день и снова ночь. И чтобы никто её не трогал, ничего от неё не ждал, и ни о чем не спрашивал. Она пыталась сцеживаться, но Уля бутылочку безжалостно отвергала, требуя грудь. Лере казалось, что никогда, никогда больше она не захочет, чтобы к её груди прикасались, та перестала быть эрогенной зоной, но превратилась исключительно в источник пропитания. "Я корова. Порода обыкновенная дойная" - думала Лера, глядя как активно сосёт Уля.
В то время Вита показала себя философом и миротворцем. Она успокаивала Алису и тотчас забирала у Леры Улю, как только та, насытившись закатывала глазки и отваливалась.
- Давай, солнышко, побудь с тётей, дай маме отдохнуть, - приговаривала Вита медовым голосом, покачивая на руках засыпающую племянницу.
-Алиса, доченька, Брижит Бардо будет кусать локти от зависти, если увидит твоё фото.
И все в таком же духе. Спокойно, со смешком и без видимых усилий. Вита была в своей стихии, ибо мир и ссоры в семье, это понятно и просто.
Отношений с Костей по-прежнему не было, Лера избегала даже разговоров на эту тему. Конечно же, все женщины друг от друга отличаются, единого стандарта не существует, и в каждой семье все складывается по-разному. Наверняка есть такие счастливицы, кто уже через месяц приходит в норму и все возвращается на круги своя. Но Лера к этой чудесной, избранной категории, не относилась. Увы.
-Это гормоны. Ничего страшного, - сказала Вита, обращаясь к Косте, когда Лера в очередной раз произнесла что-то резкое и явно незаслуженное.
Вита, стоит отдать ей должное, хорошо понимала состояние сестры и относилась к ней куда более терпимо, чем обычно. Немного снисходительно, не без этого, но и с некоторой долей сочувствия.
-Ты, Лерка, успокойся, начни медитировать, что ли... Постарайся по крайней мере, иначе Костя твой деру даст. Мужики вот этого всего не приемлют. Это только мой Рома может терпеть, Костя другой, имей в виду.
-А как у вас с Ромой было с личным? Быстро ты его к себе подпустила? - спросила Лера.
-С Алисой я восстановилась где-то через месяц, а после Ваньки мы год вместе не спали.
Но Рома такой, он будет ждать, терпеть, молчать. Костя твой, ещё раз повторю, другой и год ждать точно не будет. Пойдёт налево, как пить дать.
Костя и правда стал задерживаться на работе, приходил не раньше семи, а то и восьми вечера, иногда в изрядном подпитии.
Но Лере было все равно, она почему-то совсем не переживала за Костю и за свои с ним отношения. Все это как-то меркло, отодвигалось само собой на задний план. Улька все так же не давала вздохнуть, отказывалась лежать в кроватке, молчала только у кого-то на руках. Это становилось невыносимым.
Казалось, так теперь будет всегда:
недосып, ноющая грудь, детские вопли, недовольный, холодный Костя с запахом перегара.
И только Вита, казалось, знала некий секрет бытия, что позволял ей сохранять спокойствие и подбадривать Костю, сестру и дочь.
После отъезда Виты, в доме стало очень тихо, даже Уля затаилась, присмирела, почувствовала, что что-то изменилось. За неполных два месяца малявка привыкла к тому, что кроме мамы всегда есть кто-то еще. То тётка возьмёт на руки, то сестра, красота! Не приходилось больше лежать одной и истошно орать, пока мама чем-то занята. А теперь? Опять начнётся? Неужели нельзя чтобы все жили вместе, чтобы, сменяя друг друга, заботились о ней, Уле? Это же так просто!
Лера гуляла в парке, толкая перед собой коляску и перебирала в памяти дни, что провела с сестрой и племянницей.
И Вита, и Алиса действительно с удовольствием возились с Улей.
Кроме того, Вита взяла на себя готовку, Лере оставалось только кормление, уборка и стирка. А все казалось мало. Жизнь как-то упорядочилась, благодаря Вите, вошла в колею, дни летели, сменяя друга друга, приближая разлуку и осень. Лера не хотела, чтобы сестра уезжала, не хотела снова оставаться одна и крутиться как белка в колесе. Она устала и корила себя за то, что насмехалась над Витой за её жалобы на Ваньку. Малюсенький ребёнок высасывал все силы, все соки, эгоистично заполнив собою весь мир.
За эти совместно проведённые недели, сестры вновь обрели друг друга в том самом виде, в котором их жаждали видеть папа и бабушки. Пару раз Лера вдруг разревелась ни с того, ни с сего, а Вита просто сказала:
-Сопли утри, скоро Костя придёт. И ресницы подкрась, совсем себя запустила.
Лера хотела было огрызнуться, но все же пошла и привела себя в порядок.
-Думаешь ты одна такая? - спросила Вита, помешивая рагу из кролика, - все бабы через это проходят. Никакого эксклюзива, поверь. Так что немедленно возьми себя в руки.
Она поставила перед сестрой чай с фенхелем :
-Пей давай! Кормить скоро.
Лере все время хотелось спать, это было такое назойливое, неотвязное и сильное желание, что все остальные отступали. Ничему больше не осталось места. Грезилось, как здорово было бы положить дочь в кроватку, раскинуться в своей широкой постели, разбросать по сторонам ноги и руки, не боясь при этом придавать Улю.
 И пусть вечером Костя терпеливо ходил по коридору труда-сюда и укачивал Ульяну, ночью она просыпалась и требовала еды. И даже учитывая то, что спала Уля с Лерой, и не нужно было вскакивать, подходить к кроватке, сон получался рваный, тревожный, не приносящий полноценного отдыха. Вечером Лера думала только о том, чтобы скорее улечься, больше всего ей хотелось, чтобы её оставили в покое. Просто в покое, ничего больше.
Между тем, ещё до отъезда сестры, начались проблемы с Костей, те самые, о которых предупреждала Вита. Ему хотелось близости, Лере не хотелось совсем. Ему казалось, что времени прошло более, чем достаточно, Лере - что недостаточно вовсе. Они были недовольны друг другом, в доме по вечерам висело напряжение, да такое, что иной раз казалось, будто его можно потрогать, помять в руках, как пластилин.
-Неужели не ясно, что женщине не нужен секс в первые месяцы после родов? - возмутилась Лера, когда Костя высказал недовольство долгим воздержанием и намекнул на то, что всему есть предел.
-Ты ведёшь себя странно, прошло четыре месяца! Сколько можно?! Я знаю что даже сестра тебе об этом говорила -  процедил он.
-А мне плевать кто и что говорил! - повысила Лера голос.
Костя посмотрел на нее с прищуром, развернулся, хлопнул дверью и ушёл неизвестно куда.
-Что случилось? - Вита заглянула в спальню. - Почему Костя ушёл?
Лера поделилась проблемой, которая грозила стать настоящим бедствием.
-Ну да. Ожидаемо. Я же тебе говорила! - напомнила Вита.
-Не хочу! Ничего не хочу - Лера упала на кровать и закрыла глаза, но ровно в эту секунду подала голос Уля.
Вита взяла малышку на руки, прошептала ей что-то на ушко, слегка пощекотала и кроха умолкла.
-Мне Тамара во всем помогала, что с Алисой, что с Ваней. Одной, конечно же, тяжело - сказала Вита, когда Лера в очередной раз поблагодарила её.
-Без тебя мы бы уже начали драться, а может быть и поубивали бы друг друга.
- Глупости не говори. Мы с Алисой рады что приехали, весь город изучили, вдоль и поперёк. Когда бы ещё представилась такая возможность?



Глава 29

Много лет назад:

- Нет, Витуля, няню мы не возьмем, - сказала Лера сестре. - Этот вопрос я даже поднимать не буду.
Вита позвонила спросить, как дела, и после того как Лера пожаловалась, что Улька по-прежнему плохо спит, предложила:
-Костя хорошо зарабатывает. Попроси у него взять помощницу.
Когда Маше Лисецкой исполнилось два года, Лена поняла, что не просто хочет, но должна вернуться на работу. Она чувствовала, что сидение дома вредит не только ей лично, но и всей семье. В голове у женщины неустанно копошились ядовитые мысли и подозрения. Лена страшно ревновала молодого, интересного Костю и как следствие изводила себя и его. В доме все чаще вспыхивали скандалы, маленькая Маша очень переживала, нервничала. Бывало, что Константин относил Дочку к родителям, чтобы вернувшись, наедине разобраться с женой. Лена то рыдала, то бросалась на мужа с кулаками. Константин очень уставал от неё, тем более что слова не действовали, едва затихал один скандал, как уже назревал новый. Быть может, если бы он любил жену, то слова были бы другими, они легко сложились бы в правильные фразы и, глядишь, вспышки бы прекратились. Но любви к жене в сердце Кости не имелось, а посему, с каждой выходкой Лены, он все больше отдалялся.
Если он хотел поспать после ночной смены у родителей, в спокойной обстановке, то Алла Викторовна запрещала, несмотря на то, что и она, и Георгий Александрович были на работе и помешать он никому не мог.
-У тебя жена есть, семья - говорила Алла - вот дома и спи. Нечего бегать. А то как детей делать, все огурцы, а как трудности, так прятаться. Нет. Не выйдет.
В конце концов она просто потребовала отдать ключи:
-Если женщина ревнует, значит мужчина дал повод. Имей в виду, учитывая специфику мест, где ты якобы работаешь, я на Лениной стороне.
 Всю жизнь Леночка занималась красотой женских лиц, массажировала, омолаживала, делала инъекции и готовила маски. Рука у неё была лёгкая, клиентки Леночку любили, в салоне недалеко от дома место за ней оставили.
"Я и без того засиделась, совсем с катушек слетаю" - думала Лена, готовясь к разговору с мужем, который считал, что Машу ещё очень рано доверять чужим людям, будь то сад, и тем более какая-то няня.
Однако вопрос о няне жена и мать решили самостоятельно, посоветовались и пришли к выводу что поставят Константина перед фактом.
-Пусть, пусть Маша побудет дома лет до четырёх, раз уж Косте так спокойнее. Ну а ты, Лена, иди, работай - рассудила Алла Викторовна.
Желание невестки вернуться в социум, Аллочка хорошо понимала и всецело поддерживала:
-Сидя дома женщина деградирует, превращается в приложение к мужу. Это недопустимо. А в вашем случае и небезопасно. Все-таки тринадцать лет разницы, это не мало.
Костино мнение в данном вопросе учесть забыли, ибо оно не совпадало с мнением матери. Костя всегда был невероятно брезглив, не терпел посторонних и присутствие в доме няни его категорически не устраивало. Невзирая на то, что каждую ночь он общался с огромным количеством самых разных представителей рода человеческого, и общался накоротке, умел к себе расположить, людей Константин не любил. В нерабочее время ему никто не был нужен.
-Мне даже думать противно что какая-то тётка будет заниматься моим ребёнком, будет готовить, есть из нашей посуды, все кругом трогать - сказал Костя, когда Лена завела разговор о няне впервые. - Я против! Ничего не случится, если ты, Лена, ещё пару лет посидишь дома. Ты должна думать о Маше, а ей нужна мама.
-Блажь! - ответила Аллочка, после того как Лена прибежала к ней жаловаться.
Это было одно из особенно любимых ею словечек. Коротко и очень ёмко, не требует дополнительных разъяснений.
Кончилось тем, что няню взяли. Костя узнал тогда, когда она приступила к обязанностям. То была очень приличная, аккуратная женщина элегантного возраста по имени Юлия. Жила она в соседнем доме, там же была прописана, ибо прописке Алла Викторовна уделяла особенно пристальное внимание. Репутация Юлии, как няни, была весьма убедительная. Аллочка не поленилась и лично встретилась если не со всеми, то с двумя последними работодателями Юлии. Прощалась няня с семьями тогда, когда детки шли в школу, ибо дело предпочитала иметь с дошколятами. От совсем крошечных лялечек до семи лет.
Обнаружив Юлию у себя дома, Костя пришёл было в бешенство, но понаблюдав за ней и за Машей, решил не спешить и вон её сразу не выкидывать.
Всё вроде бы шло гладко и сладко, но тревожный червячок неясных сомнений, не отпускал Костю. Что-то не давало покоя. Когда дело касалось Маши, Константин не готов был рисковать, а человек пришлый, не знакомый, это, безусловно, риск.
У Кости с Леной жила тогда кошка Валя. Чёрная, с белой грудкой и в белых носочках. Валя была очень ласковой, дружелюбной кошкой, никто и ни разу не замечал ни малейших с её стороны проявлений агрессии. К Маше приходили маленькие, любопытные гости, которые бесцеремонно хватало Валю, тискали и гладил, сажали в коляску для кукол и заворачивали в одеяльца, Валька стоически терпела все; была и дочкой, и сыночком, позволяла натягивать на себя шапочки и наматывать шарфики. Рот её оставался закрыт, а острые колготки не показывались, надежно спрятавшись. Ни один маленький исследователь не пострадал в процессе игр, равно как любой взрослый гость. Валя принимала всех, кто по приглашению хозяев переступал порог. В качестве же любимого члена семьи, кошка избрала Машу и ходила за ней мягким хвостиком везде и всюду. Спала в ногах и очень Машу от всего оберегала.
Юлия проработала чуть больше недели, а однажды, когда Константин работал днем, она позвонила. Первое, что услышал Костя, ответив, это Машкин оглушительный рев, то, как она захлебывается, отчего Костино сердце мгновенно рвануло галопом.
Понять что-либо из бессвязных причитаний и истерических воплей Юлии, не удалось, и Костя, сломя голову, помчался домой.
Картину он застал следующую: уставшая от плача Машенька, спала прямо на ковре в детской, трогательно положив под щёчку плюшевого зайца.
Юлия сидела в ванной и подвывая, обрабатывала раны, в то время как Валькин трупик лежал в коридоре при входе в кухню.
Увидев все это, Костя вспотел, сорвал галстук и скинул пиджак. Затем бережно перенёс дочку в кровать вместе с зайцем и плотно прикрыл дверь. После чего достал из шкафа простынь, и завернул в неё Вальку, из глаз сами собой полились слезы, капая на импровизированный саван. Костя их не вытирал, нужно было вынести кошку, пока не проснулась Маша и он очень торопился:
-Выходите! - сказал он Юлии, я провожу Вас домой. По дороге расскажете, что случилось.
Выяснилось, что Валька в клочья порвала Юлию, сильно повредив ей лицо, руки и ноги. Со слов Юлии выходило, что кошка "будто взбесилась ни с того, ни с сего" и набросилась на неё.
-Вы не представляете, Костя, как мне было страшно! - все ещё всхлипывая, сказала Юлия.
Защищаясь, опытная няня так орала, что довела ребёнка до истерики, а потом и вовсе схватила стул и забила Валю...
Стоит ли говорить, что с няней Костя простился, а то, что произошло на самом деле так и осталось тайной.
Так или иначе, но Костя потребовал, чтобы жена сидела дома ещё два года, а матери приказал, чтобы та никогда больше не смела вмешиваться:
-Такая кошка, как Валя, не стала бы рвать человека просто так! Мы не знаем от чего именно она спасла Машку, а я убеждён что именно спасла. Ценой собственной жизни. Об этом подумай, дорогая моя мамочка.
После этого случая Костя зарекся, когда бы то ни было ещё прибегать к услугам няни, домработницы и иже с ними. "Никаких посторонних в доме".
Машу пришлось отвести к психологу, потому что спать спокойно она не могла, снились кошмары, и все время спрашивала куда делась Валя?
- Валя влюбилась и убежала с соседским Васькой - объяснил Костя. - Им очень хотелось на море, и они удрали.
Этой версии все и придерживались, даже когда Маша подросла.
Что случилось на самом деле и почему, Маша не поняла, помнила только как "страшно закричала Валька", а сразу после Юлия.
А Юлия, между прочим, позвонила на другой же день, заявила, что она "потерпевшая" и потребовала компенсацию в размере месячного оклада, которую Костя ей самолично выплатил, но при этом заметил:
-Я не знаю, что произошло, и, видимо никогда не узнаю, но уверен, что кошка никогда бы не бросилась на Вас ни с того, ни с сего.


Глава 30


Новый, 2009 год сестры вместе с детьми и мужьями отметили в Рудаково, куда приехали на двух машинах. Явилась и Маруся с Никитой. Народу набился полный дом, поэтому Марусю с Никитой разместили на ночлег в бане, Алисе предоставили чердак, который Фёдор Иванович давно преобразовал в две отдельные комнаты, одну из которых занимал сам.
В каждом доме в тот год кто-то гостил. Сестры увидели многих друзей детства и смогли познакомиться с их жёнами, мужьями и детьми. Дети с самого утра высыпали на улицу, лепили снеговиков, валялись в снегу, кидались снежками, орали, дрались, ссорились и мирились. Обедали то в одном доме, то в другом всей честной компанией.
-Здорово! - восхищалась Вита, - Как в нашем детстве!
В доме Януш всё было очень тепло и дружно, бабушки и дед были счастливы увидеть внучек и правнуков. В доме целыми днями стоял шум и гам, поминутно залетали дети, свои и соседские, ссорились Ваня с Алисой, носилась и повсюду совала нос маленькая Ульяна. Бабушки то жарили блины огромными стопками, то котлеты, то сырники. А то просто готовили лёгкую закуску для мужиков, желающих выпить самогона. Казалось плита работает круглосуточно, а в печи все время что скворчит, томится, париться и жарится. Дым коромыслом.
-Всё, как мы любим! Ба-ла-ган! - заметила однажды Вита, подхватывая на руки хохочущую Улю, ворвавшуюся в дом с красными как грудки снегирей щеками.
-Всё, все, передохни немного - сказала вошедшая следом Лера.
- Мы так рады, что вы все смогли приехать! - глядя на внучек умилилась Вертя. - Жалко, что приехали ненадолго.
-Не волнуйтесь, скоро лето, привезём вам Ваньку и я с Улей приеду - успокоила бабушку Лера. - Соскучиться не успеете.
Спустя неделю после праздника, вернулись домой, у каждой семьи были планы.
В середине января Рома радостно сообщил:
- Осталась неделя! Девочки, собирайте чемоданы!
-Ура - завопила Алиса, - Наконец-то!
Вита чувства Ромы и Алисы не разделяла. Она давно понимала, что грядёт неизбежное и сколь бы долго ни делала вид, что ничего не происходит, это ничего не меняло. Дни сменяли друг друга, оно, неизбежное, неотвратимо приближалось. Да ещё Алиса, которую Рома решил взять с собой, подливала масла в огонь:
- Когда уже? Ну, когда? Пап, ты говорил после Нового года! Уже "после"!
 Алисе не терпелось полететь, последние месяцы они только и делали, что вместе с отцом сидели у компьютера, читали, рассматривали, воображали.
-Ты не представляешь, Витуля, в этот раз мы увидим нечто совершенно иное. Индия снова тебя удивит. Мы непременно обретем душевное равновесие, ведь за этим и едем, посетим старинные храмы. Вдохнем волшебный, целительный воздух.
-Да, мама, это так круто! - вторила Алиса. - Я, например, очень хочу!
"Не сомневаюсь" - думала Вита, честно старалась настроиться на нужный лад, но получалось, увы, не очень. Бывали минуты, когда ей хотелось крикнуть дурным голосом:
-Рома, неееееет! Никакой, черт побери, Индии! Летим лучше в Италию! Пусть Алиса увидит тамошние древности, их там немало! И у фонтана Треви обрести равновесие шансов не меньше, если не больше!
Но нет...
Италия Рому интересовала слабо, постольку, поскольку:
-Ну, да, Витуля, Италия. И что же? Ты ведь понимаешь, разница колоссальная! Италия и Индия!
Вита понимала прекрасно, а Рома, меж тем, продолжал вещать:
 - Прилетаем в Дели, как в
 прошлый раз, а оттуда поездом. Там ТАКИЕ виды! Красота необыкновенная!
- Да, мама, разницу понимаешь? - снова поддакнула дочь. Как можно сравнивать?!
-О, да!  разница космическая, здесь не поспоришь - согласилась Вита и криво ухмыльнулась.
Сарказма ни один, ни другая, не заметили, а Вита вздохнула и настаивать не стала, ибо по-прежнему считала, что должна поддерживать мужа и следовать за ним всюду. Иначе не ровен час и та самая, пресловутая разница предпочтений приведёт к разводу. Если Италия банальна, скучна и предсказуема, что ж, с этим придётся смириться.
-"Никто не говорил, что увлечение Азией, это навсегда. Существует вероятность, что Рома наестся вдоволь и обратит свой взор на понятную Европу" - мечтала Вита, содрогаясь от нахлынувших воспоминаний, но улыбаясь мужу и дочери.
Что касается Алисы, то она ребёнок, куда повезут, туда и поедет. Это ей кажется, будто в 13 лет она что-то решает.
-В этот раз, Витуля, мы отправимся не просто смотреть, но просвещаться и духовно оздоравливаться - с энтузиазмом делился Рома, предвкушая, и чуть ли не облизываясь.
Вита слушала, смотрела на сияющее лицо мужа и ощущала, как сводит зубы, но возможности избежать наказания она не видела. Следовательно, поменять требовалось отношение и Вита начала над собой работать, с собой разговаривать, договариваться и даже торговаться.
Истинными мыслями и переживаниями, Вита делилась с Лерой. Но Лера её не понимала и непониманием своим выводила из себя. Лера считала, что ничего нельзя делать через силу, ибо рано или поздно, это приведёт к катастрофе. Можно долго играть несвойственную тебе роль и даже преуспеть в ней, убедив себя и окружающих что это и не роль вовсе, а очень даже суть. Но придёт час, и спектакль закончится, охота сорвать маску станет непреодолимой.
 Вита же думала, что женщина, желая сохранить семью и мир в ней, может и должна приспосабливаться, будучи по природе своей гибче мужчины. Женщины лицедейки от рождения, это нормально и не стоит спорить с тем, что, играя роли, добиться успеха можно куда как вероятнее, нежели идя напролом. Если действовать рука об руку с самой природой, успех гарантирован.
Жаль только эмоции не всегда удаётся обуздать, рвутся наружу в самый, иной раз, не подходящий момент.
-А что, если отпустить их вдвоем? - внесла предложение Лера. - Ну зачем так себя мучить?! Ему нравится, тебе нет. Пусть они едут, а ты оставайся. Нет?
-Хорошо. Поставь себя на моё место. Ты бы отпустила? - зло спросила Вита. - А где-нибудь в аэропорту Индиры Ганди твой муж встретит такую же восторженную путешественницу, как сам. И дальше что? Она очарует его одним тем, что пребывает в том же дурмане, "покоренная Азией раз и навсегда". Таких навалом, уж ты мне поверь! И потом, до отлёта всего ничего! Не могла придумать что-нибудь поумнее?!
-Чего ты бесишься? Ещё не уехали, а ты уже на нервах! - заметила Лера. - Не проще признаться? Скажи Роме что ненавидишь Индию! Скажи и конец страданиям!
-Да иди ты к черту! Разбирайся лучше со своим Костей! Умница! - взвизгнула Вита и бросила трубку.
-Отлично! - вслух прокомментировала Лера, - В своем стиле! Что и требовалось доказать. Все идиоты, она умная.
"Сама виновата, - думала тем временем Вита, глядя на то, как Рома едва не пищит от восторга, шепча:
-Дхарамсала, храм Далай- Ламы...
По мере того, как Уля росла, все как-то потихоньку налаживалось, в том числе отношения с Костей.
Казалось самое тяжелое уже позади, паре удалось преодолеть кризис первого года после рождения ребенка.
В середине декабря 2008 года пара вернулась в Москву, поскольку проект перестали финансировать. Вернее, Косте перестали платить, по причине "временных трудностей". Лере он ничего не говорил, но зарплату задерживали уже больше двух месяцев, обещая "со дня на день", уже "завтра или послезавтра". Все настойчивее курсировали то тут, то там слухи о том, что игорные заведения закроют, организуют "зоны" и переведут в них бизнес. Поверить в это было не просто сложно, невозможно. Слишком много казино работало в одной только Москве, а это по самым скромным подсчётам около 40 000 крупье. Неужели все эти люди окажутся на улице?! Впрочем, до людей - то дела никому нет, это, как водится, но как быть с казной? Одно-единственное заведение ежемесячно приносит миллионы в государственный бездонный карман. И что же? Просто отказаться от денег?! Совсем?!
Представить себе Москву без огней игорных злачных мест, будь то крошечные закутки со слотами, или роскошные дорогие казино, типа "Европы" с её белыми кожаными диванами, или "Азии" с люстрами Сваровски на тот момент было архи трудно. Никто всерьёз представлять и не пытался, а слухи? Ну что слухи, мало ли их бродит? О чем только не болтают люди! Нельзя же всему верить!
- Новый год будем встречать у твоих в деревне. А послезавтра выезжаем в Москву. Собирайся! - заявил Константин в один прекрасный день.
Признаться, Лера обрадовалась, домой хотелось очень, как бы хорош ни был Екатеринбург.
Комментировать возвращение Лера не стала, как не спросила, что случилось и почему вдруг? Как бы ни было, вещи она собирала с энтузиазмом. Уля крутилась рядом, норовила улечься в чемодан, вытаскивала одно и тут же несла другое:
-Это нужно! - сказала она уверенно, закидывая в чемодан хозяйские кухонные полотенца. - Это оставь, нам не надо! - и Уля извлекла из чемодана папины галстуки и мамино белье.
-Всё, все, Улька, не мешай! Отнести полотенца на место, они не наши! - рассмеялась Лера.
-Будут наши! - не согласилась Ульяна, которой очень нравились яркие полотенца с петухами.
Лера принялась рассказывать дочери про парки у дома, про то, как хорошо им там будет.
- Тебе понравится, вот увидишь! - пообещала она, забирая у дочери "петухов".
-Ты думаешь жить будем на Речном? - спросил Костя, услышав воркование Леры.
-Конечно же! На Белорусскую я не хочу! Там же гулять с ребёнком негде!
Возражать Константин не стал, поскольку жить с малышом в центре города идея действительно не лучшая и они это обсуждали.
Кроме того, на Речном две комнаты, а у него на Верхней одна, что тоже не очень удобно. После рождения дочери Костя сразу начал подумывать о том, чтобы продать свою квартиру и приобрести другую, побольше, в тихом спальном районе.
Лере он свои мысли пока не озвучивал, хотел сделать сюрприз, но варианты рассматривал, в том числе на Черемушках. На той же улице, где жила Вита и где прошло детство сестёр, строились прекрасные новые дома. Костин давний приятель владел небольшим, но давно зарекомендовавшим себя агентством недвижимости, он подобрал пару вариантов, посмотреть которые Костя договорился сразу по возвращении. А продать квартиру в центре было делом недели, если не пары дней.
В первый же день в Москве, Костя купил машину. Последнюю он когда-то оставил Лене и больше не покупал, обходился. Однако с появлением Ульяны, с возвращением в Москву, обойтись без колёс было сложно.
- У нас новый член семьи - сообщил Костя. - Домчит нас до Рудаково. В окошко Лера увидела чёрный Subaru Outback.
 - Супер! - сказала она. - Я совершенно не разбираюсь в машинах, но мне очень нравится!


Глава 31


-Ты снова будешь гонять на мотоцикле? - поинтересовалась Вита.
-Нет, нет, Витуля. У этой поездки совершенно другой формат.
-А ты гонял на мотоцикле?! - опешила Алиса, у которой образ отца никак не вязался с услышанным. Как не вяжутся балерина и строительный кран.
Мягкий, аккуратный, дисциплинированный водитель, такой, как папа, просто не мог, по мнению, Алисы мчаться на мотоцикле. Это было открытие и, безусловно, придало веса такому понятному до этой минуты отцу.
"Ну надо же! - подумала Алиса, - оказывается, родные предки ещё могут удивить. Круть!"
- О! Ещё как! Видела бы ты своего папашку! - Вита потрепала Рому по голове и подмигнула дочери.
-Класс! - Алиса уважительно посмотрела на Рому новыми глазами. - А ты у нас, оказывается, ничего. Молодец!
Рома посмотрел на Виту, и они рассмеялись, а Алиса взяла отца под руку и прижалась головой к плечу.
В этот раз Роман решил, что в Нью-Дели задерживаться не стоит, времени на поездку было не много, каких-то три недели,
а успеть хотелось многое. Как часто бывает - объять необъятное. После долгих колебаний Роман решил остановиться на регионе Кумаон, что лежит восточнее Ришикеш. Места эти не столь разрекламированы, а посему не имеют инфраструктуры и не так популярны среди туристов. Тем они и привлекли внимание Романа, которому хотелось ощутить на себе ту притягательную мощь Гималаев, о которой он читал. А в полной мере это возможно лишь вдали от алчущих толп, ибо чем больше людей, тем меньше шансов на единение с природой.
 В аэропорту семью встретил проводник, в обязанности которого входило сопровождать путешественников от начала и до конца поездки, ибо, будучи новичками, они не могли полагаться на себя.
-Чтобы не наделать глупостей и не потратить время зря - объяснил обстоятельный Рома, который озаботился поиском проводника задолго до отъезда и посвятил этому не один час, терпеливо читая отзывы, посещая сайт за сайтом и с кем-то переписываясь.
-Нам придётся много ходить, верно, па? - спросила Алиса в двадцатый раз. И на озеро посмотрим, ты обещал, да? Не уедем, пока не увидим. Да? Да, пап?
Согласно Роминому плану ходить действительно предстояло немало, зато на этот раз их ждало минимальное количество людей и полное отсутствие машин. Лишь тишина, красоты природы, горные тропы и редкие деревушки, где можно было найти ночлег у дружелюбных местных жителей.
Ежедневно проходили по несколько километров. Алиса поразила Виту терпением и выносливостью, а Рома предусмотрительностью. В его рюкзаке всегда имелась и вода, и сухофрукты, и орехи для перекуса. А так же салфетки и пластыри.
-А я кроме воды и не подумала ни о чем - развела руками Вита.
 Древние храмы и алтари, пещеры и ледяные ручьи увидели они своими глазами.
Особая, ни с чем не сравнимая мощь Гималаев, богатство лесов, масштабы всего того великолепия что довелось созерцать Вите, навсегда изменили её отношение к Индии. То было настоящее откровение, поразившее её до глубины души:
-Знаешь, Ромочка, я рада что мы поехали. Это совсем не тоже, что мы видели в первый раз. Это так... Так красиво! Спасибо тебе!
-Место силы - глубокомысленно изрекла Алиса, любуясь природой. - Я чувствую - добавила она, глубоко вздохнув.
Проводник водил их по узким, безлюдным, тропам, показывал спрятанные от глаз смотровые площадки, откуда открывались виды, буквально захватывающие дух.
-" Как хорошо что я сдержалась и не послушала Лерку. Теперь вот любуюсь всем этим. " - подумала Вита, чьё душевное равновесие, казалось бы, действительно восстановилось благодаря поездке. На Виту снизошел покой, ушло раздражение и злость на сестру, хотелось добра и мира. "Не иначе как здешний воздух действует на меня столь благотворно "- подумала Вита.
- Такая Индия мне нравится! Пир для глаз! - громко сказала Вита и увидела, как просияло лицо Ромы, как улыбка расползлась по нему от уха до уха:
-Вот видишь, а я говорил, что она очень разная! - довольный собой, будто сам, своими руками только что создал окружающее, напомнил Рома.
Алиса мечтала увидеть вулканическое озеро Найнитал. Взглянуть на него, прокатиться на лодке по ледяным водам, что время от времени начинали бурлить от выбросов газа. Зрелище впечатляющее, приводящее в трепет местных жителей. Перед поездкой Алиса прочитала легенду о том, что на дне озера покоятся глаза Сати, первой жены Шивы.
-Согласно преданию, Шива не сумел поладить с могущественным тестем, считающим Шиву выскочкой. Кончилось тем, что Сати, любившая мужа и не сумевшая смириться с враждой, кинулась в огонь. А после была рассечена на пять частей, каждая из которых находится в священном месте - рассказала Алиса, когда мама спросила, чем её так привлекает озеро.
- Боже! - Вита закатила глаза и вздохнула, ибо части тела, разбросанные повсюду не казались ей достаточным основанием для желания увидеть. Но Алиса уверяла что если подумать хорошенько, то это ОЧЕНЬ интересно.
-Нет, мам, ты только представь!
-Ради бога, поговори об этом с папой - поморщилась Вита, воображение которой живо нарисовало два глаза, пристально глядящие со дна. Бррр!
-Едем на озеро, побудем пару дней в Найнитал, а потом домой - решил Рома.
На том, и порешили, достойное завершение приятного путешествия.
 В городе Найнитале, где имелась центральная улица со множеством ресторанов и магазинов, Вита накупила пахучих масел, шелковых платков, четок и множество других чудесных вещиц, предназначенных как себе, так и в подарок.
В самолёте Вита дремала, полная впечатлений, в пол уха слушая щебет Алисы, которая мечтала о том, как в следующем году снова поедет в Индию.
"Поедем обязательно, - сквозь сон подумала Вита, - и Ваньку с собой возьмем."
В апреле месяце Константин Лисецкий приобрёл большую двухкомнатную квартиру в соседнем доме с Витой и её семейством. Окна выходили в небольшой сквер прямо за школой, через дорогу Воронцовский парк.
Квартира была без отделки, абсолютно пустая бетонная коробка, в которой предстояло не только положить полы, но провести электричество и установить сантехнику, а также выровнять стены. Словом, приобретение требовало ещё немало вложений и времени. Все накопления ушли на покупку машины и доплату за новую квартиру, у Кости ничего не осталось, но он планировал быстро возместить потраченное и приступить к ремонту.
Его зарплата всегда позволяла рассчитывать на безбедную, комфортную жизнь, по-другому никогда не бывало. Пока жил один, что-то откладывал, с появлением семьи не слишком удавалось, но денег хватало на все.
Второй день рождения Ульяны отметили у Виты, а уже
в июне Лера с Ульяной уехали в Феодосию, где планировали побыть месяц, а затем отправиться в деревню, куда собиралась и Вита с детьми.
Всё шло хорошо, казалось, что жизнь наладилась и никаких потрясений уже не будет.
Как бы не так!
В середине августа умерла бабушка Марго. Легла спать, а утром не проснулась.
Накануне Маргарита достала из шкафа шкатулку с украшениями и сказала:
-Девочки, посмотрите. Поделите между собой. Возьмите кому что нравится. Я уже ничего этого носить не буду.
Сестры перебирали украшения, примеряли то одно, то другое.
-Что это ты, ба? Почему сейчас? - спросила Лера.
-Я ещё зимой хотела, но подумала, что летом, вы к нам надолго приедете, без спешки и разберём.
Бабушку похоронили рядом с дедом.
Попрощаться приехали и Рома с Костей. Семья менялась, старшие уходили, на смену приходили дети. Жизнь текла своим чередом.
Стоя у свежей могилы, сестры горько плакали, как в детстве привалившись к отцу, и утешая одна другую.
-Ничего, детоньки, ничего - Вита поцеловала обеих сестёр по очереди, - Маргошенька хорошую жизнь прожила и без Ванечки своего она очень скучала. Все там будем, все. Это же жизнь.
-Жизнь... - эхом отозвался Фёдор, проводивший обоих родителей.
"И почему все так странно устроено? - лёжа без сна, думала Лера, - любишь кого-то, живёшь с ним всю жизнь, а потому вдруг раз... И нет человека, как не было. Только память и остаётся. И боль... Больно-то как."
После смерти бабушки, сестры подумали, что в ближайшее время ничего плохого больше случится не должно.
Однако 1 июля 2009 г. все казино Москвы закрыли двери и прекратили свою деятельность. Константин Георгиевич, талантливый управленец, посвятивший работе в злачных заведениях Москвы немногим меньше двадцати лет, остался без денег и без работы. Равно как многие его коллеги, кто отдал годы игорному бизнесу.
Те, кто успел вовремя подсуетиться, получили места в различных казино Минска или Алма-Аты, другим, как Лисецкому не повезло.
Осенью начался самый тяжёлый этап в жизни Леры, ибо лето прошло прекрасно. Костя в очередной раз проявил благородство и не сказал ничего, ни словом не обмолвился о том, что оказался у разбитого корыта. Тем самым он подарил своим девочкам возможность беззаботно отдохнуть и набраться сил. Задействовав многочисленные связи, он надеялся выбраться ещё до того, как придётся раскрыть карты. Но как это часто бывает, большинство знакомств оказалось пустышкой, дутым мыльным пузырем. Многие были рядом ровно до той поры, пока Лисецкий уверенно сидел на коне. Упавший всадник, мертвый всадник, а значит никому не нужный. "Прости, друг, сейчас я ничем не могу помочь".
Можно только догадываться ЧТО творилось в душе Константина, какие демоны просыпались в ней и сладко потягиваясь, готовились овладеть им.
Ясно одно, Лисецкому пришлось очень несладко, ведь предстояло полностью перестроить свою жизнь. Мужчине под сорок, надлежало начать с чистого листа, а помощи ждать было не откуда.


Глава 33


-Давай сдадим твою квартиру? - предложила Лера, когда Константин кратко, но чётко обрисовал ситуацию.
-Квартиру я сдал, но получать мы с этого ничего не будем.
-Это как?! - поразилась Лера.
-Квартиры на Верхней больше нет, я хотел сделать сюрприз, не вышло...
"-Ничего себе! - подумала Лера, - И когда только успел?!"
Ей было очень приятно что, Костя старался для них с Ульяной, что квартиру выбрал рядом с Витой. Но как же не вовремя! А ещё говорят, что все к лучшему! Квартира на Белорусской стоила бы не мало, этих денег вполне бы хватило на жизнь, но сложилось иначе. Имеем то, что имеем.
Сдать же новую квартиру за деньги не представлялось возможным, поскольку жить в ней было нельзя.
Костя довольно долго ломал голову, искал варианты, советовал я с приятелем, что помог с покупкой. И, наконец, нашёл двух молодых, деятельных кабардинцев, что занимались ремонтом, а кроме того, владели крошечным магазином стройматериалов.
Договорились следующим образом: ребята живут в квартире и потихоньку делают ремонт, по мере сил, времени и возможностей. Какой именно ремонт, обговаривалось отдельно. Подсчитали во что обошёлся бы съем такого жилья, какова стоимость материалов и работы. После всех подсчётов выходило, что речь шла примерно о трех годах, быть может больше, но никак не меньше. Другими словами, о переезде можно было забыть.
-Давай представим, что ты из другого города и у тебя никогда ничего не было - Лера поцеловала Костю и улыбнулась.
Ей очень хотелось поддержать его, но сердце сжималось от беспокойства. Женщине свойственно искать стабильность, важно быть уверенной в завтрашнем дне, особенно при наличии детей. Неизвестность пугает, выбивает почву из-под ног, рождает панику.
 Ульяну записали в сад, но очередь шла очень медленно, мест не было и оставить её было не на кого. Кроме того, Константин упорствовал, не желал даже говорить о том, что существуют другие возможности.
Коль уж оказались в такой ситуации, правильным было бы выбираться вместе. Но Константин не желал ничего слышать.
 Стоило Лере заикнуться о том, чтобы он посидел с Ульяной, Костя приходил в ярость и дабы не накалять обстановку, Лера отказалась на время от идеи искать работу. Константин обожал дочь и с большим удовольствием занимался ею, но становиться нянькой не собирался.
Мужчины переживают кризис по-разному, но в силу природных особенностей, всегда тяжелее приспосабливаются к новому, нежели женщины. Если страдает мужское эго, страдают все.
Новые жильцы, меж тем, въехали, и очень медленно, но качественно и на совесть принялись за ремонт. Первым делом установили сантехнику и пригласили электрика. Лёд тронулся. И это был прекрасный выход, ибо рано или поздно, семья получит отремонтированное жилье; хоть сдавай, хоть заселяйся. Надо только набраться терпения и приноровиться к новым реалиям.
-Не хочешь как-нибудь съездить, посмотреть на квартиру? - спросил Костя. - Я же выбирал её для нас.
-О, нет! Только расстраиваться - отказалась Лера. - Не обижайся. Я потом её увижу, сейчас... Не могу сейчас.
Зато интерес проявила Вита, очень возбудилась, когда узнала:
- Серьёзно?! Рядом с нами? Да, да, я знаю эти дома. Как интересно!
Ничего не сказав Лере, Вита позвонила Косте и промяукала:
-Костик, привет! Лера говорит ты квартиру купил? Здесь, рядом? Мне бы очень хотелось увидеть! Можно?! Ты не против?
 Вита взяла у Кости точный адрес и вместе с Алисой сходила на разведку:
-Рассказать? - спросила она, вернувшись и сразу же позвонив сестре.
-Не надо. Не хочу ничего знать. Перестань! - вновь отказалась Лера. - И ты зачем пошла? Не понимаю... Чего тебе неймётся?!
- Не понимаешь?! - удивилась Вита. - Всё же ясно как день! Я хотела убедиться, что твой Костя действительно купил квартиру.
-То есть?! Что ты имеешь в виду? - остолбенела Лера.
-Ты такая странная, Лера! Может он тебе лапшу вешает? А та квартира на Белорусской вообще была съёмной? Ты вот откуда знаешь, так это, или нет?
Лере ничего такого в голову не приходило, но Вита всегда допускала "возможности" и никому не верила на слово. Расскажут, мол, наплетут, а потом поминай как звали. Откуда у неё эта подозрительность, Лера бы объяснить не смогла.
Вита, к примеру, никак не могла взять в толк, почему у Кости не получается найти работу. Ей казалось, что это проще простого и объяснить неудачи можно только нежеланием:
-Мы же не в ауле живём! - заявила она с апломбом. - Я думаю, что твой Костя просто не хочет. Ему кажется, что теперь любая работа ниже его достоинства. Точно тебе говорю! Ты такая наивная, Лера! Вот и Рома говорит, что все это очень странно. Столько времени прошло!
"Времени прошло не мало, это факт" - подумала Лера и сама от себя отмахнулась.
Лера так не думала, она хорошо знала Костю, которому, разумеется, важно было иметь статус, но не до такой же степени! Неужели лучше дома сидеть и не делать ничего, чем согласиться на что-то попроще?! Ситуация не та, чтобы нос воротить. Однако Вита не унималась, постоянно подначивала, не оставляла в покое, охотно делилась "ценными наблюдениями".
-Он же у тебя попивать стал? Разве не так? - сказала она однажды. - Вот увидишь, такие как Костя, плохо заканчивают. Он слишком много о себе думает. Это уже не изменишь. Тебе нужно с ним попрощаться. Ты же видишь, все кончено.
Лера злилась, но задумываться стала.
Костя действительно прикладывался к бутылке все чаще, нет, он не уходил в запой, не накачивался до бесчувствия, но выпивал четвертинку коньяка сначала пару раз в неделю, потом трижды и, наконец, ежевечерне. Спиртное делало его злым, подозрительным и агрессивным. Причём менялся Константин уже после нескольких глотков. Видимо внутри у него творилось такое, что многого не требовалось. Потерю работы Константин переживал как катастрофу.
Месяц, за месяцем, год, полтора - ничего не менялось.
В доме начались ссоры и даже драки.
Лера все чаще сбегала к сестре, до тех пор, пока та не сказала:
-Послушай, я все понимаю. Но у меня семья. Это не очень удобно.
У тебя есть квартира, почему ты должна уходить?! Пусть убирается он! Гони своего Костика!
-Понятно. Мы с Улькой тебе мешаем - обиделась Лера.
-Да мешаете. В гости пожалуйста, приезжайте, но оставаться на несколько дней... Нет. Это никуда не годится.
Лера по-прежнему любила Костю и у них случались прекрасные, счастливые моменты, но он все глубже погружался в депрессию, а Лера не знала, как ему помочь, ибо и сама ощущала себя крысой, попавшей в ловушку. И все чаще она ловила себя на том, что злиться, раздражается и начинает думать, что "может быть Вита права? Может быть лучше расстаться?"
Со стороны всегда все просто, недаром существует поговорка - "чужую беду руками разведу".
Пребывая внутри, столкнувшись с трудностями самого разного характера и толка, люди часто становятся нетерпимыми друг к другу, начинают обвинять и обличать. Вот и Лера все увереннее обвиняла Костю в бездействии, лени, в поиске оправданий.
Чтобы на что-то жить, оплачивать счета и переводить алименты на Машу, Константин продал машину. Эти деньги позволяли не умереть с голоду, пока Костя в поисках.
Лисецкого преследовала какая-то странная полоса неудач, до того нелепая, что казалась фарсом. В таком огромном городе как Москва, найти работу Костя действительно не мог. Причём речь уже не шла о том, чтобы вернуть прежний уровень доходов, какое там!
Его не брали даже водителем на почту! Почему? Причину отказа не объясняли, но Константин подозревал что дело в игорном прошлом. Запись в трудовой о многолетней сомнительной деятельности, отталкивала потенциальных работодателей.
Иначе как объяснить тот факт, что Лисецкого не взяли даже парковщиком в автосалон?
-Как объяснили? - спросила Лера.
-Вакансии нет. Но я-то знаю, что есть! - зло ответил Костя.
-Слушай, давай все-таки я попробую найти работу? Ну что же мы оба будем сидим и проедаем машину?! -  снова предложила Лера.
Костя посмотрел на неё, и Лера увидела, как изменилось его лицо. Ей бы прикусить язык, но она продолжила:
-Послушай, ну что же делать?! Я могу устроиться продавцом.
-Речи быть не может! - рявкнул Костя. - Ты выйдешь на работу, я буду с Улькой, ты быстро найдёшь мне замену. Ты же для, этого хочешь пойти на работу? Так?
-Костя! Ну что ты какое говоришь?! Я не собираюсь никого искать! Но также не может продолжаться вечно! Нужно что-то делать!
Время шло, потихоньку кончались деньги. К сожалению, размножаться они не умели, недалеко был тот день, когда ящичек опустеет.
-Что там? Как у Кости дела с работой? - спросила Марина.
-А... Никак - Лера поморщилась. - Устроился было в такси, поработал пару месяцев, но кончилось тем, что его просто кинули. Почти все, что заработал ушло на оплату надуманных штрафов.
Потом работал в электро-компании, попал под сокращение. Рок какой-то...
-Да уж... Знаешь, а Сашка же работает в дорогом бутике. Продаёт женские тряпки. Может быть тебе пойти? Она неплохо зарабатывает. На жизнь хватит, а там видно будет.
Однако Лисецкого такой вариант не устраивал, он отметал его раз за разом и злился все больше.

Глава 34


Всё время пока пара жила в Екатеринбурге, Костя регулярно общался со старшей дочерью по Skype, показывал ей крошечную Ульяну, долго беседовал на тему о том, как она относится к появлению сестры, что чувствует, хочет ли общаться?
-Машунь, если ты не хочешь, я пойму - заверил Костя.
-Па, сестра — это круто! - заявила Маша. - Конечно же я хочу общаться! Скорее бы её увидеть в реальности! Так хочется потискать!
Костя был на седьмом небе, он очень переживал что, Маша замкнется, будет ревновать и ему придётся долго стучать чтобы Маша открылась. Потерять дочь, отдалиться друг от друга, этого он допустить не хотел. Проще всего отвернуться и сделать вид что проблем не существует, особенно если не знаешь, как их решать. В том, что касается отношений со старшей дочерью, Константин старался работать на опережение. Он предпочитал говорить напрямую, избегая давления и не затрагивая тему мамы и бабушки. ЧТО они там поют, дело десятое. Пусть ребёнок имеет возможность выбора, отталкивается от собственных чувств и стремлений.
- Просто камень с души! Лерик, ты не представляешь, как я рад что Машка такая. Всегда очень волновался, думал Она на пару с маман моей накрутят так, что потом не пробьешься, но Машка умная, не поддаётся. Она у меня кремень, своей головой думает.
- Твоя Маша вся в тебя, посмотри, как вы похожи! Чего же ты удивляешься? - засмеялась Лера.
Нет худа без добра, и пока Костя метался в поисках себя и места работы, Лера по-настоящему подружилась с Машей или скорее Маша проявила инициативу и подружилась с Лерой и Улей. Не дожидаясь особого приглашения, Маша позвонила Лере и напросилась в гости. А чего тянуть? И зачем что-то специально выдумывать?
 "-Жизнь можно значительно упростить, если не городить лишних заборов" -  рассуждала Маша. Теперь они часто гуляли вместе, Маша приезжала и в будни после школы, и в выходные. Они болтали обо всем на свете, много и от души смеялись. Благодаря Лере, её принятию, Маша мгновенно освоилась, расслабилась, почувствовала себя комфортно, быстро превратилась в полноценного члена семьи. Ульяна ходила за ней точно хвостик и горько рыдала всякий раз, когда Маша уезжала домой. Иногда Лера смотрела на девочек и удивлялась их схожести. Не то, чтобы одно лицо, нет, совсем разные, но Костина форма носа, его брови, улыбки, мимика. Так забавно! Прошло совсем немного времени, а уже казалось, что Маша была с ними всегда и иначе никогда не было. Чем дальше, тем сложнее было представить, что Маша могла бы не приезжать вовсе или в какой-то момент больше не приедет. Время от времени Лера отпускала девочек погулять вдвоём, а сама занималась обедом, уборкой, стиркой.
О Лене, о НЕЙ, Лера не спрашивала, достаточно того, что она отпускала дочь, не противилась ночёвкам, не изводила Костю звонками, не требовала, чтобы Маша "немедленно отправлялась домой".
-Интересно, - ехидно сказала Вита, когда приехала навестить сестру и застала Машу, - а что это вдруг такая благосклонность? Помнится, ты говорила, что бывшая не слишком-то рада встречам доченьки с папочкой? А? Что изменилось?
-Слушай, Машке почти пятнадцать, она совсем взрослая. Видимо дело в этом. Какая разница, я рада что сестры общаются - пожала плечами Лера.
-Это да, ты молодец. Я бы тоже хотела, чтобы общались. Машка очень на отца похожа, как и Уля. Надо признать, ничего так девки у него получились. Это он умеет, не отнимешь. Так что же он, Костенька твой? Нашёл, наконец, работу? Или бухает где-нибудь под забором? - Вита внимательно посмотрела на сестру, чтобы сразу считать выражение её лица, и не дать той возможности выгородить драгоценного.
-Вита, прекрати. Не надо так о нем! - Лера встала и поставила чайник, только чтобы занять себя и не раскричаться. Ей было очень неприятно, но Вита по-другому не умела, а скорее не желала. В любом случае, снова ссориться совсем не хотелось. Поэтому Лера старалась не реагировать на шпильки. Но остановить Виту не так-то просто, если ей приспичило высказаться, она не уймется, пока не скажет всего.
-А что, я не права? Подумай сама, Ульяна скоро пойдёт в садик, ты выйдешь на работу. Зачем тебе Костя? Он уже не поднимется. Это же очевидно. Расходись, не трать время! Это балласт.
Вита считала себя правой и искренне недоумевала, для чего тратить время на того, кто показал себя с не лучшей стороны и вряд ли уже вернётся к прежнему. У Леры, по её мнению, слишком низкая самооценка. Мужик, который бухает, мало зарабатывает, да ещё распускает руки, должен убираться восвояси. Все же просто как дважды два!
Ну кому нужны эти больные отношения? Эти страдания? Глупость какая-то! Если бы Рома потерял работу, она бы его на порог не пустила, пока новую не найдёт.
Что касается перемен в поведении Лены, то Маша вскоре рассказала сама, безо всяких расспросов, и тем самым все объяснила:
-У мамы появился друг и она больше не злится на папу. Теперь у неё все хорошо.
-Ух, ты! Это же здорово! - воскликнула Лера. - И как он тебе, этот мамин друг? - не удержалась и полюбопытствовала Лера.
-Нормальный дядька. Главное что мама стала теплее, спокойнее, мягче. Похоже, она счастлива, значит хорошо и мне - поделилась Маша.
Тем вечером, проводив Машу, Лера позвонила Косте и сообщила что у его бывшей появился мужчина.
-Маша говорит, что "дядька нормальный" и мама с ним счастлива.
-Наконец-то! Раз она познакомила с ним Машку, значит все серьёзно. Раньше никого не приводила, но ничего и не складывалось. Я очень рад. Теперь ОНА займётся собой и оставит Машку в покое.
Костя тогда взял в аренду машину и таксовал, но доход был мизерный, а работать приходилось по 12-13 часов, чтобы после выплаты за аренду что-то оставалось. Конкуренция огромная, предложений миллион, ниша давно занята, цены на поездки постоянно снижаются. Костя уставал, зато почти перестал попивать и скандалить, времени не оставалось. Однако оба понимали, что это не то, такая работа ненадолго. Она не приносила ни удовлетворения, ни денег. Ситуация все ещё оставалась тяжёлой.
-Лера, привет! - услышала однажды Лера знакомый юный голосок.
-Здравствуй, Машуня, рада тебя слышать! - искренне, как всегда, обрадовалась Лера.
-Хочу к вам приехать сегодня, ты не против?
-Конечно же! Мы всегда тебя ждём. Приезжай, когда пожелаешь! - пригласила Лера. - Ты же знаешь.
-Знаю - согласилась Маша и Лера буквально увидела, как та улыбается. - У меня к тебе разговор... Или нет, не так, я имею что сказать. Вот! - засмеялась Маша.
Явившись, Маша помялась некоторое время, а потом все же сказала:
-Бабушка хочет с тобой познакомиться. Только я тебе этого не говорила! Я случайно узнала, услышала. Когда была у неё, бабушка по телефону с подругой разговаривала и сказала что "пора все-таки на Леру эту посмотреть и с внучкой познакомиться. Ребёнок не виноват что отец у него попрыгунчик".
- " Попрыгунчик?" Вот как... - Лера очень удивилась, ибо давно уже привыкла к мысли что свекров у неё нет и вряд ли будут. Равно как у Ульяны нет бабушек кроме Верти и Маруси, и деда кроме Фёдора.
-Слушай, бабушка не плохая. Просто у неё свои принципы - произнесла Маша.
-И что же случилось с принципами? Куда они делись? - Лера лихорадочно соображала, как же ей реагировать на эту новость? Радоваться, что до неё снизошли? Или встать в позу и не принять Аллочку? Не пойти навстречу? Как правильно?
- Стареет бабуля, умнеет - философски заметила Маша.
-Ты папе пока не говори, он взорвётся, наговорит бабуле всякого... Ладно? Тем более что сама она пока никак себя не проявила.
-Не скажу, малыш, не бойся. А ты не знаешь, как бабуля все это планирует осуществить?
-Да нет, откуда? - пожала плечами Маша.
-Что ж.. Ждём гостей - улыбнулась Лера и снова задумалась.
То, что свекры не желали знакомиться, Леру, разумеется, задевало, но с другой стороны насильно мил не будешь, уж как есть. Лера привыкла к тому, что если изредка Костя и навещал родителей, то без неё.
Как-то раз она спросила у Кости, неужели, мол, твои родители не хотят увидеть внучку?
-Ты не знаешь мою маму - ответил Костя, - даже если хочет, вряд ли себе разрешит. Она ведь уже назначила, что внучка у неё одна и других не будет.
-Но люди меняются, Маша говорит она последнее время расспрашивает про Улю, смотрит фото. Ты не думаешь, что мама изменит свою установку? - не отставала Лера.
-Только если небо упадёт на землю, и даже в этом случае Алла Викторовна может остаться при своём.
- А может и нет -глубокомысленно изрекла Лера.
Небо упало в виде рака печени. До последнего Алла Викторовна молчала, ничего не говорила даже мужу, и вела себя как обычно. Когда диагноз подтвердился окончательно, Аллочка начала готовиться; привела в порядок дела, разобрала свои бумаги, все разложила аккуратнейшим образом, от ненужного избавилась и даже написала завещание, согласно которому её доля в квартире предназначалась Маше. Лишь после этого, сидя за ужином сообщила мужу сухим, обычным тоном, лишенным каких бы то ни было эмоций:
-У меня, Георгий, рак. Никакой химии, ты знаешь, я этого не терплю. Мусолить эту тему не будем, охать и вздыхать возбраняется. Просто готовься морально, скоро останешься один. На этом все -  припечатала Аллочка, достала из холодильника початую бутылку водки, сняла с полки рюмку и поставила на стол перед обалдевшим мужем. После чего присела и продолжила трапезу, как ни в чем ни бывало.
Георгий Александрович с трудом проглотил застрявший в горле кусок и налил себе стопку водки. Махнул, закусил и махнул снова, потом убрал в холодильник бутылку и закончил ужин.
Тема была закрыта.


Глава 35


- Валерия, я полагаю? - высокая полная дама, с лицом надменным, преисполненным собственной значимости, крепко взяла Леру за локоть, вынуждая остановиться.
Лера с Ульяной прогуливались по набережной, любуясь теплоходами, когда Алла Викторовна нашла их и сочла нужным подойти. Некоторое время до этого, она наблюдала, рассматривала, к себе прислушивалась. Для себя Аллочка сразу же обозначила стратегию: если возникнет желание подойти, взглянуть поближе, подойдёт. А нет, так неволить себя не станет. Не на ту напали. Девочки ей понравились настолько, насколько Аллочке вообще можно было понравиться. Так, без эмоций, словно музейные экспонаты на сомнительной выставке, неожиданно пробудившие интерес. Высокая, стройная Лера, с чёрными, гладко убранными в чуть небрежный узел волосами, вызвала одобрение железной леди, а маленькая русая Уля показалась ей до того хорошенькой и, так очевидно похожей на Костю, что некое подобие улыбки тенью промелькнуло на суровом лице, не задержавшись, впрочем, более секунды.
"Что ж, недурны. Во всяком случае не абы ЧТО. Подойду, пожалуй, посмотрю поближе" - подумала Аллочка и широким быстрым шагом нагнала Леру.
-С первого взгляда Лера интуитивно поняла кто перед ней:
-Алла Викторовна? Будьте любезны, отпустите пожалуйста руку - Лера выдернула локоть из бесцеремонных, цепких рук Аллочки.
-Хм - хмыкнула та, - что ж, по одной твоей фразе мне вполне понятно, что ты за птица- прокомментировала она, убирая руки в карманы.
-Неужели?! - в тон Аллочке ответила Лера.
Примерно с минуту женщины буравили друг друга глазами, а Уля, стоя между ними, сначала с любопытством переводила взгляд с одной на другую. А потом, бесхитростно спросила, подражая взрослым:
- Моя бабушка, я полагаю? Та, которая нас знать не желает? - девочка тут же нахмурила брови и, сложив на груди руки, принялась перемещаться с носка на пятку, и обратно. - Чем обязаны? - спросила она, глядя в лицо Аллочки.
-Хм... Неплохо. Тебе четыре? - снова хмыкнула Алла Викторовна, но ни единой эмоции не промелькнуло на её лице.
-Ей почти четыре, исполнится 1 мая. Так что Вам угодно? - немного паясничая спросила Лера, взяв в ладони Улину ручку и слегка пожимая её. Словно бы говоря, что мама рядом, и волноваться не о чем.
-Я вижу ты не слишком удивлена, Валерия Фёдоровна. Тем лучше, присядем? Выпьем кофе? - предложила Аллочка.
Женщины присели за столик в уличном кафе, рядом с которым находилась детская площадка.
-Уля, беги, погуляй, только так, чтобы я тебя видела - произнесла Лера. Уговаривать ребёнка не пришлось, она сразу же умчалась.
-Ульяна очень похожа на Костю, - задумчиво произнесла Алла. - Я почему-то думала, что нет. Представляла её совсем иначе. Даже когда увидела фото. - Она снова внимательно посмотрела на Леру.
Принесли кофе и Лера сделала крошечный глоток, глядя на Улю поверх чашки.
-Я Вас слушаю - пригласила она, убедившись, что Ульяна застряла на детской площадке и никуда не собирается.
-А слушать, собственно нечего, - Алла отодвинула чашку, ни прикоснувшись к кофе. - Возможно ты думала, что я растаю, увидев внучку, что мы подружимся, как ты подружилась с Машенькой. За это я, кстати, тебя уважаю, все ты правильно делаешь, Валерия. Но нет, дружить мы с тобой не будем. Мне это без надобности, да и тебе, я думаю тоже.
-Зачем же Вы приехали? - усмехнулась Лера, ощутившая холод, исходивший от свекрови.
-Ульяну хотела увидеть и не на фото, а в живом виде. Хорошая девочка, смышленая, далеко пойдёт. Да и ты, я смотрю не промах. Такая Косте моему и нужна, только ведь ты не жена ему, так, сожительница. А почему, как думаешь?
Лера молчала, выжидая.
-  Не женится он на тебе потому, как мне кажется, что жена у человека должна быть одна. И она у Кости уже была. Ты не придумывай себе ничего, Валерия, я здесь была недалеко, с приятельницей встречалась, не ради тебя специально ехала. Хотя, не скрою, посмотреть на тебя хотела давно.
-Простите, Алла Викторовна, я не очень Вас понимаю... - Лера поежилась. В присутствии Аллочки ей было очень неуютно, хотелось скорее отделаться от неё и больше не видеть.
-А тебе и не надо меня понимать - отмахнулась Аллочка, наблюдая за Ульяной. - Да... Костик мой не зря небо коптит, пополнил генофонд - с этими словами Алла Викторовна поднялась и пошла, не попрощавшись, не обернувшись ни разу.
-Боже мой! - вслух сказала Лера, - вот это штучка.
Через месяц Аллы Викторовны не стало, это была их первая и единственная встреча, но знать об этом Лера никак не могла. А если бы знала? Скорее всего это бы ничего не изменило, есть двери, стучать в которые не имеет смысла и дабы не тратить силы впустую, лучше отступить.
Вечером Лера рассказала про знакомство Косте.
-Знаешь, моя мама была сложной, но твоя её переплюнула - заметила она. - Видел бы ты как она нас с Улькой рассматривала! Будто мы насекомые, случайно залетевшие в дом. Бррр... Как вспомню, мороз по коже.
-На меня она смотрит так же, не бери в голову. Это фирменный взгляд моей мамочки, исключение только для Машки.
Смерть матери стала полной неожиданностью для Кости, Лены и Маши, ибо Аллочка строго-настрого запретила мужу говорить о её диагнозе:
- Узнаю, что проболтался, прокляну - пригрозила она. - Ты меня знаешь. С того света тебя достану.
Переживал Костя молча, а стоило Лере предложить
ему выговориться, ответил:
-Нет, Лерик, прости. Говорить не хочу, мы и при жизни не больно - то беседовали. Придёт время, мы с тобой обязательно её вспомним.


Глава 36


Несколько лет спустя:

Случается, что помощь неожиданно приходит с той стороны, откуда её совсем не ждёшь. Через десятые руки, через знакомых едва знакомых, Константина нашёл некий парень по прозвищу Кардинал. Личность весьма неординарная и, как выяснилось, благодарная.
Когда-то давно-давно, на самой заре карьеры, Костя взял на работу очень странного, можно сказать нелепого и даже пугающего персонажа, связываться с которым в других казино не хотели. Ибо его отношение к себе подобным отличалась безмерным презрением, скрывать которое, Кардинал не считал нужным. То был паукообразный, с непомерно длинными конечностями человек, с горящими словно угли глазами под высоким покатым лбом, за которым скрывался острый, недюжинный ум, распознать который многие не успевали, не желая сближаться. Кардинал обладал тонким, безошибочным чутьем одаренного аналитика, однако ладить с людьми не умел по причине нежелания. Зато обладал даром мгновенно вызывать к себе стойкую неприязнь. Кардинал понравиться не стремился, все о себе понимал, людей терпел с большим трудом и, возможно, совсем не выходил бы из дома, но нужно было на что-то жить. Школу крупье в "Кристалле" Кардинал окончил экстерном и, разумеется, блестяще. Работать начинал в "Короне", как и Лера, они даже пересекались на брейках, но не общались. Кардинал неизменно сидел в стороне, погруженный в книгу, или же азартно сражался в нарды. Играли на деньги и ставки взлетали довольно высоко, поскольку всем хотелось, но никому не удавалось обыграть Кардинала. Слава о нем разлетелась далеко за пределы "Короны". Откуда взялось прозвище, никто уже не помнил, но оно прицепилось настолько, что имя забыли.
Из "Короны" Кардинала выставили, он позволил себе что-то лишнее по отношению к менеджеру, причём не раз и не два, и не пять. Его терпели, так как на самых сложных, запутанных и нервных играх, равных Кардиналу не было, он общался на коротке с отъявленными негодяями и головорезами, не испытывая ни малейшего страха или почтения, чем выгодно отличался от всех и снискал расположение в определённых кругах, нимало не стараясь. Помимо манер, Кардинал считал, как калькулятор и самые «кривые» ставки. Быстро, точно, никогда не допустив не единой ошибки. Он мог бы владеть миром, но к тому не стремился. Однако границы, давно уже размытые, Кардинал перешёл, сумел-таки, зарвался окончательно. Раз за разом, Кардинал виртуозно испортил отношения со всеми казино в Москве. Его не брали нигде, а учитывая запоминающуюся внешность, перепутать его с кем бы то ни было и взять "по ошибке, " не представлялось возможным.
А Костя взял. Сначала в "Корус", затем в "Азию".
Он увидел в нем то, что не пожелали заметить другие; ум, чувство юмора, незаурядность и виртуозность исполнения. Они подружились. А вскоре в "Азию" многие шли "на Кардинала", ибо раскрывшись, благодаря Косте, он был неподражаем, устраивал на рулетке настоящие шоу.
После того как казино закрылись, как Костя продал квартиру, друзья потерялись и погрузившись в депрессию, Костя и думать забыл о том, что есть где-то в Москве парень-паук по прозвищу Кардинал. Но не забыл Кардинал, нашёл, позвонил, предложил свести со знакомыми и помочь с работой.
То, что когда-то было проблемой, а именно своеобразная манера поведения и исключительные способности вкупе, позволили Кардиналу найти свое место после крушения игорного бизнеса.
Тотализатор стал тем, что приносило доход и давало уверенность в завтрашнем дне. Ставки на спорт, на все матчи мира, будь то футбол, волейбол или хоккей. Подобно компьютеру Кардинал обрабатывал информацию и согласно полученным данным делал ставки. Богатые люди обращались к нему за процент с выигрыша. Кардинал ставил их деньги и зарабатывал свои. Оброс связями и, узнав о том, в каком положении очутился Костя, нашёл его.
Недолго спустя после встречи, Костя получил место управляющего в одном из букмекерских клубов Москвы.
Жизнь налаживалась.
Снова вскочив на коня, пусть не столь резвого как раньше, Костя заметно успокоился и когда Лера снова сказала о том, что хочет на работу, он не стал возражать:
-Хочешь работать, работай - согласился он.
Лера созвонилась с Сашей и с её помощью договорилась о собеседовании с управляющей бутика.
Роскошный ТЦ на Кутузовском проспекте, показался Лере пафосным и полупустым. Собеседование прошло отлично, Лера получила работу в меховом салоне.
-Витка, привет! - Лера так обрадовалась, что тотчас бросилась звонить сестре. - В понедельник я выхожу на работу! Можешь меня поздравить!
-Куда? - без особенного энтузиазма спросила Вита.
-В меховой салон. Здорово? - Лера не обратила внимание на скучающий тон сестры.
-А Костя твой что? Машину проели, продать больше нечего, будет альфонсом? Круто! - язвительно засмеялась Вита.
-Вита! Каким альфонсом?! Он вышел на работу, просто я закрутилась и не успела тебе сказать. За что ты его так не любишь? Вот лично тебе он что сделал?
-Ага, на работу он вышел, конечно! Будешь теперь содержать мужика своего, а то я не знаю - Вита села на любимого коньяка и слезать не планировала. Она была не исправима.
-Да пошла ты! - спокойно сказала
Лера и положила трубку.  Сестры в который раз перестали общаться.
С сентября Ульяна пошла в садик, график у Леры был два через два. Снова встал вопрос о няне и тут уж Константин ничего слушать не стал:
-Я не позволю чтобы Улька проводила дни с чужим человеком. Это не обсуждается, ты знаешь - жёстко предупредил он.
При разговоре присутствовала Маша, которая примирительно сказала:
-Не заводись, па. Мы что-нибудь придумаем и тебе скажем. Предложим, так сказать, варианты.
-Сказать-то вы скажете, но не факт, что меня это устроит - упорствовал Костя. - А если не устроит, имей в виду, Лера, придётся уволиться.
-А меня никто не хочет спросить? Что Я думаю по этому поводу? - вмешалась Ульяна и встала, уперев руки в бока.
-- Ах, ты маленький деловитый гном! - Маша сгребла сестру в охапку, - Вот тебя-то мы как раз и не спросим! Нос не дорос!
И снова помощь пришла неожиданно. В один  из дней когда у Леры был выходной, позвонила Маша:
-Ты дома? - спросила она, опустив приветствие.
-В магазин вышла. А что?
-Мы к тебе скоро приедем. Жди!
-Мы?! Кто это "мы"?! - удивилась Лера, но Маша уже отключилась. - Вот поганка! - вслух сказала Лера и поспешила домой.
Никто иной как Георгий Александрович вызвался помогать с Ульяной, после того как Маша обрисовала ему ситуацию.
-А я что же? Не дед что ли? Внучке четыре, а мы не знакомы! Как думаешь, Машуня, не поздно это исправить?
- Нет, дед, исправить никогда не поздно. Если что, я тебя поддержу.
-Если что... - задумчиво протянул дед. Навертели мы с бабушкой твоей, дров наломали... Может и не захочет Лера меня с внучкой знакомить. Как думаешь?
-Надо, дед, пытаться. Иначе не узнаем.
После кончины Аллы Викторовны, Георгий было захандрил, но вскоре вдруг обнаружил, что в мире множество интересных занятий. В частности, посиделки за домино с приятелями, шахматный клуб, гараж, в котором теперь можно проводить столько времени, сколько душа пожелает, не посматривая ежеминутно на часы. А лыжи зимой! Можно завести собаку, в конце концов! И никто, никто не скажет, что она воняет и по всей квартире шерсть. Все те невинные радости, что высмеивала и презирала Аллочка стали доступны и оттого ещё более заманчивы, ибо уже не являлись призрачным "когда-нибудь", а обрели вполне конкретные формы.
Георгий Александрович, как ни прискорбно, ощутил вкус жизни лишь после того, как Аллочка его оставила. Он любил её, несомненно, но даже не замечал, как безжалостно она его подавляет.
Ещё при жизни жены Георгий часто думал про младшую внучку и тайком смотрел фотографии задолго до того, как это позволила себе и ему Алла Викторовна. Он подробно расспрашивал Машу о Лере, о том, как живут они с Костей, как относится Лера к ней, к Маше?
-Деда, давай я тебя познакомлю! - не раз предлагала Маша.
-Что ты, детка! Как можно?! Бабушка узнает, убьёт.
Однако день настал и Георгий Александрович обрёл невестку и внучку.
Лера приняла его так, будто не было молчания, не было Аллочки, ничего этого не было. А глядя на маму, потянулась к деду Ульяна:
-Теперь у нас с Машей общий дед! - сказала она Лере после того как Маша и Георгий уехали.
-Ты рада? - Лера посадила дочь на колени и обняла её.
-Я очень рада! Теперь у меня целых два деда! Только бабушки ни одной... - Ульяна вздохнула.
-Как ни одной?! А бабушка Вертя? А Маруся?
-Эти бабушки мои и не мои. Я их очень, очень люблю, но они мне от тебя по наследству достались - заявила Ульяна.
-Это как?! - ахнула Лера.
-Мама, ну что же тут не понятного? Бабушки-то обе твои, а мне перешли по наследству. Все же ясно. А таких, чтобы только мои, вы с папой мне не оставили - Ульяна развела руками.
-Ну да, конечно же! Все ясно! - Лера рассмеялась и прижала к себе дочь.
Так в жизнь семьи вошёл Георгий Александрович.
Через несколько недель после этого позвонила Вита:
-Ну что, сестрица, как поживаешь?
Всё лето перед тем, как Ульяна пошла в первый класс, сестры провели в Рудаково, под крылышком папы и бабушки Верти. Ванька, уже подросток, целыми днями пропадал на озере с местными ребятами. Алиса, совсем взрослая, ехать отказалась, предпочла остаться с друзьями в Москве, чтобы в августе, перед новым учебным годом, поехать с компанией в Крым.
Родная, любимая деревня, где сестры провели самые счастливые дни детства и отрочества, сильно поредела за последние годы. Один за другим уходили старожилы, все больше домов пустовало весь год, неотвратимо разрушаясь, приходя в запустенье и упадок. Зарастали травой и сорняками некогда ухоженные дворы и палисадники. Коров в деревне осталось всего три, канула в лету традиция уходить на весь день пасти стадо, прихватив с собой узелок с едой, вкуснее которой не бывает на свете.
-Помнишь, каким волшебным было сало, и чёрный хлеб, и перышки лука! - воскликнула Лера, охваченная ностальгией.
- Наши дети уже многого не узнают... - ответила Вита. - Так грустно.
Сестры бродили вдвоём по памятным местам и с горечью видели, как все изменилось.
 Скотину держать почти перестали, разве что коз и свиней, а потому не косили так много, как бывало когда-то, не собирали стога, с которых можно было весело скатываться, будто с горки, в которых проделывали ходы и тоннели. Уже не возделывали огороды в каждом дворе, лишь тут и там, можно было увидеть согнутые, как прежде спины. Все менялось, а что-то ушло безвозвратно. И все-таки летом Рудаково оживало, приезжали дети и внуки, пусть ненадолго, но вновь повсюду слышались крики и смех детворы. Совсем как в детстве, но...все же иначе. Не без перемен.
И в доме Януш очень не хватало Марго и деда Вани, без них было пусто, сколько бы лет ни прошло. Нет, нет, да щемило сердце, а в памяти то и дело всплывали счастливые картины прошлого. Сестры частенько говорили друг другу:
- А помнишь...
Смеялись и плакали, наперебой напоминали друг другу забавные эпизоды из прошлого и на короткое время вдруг возвращалось детство, его беззаботная лёгкость и ничем не омраченная радость. А жизнь, между тем, текла своим чередом и не было ей дела ни до живых, ни до мёртвых. У природы свои неумолимые законы, согласно которым, общее течение жизни не замирает ни на миг, умер ли кто-то, или родился. И есть в этом столь глубокая мудрость, что постичь ее дано далеко не всем. Утро сменяло ночь и приносило новые радости, заботы и горести
.
- Как вы тут? Справляетесь? - спросила у отца Лера однажды вечером, когда за окном уже стемнело и дети готовились ко сну.
Вертя крутилась на кухне, она заметно постарела, но все ещё шуршала по хозяйству почти как в молодости, ни на минуту, не оставаясь в покое.
-Конечно справляемся, а как иначе? - Фёдор положил большую ладонь на руку дочери. - Нам важно чтобы у вас все было хорошо, а мы-то что? Вы о нас не волнуйтесь. Нам здесь на свежем воздухе в тишине и покое хорошо, не сомневайся. Отвык я от города, не тянет совсем.
Фёдор приезжал в Москву раз в пять лет, не чаще и всего на несколько дней, только для того, чтобы продлить пенсионную карту. Не будь необходимости, не выбирался бы вовсе. "Чего я там не видел?"
Года три назад Фёдор Иванович обзавёлся небольшой пасекой и с головой погрузился в сложный, увлекательный мир пчёл и пчеловодства. С восторгом и упоением он заботился о своих подопечных, разговаривал с ними, иногда напевал им что-то, спрашивал, они отвечали. Во всяком случае Фёдор уверял, что пчелы с ним ведут диалоги и понять их не сложно, нужно просто слушать. Удивительно, но пчелы "молодого" пасечника не трогали. Без всякого страха он ходил среди ульев, пренебрегая защитной сеткой.
-У нас с ними полное взаимопонимание, - хвастался Фёдор, ибо не каждый местный, всю жизнь проживший в деревне, мог позволить себе безнаказанно разгуливать близ ульев.
 - Пчелы людей чуют не хуже собак - говорил Федор Ульяне. - И жужжат они по-разному, если прислушаться обязательно услышишь.
Именно Улю выделил дед среди других внуков, любил он всех трех, но её особенно.
-Тебе не кажется странным, что папа все время уделяет Ульяне, а Ванька сам по себе? - выразила недовольство Вита, когда сестры собирали черную смородину в большое эмалированное ведро. Ягод в тот год уродилось очень много и Вертя целыми днями варила, настаивала и закатывала, а сестры учились и помогали.
-Ванька не сам по себе, а с друзьями, никто его не гонит. Ты ревнуешь что ли? - догадалась Лера.
-Просто Ваня мальчик и было бы логичнее...
Лера засмеялась и слегка толкнула, сестру в бок:
-Логичнее?! Перестань, ради бога!
Вита надулась и некоторое время сидела молча, бросая в ведро пригоршни крупных, ароматных ягод. Весь её вид говорил о том, что её не поняли и отвергли.
Но Лера не обращала не неё внимание и вскоре Вита перестала играть неудачную, никем не оцененную роль.
Ульяна неотлучно сопровождала деда повсюду; и в лес за грибами, где он, заправский грибник, учил её различать что съедобно, а что нет:
- Моховики бывают ложными, но мы с тобой их быстро выведем на чистую воду...
И на озеро, где Ульяна терпеливо сидела с удочкой рядом с дедом, пока другие дети купались. Специально для внучки Фёдор изготовил детскую удочку, в точности повторяющую его собственную, но в миниатюре.
Всё лето Ульяна набралась не только впечатлений, но и знаний. Успевала не только поиграть с друзьями, но "принести добычу".
Лера её почти не видела, лишь перед сном слушала рассказы дочери о том на что лучше ловить щуку или как отпугнуть змей.
Рассказывала Ульяна обстоятельно, с видом умным, немного снисходительным. Дескать вот, мама, есть на этом свете нечто, что знаю я, а тебе невдомек.
-Давай, деда, послушаем, что сегодня нам пчелы скажут? - предлагала Ульяна сразу после завтрака. Вместе с дедом, рука в руке, они шествовали за дом, за баню, на дальнюю лужайку, где присаживались на корточки чуть в стороне от ульев и внимательно слушали пчелиный гул.
-Сдаётся мне, - деловито шептала Ульяна, - не очень хорошо сегодня спали наши пчелки. Не в настроении они. А ты как думаешь, деда? Плохие им снились сны?
Фёдор утверждал, что по гулу можно понять, в каком настроении пребывают пчелы. Он рассказывал Уле что за зиму пчелиная семья съедает примерно 30 кг. мёда, а чтобы собрать всего 1 кг. пчёлка должна облететь порядка миллиона цветков.
-Пчелы великие трудяжки, - уважительно говорил Фёдор, - с утра до вечера они носятся по полям, собирая пыльцу.
Ульяна с интересом слушала, а иногда, если её что-то особенно впечатлило, со всех ног мчалась к маме и тётке, вопя на ходу:
-А вы знали, знали, что у пчелы пять глаз! Знали? Уверена, что не знали!
Или:
- Представляете, если пчела залетит в чужой улей, её побьют и прогонят! Даже чаю не предложат!
Фёдор отрастил себе бороду, белую, мягкую и густую, что скрывала половину лица и делала его похожим на лесника из сказки. Поседевшие волосы он аккуратно стягивал в хвост, а на голове все лето носил светлую, широкополую панаму. Весьма колоритно, свежо и привлекательно выглядел Фёдор Иванович, что не могло не радовать его дочерей. Со смертью Ирины Фёдор смирился, принял её, отпустил, скорбный вид ушёл в прошлое, лицо сияло. Деревенская жизнь, повседневные заботы и хлопоты, не позволяли распускаться, не оставляли времени сожалеть, тонуть в горе по потерянным близким. Оставались память и светлая грусть.



Глава 37


Окончание.


Во многом "благодаря" Ирине, обе сестры стали прекрасными матерями, ибо шли от обратного.  Обе строили свои отношения на основе любви, единственно верной по их глубокому убеждению. Их дети знали ласку и нежность, по несколько раз на дню и без всякого повода слышали "Я люблю тебя", именно это, не что-то другое, являлось нормой.
Ваня, конечно, предпочитал обсуждать свои переживания с отцом или близким другом, но беззаветно любил мать и - старался не огорчать её. Он хорошо окончил школу, ещё в десятом классе выбрал для себя дальнейший путь, связанный с, компьютерными технологиями.
-Ваня, у тебя все хорошо? Как прошёл день? - ежедневно спрашивала Вита у сына. И если Иван не слишком, торопился, то рассказывал матери о том интересном, что случилось за день. Она знала его друзей, они приходили довольно часто, и Вита всегда это приветствовала. А если Иван спешил, то говорил обычно:
-Всё отлично, ма! Пообедаю и на тренировку -  целовал мать в щеку и отправлялся в ванну мыть руки.
Так же было и с Алисой, девочка не имела от матери тайн и с готовностью делилась с ней тем, что тревожит. Подруги Алисы могли прийти, когда вздумается и неизменно встречали радушный приём.
-Я должна знать всех, с кем общаются мои дети - сказала однажды Вита, когда Тамара Игоревна спросила, не устаёт ли она от бесконечных гостей.
С детьми Вите повезло, как повезло с мужем. Она жила свою жизнь стабильно, без потрясений, довольная собой и преисполненная значимости, поскольку считала, что в том исключительно её заслуга и "она этого достойна".
Вита смотрела артхаусное кино, по-прежнему отдавала предпочтение сложным книгам и насаждала свое видение всем, кто готов был слушать. Свою сестру Леру Вита слегка презирала, искренне считала "Одноклеточной" и всячески старалась просветить, присылая той списки фильмов и книг, обязательных к ознакомлению.
-Посмотри! - говорила она, - Потом можешь вернуться к своим примитивным сериалам.
Мнение и вкусы сестёр совпадали редко и Вита, принимавшая свою точку зрения и ничью больше, частенько говорила Лере гадости о её умственных способностях. Сестры ссорились и не общались какое-то время, пока на "вотс ап" не приходил очередной список.
Вите требовалось не просто поделиться, но непременно обсудить и в очередной раз увериться в том, что Лера не блещет умом:
-Это все Костя твой на тебя так влияет. Поведешься с уродцем, сама такой станешь! - заявила Вита, когда в очередной раз Лера разочаровала её.
Костя виноват был всегда, чтобы ни случилось. Вита пристегивала его повсюду, хотя они не виделись и не уже общались несколько лет.
-Если бы ты вовремя развелась, не пришлось бы работать продавцом! - сказала однажды Вита. - Ты могла бы найти себе кого-то получше, но сейчас то понятно, поезд ушёл. Возраст не позволит! Костя на тебя очень дурно влияет! - заключила Вита и бросила трубку.
Взбешенная очередной несправедливостью, Лера отправила сестру "в блок".
Единственная горесть Виты, это то, что чем старше становились дети, тем чаще Рома заговаривал о том, как было бы хорошо переехать жить в Индию. "Когда дети встанут на ноги".
Вита не говорила ни "да", ни "нет", но часто думала о такой возможности, представляла себе каково это и понимала, что не желает, всем нутром отвергает для себя подобную жизнь. С той первой поездки на Гималаи они все вместе выбрались туда ещё дважды и это было совсем неплохо, но представить себе свою жизнь в Индии, Вита не могла, как ни старалась. Потом Рома ездил вдвоем с Алисой в Калькутту, а Вита с Иваном отправились в Турцию. Вот где Вите по-настоящему понравилось! Вот такого отдыха она бы хотела всегда! Море, прекрасный отель, комфорт и, сервис, ни о чем не нужно думать, ни о чем волноваться. Это вам не Индия, не дорогой и грязный Крым, куда не хочется вовсе. Вита влюбилась в Турцию раз и навсегда. "Вот бы и Рома..." - думала Вита, лёжа в шезлонге у бассейна и потягивая яркий коктейль из бокала с зонтиком.
С тех пор, пока Ваня учился в школе, Вита предпочитала Турцию.
-С точки зрения безопасности, отдых с ребёнком, предпочтительнее в Турции - произнесла Вита, поглаживая Рому по спине, почесывая его, словно кошка. - Конечно же я понимаю, ты любишь Индию, но попробуй хотя бы раз поехать в другое место. Тебе не кажется, что ты немного зациклился?
Рома согласился и поехал, чего не сделаешь ради любимой жены, но уже через неделю он заскучал:
-Прости, Витуля, это не моё. Изо дня в день одно и то же - признался он. - Мне нужны впечатления, а это свинство какое-то.
-Конечно, Ромочка, я понимаю и полностью тебя поддерживаю, но ради Ванечки я потерплю. Так будет спокойнее - Вита с наслаждением поставила лицо солнцу и улыбнулась.
-Ромочка, а если бы мы и правда уехали, то жили бы где-нибудь на побережье? Не в крупном городе? - уточнила Вита, после того как Рома, в который раз завёл речь о переезде.
-Мы бы объездили с тобой всю страну на мотоцикле. Мы ознакомились бы с каждым её уголком - мечтательно произнёс Рома в ответ.
Вита поежилась, но улыбнулась мужу и потрепала по голове.
"Ещё не завтра и то хорошо" - подумала она при этом.


-Пап, скоро Новый год - сказала Ульяна, - ты хочешь сделать это прямо 31? Или подождешь дня рождения? Или уже сегодня вечером? Когда?
- Давай сегодня! Смотри! - Костя показал дочери бархатную коробочку в виде ёлки. - Ну-ка! - и он повесил коробочку на ёлку среди игрушек. - Как тебе? - повернулся он к Ульяне.
-Хочешь, чтобы мама её нашла? Ничего не выйдет! Она у нас ужасно не внимательная! - усомнилась Уля.
-И все-таки сделаем так. И посмотрим. Идёт? - Костя подмигнул Ульяне.
- Идёт, только давай в Новый год? Праздник, гости, все дела. А, пап?
Уля была очаровательной, живой и смышлёной девочкой, очень похожей на Костю. С десяти лет она отказалась от какой бы то ни было опеки со стороны деда:
-Всё, дедуль, теперь я сама. Ты просто в гости приезжай, а из школы я буду теперь одна ходить.
-Вот как! - воскликнул Георгий Александрович. - А что же мама с папой по этому поводу думают?
-А маму с папой я возьму на себя, ты, деда, за это не переживай.
Родителям она сказала
 следующее:
-С этого года уроки у меня проверять не нужно. Сама буду делать. Если что-то не получится, я скажу. И, кстати, мы с дедом Гришей договорились, что из школы я сама буду приходить.
Даже завтраки по выходным Уля готовила сама. С раннего детства на завтрак Ульяна признавала исключительно яйца и ничего другого. Никаких тебе сырников, оладушек и прочего. Яйца варёные, в виде различных омлетов, болтушки и яичницы-глазуньи правили бал.
-Вкусно, но я это не буду - говорила Ульяна, если Лера предлагала что-то другое, кроме яиц.
В конце концов спорить с Ульяной перестали. Переубедить её в чем-то было задачей сложной, часто не выполнимой. Но если девочка понимала, что ошибалась, то с легкостью признавала сей факт и спокойно его озвучивала. Да, мол, была не права, что ж поделаешь?
Лера и сама так делала, а если срывалась на дочь, кричала вдруг, то очень переживала и всегда извинялась:
-Прости, малышка, я сорвалась.
С двенадцати лет Ульяна начала красить волосы и попросила купить ей тушь для ресниц.
-Тушь?! - удивился Костя, - ты же совсем ещё кроха!
-Папа! Я уже взрослая! - не согласилась Ульяна.
-Лера, Уля хочет тушь! Она собирается красить глаза! Уже! В двенадцать лет! - взволнованно сообщил Костя, как только Лера вернулась с работы. Заканчивала она позже, чем Костя и когда приезжала он уже был дома.
- Мамик, а ещё пожалуйста красную краску или мелки для волос! - вклинилась Уля.
- Для волос?! - ужаснулся Костя.
-Ничего, поэкспериментирует сейчас, меньше будет думать об этом потом. - позволила Лера.
- Красные?! Волосы, будут красные?! - испугался Костя. - Нет, я не против, но когда ты успела так вырасти?! Это же кошмар какой - то!
 - Это её волосы, хочет красные, да пусть будут. Не переживай. Закажем ей краски-тоники, они смываются, волосы не портят, ничего страшного.
Маша притащила Ульяне мелки для волос и они вдвоём покрасили отдельные пряди всеми цветами радуги. Получилось живенько, Уля осталась довольна результатом:
- Как же я тебя, Машка, люблю!
Девочки Лисецкие были очень близки, несмотря на разницу в возрасте. Маша стала неотъемлемой частью жизни Ульяны. Очень важной её частью.
-Машунь, поговори пожалуйста с Улей на тему интернета, узнай, что она там делает, где бывает, сама понимаешь - просила Лера и могла быть уверена, что Маше подросток-бунтарь поведает свои маленькие тайны быстрее и охотнее, а уж потом можно и самой завести разговор на удобренной, так сказать, почве. Отношения с дочкой у Кости и Леры сложились самые что ни на есть доверительное, но родители, это одно, а старшая сестра совсем другое. Всегда хорошо, когда есть кто-то ближе по возрасту, кому можно доверять.
К любой щекотливой, важной, необходимой теме, которая возникала в тот или иной период жизни Ульяны, Лера привлекла Машу.
За пятнадцать минут до того, как пробьют куранты, Костя постучал ложкой по бокалу:
-Прошу тишины!
Оба деда, старенькая Вертя, Маруся с Никитой, Маша с женихом Максом и Ульяна с Лерой замолкли в ожидании.
-Посмотри, Лера, внимательно на нашу ёлку. Не заметишь ли ты на ней чего-нибудь необычного? - произнёс Костя.
Лера улыбнулась и подошла к ёлке. Смотрела, смотрела, но ничего не видела.
-Мама, соберись! - скомандовала Ульяна, - Смотри внимательно!
-Но я ничего не вижу! Елка и елка! Игрушки! - и тут Лера заметила коробочку. - Это?!
- Да, мам! Ну, мам, открывай же скорее! - Ульяна приплясывала от нетерпения.
-Будешь моей женой? - спросил Костя, одевая колечко Лере на палец.
-Мы с папой вместе кольцо выбирали! Подошло! Ура! - закричала Уля.
-Тише, ты, гном! - прошептала Маша, - мама ещё не ответила!
Когда согласие было дано и скреплено поцелуем, все кинулись обниматься, целовать друг друга и загалдели разом:
- Наконец-то! Свершилось!
-Сколько лет прошло! Уже не ждали!
-Долго ты думал, сынок!
-Лерочка, детка, как хорошо!
-С Новым годом! - радостно закричала Ульяна и тотчас раздался бой часов.
Новый год встречен и выпито шампанское, Лера взялась было за телефон, чтобы поздравить Виту и сообщить ей о предложении, но увидела, что телефон сестры "в блоке" и вспомнила как же давно они не общались.
"Снять блокировку" - нажала Лера и отложила телефон в сторону.
"Пусть пришлёт свой список" - подумала она.


Конец.