О судопроизводстве в современной России

Мои постоянные читатели знают, что у меня есть судимость. Да, она была условной и уже давно с меня снята, но это позволило мне более глубоко познать внутреннюю кухню судопроизводства в современной России.

Вкратце суть дела, по которому я был осужден на 4 года условно с испытательным сроком 3 года и лишен на год прав управления автомобилем. Поздно вечером я вез на своем автомобиле "Тойота Марк-II" двух гостей Хабаровска, которым показывал недавно построенный мост через Амур.  На дороге, которая шла мимо микрорайона с одной стороны и полем с другой, я был на мгновенье ослеплен фарами идущем навстречу автомашины, которая не переключали их с дальнего на ближний, как положена делать при встречном движении. Поясню, что встречный автомобиль был японского производства для езды в Японии, где, как известно, левосторонне движение и свет фар бьет на обочину, т.е. влево. А у нас в России движение правосторонее, свет фар направлен вправо, на обочину.

Вообще-то сейчас требования к ввозимым в Россию автомобилям из Японии строгие, требуют замены фар в автомобилях на европейский стандарт. В те годы, а это начало 2000-х годов, таких жестких требований не было, все это давалось на откуп владельца автомобиля. Я на своей "Тойоте" отрегулировал фары, чтобы они светили право, так было лучше видно обочину и меньше шансов съехать с дороги. Но таких водителей было очень мало. И именно такой "водила" с не отрегулированными фарами  ослепил меня, ехавшего с разрешенной скоростью по практически загородному шоссе.

Когда ко мне вернулось зрения, я увидел перед машиной темную фигуру человека. Тормозить было поздно, единственная возможность - объехать, что я и попытался сделать. Мы не разошлись буквально в 30-40 см,  это позже можно было определить по вмятине на капоте. Человека отбросило влево, на проезжую часть встречной полосы, которая была свободной. Я тут же затормозил, съехал на обочину и подбежал в потерпевшему. Он был уже мертв, я как врач установил это сразу.

Потом подбежали люди, и с остановившихся автомобилей, зеваки из микрорайона, подъехало ГАИ,  меня отвезли на освидетельствование, которое подтвердило, что я трезв. В это время гаишники измеряли все, что положено при ДТП.  После этого меня увезли в отделение милиции к следователю, а автомобиль - на штрафстоянку ГАИ.

Наконец, все формальности были закончены, и я к утру пришел домой, где волновалась жена.  Рассказав ей о ДТП, я лег спать.  На этом приключения этой ночи закончились. Но они продолжились в суде. Мне посоветовали адвоката, который ранее добился справедливого приговора при другом ДТП.  Это бывший сотрудник милиции, который стал заниматься адвокатской деятельностью.  Уже когда все завершилось, я понял, что  он слабый адвокат, не учел всех обстоятельств дела и не смог это внятно доложить на судебном заседании.

Пострадавший оказался бывшим милиционером, к тому же многолетним водителем начальника краевого ГАИ Кузенко.  Он поставил свой автомобиль в гараж, там хорошенько выпил с такими же водителями, владельцами других гаражей, и в состоянии тяжелого алкогольного опьянения (так установило вскрытие)  пошел домой через дорогу, не обращая внимание на автотранспорт.

Между тем известно, что все участники дорожного движения, и водители транспортных средств, и пешеходы,  одинаково ответственны за соблюдение правил. Если вы собираетесь перейти проезжую часть дороги в неположенном месте, вы должны пропустить  движущийся транспорт. Это я хорошо знал. А когда познакомился с практикой судопроизводства в европейских судах, узнал, что там при таких ДТП ответственность возлагается на потерпевшего. Я не нарушил ни один пункт правил, ехал с разрешенной скоростью (никто не доказал, что превысил её), а не тормозил, потому что это не предотвратило бы наезд. Так что действовал по обстоятельствам правильно. Если бы не так, то потерпевший упал бы перед автомобилем, а в данном случае по законам физики, он отлетел в левую сторону, и оказался на встречной полосе. На этом и сыграл суд.

Через полгода они вдруг нашли свидетеля, который якобы ехал навстречу, и видел, что мой автомобиль ехал по встречной полосе.  Причем с расстояния свыше 150 метров, в условиях слабой освещенности, с плохо видимой разделительной полосой. К тому же это был друг сына потерпевшего. Милиционер ушел насколько лет из семьи и жил с молодой девушкой, оставив квартиру прежней семье, взяв  только автомобиль.  Когда он погиб, сын, прибежавший из дома (сработало сарафанное радио), взял из кармана отца ключи от гаража и машины, в ту же ночь перегнал ей в другое место, а позже продал. Все это я узнал из обстоятельств дела.  И друг такого сына стал основным свидетелем в обвинительном заключении.

Вообще было заседаний суда несколько,  на  все, кроме последнего, кто-то со стороны потерпевшего не приходил.  Наезд случился в конце мая, первое заседание суда в июне, а приговор мне вынесли в конце сентября.  За это время я оплатил похороны, оказал материальную помощь сожительнице потерпевшего.  Дисциплинированно приходил со своим адвокатом на все заседания суда, которые проходили с интервалом в 2-3 недели.

Этот свидетель пришел только на последнее заседание.  Я, как ответчик, не мог задавать ему вопросы, это мог делать адвокат, но он этого не сделал. Опытный адвокат бы добился проведения следственного эксперимента в тех же условиях, как прошел наезд. Т.е. в ночное время, на той же трассе. Уверен, что это могло бы убедить судью, что в данном случае налицо лжесвидетельство. Но ничего ни адвокат, ни судья не предпринял, никому это было не надо. Я сам был в состоянии депрессии, все же по моей вине погиб человек. Да, я получил практически максимальный срок при таких обстоятельствах наезда, хотя, повторяю, любой европейский суд оправдал бы меня.  Потом полтора года ездил отмечаться в прокуратуру, стоя в одной очереди с настоящими преступниками. Затем по УДО был освобожден, и с меня сняли судимость.  Вот такая история произошла со мной 20 лет назад. 

А сейчас я хочу поговорить о другом случае в российском судопроизводстве.
Я думаю многие знают эту историю, но напомню вкратце.
В Канске выездная коллегия Восточного окружного военного суда признала виновным и приговорила к пяти годам лишения свободы школьника Никиту Уварова, который хотел взорвать здание ФСБ в Minecraft; двух других фигурантов дела освободили от уголовной ответственности по одной из статей как оказавших помощь следствию.

Но самое важное основное доказательство в этом деле.
Основное доказательство по делу — чат с перепиской и планы в шутку «взорвать» здание спецслужбы в компьютерной игре Minecraft. На тот момент подростки стали самыми юными фигурантами дел о терроризме. Им было всего по 14 лет.
Я конечно не знаю - но у меня просто нет комментариев. Такого ещё никогда не было в истории российской судебной системы.

Особенно это смешно - если вспомнить какие сроки обычно наш суд даёт за коррупцию.
15 000000000 (15 млрд) рублей. Столько денег похитил у пленного завода "Петровское" председатель совета директоров и бывший депутат Мособлдумы Василий Дупак. Суд приговорил его к 6 годам условно. Таким образом, Дупак получил по 1 дню условного срока за каждые 6,8 млн рублей похищенных денег.
Вот почувствуйте разницу.
·15 миллиардов рублей своровал - 6 лет условно.
·Взорвал здание в игре - 4 года колонии.

И на днях этому пришло очередное подтверждение.
В статье я высказываю свое личное оценочное суждение. Я не хочу никого обидеть и не говорю, что оно правильное.

Мосгорсуд отказался конфисковать 62 земельных участка и семь домов у родственников бывшего майора ФСБ Андрея Васильева, освобожденного от ответственности по делу о мошенничестве в особо крупном размере из-за истечения сроков давности.

Вы только вдумайтесь в эту ситуацию. Никто не отрицает - что он виновен в многомиллиардных махинациях, просто закончился срок давности преступления.

Адвокат Васильева при этом также убедил суд, что один из жилых домов родственников отставного офицера конфисковали случайно. Защитник предоставил документы, согласно которым дом был построен после увольнения Васильева из ФСБ. Суд вернул особняк семье экс-сотрудника.

Напомним, суд первой инстанции признал неподтвержденными активами семьи Васильева только 28 из 90 земельных участков, на которые указывала Генпрокуратура. Обвинение утверждало, что все участки, а также еще восемь домов в Подмосковье родственники отставного офицера приобрели благодаря коррупционным схемам.

Общая стоимость арестованного у Васильева составила около 1 млрд 159 млн руб. Помимо недвижимости, суд конфисковал Lexus LX450D, коллекцию из 17 экземпляров преимущественно золотых наручных часов брендовых марок и личные сбережения на сумму около $7 млн. Впрочем, часы и валюту Васильеву удалось вернуть, попросив 235-й гарнизонный суд снять с них арест вместе с прекращением своего уголовного преследования.

Отставного начальника отдела 2-го «банковского» отдела управления «К» ФСБ Службы экономической безопасности ФСБ Андрея Васильева обвиняли в мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК). Другими фигурантами по делу проходили экс-начальник отдела Кирилл Черкалин и отставной заместитель руководителя управления Дмитрий Фролов. Черкалин признал вину и был осужден на семь лет. У него конфисковали активы на 6 млрд рублей.

Уголовное преследование Васильева прекратили с учетом 10-летней давности вменяемого ему преступления в декабре прошлого года.

Это все, что надо знать о российской судебной системе.
И на этом фоне очень странно смотрится выступление президента перед судьями,  которое произошло некоторое время назад.

Приведу цитату из этого выступления.
Эта работа, безусловно, находится под постоянным вниманием и правозащитного движения, которое обращает внимание на те или иные стороны деятельности судов Российской Федерации. И я хотел бы в этой связи сказать, что, во-первых, мы постоянно на это реагируем, обсуждаем эти вопросы, в том числе, и с председателем Верховного суда. И вместе с тем я хотел бы подчеркнуть: да, конечно, судебная система любой страны, и Российской Федерации в частности, — это огромная машина, огромный механизм. Но в России это не бездушная машина. Судьи на местах, советы судей постоянно думают о том, как совершенствовать эту работу дальше. Мы все это будем изучать и внедрять в практику.
Очень не бездушная машина, совсем совсем не бездушная.
А чтобы у Вас не было сомнений,  вот статистика.
Согласно последней официально доступной статистике Верховного суда РФ, в 2020 году в России были осуждены 531 965 человек.
При этом суды вынесли лишь 1163 оправдательных приговора - вдвое меньше, чем годом ранее (2256).

Доля оправданных среди осужденных упала до 0,22% - нового многолетнего минимума. В 2019 году оправдательных приговоров было 0,36%, в 2018 - 0,3%, в 2017 году - 0,3%.

Шансы быть оправданным российском суде упали, таким образом, до 1 к 456, что в 12 раз ниже, чем вероятность выиграть в рулетку (1 к 37).

Вот и вся гуманность суда.
Если ты придёшь на суд,  то с вероятностью 99,2% ты получишь обвинительный приговор.