Гибель экипажа Устименко

Чуть больше 30 лет назад, в журнале «Техника молодежи», проскочила статья об обнаруженных на севере обломках самолета Пе-3 95 ИАП с останками экипажа Устименко. Проведя исследования и выполнив на их основе аэрофотосъемку, авторы нашли немецкий аэродром подскока.

Недавно снова увидел публикацию на основе этой статьи, и немного покопавшись в интернете, удивился, насколько она обросла домыслами и фантазиями. Самые невероятные из них указывали, что этот тайный аэродром подскока использовался:

для нанесения бомбовых ударов по Уралу;

как аэродром подскока специальных самолетов метеорологического звена  и самолетов дальней авиации Кондор (Fw-200);

аэродром подскока использовался для заброски диверсионных групп за линию фронта.

Так же в отдельных источниках упоминалось, что Пе-3 имел пробоины по разным версиям от 30мм до нанесенных 30мм пушками…


Отбросим сразу самые фантастичные версии. По современным картам яндекс и гугл можно без проблем найти Окулово озеро и примерно в полутора километрах от него на юго-запад белесый прямоугольник аэродрома подскока. В том же самом яндексе можно замерить длину взлетно – посадочной полосы – чуть более 600м. Увы, но Fw-200, с длиной разбега 1200м, с такой полосы при всем желании взлететь просто не смог бы.

Так же мне ничего не известно о специальных самолетах метеорологического звена. Единственный самолет метеорологической разведки Fw-47 на начало войны был совершенно устаревшим и по своему назначению в люфтваффе не использовался.

Не оправдывается и версия нанесения ударов по Уралу. Единственной точкой, куда могли бы дотянуться бомбардировщики с этого аэродрома подскока – это г.Воркута. Но в годы Великой Отечественной Войны там не было каких – либо значимых военных объектов. Личный интерес пилотов вполне могли бы удовлетворить органы НКВД, при попадании пилотов в плен. А вот до городов, в которые была эвакуирована промышленность, Куйбышев (Самара), Пермь, Казань, и ряда других, радиуса уже не хватало. До них могли дотянуться только бомбардировщики со Смоленского аэроузла.

Немного более логичной выглядит версия о нанесении массированных ударов по Архангельску с востока. Но при ближайшем рассмотрении и эта версия оказывается не актуальной: боевого радиуса He-111 и Ju-88 вполне хватало, чтобы выполнить такой налет без аэродрома подскока, а размеры самого аэродрома не позволяли разместить на нем одновременно более 6 – 8 бомбардировщиков.

Версия про диверсионные группы, преодолевающие с грузом десятки и сотни километров по тундре на своих двоих, тоже доверия не внушает.



Так что же это был за аэродром и для чего он мог быть сделан?

На момент обнаружения сбитого Пе-3 и аэродрома подскока, доступность материалов была крайне ограниченной. Спустя 30 лет после выхода статьи, когда объем доступной информации многократно вырос, можно попытаться более объективно ответить на этот вопрос. Более того, по результатам этого исследования, можно более – менее достоверно утверждать, что этот аэродром был сделан как раз «по душу» Пешек из группы ОМАГ.



Но начать стоит все – таки с оригинала статьи. Автор статьи, на то время старший лейтенант, Виктор Дудин. Выделю из нее ключевые моменты:

«Ранним утром 5 ноября 1942г с аэродрома «Ягодник», что под Архангельском, взлетели два истребителя Пе-3, лейтенантов Александра Устименко и Виктора Горбунцова.

Ведущим шел Устименко, как наиболее подготовленный и имевший боевой опыт, о чем свидетельствовал орден Ленина на его гимнастерке. Вместе с ним летели штурман Кузьма Банцев и пассажир – начальник штаба Беломорской авиагруппы Северного Флота Федор Попов. Ему предстояло руководить действиями флотской авиации против неприятельских кораблей, все чаще появлявшихся в наших арктических водах…

… Наше командование в сентябре усилило противовоздушную оборону этого порта (Архангельск, прим. автора), направив на ближайшие к нему аэродромы 104-ю авиадивизию, 95-й истребительный авиаполк, оснащенный двухмоторными, двухместными дальними истребителями Пе-3 и часть самолетов 78-го авиаполка. Несколько раньше была создана Новоземельская военно – морская база, и гидросамолеты начали вести разведку немецких субмарин в проливах и Карском море. Вот для координации действий авиации на этом театре военных действий и командировали опытного штабиста Попова, что означало и исключительную секретность пары Пе-3. До определенной точки маршрута с экипажами даже не поддерживалась радиосвязь. Но когда ее установили, то почти сразу же она прервалась – навсегда…

… Два года назад (1986-1987-1988??) в группу «Поиск», созданную в нашем гарнизоне, пришло сообщение от геологов, видевших в тундре разбитый советский самолет, видимо, военного времени. Через начальника геологической партии я (автор статьи Виктор Дудин) и Евгений Овчаренко связались с геологом Борисом Брянцевым. Побеседовали. Судя по его рассказу, нашли «пешку». Так летчики фамильярно называли двухмоторные бомбардировщики и их вариант, истребитель Пе-3…

По независящим от нас причинам экспедиция состоялась лишь летом 1988 года. Прежде всего, по данным геологов, мы проложили по карте маршрут к месту гибели самолета, подготовили инструмент, договорились с командованием об отпусках. Кстати, оно помогло группе, перебросив ее в нужный район на вертолете. А там начались долгие и трудные поиски в болотистой тундре. И вот она, «пешка»!
Разбитый истребитель покоился в травянистой, зыбкой почве, и пришлось немало потрудиться, извлекая его обломки. Да, это действительно был Пе-3. В кабине обнаружили останки трех летчиков, планшетку, полуистлевшие партийные билеты, личные вещи и оружие. Там, в тундре, на месте катастрофы, мы решили, что мемориал потерпит – прежде нужно установить имена погибших, постараться разыскать родственников. Ведь исходные данные у нас имелись – удалось очистить от ржавчины и выявить заводской номер самолета…

… Выяснилось неожиданное – этот самолет принадлежал нашему авиаполку! Больше того, командиром погибшего Пе-3 оказался тот самый Устименко!!!
Среди погибших был и полковник Попов…

… Осмотрев разбитый самолет, мы пришли к выводу, что он потерпел катастрофу при попытке совершить вынужденную посадку. В самый последний момент планирующий истребитель зацепился за деревья, перевернулся и ударился о землю. Оставалось непонятным, что именно заставило Устименко прервать столь ответственный полет и искать мало – мальски подходящее место, чтобы сесть в безлюдной тундре? Техническая неисправность, как предполагали в 1942 году?
Нет, на частях обшивки и деталях были пробоины от авиационного крупнокалиберного пулемета! Такие стояли на немецких истребителях, но каким образом они смогли оказаться под Архангельском?

По нашей просьбе штурманы сделали расчеты. Оказалось, что вражеский истребитель должен был стартовать с ближайшего аэродрома люфтваффе, пролететь над Кольским полуостровом, горлом Белого моря, затем углубиться в Архангельскую тундру. То есть до встречи с «пешкой» пройти чуть ли не полный радиус, за считанные секунды поразить цель и немедленно лечь на обратный курс – в противном случае ему не хватило бы топлива, чтобы дотянуть до своих. Это было невероятно.
Но, может, немцы знали, куда и зачем шли – в конкретное время и конкретную точку маршрута Пе-3 по данным своей разведки. Нет, это исключалось, поскольку время вылета и путь пары держали в строжайшем секрете.
Так неужели у немцев на нашей территории был «аэродром подскока»? Ничем иным объяснить гибель «пешек» не представлялось возможным. Поверить было трудно, к тому же архивы какими – либо сведениями не располагали, а историки единодушно утверждали, что на территорию Архангельской области нога немецкого оккупанта не ступала.

Тем не менее решили проверить и эту версию. В июле 1989 года наши летчики произвели аэрофотосъемку одного из «подозрительных» районов и близ Окулова озера обнаружили заброшенную, удлиненную площадку, напоминавшую аэродром. Туда мы и направились.
Это был действительно аэродром, причем не наш, а именно немецкий, о чем свидетельствовало покрытие взлетно – посадочной полосы пластинами рурской стали. Мы увидели полуразвалившиеся жилые постройки, сооружения для обслуживания боевой техники. Позже геологи Юрасской разведэкспедиции рассказали, что в том районе находили бочки из – под горючего, в маркировке которых имелась свастика…»




Как видим, в оригинале статьи нет никаких упоминаний, ни о 30см пробоинах, ни о 30мм пушках. «…Нет, на частях обшивки и деталях были пробоины от авиационного крупнокалиберного пулемета!...»

На начало Великой Отечественной войны на вооружении люфтваффе стояли одномоторные истребители Bf.109E (прим.25%) и Bf.109F (прим.75%) и двухмоторные Bf.110C. В 1942 версия Bf.109F стала заменяться версией Bf.109G, а помимо двух указанных типов, появились и первые Fw-190А, причем как раз в первой группе эскадры JG5, которая вела свои боевые действия на севере.

По характеру повреждений сразу можно отбросить Bf.110. Его вооружение состояло из 2-х 20мм пушек и 4 пулеметов калибра 7.92мм. По этой же причине выпадает и Fw-190, имевший на вооружении 4 пушки калибром 20мм и 2 пулемета калибра 7,92мм. Кроме того, хотя немецкие данные относят JG5  к восточному фронту, I/JG5 все же базировалась на аэродромах Норвегии и не могла участвовать в боях с советскими истребителями в указанный период.

Остаются только Bf.109. И тут есть совпадение: III/JG5, сформированная 10.03.1942г в Тронгхейме на базе IV/JG1, в период с апреля 1942г по октябрь 1944г базировалась в Петсамо, а отдельные части этой группы – на аэродроме Киркинес. На вооружении группы были истребители Bf.109E, Bf.109F и Bf.109G.

Вооружение Bf.109E состояло из 2-х пушек MG-FF 20мм и 2-х пулеметов калибра 7,92мм;

Вооружение Bf.109F-2 состояло из 1 пушки MG-151/15 15мм и двух пулеметов MG-17, калибром 7,92мм;

Вооружение Bf.109F-4 состояло уже из 1 пушки MG-151/20 20мм и двух пулеметов MG-17, калибром 7,92мм;

Вооружение Bf.109G состояло из 1 или 3  пушек MG-151/20 в разных модификациях и двух пулеметов MG-17, калибром 7,92мм.

По советской классификации автоматическое авиационное оружие калибром до 20мм относится к пулеметам, а 20мм и выше – к пушкам. Таким образом, повреждения, классифицированные, как «от крупнокалиберного пулемета» как раз соответствуют вооружению Bf.109F-2. Немецкое командование не рассматривало северный фронт, как первостепенный, а соответственно и перевооружение эскадры JG5 шло по остаточному принципу. Восточный фронт пожирал вновь выпускаемые «мессеры» в больших количествах. Только этим можно объяснить наличие устаревших к началу Великой Отечественной Bf.109E на вооружении JG5 в марте 1942г. И именно поэтому, не исключается наличие Bf.109F-2 с 15мм пушками, которых было выпущено с ноября 1940 по май 1941 1380шт, в III/JG5 в конце 1942г.

Наверное, не многие представляют, как выглядит пробоина из крупнокалиберного пулемета. Например, крупнокалиберный пулемет 12,7мм, дает достаточно аккуратное входное отверстие, но выходное превращается в дыру в диаметре до 20см. 20мм пушка – пробоину до 40-50см. Так что снаряды 15мм пушки MG-151/15 вполне могла нанести повреждения от 20 до 30см в диаметре, что вероятно и переросло в последующих статьях в 30мм пушки. Но такими пушками в 1942г истребители не вооружались. Единственным исключением стал самолет Р-39 Аэрокобра с 37мм пушкой, который выпускался серийно в больших количествах.

Мне не удалось найти фото повреждений именно от снарядов пушки MG-151/15, но нашелся очень наглядный пример пробоины авиационной дюралевой обшивки от пулемета КПВТ, калибром 14,5мм. Насколько помню, этот пулемет, за счет лучшей баллистики, несколько мощнее MG-151/15, но итоговые повреждения будут отличаться не очень сильно. На их размер будет влиять, как толщина обшивки, так и частота силового набора в месте попадания пули. См. фото.



Так с какой же целью немцы сделали аэродром подскока у Окулова озера?

Не раз читая книги по военной истории, я ловил себя на мысли, что не видя карты, на которой происходят описываемые события, очень сложно представить смысл написанного. Текст превращается в наборы цифр нумерации и численности соединений, названия населенных пунктов и рек. Но стоит взглянуть на карту, и все написанное приобретает совершенно другое восприятие. При попытке ответить на этот вопрос, я взял спутниковые снимки района, и нанес на них информацию об основных событиях 1942г. И мозайка сложилась. См. карту.

Север – один из немногих участков фронта, где местами немцы не смогли перейти Государственную границу СССР. Именно через Север шел один из потоков военных поставок по ленд-лизу. Начались они в сентябре 1941г и вначале были крайне незначительными. Но с каждым новым конвоем поток военных грузов увеличивался, увеличивались и размеры конвоев.

Изначально, немцы не уделили достойного внимания этим поставкам. Но когда на фронтах начала появляться союзная техника и самолеты, они осознали важность этих поставок и предприняли меры для их прекращения. Самолеты дальней разведки Fw-200 стали выискать конвои и наводить на них торпедоносцы, бомбардировщики и подводные лодки. Не исключали немцы и высадки англичан в Норвегии. Все это привело к реорганизации частей Люфтваффе на Севере.

В первую очередь реорганизации была подвергнута истребительная авиация. В феврале была сформирована JG5 в составе 3-х групп: I/JG5 и II/JG5 на основе бывшей I/JG77 (южная Норвегия) и истребительной группы особого назначения (северная Норвегия). III/JG5 была сформирована заново и переброшена на мурманское направление в апреле 1942 г.

С весны 1942 г. в JG5 начинает поступать Bf.109F на замену давно устаревшим Bf.109E. С созданием истребительной эскадры авиагруппа «Киркенес» была переименована в «Норд-Ост». В ее подчинение переходит и бОльшая часть ударной авиации, сосредоточенная на северных аэродромах. В Тромсе и Ставангере в составе 406-й и 906-й групп создаются две эскадрильи торпедоносцев на He-115C-1. Но эти гидропланы оказались малоэффективными для действий против конвоев. Поэтому в конце апреля на Север прибыли первые 12 экипажей III/KG26 капитана Эйке на He-111H, прошедшие специальную подготовку в итальянской авиашколе в Гроссето, и уже 2 мая они вступили в бой против конвоя PQ-15. К июню 1942 г. численность торпедоносцев на Севере увеличилась до сорока.

Советское командование тоже понимало важность конвоев и со своей стороны так же увеличило авиационную группировку. Была создана Отдельная Морская Авиационная Группа (ОМАГ), в которую срочно перебросили 95 ИАП из 6 ИАК ПВО Москвы, а так же 13 и 121 ИАП на тяжелых дальних истребителях Пе-3. Для прикрытия в ближней зоне использовались авиационные полки на одномоторных истребителях.

Производство Пе-3 было прекращено на заводе №39 в Москве в октябре 1941г, а на заводе №125 в Казани в начале 1942г только разворачивалось. Поэтому самолеты собирали со всех частей, которые были ими вооружены. В 95 ИАП передал свою матчасть и часть пилотов 208 СБАП. 13 ИАП получил новую мат.часть в Казани, собранную из задела завода №39. А в 121 ИАП передал свою мат.часть 9 ББАП, выполнявший задачи сопровождения и лидирования.

95 ИАП прибыл в подчинение ВВС СФ в феврале 1942г. 13 ИАП и 121 ИАП прибыли на Север в июне 1942г. Первоначально Пе-3 на Севере продолжали использовать, как и в 6 ИАК, и в качестве истребителей, и в качестве бомбардировщиков. Они достаточно эффективно выполняли поставленные задачи по штурмовке немецких аэродромов, порой даже без истребительного прикрытия, пока в один из дней не было потеряно 5 самолетов из 7. После этого Пе-3 перестали посылать на бомбардировку, а вскоре включили в состав ОМАГ.


А затем последовали события, ставшие предпосылкой появления аэродрома подскока у Окулова озера - конвой PQ-16.

В состав PQ-16 входило 36 сухогрузов под дистанционным прикрытием двух линкоров, авианосца «Victorious», двух крейсеров и 13 эсминцев. Всего в охране конвоя участвовало около 67 военных кораблей Британского флота и Северного флота Советского Союза, они подключались к охранению в зоне своей ответственности. Эскорт с учетом примкнувших позднее кораблей состоял из четырех крейсеров, шести эсминцев, четырех корветов, шести сторожевиков, переоборудованных из траулеров, двух кораблей ПВО, двух подводных лодок, одного танкера и спасателя.

Ордер был сформирован в 9 параллельных колонн, идущих фронтом на расстоянии 1000 ярдов (900м) друг от друга и 4 рядов в глубину с интервалом между рядами 300 ярдов (270м).

Прикрытие со стороны англичан было более, чем мощное, способное защитить, как от подводных лодок, так и от авиации противника. Но зона английской ответственности распространялась только до острова Медвежий, а далее конвой переходил под защиту ВМФ СФ и ВВС СФ. Возможности у Северного Флота были значительно скромнее. И если эсминцы и сторожевики могли отогнать от конвоя одну – две немецких подводных лодки, то столь же эффективно противостоять воздушной атаке они не могли. И немцы попытались это использовать.

Существовало 2 маршрута следования конвоев – зимний и летний. См. карту. Как не сложно догадаться, определялись они не желанием или решением командования, а текущей ледовой обстановкой. Зимний маршрут был в пределах радиуса действия, как бомбардировочной авиации Люфтваффе, так и истребительной. А летний маршрут, проходил примерно на 200 км севернее, и находился вне радиуса действия истребительной авиации Люфтваффе. Но поскольку средства ПВО на кораблях ВМФ СФ были слабыми, это не должно было сильно осложнить задачу бомбардировщикам и торпедоносцам.

Каково же было удивление немецких пилотов, когда над конвоем они столкнулись с советскими двухмоторными самолетами, которые их атаковали! Наверно такое же, когда немецкие пилоты столкнулись с ночными истребителями ПВО под Москвой, которых у СССР, по данным немецкой разведки, не должно было быть.

Вряд ли уже удастся выяснить, как немцы идентифицировали Пе-3 – как истребитель или приняли его за бомбардировщик Пе-2. Но так или иначе, советские пилоты стали серьезным препятствием для выполнения боевых задач. А немцы выводы делали очень оперативно…

Разведывательной авиации в Люфтваффе всегда уделялось особое внимание. Именно благодаря ей, немецкие командиры могли своевременно и объективно принимать правильные решения, которые решали исход сражения. Не смотря на малочисленность северной группировки, в ней так же были разведывательные самолеты, которые регулярно выполняли разведывательные полеты. Немцы оперативно вскрывали наземную военную и аэродромную инфраструктуру. Об этом говорит тот факт, что аэродром Ваенга – 2 был обнаружен и подвергнут бомбардировке уже через несколько дней после начала работы с него советской авиации. На 100% уверен, что переброска 95 ИАП не осталась незамеченной немцами. И они достаточно точно определили место его базирования – под Архангельском. Но проводить активные боевые действия против него немцы не могли – радиуса немецких истребителей не хватало для прикрытия бомбардировщиков.

У советской стороны была другая проблема. Не смотря на увеличенную за счет дополнительных топливных баков дальность Пе-3, ее все равно не хватало ни до острова Медвежий, ни до зоны, где заканчивался боевой радиус немецких истребителей. Поэтому, командование Северного Флота, группы ОМАГ и сами летчики стали искать площадку, с которой они могли бы выполнять полеты на прикрытие конвоев. И такая площадка была найдена и получила название н-ский аэродром. Работа с него увеличивала дальность прикрытия почти на 300км, что позволяло прикрывать конвой уже через сутки, после того, как его оставлял английский эскорт. Н-ский аэродром был строго засекречен, а плохие погодные условия, в которых он часто находился, мешали его обнаружить немецкой авиации.

К июню 1942г весь 95 ИАП был переброшен на н-ский аэродром. А после прибытия 13 ИАП, туда отправилась и 1 эскадрилья этого полка. Больше аэродром принять не мог. Соответственно 2 эскадрилья осталась под Архангельском. Чуть позже к ней присоединился и 121 ИАП. Количество самолетов Пе-3 на н-ском аэродроме и под Архангельском, хотя бы номинально, было одинаково.

Совершенно очевидно, что после встреч с нашими истребителями над конвоем PQ-16, немецкое командование попыталось выяснить, откуда могут летать Пе-3. И немецкие разведчики, безусловно, выявили 2 эскадрилью 13 ИАП и 121 ИАП на аэродромах под Архангельском. Вот только выводы немцы сделали, хоть и логичные, но не верные, т.к. н-ский аэродром они обнаружили не смогли.

К 1942г немцы должны были знать ЛТХ Пе-2. Его дальности для прикрытия конвоя явно не хватало. Но вполне можно было допустить, что в бомбоотсеки поставили топливные баки, вместо бомб (а так по сути дела и было, только не в полевых условиях, а на заводе) и увеличенной дальности этим самолетам хватало для прикрытия конвоев.


Как уже указывалось выше, радиуса немецких истребителей не хватало для прикрытия бомбардировщиков, чтобы нанести удар по аэродромам в районе Архангельска. Не хватало им радиуса и для прикрытия бомбардировщиков при атаках на конвой. См.карту. Ловить пары Пешек над морем, на пути следования к конвою и обратно, занятие почти бесперспективное – очень велик район поиска. Единственно, где они могли с большой вероятностью найти Пешки в ограниченном районе – это был как раз небольшой участок в районе Окулова озера. Но как правильно указал Виктор Дудин – на пределе своего радиуса. Даже имея точные данные обо всех полетах наших самолетов, гарантированно перехватывать их было бы проблематично.

Отсюда, совершенно логично, возникает идея об организации на предполагаемом пути следования Пе-3 аэродрома подскока, с которого их можно караулить и сбивать.

Но аэродром подскока – это не просто площадка, на которую может сесть самолет. Она должна быть в транспортной доступности для доставки топлива, боеприпасов, питания. Для одной заправки Bf.109F требовалось 300кг горючего. Т.е. пара истребителей за 1 полет сжигала 3 двухсотлитровых бочки авиационного бензина. А 200 литровая бочка – это не 20кг канистра, которую на своем горбу может протащить пехотинец или техник несколько или десяток километров. Наши пилоты и техники на н-ском аэродроме столкнулись с такой же проблемой, транспортируя бочки с горючим за 20 км на лодках или иногда на собачьих упряжках местных жителей. Аэродром подскока должен быть удален от наземных войск противника и иметь возможность маскировки находящихся на нем самолетов.

С площадкой у Окулова озера немцам очень повезло. Само Окулово озеро было естественным аэродромом для немецкой гидроавиации. Оно же, вместе с расположенным параллельно неподалеку Куприяновым озером, могло являться хорошим ориентиром на однотонной местности тундры. Не высокий лес являлся строительным материалом для жилых помещений и маскировкой для самолетов. Протекающая рядом река – источником воды. Не удивительно, что площадку сделали именно тут.

Вот только перехват Пешек с н-ского аэродрома с этой площадки оказался не реализуем. Н-ский аэродром находился почти на 150 км севернее и обнаружить уходящие на задание и возвращающиеся самолеты с нее было нельзя.

Скорее всего, эта площадка использовалась очень непродолжительное время. Если следовать логике этой статьи, то она могла быть сделана летом 1942г. Возможно тогда же на нее посадили дежурное звено. Оно вполне могло перелетать на этот аэродром подскока во время передвижения конвоев, а потом возвращаться на аэродром базирования в Киркинесс. Возможно, оно находилось там постоянно. Возможно, на ней размещалось звено, когда немецкая разведка добывала определенные сведения. Но, так или иначе, маршрутов мимо нее было не много и скорее всего, вскоре она была заброшена. Возможно, именно поэтому о ней пока не удалось обнаружить упоминания в немецких документах.


Если в авиации самолеты после выполнения боевого задания сразу возвращались на свои аэродромы, то с подводными лодками было сложнее. Судоходство в Баренцевом море было не очень интенсивным. При атаке одного конвоя немецкие лодки не успевали полностью израсходовать боекомплект, и им ничего не оставалось, как ожидать прохода следующего. Чтобы не тратить топливо немецкие капитаны приводили свои подлодки к Новой Земле и отстаивались в заливах у ее побережья, иногда атакуя рыболовные суда или береговую инфраструктуру. 

Результатом таких действий стали частые столкновения немецких подводных лодок с  разведывательными самолетами ВВС РККА и сторожевыми кораблями. Это насторожило командование Северного Флота и оно приняло меры:  18 августа 1942 г. приказом Народного комиссара ВМФ была образована Новоземельская военно-морская база в составе Беломорской военной флотилии. Основная задача Новоземельской BMФ - защита Новоземельских проливов и подходов к ним. Количество личного состава формируемой базы по штату составляло 1183 военнослужащих (143 человека офицерского состава, 262 человека старшинского состава, 768 человек рядового состава) и 170 вольнонаемных.

Командование Новоземелькой ВМБ должно было организовать оборону Новой Земли и западного сектора Арктики в границах оперативной деятельности базы от действий рейдеров, подводных лодок противника и его морских и воздушных десантов, защищать наши коммуникации с союзниками и северный морской путь в западном секторе Арктики; поддерживать выгодный оперативный режим на театре военных действий; создать условия, исключающие внезапное появление и безнаказанные действия сил противника в своем районе.

С 19 сентября по 8 ноября более двух десятков военных кораблей и транспортов доставили в Белушью Губу специальные грузы для Новоземельской ВМБ. Малочисленный личный состав базы с помощью жителей становища круглосуточно производил разгрузку кораблей на необорудованное побережье.

В этот же промежуток времени, а именно, 2 ноября 1942г, вылетел на Пе-3 лейтенанта А.И. Устименко к своему новому месту службы и начальник штаба Беломорской авиагруппы Северного Флота полковник Федор Федорович Попов. Курс самолета проходил как раз над немецким аэродромом подскока. По несчастливому стечению обстоятельств, в этот момент на нем как раз находились истребители противника, которые перехватили Пешки, идущие на аэродром у Белушьей губы…



У данной статьи нет документальных доказательств, за исключением статьи Виктора Дудина о найденном Пе-3 А.Устименко и немецком аэродроме подскока. Но именно она является более логичным объяснением появления немецкого аэродрома подскока у Окулова озера.

Фотографии и графические материалы в группе: https://vk.com/il2_pe3