Фуфлофильм - пятьдесят четыре

                Дите фон Тиз
     Тринко зазывала обозницу еще в рассвет, но привычная казацкая вальяжность проявилась в этот раз ближе к обеду ; стоило солнцу чиркнуть по увалу дальнего Эльдбжаса, сиреневой громадой заслоняющего неравнодушным фактичность войны с туркой, окопавшимся именно в предгорьях Эльджбаса, как надрывный скрып скрипицы незабвенного Тряпичкина возвестил то и дело выскакивавшей на сходню Тринко о приближении просрочившей все мыслимые сроки обозницы. На дувоне сидел краснорожий Чарнота Гадячский, его был черед ходить в исвос хавоса, о чем и постановил станичный круг, собравшись вкруг красного колеса от овечьей свитки, прибитого на шестак площади у Правления, где до сих пор болтался в петле иссохший труп Алешки Брусилова.
     - Не поеду, - сказал упорный Чарнота, немного пошатываясь от вечорошних впечатлений, приоткрывшихся ему под щиро проссанным подолом Тринко. - Срал я на все исвосы хавосов, браты козаки, надо бы попервой выяснить принадлежность.
     Выясняли принадлежность, сообразуясь с вольно понимаемой демократичностью станичного устройства. На хлеб - цена ? На овес - цена ?! Так какого х...я дедка Орелик, что всю каторгу насквозь прошел, в конце самом обнаружив многих и многих мудаков, торчащих на кукане за чужие и чуждые интересы, носит наградные документы Вермахта в кармане пальто ?!! И орел там не простой, с единой башкой птица, ухватив когтистыми лапами солнцеворот, грозит клювасто всем людишкам, что подчинены другой системе миролюбия, лишь волей случая не угодившей в ранжир забитой не той свиньи Черчилля. Где, б...дь, спрашиваю я вас, справедливость - то. Выходит, что уризать шею арапчонку жиду какому можно, а произвесть тож самое какому кыргызу над пойманным невзначай удмуртом - неможно ?
    - До х...я вопросов, - вмешался в накал идиотической дискуссии станичный наказной атаман фон Граубе, почесывая поясницу домом Правления, - товаристьво вы мое незабвенное. Ложить с прибором на историзм и совместность бытия сознания, надо нам бы, браты - козаки, забыть Гоголя и найти Ермолая Пионтковского, уж тот пояснит понимающим, почему мандавошка Тая Карпенко перестала гнать порно - продукт, уперевшись рогом в говенный софт.
     - Ермолай в окопах под Нарвой, - сказал как знающий армян Акоп, робящий иногородним у той же Тринко, захватившей в латифундичность общественные выпасы по акциозности нарождающейся в степях капитализмы. - Солженицын, проезжая в штабном вагоне от Могилева к Кусумде, видал. Снял картуз, пожурил няньку, недоглядевшую за лихим младенцем Ермолаем, да и убыл, бля, прямиком на фронт борьбы со здравым смыслом.
    - А с Карпенкой и того проще, - реготал дедка Орелик рваны ноздри, хлопая себя пошитыми из собаки рукавицами по пестрядевым шароваришкам, - лепит отмазки за небезопасность френдов и родни Мордюковой, невидимо потолстев, как жутко постаревшая и обленившаяся Бэйли.
     - Мордюкова, - произнес Чарнота, встряхиваясь. - Там Бортник еще, суетной такой, кипешной, орет всю дорогу : " Маруся ! Маруся, я твой рот е...л ! "
     - Примерно, - несколько сомневаясь в сюжете киношедевра Михалкова говорил атаман, тоскливо осознавая, что даже этимология лингвистики поперла супротив казацкого ума : ведь страшное слово атаман - татарское, а татары, известно и в Праге, суть враги всего свободного мира, пока еще переживающего период феодальной раздробленности, но уже несущего в себе кощунственный зародыш конечной правды Жефферсона и Абрама Линкольна.
     Вся х...ня, короче, навязшая на окровавленных клыках таких, как неуловимый Шендерович. Но Чарнота поехал, куда ему деваться от народа - то ? Смешно и говорить. Поэтому он негромко напевал, правя волов с месту дислокации Тринко :
     - Горит и кружится планета ...
     - Ну наконец - ту, - заявила Тринко, прыгая в обозницу и задирая проссанный подол.
     Таким образом, Дита, кисочка, и выяснилось чутка позднее, что Бельмондо помер. Все помрут, будут войны и войнушки, будут сымать говнокино, пока новые поколения народившихся уродов не пересмотрят сгнившие доктрины, еще вчера казавшиеся незыблемыми, и поставят наконец памятник фюреру, не успевшему решить вопрос, за что и проклят. А жаль. Подумать только : целая планета без проклятого плутократического племени, чьей злой волей и вызываются все вооруженные конфликты со времен замокрячившего ридного братана Каина.