Украинские националисты. Происхождение

Украинский национализм всегда был коллаборационизмом

Мировоззрение українців, целенаправленно сформированное у значительной части населения за годы так называемой незалежністи.

Украинский флаг был флагом, дарованным Мазепе шведским королём и представлял собой комбинацию цветов шведского флага.

Историю украинского языка, идущую якобы III тысячелетия до н. э. разработал коллаборационист Юрий Шевелёв, ушедший вместе с немцами из оккупированного Харькова.

Концепцию истории Украины-Руси придумал австрийский шпион Михаил Грушевский, который был направлен в Россию в составе шпионской бригады под названием «Союз освобождения Украины».

Основоположниками украинского национализма по праву считаются поляки. Идея Украины была заложена ими еще в эпоху гетманщины. Поляки также первыми стали широко употреблять термин «Украина», в противовес принятому в России имперскому названию «Малороссия». Впервые это слово употребил Ян Потоцкий – потомок того самого коронного гетмана Речи Посполитой Николая Потоцкого, который в 1637-38 годах руководил подавлением казацко-крестьянских восстаний, возглавляемых Павлюком, Яковом Острянином и Дмитрием Гуней и который был разбит Богданом Хмельницким при жёлтых водах. Именно Ян Потоцкий 1795 году в своей книге «Историко-географические фрагменты о Скифии, Сарматии и славянах» он высказал мысль о том, что украинцы — совершенно особый народ, отличный от русского. Другой поляк, граф Тадеуш Чацкий, лишённый имений после второго раздела Польши, в своём сочинении «O nazwiku Ukrajnj i poczatku kozakow» стал изобретателем термина «Укр». Именно Чацкий произвёл его от какой-то никому до него не ведомой орды «древних укров», вышедшей якобы из-за Волги в VII столетии. Популяризация термина «Украина» началось при Александре I когда, заселившись в Киеве, покрыв весь правобережный юго-запад России густой сетью своих поветовых школ, осно вав польский университет в Вильно и прибрав к рукам от крывшийся в 1804 году харьковский университет, поляки почувствовали себя хозяевами умственной жизни малороссийского края. Через эти учебные заведения молодёжи внушалась мысль о чуждости общерусского литературного языка, общерусской культуры и, конечно, не забыта была идея нерусского происхождения украинцев.

В 1824 году представитель Польского патриотического общества Яблоновский начал особенно энергичные переговоры с декабристами. Результатом его усилий явился съезд польских и русских заговорщиков в Житомире в начале 1825 года. На съезде был поставлен и одобрен вопрос о независимости Малороссии, каковую поляки считали необходимой для дела общей свободы. На этом славянском собрании присутствовал и отставной поручик Кондратий Рылеев.

И вот в 1833 году студентом Харьковского университета становится некий Николай Костомаров. Он был сыном воронежского помещика, на старости лет обрюхатившего собственную крепостную крестьянку. Таким образом, он стал дворовым крепостным у собственного отца. Тем не менее, отец отправил Николая в Москву во французский пансион, где он, только начав учиться, за блестящие способности получил прозвище Enfant miraculeux — чудо-ребенок.

Но 14 июля 1828 года дворня, которую барин изводил непомерными сексуальными домогательствами с садистским уклоном, заколола помещика вилами. Николай перешёл по наследству ближайшим родственникам отца, которые, проявив великодушие, выдали вольную ему и его матери и даже снабдили их кое-какими деньгами, позволившими продолжить обучение сначала в Воронежской гимназии, а потом и поступить в Харьковский университет. До этого времени Костомаров даже не знал о существовании малороссийского диалекта, но со 2-й половины 30-х годов он неожиданно начал писать на «украинском языке». По окончании университета Костомаров сбирает вокруг себя кружок под названием Кирилло-Мефодиевское братство, в котором пропагандировалась идея изменения устройства Росси на федеративных началах. Одним их субъектов такой федерации по его мысли должна была быть Украина.

Именно Рылеев в своих поэмах, про которые сам Пушкин сказал: «Национального, русского нет в них ничего, кроме имён», был первым русскоязычным писателем, заявивший об якобы имеющемся антагонизме хохлов и москалей. Неесмотря на то, что сочинения Рылеева в России были запрещены, берлинские, лейпцигские и лондонские издания его поэм ходили по рукам точно – также, как в 1970-е годы ходили заброшенные к нам ЦРУшниками опусы Солженицына.

Здесь надо сказать, что мысль об этой федерации восходит к планам членов масонской ложи Соединенных славян, существовавшей в Киеве в 1818 году. Надпись «Jednoее Slowianska», украшавшая знак ложи Соединенных славян, не оставляет сомнений в её польском происхождении. Основателем и первым её магистром был поляк Валентин Росцишевский, управляющим мастером другой поляк Франц Харлинский, а в числе членов ложи числились Иосиф Проскура, Шимановский, Феликс Росцишевский и многие другие местные помещики-поляки. Аналогичных воззрений придерживался и декабристское общество Соединённых славян, которое последствии слилось с Южным обществом, существование которого закончилось восстанием Черниговского пехотного полка.

Помимо Костомарова в созданный им кружок вошли чиновник канцелярии киевского генерал-губернатора Николай Гулак, родившийся и выросший в Варшаве; преподаватель истории в полтавском кадетском корпусе Василий Белозерский; Пантелеймон Кулиш, выгнанный из Киевского университета после того, как обнаружился факт подделки свидетельства о его дворянском происхождении; а также крепостной художник помещика Энгельгардта Тарас Шевченко.

Этот последний был единственным среди членов кружка, для кого малороссийское наречие было родным диалектом. Шевченко в своих антимоскальских воззрениях шел по тропе проложенной всё тем же Рылеевым, повешенным в числе декабристов и был его заочным учеником этого висельника.

В марте – апреле 1847 года братство было разгромлено жандармами, и большинство членов заключено в тюрьму или сослано. Шевченко был отдан в солдаты, Гулак заключён в Шлиссельбургскую крепость, Кулиш сослан в Тулу, а Костомаров – в Саратов. Однако ссылка на его воззрения не оказала положительно влияния, и до конца жизни Костомаров оставался приверженцем концепции Демократической Украины.
А в 1864 году польский публицист Валериан Анджеевич Калинка, разбирая причины провала очередного польского мятежа, разгромленного русскими крестьянами почти без помощи регулярных российских войск, провозгласил: Край этот потерян для Польши, но надо сделать так, чтобы он был потерян и для России. Для этого нет лучшего средства, чем поселение розни между южной и северной Русью и пропаганда идеи их национальной обособленности.

В конце концов, поляки достигли того, что малороссийские националисты, несмотря на застарелые антипатии к Польше, сделались усердными их учениками. Польский национализм стал образцом для самого мелочного подражания, вплоть до того, что сочиненный в 1863 году Павлом Чубинским гимн «Ще не вмерла Украина» был неприкрытым подражанием польскому «Jeszcze Polska nie zgin;;a».однако как бы поляки ни хотели реализовать свои вождления, средств к этому они не имели, и приверженцами идеи украинства до конца XIX столетия оставалась лишь кучка маргинальных интеллигентов, над которыми в обществе потешались примерно также, как сейчас над адептами Новой Хронологии.

Однако к концу XIX века украинскими националистами стала интересоваться Австро-Венгрия. Восприняв польские наработки, они решили реализовать проект «Украина» на практике с тем, чтобы присоединить Малороссию к своей лоскутной империи.
На страницах австрийской прессы развернулась антироссийская кампания. В январе 1888 года в немецком журнале «Гегенварт» была опубликована статья протеже канцлера Бисмарка, немецкого философа Эдуарда фон Гартмана, в которой автор указывал на растущую опасность России для Европы. Галицкая газета «Дiло» откликнулась на публикацию Гартмана статьей под названием «Философ Гартман о России». В ней говорилось: «Главное стремление Гартмана – доказать, что Россию для безопасности остальной Европы необходимо обязательно разделить». Бессарабию следовало отдать румынам, Финляндию – шведам, а в Малороссии создать Киевское королевство, входящее в Австро-Венгрию.


В 1890 году в Галиции Иваном Франко и Михаилом Павликом была создана Русско-украинская радикальная партия. В 1899 году она дополнилась Украинской национально-демократической партией. В том же году появилась и Украинская социал-демократическая партия В 1912 году 200 ведущих деятелей трёх украинских партий Галиции.

Интересовалась украинцами и Германия. В 1910 году бывший германский агент во Львова, называвшемся тогда Лембергом, Раковский предал гласности факты поддержки ряда украинских изданий и организаций немцами. По его данным, из секретных немецких фондов финансировались журнал «Ukrainische Rundschau», «Ukrainische Revue», газета «Діло», «Львівське Наукове Товариство Шевченка», Украинский Студенческий Союз, Львовская украинская читальня и т. д. Деньги шли через советника германского посольства в Вене Дитриха фон Бетман-Гольвега, двоюродного брата рейхсканцлера Германии.

В 1899 году в газете «Діло» было напечатано открытое письмо министру внутренних дел России Сипягину. В нём, частности, говорилось: «Українська нація мусить скинути пановання чужинців, бо вони огиджують саму душу нації. Мусить добути собі свободу, хоч би захиталася ціла Росія! Мусить добути собі визволення з рабства національного та політичного, хоч би пролилися ріки крови! А та кров, що поллється, впаде як народне прокляття на Вашу голову, панове росіяни, і на голови всіх гнобителів нашої нації». А в  1912 году журнал  «Украинська Хата» писал: «Возрождение Украины – синоним ненависти к своей жене московке, к своим детям кацапчатам, к своим братьям и сестрам кацапам, к своим отцу и матери кацапам. Любить Украину значит пожертвовать кацапской родней»

В том же 1912 году 200 ведущих деятелей трёх украинских партий Галиции приняли заявление о лояльности правительству Австро-Венгрии и поддержке его в предстоящей войне с Россией. 15 декабря того же года съезд Украинского студенческого союза Галиции принял решение об организации обучения молодежи военному делу. 1 августа 1914 года эти три партии создали политическое объединение под названием Главная украинская рада. Было заявлено, что украинский народ принадлежит к тем народам, на которых более всего отразится война и её последствия; что «войны хочет Царь Российский, самодержавный властелин Империи, которая является историческим врагом Украины», что царская империя 300 лет ведёт политику угнетения Украины с целью сделать украинский народ частью русского; что победа России грозит украинскому народу Австрии лишь гнётом, а победа австро-венгерской монархии будет освобождением Украины.

С началом первой мировой войны австро-германская дипломатия, возлагавшая большие надежды на внутренние беспорядки в России, стала способствовать украинским сепаратистам. При содействии австрийского посольства деятели украинских организаций Австро-Венгрии Цегельский и Баран стали размещать в газетах сведения о том, что, мол, в давние времена украинское государство простиралось от Карпат и до Волги, занимало широкую полосу на юге России, захватывая даже Воронежскую и Курскую губернии и гранича на юго-востоке с отрогами Северного Кавказа; что Украина, некогда самостоятельное государство, долго томилась под русским игом и теперь, в дни мировых событий, готова бороться за свою свободу вместе с Австрией, Германией и Турцией против общего врага – России.

При содействии турецких военных сепаратисты распространяли среди русских военнопленных в Турции брошюры подрывного содержания, а кроме того вели работу по выявлению пленных малороссийского происхождения; за согласие называться украинцами последние получали лучшие условия содержания. Точно такая же работа проводилась немецкой и австрийской администрациями. В лагерях для пленных была создана организация «Січова». Всем записавшимся в «сечевики» предоставлялись различные льготы. «Сечевики» помогали германским солдатам нести охрану российских военнопленных.

Поддерживая украинских националистов, австрияки одновременно с этим творили геноцид украинского народа. В то время, когда турки резали Армян, австрийцы сгоняли в концлагеря русинов и буковинцев, обвиняя их в русофилии. «Все арестованные русские не виновны, но были арестованы, чтобы не стать ими», – написал в своём указе император Карл I.