Анатолий служил вампиром 1

В человеке полно загадок, и большая часть их не из приятных. 

Анатолий служил вампиром.

Это меньшая из загадок, связанных с его жизнью. Другая, большая – он и был вампиром. В третьем поколении.

Отсчет династии начинается с одной бессарабской фермы Хотинского уезда, где, незадолго до присоединения к Союзу всего и вся, некая девица зимой приютила умирающего ни то цыгана, ни то серба, а может быть гагауза.

Ее звали Виорика-Иоана, его – что-то вроде Гоито или Гойо. Пользуясь писательской привилегией додумывать и настаивать на своем, а там уже как хотите, так разбирайтесь, положим, что он не был ни тем, ни другим, ни третьим. Скорее испанцем или андоррийцем. Откуда бы иначе бабка Анатолия знала про корриду?

Силою любви, вспыхнувшей как зарница, или обманом, но Виорика-Иоана не только понесла, да еще и стала вампиршей. Не зная, в какой последовательности, будем считать, что одновременно.

Тут надо отдать должное активно умиравшему страннику, нашедшему в себе силы все это проделать чуть ли не по отсрочке, когда смертные набаты гудели у него в голове. Правду говорят, что вампир силен.

Причины его ухода нам неизвестны, ничего подробного Виорика-Иоана не рассказывала, а клиника для вампиров на Пятницкой, где могли бы сделать диагноз, открылась гораздо позже. Да и где, скажите, Хотинский уезд и где Златоглавая? Полмира между.

Так Виорика родила Сабину, а уже та Сабина, без всякого чудовства, но с участием инженера Петрова, не бывшего и не верившего в вампиров, родила Анатолия и Диану – с разницей в пять минут. Но интриги для так и не поведала, кто за кем.

Вопрос этот, старшинства, стал в итоге драгоценной семейной шуткой и каждый раз обсуждался с деланой на вид страстью под Новый год – кому из двойни первому сказать тост. Сабина, хитро прищурившись, молчала как сельдь под шубой. Обычно соглашались, что первым родился Анатолий, при условии, что выскажется Диана. Однажды, впрочем, признали старшей Диану, но она все равно говорила первой. За это Анатолий сунул ей в бокал шпроту.

Рыжие и шустрые близнецы росли себе и росли, пока по своей природе не обнаружили тягу к известной жидкости.

Их отец, инженер Петров, в то же примерно время сам обнаружил тягу, но к иной субстанции, делавшей его непостоянное счастье ярким по вечерам и мучительным на рассвете. Так он упражнялся, пока не умер в отделении 1-й Градской больницы, слыша доносившиеся из парка вальсы.

Скажем, что инженер Петров был прекрасным человеком и всех любил, особо по вечерам. Был взаимно нежен с женой, ласков с подрастающим поколением, дружелюбен с кошкой Элеонорой, державшейся независимо, и учтив со старой, пусть и выглядевшей на тридцать лет, тещей Виорикой-Иоаной, поселившейся на излете социализма в виду Поклонной и там же промышлявшей туристами.

То есть он почти умер, но был спасен – методом, о котором вы догадались.

Но вернемся к Анатолию.

В Белокаменной имеется три конторы, в которых служат вампиры. Часть только по должности, то есть кровопийцы фальшивые, прошедшие стажировку и все такое, а иные вполне себе. Телефон одной из них красуется на каждом углу. Две другие не афишируют. Вот в такой, что не афишируют, служил Анатолий Дмитриевич.

Известно из кинематографа, чем занимаются вампиры. Тем же, граждане, что и остальные, только в добавок имеют склонность надкусывать шейную артерию подвернувшимся. Особенно голодный вампир кусает прямо сквозь мохеровый шарф.

При том ни солнца, ни чеснока вампир не боится, в гробу может спать, но может и не спать, живет вовсе не вечно, хотя и долго, и имеет склонность к изжоге. Нередко также в преклонном возрасте вампиры страдают от дерматитов, вызванных шерстью кошек. Согласитесь, для пожилого не иметь возможности держать кошку – просто удар судьбы.

По означенной выше каузе, утро воскресенья Анатолий начал с маалокса, предпочтя жевательной форме подогретую в микроволновке суспензию. Затем принял душ, спел в нем «Динь-динь-динь!» Юрьева, побрился и, вспомнив про выходной, снова лег, назвав себя дураком. Проспал некоторое время сверх, а затем, но уже не бреясь, вышел на променад испить кофе.

И там за бокалом латте встретил человека привлекательного умом и гастрономически, но которого кусать было не позволено, только слушать и лучше не возражать – Аркадия Измайловича Свеклу, главного бухгалтера их конторы.