865. Хуторская чертовщина. На перепутье трёх дорог

                И так, выдержав продолжительную паузу, а в этом была большая необходимость собраться с мыслями, следовало на заданный вопрос старушкой дать свой и настолько убедительный ответ, чтоб в это поверил бы даже сам. 
        Кашлянув в кулак, Тазя произнёс:
-Та це я мати.
-Прийшов дещо чого взяти з комори.
             Поздновато сообразил Тазя, что наговорил лишнего.
      Ну кто его тянул за язык сказать, зачем он сюда пришёл, сейчас старуха проявит интерес и обязательно спросить, чего конкретно нужно взять, придя домой с гулянья.
           Вот теперь и соображай, чего вновь спросит эта старуха, хорошо ели она сидит на печке и слезть ей оттуда одна мука.
          А если нет, то в любую секунду она может отворить дверь и выглянуть, тогда только и останется, что всё оставить и дать дёру.
         На счастье Тазе, старуха задала следующий интересующий её вопрос:
- І багато народу, Леська, прийшло до Суменкіним?
                Вот и началось, теперь слово за слово и этому не будет видно конца, ведь старая бабка пока всего не расспросить, ни за что не отстанет, деваться не куда и придётся отвечать:
-Багато зібралося народу, що бджіл у вулику.
-У хаті так взагалі не проштовхнутися.
                Старуха не унималась и продолжала спрашивать:
-А як на рахунок частування?
- Славне частування, столи прямо ломляться від частування.
- Всього в достатку і випивки і закуски.
                Тазя не знал, как бы ему по скорее отделаться от старухи с её расспросами, да загрузиться водкой и отчалить в неизвестном направлении.
         Старуха всё не унималась, хотя ей приходилось напрягать свой голос:
- А ти навіщо прийшов, Алі яка потреба трапилася?
-Трапилася мати, трапилася, ось вуздечку вирішив взяти.
                С чего он это сказал и сам не понял, вылетело как – то само собой.
                И на кой ляд на гулянье сдалась ему уздечка, теперь думай и соображай, как ловко выкрутиться.
-А кой тобі Леська, здалася вуздечка?
                Ну вот и началось, надо бы поторапливаться, быстренько забраться в тайничок, да умыкнуть оттуда бутылки четыре водки.
             Мысли забегали с ещё большей активностью, выдав неожиданный ответ:
-Так це мати для ряджених.
-Будемо їх у візок запрягати.
                У старушки видно разыгрались фантазии и она со скрипучим смешком дала наставление:
-Леська, ти батіг взяти з собою не забудь.
-Щоб міцніше стьобати цих чортів ряджених.
              От услышанных слов изворотливого воришку прошиб лёгкий озноб, от чего он весь передёрнулся, ощутив на собственной спине щедрые удары кнута. 
              Уже доставая водку из тайника под окном, Тазя обернувшись громко сказал:
-Добре мати, так і зробимо!
             Положив торбу четыре бутылки водки и прикрыв тайник, как и должно быть, можно уже было спокойно покинуть кладовку.
         А чтоб у старухи не вызывать лишних вопросов, Тазя пошёл на опережение, выходя из кладовки в сенцы, сказал:
-Всі Мати, я пішов.
- Що потрібно взяти з собою.
             Уже в сенцах тазе вдогонку слышалось:
-Прийдете ввечері, розкажіть, як матерів з батьками до гори возили.
           Выйдя во двор, Тазя прикрыл за собой дверь, утёрся рукавом от выступившего пота на лбу, да и спина его была вся в испарине, словно пришлось побывать в натопленной бане.
          Нервишки уже не те, пошаливают поганцы, но с достоинством была сыграна им великолепная роль, жаль только одного, что не слышно бурных аплодисментов и выкриков на подобие бис или браво.
          Оглянувшись на улицу и поправив торбу на плече, Тазя с улыбкой во всю рожу направился в сторону своего приятеля, Песя в свою очередь подвергался не меньшему психическому воздействию, опасаясь появлению внезапно вернувшихся хозяев.
         Идя прямиком и не сворачивая за угол сарая, где притаился Песя, Тазя кивком головы указал на отход, чтоб уйти не заметно задами.
          Уже за межевой канавой, Тазя хвалился своему приятелю  об удачно проведенном изъятии водочной продукции и съестных припасов.
           Не забыл упомянуть и о зловредной старухе, едва не загубившей всё дело на корню.
          Уже давней натоптанной тропою, двое приятелей прошли в западном направлении до ближайшего проулка, через него вышли на улицу, которую преодолели по косине и вошли в другой проулок, выходящий к хуторскому кладбищенскому кургану.

             Здесь на перепутье трёх едва различимых дорог, остановившись для отдыха, решали, куда бы им направить свои стопы и продолжить приятное времяпровождение.
          Можно было отправиться и к себе в усадьбу, до которой и пятисот шагов не наберётся, но этот мрачный и скучный вид большей частью разграбленного поместья не особо привлекал своим удручающим видом.
          Да и забираться в подвал, где темно и сыро не особо хотелось и так за всю зиму насиделись в тесном лабазе, а хотелось простора под настроение.
            Чтоб куда ни глянул, куда не пошёл, нигде нет препятствий в виде мрачных стен.
           Кладбище тоже не очень привлекало своим видом вечного покоя, это не то место где  можно себе позволить устроить весёлую попойку.
              Оставалось на выбор одно замечательное место на болотах, где уже обустроено ими тихое местечко, куда за редким случаем забредёт случайный человек.
            Что ж выбор сделан, осталось наметить маршрут и вперёд в дорогу.
        Под горой ещё не очень, чтоб основательно протряхло, по этой причине, Тазя с Песей решают пройди задами по вечной целине, где издавна растёт в изобилии альпийская полынь.
          Дело получается в конечном счёте  выигрышным, опять же, очиститься налипшая грязь с обуви, да и идти здесь на много приятнее.
          Решено было дойти до того самого проулка, по которому утречком прошли на гулянку ко двору Суменко.
         А затем по натоптанной тропинке через огороды, выйти к речке.
          Далее через примитивную кладку из двух брёвнышек перебраться на другую сторону берега, а там краем болота, выйти к своему месту.
             Задумка вполне подходящая, оставалось отправиться в путь и вскоре достичь своей конечной цели, где и устроить маленький пикничок среди зарослей камыша.
          Радостно подбадривая друг друга, двое приятелей весело шагали вдоль задов хутора, и когда оставалось каких – то с сотню шагов до проулка, как ими был услышан шум и гомон со стороны улицы.
           А вскоре по проулку  замелькала шумная толпа, пришлось в срочном порядке ретироваться под гору и спрятаться за кустами барбариса, ведя наблюдение за происходящим.

            А происходило вот что, по давней традиции ещё пришедшей с давних времён, как и положено в таких случаях на свадебных мероприятиях последующего дня, вначале отца и мать жениха сажали в коляску и везли к горе.
         Считалось, что они уже отжили свой век и пора их свезти к горе и скинуть под кручу, где их ожидал бесславный конец.
               А чтоб подобного с ними не случилось, то родители жениха старались откупиться от ряженых невесты и жениха.
           Ряженых родители всячески пытались задобрить, откупаясь продуктами и деньгами, да всякими уговорами и обещаниями.
          У самой горы и решался вопрос, опрокинуть коляску или же с почестями отвести обратно, считая, что молодожёнам еще пригодятся отец с матерью.
          Всё это мероприятие сопровождалось шумом, смехом, выкриками  и полнейшей суматохой, весёлое развлечение, вот только для Тази с Песей  это создало полное неудобство.
             Шумная толпа вскоре отправилось в обратный путь, возвращая отца с матерью с великими почестями.
         А дальше наступала очередь родителей невесты, которые к этому времени попрятались в разных местах своего подворья.
        Начинались поиски и вот ряженые волокут родителей, насильно усаживают их в коляску и вновь отправляются в сторону горы.
          И весь этот шумный спектакль пришлось наблюдать Песи с Тазей, в скукоте ожидая, когда всё это свадебное представление вновь удалиться на хуторскую улицу.
               Дождавшись, когда проулок опустеет, двое приятелей выбрались из своего укрытия, вышли к тропинке, спустились по ней под гору и далее двинулись по намеченному маршруту.

           Что следовало бы отметить, что по Куре полностью сошёл лёд, а вот в болотах на открытых участках лёд подтаял с краю от берегов и если ловко прыгнуть, то есть шанс оказаться на крепком льду и преспокойно гулять по нему к растущим зарослям болотного тростника.
           Этим положением обстоятельств и воспользовались Тазя с Песей, считая, что  вряд ли кто осмелиться проделать подобный трюк, так что имелась полная гарантия своего спокойного время пребывания на свежем воздухе.
           Придя на своё оборудованное местечко, где всё осталось в полной целости и сохранности, начали заниматься сервировкой предстоящего пиршества.
           Вновь, как и прежде, прилетели невесть откуда две кумушки – сороки и  устроили трескотню, усевшись на сухую ветку огромной вербы.
          Если внимательно вслушаться в сорочью трескотню, то явно слышалось, как они обсуждали меж собой:
-Как ты думаешь, голубушка и  на этот раз, нам оставят чего - ни будь вкусненько поесть?
- А это мы сейчас по наблюдаем и тогда точности станет ясно, чем они нас могут порадовать.
            Эту трогательную беседу двух сорок можно слушать до бесконечности, но двое приятелей сюда пришли не за этим.
         Тазя первым делом похвалился, чем ему удалось разжиться в кладовке, и стал демонстративно вынимать из торбы каравай, шмат сала, но его тут же, остановил товарищ:
-Постой Тазя, не спеши.
-Есть у меня кое - что, куда мы положим продукты,
                задрав придаренный товарищем кожушок, Песя вытащил припрятанную им тайком тарелку, а следом вывалилось несколько кусков  вкусных пирогов.
           Так и это ещё оказалось не всё, из кармана был вынут стакан, а из рукава вилка с ложкой.
        Тазя одобрительно кивнул головой и с деловым видом вынул из торбы колясочку колбаски и чинно водрузил на тарелку, в середину положил шмат сала с прослоечкой мяса.
          Сверху на сало выложил пять пирожков, размером с  здоровенную ладонь, а из сапога вытащил кухонный нож, сточенный до половины лезвия.
          Ценная штуковина для бывших хозяев, прослужившая им не один десяток лет.
           И вот он коронный, заключительный момент, Тазя с напыщенным видом вынимает бутылку водки произведенной явно при старом режиме, ещё при действующем царе – императоре.
          А к удивлению Песи, Тазя также достаёт стакан, вышло так, что без всякой за раннее договорённости они позаботились обзавестись мелкой посудой для употребления алкоголя.
           Сервировка стола радует своим обилием двух пронырливых пройдох, всё готово к тому, чтобы для начало употребить водочки и слегка подзакусить.
          И только было Тазя взяв в руки бутылку с водкой и собрался её открыть, как неожиданно у болота раздаётся знакомый до боли крик:
-Егей, Хлопці!
-Петро, Павло, ви де?
- Я вас бачив, як ви сюди йшли!
              Вот так сюрприз, вот так неожиданный подарочек!
       А ведь двое приятелей ни как не рассчитывали на Фому, чтоб ему пусто было, здесь и без него могли прекрасно обойтись.
        Первая мысль, появившаяся в головах друзей, прозвучало одинаково в унисон, от этого назойливого типа следовало бы избавиться, иначе он будет рыскать по болоту, пока случайно не наткнётся на них, а тогда выйдет большая неприятность, вроде как они  проигнорировав, отказались от его присутствия в их компании.
           Не хорошо поступать, когда водили совместную дружбу и вдруг не понятно с чего повернуться к нему своим задом, не желая его больше видеть.
           Тазя глянув на бутылку с водкой, что – то быстро прокрутил в своей голове и сказал:
-Одну минуточку Песя, сейчас я этого сыскаря слегка охолону и он сам, по доброй воле, отправиться на просушку к своим родственникам.
                По тропке среди зарослей болотного тростника, где ещё достаточно крепок был лёд, Тазя вышел к широкой прогалине на болоте и скалясь во всю свою рожу, позвал Фому:
- Фома! Друг ти наш Серцевий, як ми раді тебе бачити тут.
- Давай до нас, ось пригостимося разом горілочкою.
-Відмінне питво, вигонка ще Старої закваски.
             Фома вначале услышал голос Павла, на который шустро передвигался вдоль берега, а потом и разглядел его среди зарослей, остановившись и разведя руки в стороны, с сожалением произнёс:
-Та як тут до вас дістатися, коли ось відтануло біля берега.
- Може до вас є інший шлях?
-Та немає тут обхідного шляху.
-Ти злегка розженися і сміливо стрибай на лід.
- Роби як ми з Петром.
-Сміливіше, розігнався і стрибнув, а горілочка ось вона, так і чекає, коли її вживають,
                и Тазя демонстративно, поддерживая правой рукой у горлышка, и снизу поддерживая ладонью левой руки, вроде как протянул её в сторону Фомы.
           Не настолько молод Фома, чтоб сигать через проталины, а возникшее волнение, заставляло оттягивать время, настраиваясь на отчаянный прыжок.
           А что б это не выглядело, как неуверенность и боязнь, Фома начал рассказывать, каким ему манером удалось проследить, куда пошли его двое новых знакомых.

              Получилось так, что не дождавшись, когда его знакомые вновь вернуться в хату за стол,   он со всем гуртом гостей вышел во двор, где начиналось весёлое представление.
         Было настолько шумно и интересно, что Фома в какой – то момент позабыл о Петре с Павлом, он так увлёкся всей этой развесёлой игрой ряженых, что даже сам принял в этом участие.
         Во второй раз, когда вывезли родителей невесты через проулок к горе, Фому прихватило, (оно и понятно, куда ему было угнаться за такими обжорами, как Тазя с Песей) вот он и побежал до ближайших кустов на склоне горы.
         Получилось так, что Тазя с Песей прятались по одну сторону тропинки под гору, а по другую сторону мучился животом в кустах Фома.
           Фома не сразу заметил уходящих к болоту своих новых друзей, а только в тот момент, когда они перебирались через речку по двум перекинутым от берега к берегу брёвнышкам.
        Окликнуть их, у Фомы не было возможности, да  и неприлично это делать при спущенных штанах.
        Вначале Чаплыга подумал, что эти двое отправились к себе на немецкие хутора, к тому же  и торба при них имелась, понятное дело, что родственники невесты их поднагрузили продуктами в дорогу.
          Одного было жаль Фоме, когда он видел, что те удаляются вдоль болота, всё дальше и дальше, что не попрощались как следует перед расставанием, неизвестно, когда ещё судьба их сведёт вместе.
          Сидя под кустом, Фома с грустью наблюдал за недавними знакомыми, вот они скрылись в болотных зарослях и вскоре появятся у горы, поднимаясь наверх.
             Но прошло довольно достаточно времени, а они всё продолжали оставаться на болотах.
              Странное выходило дело, не уж то собираются они заночевать прямо здесь, хотя ещё до вечера оставалось ещё вполне достаточно времени, которого вполне бы хватило прийти к себе на хутора.
              И тут Фому пробила догадка, чего таскаться с лишним грузом за спиной, когда это приятнее нести у себя внутри.
         Вот он повод, чтоб попрощаться со своими знакомыми, к которым прикипел всем сердцем, таких знакомых ещё поискать надо, ушлые ребятки, нигде не пропадут и до чего сообразительные, что даже зависть берёт.
        Примерно определив, где они могут быть, Фома, окончательно опорожнив свой кишечник, поспешил к ним, предчувствуя, что его ожидает приятнейшее продолжение веселья в приятной компании друзей.
              Выслушивать долгий и нудный рассказ Фомы у Тази не было большой охоты и он вновь начал подначивать Фому:
-Ну чого ти все зволікаєш, давай стрибай і вперед до нас!
-Петро вже видно зачекався нас, а ми тут ні як не наважимося стрибати.
-Чого ти мнешся, як наречена перед виданням.
-Відійшов, взяв розгін, та й стрибнув.
-Ну не за ручку мене тебе супроводжувати.
-Дивись, навіть горілочка занудьгувала в очікуванні, коли ти зволиш набратися хоробрості.
-Та там проталіна всього в один широкий крок, скоканул козликом і всі справи.
           И действительно, Фома не красна девица, чтоб его подолгу  упрашивать, вот он сделал несколько шагов назад, примерился, даже сороки притихли на вербе, разогнался и ….
                А дальше вышло так!
      
                20- 21 февраль 2022г.