Бесструнное

— Вот и гитара.
— Что же в ней такого особенного?
— Я никогда не дотрагивался до нижней струны.
— То есть она молчала с самого рождения?
— Именно. Сотни концертов слушала других, но никогда не вспахивала воздушное поле плугом удивительных вибраций.
— Струна, не выполнившая своё предназначение?
— Отнюдь нет. В непоколебимости тишины и заключается сама цель игры и возможность звукоизвлечения.
— Странное молчание.
— Однако не величие ли в том, чтобы молчать, будучи говорливым попугаем?
— Что же дальше?
— Ну, я могу сыграть вам что-нибудь, забыв о струне-канате между звуком и человеком.
— Но ведь музыка исказится!
— Как? Разве трудно представить звук?
— Давайте лучше нарушим обет молчания последней струны: пусть поёт.
— Тогда потеряется уникальность инструмента.
— Зачем же подчёркивать неполноценность? Исправим недостаток!
— Смысл этого инструмента не в блаженном неделании басовой струны?
— А разве плохо нарушать устойчивость, меняя сложившуюся стройность, если это и есть основной принцип миропорядка?
— Хорошо. Выбивайте признательные звуковые показания.
— Уверены?
— Да. Позволяю вам. 
— Почему ничего не слышно? В чём же дело? Почему струна пляшет, но не говорит? Вибрирует, но молчит?
— Это струна покоя, и она молчит в вашем уме, потому что вы сами сделали её немой.
— Но остальные же звучат!
— Потому что им нечего сказать, и вы это тут же слышите, будучи восприимчивы к пустякам. Но струна тишины говорит слишком много, и вы ничего не слышите, полностью оглохнув.
— От чего же?
— От полноты звука последней струны...
— Которую я никогда не трогал!
— И которой никогда не было.