Рубеж - 76. Застолье у конунга

75. Поспешный отъезд  http://proza.ru/2022/02/26/1589

Как и предполагал детской, конунг проявил живой интерес к судьбе Тумаша. Узнав о прибытии трех друзей, он немедленно позвал их к себе.

- Гоннар, сын Фруди! – сказал он, едва юный воранг прошел за полог шатра, - рад, вновь увидеть тебя! А также тебя, Сотан! И тебя Улеб!
Молодые люди поклонились. Годамир как раз обедал и приказал гостям занять место за своим столом.

Утолив голод, Гоннар принялся рассказывать о пережитых ими за последние недели приключениях. Свою историю он начал с освобождения Витича и с подозрительной поездки Торокашки в степь после одержанной победы. Потом последовал рассказ о сражении под Тумашем и гибели ярла Ингельда.

— Значит, Тюпрак послал подкрепление Кульдюрею, и это решило исход сражения в пользу кунов? – спросил Годамир.
— Это сильно облегчило их положение, государь! – заметил Гоннар, после чего Сотан поведал, почему он не стал выполнять приказ Сарычана, и к каким последствиям для него это привело.

Дальше Гоннар рассказал о заговоре, в результате которого чуть не погиб, об измене Торокашки и других заговорщиках.
- Как вы считаете, Сарычан тоже был с ними в сговоре? – спросил Годамир.
- Он всеми ими и верховодил, - уверенно сказал Гоннар.
Потом речь пошла о переговорах, о соглашении с Тюпраком, о смерти Кульдюрея и возобновлении осады.

- Весть о гибели хана до нас доходила, - сказал Годамир, - но подробности нам не были известны. Даже не знаю, радоваться мне или печалиться. В смерти его были заинтересованы многие. И Тюпрак прежде других! Но я не знаю – можно ли его обвинить в таком тяжком преступлении?
— Это никому не известно, - сказал Сотан. – Если же ты хочешь знать мое мнение, государь, то я в виновность великого хана не верю. Это злодейство совершил кто-то из его окружения.

В заключении Гоннару оставалось рассказать только о падении города.

— Все это очень печально, - вздохнул Годамир. – Ваш рассказ подтверждает мои давние подозрения против Сарычана. Признаюсь вам, что его поведение во время Непрской битвы показалось мне более чем странным. Преступное небрежение хересира граничило тогда с прямой изменой.

- Я тоже так думаю, - согласился Гоннар. – Хотя побили нас не только из-за Сарычана.

- Тюпрак искусный полководец, - поддержал Сотан. – Мы не раз прочувствовали это на своей шкуре. Победить его будет непросто. Впрочем, ты и сам об этом знаешь, государь. 

- Куны сильны своим единством, - заметил Годамир. – Мы всегда его боялись. И мой отец был трижды прав, когда старался его расколоть. Да и теперь еще не поздно это сделать. Думаю, загадочная смерть старого хана должна сыграть в дальнейших событиях ключевую роль.

- Не вижу, как ты сможешь ей воспользоваться, - сказал Улеб, - даже, если назовешь по именам всех наших недругов.

- Смотря, кому я их назову, - возразил конунг. – Если они будут произнесены перед сыном Кульдюрея, то как он к этому отнесется?

- Перед Бахметом?

- Я взял его с собой, он находится на моем корабле.
- У нас есть, что ему сообщить, - сказал Сотан. – Это касается его сестры.
- Камосы? – вы что-то знаете о ее судьбе?
- Ей пришлось много вынести, но сейчас она находится в относительной безопасности.

- Она у Тюпрака, - сообщил Гоннар. – Не поймешь, то ли она его пленница, то ли гостья. Но обращаются с ней хорошо. Не далее, как вчера мы посетили ее чертоги в тереме. Хаканеса живет в роскоши. И сама она здорова.
— Это хорошо! – с воодушевлением произнес Годамир. – Первая приятная новость за последние месяцы. Надо сообщить Бахмету. Я его позову.
Спустя короткое время Бахмет пришел в шатер к конунгу.

- Брат, - обратился к нему Годамир, – ко мне только что прибыли из Старграда мои дружинники. И у них есть новости для тебя. Они касаются Камосы.
- Твоя сестра жива и здорова, государь, - сказал Сотан. – Тюпрак держит ее в Старграде под надзором. Покинуть город она не может. Но обходятся с ней уважительно, как с ханской дочерью.

- Ты принес мне хорошее известие, юноша, - ответил Бахмет. – Я этого не забуду. Как тебя зовут?
- Мое имя Сотан, сын Ахера.
- Сотан, сын Ахера, - повторил Бахмет. – Но постой, мне уже приходилось слышать твое имя. Ты тот самый отважный юноша, который спас мою сестру из дома смерти?
- А перед этим, - вставил Годамир, - он спас ее от самосуда Сарычана.
- Мне пришлось взять на себя заботу о дочери Кульдюрея, так как рядом не оказалось никого более знатного.

- И куда ты отправился с моей сестрой, после того, ка увез ее из-под Велигарда?
- В Серенск, государь. Мы поехали к моей тетке. И я оставил ее там (под чужим именем, разумеется), в надежде, что твоя сестра находится в безопасности. Увы, последующие события показали, как я заблуждался.
- Как же она оказалась у Тюпрака?

- В точности не знаю. Очевидно, Камоса стала пленницей после падения города.
- Да, похоже на правду. И это действительно очень хорошее известие. Ты достоин награды за свою преданность, Сотан, сын Ахера. И ты ее обязательно получишь, как только я верну себе свободу.
- Спасибо, государь. Хотя я делал это не ради награды. Для меня достаточно будет и того, что Камоса счастлива.

Гоннар дождался окончания разговора о Камосе, а потом поспешил придать беседе новое направление.
- Государь, - сказал он, - мне кажется, сами боги свели нас сегодня вместе. Спасение твоей сестры – самая важная новость. Но я хочу напомнить и о других происшествиях, когда твои недруги плели против тебя интриги.  Допроси вот этого дружинника. Ему есть, что тебе сказать.

Молодой воранг выразительно посмотрел на Улеба. Тот осушил кубок и сказал:
- Я очень виноват перед тобою, хан! Но не спеши меня казнить, я тебе еще послужу.
- В чем же твоя вина? – спросил Бахмет.
- Прежде всего, - начал Улеб, - я невольно оказался среди тех, кто злоумышлял против тебя и твоей сестры. В ту пору, когда Годамир сватал Камосу, я связался с Торакашкой и другими людьми из окружения Сарычана. По их требованию я выкрал у своего товарища Гоннара стрелу с красным оперением. Ту самую, которой тебя ранили.

- А кто в меня стрелял, ты знаешь?
- Нет, светлейший хан! Я подозревал Торокашку, но он говорит, что передал стрелу женщине по имени Кагамата. Она же, как мне кажется, как-то связана с теми людьми, которые попытались в тот злосчастный вечер похитить твою сестру. Подозреваю, что Сарычан тоже имел к этому отношение.

- То, что Сарычан мне враг – известно всем и каждому, - сказал Бахмет. – Я жду только подходящей минуты, чтобы расквитаться за коварный удар кинжалом, которым он поверг меня во время пира.
- Но это еще не все! Незадолго до пира, который окончился твоим ранением, я встречался со слугой Хопотопаса Григором.
- Хопотопас, конечно же, тоже замешан в этом деле?

- Я уверен, что да! Григор попросил меня пристроить для работы в тереме одну женщину из секты друдов. Домна, которая некоторое время спустя стала моей женой, исполнила его желание. Больше мы эту женщину не видели. Позже стало известно, что конунг ищет неизвестную, передавшую Камосе склянку с ядом. Думаю, это была она.

Бахмет задумался.

- Все тайное рано или поздно становится явным, господин, - сказал Годамир. – Надо только иметь терпение этого дождаться. А если мы вспомним, что Сарычан, вонзивший кинжал в твою грудь, тоже тесно связан с Хопотопасом…
— Это правда! – вставил Улеб.

 - То получим, что все улики указывают на проповедника! – воскликнул Гоннар
- И мотив у него тоже был, - заметил Улеб. - Поссорить хакана и хана. Помешать их союзу.

— Твой отец тоже погиб от яда, - напомнил Сотан. –  Как знать, может быть, от того же самого, от которого пал отец нашего конунга.

- Что вы об этом знаете? – спросил хан, и глаза его сверкнули.

Сотан начал новую историю и поведал, как на его глазах Арапша подарил Кульдюрею мех с вином. Потом Гоннар рассказал о смерти хана, произошедшей на его глазах.

- Хан умер, отведав отравленного вина, - закончил он свой рассказ. – Я в этом не сомневаюсь.

- Тут враги не так хитрили, как во дворце хакана, - сказал Годамир. – Возможности все предусмотреть у них не было. Кроме того, они надеялись, что свидетели этой сцены будут убиты, и никто не сможет донести до тебя правды. Однако все произошло не так, как они надеялись. Взять в тот день город Тюпраку не удалось…

— Значит, Арапша и Кагамата, - прошептал Бахмет. – Кагамата была со мной во время нашего разговора с сестрой. Хотя я ее отослал, возможности подслушать у нее оставалась.

- А Домна стала свидетельницей ссоры Ильмеры и Офимии, - напомнил Годамир. - Кагамата узнала о ней раньше тебя.

77. Прибытие Годамира  http://proza.ru/2022/02/28/239

«Заповедные рубежи»  http://www.proza.ru/2013/07/08/294