Тяжело тебе будет

- Тяжело тебе будет Тёмка. – сказал дед, закуривая уже вторую самокрутку подряд. Разглядывая  с прищуром рядом сидевшего внука, уплетающего с аппетитом пирожки.
Парень что-то промычал. Красивый молодой человек внимательно посмотрел на деда. Большие карие глаза с добрым открытым взглядом. Высокий, смесь европейской, восточной и татарской крови. Глядя на его лицо, не видно было явных изъянов, лишь только юношеские угри несколько портили кожу, но не так что бы сильно. Крепкий подбородок, украшенный, едва заметным шрамом добавлял мужественности этому нежному лицу. Красивый получился сын у его матери. Видать по любви он был сделан.
- чего это мне тяжело-то будет? – не понял Артемка.
- вон, какой ты красавец, мощный как бык. Не зря же борьбой занимаешься. Подружка-то есть в городе? -  Внук растерялся и думал что ответить.
– ладно, не отвечай. Если нет - то появится скоро. Девки, молодые, шустрые, быстро захомутают. Если шею подставишь.
И дед закряхтел – засмеялся, снова прикуривая, потухшую самокрутку и пристально с прищуром посмотрел на парня
- Да все равно тяжело будет в жизни.
- эй деда, не начинай. Справлюсь, как ни будь. Уж не хуже других же,
- в том то и дело что лучше. Вон бабу ты закадришь без труда, а это плохо. Крепость штурмом надо брать, где то хитростью, где то измором. А если крепость сама сдается, то кому она нужна? Переночевал, перекусил и дальше в дорогу. Даже название не запомнишь.
- ну и буду я пол жизнь, что ли крепость с севера брать, а она потом с юга будет успешно атакована и захвачена. Так что ли лучше?
- и такое бывает. Это ж война. Я ж вон на бабке вашей женился, за 30 мне было. Сколько ухаживал за ней. Чего только не было. Выждал ее, измором можно сказать взял. И не жалею… она когда поняла что я самый лучший тогда и уступила. Знаешь сколько красавцев вокруг нее ходило? И городские и деревенские. Я то, так себе был, семья не богатая, гол как сокол, да и вид не презентабельный. Девки прямо говорили, что не люб я им, не люб
- и где они эти красавцы теперь? лучше нашли или хуже?
- хороши были, но не ценили, не любили ее. Она ж колхозница простая совсем. Но мудрость в ней есть. Образования то нет, а мудрость есть. Вот у иных профессоров мудрости столь нет как у нашей бабки. Да ты и сам знаешь, Тёмка.
- угу – промычал парень, продолжая наяривать обед. И вспомнил, как его Бабушка допытывала с утра, с кем он вечером гулял.
- вот где все эти красавцы? Знаешь? Не знаешь? А я вот знаю – кто спился, кто женился, да шляется как кобелина по деревне. Нормальные бабы их чураются. Наверно ни одного толкового не стало. Вот дядь Лешу знаешь которого. У него малину брали давеча, пересаживали
- помню, конечно. Всегда на похмелюшку спрашивает. Постоянно у него кто-то умер или 9 дней, или 40 дней.
- Вот. Это он. Высокий был статный. Приехал с города село подымать, водитель на новую технику. Зарплата хорошая, техника шикарная для деревни то. Рукастый парень. Я думал, он с гаечным ключом родился. Все мог чинить. И к Любке нашей подкатывал, все подумал, пропал я. Как же буду без Любки то? Водили они хороводы, водили. Вечерами провожал, подвозил ее. А она и рада вроде как. Я то вижу, но вида не показываю. Только в радости и беде разные люди рядом. Померла у Любушки матушка, я рядом был с ней, помогал, а ухажеры все по-исчезали. Вот и раскрылись глаза у моей Любушки после этого – дед закашлял от своего курева. Долго кашлял, видно, что удовольствие получал. – Темка не кури эту дрянь. Фу ее противную -  прокашлял дед. Затем смачно выплюнул табачную слюну. Снова раскуривая свою папиросу. Выпустив дым, он посмотрел в небо. -  Небо затягивает, гляди. Ну ты эту дрянь не кури. А че те говорить, выж умные, у вас терь и сигареты на батарейках. И штаны рванные.
- не деда, я только обычные сигареты. Да и то изредка. Только мамке не говори.
- да чего уж там, ты большой бычек. Сам решай, что курить и с кем пить. Только эту дрянь не кури. Привыкнешь, и как я будешь кашлять. Вот не поверишь, как стыдно, если ночью все спят и кашель начинается. Аж на улицу спешу, что б бабку не разбудить. Так вот стыдно перед ней. Спит, а я кашляю. Вот все бросить хочу. Как пить. Взял и бросил. Понял что радости мало, а бед много. А пил то и так раз через десять. Сосед 10 раз, а я один. Потому меня и перестали звать на гулянки. Чего звать то если человек скушный? Не пьет, не орет, ни танцует, ни бушует. Скукота, а не человек.
- не деда, ну в меру то можно. Так с друзьями посидеть Мы бывает, берем пивка и сидим где то на квартире с друзьями. Тока мамке не говори
- в меру можно, да не можно. Вот черенок от лопаты тебе в задницу засунуть и сказать – немножко можно. Как ты запоешь тогда? Можно да не можно. - старик снова смачно выплюнул наконец то докурив свою папиросу.  – да нет конечно, пробуй. Ищи грани дозволенного и запретного. Все так делают. А эту дрянь не начинай. Хорошо Тёмка?
- Да где ж я начну, если кроме тебя и еще пары стариков ее никто не делает? Я и начать то не смогу, взять то негде.
Дед заулыбался. Вспомнил, как раньше полдеревни такие курили, а вторая половина с папиросами ходила. Пижоны.
- что там бабка нам приготовила на обед?
- вот молоко и пирожки, морс.
- давай сюда пирожки. А молоко это тебе. Лялечку покормить что б мама потом не ругала что схуднул сынулечка. А мне молоко уже перебор. Не гоже мужику баловаться этим. Да и ты завязывай. Иначе как баба станешь. Не нужно мужикам молоко. Масло сливочное нужно, а молоко не нужно. Хорошие пирожки, сколько ем их, никак не нарадуюсь, что такую жену себе взял. Только ей не говорю, а то зазнается. Но она то чувтствует это, радуется тихо. И ты не говори своей. Есть она у тебя?
- да намечается одна. Пару раз гуляли.
- ну все пропал. Это как грибы после дождя. Но червивых больше.
Дед снова смачно сплюнул, кашлянул для порядка и оглядел картофельное поле.
- пойдем, скупаемся Тёмка. Никуда картошка не сбежит за часик. Картошка что бы жить, а не жить, что бы картошку копать.
Конечно, внук был не против отдыха. Они спустились к реке. Первый спустился Тёмка, дед за ним ковылял на негнущихся коленях и улыбался глядя на крепкое  тело парня. «ух какой кабан, хорошая порода».
- ну давай Темка – до того берега сгоняем? Не потопнешь, потянешь?
- потяну, чего там. А ты сам-то не сломаешься, деда? Уж как то плохо ходишь, ноги болят?
- болят, болят. Уже 30 лет болят так и хожу. И ноги болят и плечи и пальцы. Тока хожу, терплю. И у тебя болеть будут – по наследству идет это. Но вроде как лечится уже, не знаю точно, но сдается мне, что одно лечат, а другое калечат. Так что я пока потерплю еще лет 30. – Засмеялся старик. И разделся до трусов.
Худое старое загорелое тело рядом с молодым и крепким.
- ну, погнали? – спросил внук и зашел в воду
- давай, ты первый – я присмотрю за тобой.
Парень поплыл, делая много хаотичных лишних движений, создавая при этом много брызг. Когда он отплыл, в воду вошло тело старика, и плавными быстрыми движениями он догнал  внука и вскоре подплыл к противоположному берегу. Куда-то исчезла скованность в руках и ногах, только легко ныло колено, но это терпимо. Он сидел на берегу и смеялся, над тем как его внук барахтался, медленно приближаясь к берегу.
- тяжело тебе будет. – Снова сказал дед. Красота твоя плавать, не помогает что ли? Ну, хоть не потоп и то хорошо. Что б я мамке твоей сказал? Кто тебя учил так плавать? Это ж беда какая то. Может на море так и плаваю, не знаю там не был давно. Может сейчас так учат? Эх, Тёма, Тёма. Поучу тебя. Хоть немного. Но знай, что пловец первоклассный из тебя не получится. Но прилично плавать можешь научиться.
- почему не получится? Техника же главное, все давно изучено уже и тренера учат.
- тут чувство воды нужно. Нет этого чувства, то лучше футбол гоняй. Вот ты сильный и мощный, а воду не чувствуешь. А я чувствую. Люблю воду. И она меня. Ты видел, как я спускался? И как плыл – все прошло. Меня в детстве так же научили как тебя, а дальше я поплыл и с каждым днем все лучше и лучше. Часами мог плавать. Но ты правильно говоришь, тренер нужен.. У меня только пара книг была о плавании. Я их перечитывал, обмозговывал, что и как лучше. Поди, сюда. Садись рядом. Пару советов – пригодится.
Старик замолчал, видно задумался.
- не кури ты эту дрянь, во рту противно и не уходит. Снова смачно выплюнул. Но не в воду, а в песок и ногой закопал свой харчок.
- никогда в воду не плюй Тёмка. Вода она как живая
Тем временем парень занимался своим прыщиком на груди, тщательно его изучая
- первое приучи себя это положение тела в воде – ртом вдох, носом выдох. И всегда думай только об этом. Не о бабах, а только о дыхании. Пока не поймешь, что о нем думать не надо. На выдохе голова в воде. На вдохе наружу в бок. Не вперед, а в бок. Если вперед поднимаешь – то ноги опустятся вниз. А если в бок, то ноги останутся высоко. Это основное. Ну, я так считаю. Вот давай подышим. Голова вбок короткий вдох. Голова ровно – выдох. Итак вот 30 раз делай.
Парень нехотя начал делать. Скорее что б дед отстал. А дед внимательно смотрел и делал замечания, что б не спешил.
- Ну да ладно, терь второй момент. Может и более важный – подтягивание руки. Старик встал, вытянул руку верх и показал какое должно быть движение
- Вот эти два момента ты должен постоянно контролировать. Дыхание и движение руки. Картошки еще много копать и мы еще придем сюда. Может, полюбишь воду и она тебя. – засмеялся старик и потрепал волосы внуку. Наклонил голову и поцеловал макушку.
- ну, давай. Помни: дыхание и движение руки. Только об этом думай.
Парень вошел в воду и так же неуклюже поплыл.
- голову в бок. Вдох – выдох. Закричал старик.- не спеши, мать твою. И глубоко вздохнул. – вот жеж какой, тяжело ему будет - тихо сказал дед себе под нос
Когда парень доплыл до берега, вышел, приводя в порядок дыхание. Старик зашел в воду и плавными движениями поплыл. Проплыв пол пути, он перешел на баттерфляй - сильными уверенными движениями он выныривал из воды, две руки проносились над поверхностью и тело плавно без брызг погружалось в воду. Так он доплыл до берега. Плечо болело, но вид не показывал. Негоже жаловаться лишний раз.
Встал возле внука, достал заготовку самокрутки, спички. И снова убрал в карман штанов.
- ну ее, хватит уже курить сегодня. А то спать вам не дам кашлем своим. Смотри, какая чайка, темная. Не белая а буро- темная. Это птенец. Этого года. Вишь, какой крепкий красавец. А видно, что еще малыш совсем. Вот Тёмка так и ты. Ростом вымахал, а перья то еще темные. Как птенец чайки. Ты на кого учиться пойдешь?
- на летчика хочу, но если медкомиссию пройду. По балам вроде хорошо, а комиссию не понятно.
- летчик это хорошо. Престижно. Бабы любят. Стюры красивые. Я то, давно летал, раньше красивые были, да и сейчас наверно еще лучше. Вот станешь летчиком возьми меня куда ни будь. Что б часов 12 и больше лететь. Бабке скажу, что пошел на рыбалку, с ночевой. А сам к тебе, билет мне оформишь. Посмотрю твой лайнер, и стюрок. Возьмешь мне билет?
- возьму если стану летчиком. А если не стану, то наверно экономистом пойду  - финансы изучать. Отец так сказал.
- а ты сам то, финансистом  хочешь или летчиком? – спросил дед ехидно улыбаясь
- Да не знаю еще. Попробую. В банке тоже неплохо работать. Зарплата хорошая. И стюры тоже есть. Даже больше чем в самолете. И выглядят не хуже
- Мда… - старик хотел что то сказать, но решил промолчать. Ладно, пойдем до дома. Хватить ковыряться тута. Подкопали малёха, можно идти. – старик пошел с трудом ставя ноги на землю. Когда ж уйдет эта боль? «Летчик- финансит» усмехнулся он про себя и оглянулся на внука. «тяжело ему будет…»
Они завели старенький мотоцикл с коляской и поехали к дому…

Второй день.
Утром старенький мотоцикл пыхтя, привез троих человек на поле. Деда, внука и еще одно паренька – младшего внука.
Неказисты и не складный, с глубоко посажеными глазами и сильными скулами, очень не высокого роста и широкой костью. Но взгляд отличался пытливостью и казалось бы мог прожечь дырку в стене. Он явно был создан для работы. Для тяжелой и трудной работы. Это был Валера. Он младший, второй внук деда от младшей дочери. Она не говорила кто отец. Приехала с города уже тяжелая. Плакала. Отца Валеры дед ни разу  не видел. Жил Валера с матерью через дорогу и всегда помогал деду по хозяйству.
Тёмка даже немного недолюбливал его, сам не зная почему. Как и Валера его. Иногда он считал его слабаком, и слишком изнеженным и нерешительным. Вместе у них было мало интересов. Даже компании разные. Валера больше общался с старшими, а Тёма с ровесниками
А дед любил их обоих. Он шел сзади и любовался парнями – один высокий крепкий атлет, а другой сутулый коренастый крепыш с уверенной походкой.
Валера подошел к огороду и оглядел, что то посчитал в уме и щелкнул пальцами, размял шею качая головой вправо- лево. Он вообще был не многословный, себе на уме.
- до вечера управимся.
дед улыбнулся.
- тяжело тебе будет, Тёмка. Но не отставай. Напрягись. С Валерой так. Сказал и делает. Пока луна с небес не упадет, и лопатой в ногу не начнет себе втыкать, будем копать.
Валера что-то буркнул под нос и взял лопату, осмотрел ее, вправил как надо, прошелся бруском, чтоб острее была и снова оценил. Довольный результатом он дал лопату Артему.
- держи! – внимательно глядя на него, как будто передает знамя полка и просит его сберечь. Куда денешься, пришлось взять выправленную лопату. Бесшумно вздохнув, парень начал копать. День будет тяжелый.
Дед тем временем набивал самокрутку, искоса поглядывая на парней и на их подход к делу. Он итак уже знал, что они разные. Закурив, он уставился на небо – Затянутое облаками, но не такими тяжелыми, что бы шел дождь. Он разделся по пояс и раскуривал табак
Старик тихо протяжно запел, успевая делать длинные затяжки в паузах, чтоб закурить, но парни его слышали:

Тихое море, чайки в дозоре
Волны лениво лодку  качают
День просыпался, день начинался
Старые лодки луч света встречают

Тихое море, волны прибоя
Вечные камни нежно ласкают
Спокойная гавань, ветер стихает
Сонные чайки низко летают
Потом, покончив с самокруткой и снова смачно выплюнув слюну, пропитанную табаком, он чуть громче запел
Но Ветер, но ветер вернется
И море и море проснется
тяжелые низкие тучи
И волны все круче и круче
Шторм, шторм начнется …
- ну погнали, ребятушки- козлятушки. Тёмка, дай лопату, не могу я ползать, ты помоложе, тебе ловчее. А Валера сам работает, он в одного лучше идет, чем толпой. Мы только мешаем. Он сам выкопает, потом собирает, и снова копает и снова собирает. Главное не мешать.
Тем временем Валера закончил ремонт лопаты и придирчиво осмотрел. Тёма всегда дивился такой настырности. Ну лопата и лопата, бери да копай. Так же и топор и молоток. А Валера же всегда брал в руки инструмент, осмотрев его, приступал к работе. И работал уверенно, жестко.
С картошкой у него шло так же. Куда-то уходила эта неказистость. Тёма даже немного завидовал этому. Как у него так получается?
Работа шла ладно, дед не останавливался на перекур и болтовню. Но пришло время обеда, которое считается святым.
- Тёмка , неси что у нас на обед. Пойдем к речке, скупнемся, поедим. Валера, услышав сигнал, поставил лопату в землю ровно в том месте, где остановился. Внимательно оценил объем проделанных работ, снова, что то в уме посчитал.
- Валера, как дела то? – спросил дед, доставая самокрутку и спички
- так ни шатко ни валко. – ответил внук. Артём не понял, что он хотел этим сказать. Наверно неплохо подумал он. Но деду было этого мало:
- ты после школы куда пойдешь? Вот Тёмка наш, на летчика хочет.  Хорошая профессия, мне нравится.
Валерины глазки внимательно уставились на Тёму. Тому стало чуть не по себе.
- капитаном. Надоела мне деревня. Ледокол или крейсер. Ледокол.
- а если медкомиссию не пройдешь? – спросил Артем
Валера снова пристально посмотрел на брата и промолчал. Выпив стакан воды он ответил:
- Пройду.
- ну, скажут у тебя давление большое или низкое, или сердце слабое, или еще чего, анализы плохие может. Много же чего смотрят – флюрограму, манту…
Валера снова выпил стакан воды. Вздохнул, посмотрел на речку и снова пристально на Артема:
- Пройду.
Дед внимательно слушал парней. Даже забыв про свою самокрутку.
- Валер, достань, что там кушать на сегодня. Пирог с рыбой и рисом. Маменька готовила? Молодец доченька. И оладушки. Пирог надо в обед доесть, что б не попортился. А то вас потом ни в летчики, ни в капитаны не примут. Только крановщиками  и то по блату. Молча стали кушать. Тём, кинь чайкам покушать, только растрепай на кусочки. Люблю я эту птицу…
Закончив есть, они сидели каждый думал о своем. Валера смотрел на воду, дед лежал с закрытыми глазами – то ли спал, то ли вспоминал себя, Тёма разделся и пошел к воде первым.
- пойдем? - Спросил Валера, глядя на деда
Куда? - не понял тот.
- Искупаемся да дальше работать. Доделаем.
Дед был бы и рад уже на сегодня закончить только, как устоишь перед таким? придется трудиться дальше.
Они тоже вошли в речку. Ну, давай щучки, погнали карасиков ловить. Вы карасики, у вас 5 секунд. – сказал дед, давая парням фору. Они поплыли кто куда
Старик осмотрелся и первым делом поплыл за Тёмкой, он был не сложной добычей, поймав его за ногу он схватил крепкой хваткой
- аааа, попался? -  и начал его щекотать
- ну все все, щикотно же – защебетал парень. Дед отпустил его и уверено гребя поплыл за младшим внуком. Тот плавал увереннее Тёмки, но как от медленно что ли.
Когда дед был совсем близко, он нырнул и исчез под водой.
Через время он вынырнул, где то сзади старика и начал глубоко дышать. Дед, услышав, бросился за ним, но тот опять нырнул в неизвестную сторону.
- Вот гад какой, всегда сбегает под водой. – засмеялся старик. Вскоре вынырнул Валера, озираясь по сторонам, ища деда, готовый к новому уходу под воду
- Пойду, на берег – вы поплавайте еще туда и обратно. Думаем о дыхании и положении руки в воде. А я посмотрю. Парни поплыли к противоположному берегу.
Дед расстроено смотрел на них. Ладно, Валера, у него рабочая порода, ну этот то, гончая порода, что не плывет. Ну ничего, еще есть время…
Он закурил…парни вышли из воды и обсохли
- там мало осталось. Ты сиди, мы сами.
- сейчас еще покурю и помогу вам – сказал старик. И принялся за вторую порцию махорки. «ух какая ядреная, новый партия». Он даже не стал ее докуривать. Потушил. И снова закашлял. «Лишь бы они не закурили» прокашлявшись, он снова сплюнул. Посмотрев на недокуренную самокрутку, он взял ее и выкинул далеко в кусты.
- да ну ее. Все, пора завязывать с этим. Бабку жалко, хорошая она, терпит меня, прощает дурости разные. А ей спать не даю ночью – бубнил под себя старик, что б никто не слышал.
Попив водички, он снова тихо запел, но парни слышали:

Где я был. Что видел. Не спрашивай
Не проси меня рассказать
Скажу только – страшно там
Дай бог тебе это не знать

И потом после паузы чуть громче:

Так налей, что есть покрепче
Что б во мне все горело и жгло
На душе может, станет легче
Забуду все горе и зло
Может боль уйдет в этот вечер
И по венам польется тепло

Валера любил когда дед тихо пел старые песни, ему становилось как то тепло и спокойно. Артём же не понимал этого, и как то равнодушно этот воспринимал. Ну поет старик да поет о чем то там. О полях, конях, чайках…
- че там , много еще копать?
- два ряда. Мы сами.
Старик смотрел на своих внуков – какие разные они. И что то общее есть, а разницы больше. Слеза откуда то накатила. Он незаметно ее вытер.
- Эх, Тёмка, тяжело ему будет в жизни. Валерка то справится, сильный,  все у него получится, а этому красавцу надо помогать. – бубнил старик в пол голоса что б никто не услышал. Отвернулся к реке, что б посмотреть на чаек. Молодняк уже подрос, но все такой же.
Грустно стало старику и радостно.
- мы все. – подошел младший внук.
- ты поедешь за рулем. Что-то я совсем раскис после купания. Да и душно стало…
Старик снова закашлял, долго кашлял и глубоко
- достал с пачки готовые самокрутки и выкинул в воду.
- не курите вы эту дрянь. Я вот тоже сегодня бросил ее. Все хватит уже
Парни переглянулись, но ничего не сказали, лишь едва скрывая улыбку. Наконец-то
Мотоцикл завелся сразу и повез их к дому.

Ночью Артем проснулся от сильного кашля. Но кашель вскоре затих и он уснул дальше

Утром, он вышел на кухню, где в тишине сидела бабушка