Лаура и другие увлечения Порываева, ч. III, гл. де

               
                ЧАСТЬ  ТРЕТЬЯ

     Глава  ДЕВЯТАЯ - ЛУЧШЕЕ ЛЕЧЕНИЕ ЛАУРЫ ЛЮБОВЬ И ВНИМАНИЕ К НЕЙ ПОРЫВАЕВА,
     ПИРОЖКИ ТЕТИ, ЗНАКОМСТВО С ДАШЕЙ И СВИДАНИЕ АЛЕКСЕЯ С КАТЕЙ, ВОЗВРАЩЕНИЕ
     В ИНДИГИРСК И ПРОДОЛЖЕНИЕ ЛЕЧЕНИЯ ЛАУРЫ В РАЙОННОЙ БОЛЬНИЦЕ

     1.

     В республиканской больнице Алексея с самого утра ждала Катерина. Умная, но неуравновешенная девушка поняла свою ошибку и, как бы извиняясь, спросила:
- Тебя Альбина хоть покормила? Ты на кухню-то заходил, там я и чай согрела и два бутерброда тебе сделала, убрав их в холодильник. Алексей, быстро разделся и спокойно сказал:
- Катя, маме Лауры, уставшей с дороги и дежурившей ночью, хорошо бы поспать. Может быть, ты отвезешь ее к себе и на кровати, где спала ее дочь, предложишь ей отдохнуть хотя бы до обеда, но сначала, своди ее на завтрак, а я вместе с Кругловой буду прорабатывать вопрос о перевозе Лауры в Индигирск.

     Дежурившая медсестра зайти в палату разрешила только Кате, а Алексею предложила дождаться девяти утра, когда в порядке исключения допускается посещение больных родственниками.  Сообразительная Катя полушепотом промолвила:
- Вот и хорошо. Тебе Алеша не надо говорить, что мы вместе ночевали,  да и, вообще, после вчерашнего вечера были вместе. Более того, как только появится Круглова я поеду в университет, мне сегодня обязательно надо там показаться, а часам к пяти я снова буду здесь, хотя мое присутствие здесь становится уже лишним, тем более, что ты ко мне абсолютно охладел.

     Позавтракав в столовой для персонала в больнице, подождав для приличия минут двадцать, Алексей появился в палате Лауры. Облачившись в выданный халат, он постучался и войдя в палату был крайне удивлен отсутствием не только Кати и Кругловой, но и Анны Григорьевны. Лаура, обложенная подушками, уже сидела и разглядывала республиканскую газету  «Социалистическая Якутия» со статьей о результатах республиканских соревнований по художественной гимнастике. Когда Алексей подсел на стуле к ее кровати, Лаура, отложила газету, обхватила руками руки Алексея и тихо сказала:
- Вот что я наделала с собой, прости меня за эту глупую самонадеянность; мама со Светланой Геннадьевной и твоей Катей пошли к главному врачу, обсуждать возможность моего отъезда в Индигирск, мои медали и статья в газете, Рассказов, да вот еще папины знакомые из «Якутзолота», помогли с выделением мне, как видишь, отдельной палаты и внимание мне оказывают, но главное, что приехал ты. Зря я на тебя злилась из-за этой Кати, она мне так здорово помогала, даже лекции свои забросила...А ты-то как, Алеша, со своими работягами, к Новому году написал что-нибудь?

     Но тут открылась дверь и вернулись от главврача Анна Григорьевна и Круглова. Обе дамы, здороваясь с Алексеем, поцеловали его в щечку и Светлана Геннадьевна сказала:
- Ты молодец, Алексей, что приехал, если будет хорошее улучшение, как за сегодняшнюю ночь, через день-два, нам разрешат вести Лауру в Индигирск. Больная приподнялась и захлопала в ладоши. Теперь уже Анна Григорьевна зашикала на дочь:
- Тихо, тихо, доченька, теперь спать, хочешь, Алеша с тобой посидит, а мы со Светланой в город съездим. Лаура опять встрепенулась от радости и довольно бодро ответила:
- Хочу, хочу, а ты еще спрашиваешь!
     Когда женщины оставили юную парочку наедине, Лаура снова обратилась к Порываеву со своими расспросами и попросила его чуть-чуть повернуть её в сторону второй кровати, на которую она предложила ему лечь, сняв пиджак и обувь. Когда Алексей нагнулся и обхватил гибкое тело Лауры руками, чтобы повернуть ее на бочек, не потревожив загипсованную ногу, Лаура не удержалась и, обхватив руками голову Алексея, нежно его поцеловала. Пришедшая делать укол медсестра застала крепкое сцепление рук молодых людей, один из которых шёпотом попросил:
- А можно немного попозже, Лаура только что уснула и мне кажется, что моя внутренняя энергия передается ей по нашим рукам, пополняя ее силы. Медсестра улыбнулась и со словами: «Но, если это так, я не стану мешать» вышла из палаты.

     Но не прошел и час, как молодую парочку снова потревожили. Навестить Лауру в палату пожаловали мужчина и женщина – представители «Якутзолота». Они принесли газету с фотографией Лауры, и большую сумку с  продуктами: баночку с черной икрой, сырокопченую колбасу, осетровый балык, баночку меда и целую связку мандаринов.

     Познакомившись, заместитель объединения «Якутзолото» Солодов Петр Игнатьевич протянул Алексею визитку со своим телефоном и, повернувшись к Лауре, сказал:
- Поправляйтесь скорее, Лаура Николаевна, и передавайте от меня привет папе, а как только решится вопрос с Вашим отъездом в Индигирск, звоните мне, мы направим к больнице теплый уазик и я сам лично приеду Вас проводить. Если возникнут какие-то вопросы, прямо звоните мне.

     Вечером, обсудив сложившуюся ситуацию, Лаура вдруг заявила:
- Я хочу, чтобы в эту ночь у меня подежурила моя новая подруга Катя, Алексею надо навестить тетю, а ты мама можешь устроиться в гостинице «Якутзолота» или вместе со Светланой Геннадьевной в Центральной гостинице. Алексей быстро достал визитку Солодова и, удостоверившись, что Анна Григорьевна не возражает, направился в приемную главного врача звонить Петру Игнатьевичу, который тут же принял решение выделить разъездную машину в распоряжение Истоминой на все дни их пребывания в Якутске.

     Через полчаса на машине, прибывшей от  Солодова, сначала Истомину и Круглову отвезли в Центральную гостиницу, а затем Алексея доставили к тете, где он, на радость хозяйки, и заночевал.

     В понедельник 24 января обследование состояния  Лауры показало, что на следующий день, ей разрешают совершить первые шаги самостоятельно при поддержке родных или на костылях. В зависимости от возможности ее самостоятельного хождения будет принято решение и о выписке Лауры из больницы. Как и в предыдущий день, Лаура попросила Алексея остаться до вечера с ней в палате, с чем ее милый друг с удовольствием согласился. А Анна Григорьевна с Кругловой, обговорив с врачами дальнейший порядок лечения Лауры, отправились в магазин за покупкой костылей.

     Чтобы поднять настроение Лауры Алексей стал расспрашивать как проходили соревнования и каких результатов она достигла. Лаура загорелась этим рассказом, сопровождая его движением рук и даже здоровой левой ноги, особенно когда речь зашла об упражнениях с предметами: с лентой, скакалкой, обручем, мячом и особенно булавой. Лаура уже с улыбкой и жестом показала, как булава выскользнула у нее и полетела прямо к судейскому столику, переполошив сидящих там строгих наблюдателей. А рассказав с каким удовольствием она выступала с обручем и заняла почетное второе место, Лаура подчеркнула:
- Вот видишь Алеша, как я ради тебя старалась, что даже обставила тебя по числу медалей и их достоинства. А теперь я хочу, чтобы ты непременно почитал мне новогодние стихи, ведь на Новый год, я наверняка буду в больнице и не услышу, чем ты в очередной раз удивишь на вечере наших земляков.

     Помня вопрос Лауры о новогодних стихах, Алексей заранее переложил из сумки стихи в карман пиджака и теперь, достав свою писанину, в полголоса стал читать милой подруге сначала первую редакцию новогоднего приветствия, затем уточненный вариант, который предполагается опубликовать в новогоднем выпуске районной газеты «Оймякония». Лаура ухватила своей рукой руку Алексея и нежно прошептала:
- Еще, Алеша, еще, почитай пожалуйста. Когда Алексей прочитал приветственное стихотворение для детей, Лаура сжала руку Алексея и сквозь слезы сказала:
- Алешенька мне стало страшно, теперь я - калека перестану тебя вдохновлять и ты меня бросишь. А стихи замечательные, я сразу вспомнила детство и как на ёлке я в наряде снегурочки читаю стихи, а потом танцую и все хлопают, а теперь...

     Алексей привстал, нагнулся над Лаурой поцеловал ее заплаканные глаза и сказал:
- Ларочка, милая успокойся разве можно разлюбить такую красавицу как ты, а ножка твоя до нашей свадьбы, если ты этого захочешь, непременно заживет, и мы с тобой снова будем танцевать нашу любимую рио-риту. А я еще частушечные пожелания написал руководителям нашего прииска, и, конечно, же, прежде всего, твоему отцу.
- Так почитай, почитай эти пожелания, мне все интересно, - уже спокойным голосом попросила Лаура. Однако, когда Алексей закончил чтение пожеланий, Лаура, минуту помолчав и снова сжав руку Алексея, тихо спросила:
- Тебе нравится Нина Ивановна? Ты не удержался, даже в двух строчках, назвал ее красавицей. Я все знаю и не осуждаю тебя, ты свободный человек и теперь ты совсем забудешь про меня...

     Алексей снова вскочил на ноги, прижался лицом к лицу Лауры и, поцеловав ее в лоб, прошептал:
- Ты забыла, какое магическое имя ты носишь и мне, как Петрарке, уготовано судьбой слагать тебе, самой красивой и великолепной девушке, стихи всю жизнь, чтобы там с нами не случилось. Вот слушай только одно пожелание тебе на Новый год:

Желаю искренне, чтоб ножка
Твоя скорее зажила,
Чтоб ты вприпрыжку по дорожке
Со мною пробежать могла!

Чтоб снова танец Рио-рита
Смогла ты, Лара, танцевать.
И миг побед, тобой добытых
Сумела снова испытать!

     Лаура улыбнулась, захлопала в ладоши, и  восторженно сказала:
- Ну как у тебя так точно все получается, сейчас я только об этом и думаю и мечтаю. И ты снова заслужил мой горячий поцелуй и хорошей закуски солодовских даров вместе со мной. Сначала Алексей нежно поцеловал Лауру в губы, затем в шею и, прикоснувшись губами к открытой части ее груди, вдруг услышал:
- Можно, можно... и чуть-чуть пониже...

     С большим волнением Порываев расстегнул пуговички ночной рубашки Лауры и, нырнув вглубь, поцеловал два тугих сосочка ее груди.
     Прибывшие с костылями и другими покупками Анна Григорьевна и Круглова застали необычное зрелище: молодые люди, разместившись рядом на постели Лауры (подвешенная загипсованная нога оказалась уже на подставке внизу), во всю уплетали бутерброды с черной икрой и севрюжьим балыком, запивая невесть от куда взявшимся киселем. Лаура встрепенулась и, не дав матери удивиться, обратилась к Порываеву:
- Ну-ка, Алеша, одень мне шерстяной носок на левую ногу, дай костыли и придержи меня, пока я освоюсь. С этими словами, к изумлению матери, Лаура крепко встала на тренированную левую ногу, откинув назад загипсованную правую и, моментально вооружившись костылями, сделала несколько шагов по палате, со страховкой своих движений Алексеем. Придя в себя от оцепенения Анна Григорьевна не зная, радоваться ей или возмущаться, все же набросилась на Лауру:
- Доченька, что ты вытворяешь, ложись немедленно, кто вам разрешил снять загипсованную ногу со штанги, вот придет сейчас врач, что ты ему скажешь?

     Водрузив Лауру на место и прикрепив больную Лаурину ногу к штанге, семейный совет стал решать, кому сегодня оставаться на ночь, на помощь пострадавшей. Снова не обошлось без оригинального заявления Лауры:
- Мама, я хочу, чтобы сегодня со мной на ночь остался Алексей, с ним так хорошо, и я ему во всем доверяю, завтра,  дай бог уедем и теперь я не скоро с ним увижусь. Ведь его наверно уже потеряли там на шурфовке. Алеша мне так интересно рассказывал про свою работу…
- Ну, дочь, не ножку, а головку ты видно ушибла, совсем стыд и ум потеряла. Ты, что хочешь, чтобы твой кавалер и утку за тобой выносил, да и кто разрешит мужчине оставаться на ночь с несовершеннолетней девушкой. Да и мной тебе доченька пренебрегать еще рано. Алексей быстро встал, подошел к Лауре, пожал ей руку и сказал:
- Лара, послушай маму, она все правильно говорит, тетя вот обещала пирожки напечь и мне с ней тоже побыть хочется, не обижайся, в Индигирске я найду время с тобой повидаться и завтра часам к девяти я буду здесь, как штык.
     Забрав сумку и попрощавшись со всеми,  Алексей направился к разъездной машине Солодова, на которой быстро доехал до общежития университета. Протянув водителю десять рублей, он сказал:
- Прошу вас еще спортивную даму Круглову до гостиницы от больницы отвезти и если вдруг спросит куда меня доставили, скажите, пожалуйста, что до дома четыре на улице Ленина довез.

     2.

    Подойдя к турникету вахты общежития, Алексей достал свой паспорт и, протянув его дежурной, вежливо сказал:
- Мне нужно забрать вещи спортсменки Лауры Истоминой, которая здесь жила в тридцать четвертой комнате и на тренировке повредила ногу, сейчас она в республиканской больнице, а завтра с ее матерью мы повезем ее в Индигирск.
- Так про неё и в газете напечатали.  Вы только недолго, пропуская Алексея и подозрительно разглядывая его, пробурчала вослед дежурная. Алексей посмотрел на часы, было лишь четыре по полудню.

    На стук в дверь никто не ответил. Зато из соседней комнаты выглянула девушка и, приглядевшись к посетителю, спросила:
- Вы, кажется, Порываев и ищете Катю, так заходите ко мне, подруга уже на новый год уехала, я одна, у меня и подождете. Отказываться было неудобно, и Алексей, немного смущаясь, зашел в незнакомую комнату. Девушка быстро организовала чай, посадила Алексея напротив себя и стала расспрашивать. Порываев по-простому, в двух словах, рассказал о месте своего пребывания и работе, затем вежливо спросил:
- Теперь Ваша очередь о себе рассказать, как Вас звать хотя бы и откуда Вы приехали?
- Звать меня Дарья, приехала я из Киренска, это такой городок на Лене, папа у меня в пароходстве работает вот и привез меня бесплатно сюда. Говорит: «Поступай в университет, здесь и стипендия, и общежитие дают». Алексей чуть не подпрыгнул от удивления.
- Так мы с тобой, Даша, земляки! – запросто на «ты» завосторгался Алексей. А я в далекой деревне родился, на севере нашего района, за десять километров в школу ходил, а в пятьдесят седьмом на пароходе «Москва» в Якутск из деревни сбежал и вот теперь перед тобой собственной персоной – начальник участка геолого-разведочных работ прииска Эльган – Порываев Алексей Иванович.
- Ну, Алексей, вот так встреча! – так же восторженно выпалила Даша. – И я в пятьдесят седьмом девятый класс закончила и папа, он первый помощник капитана, меня летом с собой на «Москву» брал и прокатил до Якутска и обратно. Так, что мы с тобой могли тогда еще встретиться на пароходе. За стенкой послышались шаги, и Алексей стал собираться для перехода в другую комнату.
- Как жаль, дорогой мой земляк, с тобой расставаться. Катя у нас птица высокого полета, не то, что я. А можно я тебе письмо напишу, у меня и парня знакомого нет, а ты такой известный уже на всю республику, дай мне свой адрес, а Волиной пожалуйста ничего не говори и вообще оденься и постучи, как будто ты только что с улицы пришел. Будешь когда в Якутске меня обязательно найди, если домой соберешься по Лене плыть, я тебе бесплатную каюту через папу обеспечу, он для меня все, что я попрошу, сделает.

     Неожиданно возникший интерес к этой серенькой землячке тронул Алексея. Он быстро написал свой эльганский адрес, взял адрес Даши в Kиренсkе и, одевшись, как на улицу, подошел к своей землячке. Та быстро нашлась и пролепетала:
- А хочешь, Алексей, я тебя подругам представлю, как двоюродного брата, ведь мы с тобой земляки, все может быть, я и газету с твоей фотографией сохранила, так не хочется тебя отпускать. Алексей некрепко обнял неказистую землячку и на прощанье сказал:
- До встречи, Даша, сестрица моя новая, как говорят у нас на Лене: «Кто с Лены, тот и родня!».

     Катя совсем не ожидала Алексея и была несказанно рада его появлению. Она не знала, куда его посадить и что сказать. Но вскоре собралась с духом и начала разговор издалека:
- Алеша, ты помнишь, как ты с Димой сидел у нас над чертежами, а я принесла вам чай и села рядом. А ты такой тихий и смирный все смотрел и смотрел на меня, и мне тогда показалось, что я тебе понравилась. А как я болела за тебя на соревнованиях, когда ты бежал на десять километров и на последнем круге стал всех обгонять, я так кричала и ты не успел обогнать лишь этого здоровяка Сысоева. А потом после соревнований я тебя искала, но ты куда-то делся. Я клоню этот разговор к тому, что летом у нас в республике будет спартакиада и ты, конечно, на нее поедешь, так не забудь заглянуть к своей старой знакомой, но еще совсем не старой девице.

     В эти минуты у Алексея боролись два чувства: он все еще считал необходимым быть предельно внимательным к Кате, как к сестре погибшего друга; в то же время Катя была не дурна собой, по интеллекту явно не уступала ему и, как-то особо необъяснимо влекла его к себе. И поэтому сейчас инстинктивно он оказался здесь, а не у тетки с ее пирожками. Однако в сегодняшних обстоятельствах, когда его юная подруга только-только стала поправляться и всем сердцем тянулась к нему, нуждаясь в поддержке, явившись сюда, он явно поступал нечестно. Понимая это, Алексей решил придерживаться первого чувства и относиться к Кате, твердо, как к сестре своего погибшего друга. К тому же в мыслях оправдывая себя, он был благодарен Кате за ее дружескую поддержку Лауры, ведь неспроста вчера она настояла, чтобы прошлую ночь с ней оставалась именно Катя.

     Уговорив Катю поужинать в знакомом кафе, отказавшись от любой выпивки, Алексей вел с ней откровенный разговор о состоянии дел в семье Волиныx в Алдане, об увлечении Кати общественной работой и ее мнении о Лауре. На вопрос Алексея о том, как она провела последнюю ночь в качестве сиделки и о чем с ней говорила Лаура, собеседница ушла от прямого ответа, но оживленно разоткровенничалась:
- Лаура, внешне привлекательная, оригинальная и очень одаренная девушка. Она искренне захотела со мной подружиться, видя во мне более опытного и  образованного собеседника. В то же время ей хотелось, изучив степень взаимоотношений с тобой, узнать и взвесить мое мнение о тебе. Я не скрывала, что ты мне нравишься все больше и больше без объяснения причин и как ни странно, это не вызвало у нее огорчения. Напротив, даже оказавшись в таком состоянии, она упивается своим превосходством, уверенная в том, что ты безумно влюблен в нее и твой приезд яркое тому подтверждение. То, что я тебе скажу сейчас, может тебе не понравится, но ты мне настолько дорог, что я не могу не сказать тебе, что ты совершаешь страшную ошибку, увлекшись, как романтическая личность, этой эгоистичной и капризной девушкой. Сегодня ты на пике успеха и блеска своей внешности – она даже может твердить, что полюбила тебя. Но стоит тебе подскользнуться или вдруг ей подвернется более успешный мужчина, она без сожаления оставит тебя.

     Вынести эти откровения Порываев не смог. Он резко встал, бросил на стол двадцатипятирублевую купюру (расчет за ужин) и зло прошипел:
- Как ты можешь, Катерина, сейчас, когда Лара больна и беззащитна такое о ней говорить. Спасибо тебе за все, что ты сделала для нее, но я сегодня остаться у тебя не могу. К тому же я и на вахте сказал, что пришел за вещами Истоминой и завтра, скорее всего, мы улетим в Индигирск. Если сможешь, приходи нас проводить, Лаура, что бы ты о ней ни говорила, будет тебе рада.

     Собрав вещи Лауры в ее сумку, Порываев молча направился ловить такси, следом молча и покорно за ним шла Катя. Когда он остановился, спутница ухватила его за руку и сквозь слезы сказала:
- Не обижайся, Алеша, на меня, при всех твоих достоинствах ты остаешься еще наивным и доверчивым, но прав в одном: «Сегодня я не должна была говорить тебе о Лауре плохо.  Считай, если хочешь, что это был выпад любящей женщины против своей более удачливой соперницы. Тут же Катя резко повернулась и побежала прочь от своего милого и дорогого обидчика, дав волю рыданиям, которые заставили Алексея глубоко задуматься и очень пожалеть о допущенной неуправляемости своих эмоциональных порывов.

     Прибыв в больницу с пирожками от тети утром во вторник 26 декабря к девяти часам утра Алексей, быстро раздевшись на первом этаже, поспешил на второй этаж в палату к Лауре, где у входа его приветливо встретила Светлана Геннадьевна. Вскоре появился лечащий врач и дежурная медсестра, и все дружно ввалились в палату, с волнением ожидая нового осмотра состояния ноги Лауры и принятия решения о ее дальнейшем пребывании в этой больнице.

     Лаура уже свободно сидела на кровати, свесив обе ноги над подставку у кровати. Рядом на табуретке сидела Анна Григорьевна и что-то ей читала. Осмотр врача был более чем обнадеживающим. Оказалось, что уже с раннего утра Лауру посетил главврач и разрешил освободить загипсованную ногу со штанги. Теперь Лаура быстро опершись на костыли совершила два уверенных круга вокруг своей постели.

     Когда Истомина и Круглова вместе с врачом и медсестрой покинули палату, направляясь к главврачу для принятия решения о выписке Лауры из больницы, Алексей подсел к кровати Лауры и буднично с ней поздоровался. Лаура с удивлением посмотрела на своего милого друга и сказала:
- Алеша, я тебя сегодня не узнаю, ты какой-то неласковый с утра и даже не рад, что меня отвязали от этой проклятой штанги и мы уже сегодня улетаем в Индигирск. Алексей, осознав свою промашку, поцеловал Лауру в щечку и, стараясь придать лицу жизнерадостное выражение, поднял в верх ее сумку и,  в шутку, отрапортовал:
- Высоковозлежаемая Лаура Николаевна, Ваш ценный груз с места Вашего последнего пребывания (общежития университета) доставлен. В результате старательной ночной стряпни вместе с моей любимой тетей испечено тридцать два пирожка с мясом, из которых десять доставлено в Ваше распоряжение. Алексей быстро достал один пирожок из своего рюкзака и протянул его Лауре. Та без всякой отговорки стала с аппетитом его уплетать (завтрак еще задерживался) и, проглотив последний кусок, удовлетворенно спросила:
- Так, значит ты не ночевал у Кати, но все-таки с ней встречался вчера, или ты с утра успел заехать к тете за пирожками?
- Мне, Лара, не понравились твои вопросы  с подозрениями. Спроси у Кати, она очень честная и порядочная девушка, и она расскажет тебе о моем минутном посещении общежития. Хотя я вполне мог бы и ночевать в общежитии в комнате у Кати, и на той койке, на которой спала и ты, как друг ее погибшего брата. Лучше скажи, как ножка твоя, как ты спала, что тебе снилось.
     Прибывшая от главврача Анна Григорьевна с порога радостно сообщила, что Лауру отпускают с переводом в районную больницу Индигирска и уже через неделю могут снять гипс. Лаура захлопала в ладоши и даже приподнялась на руках над кроватью, повторяя одно из гимнастических упражнений.

     3.

     Когда  лечащий врач принес кипу документов, связанных с лечением Лауры, Алексей пошел звонить Солодову о предстоящем отъезде в аэропорт. В свою очередь тренер Лауры, пользуясь покровительством Рассказова, направилась в город за билетами на самолет. Через полчаса Петр Игнатьевич в теплом уазике прибыл к больнице. По приезду Светланы Геннадьевны с билетами,  Лаура, в сопровождении мамы, Кругловой, Солодова и Порываева, удобно расположившись в специально оборудованном кресле, уже направилась из больницы в аэропорт Якутска.

     Подъехав максимально близко к залу ожидания аэропорта, крупный Солодов и жилистый Порываев подхватили Лауру, как пушинку, на руки и в сопровождении Анны Григорьевны, которая несла за ними костыли,  доставили ее в зал ожидания. Одетая в свою белую шубку и теплую одежду Лаура, решила потренироваться ходьбе на костылях.
     Не многочисленные пассажиры с сочувствием наблюдали, как молодая и красивая девушка резво вышагивает через весь зал, поглядывая по сторонам, и совсем не обращая внимания на своего спутника, который для страховки шел за ней сзади след в след.

     Уже перед самой посадкой в самолет появилась Катя, сердце Алексея учащенно забилось от волнения, важно было сохранить самообладание и хотя бы чуть-чуть загладить свою вину перед ней за вчерашнее. Девушки уединившись, завели увлеченный и заинтересованный разговор между собой. Когда уже Анна Григорьевна вместе с Петром Игнатьевичем подошла к дочери с ее зарегистрированным билетом, Катя с Лаурой на прощание, как старые подруги, обнялись и поцеловались. Пока Лаура на костылях направлялась к выходу, Алексей подскочил к Кате, быстро ее поцеловал в губы и на ходу выпалил:
- Не обижайся, мой милый проверенный друг и жди письма.

     У самого выхода из зала на улицу Порываев догнав Лауру и, подав знак Солодову, вместе с ним подхватил Лауру на руки. И им, сопровождаемым женщинами с ручной кладью, хватило сил  донести Лауру до самого сидения в самолете, где опять же капризная гимнастка настояла, чтобы Алексей сел в кресло с ней рядом.
     В самолете Лаура расслабилась, положив голову на плечо Алексея, то делала вид, что она спит, то задавала вопросы, на которые Алексей с трудом находил ответы или отмалчивался. Сидевшая в другом ряду с краю Анна Григорьевна, знаками успокаивала Алексея, что ничего страшного, ради ее скорейшего выздоровления  надо спокойно реагировать на все ее выходки. Вдруг Лаура, ухватив Алексея за руки, с беспокойством спросила:
- Алеша, а вдруг у тебя работяги на твоей шурфовке запьют и бросят работу, а тебя нет, начнут разбираться и спросят тебя почему ты прогулял, а ты что ответишь? Сказать ей, что его отъезд согласован с Касаткиной и на ее деньги он не мог и Алексей гордо заявил:
- Скажу, что с любимой девушкой случилось несчастье и я не мог не поехать к ней, чтобы ее поддержать и чем-то помочь.  Ведь я не знал, что твоя мама поступила также. Конечно, за нарушение трудовой дисциплины меня могут лишить премии, но это не страшно, ради тебя я готов и без зарплаты месяц поработать.

     Такой ответ Лауре понравился, но находясь в хорошем настроении, она с хитрецой заявила:
- Нет, ты признайся, хотя бы мне, что тебе захотелось повидаться с Катей, а мое несчастье только предлог для этого.
- А как ты догадалась? – невозмутимо отреагировал Алексей и быстро пошел в атаку со своими вопросами:
- Скажи лучше, пострадавшая ученица, как ты думаешь четверть заканчивать? Попроси Светлану Геннадьевну, чтобы те учителя, которые не определились с твоими оценками за полугодие, тебе задание дали, а потом в больнице провели с тобой собеседование. Лаура оживилась и самоуверенно ответила:
- За мою учебу, ты, Алеша, не беспокойся, нога бы скорее зажила, а за второе полугодие я все отставание по учебе догоню, теперь со спортом придется завязать и с танцами тоже, столько времени высвобождается на учебу, да и на встречи с тобой еще хватит. А ты в институт готовишься, может успеешь до Армии поступить, ну, например, в Иркутский университет, куда и я собираюсь. Вот бы было здорово вместе нам там учится, а там может быть мы...

     Тут Лаура остановилась, снова сжала руку Алексея и ласково заключила:
- Ты даже не представляешь, Алеша, что ты для меня значишь сейчас, это такое счастье, что ты так рано появился в моей жизни и нынче в мои горькие дни оказался рядом, я это никогда не забуду!
     В аэропорту Индигирска  Лауру и ее свиту встречали сразу на двух машинах. Прибыл на «Волге» Василий Михайлович, направленный шефом для встречи жены и дочери. Оказалось, что Солодов успел переговорить с Николаем Васильевичем по телефону до того, как направится провожать Лауру в аэропорт Якутска. По звонку Кругловой направила Макарова встречать Лауру и Касаткина.
     Когда основная масса вышла из самолета Круглова предложила Порываеву вдвоем взять на руки Лауру и вынести ее из самолета, будучи уверенной, что Макаров непременно приедет встречать свою любимую спортсменку. Так и случилось: Юрий Михайлович уже стоял на самой вершине трапа, и как только Порываев с Кругловой вышли из самолета с Лаурой на руках, тут же заменил Светлану Геннадьевну и вдвоем с Алексеем они быстро доставили пострадавшую гимнастку к самому ГАЗику. После получения багажа    вместе с Лаурой в теплом ГАЗике разместились и   Анна  Григорьевна, Круглова и Макаров. Порываев без всяких возражений сел к Василию Михайловичу и обе машины быстро направились в районную больницу.
     К удивлению Алексея в Индигирской районной больнице  уже находилась сама Касаткина, по долгу службы, курирующая в районе вопросы всего социального блока, в том числе и – здравоохранение. Порываев и Макаров уже отработанным приемом на руках из машины донесли Лауру в сопровождении Ульяны Егоровны до самой палаты, где для пострадавшей спортсменки была  подготовлена удобная кровать и необходимая обстановка.

     Пока Анна Григорьевна с Кругловой раздевали и укладывали Лауру, в коридоре Порываев встретился с Касаткиной и попытался вернуть ей деньги, которые он обнаружил у себя в кармане уже в Якутском аэропорту. Ульяна резко одернула Алексея обвинением в неблагодарности, а потом примирительно заявила:
- Постарайся сегодня решить все вопросы на прииске, а завтра в девять утра жди наш испытанный ГАЗик у своего рудоуправления, в Индигирске заедете за мной, и я тебе составлю компанию до самого Никольска, в котором у меня появились свои дела.
     Перед самым отъездом в Эльган, когда Анна Григорьевна уже садилась в машину, Порываев незаметно прорвался в палату Лауры.  К этому времени, пользуясь тем, что врачи и все посетители разошлись, Лаура встала с постели и в ночной рубашке, встав на костыли, стала расхаживать по палате. Когда Алексей подбежал к ней, гибкая гимнастка прыгнула Алексею на шею, отбросив костыли, обхватив своего возлюбленного руками и ногами. Поцеловав свою юную подругу, Алексей бесцеремонно отнес ее на руках до кровати, неторопливо  уложил в постель и строго скомандовал:
- Лежать, лежать и никаких хождений, бесценная моя, если не хочешь такой оставаться, не торопи события, радуйся, что твоя нога так быстро заживает, но любое неосторожное движение, которые ты предпринимаешь, может все испортить, ты должна очень беречь себя и для меня тоже, хорошо?  Уже во дверях он услышал желанные слова Лауры:
- Хорошо, мой родной, я буду беречься и ждать тебя! Так закончилась эта, но не последняя встреча Алексея в уходящем году с очаровательной девушкой с легендарным именем Лаура.