Часть 1 - Чехословакия. Глава 19- Куда же мы едем?

   Граница Чехословакии с Украиной, весна 1947 года.

   Ранняя весна 1947 года в семье Новаков была беспокойной и суетливой. Начиная с осени прошедшего года Янко занимался оформлением документов для переселения на постоянное место жительства в СССР. Посещая не раз консульский отдел Советского Союза в Словакии, он познакомился с такими же как и они переселенцами. Особенно много было людей из их мест. Всё потому, что именно в северо-восточных краях страны больше чем где-либо проживало потомков русинов и лэмков. По национальности это были, как правило, словаки, поляки и украинцы. Согласно договору об оптации между ЧСР и СССР именно они имели право на помощь в переселении.
   Советский Союз обещал репатриантам немалую материальную поддержку. Людям должны были предоставить жильё в виде частных домов. Наделы плодородных земель. Ну, и подъёмные, для того чтобы обжиться на новом месте. Многие на это, как говорится, и “клюнули”.
После войны народ в горных селения Словакии сильно обнищал. Редко у кого было хозяйство, а если и было то совсем небольшое. Чтобы развиваться, не хватало средств. Замкнутый круг безденежья сковывал. Поэтому многие решились на переселение, надеясь на материальную помощь. Всем хотелось выпутаться из лап нищеты.
   Сегодня ни Янко, ни Эвка уже никуда не спешили. Все дела были сделаны. Хозяйство которое они имели погружено в товарные вагоны, находящиеся на железнодорожной станции их района. Запасы зерновых для посева, коровы, овцы, лошади, сельскохозяйственная техника и т.д. всё ожидало отправления на восток. Сейчас посреди двора стояли вряд лишь чемоданы, сумки, котомки с личными вещами.
Накануне Эвка тщательно вымыла и убрала все углы своего дома. Она вымела все закутки хозяйственных построек, потом заботливо заперла их на ключ. Никогда ещё ей не было так тяжко убираться. Болезненный ком сдавливал горло, не давая дышать. Слёзы предательски капали на тряпку когда она вымывала все поверхности родного, любимого жилища. Даже в самом страшном сне Эвка не могла предполагать, что сможет покинуть свой дом, свою землю!
   Сегодня женщина сидела у идеально вымытого окна. Как всегда, тщательно причёсанная в накрахмаленном головном уборе и выглаженной одежде, она внимательно смотрела в окно. Её спокойный взгляд был устремлён на опушку леса. Лучи мартовского солнца, поблёскивая скользили по снежным островкам, задержавшимся промеж рыжезеленющих проталин.Эвка иногда тяжко вздыхала. Она прощалась со всем что видела перед собой годами. Она прощалась и с тем, что видела лишь душой.
- Мам! – тихо позвал Янко, зайдя в светлицу матери - всё, пошли, машина приехала.
Он взял её под руку и посмотрел в растерянные от неожиданности глаза. Они как будто говорили:”Как? Уже приехала? Так быстро?”
- Да, да! Уже приехала! – отвечал, Янко, молчавшей Эвке. Они не спеша взявшись друг за друга вышли из дому.
- Янко! – вдруг сказала мать, глядя на раскрытую дверь своей светлицы. Сын, поняв, вернулся в дом, чтобы закрыть все двери.Эвка в этот момент лишь прикрыла исхудавшей рукой свои губы.
- Садись в кабину, там теплее - говорил, Янко, увидев, что мать стоит у опущенного борта машины.
- Нет! Я поеду сверху! – ответила она тихо. Ей хотелось до последнего видеть свой дом, свой двор, свои поля, пригорки, лес... Янко легко подсадил исхудавшее тело матери на борт грузовика затем заскочил туда сам. Укутавшись вдвоём в один овечий плед, они уселись рядом и уезжая, могли долго наблюдать родной дом медленно удаляющийся из их поля зрения, из их жизни.
   Пассажирский поезд с прикреплённым товарным составом, загруженным хозяйствами переселенцев, подходил к первой приграничной станции Советского Союза. Люди с интересом выглядывали из окон. Всем хотелось побыстрее увидеть страну, куда они переезжали. Но их вагоны остановились очень далеко от перрона, поэтому так ничего и не увидев переселенцы вернулись на свои места.
- Добрый день, пани! – услышала сзади себя, мужской дребезжащий голос, Эвка. Невольно оглядываясь по сторонам, пытаясь, убедится, что это обращение относится именно к ней, женщина с удивлением, нехотя ответила незнакомцу:
- Добрый день.
- Вы, наверно, из Першова? – полувопросительно заговорил тот.
- Да – неохотно ответила наша героиня.
- А я, вот тоже решился переезжать не знамо куда– начал долгое повествование мужчина. Он не спеша рассказывал, описывая жизнь своей семьи и обстоятельства, побудившие его к переезду в страну Советов навсегда. Не обращая никакого внимания на то, что собеседница совсем не реагирует и почти не слушает его, мужчина спокойно продолжал свою исповедь.Эвку несколько раздражало его полноватое, с глазами-щелочками, лицо в сочетании с рассказом о голоде и нищете в их семье. Не общительная, как правило, молчаливая она была удивлена, тому, что этот человек пристал именно к ней с таким разговором. А собеседник, тем не менее, уже поменяв тон и тему, всё ближе придвигался к нашей героине, начиная заигрывать с ней.
- Пани, уважаемая, а как вас зовут?- спрашивал почти шёпотом он.
- Что? – отодвигаясь от него, возмущённо отвечала Эвка.
- Ой, вы меня простите, если я вам надоел. Но вы такая приятная женщина и мне очень хочется с вами познакомится. Меня зовут Зденек. Зденек Коллар! – отрекомендовался попутчик. В этот момент подошёл Янко, видя недовольную мать, спросил:
- Что тут, мам? Кто это?
- Я, Зденек Коллар! Захотел познакомиться с вашей маменькой. Будем знакомы? – заговорил, не мешкая, сосед по пассажирскому месту с Янко, протягивая руку.
- Янко Новак – пожимая ладонь мужчине, отвечал добродушный парень.
- А как зовут пани? – взглянув на Эвку, не отставал новый знакомый.
- Эвка! Её зовут Эвка Новакова – как и меня, улыбался Янко, радуясь общительному попутчику.
- А можно, и вашу ручку мадам? - обратился к Эвке Зденек с протянутой рукой. Она несколько отвернувшись, подала ему свою ладошку понимая, что от этого человека уже не отвертеться. В этот момент поезд резко тормознул, повалив всех с ног.
- О, Боже! Что это?- заголосили женщины в вагоне.
- Наверное уже подъехали к перрону, выглядывая в окно – проговорил с надеждой в голосе Зденек Коллар.
   Все стали понемногу выходить на улицу. Хотелось подышать свежим воздухом. День был хороший тихий, солнечный. Это подымало настроение, несмотря на картину разрушенного здания станции, которая совсем не радовала глаз. Но это никого не удивляло. Война напоминала о себе повсеместной разрухой. Люди разбежались кто куда, кто за водой, кто в туалет.
- Мам, я пройдусь, может куплю поесть чего-нибудь свежего – сказал Янко матери убегая. Она лишь кивнула и стала смотреть вокруг себя. Зденек, теперь уже на правах знакомого, вновь обратился к Эвке:
- Пани, у меня есть свежие булочки, я хочу вас угостить.
Не дожидаясь ответа, он вытащил из-за пазухи небольшой свёрток завёрнутый в белоснежную салфетку из хлопчатобумажной ткани и стал его лихо разворачивать. Большая румяная плетёнка запахла на весь перон. Зденек ловким движением, переломив её пополам, протянул большую часть Эвке. Женщина, растерявшись, хотела было отклонить угощение, отгораживаясь поднятой ладонью. Но тут к ним подлетел грязный, лохматый мальчонка и с силой выхватил из рук Коллара Эвкину часть булки. Наши герои, и люди стоящие невдалеке, открыли рты от внезапности происходящего.Эвка замерла от удивления и стыда.
- Что это было? – растягивая слова произнёс незадачливый ухажёр, раскрывая пустую ладонь. В это же мгновение, ещё не опомнившись, они оба невольно отступили, заметив прямо у себя под ногами женщину в лохмотьях. Она ползала на четвереньках по асфальту платформы и сомкнув три пальца правой руки в пучок ловко собирала упавшие хлебные крошки, быстренько отправляя их себе в рот.
- Ты, что? Ты почему такое делаешь, пани? – обескураженно лепетал растерявшийся Зденек. Женщина же, съев таким образом все крошки, медленно подняла измученное голодом лицо вверх. Посмотрев затуманенным от бессилия взглядом на упитанного мужчину и нарядную даму, ответила:
- Вы же не украинцы? Да? У нас здесь такой голод, мил человек! Такой голод! Вы даже себе не представляете!
За считанные минуты вокруг собралось довольно много людей, наблюдавших эту необычную картину. Пан Коллар, недолго думая, вытащил из-за пазухи ещё один белоснежный свёрток и протянул голодающей. Та, удивляясь, взяла пахучий пакет и низко поклонившись, сказала:
- Храни вас Господь!
Перекрестив Зденека и всех присутствующих, она медленно, пошатываясь пошла к выходу вокзала.
   Переселенцы молчаливой толпой стали заходить в вагоны. Люди были ошеломлены. Куда же мы едем? Этот вопрос криком кричал в их душах. Некоторые женщины плакали.Эвка с камнем давящей боли в сердце, неуверенно двинулась вперёд, следуя за новым другом по несчастью. Тут прибежал Янко. Увидев необычное поведение окружающих стал расспрашивать о том, что же случилось пока его не было. Разговорчивый попутчик Коллар в подробностях описал произошедшее, озадачив чувствительного парня. Задумавшись, Янко разламывал, добытые за немалые деньги, кусочки белого хлеба с домашним салом, и протягивал матери. Та машинально запихивала еду, глотая её вместе со слезами, перекрывшими глотку.
- Мам, не плач! Так потому, что была война. Коммунисты всё наладят! Всё будет хорошо. Я сам коммунист и знаю, что мы жизни отдадим за то, чтобы все жили хорошо!
   Он так искренне и вдохновенно говорил, что люди стали подходить и подходить к их месту, слушая его. Они жаждали поддержки, энергии света, добра в эту минуту. Сильные, честные чувства и слова молодого парня вселяли надежду в их растерянные души. А поезд всё ехал и ехал, ускоряясь движением вперёд, унося своих пассажиров в неизвестную, новую жизнь.

Продолжение в главе 20 - Купичев.