И по-прежнему, люблю кофе, роман, глава 31

31.

После чудного, обильного завтрака с пирогами, глядя в окно на цветущий куст неизвестно чего, но красивого, я размышлял над бабулиным предложением. Мне стало понятно, что скажем так, перемещение наших душ не ограничено определенным этносом, но все равно определяется наличием каких-то побудительных причин. В данном случае родства, даже не родства, а знакомства к какой-то Надей, которую помню не отчетливо, в памяти сохранился только, поразивший меня когда-то образ ее быта и жизни.
Однажды, совсем молодым парнем, студентом, я заехал к ней домой, по чьей-то просьбе, что-то передать, кажется тот самый пресловутый пропуск для въезда в Кронштадт, полученный бабушкой в обход всех правил. Жила она возле Нарвских ворот и работала, несмотря на пенсионный возраст уборщицей в ДК им. Горького, там же на Нарвской площади стоявшим. Посетил ее я после занятий, часа в три дня, нашел квартиру в видавшем лучшие годы подъезде, позвонил в звонок с надписью по кругу «Прошу крутить» и был впущен в комнату в коммуналке, узкую и длинную, как вагон, пропахшую корвалолом и шоколадом.
Шоколадными плитками были увешаны все стены, Она их не ела, но коллекционировала, получив плитку в подарок или купив, как правило ради красивой этикетки, аккуратно проковыривала не распаковывая плитку насквозь гвоздиком и тем же гвоздиком прибивала ее к стенке. На стенах висели несколько десятков плиток, некоторые, судя по засиженным мухами оберткам были давно испорчены. Но рядом появлялись новенькие, что сообщало воздуху в комнате определенный не без приятности аромат.
Хозяйка, судя по помятому лицу и разобранной кровати только пробудилась. На ломберном столике были разложены темные, карточки похожие на картон. Принимала она меня в халате, чаю предложила. Пожаловалась на бессонницу, мол с работы приходит поздно, после окончания спектакля-концерта и следующей затем уборки не спится, потому ложится и встает поздно.
От чая я вежливо отказался, подойдя поближе к столику, любопытства ради нагнулся к разложенным предметам и заметившая мой интерес хозяйка, оживившись поведала, что ночами гадает на картах и засыпает под утро.
Жестко, подумал я, такой образ жизни не каждому по плечу.
Честно говоря, на карты кусочки картона походили мало, поскольку картинок на них практически не было видно они настолько были затерты, что давно утратили свою прямоугольную форму и стали вполне себе овальными.
Хозяйка предложила раскинуть карты и мне, смущаясь я согласился, картонки были ловко собраны, перемешаны в выложены веером, но услышав рассказ о крестовой и бубновой дамах, дороге и марьяжной постели, поблагодарил и отбыл восвояси.
И вот теперь, наследником этой Нади, даже страшно представить в каком колене мне предлагается продолжить свое земное существование, да еще и в Аргентине. Бабушка говорила о том, что я должен на них, то бишь на своих будущих родителей взглянуть, но как это сделать не сказала. Наверное, нужно снова спросить куратора.
Но все оказалось гораздо проще, едва пробудив свой вездесущий экран, в углу, я увидел значок с сомбреро и надписью Buenos d;as и по-русски «Буэнос диас».
Не без душевного трепета, дотронулся я до значка.
Закатное солнце, зелень, цветы, буйство зелени и цветов и солнца.  Все очень ярко и радостно. Я вспомнил слова специалистов по психологии о первом впечатлении, оно было приятным.
Панорама давалась откуда-то сверху, наверное, с дрона. Аппарат летел низко, были видны крыши домов, голубые совершенно неожиданной формы бассейны с голубой водой, фонтанчики. Вдали, в мареве проступали очертания высоких городских домов. Сопровождала все это великолепие чарующая музыка, не знаю чья композиция, не узнаю автора, не знаю названия, но прекрасно.
Панорама снижалась, пошла кругами в центре, которого виден был невысокий дом в форме буквы «Е», лежащей на боку с желтой крышей и круглым бассейном, примыкающим к средней перекладине «Е» буквы.
У бассейна за круглым столом сидели двое, юная светловолосая, нет, скорее светло-русая женщина в длинной цветастой юбке и уменьшенной до размера бюстгальтера блузке нисколько е скрывающей ее хорошо оформленную грудь и юный же, но жгуче-черный мужчина весь в белом. Колоритная пара, подумал я.
 Она пила что-то из небольшой чашки, похоже кофе, это хорошо, что она тоже любит кофе, отметил я себе, Партнер не отрываясь смотрел на нее, что, впрочем, ее нисколько не смущало.
- «Надия» - услышал я его неожиданно высокий голос и это было единственное, что я понял, весь остальной диалог моих героев сопровождался заботливо кем-то поставляемыми субтитрами, бежавшими по низу экрана.
Было забавно слышать высокий гортанный выговор мужчины и довольно низкое, но бархатно-нежное контральто женщины.
Похоже это и есть мои будущие, точнее потенциальные родители. Я вчитывался в текст их ничего не значащего разговора о знакомых, друзьях, которых они похоже ждут на вечеринку, о угощении, которое будет предложено гостям. Судя по перечислению блюд в меню и виднеющемуся за бассейном доме мои будущие родственники не бедствуют. И это радует.
После того, как я, в очередной раз узнал о прежних своих воплощениях, и мне суждено будет вновь их забыть, все-таки хочется в новой жизни возникнуть не только в тропическом климате, что ранее мне свойственно не было, но и обеспеченном семействе.
Стремительно смеркалось, в бассейне включилась подсветка, а патио осветили интересно спрятанные фонари, которых видно не было, а свет лился снизу и сверху и превращался в подобие неких световых столбов, окружавших пространство, очень необычно и оригинально.
«Педро» - (мало ли в Аргентине «Педров» и не сосчитаешь поди) именно так назвала Надя своего мужа, а потом поправилась и ушла в другую тональность «Петя». Далее шла череда низких воркующих звуков, которые на титрах были прокомментированы как «разговор на интимную тему».
Однако, с обидой подумал я, что-же, собственный ребенок не может услышать, о чем говорят его родители? Хотя слушать никто не мешает, понять сложно.
Опять же любопытно, а тот ребенок, или еще плод, в которого, возможно, придется вселиться мне он уже существует или они только готовятся к этому серьезному происшествию? Как бы понять.