Рубеж - 70. Ожидания

69. Негаданная встреча  http://proza.ru/2022/02/21/245

Медленно двигаясь против течения, ладья Олбьера ближе к вечеру добралась до Тумаша. Возвращение в город, откуда они с таким трудом бежали накануне, пробудило в душе у Гоннара сложные чувства. С одной стороны, это место, с которым было связано столько радостных и тяжелых событий, властно влекло его к себе, словно он оставил здесь частичку своего «я». С другой стороны, его страшила неизбежная картина разгрома. Он боялся стать свидетелем окончательного поражения своих друзей и соратников. Однако оказалось, что все старания Тюпрака сломить мужество осажденных не достигли пока своей цели. Детинец держался несмотря на постоянные приступы. Стойкость осажденных порадовала также и Олбьера, поскольку укрепляла позиции на переговорах представляемой им стороны.

Когда ладья с поднятым на ней белым флагом появилась у стен Тумаша, Тюпрак уже знал о ее приближении от бийя Осолука, с которым посол хакана встретился накануне. По зрелым размышлениям хан решил не отказываться от переговоров. Война, хотя сам ход ее был успешен для кунов, явно затягивалась. Потери, понесенный при разгроме Порубежья, оказались весьма значительными. В виду этого Тюпраку пришлось скорректировать прежние планы. Перспектива зимнего наступления и осады скрытых в лесах и хорошо укрепленных городов склавов смущала сердца кунов. По-видимому, войско устало и мечтало о передышке. Тюпрак, конечно, мог проигнорировать эти чувства своих поданных, но он понимал, что, если они будут биться без прежнего воодушевления, опасность поражений резко увеличится. Все могло повернуться таким образом, что ему самому пришлось бы искать мира. То, что о прекращении боевых действий заговорили первыми его противники, заметно усиливало его позиции на переговорах. А этим преимуществом не стоило пренебрегать, так же как возможностью завершить боевые действия выгодным перемирием.

Следствием указанных размышлений стала достаточно приветливая встреча хакановых послов. Едва корабль причалил к берегу, на него поднялись два знатных бийя.
- Великий хан примет тебя сегодня же, - сказал один из них.
- Но прежде ты должен пообещать, что не возьмешь на свой корабль ни одного беглеца, а твои люди не будут искать добычи в стенах города. Впрочем, - добавил бий, - никому не возбраняется делать покупки на рынке.

Фрязский купец дал требуемое обещание, а когда бийи покинули его корабль, сказал Гоннару и Сотану:
- Ваше присутствие может помешать моей миссии. Придется вам все время оставаться на корабле. Ведь, если кто-нибудь вас узнает, как мне доказать, что вы сумели сами, без моей помощи скрыться из города?

- На корабле нас тоже могут узнать, - заметил Гоннар.
- Да, - согласился, подумав, купец, - хотя у меня есть одна идея. Во время прошлогоднего плавания я купил в Труме несколько фальшивых бород и усов, а также различные парики. Замечательная возможность изменить свою внешность!

- Мы ею воспользуемся, - тотчас согласился Гоннар, который хотел разузнать, по возможности, о судьбе Чернавы. Умом он понимал, что в момент штурма и разгрома города у нее было мало шансов уцелеть. Но в сердце продолжала теплиться надежда, что благодаря какой-нибудь счастливой случайности девушке все-таки удалось избегнуть смерти. 

Олбьер принялся за дело. Вскоре, посмотрев на себя в зеркало, Гоннар сам не узнал собственного лица. Густая брода и длинные обвисшие усы состарили его разом на десять или пятнадцать лет.

- Теперь можно не бояться, - сказал он.
Купец взял с собой еще шестерых провожатых, и они двинулись в путь, предводительствуемые бийем и небольшим отрядом пеших кунов. От реки подошли к Южным воротам. Половина башен и часть стены были сожжены, всюду лежали тела павших воинов. Это зрелище тяжело отзывалось в сердце Гоннара. «Неужели все было напрасно? – думал он. – Недели голода, лишений, безумная отвага в бою, смерть Златы и еще многих тысяч других?» «Так оно и будет, - отвечал он себе, - если хакан примет требования Тюпрака».

Через разбитые ворота они вошли в город. Здесь также на каждом шагу встречались тела убитых жителей и следы пожаров. Смерть и разрушение наложили на каждую вещь свой неизгладимый отпечаток. Однако храм Яки-Куло уцелел. Проходя мимо дома богини, внутри которого он пережил самые счастливые и самые волнующие минуты своей жизни, Гоннар ощутил внутренний трепет. Больше всего ему хотелось сейчас войти внутрь и узнать, как отразились на судьбе жриц трагические события последних дней. «Хотя, какая разница, - пронеслось вдруг у него в голове, - ведь без Чернавы все это потеряло смысл». «Нет, не потеряло, - возразил он сам себе, - не потеряло до тех пор, пока продолжают сопротивляться защитники Детинца. Какая жалость, что я теперь не с ними. Ах, если бы мы с Чернавой успели укрыться в крепости, тогда, быть может…»

Они миновали Западные ворота, также сожженные и разрушенные, вышли из города и оказались в ставке Тюпрака, возле его роскошной белоснежной юрты. После того как слуга доложил о прибытии посла, Олбьера и его приказчика, исполнявшего роль секретаря, немедленно допустили внутрь. Гоннар и пятеро его спутников остались на улице.

Глядя по сторонам, Гоннар неожиданно заметил знакомое лицо: трое кунов вели по улице Торокашку. Руки у Сарычанова слуги были связаны за спиной, однако шагал он уверенно, не испытывая, как видно, никаких опасений за свою дальнейшею судьбу. «Куны освободили его из тюрьмы!» - догадался Гоннар. А поскольку он оказался там из-за своей измены, бояться ему действительно нечего. Проходя мимо, Торокашка задержал на воранге свой взгляд, внимательно разглядывая его лицо. «Неужели узнал? - с тревогой подумал Гоннар. – Если выдаст, мне так просто не отвертеться». Впрочем, беспокоился он напрасно. Торокашка отвернулся и продолжил свой путь. А через несколько минут появился Олбьер и позвал их за собой. Переговоры продлились не более четверти часа. После чего купец и все, кто его сопровождал, вернулись на корабль.

– Нам следует известить хакана о достигнутом соглашении, - сказал Олбьер. - Прежде всего, о том, что Тюпрак избрал местом переговоров Старград. Хан выдал для моего посла свой ярлык. Думаю, у гонца не должно возникнуть никаких затруднений.
- Неужели Осломысл сам отправится на переговоры? – с сомнением заметил Гоннар.
- Едва ли, - усмехнулся Олбьер. – К тому же в последние месяцы ему сильно не здоровится. Полагаю, он уступит эту честь Годамиру.

В тот же день Олбьер отрядил в дорогу двух своих соплеменников-фрязов, вручив им запечатанный отчет и ярлык. Коней для поездки через степь дал им хан вместе с десятком своих джигитов, которые должны были оберегать послов от любых дорожных неприятностей.

- Ну, вот, - сказал Олбьер с удовлетворением, - моя миссия подошла к концу. Дальнейшие переговоры пойдут уже без нашего участия. Но я все равно решил задержаться на Рубеже. Дождусь конунга. Может быть, у него есть на мой счет какие-то планы.

Они двинулись в путь и к полудню следующего дня прибыли в Старград. Гоннару прежде не довелось побывать в этом городе, и теперь он с удивлением смотрел по сторонам. Как уже говорилось, крепость в устье Пучая перешла под контроль кунов без боя и здесь не было повреждено ни одно здание. Между тем, Старград не случайно считался жреческим центром. Еще в стародавние времена, когда место это не было обнесено валами и стенами, жрецы разных богов возвели поблизости друг от друга около десятка прекрасных храмов. С тех пор Старград сделался местом паломничества склавов и ворангов. Хаканы по нескольку раз в год отправляли сюда торжественные церемонии с богатыми дарами. Внутри крепостных стен проживали десятки жрецов. А поскольку они постоянно хлопотали об украшении своих храмов, в посаде обосновалось много искусных ремесленников. Когда началась война, какая-то часть из них успела уехать, но другие продолжали жить под защитой храмов, которым Тюпрак пообещал неприкосновенность. Однако прежде великий хан обложил жрецов высокой данью, которую те исправно выплатили. Таким образом, куны получили со Старграда солидный выкуп, а жрецы сохранили самую ценную утварь.

Бий Осолук уже был извещен о том, что вверенный его охране город должен стать местом встречи и важных переговоров между двумя правителями. Он проводил Олбьера к просторному дому, принадлежавшему храму Геревита, и фряз договорился со жрецами, что именно здесь остановится посольство хакана. Покончив с делами, Олбьер со своими спутниками отправился на фрязский двор.  Гоннар и Улеб сопровождали его. Не было только Сотана, который незаметно отстал, едва они оказались внутри городских стен.

По прибытии на фрязский двор (а он в Старграде был почти таким же обширным и богатым, как в Велигарде), Олбьер поселил троих друзей в одной из дальних комнат и посоветовал им пореже показываться на глаза кунам.
Что касается Сотана, то он явился только через час.

- Прости меня, господин, за задержку, - сказал тумаш купцу. – Я встретил своего родича Чубадая и посчитал, что полезно будет переговорить с ним.
- Ты открыл Чубадаю наше убежище? – спросил Улеб, когда Олбьер вышел.

- Я рискнул, потому что совершенно в нем уверен. Чубадай всегда был одним из самых преданных слуг Кульдюрея. Он не доверяет Тюпраку и может быть нам полезен. Но все это ерунда по сравнению с главным. Знаете, что он мне сказал?
- Что? – спросил Гоннар, который сразу заметил, что молодой тумаш сильно возбужден и едва сдерживает свое волнение.

- Камоса жива! Она здесь, в Старграде. Живет в тереме и, кажется, ни в чем не нуждается.
- Невероятно! Но как она тут оказалась?
- Пока не знаю. Да это и не важно. Главное, что она пережила падение Серенска. Боги уберегли ее от позорной смерти.

- И что ты будешь теперь делать? – спросил Улеб.
- Пока не знаю. Надеюсь, с помощью Чубадая мне удастся с ней встретиться или хотя бы передать весть о себе.

Через три дня в Старград пришло два известия. Одно из них касалось падения Витича. Эта мощная крепость сдалась кунам без боя. Весь гарнизон был выпущен из города с оружием. Куны не препятствовали его переправе на другой берег Славоны.
- Как же так? – недоумевал Гоннар. – Ведь там и осады по-настоящему не было!
- Говорят, что сдаче способствовал сам коннунг, - сообщил Олбьер. – Он обо всем договорился.

- Межамир? – но тогда все понятно. – Хотя я многого от него ожидал, но все-таки удивлен.
Другой важной новостью стало сообщение о том, что Годамир уже в пути, его флотилия достигла Велижа и находится в устье Непры.

- Жду не дождусь конунга, - признался Улеб, - мне кажется, с его прибытием наши дела сразу поправятся.
- Если бы он шел во главе войска, - сказал Сотан. – Но он предводительствует посольством, которое является в ставку торжествующего врага после того, как мы проиграли войну.

- И все-таки я на него рассчитываю!
- Увы, - вздохнул Гоннар. – Прочную победу одерживают не за столом переговоров, а на поле боя!
Он тоже не верил, что Годамиру удастся каким-то образом переломить ситуацию в свою пользу.

71. Наперсница  http://proza.ru/2022/02/25/248

«Заповедные рубежи»  http://www.proza.ru/2013/07/08/294