Просто другое время

   Нас в семье восемь детей. Мама- репрессирована, выслана из Поволжья в 1941 году, семья отца раскулачена, выслана в Урман, сам он с 10 лет, после смерти родителей, жил в работниках, за кусок хлеба. Это всё я не видела, не пережила, это родители рассказывали. Я себя помню лет с пяти, наверное. Жили мы на самом краю села, крайним к дороге, к тракту, был домик наш. Мама телятницей в колхозе, отец кочегаром в котельной, мы, ребятня, горохом по дому. Представьте- кухня, она же прихожая, и одна комната. А детей 8, и двое взрослых. Я из своего детства помню только кровати, сундук, на котором я спала, бачок для воды, с ковшиком, шкафчик в углу на кухне, для посуды- кружки, тарелки железные, шифоньер, лавки и табуретки деревянные, стол, вешалка в углу за дверью у входной двери, и куча обуви под ней- сапоги резиновые, валенки.
   Одежду младшие донашивали за старшими, я маму и не помню с пустыми руками, без дела- даже присев на минутку, она вязала, или штопала...У нас, детей, не было чувства обделённости. Тогда, в шестидесятые, так жило большинство людей- в бедности. Помню, по тракту шли машины, грузовики, мимо нашей деревни, из райцентра, до станции железнодорожной, в 10 километрах от нашего села. Дорога грунтовая, а земля глинистая, и в непогоду не застрять было просто шоферским везением, и искусством. Мама прислушивалась, как взрёвывает мотор, как буксует машина в колее, и заранее приготовит тулуп отцовский, чтобы положить на него человека, когда придёт просить ночлега. Помучается шофер, бедолага, и идёт на огонёк в нашем окне, не мёрзнуть же в машине всю ночь...Машины тогда не такие были, как сейчас- обычные полуторки, без никакого обогрева. Приходил человек, мама кормила его, чем было- супом каким, остатком пирога, ни документов никто не спрашивал, не боялся никто...Вот это помню очень хорошо. Утром поили человека чаем, хоть просто с куском хлеба- чем богаты, и отправлялся он дальше. Родители, познавшие голод, и холод, никогда человека в беде не оставляли. И люди не брезговали этим нашим бедным куском.
   И вот я смотрю на сегодняшних беженцев...Война- это бедствие, ехать куда то, бросив всё, это всё равно, что погореть. В школах, на производствах, собирают помощь для беженцев. Душа болит за людей...прошла по своему дому, посмотрела- чем я могу поделиться? Да всем могу. Тарелку супа налью, каши в миску положу. Вещи кое-какие в отличном состоянии, маловаты стали. Постельного комплект свой любимый выделю. Место своё на кровати уступлю. Пошла в пункт, где собирают гуманитарную помощь, там объясняют- Принимают всё новое, из вещей, продукты длительного хранения- масло в бутылках, крупы в пакетах, консервы. Объясняю, что нет у меня нового ничего, но всё тщательно стирано, глажено. И крупы початые, а консервов мы уже сто лет не ели... Свысока глянули, фыркают- мол, кто ж возьмёт ношеное, побрезгуют. И вот я думаю...Не голодали вы, беженцы. Да, дома ваши разбомбили, вас с места сорвали, близких убили. А голодать вам- не пришлось. Не жили вы бедно. Да и не дай, Господь, никому. А только тот, кто нужду познал, не станет нос воротить, когда ему от чистого сердца кусок дают- далеко не лишний. Мира всем, и радостей. И чистого неба. И чистой воды. И- не зажраться тем, что все тебе должны. С уважением- всю жизнь работавшая, ныне пенсионерка.