Удар колокола. Глава 18

Глава 18. Путешествие никуда.
 
   
Неизвестное время. Неизвестная местность.
   
   
             Последним, что запомнил Василий перед тем, как сознание окончательно покинуло его, были прозрачные, словно нарисованные на какой-то пленке, стены странного деревянного сооружения с необычным колоколом внутри. При этом странность заключалась еще и в том, что за прозрачными стенками просматривалась отнюдь не густая лесная поросль, сквозь полупрозрачные деревянные стены проступало совсем иное видение, больше всего напоминающее берег какого-то моря со скалистыми берегами.
Затем перед глазами Ельцова все потемнело, и на некоторое время он потерял способность воспринимать реальность.
            Когда журналист пришел в себя и открыл глаза, то первое, что увидел перед собой, а вернее – над собой, ибо находился в лежачем положении, было странное небо розовато-фиолетового цвета, по которому плыли густые серовато-желтые облака. Некоторое время Василий смотрел в небеса совершенно непривычного цвета и слушал странный, периодический мерный шум, источник которого находился где-то совсем недалеко. Ощупав руки и ноги и немного поразмыслив, Ельцов решил, что бесконечно лежать на чем-то, напоминающем мелкозернистый песок, не имеет никакого смысла, и попробовал приподняться. Как ни странно, но получилось это довольно легко, без малейшего напряжения, словно он и не терял сознания. Однако вид, открывшийся перед взглядом журналиста, поразил до глубины души.

            Прямо перед ним расстилался берег моря, хотя не исключено, что даже океана. По крайней мере, Василий определил этот водоем именно как море, хотя цвет водной поверхности, простиравшейся во все стороны настолько, насколько хватало глаз, не походил ни на одно море, с коим журналист был знаком на Земле. Скорее такой водоем вполне органично смотрелся в каком-нибудь фантастическом фильме, ибо цвет воды имел кораллово-бежевый оттенок, а порывы довольно свежего ветра поднимали на его поверхности немаленькие волны, украшенные шапками грязно-оранжевой пены. Что интересно, самого ветра на берегу почти не чувствовалось, однако, что же еще могло стать причиной появления столь заметного волнения?!

           С левой и с правой стороны, настолько, насколько хватало глаз, уходил вдаль пологий берег, блистающий под лучами небесного светила ослепительным белым цветом. Подобный цвет придавал берегу чрезвычайно мелкий, больше похожий на сахарную пудру, песок. В полосе прибоя, где песок омывался бежевыми волнами необычного моря, он имел розово-желтоватый цвет. Самое интересное, что имея столь мелкую структуру, песок, тем не менее, оставался довольно плотным и не осыпался при каждом движении.
            Сам Василий находился сейчас на расстоянии примерно двух десятков метров от уреза воды. В этом месте относительно пологий берег начинал переходить в более крутое возвышение. Обернувшись назад, журналист увидел, что еще примерно в десятке метров песчаный склон упирается в невысокую каменную насыпь, сложенную из темно-бурых валунов разных размеров. Что находилось за этой насыпью, имевшей высоту чуть больше роста Василия, разглядеть, отсюда не удавалось.  Насыпь эта тоже уходила в обе стороны на неизвестное расстояние, исчезая где-то в районе линии горизонта.

           Помимо мерного шума набегающих на берег кораллово-бежевых волн и негромкого, какого-то заунывного завывания ветра, в этом мире не слышалось ни единого звука. Василий еще раз осмотрелся по сторонам, но не увидел вокруг никого и ничего – он был совершенно один на пустынном берегу моря с необычным цветом воды. И его неожиданный спутник, представитель некоего иного мира, носивший имя Микас, тоже куда-то исчез, хотя вроде бы оставался рядом в тот момент, когда началась эта странная трансформация или, как догадался с небольшим опозданием Василий, перемещение. Однако в данной местности никаких следов Микаса поблизости не наблюдалось.
             К слову сказать, Василий не ощущал в этом мире ни холода, ни тепла, и лишь налетающие изредка порывы ветра вызывали ощущение легкой, едва заметной прохлады.

            Взглянув еще раз на море, Ельцов сделал несколько неуверенных шагов вдоль начинающегося песчаного подъема, а затем попробовал подняться к насыпи. К немалому удивлению путешественника, сделать это оказалось весьма нелегко – странный песок, казавшийся необычайно плотным в том месте, где стоял Василий, немедленно осыпался и проваливался, стоило ему только начать подниматься вверх. И чем больше усилий журналист прилагал для того, чтобы подняться, тем сильнее начинал осыпаться песок, заставляя человека съезжать назад. Некоторое время Ельцов пытался бороться со столь изменчивой песчаной поверхностью, но потом бросил бесплодное занятие и решил спуститься к странному морю.

           Движение вниз не составило ни малейшего труда. Что интересно, тот же самый песок, что буквально в метре от начала подъема превращался, чуть ли не в зыбучий, здесь казался совершенно обыкновенным.
Через полминуты Василий находился всего в нескольких шагах от уреза воды, наблюдая, как волны высотой около метра равномерно накатываются на берег, оставляя за собой быстро высыхающую мокрую полосу.
           В какой-то момент журналисту показалось, что со стороны воды идет волна теплого воздуха, но сказать об этом определенно он не мог, возможно, это являлось лишь субъективным восприятием.

             Немного подумав, Ельцов решил рискнуть и попробовать местную воду на ощупь, и даже начал было осторожно продвигаться к полосе прибоя, как вдруг услышал позади резкий окрик. Василий тотчас обернулся и увидел фигуру человека, стоявшего на вершине каменной насыпи и отчаянно махавшего руками. В этой фигуре журналист узнал того самого представителя иного мира, Микаса, вместе с которым находился в момент перемещения в деревянном сооружении, напоминавшем церковь.
Микас спрыгнул с вершины насыпи и какими-то странными, зигзагообразными скачками сбежал вниз, приблизившись к Василию.

             - Немедленно отойди от воды! – решительным голосом прокричал представитель иного мира, продолжая махать рукой Василию и вновь переходя при этом на «ты».

            Василий с легким недоумением оглянулся на накатывающиеся волны бежевого оттенка, а затем развернулся и двинулся обратно, навстречу своему новому знакомому. Примерно на середине пути от полосы прибоя до начала подъема они встретились.

             - Надо было мне подождать пока Вы в себя придете, - покачал головой Микас, бросая взгляд в сторону моря, опять почему-то переходя на «Вы», словно никак не мог определиться, - для любого человека это вполне естественный шаг – подойти к воде, а здесь это очень опасно.

            - В этом море кто-то живет? – Василий с некоторой опаской посмотрел в сторону мерно набегающих на берег волн, и теперь ему уже совсем не хотелось попробовать странную воду на ощупь.

            - Нет, в этой жидкости никто не может жить, - усмехнулся Микас, тряхнув головой, - Вы, наверное, почувствовали тепло, идущее со стороны моря, хотя сейчас ветер с берега?

            - Да, в какой-то момент мне показалось, что идут волны теплого воздуха, - немного подумав, ответил журналист.

             - Это море имеет температуру, близкую к температуре кипятка, - Микас говорил совершенно ровным тоном, однако от его слов Василий даже слегка поежился, - к тому же наполнено море не водой, а смесью нескольких кислот, не очень концентрированных, но тем не менее.

           - Вот черт, - Василий даже передернул плечами, - окатила бы такая волна и поминай, как звали.

           - Что, верно, то верно, но это моя вина, я не должен был оставлять человека одного в незнакомой местности, - в голосе Микаса почувствовалось искреннее беспокойство.

           - А что это за место такое? – после небольшой паузы поинтересовался Василий, оглядываясь вокруг. – Ведь, как я понимаю, мы каким-то образом перенеслись сюда из домика, расположенного в лесу?

           - Да, произошло срабатывание внешнего аварийного канала, - ответил Микас, вслед за своим спутником искоса поглядывая по сторонам, - и нас переместило в один из миров, чей вектор времени расположен почти под прямым углом, если такое сравнение, конечно, допустимо, по отношению к вашему миру.

            - И насколько далеко данный мир находится от нашего? – задал вопрос Василий, который, откровенно говоря, не очень представлял себе картину, описанную собеседником.

            - Понятие «далеко», это не совсем правильная категория, которой стоит оперировать в данном случае. – Задумавшись на мгновенье, покачал головой Микас. – С точки зрения линейного пространства, расстояние, отделяющее место, откуда мы были вынуждены экстренно уходить, до этого берега, составляет не более пары десятков километров. Но... – Микас поднял руку в предупредительном жесте, предвосхищая вопрос журналиста. – С точки зрения многомерного пространственно-временного континуума, мы находимся на расстоянии в триллионы световых лет и миллиарды лет линейного или плоскостного времени.

            - Вот черт! Для меня подобные космологические выкладки выглядят все-таки сложновато. – Признался Василий после того, как попытался хоть немного осмыслить сказанное собеседником. – Я могу лишь принять Ваши слова, как некое знание, доступное более высокоразвитой цивилизации.

           - Боюсь, что не столь уж и высокоразвитой, - в голосе Микаса явственно слышалась горечь, - если допустила такое положение дел в своем мире, что её представители были вынуждены спасаться бегством.

            - Хм, ну, тяжелые периоды жизни возникают порой у многих народов, - дипломатично ответил Василий, и после небольшой паузы перевел разговор в другое русло, - а что же представляет собой этот мир, который находится, как Вы сказали – под прямым углом к нашему?

            - Честно говоря, я и сам попадаю в это место всего лишь второй раз. – С некоторым смущением признался представитель иного мира. – В прошлый раз я переносился сюда достаточно давно, причем вместе с проводником. Насколько мне известно, данный мир практически целиком состоит из бесчисленного количества подобных морей, отделенных друг от друга не слишком широкими полосами суши, представляющими собой каменистые пустыни.

            - И здесь нет больше ничего? – Василий даже почувствовал некоторое разочарование, бросая грустный взгляд в сторону моря, движение волн в котором, казалось, не изменилось ни на йоту.

            - Увы, насколько нам известно – ничего. – С пониманием глядя на своего спутника, покачал головой Микас. – Лишь бесконечные моря, у которых практически нет конца и края, хотя, на самом деле, их размер, конечно, конечен. Впрочем, с точки зрения линейного восприятия мира, этот водоем практически бесконечен.

            - Черт, наверное, я никогда не смогу понять, а главное – принять, столь сложную структуру мира... – Глубоко вздохнув, с искренним огорчением ответил Василий, помолчал немного, затем внимательно посмотрел на собеседника. – Послушайте, а как мы вернемся назад, ведь здесь нет никаких сооружений, в котором размещался бы этот ваш аварийный канал?!

           - На самом деле, вернуться в тот мир, откуда мы сюда пришли, просто так не получится, - после некоторого молчания, с легким смущением в голосе ответил Микас, - из данной реальности можно попасть исключительно в тот мир, который являлся родиной для создателей устройств, именуемых сейчас аварийными каналами.

           - Вот оно как? – с немалым удивлением протянул Василий, почувствовавший легкое разочарование. – А я-то думал, что все эти устройства, включая и ту штучку, которая умеет исчезать и переносить что-то еще, создавались вашей цивилизацией?!

            - К сожалению, это не совсем так... – Развел руками Микас, принимая слегка виноватый вид. – Устройства, называемые ключами-активаторами или, в просторечии, маячками, действительно создавались в нашем мире, вот только они использовали уже готовую технологию, придуманную другими. Изобретателями же самого принципа переноса, равно как и создателями многих каналов перемещения, являлись представители иной цивилизация. К величайшему сожалению, этот мир тоже находится далеко не в лучшем состоянии, а если говорить точнее – это мертвый мир.

            - Ну и дела творятся в нашей Вселенной, - с озадаченным видом почесав затылок, вздохнул Василий, - чуть ли не в каждом мире свои сложности, не говоря о том, что в некоторых мирах, как я вижу, вообще – полный крах, а мы-то думаем, что у нас на Земле серьезные проблемы!

           - Ну, на самом деле, ваши проблемы не столь и малы. – Возразил Микас, ответив журналисту предельно серьезным взглядом. – Просто при взгляде со стороны более развитых цивилизаций, а особенно тех, кто уже потерял очень многое, ваши ошибки кажутся пока совсем несущественными и легко поправимыми. Но, ведь если честно признаться, таковое положение складывалось поначалу и в нашем мире, и многие из нас точно так же старательно закрывали на все происходящее глаза. – Представитель иного мира замолчал на секунду, а затем добавил глухим, каким-то потерянным голосом. – А закончилось все, в конце концов, полнейшим развалом всей цивилизации.

            - Ну, хорошо, а как мы попадем из здешнего мира, в тот мир, о котором Вы говорите? – Василий обвел руками вокруг, сообразив, что тема гибели своей цивилизации, видимо, является очень болезненной для его собеседника. – И, кстати, еще хотел спросить – к нам вы тоже попадали из мира изобретателей этих каналов или все-таки из своего?

            - Из своего мира мы разбегались, как это у вас говорят – как тараканы от света. – С мрачным видом усмехнулся представитель иного мира. – Разбегались в любую сторону, лишь бы не оставаться в рушащейся реальности. Собственно, та обитель, к которой принадлежал я, попала в ваш мир именно из того мира, где жили эти самые изобретатели. И, честно говоря, ваш мир мне долгое время очень нравился, будет искренне жаль, если альтернативщики раздерут его, как это нередко бывало, для своих целей.

           - Чем же Вам так понравился наш мир? – слова собеседника вызвали у журналиста немалое удивление. – Вы же вынуждены постоянно скрываться, да теперь еще и бегать без конца?!

          - Ну, на самом деле оставаться незамеченными в таком мире, как ваш, не так и трудно. – Покачал головой Микас, и на лице его мелькнула теплая улыбка. – Мы не слишком вдавались в перипетии политической борьбы, без проблем находя свое место в вашем мире, плохо стало лишь относительно недавно, когда в ваш мир проникли альтернативщики.

            - Да уж, судя по Вашим словам, это весьма неприятные ребята, - вспомнив о некоторых происшествиях, случившихся в его родном городе, вздохнул Ельцов, - неужели они так сильно отличаются от нас?

            - Вот смотрите, в вашем мире имеются такие насекомые, как муравьи... – Терпеливо взялся за разъяснение Микас. – Они живут этакими колониями, и жизнь одного члена колонии ничего не значит по сравнению с жизнью всей колонии в целом. А теперь представьте, что во Вселенной существуют практически такие же муравьи, и единственное, что для них имеет какое-то значение – это постройка собственного муравейника. Правда, чаще они это называют «сетью»... Ну, а то, что при строительстве этой «сети» могут пострадать другие обитатели леса, то есть Вселенной, их почти не волнует. Противостоять же им, в большинстве случаев, чрезвычайно сложно, а для таких цивилизаций, как цивилизация Земли, практически невозможно.

             - Довольно удручающая картина, - с некоторым сомнением поскреб подбородок Василий, - и что – нет никакой возможности с ними бороться?

            - Ну, как сказать, все зависит от того, насколько далеко вы, я имею в виду всю вашу цивилизацию, будете готовы зайти, чтобы защититься. – Слегка пожал плечами Микас, хотя вид его вряд ли можно было назвать спокойным или равнодушным. – Конечно, если вы предпочтете взорвать половину своей планеты ядерными зарядами, но не пойти на частичное ущемление собственной свободы со стороны более высокоразвитой цивилизации, то альтернативщики, скорее всего, отступятся – планета, представляющая собой ядерный могильник, им однозначно не нужна.

             - Однако же, не самая лучшая альтернатива, - совершенно ошеломленный Василий уставился куда-то вдаль невидящим взглядом.

              Журналист все больше понимал, что волей или неволей, но их цивилизация оказалась втянутой в некие Вселенские разборки, для полноценного участия в которых она, увы, совсем не доросла.

             - Имеются, конечно, минимальные шансы на то, что ни одна из двух ветвей альтернативщиков, претендующих сейчас на постройку узла своей «сети», так и не сможет определить сильнейшего. – После короткой паузы добавил Микас, хотя уверенности в его словах не ощущалось. – Или, как самый крайний вариант, вмешается посланник структуры, называемой нами Архитекторами, хотя я бы на это особо не надеялся.

          - М-да, однако же... Выходит, положение у нас, я имею в виду не нас двоих, а всех землян в целом, далеко не самое лучшее. – С озабоченным видом покачал головой Василий, а потом вспомнил еще кое-что и вновь повернулся к представителю иной реальности. – А скажите – много ли на Земле представителей вашей цивилизации, и в каких местах вы обычно живете?

             - Я вряд ли смогу назвать Вам точное число, - подумав около полуминуты перед тем, как ответить, пожал плечами Микас, - но, полагаю, что нас не менее нескольких тысяч, по крайней мере, до недавнего времени, правда, это включая дублей, а проживаем мы практически по всей Земле, исключая Антарктиду и области Крайнего Севера.

           - Не любите сильный холод? – тотчас же полюбопытствовал Ельцов, которому в голову тут же полезли воспоминания о некоторых фантастических фильмах про пришельцев.

           - Нет, холод тут не причем, - отрицательно покачал головой представитель иного мира, - просто вблизи полюсов, я имею в виду – магнитных полюсов, часть необходимого для нас оборудования работает не слишком стабильно, а для нас эта стабильность очень важна.

             - А, понял, видимо магнитное поле мешает, - догадался Василий, посмотрев на Микаса, и тот согласно кивнул.

             Некоторое время оба беглеца молчали, глядя как на мерные движения набегающих на берег совершенно одинаковых кораллово-бежевых волн, с мелкими барашками на вершинах. И только сейчас Василий впервые обратил внимание, что в отличие от земных морей, на горизонте этого водоема не наблюдалось этакой выпуклости, свойственной шарообразной поверхности, а водная гладь как будто просто растворялась где-то вдали. Некоторое время журналист размышлял об очередной странности, а потом спросил об этом Микаса.

             - Ну, что же, вполне логично, ведь мы находимся сейчас отнюдь не на поверхности какой-либо планеты. – Совершенно спокойно ответил представитель иной цивилизации. – Весь мир, куда нас перенес аварийный канал, представляет собой бесконечную плоскость, в которой разбросаны в относительно хаотическом порядке миллиарды, да что там – триллионы подобных морей, чья протяженность начинаются от протяженности земного Черного моря и заканчивая размерами, превышающими размеры Австралии.

            - И, э-э... где вся эта плоскость заканчивается? – запнувшись на мгновенье, пробормотал совершенно ошарашенный Василий, который практически не мог представить себе реальный облик того места, в котором сейчас находился.

           - Нигде, - коротко ответил Микас, - по крайней мере, из тех данных, что известны мне – этих краев никто не видел, да я думаю, и не искал.

           - Ну и дела, каких только миров не бывает во Вселенной, - глубоко вдохнул, а потом с шумом выдохнул Василий, - но, как же мы найдем отсюда выход, или все-таки - вход, который выведет нас в нужный мир, откуда мы, в свою очередь, сможем попасть обратно на землю?

           - Нужно отыскать нечто вроде узловой точки. – Задумчивым тоном проговорил Микас, бросая быстрый взгляд в сторону каменной насыпи. – В этой точке сходятся несколько линий течения времени, и в определенный момент мы сможем выйти отсюда в требуемое нам пространство. Я уже попробовал найти такую точку поблизости, но пока мне не повезло, теперь стоит попробовать еще – таких точек здесь должно быть немало.

            - А что эта точка собой представляет? – осторожно спросил Василий. – Можно ли её увидеть обычным глазом или нужны какие-то специальные приспособления?

            - Для того чтобы видеть подобную точку в любом её состоянии и в любой период сменяемых состояний материи, обычного зрения, имеющегося у вас, да и у нас тоже, совершенно недостаточно. – Немного подумав, ответил Микас. - Однако время от времени, такие точки входят в так называемый режим «резонансной бифуркации», и в этот момент её можно увидеть невооруженным взглядом. Думаю, нам необходимо подняться на каменистую гряду и идти вдоль берега моря – чаще всего такие точки возникают возле береговой линии.

             - А нам обязательно нужно подниматься? – с некоторой настороженностью поинтересовался Ельцов, вспомнив свои неудачные попытки взобраться наверх.

             - У самой кромки воды таких точек не бывает, а лучше всего видно их именно с гряды, - ответил совершенно спокойно Микас, - я пойду первым, а Вы – в точности повторяете мои движения, - он пристально посмотрел на Василия и добавил с некоторым нажимом, - досконально повторяете ВСЕ мои движения, это понятно?

            - Хорошо, как скажете, - пожал плечами Василий, решив не спорить, а посмотреть, что из этой затеи выйдет, как-то не очень надеясь на возможности своего спутника.

            Представитель иной цивилизации тотчас развернулся и двинулся в сторону каменистой насыпи. Поначалу Василий просто шел следом, даже время от времени сокращая путь, но потом заметил, что Микас идет не просто так, а выбирает весьма определенный маршрут. В частности, новый знакомый журналиста не пошел прямо к насыпи, оказавшись на песчаном склоне, а двинулся по очень длинной и плавной дуге, делая то длинные и размашистые, то очень короткие, семенящие шаги. Чуть присмотревшись, Василий приноровился идти таким же способом и, к своему удивлению, начал, пусть не слишком быстро, но все же подниматься на песчаный склон. И через несколько минут, пройдя довольно причудливым маршрутом, он оказался перед самой каменистой грядой.

            Здесь Микас не стал хитрить, а полез на каменистую гряду самым, что ни на есть, обычным способом – видимо какие-то нюансы имелись лишь при движении по песчаному склону. Василий, недолго думая, начал карабкаться следом, и еще через минуту стоял на гребне, оказавшимся довольно широким. Точнее сказать, это образование выглядело даже не грядой, а чем-то вроде очень вытянутого в одном направлении каменистого плато, второй край которого виднелся где-то на расстоянии примерно в четверть километра.
             Что же касается протяженности в продольном направлении, то гряда тянулась в обе стороны настолько, насколько хватало глаз. Бросив взгляд на уходящую в бесконечность каменистую возвышенность, Василий вспомнил слова Микаса о том, что представляет собой здешний мир и подумал, что идти по этой гряде можно не один месяц, а она все будет тянуться, тянуться...

            Что касается самого представителя иного мира, то последний без особых раздумий двинулся по гряде в правую сторону, если смотреть со стороны моря, впрочем, журналист подумал, что с тем же успехом можно было пойти и в противоположную сторону – от этого ничего не изменилось бы. Однако какой-либо альтернативы у Василия не было, поэтому он без особых колебаний последовал за Микасом. Так они двигались по плоской каменной гряде (или все же равнине?) около получаса. За это время попутчики перебросились между собой всего лишь парой коротких фраз. Василий не слишком жаждал завязывать беседу из-за опасений, что его собеседник вновь начнет ностальгические философствования по поводу судьбы своей цивилизации и наукоемкие объяснения происходивших при этом процессов. Микас же, вероятно снова погрузился в размышления о своей дальнейшей судьбе, ведь как понял Василий из нескольких обрывочных фраз – свою семью, или как они это называли – обитель, представитель иного мира фактически потерял.
             Местность, по которой двигались беглецы, за эти полчаса не изменилась ни на йоту – все также мерно катились на покрытый белым песком берег, волны кораллового цвета, и все также ощущалось едва заметное дуновение ветра, которое по-прежнему имело направление от берега к морю. При этом ветер замечался только вблизи земли, ибо, бросая взгляды в небо, журналист видел неизменную картину из разрозненных облаков желтого цвета, словно приклеенных к фиолетово-розовому фону небосклона.

           Однако через некоторое время во всей практически неподвижной картине окружающего мира что-то изменилось. Что именно произошло и в какой конкретно момент, Василий, наверное, не мог бы сказать, но ощущение изменения обстановки было настолько явственным, что заставляло немало настораживаться. Бросив взгляд на своего спутника, Ельцов понял, что тот тоже почувствовал проявившееся изменение – стал более настороженным и сосредоточенным, все чаще бросал внимательные взгляды по сторонам, да и несколько замедлил темп движения.
            Через несколько минут после того, как возникло это странное ощущение, Микас остановился и стал напряженно всматриваться куда-то вдаль, но не вдоль каменистой гряды, а скорее в ту сторону, где располагалось, если так можно выразиться, соседнее море. До последнего, если верить рассказам представителя иного мир, было чуть больше километра, по крайней мере, по субъективным ощущениям.

            - Похоже, приближается пространственно-волновой сдвиг, - проговорил Микас, продолжая сосредоточенно смотреть в сторону каменистой равнины.

             - Сдвиг? – чисто машинально повторил Василий, вертя головой во все стороны и пытаясь разглядеть невидимые причины нарастающего напряжения. – А как он выглядит и чем это нам может грозить?

             - Ну, насколько мне известно, если мы сможем его почувствовать, то исключительно в очень слабой форме. – С задумчивым и несколько неуверенным видом ответил Микас, слегка покачав головой. – Я сталкивался с этим явлением всего единожды, и тогда это было похоже на резкий порыв ветра, после которого изменились некоторые нюансы местности.

            - Нюансы местности? – удивленно поднял брови Василий.

           - Ну, что-то в этом духе, - уклончиво ответил Микас, но почему-то не стал развивать свою мысль, а медленным шагом двинулся дальше.

            Василию показалось, что его спутник и сам недостаточно хорошо знает о том, что может произойти в случае появления пресловутого сдвига, но поскольку иных объяснений не последовало, то оставалось только двинуться следом, что журналист и сделал. Но, не успели они пройти и десятка шагов, как пейзаж впереди неуловимо изменился – создалось впечатление, что навстречу путникам двигается нечто, напоминающее волну горячего воздуха, заполняющую все пространство впереди – от одной стороны горизонта до другой.
            Догнав своего спутника, Василий молча указал ему на это явление и Микас точно так же молча кивнул головой – судя по всему это и был пресловутый сдвиг. При этом Василий заметил, что совершенно прекратился ветер, который до сих пор почти беспрерывно дувший со стороны моря, хотя и последний и без того был едва заметным. Однако Микас не выказал какого-то особого беспокойства, продолжая двигаться вперед, хотя и несколько замедлил шаг. У Ельцова появилось острое желание найти какое-нибудь укрытие, но поскольку ничего даже отдаленно напоминающего канаву или возвышенность поблизости не наблюдалось, оставалось надеяться лишь на то, что пресловутый сдвиг не принесет с собой каких-то катастрофических последствий. Время, и без того тянувшееся в этом мире необычайно медленно, теперь и вовсе превратилось в какую-то тягучую пытку.
             Странное марево, видневшееся впереди, двигалось навстречу путникам со скоростью, не превышающей скорости движения людей, и вероятнее всего, как подумалось Василию, при желании можно было без проблем уйти от него. Немного подумав, Ельцов указал на это обстоятельство своему спутнику.

             - Нет, к сожалению, это невозможно, - покачал в ответ головой Микас, - медленное визуальное перемещение границы сдвига – лишь следствие нашего восприятия, на самом деле это изменения происходит достаточно быстро.

             И словно в подтверждении этих слов, странное явление, похожее на полосу горячего воздуха, внезапно в одно мгновенье преодолело, но опять-таки, исключительно по внутренним ощущениям, довольно большое расстояние, приблизившись к путникам почти на расстояние вытянутой руки. Василий изрядно напрягся, но бросив взгляд на своего спутника, увидел, что тот совершенно спокоен, разве что прекратил движение и стоит на месте. Недолго думая, журналист тоже остановился, стараясь держаться как можно ближе к Микасу, чтобы не потерять его снова. В этот момент странная прозрачная стена снова как-то странно колыхнулась и...

              Василию вдруг показалось, что странное марево окутало его со всех сторон, и на мгновенье всё пространство вокруг словно покрылось каким-то белесым туманом, и репортер напрягся.
               Но уже через мгновенье странный туман рассеялся, а марево оказалось в нескольких шагах позади журналиста, опять-таки по чисто субъективному ощущению. Ельцов бросил быстрый взгляд по сторонам, чтобы попытаться определить – какие же изменения произошли в обстановке. На первый взгляд, все оставалось по-прежнему. Рядом в спокойной, даже несколько расслабленной позе стоял Микас, а над головой все так же висели неподвижно желтоватые облака на фоне розового неба. Брошенный в сторону взгляд позволил рассмотреть все такое же оранжево-сиреневое море…
             «Стоп!», - поймал себя на мелькнувшей неожиданно мысли Василий, - «море же было какого-то иного цвета, вроде бы какого-то коричневого оттенка».
             Журналист быстро огляделся по сторонам, стараясь глядеть уже более внимательно, и увидел, что и каменная равнина, на поверхности которой они стояли, также изменила свой вид. Теперь она состояла не из бесчисленного количества гальки серовато-бурого цвета, а из совсем мелкого щебня, имевшего гораздо более светлый оттенок.

            - Да, именно так, это чаще всего и происходит, - кивнул головой Микас, отвечая на беззвучный вопрос журналиста, который явственно читался в глазах последнего, - иногда меняется и цвет неба, но это довольно редкое явление и, как говорят, совсем уж в редких случаях, может поменяться и ландшафт.

            - Ну и ну, - покрутил головой Василий, - хорошо еще, что мы сами не изменились во время сдвига, а то стало бы совсем весело.

             - Меняется только то, что находится в этом мире достаточно длительное время, - совершенно спокойно ответил Микас, - пробудь мы здесь большее время, изменения затронули бы и нашу внешность, а возможно, и не только.

             - Что-то мне кажется, что было бы совсем неплохо покинуть это место в самое ближайшее время, - с озабоченным видом проговорил Василий, вновь оглядываясь по сторонам, - превратиться в какого-нибудь зеленого человечка мне совсем не улыбается.

              - Я думаю, это таковое желание в скором времени исполнится, - успокаивающим тоном ответил представитель иного мира, указывая рукой вперед, - взгляните туда.

              Василий перевел взгляд в том направлении, куда указывал Микас и на самом краю каменистой равнины увидел какое-то странное явление. Более всего оно напоминало эффект, возникающий, при наблюдении за какой-то панорамой сквозь увеличительное стекло – весь окружающий ландшафт выглядит нормально, а в фокусе лупы он кажется, словно вогнутым или выпуклым, в зависимости от того, с какой стороны оптического прибора находится наблюдатель. Здесь же, казалось, присутствовали сразу оба этих эффекта – один в другом. Василий вопросительно посмотрел на своего спутника и тот утвердительно кивнул головой:

             - Да, это и есть точка резонансной бифуркации, думаю, она может стать нашим шансом выбраться из этого мира.

              - А как же мы в нее попадем? – поинтересовался Василий, внимательно разглядывая странное явление. – Она ведь как будто висит в воздухе?

              - Это не сложно, достаточно просто прыгнуть в неё и попасть в створ внешней границы, - снова каким-то не слишком определенным тоном объяснил Микас, а потом вдруг сорвался с места и со всех ног бросился в сторону пресловутой точки бифуркации.

            Василий немного помедлил, а потом побежал следом, стараясь не отставать.
             Подбежав почти к самому краю каменистой равнины, Микас сильно оттолкнулся от земли и буквально влетел в область странного оптического эффекта. Василий, двигаясь следом, подумал было, что представитель иного мира пролетит сквозь необычное визуальное искажение, но тот достиг того места, которое можно было бы назвать фокусом необычной оптической аномалии и... исчез.

             На мгновенье Василий даже остановился, изрядно пораженный случившимся, но потом понял, что ему сейчас предстоит сделать то же самое. И если он не желает остаться в этом, застывшем в своем однообразии мире, навсегда, ему необходимо, напрягая все силы, бежать к аномалии. Еще несколько секунд сумасшедшего бега, и вот Ельцов оказался в воздухе, не забыв при этом закрыть глаза, а еще через мгновенье исчез точно так же, как и его спутник, четверть минуты назад.

            А еще спустя несколько секунд, странная висящая в воздухе аномалия, вдруг пошла какой-то рябью и исчезла, словно её здесь и не было. Некоторое время в мире, где по-прежнему оранжевое море лениво накатывало на белесый берег свои волны, ничего не происходило. А затем, на несколько секунд на том же месте, где висела аномалия, появился какой-то человек, причем стоял он не на земле, а словно висел в воздухе. Некоторое время незнакомец осматривался по сторонам, потом удовлетворенно кивнул головой и снова исчез.
 
   
Глава 19 - http://proza.ru/2022/02/23/1146