Эхом гражданской войны. И про Александра Аникина

Александру Аникину

Каппель выступает вперёд

- Вы зря с нами захотели остаться. – Сказал Вырыпаев Борису Савинкову.  – Вас ненавидят везде. Наверное, лучше Вам отправиться к друзьям в Париж немедля.
- Я не знаю иного способа отправиться к друзьям в Париж – всё оцепили большевики. Думаю, что на следующий день я буду трупом. Может быть, сейчас мне возможно будет переправиться к друзьям    в Париж, но только не поворачивая назад. – Ответствовал Борис Викторович Савинков Вырыпаеву.
- Как хотите. – Буркнул Вырыпаев, которому вовсе не улыбалось идти в одном походе с убийцей фон Плеве. Владимир Оскарович Каппель -  довольно высокий, широкоплечий, усатый мужчина обходил своих, как и полагается военному командиру. Но предупредил сразу:
- Будет трудно. Мы вернёмся живыми не все. Кто колеблется, прошу сразу же покинуть отряд.
Вырыпаев потирал руки, надеясь, что Савинков дрогнет. Но Савинков не дрогнул. Мужчина с нагловатым вызовом посмотрел на Вырыпаева, и остался в строю. Каппель обходил всех. Подойдя к Савинкову, генерал сказал:
- Вы, вижу, не робкого десятка, и многое пережили. Думаю, что на Вас можно положиться в трудную минуту. Мне самому будет нелегко. Думаю, что погибну, переходя какую-нибудь реку.
- На что Вы надеетесь? – Крикнул Владимир из конца роты – молодой, безусый солдат, почти юнец. – Если Вы надеетесь на гибель, то зачем же гибнуть нам, как же нам поднимать Россию?
Каппель стрельнул в воздух из ружья, испугав птиц, которые взлетели в воздух, подлетев к самым высоким верхушкам елей.   
Шура Подкорытов и Игнат Волегов переглянулись – закадычные друзья, однополчане, расставшиеся тяжело, но  встретившиеся в отряде Владимира Оскаровича Каппеля, посмотрели на птиц, сорвавшихся с верхушек сосен и улетевших в небо, и решили остаться. Кое-кто вышел из строя добровольно. Савинков остался. Владимир Оскарович ещё раз осмотрел небольшой отряд, и сказал раскатистым генеральским голосом:
- Ещё раз повторяю! Кто не в состоянии быть с нами, прошу или уехать домой или сдаться большевикам.
Борис Викторович Савинков опять подумал про своих друзей – Александра Христофоровича и Ольгу Петровскую-Бельскую, и решил направляться к ним через этот поход. Кто его знает – может быть они свидятся снова в этом свете, и, может быть, он ещё раз увидит чистые нежные глаза матушки своей, которую любил больше жизни и бился ради неё  - Софьи Александровны Савинковой-Шевиль, которая всегда ждала своего беспутного сына каким бы трудным путь его не был. Подкорытов и Волегов встретились когда не надеялись более навстречу. Игната выгнали из армии, и тот не понял за что. И вот, переезжая из города в город, мужчина на нижних нарах, в углу повстречал своего приятеля – Шуру Подкорытова. Шура очень обрадовался товарищу Игнату, бросившись к нему на шею. А повстречались они на Румынском фронте Первой Мировой и с тех пор не расставались. Шура согласился поддержать Каппеля, поскольку их эшелон чуть было не накрыли большевики – большевистская охрана, требовавшая  сдать винтовки.    Всё равно делать было нечего, и Шура согласился ехать, встретив в дороге человека, с которым была утеряна связь.   
Синее небо распростёрлось над головами военных, которые все внезапно вдруг обернулись на птиц, взмывших в небеса. Владимир Оскарович решил отвести армию на линию реки Золотой Китат, оставляя в строю только верных и преданных ему людей.