Мы

   «Мы»… Какое страшное сегодня местоимение. «Мы», состоящее из количества, не имеющее имен, но имеющее названия. Когда-то православная пропагандистка с гитарой Бическая указывала на главный признак этого «Мы»: мы – русские, мы – русские, мы – русские. С гордостью за «русскость». Но со вчерашнего утра, когда над всей Испанией было безоблачное небо, «Мы» стали «кремлевскими фашистами».  Так "Нас" теперь называют. И будут называть, клеймить и костить до тех пор, пока на планете от «Нас» не станется даже духа. Того самого.
«Мы»… Многослойная селедка под шубой, пропитанная клейким ядом особенности. Теперь уже избранничества – вершить. Неся смерть, страх, боль, гибель всего того, что «Мы» считаем неправильной жизнью. Наверху угощения герб и стяг, на самом дне – я. Один из миллионов других таких же «я», для которых «Мы» обманчиво сужено до размера семьи и количества родственников, к которым нет злобы.
В чем отличие человека от животного? Не только в том, что он носит очки. Быть человеком – значит уметь поставить себя на место другого и его почувствовать. Что сейчас чувствует себя «я», находящееся в Киеве? По которому «Мы» стреляем ракетами? Что чувствовала моя жена, просидевшая ночь в метро? Или моя мать, через деревню, которой прошли «Наши» танки? Или мой сын? Его новорожденного ребенка сегодня  убил «Наш» снаряд, попавший в больницу. Как же это? За что? За то, что «Мы» так решили!
«Мы», имеющие почти в каждом дворе храм Богу Любви и Жертвы. «Мы», продолжающие «как ни в чем не бывало» - в магазинах играет музычка, проверяют куар-коды, в «Красном и Белом» покупают вино и водку. У «Нас» тишина. Никто не повесил на лоджии плаката «Долой войну!», по Невскому не шествуют с транспарантами «Руки прочь от Украины!», «Путина к суду!», патриарх Кирилл никого не проклял и не предал анафеме. Ничего. Это же «Мы».
Те самые, от имени которых чудовище льет человеческую кровь. «Мы», его взрастившие и позволившие ему убивать. Там, где «Нас» нет и быть не должно.
«Мы», из среды которых лезут крепкими личинками «полиция», «росгвардия», «военные». Зачем ты пошел в военные? Защищать? Кого ты сегодня защищаешь на подступах к Харькову?
Горе мне. Это и моя вина. Это я попустил, думая, что «я» это не часть «Мы». Я и сейчас так думаю. Нет, не думаю, чувствую!  Я – это не «Мы», я – это «Наши» невинные жертвы: дети, школьники, студенты, лишенные возможности учиться, молодые семьи без будущего, старики без всего святого. Простите, братья! Хотя уже и поздно.

Да. Как-то невнятно, сумбурно получилось. Но что делать? Не до слога. Не до чего – «Мы» убиваем людей. У них дома.
Слава Украине!
Позор России... И мне, как ее неотъемлемой, ничтожной части.