Планета №771/56 («Болхиа»). Руины города Амфидо в 30 км к юго-востоку от бывшей столицы Гэннохоррской Империи. Центр Гэннохоррской Народной республики. 24 мая 2339 г.
Глава одержит нецензурные выражения. 18+.
С утра, часов с девяти, войска центрального сектора Республики была поднята на уши. Ждали возвращения Герезла и его команды. Известие об это было доставлено быстрокрылым самолетом пришельцев. Как только огненно-красное солнце окрасило пустощи в желто-оранжевые цвета, над верхушками зданий просвистела неуловимая тень и сбросила на землю большую капсулу. Тяжелая капсула, будто неразорвавшаяся бомба ухнула в ветхий асфальт, своротив фрагмент железной ограды бывшего бульвара. Когда-то в мирные времена здесь сидели на лавочках старики, прогуливались с ребятишками праздные граждане, а сейчас большая часть бульвара была пущена под грядки.
Люди думали, что это какая-то особая бомба или мина, но капсула вдруг сама раскрылась, будто перезревший плод. Бойцы патрульного подразделения с опаской приблизились к объекту, молясь богам, чтобы сейчас не взорвалось. В капсуле были упаковки с какими-то таблетками, инструкции к ним, напечатанные на хорошей бумаге гуэннохоррскими буквами и извещение, чтобы подготовили большую площадку для приема корабля. Сообщалось, что депутация во главе с Герезлом будет сегодня доставлена домой.
В указанное время по прохудившимся крышам полинявших, оставленных постоянным населением пяти- и девятиэтажек, проскользила большая округлая тень. В небе появился большой неуклюжий летательный аппарат, похожий на ромб или тарелку. Объект сопровождали быстрокрылые истребители, похожие на блестящие треугольники.
С неба спустился стальной командующий инопланетян – крылатый серебристый робот, похожий на человекообразного дракона, которого тут уже знали, как родного. Он на собственных двигателях, растущих из спины, опустился на треснувший, поросший жесткими кустиками асфальт и спросил, куда сажать делегацию. А заодно показал средний палец снайперам на крыше, взявшим его на прицел. Глаза монстра сияли красными огнями.
К площади поспешили бойцы, свободные от несения службы на внешних границах и в патрулях. Даже подогнали видавший виды колесный танк с эмблемой Двух Солнц на броне… Патрульные солдаты на всякий случай держали пальцы на спусковых крючках автоматов, хотя ни ажиотажа, ни паники не было. Этого «гостя» уже неплохо знали в городе, и возвращения генерала от пришельцев тоже ждали. Многие бойко говорили, что генерал договорился с пришельцами о союзной помощи, и что он прилетит с целой армией. Другие наоборот боялись, что пришельцы зомбировали генерала, и теперь они, на самом деле страшнее зидоистов, возьмут здесь власть. Зидоисты-то хоть обычные люди, а это что за существа, - толком непонятно. Кто говорит – люди, кто говорит, - роботы… И кто кем командует непонятно. Вон какая зверюга у пришельцев верховодит!
В первых рядах встречающих был зам по безопасности широколицый Кин Харал. Он недоверчиво смотрел на летающий объект, рука его замерла на кобуре с большим автоматическим пистолетом.
Из черных закопченых окон жилых домов смотрели мирные жители, в основном женщины и дети. Они с изумлением увидели, как на площадь перед бывшим автовокзалом опустился большой корабль в разноцветных огнях, напоминающий диск, только с воротами-аппарелью. Дела со здоровьем у горожан шли неважно, немалое количество очевидцев приземления пришельцев кашляли, дрожали в ознобе и были покрыты аллергическими пятнами. У некоторых лица напоминали желтую вощеную бумагу.
Военные и гражданские обыватели стали невольными свидетелем того, как один из старых мужчин, замотанный в черные тряпки, закашлявшись, полетел кубарем из черного окна, с восьмого этажа. Тело, издав громкий звук, брякнулось на капот брошенной ржавой легковушки, пробив оставшееся лобовое стекло и замызгав его кровью. Особых эмоций это ни у кого не вызвало. К ежедневным смертям здесь уже давно привыкли. Только несколько детей с еще не угасшим чувством любопытства подошли посмотреть, как стекает с ржавого капота бурая жижа.
- Что там упало? – спросила девочка с жесткими короткими волосами, в старом полинялом пальтишке. Ее глаза…, точнее место, где они обычно бывают у людей, были замотаны грязным бурым бинтом.
- Еще один старик с этажа выпал, - сказал ей младший брат, опирающийся на костыль. – Каак полетит сверху! Крови целая лужа!
- Не смотри туда! – строго сказала сестра. – Немедленно уведи меня отсюда! Пойдем лучше пришельцев посмотрим!
Младший брат, пяти лет от роду, в грязной шапочке и когда-то разноцветной куртке повиновался. Девочка взяла его за плечо, и он запрыгал на одной ноге, будто старый пират из романа. Другую ногу ему отгрызли крысы еще в младенчестве. А у его десятилетней сестры не было глаз от рождения, - сказалось действие радиации. Такова судьба была у многих детей, кого все же осмелились рискнуть и не убить уже в послевоенное время.
Когда-то они жили в одном из убежищ. Родители умерли от чумы несколько лет назад. Потом детей выгнали, и они, прибившись к группе беженцев, пришли в этот городок, где и обосновались в подвале одного из домов, перебиваясь, чем бог пошлет. Мальчика звали Ульми, девочку – Хини.
А тем временем на ярко освещенной солнцем площади ворота инопланетного корабля открылись, и на площадь выехал бронеавтомобиль генерала. Или нет. Это вообще их броневик? Слишком чистый, новенький, крашеный свежей краской, стекла поблескивают на солнце. Как будто из довоенных времен, только что с завода! За рулем сидел один из сержантов, - чистый, довольный, подстриженный, как будто он на машине времени слетал на двадцать лет назад.
Небо сегодня расщедрилось хорошим погожим днем, и ослепительные солнечные лучи с аквамаринового неба обжигали кожу. Собравшиеся загомонили, гул человеческих голосов повис над площадью. Из корабля вышли сам Герезл, за ним еще один сержант, здоровый, как бык, порядком посвежевший и даже помолодевший. С ними ослепительной красоты женщина с густыми огненными волосами в прозрачном шлеме. На ее скафандре-комбинезоне был белый квадрат и две красные линии, перекрещенные под прямым углом. А на шевроне на правом локте – красный флаг с золотистыми закорючками и звездой. А также двое солдат-пришельцев в боевых скафандрах-доспехах и непроницаемых шлемах с черной полосой-экраном на месте глаз.
А потом, как бы между прочим вышла неброского вида женщина, ни молодая, ни старая, невысокого роста с короткой прической. Одета в черные военного кроя штаны, высокие ботинки и жилетку с карманами поверх камуфляжной футболки. С собой у нее был небольшой серый рюкзак типа вещмешка. Незаметная бледная женщина была бледной тенью шикарной грудастой огневолосой красотки, и ничем не отличалась от местных обывателей. Она скромно встала за спинами генерала, серебристого монстра-дракона и высокой женщины-красавицы. И через некоторое время куда-то исчезла, будто растворилась в воздухе. Или обратно на корабль зашла? Да кому какое дело до какой-то невзрачной серой мышки?! Скорее всего, одна из болхиа, затесалась к пришельцам, и теперь подъедается у них на посылках, типа «сбегай-подай-принеси».
Инопланетные бойцы с бластерами наголо заняли пост у аппарели, будто почетный караул. Герезл позвал с собой инопланетян. Вперед вышел раскрасневшийся широколицый Харал. Он подошел к товарищу, взял его за плечи, приветственно похлопал.
- Ну как, дружище, слетал в космос?
- Харал, это ****ец! – Герезла распирало от впечатлений. – Мне столько нужно рассказать, что я просто боюсь что нибудь забыть. Впечатлений масса!
С этими словами генерал передал заместителю небольшой фотоаппарат и диктофон. Оба аппарата еще довоенного производства.
- Изучи весь материал. Ему цены нет! Там, внутри «Белой Горы» у них целый город, целая страна!
Тем временем стальной монстр и женщина в скафандре начали скучать:
- Господа, мы вам еще нужны? – поинтересовался робот-дракон. – Нам кое-что нужно обсудить по-моему?
- Да-да, господин Кецел, - засуетился Герезл. – Кин, срочно собираем Республиканский Совет "Сияния" ! Срочно! Проводите господ…инопланетян, они приглашены на внеплановое заседание. Простите, господа, апартаментов вам не предлагаю и за стол не сажаю. Боюсь, что вы просто сочтете наши дома – руинами, а меню – радиоактивной помойкой!
Так впрочем, и было. Кетцелю вообще было плевать на разные дипломатические тонкости, он торопился закончить дело побыстрее. У него полный запас любимой кислоты с собой, и пачка сигарет с собой. Значит, функционировать можно!
Они с Ириной, в сопровождении вооруженных республиканских бойцов, направились в указанное место. Бойцы-республиканцы с трехцветными флагами-шевронами не сводили суровых взглядов с гостей, хоть автоматы в их сторону не тыкали.
Сопровождающие бойцы из комендантской роты остались на посту у корабля. А еще одна женщина…Куда-то делась…А она вообще была?
…- Мы что, пешком должны идти? – возмутилась Иванникова.
- Что-то вы, товарищ военврач, от своей подруги-барыни господских привычек набрались! – подколол ее худой, почти плоский Кетцоалькоатль, ровной прямой походкой вышагивающий по трещинам асфальтового покрытия. – Может, карету вам подать? Вы военнослужащая. Вот и переносите тяготы и лишения военной службы! Устанут ножки, скажите, - могу на ручках понести, как невесту! – Тут киборг заржал, отчего сопровождающие местные вздрогнули.
- Обойдешься! – возмутилась Ирина. – Вот тебе удовольствие доставляет меня задевать? Не можешь мне Стеллу не припомнить?!
- Не могу. И напоминаю, ты ее еще на лечение сподвигнешь! Сама накосячила, сама и исправишь. Сейчас посмотрим, что они нам скажут. Сто против одного – будут ломаться, как девушки перед активацией! Я легонько надавлю на них для порядка, посмотрим, прогнутся ли. Этот Герезл – энтузиаст, и его поддерживают не все. Для многих мы – враги. Не прогнутся- тем лучше! Эта затея с госпиталем на чужой территории мне не нравится категорически.
- Перед дефлорацией вообще-то девушки ломаются, а не перед активацией, – поправила его Ирина. Она была погружена в свои мысли, и не воспринимала позитивных хохмочек Кетцеля.
- Тебе виднее, – прокурлыкал Кетцель.
- Ах ты, собака сутулая! Вот на корабль вернемся, я тебе покажу, что у кого виднее! – вскинулась Иванникова, чуть не ударив стального нахала по пружинистой шее. Но на людях сдержалась.
Она осмотрелась по сторонам. Сопровождающие их бойцы Республики были одеты в потертую зелено-пятнистую, темно-синюю и черную форму. Как правило, это были военные брюки, заправленные в высокие армейские ботинки или просто сапоги. Обувь давно потеряла товарный вид, была потертой, у некоторых была перехвачена ремешками и перевязками. Очевидно, с целью не дать сапогу развалиться по дороге. У всех были армейские разгрузки* из множества подсумков и ремней, все были вооружены пороховыми автоматическими винтовками и маленькими-короткими пистолет-пулеметами. Впрочем, некоторые несли с собой громоздкие тубусы одноразовых гранатометов.
Все без исключения косились на землян. Ирина обратила внимание, как у некоторых мужчин-болхианцев подрагивает щека или дергается глаз. Некоторые были вообще одноглазыми, у всех без исключения на коже «цвели» многочисленные ссадины, шрамы и рубцы. Несколько человек были перевязаны не первой свежести бинтами. Многие теребили рукоять оружия или хрустели собственными пальцами. Некоторые переговаривались вполголоса между собой, двое вообще начали о чем-то громко говорить и смеяться. Но глаза их оставались такими же внимательными и, как казалось Ирине, злобными.
Они шли по улице, которая была разделена аллеей на две части бульваром. Правда, деревьев здесь не осталось, они давно были срублены. Вместо них земля на бульварах была распахана и пущена под посадки или огороды. Иногда серое асфальтовое покрытие оставалось, точимое эрозией. Тогда это место было занято сараем или постройкой, сколоченной буквально из трех-четырех листов жести или вагонки. Кое-где сохранились еще массивные серые лавки из тяжелого бетона и дерева.
На стенах пестрели желтые бумажки-сообщения, уже новые. «ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА РЕСПУБЛИКИ № …» «ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА РЕСПБЛИКИ №…», «РАСПОРЯЖЕНИЕ №…». И везде крупными местными буквами было подчеркнуто: «За неподчинение/несоблюдение – смерть!»
По обе стороны улицы стояли многоэтажные дома. Высотных зданий здесь не было, - в основном пяти- и девятиэтажные дома, стилем напоминающие советский «сталинский ампир», который еще кое-где можно увидеть в наших городах на земле в старых исторических районах. Белая лепнина на местных домах давно стесалась и исчезла, узоры и геометрические фигуры утонули в стенах. Фасады зданий когда-то были выкрашены в более яркие цвета, однако химические осадки стерли эту окраску под унылую серость. Узорчатые железные перила на балкончиках были покрыты бурой ржавчиной, сами дома уже давно забыли, что такое электричество и водоснабжение. Стекол в домах практически не было, а там, где они сохранились, они представляли собой серую непроницаемую массу. Некоторые окна были заколочены пластиковыми щитами, досками или фанерой.
На улице не было ни одного целого растения или дерева, хотя пеньков было очень много. Все, видимо, было срублено на дрова в холодные периоды. Только серо-зеленая трава, единственная живая субстанция, пробивалась сквозь трещины в асфальте. Кругом было очень много мусора. Обрывки каких-то тряпок и грязного серого полиэтилена ветер гонял по улице вместе с пылью. Очень много пыли…
Минуту спустя произошла мерзкая сцена… Навстречу процессии по дороге какой-то оборванец в сером катил телегу, бывшую когда-то автоприцепом. Когда они сблизились метров на пятьдесят, с десяток военных бегом отделились от группы, ударами прикладов повалили бедолагу на землю, перевернули его телегу и принялись в ней копаться, выбрасывая оттуда какие-то сумки и прочий хлам. Самого бедолагу придавили к асфальту коленом, направив в голову ствол автомата и весьма бесцеремонно обыскивали. Неизвестно, что они искали, но через некоторое время они, видимо ничего нужного не обнаружив. просто раскидали все барахло по земле, а нищего долго колошматили своими высокими ботинками под ребра:
- Куда прешь, сучара?! – ревели славные воины. – Не видишь, правительственная делегация идет?! В следующий раз вообще пристрелим к ***м, тварь! Может, у тебя там бомба?!
Оборванец ныл, кряхтел, но молча сносил побои. Это уже много рассказало Ирине о местном обществе, немногим лучшим, чем империя местных фашистов. Лишь спустя час она поймет, что такое грубое и бесцеремонное обращение с населением родилось не на пустом месте.
На первых этажах домов раньше располагались магазины, банки или государственные учреждения. Ирина видела полинявшую вывеску, сохранившуюся со старых времен, на которой переводчик высветил надпись «Ателье». Вот еще одна вывеска «Кафе-Бар». Вот «Почта». «Хлеб». Последняя лавка, кстати, была открыта, и там один из солдат в почти белом переднике и с ПП* на ремне раздавал квадратные буханки населению, - стояла очередь таких же нищих оборванцев. Двери других лавок были закрыты и занесены мусором, кое-где заколочены досками. Витрины магазинов почти везде были лишены стекол и нарядных панелей, только кое-где сохранились фрагменты нарядных когда-то афиш.
Зато во многих местах, - на стенах, на фонарных изогнутых столбах с обвисшими проводами, на информационных афишах сохранились обрывки листовок, объявляющих о мобилизации и введении чрезвычайного положения. Еще со старых времен…
Вдоль улицы кое-где громоздились огневые точки из мешков, набитых песком. Попался танк или бронетранспортер с оторванной башней, сама башня валялась рядом. Вот старый армейский трехосный грузовик с дырявым кунгом и сдутыми шинами. И конечно, каркасы ржавых легковых автомобилей, на которых когда-то перемещались граждане. Где-то вдалеке слышались автоматные очереди и раздались несколько взрывов, так, что уцелевшие стекла в домах брякнули.
И люди… Военные выглядели еще неплохо. А мирные жители, останавливающиеся на выщербленных тротуарах, чтобы посмотреть на необычную процессию, вызывали только чувство ужаса и безнадеги.
Сгорбленные, постаревшие раньше времени женщины в старой латаной-перелатанной одежде, дырявых свитерах, обмотках или старых довоенных пальто. На лицах явная печать боли и ада, психических болезней, увечий разума. Уродства, шрамы, ожоги, трещины на коже... Много было одноруких, одноногих калек. Дети в старых довоенных лохмотьях со стариковскими взглядами, с искривленными конечностями или без таковых вообще, тощие, чумазые… Ирина прикрыла глаза рукой, почувствовав, как глазам стало горячо от слез. Она вспомнила, как Жю Сет показывала ей фотографии своих палестин, своих владений, в том числе, полей, где крестьяне собирают хлеб и выращивают виноград. Небогато одетые, сильные, жилистые землепашцы и виноградари Гуриасса выглядели процветающими вельможами, довольными хозяевами жизни по сравнению с этими едва живыми карикатурами на людей.
Иванниковой стало страшно. Все ее упрямство, вся ее бравада разом сошли на нет. Что она может сделать здесь? Да сюда нужно командировать медицинские учреждения целого края в полном составе, сотни, а может, и тысячи врачей с оборудованием. Нужно восстанавливать с нуля инфраструктуру и работать, не покладая рук, дни и ночи, чтобы хоть немного оживить эту область! Только эту небольшую область! Что она одна здесь может сделать, глупая гордячка?! Может, прав Кетцель?! Ей одной здесь делать нечего, да тут хоть республиканскую больницу строй заново с полным штатным расписанием, и то будет капля в море! Судя по лицам этих людей, по характеру уродств и увечий, Ирина даже без исследований могла сказать, - этот мир обречен! Вирусы, враждебные микроорганизмы и радиоактивное загрязнение нанесли выжившим несчастным урон такого масштаба, что его, возможно, никогда не удастся исправить.
Вскоре процессия перешла на другую сторону бульвара и оказалась у широкого квадратного трехэтажного здания, видимо, когда-то здесь был торговый центр. Здание, на котором еще сохранились разноцветные когда-то вывески, было похоже на высокий ангар, окрашенный в воспоминания о синим и оранжевым цветах. Возле здания на парковке стояли несколько бронеавтомашин и несколько простых легковых машин, обшитых легкой броней. За зданием Ирина увидела прямоугольное четырехэтажное здание, рядом с которым виднелась двуствольная зенитная пушка. Над зданием бывшей школы на высоком флагштоке подрагивал трехцветный черно-красно-белый флаг с двумя солнечными дисками – исторический флаг старинного королевства донационалистского периода. Только на старом флаге еще были две короны, венчающие оба солнца.
А застройка изменилась… Старые дома времен охоты на социалистов и войн за Величие Нации уступили место более новым панельным серо-синим пятнадцатиэтажкам с черными обгорелыми глазницами окон. На бульваре снесена ограда, пространство максимально занято посадками и парниками. А напротив бывшего торгового центра высились три огромные клетки, куда можно было автомашину поместить. Сначала подумалось, что для зверей или для преступников, но все объяснялось проще – там хранили собранный урожай. Такие клетки стояли по всему бульвару через каждый километр. Сейчас они, правда, еще были пусты, - только посеяли…
Иванникова увидела, что с крыш на них смотрят воины с длинными винтовками. Хорошо, что не через прицел.
- Господа, прошу подождать, - впервые за все время обратился к ним один из сопровождающих офицеров. – Сейчас пока все собираются… Думаю, много времени это не займет.
- У вас здесь места для курения есть? – вдруг спросил Кетцель. – Или тут повсюду можно?
Ему захотелось расшевелить этих людей, вывести их на эмоции, на разговор. Почему бы и не пошутить для начала?
- А вам зачем? – удивился офицер.
- Внезапно, курить хочу! – заявил киборг, и на глазах собравшихся извлек сигарету и задымил.
Офицеры остолбенели. Курящих механизмов они еще не видели.
- И…часто вы?
- Только когда выпью!
С этими словами Кетцель извлек свою заветную флягу и добил аборигенов зрелищем кибернетической выпивки. Зашипела азотная кислота, вырываясь ядовитыми парами к небу. Кетцель затянулся звериной затяжкой, выпустил струю дыма и крякнул с видом матерого пропойцы:
- Кайф!
Вся команда аборигенов так и осталась стоять с глазами-фишками, как булавками к асфальту приколотые. Ирине даже стало стыдно за своего начальника:
- Постеснялся бы хоть людей! А то еще подумают, - алкаш-алкашом. Вы извините его, у него просто … сердечная недостаточность. Ему врач прописал – это уже адресовалось болхианцам. Умнее Ирина ничего придумать не смогла. Эта дополнительная информация еще сильнее ударила по неокрепшей психике аборигенов, до сего дня не видевшие курящих и закладывающих за воротник киборгов.
Один из аборигенов только покачал головой:
- Ну если у них даже роботы прикладываются…то...я... *** его знает…
Ожидая, видимо, сигнала от начальства, республиканцы-военные тоже решили начать знакомство с далекой цивилизацией с ухудшения здоровья. Зачиркали спички, задымилась отрава, по названию имеющая что-то общее с табаком. Две курящие стороны с интересом смотрели друг на друга, - чем, мол, еще удивите?!
А Ирина…тоже достала пачку, чем она хуже? Достала сигарету, задымила…и тут же позеленела от отвращения. Бросив сигарету на измученную землю, Ирина, прикрывая рот рукой, бросилась за угол, где ее накрыл приступ тошноты:
- Извините… - простонала она между спазмами. – Я все уберу! Потом…
…Харал и Герезл быстро вошли в свою обитель. Генерал быстро скинул свои походные лохмотья, зашарил по шкафам в поисках своего парадного кителя. Зам по безопасности скептически смотрел на лихорадочные телодвижения командира.
- Прихорашиваешься? Не перед инопланетянкой ли?
- И перед ней тоже. – бросил на бегу Герезл. Считай, что я втюрился, как мальчишка. Мы можем запустить все заново! Да где этот гребанный пиджак!
- Ну…плодотворно съездил, - Кин Харал достал сигарету, закурил, замахал спичкой, оставляя в воздухе серую демную спираль. – Сколько ей, если не секрет?
- Хочешь прикол? Сорок восемь, или что-то около этого! – Глава Республики наконец нашел свою одежду, запрятанную в еще целый полиэтиленовый пакет. Вытряхнул, расправил, придирчиво оглядел наградные планки.
- Да ладно?!
- Не замужем…взрослая дочь, которая не слушается мать… Неудачная личная жизнь…. – перечислял Герезл, кидаясь к раковине, где стояла в жестяном стаканчике опасная бритва из вечной стали, сделанная еще во времена Войн за Величие Нации.
- Это она тебе сказала? – недоверчиво сказал зам по безопасности. – Прямо как в довоенном сериале про любовь! Интересно, они это тоже смотрели, чтобы на твои струны души поднажать?
- Ты не веришь? – недовольно спросил Герезл, торопливо взбивая в мыльнице пену помазком.
- Конечно, не верю, - Харал был непреклонен. – Пришельцы на таком уровне развития не научились решать свои личные проблемы? Тебе самому не смешно? И потом, чисто по-мужски, - Уди, дружище, при всем к тебе уважении…твои шансы стремятся к нулю. Как и мои, и любого из нас. Если только эта дамочка не играет здесь роль подсадной птицы при охотнике…. Вот уж не думал, что ты, старый матерый вояка, от вида дамочки растаешь!
- Мы с ней долго говорили…Неважно… - махнул рукой Герезл с белым от пены лицом, понимая, что напарник на штыке вертел все его доводы. – Короче… Они согласны нам помочь бороться с желтой эпидемией! У них чрезвычайно развитая медицина. Больше, правда, от них помощи не будет. Они в наши дела вмешиваться не хотят…
- А разве они не прилетели сюда, чтобы облагодетельствовать всех нас? – ухмыльнулся Харал.
- Вряд ли, - скривился Герезл. – Ты был прав, Кин. Они здесь добывают какой-то ресурс. Мы для них – просто рудник. Они там сытые, обутые, одетые, довольные жизнью, наслаждаются своими достижениями техники и смотрят сверху на нас, убогих. Не удивлюсь, если ставки делают. Такова реальность.
- Вот эта информация вызывает у меня больше доверия, - Харал был даже доволен. – И оставляет мне надежду, что ты еще не совсем поехал башкой или зомбирован. Критическое мышление на месте.
- Ты был прав… Каждый должен сам решать свои проблемы и не надеяться на других, - грустно вздохнул Герезл. – Никому нет дела до чужого горя… Нет, лично каждый из них – вполне симпатичный, доброжелательный человек… Они не военные в нашем понимании. Мягкие, ****ь, как из сдобного теста! Называют себя армией, а сами больше похожи на профессоров математики или философии… Только их машины делают могущественными. А командует ими вот этот самый робот. Настоящий, сука, монстр! Они перед ним по струнке ходят. Кроме этой красноволосой…
- Уди, уймись со своей красноволосой! – начал раздражаться Харал. – У нас по территории разгуливают четверо…нет, пятеро пришельцев, один из которых способен разнести в прах целую армию и не запариться! И там оставшиеся из своего логова наверняка наблюдают за этим, а, может и готовятся… К чему только?
- Кин, они там восстановили природу внутри горы! – с жаром горячечного больного заговорил Герезл. Он в серой майке, торопливо заправляя более новый китель в штаны, даже схватился за рукав своего зама. - Там ветер, чистый дождь, трава, цветы, деревья! Все живое, довоенное! Наши парни в истерику впали, их с земли не могли поднять! Там чистый воздух! Ты помнишь, как пахнет чистый воздух?! А я вот вспомнил! Эта «Белая гора» - на самом деле никакая не гора, а большой энергетический купол, который не пропускает внутрь ни заразу, ни радиацию, ни вражеские снаряды. Теперь полюбуйся! Посмотри на мое тело!
Генерал стал вновь расстегивать форму, которую минуту назад застегнул. Харал, сморщившись, на всякий случай отошел подальше:
- Герезл, я что-то не большой охотник до твоего тела. Тебе там пришельцы часом полярность не поменяли? А то что-то мне стремно уже…
- Да пошел ты на хер! – оскаблился начальник. – Я не это имею в виду, придурок! Посмотри! Помнишь, у меня здесь осколок был? А здесь шрам от пули? А вот тут неровно сросшаяся мышца после ножевого?! Где это все?! Нету! Эта женщина-инопланетянка все нахуй вылечила! У них там такая техника, что нам и не снилось! Даже в довоенной фантастике такого не придумали! А наш сержант с лихорадкой? Он здоров! Из нас вытравили целую стаю паразитов. Понимаешь, за несколько часов. Все вернулись помолодевшие, выздоровевшие…
-Вот чем они вас заманили?! – Харал оперся на локоть и смотрел в окно. Он не скрывал своего раздражения. – Скажи, для кого эта техника? Для кого эта природа?! Для нас?! Черта с два! Если бы хотели – начали бы восстанавливать природу за пределами своего купола, хотя бы в порядке рекламы! Они этого не делают. Ты прости, Герезл, но твоя экспедиция была ненужной. Даже вредной! Теперь наши люди получили ложную надежду на чужих благодетелей. Чужих, абсолютно чужих, понимаешь? Еще неизвестно, какие у них в нашем отношении помыслы? А то как бы против них не пришлось с зидоистами договариваться! Ты. кстати, им про наши секреты не рассказал? Про то, что мы в ангаре прячем?
- Нет, разумеется, - поднял руки Герезл, будто извиняясь. – Если учитывать, что эти секреты у них же и поперты в свое время, - вряд ли они были бы рады.
- Ну, слава богам, - выдохнул Харал. – Ничего, придет время, еще против них поработает.
- Сейчас будет заседание Совета, - заявил Герезл. – Они там будут… Посмотрим, что они скажут, и обсудим ситуацию. Решение принимаем не мы одни, а народ.
- Народ… - пренебрежительно бросил Харал. – Стадо! Куда повернешь, туда и вертятся… Давай не будем оспаривать тот факт, что республика держится на нас, на остатках армии. Народ выберет любой путь, лишь бы кормили! Или того хуже, - просто делали умное лицо на экране и вешали ложь на уши! Народ готов поверить в любой бред, лишь бы снять с себя ответственность за происходящее.
- Ты сейчас договоришься до того, что нужно воссоздать диктатуру, подобную зидоистской, - набычился Герезл. – А ведь люди – не стадо животных. Это диктатура ставит целью превратить людей в стадо, покорно шагающих в стойло под грохот барабанов.
- А они и не против, - ухмыльнулся Харал. – Я тебе как-нибудь докажу это… Красава, знатно ты принарядился! У инопланетянки нет шансов! Осталось только добраться до Совета.
- И ты опять займешь противоположную позицию? – с сожалением спросил Герезл, зная ответ.
- У меня служба такая – быть настороже, - скривил губы зам по безопасности. – Особенно в такой ситуации…. Как обычно, оцениваем ситуацию с разных сторон, так что на баррикады по разные позиции.
…Пространство бывшего конференц-зала школы было битком набито людьми в форме. Было душно, хорошо еще, что Ирина была в скафандре с внутренним микроклиматом. Она представляла, что с ней будет, если бы она отключила шлем и ей бы пришлось вдохнуть этого воздуха. Все-таки что-то с ней не так, что за стойкое отравление такое?! Чего же она покушала? Или это пирожки Стеллы были испорчены? Хозяйка хренова! Ирина выпила антидот, витаминные капсулы. А ей сейчас просто до одурения хотелось квашенной капусты. Кисло-соленой, чтобы аж зубы сводило. Она вспомнила, какую капусту делала бабушка в деревне, и у нее даже голова закружилась. Хотя, когда она думала о капусте, ее не тошнило.
Она вместе с Кетцелем сидела за ободранным столом на небольшом возвышении, типа сцены. Перед ней были ряды кресел, которые уже занимали люди в форме. Местные силовики, хотя среди них попадались и гражданские в обычной, относительно целой и чистой одежде. Все они с интересом, а кто и враждебно, взирали на представителей иного мира. Многие уже сняли дыхательные маски.
Обе стороны понимали, что сейчас происходит без преувеличения, историческое событие. Впервые за всю историю пребывания здесь федеральных сил Земли происходит прямой официальный контакт землян с представителями местных властей. Даст ли это что-нибудь, пока было сказать трудно. Удивительно, но никто до сих пор не попытался установить с ними неофициального контакта, не считая этого инцидента с сигаретами. Местные жители, даже военные, вооруженные своим старинным пороховым оружием, то ли брезговали общения с ними, то ли боялись их.
Интересен был выбор штаба Республики, или руководящего учреждения. Старое четырехэтажное довольно широкое здание бывшей школы из красного кирпича, стоящее довольно одиноко на отшибе квартала. Перед зданием был пустырь, занятый военной техникой под пятнистой маскировочной сеткой. Чуть далее, если пройти по трещинам асфальтовых дорожек, располагался детский парк и пруд подковообразной формы. Над прудом – еще несколько панельных многоэтажек и дальше – высохший лес. Подходы к школе были заняты многочисленными огневыми точками из мешков и парой бетонных колпаков. В одном месте Ирина вообще увидела два длинных танковых ствола. При этом школу теоретически можно было обстреливать прямо из леса и из-за многоэтажек. Были ли там свои посты? Довольно неоднозначный выбор для штаба…
Через дорогу от школы, где высились да сухих, но еще не спиленных дерева, она увидела блекло-желтое здание за сетчатой металлической оградой. Там Ира видела остатки разноцветных когда-то сооружений, лесенок, качелей. Еще одно детское учреждение? При этом несколько секций забора были снесены, и во дворе стояли грузовые машины кузовами к дверям.
Итак, народу в зале становилось все больше и больше, а дело не двигалось. Кетцель вполне серьезно хотел было закурить еще раз, но Ирина осекла его:
- Хватит! Ты серьезный человек,…то есть киборг, а ведешь себя, как мальчишка!
- Ирина! – заклекотал разумный механизм. – Я уже жалею того бедного человека, который когда-нибудь возьмет тебя в жены. Ты же его заклюешь! Хочу их расшевелить, или они думают, что я так собираюсь до завтра просидеть в их милой компании?!
- Ты меня когда перестанешь личной жизнью стебать?! – возмутилась Иванникова, вспоминая, что примерно те же слова она говорила пару недель назад Стелле.
- Когда ты перестанешь на ней зацикливаться, - ответил киборг. – Вообще, рекомендую, представь, что ты машина. Отключи эмоции, живи только головой, хоть какое-то время! Ты увидишь, как тебе станет легко и приятно функционировать, и жизнь сама войдет в нужный режим.
- Хорошо, батька-воспитатель! – съязвила Ирина, ловя себя на мысли, что может, полиметаллический начальник в чем-то и прав. – Вот, наконец-то! Вижу Герезла с каким-то мордатым типом. Похоже, конец нашим мучениям!
- Что-то мне подсказывает, что только начало….
- Слушай, а если они нас не выпустят? – забеспокоилась Ирина – Я что-то боюсь!
- Тогда этот зал вымрет в течение пяти минут, - сказал Кетцель. – Ты забыла, что я могу очень сильным источником радиации? Ты в скафандре, тебе ничего не будет. А вот с них оболочки послезают от моей лучезарной улыбки.
Ирина не ответила. Она смотрела в зал за появившимся Уди Герезлом, который в сопровождении широколицего высокого мужчины со шрамами обменялся приветствием с несколькими силовиками и направился к сцене.
- Здравствуйте, господа! – поприветствовал землян Герезл. – Прошу простить за опоздание, но в разгар дня организовать собрание Совета – это еще та морока!
- Какова повестка? – спросил Кетцель.
- Повестка одна, - сотрудничество! И, как сказала раньше sitty – открытие совместного медицинского центра для борьбы с эпидемиями.
- И что, много у вас сторонников?
- Дай боги, что больше половины этого зала.
Глаза Кетцеля стали медленно краснеть. И что он тут тогда делает?! Вот чего киборг не любил, - так это расходовать время понапрасну. Тем более на пустопорожнюю болтовню с людьми, которые отстали от них в развитии на столетия!
Генерал, изрядно посвежевший, спросил разрешения занять место за столом слева от Ирины. Та не стала возражать. Отметила только вслух, что глава Республики изрядно помолодел.
Тем временем, в зале стало тише, народ наговорился и приступил к делу. Рабочая обстановка изредка прерывалась рыком и лязгом проезжающей за окном боевой техники.
Собрание Совета открыл сам Герезл:
- Господа! Я приветствую всех, собравшихся в этом зале! Я знаю, что всем вам тяжело оставить текущие дела, но произошедшие последние события имеют огромное значение для всех нас. Всем вам известно, что буквально несколько дней назад я и два бойца-добровольца предприняли экпедицию в расположение тех, кого мы называем «пришельцами». Всем вам известно, что еще раньше мы и …представители другой цивилизации уже сотрудничали по ряду вопросов, правда, это сотрудничество было фрагментарным и, в какой-то степени, случайным, вынужденным… Произошло и первое подобие товарообмена. Не секрет, что во время нашей последней экспедиции наша машина была атакована мобильными группами зидоистов, и мы по радио запросили помощи у …инопланетян. О военной помощи. И получили ее. Мы пробыли на базе представителей цивилизации Zemla около суток. Нам была оказана всесторонняя помощь и в значительной степени удовлетворено наше любопытство, .. то есть исследовательский интерес. Должен также напомнить, что мы неоднократно получали от Zemla информацию о перемещении войск противника, о его перегруппировках и …инопланетяне несколько раз отклоняли вражеские ракеты от наших населенных пунктов. Я подготовил краткий доклад о нашем пребывании на инопланетной базе и подготовил к демонстрации некоторые материалы… Прошу включить экран и диапроектор!
Зажегся яркий фонарь, и Ирина увидела на стене размазанные блеклые фотографические двухмерные изображения их базы. И сооружений, и цветочных клумб, и зеленых деревьев. И даже фотографию из ее, Ирининого госпиталя. Качество изображений было ужаснейшим, цвета искажены, какие-то белые пятна и волоски портили фотографии. Но присутствующих это похоже, устраивало.
- Так они у нас, получается, шпионили?! – с возмущением воскликнула Ирина.
Кетцель, однако, отнесся к этому философски:
- Ну а если бы оказалась в тайном месте, откуда еще никто не возвращался, разве ты бы не попыталась бы составить отчет о пребывании? Это совершенно естественно и мало меня волнует.
Изображения «из Горы», однако, вызвали огромный интерес у собравшихся. Зал загомонил, важные господа в потертой и дырявой местами военной одежде с видом знатоков показывали пальцами на фотографии, обсуждая и делая предположения, для чего нужны те или иные сооружения. Ну и, ожидаемо, неподдельный интерес у Совета вызвали элементы живой природы.
- Скажите, кто может подтвердить подлинность этих фото? – недоверчиво спросил лысый мужчина лет сорока в синей футболке под разгрузочным армейским жилетом. - Sitt Герезл, вы подтверждаете?
- Ставлю в заклад свою голову, sitt Голидер, - подтвердил Герезл с истинно тропическим темпераментом. – Здесь с нами находится майор медицинской службы инопланетян sitty Иренэ. Эти цветы – ее рук дело. Под ее руками оживут даже камни!
Иванникова покраснела от таких слов. Она недовольно хотела уже сказать Герезлу, что она думает о его «пиар-компании», но вдруг заметила, что большая часть собравшихся мужчин уже с интересом обсуждает ее, отчего Иванниковой стало жутко неуютно и мерзко. Особенно, разглядев сальные улыбочки на некоторых лицах. Она также услышала отдельные реплики: «Женщина в армии?» «Несерьезно» «Наверняка чья-нибудь любовница!» Она, кстати, заметила, что среди собравшихся чинов совета не было НИ ОДНОЙ женщины. Общество Гуэннохорской Республики было патриархальным. Как, кстати, и общество имперцев. Если его можно назвать обществом.
- Госпожа инопланетянка, скажите, а это ваш натуральный цвет волос? – раздался вопрос с интересом, вызвавший смешки.
- Я сюда пришла работать, а не волосами красоваться! – негодующе ответила Иванникова, даже не видя толком, кому она отвечает.
- Скажите, sitty, а вы замужем? – послышался еще один вопрос.
Это уже было возмутительно! Они что здесь собрались ее личную жизнь обсуждать?
- Еще один такой вопрос, и я покину собрание! – заявила Иванникова. – Видимо, вы привыкли, что женщина, - это всего лишь приложение к мужчине! А в нашем мире женщина – это самостоятельная личность.
- Точно не замужем… - послышалась реплика из зала.. Ирина хотела встать и выйти прочь, но ее удержал Кетцель:
- Замужем. За своим делом. А я очень не люблю, когда моих сотрудников смущают глупыми вопросами, - вдруг проклекотал стальной генерал. – До такой степени, что у меня из глаз самопроизвольно начинают выделяться потоки заряженных частиц. Если угодно, можете эту даму считать моей женой и перейти, наконец, к делу.
От такой заявочки командующего Иванникова чуть со стула не рухнула. Ну Кетцель, ну, начальничек! Между прочим, использование служебного положения! Ох она ему и выскажет… И тут Ирина чуть не рассмеялась вслух, ее настроение резко исправилось. Смех смехом, а фрактал кверху мехом, как любит говаривать Ковун. А что?! Дочка – умная медицинская девушка-киборг, муж – здоровенный стальной дракон-генерал, и между ними – бедная, оставшаяся от прежней цивилизации, человеческая женщина. Вот такие семьи скоро будут поголовно! Дивный новый мир, прогресс, едрена мать!
- Господа, я требую помнить приличия, когда вы говорите с высокой гостьей, - разозлился Герезл. – Sitty Ирэнэ, от себя лично приношу извинения за грубоватый юмор некоторых моих товарищей. Они просто поражены вашей редкой для наших мест красотой, вот и не знают, что сказать поумнее. Мне стыдно за них! А тем временем, наши насущные проблемы становятся все острее, с каждой минутой.
- Я хочу напомнить, что каждый час заболевание охватывает все большую и большую территорию, заболевает все больше людей…ваших людей… - сменила гнев на милость Иванникова. В связи с этим прошу побыстрее начать воспринимать меня, как специалиста.
- Sitty, а вы знаете, что это за болезнь? – спросил одноногий мужчина на костыле в сером балахоне с фиолетовым иероглифом на груди, напоминающем греческую буквы «лямбда», на местном наречии - "карац".
- Разумеется, и для того я здесь, - ответила Ирина. – Здесь есть медицинские работники? Им эта информация необходима в первую очередь.
- Разумеется, и один из них и задает вам вопрос, - поднял руку одноногий. Смутьян, штатный анархист, и по совместительству главный врач республики Ангетт, к вашим услугам.
Теперь настала очередь землян. Кетцель сам выступил в роли проектора, и перед изумленными болхианцами стали появляться трехмерные изображения, графики и диаграммы удивительной яркости и четкости. Иванникова же довольно бегло, но подробно, описала параметры малярии, симптомы, историю борьбы с ней на Земле и типы лекарств, которые использовались излечения. Представила она также свой препарат для борьбы с местными БОХВ*. Публика наконец-то перестала скучать и стала проявлять заинтересованность.
- То есть, мы вас правильно поняли, что вы располагаете возможностью быстрой и эффективной борьбы с данными эпидемиями? – спросил высокий кудрявый военный с большими оловянными звездами на погонах?
- Да. – выдохнула Иванникова одним духом.
- И когда вы начнете сюда поставку лекарств и материалов? – запросто спросил высокий. – И почему до сих пор не начали?! Если уж вы говорите о добрососедстве и установлении контакта? Учтите, вы также обязаны предоставить доказательства безвредности этих материалов.
Иванникова даже опешила от такой наглости. А они чем-то обязаны им? Или это не Герезл просил помощи у землян? Это что за особенности менталитета?
Впрочем, часть местных военных тоже не поняла юмора коллеги:
- А что, пришельцы вам за пиво задолжали, что вы столько требуете? Мы с ними встретились-то первый раз как положено, - возразил высокому моложавый белобрысый военный в фиолетово-пятнистой форме, с огромным ожоговым пятном во всю щеку.
- Нужно вообще сказать им спасибо, что пришли предложить помощь! – поддержал своего молодого коллегу старый, седой военный с морщинами.
- Совершенно верно! – взял слово Герезл. – И я смею напомнить, что база инопланетян только за последний месяц истребила и перемолола несколько сотен зидоистов с артиллерией и техникой! То, что над нами чистое небо, что здесь нет имперских самолетов, - тоже их заслуга! И, как мне стало известно буквально вчера, - зидоисты лишены возможности воспроизводить ядерное оружие! Навсегда! И в этом заслуга господина генерала, - Герезл сделал жест в сторону Кетцеля.
- Это не «чистое небо», - проворчал один из офицеров, судя по петлицам, бывший летчик. – Это называется «небо сменило хозяина».
- Так это вы взорвали «Атом-1» - Военные Народной республики устремили взгляды на киборга.
- Как сказать… Они неправильно эксплуатировали оборудование, и у них поломка произошла… - развел руками Кетцель абсолютно по-человечески. – А я так, мимо пролетал.
- Понятно…А радиоактивный шлейф от взрыва. Который достиг северных окраин бывшей столицы на вторые сутки? С ним что прикажете делать?
- С ним уже справились наши экологи, - ответил киборг. – Радиационные показатели в норме…если считать нормой то, что вы так называете.
- Подождите… Вы умеете бороться с радиацией?!
- А как бы вы думали, мы расчистили место под базу? Точнее, это было сделано еще прежними владельцами. Сейчас показатели фона под куполом в довоенной норме. Примерно пятнадцать микрорентген*.
Когда эти цифры перевели в единицы, привычные для болхианцев, зал долго не мог утихнуть. Члены Совета не могли переварить эту информацию. Оказывается, радиоактивное заражение большей части территории страны – это не приговор. Оказывается, можно очистить планету. Кетцоалькоатль не стал говорить про Чернобыльскую аварию конца 20 века, и про то, что сейчас Чернобыль - просто один из новых жилых районов Киевской агломерации с экологическим национальным парком в огороженном городе Припять.
- Разрешите?! – взял слово широколицый человек со шрамами, сидящий в центре зала. - И все же у меня есть сомнения в искренности этих господ.
Это был Кин Харал, друг и вечный оппонент Герезла. Он был принципиальным противником контакта с пришельцами, и молчать не собирался:
- Господа Совет! Вы знаете мою принципиальную позицию! Я против того, чтобы впускать на нашу территорию любой иностранной армии. Потому что нам до конца неизвестны намерения инопланетян. Они очень хорошо презентовали себя, и мой товарищ, генерал Герезл, к сожалению, попал под их обаяние. Если господа инопланетяне так доброжелательно настроены к нам, почему они не предложили свою помощь раньше? Ведь у нас были и более тяжелые времена! Меня также интересует, - какова судьба болхиа, вывезенных на территории инопланетян? И почему ни один из них не вернулся обратно? Путь также озвучат, только честно, - какова их истинная цель прилета в наш мир? Как они относятся к нам, коренным жителям, и какую политику собираются проводить? Извините, но я не верю в их искренность. А по их обращению с гуэннохорскими солдатами во время боев можно сделать вывод, что гуманизма, если что, от них ждать не придется. Это мощная военная сила и вести переговоры они привыкли с позиции силы. Каков их уклад, по какой модели живет их общество, и как нем осуществляется разделение на страты или на отдельные виды? Ведь сейчас за столом мы видим представителей как минимум двух типов живых существ. Верно ли, что цивилизация Zemla управляется живыми машинами и роботами, а люди находятся у них на позиции слуг или подчиненных? Хотим ли мы себе такой участи?
- Нам сейчас выбирать не приходится, господин Харал! – тут же возразил комиссару одноногий врач. – Ситуация катастрофическая! Почти третья часть наших граждан неизлечимо больны, включая и многих детей! Это значит, что максимальная их продолжительность жизни не превысит в самом лучшем случае десяти-пятнадцати лет. Каждый второй имеет дефекты и уродства вследствие воздействия различных загрязнителей. Наши женщины не рожают здоровых детей. Последний относительно здоровый ребенок родился в начале года. Остальные рожают либо мертвых, либо нежизнеспособных уродов! Структура ДНК большей части выживших изуродована радиацией. Подумайте, кто будет сидеть в этом зале лет через тридцать? Пять-десять последних здоровых людей, да штук пятнадцать уродов! И если есть хоть малейшая возможность вылечить, исцелить очистить наш мир, это должно быть сделано любой ценой! Ради последних наших детей! Тут уже не до жиру!
- Давайте не будем мечтать, господин Ангетт, - тут же обернулся Харал к врачу. – Вы на сорок лет заглядываете вперед, когда сейчас и на год что-то спланировать невозможно. А с чего вы взяли, что пришельцы собираются лечить здесь всех? И не окажется ли такое лечение хуже смерти? Придите в чувство, господин главный врач, и не будьте столь легковерны! А для излечения от иллюзий и мечтаний о звездах я бы вам посоветовал почаще бывать на передовой.
- Вы не верите моим доводам? – возмутился одноногий врач. – Я вообще-то бывший военврач, окопный, я от передовой не бегал, и где-то под Уремом, кстати, осталась моя нога. Которую я же, будучи под наркотиком и консультировал, как правильно резать. Я не мечтатель, я как раз реалист. Сейчас под угрозой само существование биологического вида болхиа на планете! Если вы мне не верите, я могу предоставить лабораторные данные.
- Я сам себе иной раз не верю, - мрачно сказал особист в черном. – Вы уже откровенно сгущаете краски, как какой-нибудь эколог или довоенный алармист-пацифист. Мир, - дело хорошее, но к обороне надо быть готовыми всегда. В том числе и от угроз сверху.
- Каких угроз сверху? – У врача по фамилии Ангетт слетело с носа старомодное пенсне, перемотанное синей изолентой. – У нас проблемы не только с ДНК, у нас проблемы с психологией! Самая главная угроза для болхиа – это другой болхиа, как и в древние времена каменных топоров. От них мы ушли, к ним и возвращаемся! Вам напомнить, какова была численность населения до войны? Пять миллиардов! А сколько сейчас?! Дай бог если несколько десятков миллионов на всю планету, как в раннем каменном веке! Я пацифист! И горжусь этим! Потому что если мы посмотрим нашу историю, мы увидим там бесчисленные реки крови, постоянные войны и горы трупов. Последняя война поставила крест на нашей цивилизации! Жертв от инопланетян я что-то не припомню. Зато я еще очень хорошо помню довоенные телевизионные передачи, в которых говорили про кольцо врагов, про то, что надо затянуть пояса и отдать еще несколько отцов и братьев на верную смерть. Во славу нации! Вымереть к хренам – это слава нации?! Для наших вождей война была, как любимая игрушка. Они просчитывали ходы в будущих войнах и предрекали, через сколько дней наши победоносные войска ворвутся в столицу противника! Я помню эту предвоенную истерию, которая то вспыхивала, то затихала. Я помню эту гнусную травлю народа обо, которую поддерживала пропаганда! Наша страна не вылезала из конфликтов, войн, зачисток, а людей приучали радоваться и рукоплескать мудрым решениям партии и вождей! И что, где мы в итоге оказались? Я также прекрасно помню фантастические романы, рассказы, печатавшиеся самиздатом, где новая страшная война уничтожала планету! Сколько их было, - «Черное небо», «Последний чистый берег»... А в это время по телевизору и радио говорили об эффективности стратегии «короткой ядерной войны». Говорили, что даже глобальную ядерную войну переживут не менее четырех пятых жителей Империи, и начнут все заново. Вы, военные, говорили! А в результате не осталось никого! Вам ведь было мало одной ядерной войны! Вы начали потом химическую, бактериологическую, вы уже под черным ядерным небом бросили остатки армий на уничтожение друг друга. В результате не осталось никого! И сейчас вы, военные, пытаетесь тянуть одеяло на себя, навязывая свою волю мирным жителям. А наша республика смею заметить – НАРОДНАЯ. А не военная диктатура! И мы, люди мирного труда имеем такие же права.
- И где будете вы, люди мирного труда, кабы не военные?! Или зидоисты с таким же ангельским терпением будут выслушивать ваши проповеди, не имеющие ничего общего с реальностью? – зло прохрипел Харал, буравя взглядом нахала.
Ирине понравился этот самоотверженный молодой врач, - ей показалось, что он молодой. Но и не глупый мальчишка, мужчина уже с опытом Ее вообще привлекали люди, говорящие начальникам и разным шефам и боссам правду в глаза. Даже его увечье в глазах Иванниковой не портило его, а наоборот, придавало ему даже лишний оттенок героизма и самоотверженности. Да внешне он был ничего… Широкий лоб с морщинками, зачесанные назад каштановые волосы, старинное пенсне, серые, умные глаза, которые смотрели на …нее. Да, мужчина-медик, то и дело бросал взгляды на нее, коллегу с другой планеты.
А между тем слова одноногого мужчины вызвали в обществе настоящий раскол. Одни военные высказывались с одобрением, с поддержкой позиции Агнетта. Другие, в основном, военные постарше – напротив клеймили его предателем и ренегатом.
Кетцель некоторое время молча наблюдал за этим цирком. Потом чинно поднялся с места, скрестив руки на груди, как римский патриций, наблюдающий за ссорой нищебродов у ограды имения. И тут он издал два потрясающе громких сигнала в диапазоне на грани ультразвука. Все тут же смолкли, а сидящие в первых рядах схватились за уши.
- Это агрессия! – закричал один из обиженных близкосидящих республиканцев, держась за ухо и указывая пальцем на киборга, будто он у него шапку украл. – Он выстрелил звуком!
- Господа, если я выстрелю, это сооружение напополам сложится, - пророкотал «сто двадцать семь». – Я сюда не стрелять прибыл, а разговаривать. И не сам, а по приглашению вашего главы. Господин из отдела внутренней безопасности задал мне целый ряд вопросов, и я, если не возражаете, хотел бы на них ответить. Тогда и у вас отпадут к нам лишние вопросы.
Харал неуютно съежился, - он не называл своей должности полностью. Откуда этот робот ее знает. А Кетцоалькоатль продолжил ковать железо:
- Вы спрашиваете, почему мы не помогли вам ранее. Мы сделали одну попытку, - двадцать четыре года назад, когда на вашу планету высадились невооруженные сотрудники одного из наших институтов и были убиты вашими силовиками. «Вашими» - я имею в виду боевиков правительственных войск, вашей планеты. После чего мы ограничивались только радиопередачами. Нам дороги наши люди, каждый из них, как обстоят дела у вас, - не знаю. Вы губите людей сотнями, с каждым днем уменьшая шансы вашей расы на выживание. По поводу ваших людей, вывезенных нами на свои базы – они все живы, и я, если честно, дорого бы заплатил, если хотя бы часть их все-таки вернулась к родным очагам. Я обязательно организую вам экскурсию к месту их проживания, и если вам удастся уговорить их вернуться, - я вас награжу, честное слово! Почему ни один из них не вернулся – потому что не хотят возвращаться в радиоактивные пустоши от безопасных жилых корпусов, чистой еды и воды! Истинная наша цель – разработка природных ресурсов для нашей промышленности и сопутствующая охрана этих промыслов. Да! Никаких целей несения добра и справедливости в ваш мир мы изначально не ставили. Зато честно! Далее… Как мы к вам относимся… Вам честно ответить?! Боюсь мой ответ вам не понравится! Смешанное чувство жалости и брезгливости. Привыкли вести переговоры с позиции силы?! Да, и мы гордимся своей силой, и тем, что не применяем ее против невооруженного гражданского населения, а вооруженных врагов мы уничтожаем быстро и эффективно. И в этом я тоже раскаиваться не буду. Но уж раз к нам обратились люди за помощью, - мы должны рассмотреть этот вопрос. Просто закрыть слух и наслаждаться своим покоем мы уже не вправе. Есть долг – интерразумный, интернациональный, - оказать помощь нуждающемуся. Отношения с вами? Очень просто… Издеваться над вами не будем, но и раскланиваться не собираемся. Да! Раз уж я здесь нахожусь, я обязан довести до вас доклад Организации Объединенных Наций Федерации обитаемых миров с Землей во главе.Доклад значится восьмым мая. А также ультиматум, который Федерация выдвинула Империи Гуэннохорро от четырнадцатого мая.
После чего Кетцоалькоатль зачитал оба документа на местном языке. Члены Совета Республики пришли в изумление. Они привыкли воспринимать мир в пределах недалекой окраины-фронта, ну в самом лучшем случае – окрестностей бывшей столицы. А тут над ними в небесах не просто безмолвные звезды, - там какие-то федерации, организации, союзы… Совсем другой уровень бытия. И какая-то загадочная Федерация Земли. Какое-то странное название, наверное, имеющие для инопланетян такое же значение, как и слово «болхиа».
- Также довожу до вашего сведения, что я являюсь не только командующим ограниченным военным контингентом Советского Союза в составе Федерации, но одним из полномочных представителей правительства страны. По статусу я бы был примерно равен имперскому министру.
- И вы самостоятельно участвуете в военных операциях? – не поверили болхианцы. – Если вы министр…
- Чем выше статус, тем больше обязанностей! – гордо объявил киборг. – Таков порядок нашего мира. Руководитель ведет за собой, а не отсиживается за спинами подчиненных.
- А какой политический режим действует в вашем мире?
- Технократия! Технократический социализм. Порядок, при котором выразителем власти является весь народ, а руководителями в разных областях – представители научных и технических объединений.
- То есть, вы хотите сказать, что у вас правят ученые?
- Ученые, технические специалисты, профессора, производственники, врачи….Предприниматели. Ну и военные, конечно же… Политических партий не существует уже давно. Вместо них – трудовые и профессиональные объединения.
- Но это же невозможно! – скептически скривился Харал. – Военный никогда не поймет крестьянина, а рабочий – ученого. Они будут только тянуть одеяло на себя. В старой конституции объединения на профессиональной запрещены, и в этом я, кстати, со старыми правителями согласен.
- То есть пусть лучше правят говорливые спекулянты, которые могут запудрить мозги избирателю лучше других? – усмехнулся Кетцель. – Был у нас и такой период. Период упадка.
- Ну хорошо, а глава вашего государства? – Тут уже стало интересно и Герезлу. – Он избирается всеми объединениями или избирает все же народ? Или у вас монархия?
- Народ, это и есть те самые ученые, изобретатели, производственники и военные, - ответил Кетцель. - А главы государства просто нет. Есть коллективное правительство. И есть региональные Советы вплоть до уровня дома. Кстати, эта дама, - Кетцель указал на Иванникову, - дважды занимала должность депутата области и два года была депутатом Верховного Совета, то есть сенатором, если угодно.
Данное признание вызвало взрыв эмоций, не хуже взрыва бомбы. Часть аудитории пришла в неистовство, яростно обсуждая (и осуждая) ересь киборга:
- Извини, Герезл, извините господа Совет, в это я уже никогда не поверю! – вскрикнул Харал - Я еще готов принять, что женщина находится в государственном совете, - в конце концов, разные бывают причины, по которым женщин возносят на верха иерархии. Но государство без короля, без президента, да хоть без диктатора?! Это же анархия! Такое государство не просуществовало бы и десяти лет! А они на звезды летают! Это бред. Они лгут нам, неужели непонятно?!
- А почему бы и нет? Сто лет назад говорили, что без короля мы все пропадем! – возразил худощавый лысый парень в короткой пилотской куртке. - Триста лет назад, что без церкви и без богов пропадем! И ничего, живем как-то. Может, и они научились жить без паразитов на шее!
- По-вашему, любое руководство – это паразиты? Бросьте, Аффан, свои анархистские штучки! – возразил ему кто-то из единомышленников Харала.
- Ну и скажите мне тогда, какой руководитель хоть немного о рабочем народе думал?! – не унимался парень, которого назвали Аффаном. – Кто, король, канцлер? Гамзадаро, что старый, что молодой? Для всех для них народ был только мясом, либо рабочим, либо пушечным!
- Нет, вы точно анархист! Как вам теперь автомат в руки давать?!
- А вы-то сами не зидоист случайно?
- Как ты смеешь, щенок! Я dlobek* вообще-то!
- Dlobek еще в сороковые зачистили поголовно! Новоиспеченный что ли?! Когда старый кровопийца помер, все сразу dlobek стали!
- Тихо, господа! К порядку! Или вы решили друг друга перебить, не дожидаясь зидоистов?! – раздался сильный, хриплый голос Герезла.
- Прошу слова! – вдруг резко с места поднялась Ирина. Неизвестно, чьи слова возымели большую силу, но в зале враз стало тихо:
- Господа Совет, я, главный врач и эпидемиолог, подполковник медицинской службы, хочу обратиться к вам! Чего я только здесь не выслушала сегодня, но один вопрос, ключевой, ради которого мы вообще-то сюда прибыли, остался нетронутым. Вы собираетесь что-то делать с эпидемией? Это ключевой вопрос, ради которого ваш командующий, генерал Герезл, проехал много халсиа, заботясь о своем государстве. Простите великодушно глупую женщину, но у меня сложилось впечатление, что вы готовы заниматься любыми обсуждениями, любыми пустопорожними разговорами, только не главным ключевым делом. А меня интересует именно дело! Вы здесь говорите о том, что страшные пришельцы завоюют вас. Так вот, мне вы даром не нужны! Мне скучно вас завоевывать, я лучше своими текущими делами займусь на базе! Мне вот только детей ваших жалко, тех, которые еще живы! Мне женщин ваших жалко! Калек, сирот, облученных, больных… А на вас посмотреть, господа мужчины, так у вас дела весьма неплохи! У вас и так все нормально. И еще… Может, мне показалось, но как же вы возмутились, когда услышали от моего генерала, что власть у нас принадлежит людям труда! Наблюдаю со стороны и поражена, как это возмутило вас до глубины души! А ведь ваша республика называется «народная»! У вас ведь должно быть так же! Это истинная суть вашего государства или только название? Власть! Мне показалось, или вы боитесь потерять именно ВЛАСТЬ над этим куском территории? А «народ» лишь предлог, электорат?! Я думала увидеть здесь идейных борцов против тирании, а вижу, если честно, лишь какой-то праздник непослушания людей, сбежавших от центральных властей. Ради чего? Вы хоть задавались вопросом, ради чего существует ваша республика? Как верно сказал мой коллега, местный врач, что будет завтра? Кто сядет за этот стол через год, через десять лет? Вы здесь выдумываете какие-то сказки про нас, а ведь если бы мы только хотели, эта республика перестала бы существовать через час! Но мы не наслаждаемся завоеваниями и видом крови! Мы просто работаем на благо своего народа, своей страны. Теперь, не вступая с вами в бесплодную полемику, я спрашиваю вас прямо, - вам нужен здесь наш госпиталь? Да-значит, да! Нет - значит, нет!
Иванникова была раздражена. Ей действительно показалось это формирование стайкой бездельников, которые просто наслаждались своей временной независимостью от верховного тирана, но сами ничего не сделали для улучшения жизни народа, как вор, бежавший из тюрьмы, наслаждается несколькими днями свободы. Судя по тому, что она увидела только по дороге до этого здания, они должны были бегом бежать, прося о помощи! С другой стороны, - и это тоже было понятно, - как бы поступили ее предки во времена социальных катаклизмов прошлого, войн, переворотов, окажись перед ними пришельцы из более технологичного, развитого мира?! Тоже, наверное бы, отнеслись с подозрением. Но даже несмотря на это – слишком велика разница, слишком велика пропасть даже здесь между вооруженными людьми и «должностными лицами», и простыми оборванцами, населением «народной» республики. Да и, похоже, некоторые вояки уже возомнили себя правящей кастой. Вон как мерзко они обошлись со стариком на дороге… И она не исключала, что местные военные, дай им волю, реставрировали бы здесь такой же тиранический режим, только со своими вождями.
А Кетцель слова не сказал. Ему вся эта затея была не по душе, и, если аборигены откажутся от госпиталя, ему только лучше.
А вот местное население слова Ирины, похоже, задели за живое:
- Да кто вы такие, чтобы так говорить! Вон отсюда!
- Да мы за свой народ кровью…в окопах… Это вы там чистенько живете, горя не знаете!
- Военный первый принимает удар, направленный на мирного жителя!
- Спросите, сколько наших, как вы сказали, привилегированных, погибло за последнее время! Сколько умерло от ран!
Генерал Герезл, поддерживающий землян, на этот раз тоже занял позицию ближе к коллегам:
- Прошу прощения sitty… У вас действительно сложилось несколько превратное впечатление о положении наших людей в погонах. Вы сами проводили осмотр моего бренного тела и видели, что к роскоши и неге оно непривычно. Вы сами видели все мои боевые отметины. Так что по дворцам мы не рассиживаемся, кабы они были еще! Так же и мои товарищи… Может, некоторые из них и смотрят иной раз свысока на гражданских, есть у нас такой грех…но они, если что, первыми и погибнет за этого ребенка, или женщину, или старика… И еще… Гражданский, попади он в руки гуэннохоррского вояки, имеет какие-то шансы выжить. Военный-республиканец в этом случае обречен на смерть, без вариантов. И хорошо, если еще эта смерть быстрой будет!
И это тоже была правда. Как могли, военные действительно защищали территорию с людьми. И несли потери, - на войне как на войне! Местный правящий класс по кабинетикам не отсиживался. У каждого из собравшихся здесь на лицах и телах можно было найти пулевые ранения, шрамы, рубцы и другие боевые отметины. Немало народу также пострадало от радиации. Правда, нужно было понимать, что защищая свой народ, военные защищали и себя.
- Прекрасно! – хлопнула по бокам Ирина. – Простите за резкость, если была не права. Раз вы живете со своим народом одной судьбой, то вы, как никто лучше, понимаете критичность ситуации! Я прошу ваш совет обсудить данный вопрос, как можно быстрее!
- Согласен. Предлагаю приступить к голосованию! – обратился к собранию Герезл.
Голосовали простым поднятием руки. Судя по подсчетам, число сторонников и противников размещения здесь советского госпиталя было примерно одинаковым. Хотя нет, - победили все-таки противники. С разницей в три голоса.
- Ну и слава Конструктору, - удовлетворенно пропиликал Кетцоалькоатль. – Ты, Иванникова, остаешься дома и будешь учить уроки! - Потом он заржал так, что раздосадованной Ирине захотелось его ударить чем-нибудь тяжелым.
- Итак, голосование показало… - сказал Харал, пытаясь пробиться сквозь гул голосов спорящих, - что идея близкого контакта пока преждевременна. Я предлагаю господам с Zemli предоставить больше доказательств своих добрых намерений. Возможно, в этом случае соотношение голосов изменится.
- Герезл, мне нужно с вами кое-что обсудить, - неожиданно обратился Кетцель к поникшему генералу.
А Ирина, никого не стесняясь, вдруг вскочила со своего места и направилась через проход к коллеге, молодому врачу на костыле. Она так и не могла понять, насколько он молод: ему можно было дать на вид и тридцать, и пятьдесят.
Республиканский медик тоже увидел, как она протискивается к нему. Военные удивленно отстранялись от нее, отходили в сторону видимо, боясь, что она себе лазером начнет дорогу прокладывать. Они также не ожидали, что инопланетянка осмелится спуститься к ним в зал, пробежит мимо них, как мимо статистов, и заинтересуется этой гражданской штафиркой-нытиком на одной ноге. Кетцель тоже был обескуражен таким поведением Иванниковой. Но больше всего бы удивлен сам Ангетт. Он одним скачком, опираясь на костыль, повернулся к женщине, пригладив волосы свободной рукой.
- Sitty? Извините, что так получилось… Увы, пытался отстаивать свою правду до конца, но кто нас, штатских тут слушает…
- Я полностью вас поддерживаю, коллега, и согласна с каждым вашим словом, - как можно мягче сказала Ирина. – Надеюсь, у вас не будет никаких неприятностей из-за вашей принципиальной позиции?
- Да, ничего, не впервой…. – махнул рукой болхианец. – Меня здесь уже давно знают, как конченного пацифиста, нигилиста и анархиста! Уже давно бы меры приняли, да только, - вот незадача, - я один из последних оставшихся на Болхиа живых хирургов! Приходится терпеть меня и мои крамольные мысли! А вы, наверное, тоже любите поспорить со своим железным боссом? Военные во всех мирах одинаковы, - не прошибешь! – Врач в старом пенсне презрительно постучал костяшками пацев по стенке.
- Вообще-то, я тоже военнослужащая, – улыбнулась Иванникова. – И я по званию где-то на том же уровне, что и ваш Харал. – Подполковник медицинской службы.
- Да ладно?! – опешил Агнетт. – Ну, тогда придется взять свои слова назад насчет всех военных! Если бы вы мной командовали, я бы наверное был самым послушным исполнителем. Если бы моя культяпка вас не смущала.
- Не смущала бы, - ответила Ирина, краснея. – Я бы вас вылечила.
Парочку окружила толпа болхианцев, военных и гражданских лиц, которые удивленно наблюдали за развертывающейся симпатией двух людей: тусклого калеки с горящими глазами и рыжеволосой инопланетянки. Кто-то присвистнул. Что-то ситуация начала выходить из-под контроля…
Кетцель обеспокоенно поднялся со своего места, за ним последовал Герезл. Кто-то попытался дотронуться до Иванниковой, но заискрило контрольное поле, защищающее женщину. Кто-то уже извлек из кобуры оружие. В такой толпе могло произойти все, что угодно. Послышались голоса: «Пришелица-то на Агнетта запала!» «Женщины всегда любят несчастных». «Вот это поворот»!
- Я бы с удовольствием с вами поработал, - сказал смущенный Агнетт. – Меня, кстати, Ахигга зовут. В переводе – «мятежный». По мне заметно.
- Ирина – протянула руку Иванникова. В переводе «несущая мир и покой».
- Это точно… - выдохнул Агнетт.
Спустя полчаса…
Ирина, следуя за своим зубасто-клювастым начальником, вышла из здания бывшей школы. Их снова сопровождали военные, обступив со всех сторон, но держась на почтительном расстоянии.
Она оглянулась, желая еще раз посмотреть на школу. Здание старой постройки из красного кирпича максимально укрепили: высокие окна были зарешечены, забраны металлической сеткой, заколочены досками и завалены мешками. У здания импровизированный КПП* и несколько пулеметных точек. Еще одна огневая точка скрыта в брошенном, развернутом на обе полосы дороги ветхом грузовичке. Ограда перед зданием вся завалена мешками и кое-где для прочности подперта квадратными секциями бетонного забора. Ирина усмехнулась, - интересно кого больше боятся местные начальнички: тех, кто сидит за лесом, или тех, кто ходит с ними по одной улице. Иванникова еще не знала, что из-за нехватки бойцов сплошной линии фронта, как преграды гэннохоррским хищникам, не существовало, и, зная дорогу, обойдя отдельные островки укрепленных точек и домов, вражеская мобильная группа теоретически могла появиться в любой точке города, да хоть перед штабом! Впрочем, такая же ситуация была и с обороной имперских рубежей. Сколько бы черных дел противник успел бы вытворить, оказавшись в центре вражеской территории, уже зависело от него и как скоро патрульные группы сумеют их уничтожить.
А еще она думала о молодом одноногом враче. Ну, не шел он у нее из головы!
- Н-да! Разговор ни о чем! – подытожила Ирина. – Зачем только прилетали? Оказывается, Герезл не контролирует и половину своих генералов! То им нужна медицинская помощь, то им не нужна… Они сами-то разобрались, что им нужно?
- Хе! – хмыкнул Кетцель. – Ты только что их в диктатуре обвиняла, а теперь хочешь, чтобы Герезл тут железной рукой оппозицию прикрутил? Не может он этого сделать. Я тут немного выяснил ситуацию. Тут реальная борьба за власть идет, а правит фактически триумвират*! Часть членов Совета за Герезлом, – это процентов сорок-пятьдесят, в основном, кстати, молодежь, часть спецназа и вспомогательные службы. Есть другая фракция, - Харал и примкнувшая к нему компания старых офицеров, в основном, внутренних служб. Несмотря на то, что Герезл и Харал вроде дружат, в политике они оппоненты. И еще один блок – они-то к Герезлу склоняются, то к Харалу. Бывшие наемники-ветераны одной из локальных войнушек…. Они свысока на всех смотрят, типа военная элита, старая кость, и с ними надо договариваться. Я, пока ты была очарована одноногим врачом, пообщался с Герезлом, высказал ему свои думки, а он мне свои. Он сказал, что по сути, единственное, что объединяет эти три фракции, - это сопротивление зидоистам. И ты правильно поняла, их не столько наши агрессивные намерения беспокоят… А именно наша помощь населению, и не дай бог она окажется эффективной.
- Почему? – не поняла Ирина.
- Да потому что, если наше приглашение сработает, это автоматически дает очки Герезлу с его фракцией, и отодвигает от власти Харала и наемников. Ты правильно сказала, - они не столько зидоистов боятся, сколько свою власть потерять. А теперь подумай, - с этой точки зрения поход Герезла к нам, это не только просьба о помощи и поиск союзников – это политический шаг. Сильный шаг! Они тогда попали в засаду мобильной группы имперцев, так вот я абсолютно не удивлюсь, если этих мотоциклистов и бронетехнику врага на Герезла свои же навели!
- Какой ужас! – Ирине стало страшно. – Народ гибнет, над республикой армада врагов нависает, готовая к атаке, территории с гулькин хрен, - а они власть делят?!
- Такова природа человеческая! – поднял палец Кетцель. – Точнее социально неразвитых индивидуумов, для которых алчность и властолюбие являются основными мотиваторами. И с ними мы каши не сварим. Свои же вредить будут, палки в колеса вставлять! А, кстати, этот одноногий, - он подчеркнуто сам по себе, ни к какой фракции не примыкает, хотя симпатизирует больше идеям Герезла. Ты, кстати, реально в него втюрилась?
- Глупостей не говори, - нахмурилась Ирина. - Я всего лишь солидарна с коллегой, с толковым человеком… Ну и да, не буду спорить, человек он незаурядный, симпатичный… У него мышление нашего человека, его не понимают и никогда не поймут современники. Тем более, эти властолюбивые средневековые хамы. Он мне показался цельным, настоящим мужчиной.
- Ну уже то хорошо, что это мужчина! –гыгыкнул Кетцель, заставив Ирину вспыхнуть от стыда:
- Да пошел ты! А я еще тебе доверилась!
Кетцель ничего не ответил на посылание по известному адресу. У него были думки… Он прекрасно понимал, что пока здесь нет единой контролируемой властной структуры, все их усилия обречены на провал. Герезл-то согласен на союз, да две другие фракции будут тормозить его до последнего. Они, - и это главное, - скорее пойдут на сделку с зидоистами, чем с ними. И тот же Харал несколько раз проговаривался про это. А если Республика падет, - мало того, что это будет фестиваль чудовищных зверств и огромные человеческие жертвы, - имперцы могут укрепиться с юга-востока от их базы и в будущем создавать проблемы. А Кетцелю вообще хотелось бы выкинуть Гуэннохорро с их каменноголовыми вождями куда-нибудь подальше, желательно за пятидесятый меридиан, а то и еще дальше. Сейчас в федеральных структурах, - в Министерстве Обороны, в Верховном Совете, в Федеральной Службе Безопасности на повестке дня – именно ситуация на Болхиа. И, между прочим, - с подачи его и Ковуна были направлены сигналы в Москву и Босваш, на тему - а не часто ли федеральные структуры бьют по рукам исполнителей на местах, когда они собираются разок поджарить задницы местным распоясавшимся фашистам. Тот же охаянный Ковуном бельгиец Жюсетт, среднеевропеец, хоть и был неважным актером, но был хорошим въедливым следоком. И он раскопал, что часть поставок «левых» грузов и спецапаратуры проходила на Болхиа не без участия некоторых федеральных министров. И сейчас, пока они пытались выйти на «крота», негласно в правительственных структурах Земли ФБР тоже вело проверку деятельности некоторых федеральных чиновников. Этим же занимались и дочерние структуры и филиалы – старинные, овеянные славой, как древние рыцарские ордена, КГБ СССР и ЦРУ СШСА.
И была еще одна помощь из Москвы – секретная. О ней не знал никто, даже Ковун, даже Кадочников. Ожидая ухудшения ситуации на Болхиа, сюда, не дожидаясь санкции ООН стартовали подразделения одной частной военной компании, действующей с благословения Кремля. ЧВК* «Альтаир», состоящий из уроженцев дружественной планеты Сидас. Это был мир, где в разуных существ эволюционировали волки, собакообразные, а не приматы. Финансируется организация на средства другого крупного частника, - Брюса Маскотова, русского по происхождению, как бы раньше сказали, олигарха, проживавшего и работающего в Калифорния-Сити. Маскотов, кстати, открыл глаза спецслужбам на некоторые виды деятельности Вырока и на некоторые пути, по которым оборудование с Земли могло оказаться на Болхиа раньше, чем эта планета была официально открыта….Примечательно, что к Болхиа в последнее время стала проявлять интерес Ближневосточная Конференция. Речь даже шла о создании здесь своей постоянной базы. В перспективе...
Какое-то непонятное чутье заставило Кетцоалькоатля отвлечься от своих государственных размышлений. Его привлек стоящий на тротуаре грубо сколоченный ящик из досок. Кетцель безошибочно мог сказать, что по дороге ТУДА этого ящика не было. В ящике что-то темнело. И Кетцель мог голову на отсечение отдать, что в ящике сейчас происходит химическая реакция.
- Бомба в ящике! – заорал киборг во всю мощь своих динамиков.
За те доли секунды, пока до людей доходил смысл его крика, Кетцель врубил на полную мощность защитное поле, расширив его диаметр до двадцати метров, вбирая внутрь всех, кто шел рядом на этом расстоянии. Он, бесцеремонно откидывая попадавшихся на пути людишек, вскинул руку с авиапушкой…
Все же и киборг не успел.
Нещадно, наотмашь ударил по ушам громкий взрыв. Кетцель увидел, как почти видимая взрывная волна полукругом, сломавшись о купол защитного поля на их участке, хлестанула по улице, по фонарным столбам, по остовам автомобилей, по уцелевшим элементам чугунной ограды на бульваре. Увидел, как вместе с ней мелким роем с огромной скоростью разлетаются металлические элементы, дробь, железные обломки.
Вся республиканская рать мигом упала на землю, закрывая голову. Защелкали затворы автоматов. Часть бойцов привстала на колено, прицеливаясь по пустым черным глазницам окон. Раздались истеричные крики женщин. Сразу несколько тел повалились на треснутый асфальт, фонтанируя кровью. У одной женщины в сером пальто с цветной заплатой поражающим элементом просто срезало голову начисто. Над местом взрыва клубился, поднимаясь в синее чистое небо, белесый столб дыма.
- Террористы! Диверсанты! К бою, нахуй! – закричали военные.
- Немедленно в укрытие – подлетели к Кетцелю и Ирине бойцы с нашивками «Национальная гвардия».
- Какой к черту укрытие, я сам военный! – крикнул Кетцель. – Говорите, чего делать?! Ирина, за мной встань.
Но Иванникова уже бросилась к телам, лежащим на асфальте, на ходу распахивая свою санитарную сумку:
- В сторону, политиканы ***вы! Гвардейцы, солдаты, кто здесь есть?! Подчиненный состав, ко мне, ****ь!
Один человек был мертв без вариантов. Рядом корчилась грязная, оборванная старуха, у которой из шеи торчал металлический осколок и хлестала кровь фонтаном. Ирина сдавила пальцами кровеносный фонтанирующий сосуд, немедленно выхватила из нагрудного кармана хирургический «умный» зажим, наложила на шею. Выхватила аварийный запас кровезаменителя, вонзила пострадавшей в вену. Следующий – старик, у которого оторвало предплечье. Ирина силком уложила его на землю, перехватила обрубок руки, из которого лилась кровь, перетянула его в нужном месте старинным резиновым жгутом. Потом выпустила наноботов, которые принялись штопать разорванные сосуды. В это время подлетевший Кетцель выставил вокруг нее два генератора, образовавшие защитный колпак радиусом в десять метров.
- Объявляю здесь пункт первой помощи! Все, кто не безрукий, немедленно транспортируйте раненых сюда! Товарищ генерал, вас это тоже касается! Все рядовые, сержанты, гражданские… Это приказ, еб вашу мать!
Военные разбежались по своим углам. Несколько бойцов, правда, остались. Они заняли с длинными винтовками оборону вокруг «купола» Иванниковой. Еще пара человек со звездами поменьше принялись подтаскивать к куполу раненых… Сам Кетцель покорно взлетел в воздух и стал работать санитаром.
Тем временем, послышались отдельные выстрелы. На бульваре появились вооруженные солдаты. Отчаянно ревя сиреной по бульвару к куполу мчалась потрепанная временем санитарная машина, - без дверей с фиолетовыми полосами. Скрипя изношенными тормозами, она остановилась прямо возле пункта Иванниковой. Из машины выскочил Ангетт. Быстро прыгая, как заяц, еле касаясь земли своим костылем, он в три прыжка оказался рядом с Иванниковой. «Купол» по команде советского врача, его пропустил.
- В двух словах сообщите ситуацию!
При Ангетте была сумка с иероглифом «карац» - аналогом земного «Красного Креста». С ним выскочили несколько молодых парней, почти мальчишек в серых футболках и относительно новых спортивных штанах.
Вместе оба врача оказали помощь тем, кому еще можно было помочь. Потом быстро начали загружать их в фырчащий автомобиль, воняющий какой-то углеродной гадостью. Грузили, не думая о комфорте, буквально одного на другого. Весь процесс занял несколько минут. Одноногий Ангетт, как пружина, своими сильными, жилистыми руками закинул в машину весь медицинский скарб. Ирина схватила свою сумку и втиснулась в этот тесный гроб на колесах вместе с пострадавшими.
- Здесь нужна операция, и не одна! Я с вами! Ваш госпиталь далеко?
- Опомнитесь, Ирэнэ, куда вам в нашу помойку?! – спохватился Ангетт. – Улетайте лучше к себе! Здесь опасно!
- Заткнитесь и садитесь в транспорт! – рявкнула Иванникова так, что бедный одноногий врач даже отшатнулся.
- Подполковник Иванникова, я запрещаю! – заревел быком Кетцель.
- Миссия будет! Под мою ответственность! – ответила Иванникова, распаковывая на ходу эластичную емкость с кровезаменителем. – Товарищ генерал, улетайте, я остаюсь! Под мою ответственность! Медблок на «Заре» оставляю на Шинджу.
Санитарный микроавтобус, завизжав шинами, развернулся в три приема и рванулся вверх по бульвару…
…По бульвару пронесся броневик с вооруженными бойцами. Шелестя шинами, он промчался мимо опустевших магазинов, мимо серой, выцветшей надписи «Государственный Банк», мимо черного дверного проема, с которого когда-то сняли дверь.
Выждав, пока суета стихнет, из подъезда воровато выглянул невысокий неряшливого вида человек, заросший мужчина лет тридцати, в драной серой куртке с капюшоном, натянутым почти на глаза. Осмотревшись по сторонам, он осторожно вышел на улицу и, ссутулившись, быстро пошел вдоль корпуса длинного панельного дома. Дойдя до арки, он быстро нырнул во двор, стараясь не попасться на глаза людям.
Оглядываясь, он быстро прошел через опустевшую навсегда детскую площадку, затем направился вдоль высокой решетчатой облезлой ограды мимо дома, где когда-то был совет домохозяйства. По дороге ему ни встретилось ни одного человека. Выжившие люди предпочитали жить поближе к основной улице, а глубоко во дворы опустевшего города ходить было опасно даже днем. Встретить там можно было кого угодно…
Человек еще разок оглянувшись, снова перешел на другую сторону, где торчали из земли ветки высохшего кустарника. Одним махом он перемахнул их, доставая на ходу пистолет на всякий случай. Потом поднялся по ступенькам к двери бывшей лавочки металлоремонта, где горожане когда-то ходили точить ножи и делать дубликаты ключей. Дверь была открыта.
Редкий смельчак, если только он не до зубов вооруженный нацгвардеец или спецназовец, решится залезть в заброшенный дом вдалеке от центральной улицы. Но человек был из тех, кто привык к рискованным делам. Он еще раз оглянулся и, убедившись, что за ним никто не идет, достал из кармана длинный ключ и принялся шуровать в замочной скважине брошенной лавке. К удивлению, старый замок со скрежетом, но работал. Его периодически смазывали, и здание это иногда использовали. Такие, как этот мужчина.
На секунду, ему показалось, что вдали мелькнул чей-то силуэт. Он даже присел, прячась за кованной оградой, держа пистолет наготове. Да нет, вроде показалось…
Наконец, дверь поддалась. Вот только петли заскрежетали так, что их было за квартал слышно. Мужчина крайне осторожно, как мог, открыл скрипящую дверь, ругая про себя своих предшественников, - петли-то можно было смазать?!
Внутри было темно, пахло сыростью и плесенью. Человек включил электрофонарик на батарейках – большая ценность теперь! Он направлялся через сквозной коридор мимо брошенных станков и верстаков к потайному люку, по которому можно уйти в канализацию, а потом, по берегу живой еще реки – и из города.
Он быстро двигался в темноте, освещая себе путь фонариком и держа перед собой готовый к бою пистолет.
Вот и люк замаячил. Стоп, какого …?! Дверца люка была будто бы запаяна. Причем, совсем недавно, буквально несколько минут назад. Она даже еще дымилась…
У человека аж дыхание пресеклось от испуга. Кто-то его выследил? Он в нерешительности сделал пару шагов назад.
И в этот момент чья-то сильная рука схватила его за шиворот и рванула в одну из тесных кладовок. Со звоном полетел на пол какой-то хлам. Другая мгновенно вырвала пистолет. Противник был быстр и силен. А потом человек, пытавшийся было сопротивляться, получил сильнейший удар электрическим током в брюшину.
Когда к нему, лежащему на полу, вернулось сознание, он увидел, как над ним возвышается невысокий силуэт не то мужчины, не то женщины с короткой стрижкой в черном военном одеянии. Вот только у этой женщины почему-то светятся глаза тусклыми багровыми огоньками.
- Сейчас ты будешь отвечать на мои вопросы, быстро, четко и правдиво, - послышался тихий, но настойчивый женский голос с сильным акцентом. – А если что-то забудешь, я помогу вспомнить.
Женщина поднесла два пальчика к переносице мужчины. Между пальцами, намекая, что ничего хорошего не будет, пробежала голубая электрическая молния…
База «Заря-21». Спустя три часа… Кабинет командира советской базы
… - Таким образом, впечатленные действиями грамотными действиями Иванниковой, болхианцы прямо на месте пересмотрели результаты своего голосования, - доложил Кетцоалькоатль. – Ирина верна себе, - возглавила коллектив местных медиков и сумела вытащить девять из тринадцати пострадавших. Таким образом, наша медицинская миссия де-факто действует. Правительство Республики Гуэннохорро заверило, что сделают все возможное для безопасности работы миссии.
- «Сделают все возможное, а если не сделают, значит, было невозможно» - Генерал-майор Кадочников был недоволен. – Вы можете на сто процентов обеспечить безопасность подполковника Иванниковой? Не на девяносто пять, не на девяносто девять, а на сто?!
- В данной ситуации – нет! – честно ответил киборг. – К тому же часть правящих кругов самой республики явно не заинтересованы в наведении мостов между нами и населением Республики. Могу квалифицировать данное образование как нечто среднее между стратократией и военной хунтой, с элементами социал-демократии в условиях глубокого кризиса общества и переживающего откат фактически к феодализму. Не исключаю, а даже настаиваю, что будут иметь место провокации в отношении Иванниковой. Об этом она предупреждена.
- Какие могут быть приняты немедленные меры для усиления безопасности нашего сотрудника? – спросил Кадочников.
- Разрешите, товарищ генерал-майор?! – поднял руку подполковник Ковун.
- Да, пожалуйста…
- Во-первых, на территории республики находятся двое наших постоянных агентов. Один из них сегодня выследил и захватил зидоистского террориста, который сообщил данные на еще двух своих сообщников. Данные были немедленно переданы службе безопасности Республики. Во-вторых, личное обмундирование Иванниковой будет усилено. Ей запрещено находится при исполнении служебных обязанностей без ЗП. Правда, та сторона настояла, чтобы у Иванниковой не было оружия….
- Пусть сразу идут в задницу! – резко оборвал Ковуна пятидесятидвухлетний генерал. – Извините за резкость, Павел Андреевич, я приказываю, - хоть сейчас, немедленно передать подполковнику оружие скрытого ношения. Если «та» сторона будет против, то я сворачиваю работу миссии. Предусмотрена возможность экстренной эвакуации?
- Так точно! – подтвердил Ковун. – Постоянный телепорт, совмещенный с тревожным сигналом, работающий автономно, и один ручной телепорт. Эвакуация происходит на постоянную точку, до которой десять минут лету от базы.
- Передайте мой личный приказ! – нахмурился Кадочников. – Эвакуироваться в случае любой, даже кажущейся опасности! Если с утра встала не с той ноги, если плохой сон приснился. Или только показалось, что местные на нее как-то не так смотрят – это уже возможный повод для экстренной эвакуации! Понятно?
- Так точно, - вытянулись Кетцель и Ковун.
- Товарищ Кетцоалькоатль, намекните также местным, что вся ответственность, в случае любого инцидента с нашим сотрудником, ляжет на них. В общем, за жизнь и здоровье Иванниковой, товарищи, отвечаете лично! Кстати, власти республики как-то узаконили, легализовали со своей стороны деятельность Иванниковой? Какой-нибудь закон или подзаконный акт?
- Они обсудят это на своем Совете… Еще нет. У нас есть прямая связь с Герезлом теперь….
- Каким образом?
- Квантовый передатчик… Такой же, как и наших агентов.
-Возможность попадания не в те руки?
- Автономная система самоуничтожения, товарищ генерал-майор… Да! Очень важно! Найдена одна из пропавших геологических установок, утраченных при разгроме миротворческой миссии Варшавского университета.
- Интересно?! – Кадочников даже очки снял. –Республиканцы передали?
- Нет, не передали, - усмехнулся Ковун. – Она находится у них. И они прячут ее, считая, что это оружие и, что если мы об этом узнаем, то будем винить их.
- Откуда узнали об установке?
- Когда у нас гостил Герезл со товарищи, мы сделали ему полный анализ мнемоскопии, выдав ее за медицинскую процедуру. Мы также получили весьма любопытную информацию о славном боевом прошлом господина Герезла и о его национальности. Он «обо». И в старые времена был весьма ретивым служакой. Отличился в охоте на «неверных» и в подавлении манифестаций.
- А кто не отличился-то?! – буркнул Кадочников. – Понятно, что он бывший гуэннохоррский офицер из внутренних подразделений, пусть даже из спецназа… Ясно-понятно, что принимал… Там каждого второго в этом обвинить можно, если не каждого первого…. Нет, это несерьезно… А вот установка эта – интересно… Пусть ваши агенты поищут ее. И там должна быть батарея… Она даже поопаснее будет… Взорвут еще аборигены….
- Есть, товарищ генерал-майор…
- Если ситуация будет меняться – я на связи двадцать четыре часа…
- Так точно, товарищ генерал-майор…
- Одного я не пойму, - задумчиво приложил Кадочников палец ко лбу. – По поводу Иванниковой… По званию она – подполковник. То есть, фактически должна быть заместителем министра и работать где-нибудь на Абилоне как минимум, если не в Солнечной, со своими-то заслугами. А заведует небольшим базовым госпиталем на сорок коек… Это как если бы генерал-майор ротой командовал.
- Петр Ринатович, звание подполковника Ирина Геннадьевна получила за выслугу лет и по количеству компетенций… - стал возражать Ковун. Но генерал-майор тут же осек его:
- Я не сомневаюсь в заслугах и компетенциях Ирины Геннадьевны! Но неужели вы не видите чудовищного несовпадения звания и должности по штатному расписанию?! Небольшим госпиталем и капитан руководить может любой капитан, ну, в крайнем случае, майор, которому три дня до пенсии… Но не подполковник же?!
- Я поясню, - вмешался Кетцель. – Товарищ генерал-майор, во-первых, Иванникова долгое время и носила звание майора, почти шесть лет. И вот наконец МинОбороны решило вспомнить про присвоение очередного звания! Во-вторых, согласно плана «513» в случае объединения нашего и федерального контингента Иванникова становится командующим объединенного санитарно-медицинского центра. Все логично…
- А по-моему нет, - покачал головой неверующий Кадочников. – Звание без должности дают в двух случаях: либо, если переводят на повышение, либо, если отправляют на пенсию. Вот это «белое пятно» мне интересно. И другое… Иванникова служила в системе Крампус, в составе 15-й армии, потом она по ранению в звании капитана выходит в отставку и работает в системе управления. Доходит аж до Верховного Совета, руководит в области. И вдруг в один момент, бросая все, возвращается в армию, будто бежит к кому-то или от чего-то. Опять аттестуется на капитана! Хотя на гражданке, считайте, генералом ходила, образно говоря. Это, если бы я сейчас попросил меня разжаловать в капитаны. – дай, думаю, ротой опять покомандую! С чем связаны такие скачки, вы не знаете?
- Не могу знать, товарищ генерал-майор, - ответил киборг, который прекрасно все знал. – Возможно, какие-то глубокие личные причины. Или просто захотела вернуться в армию, поближе к простому народу
- Да, личные причины… - по инерции ответил Кадочников, будто уже переключился на другой вопрос. – Ладно! Спасибо, товарищи, за подробный отчет. Помните, за Иванникову отвечаете, что называется, головой! Если что, на связи. О малейшем изменении ситуации докладывайте немедленно. Всего хорошего!
- Всего хорошего, тащ генерал-майор! – зычно в лад попрощались с командующим Кетцель с Ковуном.
Когда голограмма командующего исчезла, Ковун с чувством глубокого фатализма усмехнулся и сказал своему кибернетическому напарнику:
- Я вот подумал… А если Кадочникову реально сказать, почему Ирина все бросила и убежала на Болхиа простым капитаном?!
- Сплетничать будешь? – проскрипел Кетцель, поворачивая к чекисту свою металлическую морду. – Давай этого-то генерала побережем, его же Кондратий хватит…
- Тьфу-тьфу, не в обиду Ян-Рудольфычу, Царствие ему Небесное. Лихой был казак… -Ковун размашисто перекрестился. – Да, лучше помолчим.
- Люди, что с вас взять… - пожал плечами киборг. – Одно слово: люди!
В этот момент пискнул комлинк у Ковуна. Чекист выслушал сообщение и немного потускнел.
- Ну что, боярин? Привык к спокойной жизни? Отвыкай!
- Что, зидоисты начали атаку? - спросил киборг.
- Хуже! - усмехнулся Ковун. - С "Ерофеева" сообщают, что на подходе маленький кораблик. Только что вынырнул из гиперпространства.
- "Жю Сет"! - блеснули глаза у Кетцеля.
Кетцель нажал пару кнопок на пульте. В эфире послышался веселый женский голос:
- Ну что, благородные сеньоры, соскучились без меня? Прошу немедленно подготовить место для посадки Ее Светлости Госпоже Стелле Марии Альварес Жю Сет-Кортес, в замужестве Иоффе! Прошу благородных сеньоров приготовить ключи от города и положить к моим ножкам!
Глаза Кетцоалькоатля замигали зеленым огнем:
- Будут, будут тебе ключи... И к тебе ключ подберем, и перепрограммируем, даже не беспокойся!
ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *
Разгрузки - имеются в виду разгрузочные жилеты, то есть армейские жилеты с большим количеством клапанов и подсумков для оружие и боеприпасов.
ПП - здесь пистолет-пулемет.
БОХВ - боевые химические отравляющие вещества.
dlobek - старое название партии местных социалистов, уничтоженных правящей партией националистов.
КПП - контрольно-пропукной пункт
Триумвират - троевластие.
ЧВК - частная военная компания.
Глава 17. Поиск консенсуса
© Copyright: Безродный Сергей, 2022
Свидетельство о публикации №222022300996
Свидетельство о публикации №222022300996
Рецензии