Криомен

     Зеленая муха, натужно звеня, билась в запыленное стекло окна. Сквозь открытую форточку в комнату лился жар раскаленного воздуха, пропитанного смесью запахов горячего асфальта, бензина и сгоревшего масла: на первом этаже отеля располагался китайский ресторанчик. И хотя мощные лопасти вентилятора без устали разгоняли воздух по комнате, прохлады это не приносило. Клод смотрела на капельки пота, стекающие по серым щекам Якова, ощущая нарастающее раздражение. Она пыталась поймать ускользающий взгляд беспокойных маленьких глаз мужчины, сидящего напротив нее в кресле, продавленном многими поколениями задниц этого паршивого третьеразрядного отеля. Ему был трудно дышать, воздух с тонким присвистом выходил из приоткрытого рта, большие мясистые губы побледнели. Впрочем, бледными были и рыхлые щеки, и низкий лоб неожиданно гладкий и выпуклый, словно у младенца. Только уши - маленькие аккуратные раковины без мочек, несоразмерные крупной лысой голове, были розовыми.
     Когда она увидела его в первый раз, уже готова была разочарованно убраться восвояси, завидев тучную фигуру за столом, но когда ее взгляд упал на кисти рук: нервные, подвижные, с длинными сильными пальцами, она поняла, почему этот боров,(а именно так она его сразу прозвала про себя) считался одним из лучших хирургов в клинике. Этот жирный потный кусок дерьма был не самым худшим вариантом для достижения ее цели. А цель у нее была одна - заиметь пару миллионов и пожить в свое удовольствие, а не закончить жизнь, как ее мать алкоголичка. Она никогда не забудет неподвижный взгляд матери. Обычно непроницаемый и мутный, словно болотная вода, ее взгляд был острым, глубоким... Словно в последнее мгновение своей жизни она поняла и приняла нечто такое, что всю свою жизнь отвергала.
     Клод оторвалась от созерцания ушей Якова и коснулась ладонью лба. Кожа была холодная, влажная. Она откинула прилипшую прядь волос, стараясь, чтобы голос не выдал раздражение, мягко проворковала:
     -Я понимаю тебя, Яви! Но нет никакой опасности. Я все продумала,- с этими словами она протянула сидящему в кресле мужчине лист бумаги. Тот затравленно покосился на лист, чуть колышущийся от потока воздуха, гонимого вентилятором, с сомнением покачал головой. В его серых глубоко посаженных глазах промелькнул страх.
     - Ты не понимаешь, все не так просто. А вдруг догадаются, что это не подпись Алекса? Простая графологическая экспертиза покажет, что писал не он.
     Клод придвинулась вплотную к мужчине, превозмогая брезгливость, провела по ноге, положила руку на пах.
     - Ну что ты потеешь от страха как свинья?
     - Свиньи не потеют, - скривил толстые губы Яков и, сжав запястье Клод, в раздражении отбросил ее руку. - И я боюсь! Да... Я боюсь... Как-то не хочется оказаться в камере с озабоченным гомиком.
     - Ну-ну! - шлепнула Клод мужчину по щеке, наигранно рассмеялась. - Ты себе льстишь! Вряд ли твоя задница кого-нибудь воодушевит.- Предупреждая его возражение, она начала читать: "Я, Алекс Дин, в здравом уме и памяти...." Клод дочитала до конца и бросила взгляд на Якова. - Никто ничего не заподозрит. Сегодня это модно - отправлять свое бренное тело в будущее. Пока это не стоит дорого, каких-то сто тысяч. Но, поверь мне... Скоро в "Криоцентр" не пробьешься от желающих отправиться на несколько столетий вперед. Да... - Клод озабоченно нахмурила лоб. - Я тут проконсультировалась. В процессе криогенизации закачивают вместо крови солевой раствор. Сколько может стоить его кровь? У него редкой группы "А", минус резус.
     Яков дернул ногой, не в силах скрыть брезгливое удивление, поморщился.
     - Боже, Клод! Если бы ты могла, ты бы вынула из его головы мозг и отрезала яйца!
     - Неплохая мысль, - зло рассмеялась Клод. Заметив, как округлились глаза мужчины, вскрикнула: "Да я шучу! Какой же ты идиот!"
     "Ну да... - думал Яков, наблюдая за женщиной, - уж ты бы не оставила парню ни единого шанса, если бы не боялась обратить на себя внимание комиссии по криогенизации и страховой компании".
     Тем временем Клод достала из сумки блокнот, ручку, пролистнула несколько страниц. - Вот еще что... Я бы хотела продать еще сетчатку глаз. Она дорого стоит?
     - Ты уже выпотрошила своего муженька, как рождественскую индюшку, - с ноткой горького удивления произнес Яков. Его маленькие глазки пытливо ощупывали фигурку женщины. Эта рыжеволосая малышка с веснушками на шее и плечах, ворвалась в его размеренную жизнь два месяца назад. Рядовая консультация закончилась тут же, на кабинетном диване, совершенно безумным сексом. Но, к сожалению, эта рыжеволосая маленькая обезьянка запрыгнула на него не по сексуальному призыву. Клод, как он убедился позже, никогда и ничего не делала наобум, впопыхах или повинуясь импульсу. Несмотря на нежные ямочки на белых щечках и волнующем взгляде золотисто-ореховых глаз, внутри эта женщина была холодна как лягушка. Она и ела как жаба: проглатывая пищу, закрывала глаза. Иногда, лежа рядом с ней в постели, он смотрел, как она спит, чуть приоткрыв рот, слегка похрапывая. И в глубине души зарождалась трусливая мысль, что он "попался". Что эта женщина не выпустит его из своих длинных наманикюренных пальчиков. И единственный способ избавиться от нее - сделать то, что она задумала. Моральная сторона того, что они хотели совершить, его не волновала. Он видел ее мужа. Красавчик! Загорелая кожа, непокорная прядь светлых волос над карими наглыми глазами, от взгляда которых у женщин наверняка подгибаются колени. Этот нарцисс шел по жизни уверенно, не глядя под ноги. А следовало бы... Да, стоило чуть внимательней посмотреть, кто это там копошится внизу. В какой-то мере его тщеславие было удовлетворено. Этот красавчик и не подозревал, что его судьба в руках потного толстяка, рядом с которым он побрезговал бы даже отлить в сортире.
       Яков усмехнулся, бросив исподтишка взгляд на Клод. Та что-то быстро записывала в блокнот, губы ее шевелились как у старательной ученицы. "Пиши... Пиши... только не тешь себя иллюзиями, что так же легко как от муженька, отделаешься от меня", - Яков с трудом поднялся с кресла, оставив на потертой обивке влажный след. Он промок до трусов, в паху нестерпимо чесалось. В голове вертелась мысль, что неплохо бы принять сейчас душ, выпить пива... Расстегнув рубаху, он подставил потное тело вентилятору.
     - Итак... - Клод захлопнула блокнот. - Послезавтра Алекса привезут к тебе в клинику. Ты готов?
     - А ты? - Яков повернулся к женщине.- Ты готова? Тебя не пробирает страх? Мы, в какой-то мере, убиваем человека...
     - Я кладу на его счет в банке тысячу, через 300 лет он будет миллионером! Надеюсь, этих денег хватит, чтобы заполнить индюшку потрошками! - Клод ожесточенно оскалилась, обнажив розовые десна. - Два миллиона! Два миллиона, Яви! Давай еще раз обговорим, как все произойдет. Ты должен быть на месте, когда его привезут. Пока я буду изображать безутешную жену... Ты должен! Повторяю, - ты должен! Все сделать быстро и правильно! Бумаги о выемке органов будут на месте, тебе только останется выпотрошить его и отправить в "Криоцентр". - Она сощурила глаза. - Хотела бы я посмотреть, как это все произойдет.
     - Ничего интересного... - вяло отозвался Яков, отвернувшись. - Охладят тело, засунут в мешок, положат на лед, чтобы температура снизилась до минус 43 градусов, а потом опустят вниз головой в жидкий азот при температуре минус 200.
     - Как ты думаешь? Его действительно оживят через триста лет? Ты веришь в это как врач?
     - А как бы ты хотела? - Яков повернулся, его толстые губы скривились в усмешке, маленькие глазки буравили ее пристальным взглядом.
       Клод отвела глаза, не отвечая, провела ладонью по влажному лбу. Подошла к окну и некоторое время смотрела на жирную зеленую муху, с нудным гудением бьющуюся о стекло. Потом прижала полоску жалюзи к мухе и раздавила.
      
      ***
      
     Алекс открыл глаза; взгляд уперся в потолок, откуда на него лился мертвенно-бледный свет люминесцентной лампы. Он чувствовал онемение, сковавшее мышцы, словно его тело обмотали стальной проволокой. Напрягая память, Алекс пытался вспомнить, как оказался на больничной койке, но даже это небольшое напряжение отозвалось головной болью и звоном в висках. Сделав усилие, чуть пошевелил пальцами ног, потом рук... Внезапно дверь в палату открылась, вошла молоденькая медсестра. Алекс машинально отметил, что у нее превосходный цвет лица и большая грудь. Но в данный момент его больше волновала странная неподвижность тела. Задвинув в дальний угол сознания мысль о том, что он попал в автомобильную аварию, и теперь лежит с переломанным позвоночником, Алекс вопросительно уставился на медсестру.
     - Вот вы и очнулись! - девушка положила прохладную руку ему на лоб. - Не нервничайте. Это временное явление. Сейчас подключу реаниматор мышц.
     - Я попал в аварию?
     - Аварию? - медсестра на мгновение застыла, потом улыбнулась губами. - Вам все расскажет доктор. А сейчас поспите.
     С этими словами она ловко вогнала в плечо ему иглу из маленькой штучки, похожей на карандаш, потом подкатила к кровати ящик, смахивающий на пылесос, из раструба которого тянулись тонкие прозрачные трубки, словно щупальца огромной медузы.
     - Славная машинка! - пошутил Алекс, внутренне напрягшись. Он ненавидел больницы; блеск стали медицинских инструментов и приборов мгновенно вводил его в депрессию.
     - Да... Славная... - с запинкой вторила медсестра и приложила кончик щупальца к бицепсу руки, который мгновенно прилип к коже с противным чмоканьем. Одну за другой, она прикладывала щупальца к телу Алекса. Закончив, накрыла его простыней и нажала синюю кнопку на ящике. В то же мгновение он ощутил, как по мышцам пробежала волна. Казалось - тысячи иголок впились в тело, но боли не было. Его охватило необычное ощущение полета... В голове неожиданно зазвучала нежная мелодия, исполняемая флейтой. Мягкие звуки музыки обволокли его сознание, погрузив в сон. Ему снилась ферма деда. Он сидит на веранде, на ладони лежит новорожденный щенок, рядом овчарка Берта смотрит на него умными добрыми глазами, а он гладит ушки щенка. Мягкие бархатные ушки... Мягкие бархатные ушки... Ушки... - Алекс открыл глаза.
    

________

весь текст -

http://samlib.ru/b/bessonowa_o/f.shtml