Старая карта, или Новый карт-бланш на приватизацию

               
           Старая карта, или Новый карт-бланш на мнимую «приватизацию»

                (рассказ-быль)

                1.

     Утро взбодрилось освежающим дождичком, но небо над Лиепаей – уютным латвийским портовым городком и одной из мощных военно-морских баз  Балтийского флота – хмурым не было. Лёгкий бриз, хоть и с ленцой, но уносил последние кучевые облака подальше от моря, а на востоке уже выглянуло ласковое весеннее солнце. В краткосрочном метеопрогнозе для военных моряков ясные денёчки маячили вплоть до самых майских праздников. Это радовало.

     Так заканчивался апрель 1992 года в «старой-новой» Прибалтике и на душе флагманского специалиста бригады ОВР капитана третьего ранга Евгения Коляшина тоже царило ликование. Венец боевой подготовки – успешные стрельбы его «Альбатросов», как назывались малые противолодочные корабли (МПК), оснащённые зенитными ракетными комплексами, конечно, всё ещё продолжали радовать флаг-арта–начальника ПВО, но военно-морскую службу нельзя разделять на то, что в море, и то, что на берегу. «Настоящая служба она всегда и везде, даже когда дома спишь или в гальюне «на троне» сидишь!» – припомнилось Евгению меткое высказывание начальника штаба капитана второго ранга Виктора Николаевича Русакова, с которым они подъехали на машине к причалу с троицей, ошвартованных друг за другом МПК.

     Корабли уже успели поднять военно-морские флаги и с полчаса как шло, предписанное военным распорядком дня, ежедневное «проворачивание оружия и технических средств». Штабных офицеров ждали для начала погрузки ракетного боезапаса до полного боекомплекта. Этот «ритуал», не прописанный чётко ни в одном руководящем документе, никто не имел права нарушить. Ведь, когда речь заходит про персональную ответственность, тогда сразу всё становится на свои места: где, кто и когда должен быть на своём «боевом посту». А это уже закон «неписаный», вернее, писаный, но порой кровью! Погрузка-выгрузка ракетного боезапаса даже в мирное время задача серьёзная, требующая пунктуальности и профессионализма. Кто грузил, тот знает!

     Учебные тревоги «колоколов громкого боя» противолодочных кораблей поочерёдно трижды нарушили тишину апрельского утра. По очереди и начали. Флагманскому специалисту помогал его подчинённый – младший, но опытный собрат по оружию (дивизионный артиллерист-начальник ПВО капитан-лейтенант Андрей Ковальчуков), поэтому на двух МПК погрузка началась практически одновременно. Третий в «тревожном ожидании» пока готовился и ждал свою очередь…

     Моряки работали четко, в слаженности их действий Коляшин не сомневался, пристально наблюдая со стороны за тем, как корабельные молодые офицеры – командиры ракетно-артиллерийских боевых частей (БЧ) руководили своими  подчинёнными. К обеду все погрузочные работы были завершены и флаг-арт с лёгкой душой дал благодарную отмашку офицеру – представителю ракетного арсенала: «Спасибо, дружище, мы закончили! Можно гнать пустую машину-ракетовоз к себе на базу!».

     Командир интернационального экипажа МПК «Комсомолец Латвии» белорус капитан-лейтенант Сергей Саломович гостеприимно предложил:

     – Прошу Вас отобедать у нас, Виктор Николаевич и Евгений Петрович! В кают-компании всё накрыто.

     Там и побеседовали о делах текущих и грядущих, военных и прочих... Советский Союз рухнул для всех так неожиданно, оставив своих моряков – защитников российского Отечества за границей, в независимой Латвийской республике, поэтому поводов о чём поговорить стало намного больше…

                2.

     Три года минуло, как Коляшин сам служил на этом корабле – «флагмане» латвийского комсомола, а какое-то время (первые шесть месяцев) даже являлся заведующим хозяйством в этой небольшой, но уютной кают-компании.

     Обслуживали офицеров два матросика-вестовых, которых сам Саломович называл не иначе как «мои драгоценные». Один был латыш (моряк-срочник по второму году службы) по фамилии Голдманис (золотой!), другой – на полгода моложе по призыву, украинский хлопец Серебренко (и без перевода понятно, что за благородный металл). На обед первым блюдом офицерам и мичманам подавали наваристый борщ со сметаной в глубоких белоснежных фарфоровых тарелках со свежеиспечёнными пшеничными пампушками в придачу… Ели с аппетитом! Ну и как было не похвалить корабельного кока и вестовых, а заодно задушевно не побеседовать за столом? Разговорились…

     – А что, Янис, – обратился начальник штаба Русаков к старшему матросу Голдманису, – ждёшь не дождёшься, наверное, уже своего ДМБ? Сто тридцатый приказ Главнокомандующего вооруженных сил СНГ мы на днях получили, поэтому всех национальных кадров, проходящих службу в российской армии, демобилизуют досрочно!
 
     – Слышал, товарищ капитан второго ранга, «матросское радио» хорошо работает! – откликнулся повеселевший «золотой» вестовой. – Говорят, что на флоте теперь два года служить будут?

     – Ну, до этого пока не дошло… Но всё может быть! А суп-то какой вкусный, Павло! – отозвался с похвалой Русаков.

     – Да, смачный борщ получился! У самого слюнки текуть… – с приятным на слух украинским говорком откликнулся второй вестовой матрос Павел Серебренко. – И меня тоже, ежели так, могут раньше демобилизовать, товарищ капитан второго ранга? Я ж с Запорожья, с «медового города» Мелитополя призывался.

     –  А может ещё послужишь в военном флоте?

     – Э, не-е-е… – протянул «серебряный». – Послужил России-матушке и будя! К себе вертаюсь… Мамка чекати (ждёт) сильно!

     – Разберёмся… Боевую готовность военных кораблей снижать не имеем права, товарищи офицеры. – продолжил застольную беседу Русаков и уже сам улыбнулся. – Кто тогда нас таким вкусным борщом пОчивать будет? С сальцом украинским, да с пампушками…

     Дружно хохотнули. И тут командир капитан-лейтенант Саломович, кивнув на своего командира БЧ-1, вслух озвучил занятную и даже «драгоценную» тему.

     – Представляете, Виктор Николаевич, тут на днях мой штурман на «блошином» городском рынке раздобыл старую карту, ещё царских времён! А на ней кабель по дну Балтики из Петербурга до Либавы. Серебряный!!!

     Русаков удивлённо взглянул на командира штурманской боевой части лейтенанта Бориса Новика и чуть не поперхнулся. А молодой офицер уже сам прекратил жевать и, утвердительно кивнув подбородком вниз, живо подключился к беседе.

     – Так точно, Виктор Николаевич! Лежит целёхонький и думаю очень даже толстый кабелёк будет. Но это на карте. Может на самом деле сейчас его нет уже. Столько лет ведь прошло! Но, если только предположить, что он всё ещё на дне? Это же сколько серебра можно добыть?!!

     –  Как добыть? – Русаков отложил в сторону ложку.

     – Да просто! Тральщик наш базовый выгнать в море, пошарить по дну, да подцепить кабель! Делов-то!!!

     – Вы ещё в Особый отдел с этой картой сходите! – снова улыбнулся Русаков и вмиг посерьёзнел. – Всё идёт к тому, что скоро выводить наши корабли из Латвии будем. Независимость с чужим (нашим российским) флотом не бывает! Черт те что сейчас творится везде и в нашей округе тоже, товарищи офицеры… Вы, наверное, слышали?

     – Да слышали… – чуть кашлянув, со вздохом за всех ответил командир корабля Саломович. – А куда нас выводить-то, Виктор Николаевич? Мы хоть в своих «коробках-каютах» останемся, а семьи: жён и детей куда селить? Жилья там долго ещё не будет… Кто нас ждёт на родине? Вот и пошло воровство! Что плохо лежит… На «чёрный день» прохиндеи всех мастей добром запасаются!
 
     – Разрешите слово? На прошлой неделе полтора километра прикопаного телефонного кабеля, ведущего на запасной командный пункт базы кто-то умыкнул… Медь на продажу понадобилась, вот вам и лёгкие деньги, – к месту и в тему поддержал разговор начальник радиотехнической службы старший лейтенант Александр Быстрицкий. – За ЗИПы свои беспокоюсь с золотосодержащими элементами…
 
     – Это правильно, что волнуетесь и не напрасно. Всё теперь надо регулярно и тщательно проверять. И под двойные замки с печатями наши все ЗИПовые и кладовые! – тут же распорядился Русаков. – Евгений Петрович, а у вас что? – перевёл взгляд на своего флагманского артиллериста Коляшина начальник штаба.

     – Слава богу, всё спокойно, Виктор Николаевич. У нас ведь что не укради, всё тюрьма вору светит! Боятся пока… – успокаивающе произнёс капитан третьего ранга. – После случая с переносным ЗРК и пистолетом Макарова на дивизионе тральщиков временное затишье. Хорошо ещё, что быстро нашлось оружие! А я вот из-за того вопиющего случая даже на повышение пошёл. Можно сказать, «по костям» прежнего флаг-арта бригады. Сейчас лично каждую неделю проверяю все корабли. Бдительность, особенно в это непростое время, нам терять никак нельзя.
 
     – Да… Вон по телевизору что твердят! Приватизацию какую-то затеяли в стране… – включился с неожиданной стороны в разговор корабельный замполит старший лейтенант Василий Мусаренко. – А деньги где взять на покупку кооперативного жилья простым гражданам? Я уж не говорю про нас, военных… Что мы можем приватизировать?

     – Металлолом! – уже вник в мужской разговор и командир электро-механической боевой части армянин капитан-лейтенант Рубен Гамалян. – Вон сколько у нас затопленных посудин ржавеет в отстое! Целое кладбище!!! Вот и для нас место для приватизации нашлось… Это же сколько денег под ногами  «валяется»! А если продать старый металл по закону и с выгодой? Всем нам шикарные дома можно построить! Хоть в России, хоть в Армении…

     – Ну вы-то, механики, по любому на пропадёте. У вас солярка имеется… – с хитрым прищуром в полголоса пошутил боцман старший мичман Мыкола Дуренец.
Обед на корабле подходил к концу, но осадок из «вопросов-косточек», словно после выпитого флотского компота на дне гранёных стаканов, у штабных офицеров, остался: вот чем уже заняты живые мысли корабельного интернационального экипажа «Комсомольца Латвии»!
 
     – Виктор Николаевич, а когда и куда же всё-таки нас выводить будут? – спросил Евгений Русакова, едва они сошли по трапу на причальную стенку.

     – Тут без особых вариантов, Евгений Петрович. Когда – вопрос политический. Это после развала СССР сейчас в Москве быстро решается. А вот куда? На нашей Балтике не разбежишься! На юг – в Балтийск, где вы начинали на сторожевом корабле «Неукротимый», а на север – в Кронштадт, поближе к Ленинграду. Я, кстати, совсем не удивлюсь, если мы сами продадим какие-то наши корабли соседним странам: Эстонии, Латвии и Литве. Всё куда-то катится… Но поживём – послужим, сами скоро всё увидим и почувствуем на своей шкуре, Женя.

     – А вы видели ту старую карту у лейтенанта Новика?

     – Да видел, видел… – отмахнулся Русаков. – Нет там ничего на дне, я так думаю. Давно уже кто-нибудь из наших всё смотал и к рукам прибрал – «приХватизировал»!

     На этом их разговор «тет-а-тет» закончился…

                3.

     Пешком, и уже молча, они дошли до здания штаба бригады и поднялись на второй этаж.

     Свой кабинет Евгений делил с флагманским врачом майором медицинской службы Юрием Гаврюшиным, который завидев  Коляшина, сразу огорошил вошедшего артиллериста-начальника ПВО.

     – Представляешь, Женёк! А меня наш ПисДрюк (командир  Лиепайской бригады кораблей охраны водного района  молдаванин капитан второго ранга Варлаам Леонидович Пистряну) с дежурства по госпиталю отозвал! Во, чудила!

     Балагур и неисправимый матерщинник Гаврюшин с лейтенантов «пережил» уже троих комбригов, перехаживая несколько лет своё очередное воинское звание. Юрка считал себя старожилом корабельного соединения, поэтому иногда позволял себе эдакое «годковское» хамство, естественно, за спиной начальства.

     – А что случилось-то? Аппендикс у него «прорвало» в перитоните или зуб мудрости «затупился»? –  усаживаясь за свой рабочий стол, поинтересовался Коляшин.

     – Если бы, Петрович! Вот, возьми, сам почитай! – протянул эскулап в погонах Евгению желтоватый обрывок бумаги-телефонограммы.

     Лоб флагманского артиллериста сморщился от «умных морщин» и он вслух зачитал предписывающее сообщение:

     – В срок до… В общем, до завтра, нам приказано уничтожить установленным порядком выслужившее свой срок изделие Си семнадцать, Аш двадцать пять, Эн О два! И это что за фигня такая? – физиономия Коляшина с не закрывшимся  ртом вытянулась в продолговатую букву О.

     – Это, Женечка, крутая брутто-формула такая!
 
     – А мы, точнее, ты тут причём?

     – Так это ж моё, оказывается! Вы-то с Русаковым с утра после утреннего доклада рванули на погрузку ракет, а Пистряну принесли эту «телегу» с грозным предписанием из штаба дивизии!

     – И?!!

     – Ты чего, не врубаешься, «рогатый»? У него от этой бумаги крыша в миг съехала! – доктора уже начало трясти смехом в голосе. – Он снова собрал весь штаб и стал разбираться: пытать наших, чьё это изделие?

     – А ты?

     – А меня не было! Говорю же – по нашему госпиталю я дежурю. Это уже потом во всех подробностях мне помначштаба про всю эту утреннюю эпопею пересказал! Штурман – типа ни при делах, «не моё» –  отвечает комбригу. Минёр тоже сразу в «отказку», связист с РТС-ом головами крутят – не знают, что это за хрень! Зам по ЭМЧ (флагманский механик), само собой, послал молча «куда подальше» Леонидыча! По весне у ЗЭМЧа, сам знаешь, работы и так завались. Весь на нервах…  Про тебя тоже вспомнили, но потом решили, что у «рогатых» – ракетчиков и артиллеристов и подавно таких химических формул быть не может! Аксакалу нашему – флагманскому химику – «ветерану газовой атаки в Первой мировой войне» Зелобовскому, который в отпуске сейчас, на Урал по телефону несколько раз трезвонили! Хорошо, что не дозвонились до дома…

     – Ну и?!?

     – Всё тот же Борька-мобист – СПНШ-3 наш очнулся, вспомнил гад, что в штабе ещё и доктор, то есть я, имеется! Вот и вызвали, суки! А я как раз в это время в гараже заднее колесо машины менял…

     – Юр, ты меня, конечно, извини, а что это за изделие-то твоё просроченное? Презервативы, что ли прохудились от старости?

     Флагманский «Айболит» снова рассмеялся, а в ответ, вытирая слёзы из глаз, на полном серьёзе продолжил…

     – Ты про тримепередин слыхал?

     – Нет! Не тяни уже кота за хвост…

     – А про промедол? – по инерции продолжал тянуть «котяру» Гаврюшин.

     – Да нет же! Это их что ли формула химическая в телефонограмме указана?

     – Естесьно! Известный, кстати, к твоему стыду, оригинальный наркотический анальгетик. Сильнодействующее средство против  болевого шока при переломах, ожогах и ранениях!

     – А ты?

     – А что я? Есть! – отвечаю по-военному нашему молдаванину, – Есть проверить наши белые шприц-тюбики в аптечках!
 
     – А он?

     – Приказал срочно уничтожить просроченные установленным порядком!

     – Это каким же?

     – Как обычно: в унитаз слить и смыть два, а лучше три раза! В присутствии членов комиссии. И актом соответствующим оформить с подписями её членов. Ты, кстати, тоже член!

     – Понятное дело… Мной, как членом любую «дырку» готовы заткнуть. Хорошо, что погрузку ракетного боезапаса не отменили из-за этих наркотиков!

     Посмеялись уже вдвоём и Коляшин, ухмыльнувшись, уже сам продолжил на «наболевшую тему».

     – У нас на «Комсомольце Латвии» тоже хохма случилась… Уже после загрузки ракет, на обеде в кают-компании. Командир корабля поведал про серебряный телефонный кабель, проложенный от Петербурга до нашей Либавы. Мне их штурман в своей каюте показал старинную карту. А ты что-нибудь  слышал про этот аргентум?

     – Так об этом же наш флагманский штурман ещё на прошлой неделе в бане рассказывал, как его лейтенант-штурманёнок с «Комсомольца…» на какой-то старой карте эту кабель-трассу по дну Балтийского моря обнаружил…

     – Вот-вот! А начштаба Николаич по этому поводу совет дал – сообщить об этом Особому отделу!

     – Ага! Чтобы они сами его вытащили и распилили себе на куски? Столько серебра пропадает… Ты, наверное, ещё не в курсе, что флагманского «румына» в минно-торпедный арсенал вызвали? Туда сейчас наш минёр рванул! Он там, оказывается, тоже член какой-то комиссии…

     – А что случилось у «румынов»?

     – С нескольких торпед, что на базе хранятся, аккумуляторы серебряно-цинковые умыкнули… Ужас-то какой! Так военный люд готовится к отступлению… А чтобы врагу ничего не досталось, вот сами и «приватизируют». На упреждение! Но военная прокуратура уже там вовсю работает. Всех гадёнышей найдут!

     – Ладно, пошли в гальюн. Лично засвидетельствую смыв твоего просроченного «трипердина»…

     – Тримепередина! Кстати, очень даже хороший анальгетик в  боевых условиях. Даже если чуток просроченный…  Пошли уже!


                Неожиданный «винтажный» эпилог

     Менее чем через три месяца Коляшин уже служил флагманским артиллеристом в штабе дивизии охраны водного района Балтийской эскадры разнородных сил. Текучка кадров остро наблюдалась в органах военного управления нового российского флота! Так, на следующий год и Русаков окажется в том же крупном соединении кораблей в качестве заместителя командира дивизии по боевой подготовке. Воинское звание «капитан 1 ранга» Виктор Николаевич получит на новой должности.
 
     Однажды по осени ночью в штабе раздался телефонный звонок.

     – Оперативный дежурный капитан 3 ранга Коляшин! – представился Евгений в трубку.

     – Добрый ночи, коллега! Извиняюсь, но это с таможни вас тревожат! – беспокойным  голосом ответили по ту сторону. – Мы тут военный КАМАЗ тормознули с необычным грузом в кузове, под брезентом. Не подскажите: капитан второго ранга Попович у вас  служит?

     – Это замполит нашей Лиепайской бригады ОВР. А что случилось?

     – Да груз больно подозрительный, многотонный. Бронза, цветной металл… Сами понимаете.

     – И что в КАМАЗе?

     – Два корабельных винта! Попович твердит, что в калининградский Музей мирового океана их везёт… По документам вроде всё нормально.  Но при чём тут заместитель по политической части такого уровня? Он уже и за бронзовые винты у вас моряков отвечает? Или себе на памятник прихватил?..

     Той же ночью романтик Женька Коляшин посвятил своему товарищу-медику Юрию Гаврюшину дружескую эпиграмму:

          Уточка, таблеточка, укольчик,
          Консультация у ухо-горло-носа.
          Денег не берёт. Сто грамм и пончик!
          Фары, карбюратор и колеса!

     В начале 1993 года лиепайские моряки-ОВРовцы, по распоряжению Главного штаба ВМФ, начали готовить к продаже в Литву два своих самых новых и исправных «Альбатроса» вместе со всем вооружением. На вырученные деньги потом будут построены первые дома для выведенцев из независимых стран Балтии в Калининграде. Этим «коммерческим флотским манёвром» тогда был заложен прекрасный микрорайон Сельма в Янтарной столице.

     А вскоре капитан третьего ранга Коляшин получит в штабе  свои приватизационные чеки или ваучеры, как их называли по телевизору. Уже в августе 1993 года он с семьёй переедет в город на Неве – не в Ленинград, а уже в Санкт-Петербург с новым мэром Собчаком, где продолжит службу слушателем Военно-морской академии имени Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова.

     На две «ваучерные бумажки» Коляшины приобрели пуховое китайское одеяло на рынке в питерском Апраксином дворе. Ещё два ваучера просто пропали «по просрочке», так и не материализовавшись в частную собственность от могучего имущества советской державы, канувшей в Лету...

     Уже в Питере слушатель академии капитан второго ранга Коляшин узнал, какого размаха приняли мошенничество и коррупция в армии в лихие 90-е...

     Так, по сообщениям «независимой» и даже центральной прессы – газеты «Красная звезда», командир гарнизона Лиепая брал взятки за услуги по продаже флотского имущества латвийским фирмам. Противолодочный корабль «Образцовый» за солидный куш контр-адмирал продал инофирме по цене металлолома. Фирма отбуксировала корабль за пределы России, но причитающиеся 152 тысячи долларов на счет Балтийского флота так и не поступили…

     Однако первенство в коррупции однозначно принадлежит Тихоокеанскому флоту! Там голодом «уморили» матросов на острове Русский. А командующий флотом «толкнул» в Индию и Южную Корею 64 списанных корабля, среди них авианесущие крейсеры «Минск» – за 4,5 миллиона долларов и «Новороссийск» – за 4,3 миллиона. Адмирал разрешил продать их вместе с системами и устройствами, содержащими цветные металлы. На крейсерах были сотни километров красномедных трубопроводов, кабельных трасс, латунная, бронзовая забортная арматура, титановые обтекатели и никто не знает сколько золота, серебра, платины…

     Многие «приХватизаторы» в погонах: генералы, адмиралы и старшие офицеры попали тогда под суд! И поделом...

     Пройдет ещё почти тридцать лет, когда по дну Балтийского моря из России в Германию (мимо всё той же Лиепаи, только мористее) проляжет магистральный газопровод «Северный поток»,  а потом и «Северный поток-2». Много недругов сейчас у этого коммерческого российского проекта! Разрулим ли мы эту непростую для нас ситуацию? А то! Конечно, со временем всё разрулим!!! Куда Европа без нашего газа денется?

     «Всё куда-то катится… Но поживём –  послужим, сами скоро всё увидим и почувствуем на своей шкуре...» – эти слова мудрого начальника штаба Русакова глубоко врезались в память Евгению Коляшину.  На всю жизнь! Как и та старая, потёртая временем, карта Балтийского моря, однажды увиденная им в корабельной каюте, как символ, как новый карт-бланш для того времени на «честную» приватизацию* в России.

     Интересно ведь как бы мы (все-все россияне!) жили в нашей великой стране, если бы природные нефть и газ хоть немножечко, но были по-настоящему нашими?.. Народными!

     Примечание для тех, кто так до сих пор не в курсе:
     * Приватизация – процесс перехода прав собственности на имущество от государства частным юридическим или физическим лицам.

     февраль, 2022 г.                Санкт-Петербург

                © Н. Кирюшов, 2022


Рецензии
Добрый вечер, Николай!
90-е тяжёлые годы. Нам тяжело вспоминать.
Прихватизаторы в погнах и без просто свирепствовали, хапали. Народ не получал зарплату. С продуктами было тяжело.
Почему никто не ответил? Главный ваучерист жил припеваючи, занимал высокие должности. Сейчас поменял имя, радуется жизни в Америке. Или где-то ещё?

Если бы природные богатства были направлены во благо народа, как процветала бы наша Родина. Размечталась…

Да что там…
Не будем бередить прошлое. Хотя задели Вы болезненные пласты. Не скоро народ станет забывать 90-е. Тем более, что и в наше время порой всплывают тени тех тяжёлых лет. То ОПГ, то чиновники совести не имеют, то вместе действуют.
От чувства безнаказанности.

Вера Редькина   14.12.2023 20:13     Заявить о нарушении
И Вам вечера доброго, Вера! Спасибо за прочтение и отзыв на эту правдивую историю. Кто (из обычных, простых людей) пережил лихие 90-е - никогда ЭТОГО не забудут. С уважением и теплом к Вам,

Николай Кирюшов   14.12.2023 20:22   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 24 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.