Для тебя просто Макс. Глава 131

         

                (Реальный мир)


        - Заходи! – парень махнул рукой в сторону комнаты, но Эмма, сделав только шаг в её направлении, осталась в коридоре и вопросительно на него посмотрела.

        Он, пошатываясь, прошёл в распахнутую дверь комнаты и, развернувшись, остановился.

        - Меня, кстати, зовут Миша.

        «Мила, Миша. Родители разнообразие не любили, похоже», - подумала Эмма и ухмыльнулась. Он не понял её реакцию и нахмурился.

        - Я так и думал, что она даже не говорила, - сказал он, скрещивая руки на груди, - но ты же могла и краем уха услышать.

        - Нет, не слышала. А Мила, она всегда говорит «брат».

        - Так бывает, когда брат только один, - он перестал хмуриться и даже улыбнулся.

        - Наверное. У меня тоже только один брат…

        - Вас двое? – спросил он без особого интереса, чтобы просто поддержать беседу.

        - Нет, - Эмма отмахнулась. Она поняла.

        - Ладно! Её сумка здесь, - парень подошёл к двери в кладовку и взялся за ручку.

        Эмма шагнула в комнату, но осталась у выхода, потому что не хотела наследить. Комната была почти один в один со спальной Виктора, но размером чуть меньше. Большая кровать уткнулась изголовьем в стену справа от входа. Мебели почти не было, что здесь воспринималось совершенно естественно, так как это был маленький загородный домишко, использовавшийся хозяином несколько раз в году. Окно слева было завешено плотными шторами. На большой картине по центру стены была изображена собака с такими грустными глазами, что Филипп на её фоне показался бы радостным и счастливым псом. Эмме вдруг снова стало бесконечно тяжко.

        - Твоя? – спросила она, чтобы что-нибудь сказать.

        - Нет. Не люблю собак.

        - О! У нас есть что-то общее.

        - У нас есть ещё кое-что общее, - сказал он, протягивая большую спортивную сумку, - мы оба нетрезвые и хотим спать.

        Эмма с грустной улыбкой кивнула и развернулась на выход.

        - Оставайся! – голос словно толкнул её в спину и тут же заставил остановиться. Она оглянулась.

        - Спасибо, но я надеюсь, что смогу дойти до своего домика, - она сделала акцент на слове «своего». - Мне нужно переодеться и лечь. Спокойной ночи!

        - А может всё-таки…

        - Нет, - она резко бросила это слово, подходя к уличной двери.

        Но он, кому понравилась идея, только что пришедшая в голову, догнал её и дёрнул за руку. Сумка брякнулась на пол.

        Первая мысль Эммы была: поднять вещи - им там не место. Грязно же, наверное. Разве правильно на полу их оставлять? Ну? Мысли попытались удержаться за ремешок сумки и задержались в коридоре на несколько мгновений, но внутренний голос, зазвучав вслух, распугал их: «Я же ухожу! Ухожу!» Рука, тянувшаяся в сторону выхода, вдруг ударилась о спинку кровати, и боль полоснула от костяшек пальцев до локтя. Реальность обожгла щёки пёстрым огнём. Во рту стало горько от того, что этот мир вдруг упал на Эмму и всей своей мощью распластал её сжавшееся было от боли тело, выжав из лёгких воздух и ударив в лицо запахом всей её жизни, парализовав и лишив способности мыслить.

        Качнувшись несколько раз на волнах внутри своего тела, Эмма приоткрыла глаза. Она была слишком пьяна, чтобы выбрать из роя слов в голове те самые, правильные, которые могут хоть что-то изменить…

        Её правая щека была прижата к простыни расцветки, которую она терпеть не могла с детства - белой с маленькими голубыми цветочками, а сверху перед глазами пестрел тонкий коричневый свитер. Он был мягким и то щекотно цеплял ресницы её левого глаза, то сжимался узором в кожу лба и щеки.

        И вдруг ощущения оторвались от тела. Эмма перестала чувствовать прикосновения и, словно погрузившись в тёплую воду целиком, оказалась в невесомости. Каждый миллиметр её кожи был мягко сжат снаружи, и это не грубое, но ощутимое давление со всех сторон сжало её тело и выбросило её сознание из него. Оно понеслось по длинному тёмному туннелю куда-то назад. Прочь. Прочь. И это было хорошо. Но недолго.

        Реальность, как не наигравшаяся с мышкой кошка, подцепила кожу Эммы острыми когтями и затянула обратно в комнату. Туда, где холодный воздух беспардонно трогал её влажные обнажённые ноги, разгоняя мурашки по всему телу.

        «Что творишь?» - сорвалось с губ Эммы вместе со струйкой слюны, щекотно покатившейся по подбородку. Сказала ли она это на самом деле, или её слова, превратившись в раздавленный чужим весом влажный выдох, потерялись в ворсе мерзкого, вонючего свитера?

        Он был таким неудобным, неуютным - этот медведь, который был и на ней, и в ней, и как-то над ней из-за своего огромного роста. Она потерялась у него где-то под грудью, и это было хуже всего остального происходящего. Она собралась с силами, вынырнула лицом из темноты между его боком и рукой, вдохнула так глубоко, как только получилось, и крикнула: «Разве это секс?»

        Он, похоже, не сразу понял её, через-чур увлечённый процессом и слишком пьяный, но, услышав, дёрнулся и приподнялся на локтях. Он решил компенсировать качеством там, где не хватало доброй воли, и поцеловал её. Его губы оказались слишком пухлыми и мягкими. Он совершенно не умел целоваться.

        Это её мучение длилось недолго. Он как-то вдруг зарычал ей в самое ухо, вздрогнул и отвалился в сторону, напоследок ещё раз влажно чмокнув её в щёку. И сразу уснул.

        Эмма поднялась через минуту. Привела себя в порядок. Дёрнулась в запертую на ключ дверь. Вернулась в постель и тоже уснула.

        Следующая глава на: http://proza.ru/2022/04/17/1258