Гл. 5. О том о сём

    Андрей лукавил. Несмотря на то, что только сегодня возвратился из тяжелой командировки,  усталости он не чувствовал. Напротив  – был охвачен лихорадочным нервным возбуждением, которое тщетно пытался обуздать. Неприятное известие о потере покровителя и заступника тяжким камнем легло ему на душу. Он чувствовал, что еще немного, и сам не выдержит, сорвется в штопор и потому счел за благо прекратить на сегодня свое участие и в допросе незваных гостей, и в обсуждении болезненной темы.

     – Да что ж такое! Ну не понос, так золотуха! – упав на диван в своей комнате и, наконец, дав себе волю, Андрей длинно и замысловато выругался. В такие моменты он предпочитал не сдерживать свою злость. Она помогала ему давить в зародыше зачатки слабости и сомнений, укрепляла дух и возвращала способность трезво мыслить. Но больше всего ему в этот момент хотелось сесть в свой «броневичок» и, утопив педаль до отказа, мчаться куда глаза глядят, только бы подальше от нависших над головою тяжелых проблем.

      – Он резко поднялся с дивана и, погасив свет, долго  глядел в темное окно, за которым ветер и дождь буйно праздновали осень. Ветви деревьев метались во все стороны, расчерчивая черными полосами бледный серп луны, будто хотели навсегда стереть его с ночного неба. Светлые пятна вперемешку с угольно-черными тенями суетливо двигались туда-сюда, бросая изменчивые блики на всё вокруг. Но вот ветер пригнал новую тучу, сильнее забарабанили по стеклу капли, и комнату накрыла совсем уж непроглядная тьма. Невидимая во мраке кленовая ветка, безуспешно пытаясь спрятаться от дождя, всё билась и билась монотонно в оконное стекло.

     – Проклятье! – сжав руками виски, пробормотал Андрей. – Нужно сказать деду, чтобы завтра отпилил её к чертовой матери!

     Он отошел от окна и снова лег – после долгого стояния в неудобной позе за операционным столом и долгого сидения за рулем, нестерпимо ныла спина. Он долго ворочался, выбирая удобную позу, и с сожалением думал, что сегодня уснуть уж точно не удастся. Наконец угнездившись и найдя более-менее удобное положение, Андрей глубоко вздохнул и... через минуту уже спал.

     Проснулся он рано. За окном все так же лил дождь с ветром, все так же монотонно билась ветка в оконное стекло. Но сейчас этот стук уже не раздражал его так, как накануне.

 Дед, Илья, Павел и Борис уже ожидали его в  хозблоке. С ними за столом сидели ещё двое бойцов прибывших из охранного агентства. Отсутствовали только Дмитрий и Алексей с вечера ушедшие дежурить на периметр.
    
     – Мы только под утро приехали, – поймав удивленный взгляд Андрея, пояснил Илья. Виктор и Григорий добровольцы, мой друг расстарался. С завтрашнего дня только сможем усилить охрану. А они пока что нас подстрахуют.

Вновь прибывших Андрей знал, ему в разное время доводилось штопать их раны. Пожав друг другу руки, мужчины принялись азартно обсуждать план предстоящих действий.

     Внезапно скрипнула дверь, и в комнату ввалился госпитальный водитель, таща огромный баул. Спустя минуту вошла Анна.

     – О... Аня... – удивился Павел, –  Дима тебе что, не позвонил?

     – Нет, – в свою очередь удивилась Анна. Борис попросил Петровича меня сюда привезти, мы тут кое-что закупили для Центра и... А что здесь происходит? – оглядела она компанию мужчин.

     – Ну да, – пожал плечами Борис, – мы еще раньше договаривались, что Петрович Анну привезет

     – Да что случилось?   

     – Ничего особенного... – замялся Павел. – Потом, Аня. У нас тут что-то вроде военного совета, сейчас закончим. Ты, небось, и позавтракать не успела?

     – Нет, Петрович чуть свет заехал, а потом мы отправились за покупками.

     – Отец, займись, – кивнул Павел деду Сереге.

     – Идем, дочка, в столовую, накормлю тебя, пока они тут дела обсудят.

     Петрович, давай и ты с ними, подкрепись, – обернулся к водителю Андрей.

     – Не, я обратно, Андрей Владимирович. Меня в госпитале ждут.

     – Ну, добро!

     – Алексеич, а где...

     – Дима с Алексеем скоро придут, в ночь дежурили, – не дал договорить Анне дед. – У нас тут такое... – и старик вкратце рассказал ей о вчерашнем происшествии. – Надобно  уже и пленников наших покормить, – отпер он дверь в чулан, – давайте, сынки, выходите.

     В комнату вошли два заспанных пацана и робко остановились у двери, искоса поглядывая то на деда, то на Анну.

     – Давайте-ка ребятки, берите вон там яйца, огурцы, сало. Хлеб режьте. Знаете поговорку – у нищих слуг нет? Яичницу умеете жарить? Завтракать сейчас будем. А это Анна. Я пока этому оглоеду корму задам, – насыпал корм в плошку дед Серёга. – Грач, а  где же приятель твой?

     Борька с Юрком только сейчас заметили вившегося у ног Анны черного как уголь кота.

     Правда, чёрный как грач, – хмыкнул Борька.

Внезапно в дверь кто-то заскребся, и послышалось требовательное «мяу».

     – О, Грач, смотри, твой дружок явился, не запылился! – приоткрыл дверь старик и в комнату не спеша вошел огромный серый котище. Оглядевшись и увидев незнакомцев, он угрожающе встопорщил шерсть и, воинственно изогнув спину, стал бочком приближаться к замершим пацанам.

      – Ой! – воскликнул Юрко, поджимая ноги, –  он сейчас нападет!

      – Этот может, он боевой кот! – рассмеялся старик, –  Фугас, перестань, это свои, – дед подошел к пацанам и приобнял их за плечи. Увидев это, Фугас остановился, все еще недоверчиво глядя то на деда, то на Борьку с Юрком, затем подошел к пацанам, обнюхал их по очереди и, потеряв к ним всяческий интерес, вальяжно направился к своей плошке. Вместе с Грачом они занялись едой.

     Анна, глядя на это представление, и сама не смогла удержаться от смеха.

     –  Ты, Алексеич, сиди, отдыхай, – подошла она смеясь к печке, – а мы с молодым поколением сами будем куховарить.

     Миролюбивая обстановка и присутствие животных заставили ребят заметно расслабиться. Они дружно принялись за работу, и по их виду можно было понять, что им это занятие нравится.

     – Ну как? Здесь получше будет, чем в вашем лагере? – спросила Анна. – Пацаны переглянулись, но ничего не ответили. – Не поняли еще? Ничего, скоро поймете. Дела здесь для вас найдутся поинтереснее, чем шины жечь, маршировать строем или речевки глупые орать.

     – Ничего они не глупые! –  взвился было Борька, но Юрко украдкой дернул его за рукав и с интересом спросил: – а какие дела?

     – Коли не сбежите – увидите! Хорошие дела. Завтракайте пока, да и я с вами – потирая коленку придвинулся ближе к столу Алексеич.
______________
Продолжение http://proza.ru/2022/02/26/914