Диктатор и палач. Глава четвертая два звонка

По улице Серафимовича Мануил Трухич шёл хмурый и озлобленный. В левой руке сжимал портфель, на груди тускло блестели ордена.

Между тем погода не соответствовала настроению маршала: был тёплый августовский день, в воздухе пахло чем-то сладким. Ясная погода стала основной причиной того, что Трухич отправился домой не на автомобиле, а пешком, к тому же он хотел развеять
свои мрачные мысли.

Кандидат в члены ЦК СПР, первый заместитель наркома обороны маршал Трухич занимал трёхкомнатную квартиру на улице Серафимовича, дом 2. В его квартире было неуютно, маршал жил работой, дома бывал редко. Прекрасный строевик, отличный стрелок, великолепный гимнаст, бесподобный фехтовальщик.  Женат он никогда не был - женщины интересовали его только как предмет удовлетворения физиологических потребностей, которые, надо сказать, возникали у него не так уж часто.

Трухич жил аскетом - в одной его комнате находились только рабочий стол, на котором высились стопки бумаг и лежали письменные принадлежности, стул, походная кровать и цветок на подоконнике. В двух других комнатах он устроил библиотеку, в которой собрал коллекцию трудов видных полководцев и стратегов. Единственный шкаф стоял в коридоре.

Трухич переоделся и поставил чайник, сел за стол на старый табурет. Ему хотелось вскочить на ноги, от досады громко заорать - матерно и нечленораздельно. Но не мог - прослушка.

"- Товарищ Трухич, вмешательство в испанский конфликт ведёт к войне со странами-участницами Европейского альянса. Линия партии не в том, что бы ввязываться в сомнительные авантюры. Вы что же, уклоняетесь от линии партии?"

Двадцатый день в Испании идёт гражданская война. Трухич рвался в бой и прямо сказал своему начальнику, наркому обороны, что нужно поддержать повстанцев оружием, боеприпасами, военными специалистами, а ещё лучше отправить воинский контингент.

Мануил Наримунтович был военным до мозга костей. Он жаждал большой войны. Потерпев поражение в войне с полякам шестнадцать лет назад, Трухич жаждал реванша.

Ему не давал покоя пример маленькой Франции, которая, едва оправившись от революции, поставила на колени всю Европу. Во многом потому, что у неё был Бонапарт. Русь же во много раз больше Франции и чем он, маршал Трухич, хуже Бонапарта?!

Всё началось во время войны с поляками. Трухичу требовались подкрепления для форсирования Вислы. И тогда главком Красной армии Сергей Каменев приказал перебросить главные ударные силы Юго-Западного фронта под Варшаву, где решался исход войны. Но Нижерадзе, член военного совета, отказался исполнить приказ - он хотел взять Львов и доложить о своих успехах и даже не дал сообщить о приказе начальнику фронта, Евграфову.

Война была проиграна. Нижерадзе подо Львовым шальным снарядом оторвало голову и виновным в поражении назвали Трухича. Он потерял доверие партии и был направлен на выполнение второстепенных задач.

А про Евграфова, наоборот, было сказано, что он проявил высокий воинский профессионализм и, если бы не поражение Трухича, то он точно бы взял Львов. Трухич счёл это несправедливым и затаил на соперника глубокую обиду. Он чувствовал себя обделённым должностями, наградами и вовсе не горел желанием подавлять какие-то восстания.

Чувство обиды и ненависти усилилось после смерти на операционном столе Михаила Ферзена - его преемником на посту наркомвоенмора стал никто иной, как тот самый Евграфов. Трухич получил подчинённую должность начальника главн...

Пронзительно завизжал чайник и Трухич резко вынырнул из воспоминаний. Он выключил чайник и потянулся за телефоном, который почему-то стоял на кухне.

"- Я сделаю то, что должен был сделать ещё одиннадцать лет назад."

Покрутив диск, маршал набрал нумер, который был известен немногим. Через несколько гудков на другом конце сняли трубку.

- Товарищ Емелин у аппарата. - послышался на том конце мягкий баритон.

- Товарищ Емелин, с вами говорит маршал Трухич...

За сотни километров от Трухича, в Минске, был ещё один офицер, снедаемый злобой и завистью, который сыграет немаловажную роль в сюжете.

Командующий Минским военным округом ещё в самом начале революции был фаворе у вождя. Но своей необузданной жестокостью по отношению к "бывшим", иностранцам, буржуазии и всем недовольным новой властью, он смутил эти самые новые власти. Уборич потерял расположение Емелина и в феврале восемнадцатого был отправлен в Молдавию.

Он понимал, что перегнул палку, но не понимал, почему его опала длится так долго. Его держали вдалике от высоких должностей, давая хоть и важные, но всё же второстепенные. Постепенно непонимание перерасло в обиду, обида перерасла в злобу, а злоба привела к ненависти.

В прошлом году четырём выдающимся военачальникам присвоили звания маршалов. Уборич не был в их числе, из-за чего вновь почувствовал себя обделённым.

Шестого августа жизнь начальника Минского военного округа, командарма 1-го ранга Иеронима Уборича сделала крутой поворот. Началу поворота положил звонок.

- Иероним Петрович? С вами говорит нарком обороны товарищ Евграфов. Не могли бы вы на этот неделе прибыть в Москву? Самолёт для перелёта мы вам обеспечим...

***

Граф Бордовский стоял на берегу острова Тиберина. Белую рубашку с расстегнутым воротом шевелил лёгкий ветерок, мундир лежал на большом валуне неподалёку. Перед ним на треноге стоял мольберт, а сам граф с натуры рисовал мост Святого Варфоломея. Он только приступил от моста к заднему плану, как на том берегу остановился фиолетовый "Rolls-Royce Phantom II" с флажком уже не существующего государства. Из задней двери выскочил майор Слыш и зорьким взглядом отыскал фигуру генерал-адьютанта, став синими флажками семафорить ему информацию, не предназначенную для чужих ушей.

Граф сразу заметил знакомую машину и повернул голову. Вняв информации, он быстро собрался и направился к своему маленькому катеру, на которой перебирался по Тибру.

- Володя срочно просит тебя явиться. - сообщил Слыш, когда граф переправился на берег и открыл переднюю дверь автомобиля. За рулём сидел майор Сухарин.

- Срочно? - граф нахмурился. - Они опять?

Слыш сокрушительно кивнул.

Примечание. Всё вышесказанное является вымыслом автора и не относится к реальной истории. Произведение является представителем жанра "альтернативная история".