Мошкин, который ни за кем не ухаживал

- Эльза Григорьевна! – сказал главный энергетик Мошкин. – Вы не замечаете, что у нас в коллективе происходят странные вещи?

- Замечаю, - согласилась бухгалтер Эльза Голоскова. – Очень странные вещи происходят у нас в коллективе.

- Вот! – обрадовался Мошкин. – Вы тоже в курсе. Я бы даже сказал, загадочные и провокационные дела у нас творятся.

- Очень загадочные, - снова согласилась Эльза Григорьевна. – А … о чём речь, если не секрет?

Энергетик Мошкин недоумённо посмотрел на неё.

- Вы ещё спрашиваете – какие? – удивился он. – Да они напрямую касаются нас с вами! Это напоминает корпоративный заговор. Разве вы не знаете? Все коллеги поголовно уверены, что я за вами ухлёстываю. Как вам это нравится?

- Ух ты! – сказала Эльза Голоскова. – Хоть одна приятная новость за весь день. Стало быть, вы ухлёстываете за мной, Степан Владимирович? И как оно, успешно?

- Понятия не имею, - сердито сказал энергетик Мошкин. – Потому что ни за кем я не ухлёстываю. То есть, разумеется, я отдаю должное вашим женским достоинствам, чудесному внешнему виду и прочему… но хочу клятвенно заверить, что к этим слухам я не причастен! И в мыслях не было!

- Вы меня успокоили! – сказала Эльза Григорьевна. – Теперь, если я услышу от кого-то, будто вы за мной ухлёстываете, я буду знать, что вы за мной вовсе не ухлёстываете, правильно?

- Именно! – сказал энергетик Мошкин. – Собственно, на этом у меня всё. Простите, если задержал.

***

На следующий день энергетик Мошкин снова стоял перед бухгалтером Голосковой и вид у него был растерянный.

- Эльза Григорьевна, это опять я, - вздохнул он. – И знаете, опять по той же теме. Это уже ни в какие ворота!

- Над вами снова подтрунивают, будто вы за мной ухлёстываете? – спросила бухгалтер Голоскова. – Честное-пречестное, Степан Владимирович, я тут ни при чём! Я держу оборону!

- Как с цепи сорвались, - возмущённо поведал Степан Мошкин. – Женщины шушукаются за спиной, мужики похлопывают по плечу и говорят: «Валяй, Стёпа, удачи тебе!»

- Ужас какой, - покачала головой бухгалтер Эльза. – Даже я, уж на что не лезу в эти сплетни, но тоже краем уха что-то про нас слышала.

- Безобразие! – изрёк Мошкин. - Между нами, я даже догадался, с чего всё началось. Помните, мы с вами попали на соседние кресла во время праздника?

- Припоминаю, - сказала Голоскова. – Вы сидели слева или справа?

- Конечно, справа! – сказал Мошкин. – На вас было дивное аквамариновое платье с вырезом, и от вас потрясающе пахло. Мне понравилось с вами сидеть, но это же ничего не значит?

- «Живанши», - пояснила Эльза. – От меня пахло «Живанши». Моя любимая туалетная вода. Но, конечно, это ничего не значит.

- И когда мы сидели рядом весь праздник, кто-то восхитился: «Ах, какая пара – Мошкин и Голоскова!» - сообщил энергетик весьма раздражённо. – Представляете? Восхищаются они! Я уверен, отсюда и пошли слухи!

- Логично, - сказала Эльза Григорьевна. – Значит, на следующих праздниках мы больше не будем так легкомысленно усаживаться вместе, да?

- Никогда! – отрезал Мошкин. – Не поймите превратно, вы очень славная женщина, и духи у вас отличные, и аквамариновое платье – блеск… просто не люблю я, когда «без меня меня женили». Моя натура протестует, понимаете?

- Очень вас понимаю, - сказала Голоскова. – Конечно, насильно мил не будешь. Не обращайте внимания на дружеские подначки коллег, Степан Владимирович. Вскоре им надоест и они найдут другой объект.

- Скорее бы уже находили и отвязывались! – буркнул энергетик Мошкин. – Когда я решу выбрать себе женщину для ухаживаний – я выберу её сам и только сам! Во мне дремлет мятежник, который не подчиняется общественным мнениям! Я похож на своего тёзку Стеньку Разина, который тоже плевал на общественное мнение, и топил всех подряд, сбрасывая их с расписного челна в набежавшую волну. Вот так! Бульк! – и даже пузырей не осталось.

- Пожалуйста, не надо меня топить, - попросила бухгалтер Голоскова. – Не надо булькать меня в набежавшую волну… или в крайнем случае только вечером, потому что до пяти часов мне нужно обсчитать ещё кучу бумаг.

- Уговорили, не буду вас топить, – посулил энергетик Мошкин. – Это такая шутка, если что. Ха-ха-ха. Собственно, у меня всё. Простите, если задержал.

***

- Эльза Григорьевна! – вновь сообщил Степан Мошкин. – Вы будете взбешены не меньше меня, но это переходит уже все границы! Корпоративный заговор продолжается. Они нас что, со свету сжить решили?

- Почему вы так думаете? – спросила Эльза.

- Невыносимо! – сказал энергетик Мошкин. – Они будто испытывают меня на прочность! Все воркуют: «Ах, Мошкин увивается за Голосковой и строит ей глазки!» Ответьте мне, Эльза Григорьевна: я строил вам глазки?

- Нет, - подумав, сказала Эльза Григорьевна. – Хотя я не знаю точно, как их строят. Раньше я думала, что для этого в них вставляют спички.

- Я тоже не знаю! – выпалил Мошкин, нервно прохаживаясь по коридору. – Зачем мне вставлять в глаза спички? Я серьёзный человек, мне сорок один год! У меня сын от первого брака уже в армии служит! А меня всё держат за какого-то хлыща и волокиту!

- Что про нас говорят на этот раз? – спросила Эльза.

- Сплошное непотребство! – прорычал Мошкин. – «Эльзочка со Стёпой – великолепная чета! Как они подходят друг другу!» И ржут, что если сложить бухгалтера с энергетиком, то на выходе получится экономист под кайфом!

- Забавно! – Эльза прыснула в кулачок. – То есть, я хотела сказать – неслыханная наглость! А ещё что?

- Ещё говорят, будто я проходу вам не даю! – пожаловался Степан Мошкин. – Спрашивают: «О чём ты, Владимирыч, вчера тёр с бухгалтершей целый час? А о чём вы позавчера с ней шептались? Ай да сладкая парочка!» И хихикают как дураки.

- Мы вчера и правда стояли с вами целый час? – спросила Эльза Григорьевна. – И позавчера?

- Ну… если честно, то да, - признал Мошкин. – Но ведь я стоял с вами единственно ради того, чтобы объяснить, что я за вами не ухлёстываю! Правда?

- Правда! – подтвердила бухгалтер Эльза. – Больше ничего не было!

- Видите? – уныло сказал Мошкин. – Вы понимаете, я понимаю… а остальные как белены объелись! Кстати, от вас сегодня снова пахнет «Живанши»?

- Да, - сказала Эльза Григорьевна. – Не подумайте плохого, я душилась не для вас! Я же знаю, что вы за мной не ухлёстываете!

- Очень волшебный запах, - сказал Мошкин. – Изысканный, с лесными нотками. Сразу вспоминается концерт, на котором мы сидели на соседних креслах. Честно сказать, я тогда пару раз даже скосил глаза на ваши ноги.

- Спасибо, - сказала бухгалтер Голоскова. – Рада, что вы взглянули на мои ноги, хоть вы за мной и не ухаживаете. Кстати, Степан Владимирович, вы не опасаетесь опять простоять возле меня слишком долго? Коллеги ведь дразнить начнут.

- Где хочу – там и стою! – упрямо сказал Мошкин. – Я наслаждаюсь вашими «Живанши», а коллеги мне не указ! Во мне дремлет буйный мятежник Стенька Разин, который не подчиняется общественным мнениям! И если уж я выберу себе женщину, то выберу её сам…

«Невыносимые» коллеги следили за ними издали и украдкой перемигивались. Кое-кто даже заключал пари, сколько дней осталось до первого поцелуя Эльзы и Степана.

По всему выходило, что не очень долго…


(использована иллюстрация из открытого доступа)