Национальная необходимость самоидентифиции

Проблема социализации индивида, равно и оценка того, в какой степени пройден данный процесс, – это всегда вопрос о национальной самоидентификации конкретного человека. Суть интегрированности в общество, этапы такой интеграции – почти всё зависит от того, с каким национальным обликом, с какой национальной моделью, с каким национальным характером или этосом (др.-греч. ethos – «нрав», «обычай») соотносит себя этот человек. Поскольку он не может быть универсально безликим, индифферентным и культурно аморфным, обладая именем, фамилией, семьёй, родом, располагая памятью и будучи как-то и кем-то воспитанным. Если он видит себя социальным индивидом, то признаёт за собой принадлежность к определённой культуре. Помимо ряда иных, тоже существенных и немаловажных факторов, уровень ассимиляции в национальной культуре часто бывает решающим. Подобный фактор определяет (прямо или косвенно) многое в его судьбе. Некоторые моменты в ней даже полностью предопределены.
Конечно, есть и другая позиция, согласно которой никакой социум не является выражением национального этоса. Любая социальная структура, каждый социальный институт и всякая общность рассматриваются с этой позиции лишь исключительно как результат договора между изначально чуждыми друг другу индивидуумами. Такая позиция имеет место быть. Тем боле, если учесть, что она выражает механицистское понимание общества, наследуемое от философии Нового Времени. Но данный подход содержит в себе логическое противоречие, т.к. допускает возможность союза между теми, кому отказывает даже в минимальной общности, а это делает невозможным любой их союз по психологическим причинам. Ибо нельзя осуществить союз без взаимопонимания, а взаимного понимания нет между субстанциально (сущностно) совершенно разными людьми. Потому вероятность такого союза крайне мала, либо он полностью ирреален. С другой стороны, если и не касаться всех теоретических предпосылок данного подхода, то необходимо поставить под сомнение саму его валидность. Союзы редко заключаются на равноправных или одинаково выгодных условиях; подлинной причиною их выступают совсем иные цели, нежели сугубо прагматические решения. (К подобному выводу подталкивают исследования всех древних этнических и национально-этнических сообществ.)
Более верной представляется та позиция, что высказывалась в начале: принцип национально-культурного детерминизма. В доказательство приведём пассаж из работы Ивана Ильина. Философ пишет: «настоящим “элементом” нравственности является не субъективная, индивидуальная душа, но социальное целое, “тотальность” человеческих душ; нравственность не есть состояние единичной души; она есть особая “система” состояний и отношений, новая “природа”, воздвигшаяся на высшей ступени» [1, с. 375]. Из приведённого отрывка следует, что атомарное «я» – сегмент, единичность, некий фрагмент ментальной сущности – не есть подлинное и полноценное «Я», поскольку это последнее раскрывается лишь в позитивной свободе, в социальном акте. Негативная свода приводит к частичной дезинтеграции, поскольку это свобода отказа от социальной активности; она не предлагает никому свершить великую миссию, максимально реализовать свой потенциал в общественном деле. Только самоограничение воли, сведение всего существования к банальным материальным потребностям (т.е. духовная гибель и консюмеризм) могут лежать за таким образом понятой «свободой». Полноценное проявление потенциала личности возможно именно в осуществлении особого, исключительно ей соответствующего идеала. Потому как подлинная личность есть максимально выраженный характер, психологический тип (воин, правитель и т.д.). И потому потенциальное «Я» каждого социального индивида, что значительно сильнее и весомее его атомарного «я», требует активного внешнего проявления. Требует включения в общественную деятельность.
Ильин подводит нас к мысли, хорошо знакомой из политической практики XX столетия. Она выражается в идеологическом концепте «органического общества», противопоставленного грубому, примитивному пониманию социума как механического сочленения закрытых в себе монад. Согласно И.А. Ильину (равно и по Г.В.Ф. Гегелю) здоровым обществом является то, где ни один индивид не сведён к атомарному «я», т.е. к «дурной единичности», если выражать сей подход термином из гегелевского тезауруса. Но где же найти такую всеобщую силу? Ильин, который в данном вопросе полностью следует за Гегелем, подобной силой считает «национальное чувство». Он пишет: «эта сила есть живая сила самого целого, живущего в своих частях и творящего в них себя» [1, с. 377]. Противоположно механической  множественности отдельных, атомарных единиц, данная множественность органична и являет собой национальную среду. Эта множественность не дискретна, а континуальна. «Общество людей, развернувшееся в нравственную систему, есть спекулятивный организм» [1, с. 376].
В подтверждение тому можно привести несколько суждений из других, более поздних сочинений Ильина. Так, в политической работе «Национальная Россия: наши задачи» он утверждает: «”ткань государственного бытия” слагается из органической жизни всех его граждан» [2, с. 174]. Из чего вполне логически вытекает простой вывод о необходимой и неизбежной национально-психологической общности граждан.             
Необходимо признавать, что организованность общества сказывается не только в стабильности и защищённости (интересов, прав, чувств и т.д.), «но и в создании ясной и понятной “среды” жизни общества и каждого человека, в которой неопределённость (энтропия) получает систему координат» [4, с. 109]. Любое общество, понятое в самом широком политическом смысле, представляет собой систему субординации. Оно есть та общность, где индивид определён к той или иной конкретной функции, наиболее соответствующей его потенциалу. В обществе не может быть анархии и социальной аномии; оно необходимо является цельной, единой и органической структурой. Именно поэтому в нём не могут полностью отсутствовать любые культурные коды. Абсолютный интернационализм ирреален, но возможны мультикультурные союзы. Существуют, например, мультикультурные страны, жители которых идентифицируют себя с целым комплексом культур, что органически между собой связанны. Но жители этих стран тоже могут сознательно избегать внешней экзотики. Они остаются в рамках своей мегакультуры, и это служит залогом их перманентной общности. 
Делая окончательные выводы, стоит ещё раз заметить, что интеграция в общество и степени этой интегрированности в каждом реальном случае зависят от самоидентификации конкретного социального индивида: от его соотнесения себя с национальной моделью и этосом (др.-греч. ethos – «нрав», «обычай»). Всё это определяет и природу государства, поскольку «оно есть конкретное, органическое единство граждан» [3, с. 72].      


Литература:
________________

1.Ильин И.А. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека. – СПб.: Наука, 1994. 
2.Ильин И.А. Национальная Россия: наши задачи. – М.: Алгоритм, 2018.
3.Ильин И.А. Сочинения в двух томах. Т.1. – М.: Медиум, 1993.
4.Любимов Ю.В. Знание как образ и событие. // Философские науки. – 2007, №4.