Хочу быть твоей милой. Глава 9. Ненавистный город

Дорога до Н-ка заняла пять с половиной часов. Мила лишь однажды остановилась на приличной заправке, чтобы долить бензина в бак и перекусить самой. Сидя в чистеньком кафе за уютным маленьким столиком, девушка не торопясь пила довольно приличный капучино из невысокой керамической чашки и отщипывала маленькими кусочки от свежеиспеченной булочки. Народу в кафе почти не было. Только пара пожилых людей сидела напротив и с завидным аппетитом уничтожали что-то на своих тарелках. Они не разговаривали. Лишь иногда перебрасывались короткими взглядами. Мила взглянула на пару один только раз, когда вошла в кафе. После, устроившись за своим столиком у огромного окна-витрины, она наблюдала за каплями дождя, стекающими по стеклу сверху вниз. Там, за окном, жила своей напряженной жизнью трасса. Машины проносились мимо, не задерживаясь. И чаще в сторону Москвы. Мила тоже бы хотела сейчас ехать туда. А двигалась в совершенно другом направлении.
- Разрешите сахарницу взять?
Мила не сразу поняла, что обращаются к ней. Обернулась. Около столика стоял пожилой мужчина из-за соседнего столика. Его спутница внимательно наблюдала за ними.
- Да, конечно. – Мила снова отвернулась к окну. Ей показалось или мужчина слишком пристально на нее смотрел? А вдруг это кто-то из старых знакомых? Узнали? Но через секунду девушка сама поняла нелепость этих предположений. Во-первых, еще ехать половину пути. Откуда тут старые знакомые? А во-вторых, в ней, кажется, начинает развиваться мания преследования. Так, она скоро будет шарахаться от каждой тени. Наскоро допив капучино и оставив недоеденную булочку на тарелке, Мила покинула кафе и продолжила свой путь. Приближаясь к Н-ку, она заметила, что перестроилась в крайний ряд и значительно сбросила скорость. Видимо, сама не осознавая того, оттягивала момент приезда в родной город. Родной? Это вряд ли. Тот факт, что ей не повезло родиться в данном населенном пункте, не обязывает Милу любить его. Чем ближе она подъезжала к Н-ку, чем тяжелее становилось у нее на душе. И моросящий дождь только усугублял грусть. Вот уже появились частные дома с небольшими садиками. Почти во всех окнах горел свет. Люди закончили рабочий день и отдыхали в своих домах. Каменных дворцов тут не увидишь. Обычные «деревяшки» за покосившимися заборами. Русская глубинка. Как же Мила ее ненавидела. Все время стремилась вырваться из нее, а в результате вынуждена вернуться и окунуться в провинциальность с головой, как в чан с гов…м.

Вот поворот, за ним – огромный пустырь, где городские автобусы разворачивались в конце своего маршрута. Справа будет стоять ржавая автобусная остановка. Если ее еще не разломала местная шпана. Когда-то именно сюда приезжали мужчины, желающие молодого девичьего тела и «снимали» себе девочек для ночных утех. Все знали об этом «пятачке» проституток. Мамаши часто говорили своим нерадивым дочерям: «Вот не будешь меня слушать, окажешься на ржавой остановке!» И милиция тоже была в курсе. Но разгонять девиц с низкой социальной ответственностью не торопились. Сама же доблестная милиция пользовалась услугами малолетних, а порой и многолетних, жриц любви. Немного дальше будут стоять бараки, где жили родители, и выросла Мила. Старые, покосившиеся, ушедшие окнами почти в землю. Их построили еще в конце войны, когда сюда пригнали людей для восстановления завода. А потом «забыли», что этим людям надо дать постоянные квартиры. И семьи остались прозябать в полуветхих бараках. А еще там давали «жилье» тем, кто приходил работать на завод. Тоже, как временное. Но все же знают, что нет на свете ничего более постоянного, чем «временное». Так и прошла жизнь Милы в одном из этих бараков, от рождения до самого отъезда в Москву. Девушка включила «поворотник», перестроилась в правый крайний ряд, дождалась «отворотки» направо и повернула руль.

Здесь ее ждал сюрприз. Ни пустыря, ни остановки больше не было. Перед ней лежала четырехполосная, хорошо освещенная уличными высокими фонарями, дорога. Проехав с полкилометра, Мила увидела бело-синюю вывеску у обочины «Н-к». И ниже:
«Добро пожаловать». Этого тоже раньше не было.
- И не мечтала сюда пожаловать, - проворчала девушка себе под нос.
За вывеской Мила свернула на обочину и остановила машину. Было очевидно – город за те двенадцать лет, пока ее тут не было, изменился.  Перед девушкой раскинулась широкая улица. Справа – новостройки. Пяти-семи этажные дома с магазинными вывесками на цокольных этажах. Слева – тоже есть несколько новых домов, а потом - длинный глухой забор. Видимо, стройка еще идет. Микрорайон растет. И никаких бараков не видно.
Мила вновь тронула машину с места. Поехала по освещенной улице. Ее обгоняли другие машины. Люди возвращались в свой город, стремились поскорее в свои квартиры, к своим семьям. Милу здесь никто не ждал. Вот и граница со старыми районами. Отсюда начинался пустырь. И дома в этой части выглядели иначе. Не такие высокие и модные, как на въезде. Это и был тот самый город, в который Мила дала себе слово не возвращаться. Девушка медленно ехала по его улицам и ощущала себя словно на вражеской территории. Дорогу к гостинице она хорошо знала. Поэтому уверенно вела машину в центр города. Пересекла длинный мост. Величественная река неслышно поблескивала справа и слева. Мила подумала, что обязательно снимет квартиру где-нибудь на берегу реки. Это ее давняя мечта. В те редкие моменты, когда они выбирались с родителями в город и ехали по этому мосту на автобусе, Мила прижавшись к стеклу носом, смотрела на аккуратные трехэтажки, уютно расположившиеся вдоль городской набережной, и мечтала, что вместо барака ее семья живет в одном из них. А по утрам она из окна своей комнаты смотрит на проплывающие по реке корабли, теплоходы и лодки. Ей казалось тогда это верхом шикарной жизни. Теперь это чувство вернулось. Но разница была в том, что сейчас Мила может себе это позволить. Игорь же сказал, что она сможет жить здесь, как королева. Пусть так и будет. Машин на улице становилось все меньше. Поздно уже. Это Москва никогда не спит, а провинция готовился ко сну. Скоро потухнет свет во всех окнах. И город погрузится в ночную дремоту. А Миле казалось, что она уже спит и ей снится ее поездка по Н-ку. Потому что только в страшном сне могло ей привидеться возвращение сюда. Может ущипнуть себя и проснуться? А вдруг и правда все последние дни, начиная с ее неназначения на пост руководителя филиала и заканчивая данной минутой на мосту ненавистного ей города.

Гостиница «Аргов» блистала всеми огнями. Вывеску было видно далеко. Не проедешь мимо. Самый дорогой и комфортабельный отель города принадлежал одному из градообразующих предприятий. Владельцем же самой компании «Аргов» было частное лицо. Его фамилией она была названа и представляла собой большой завод, выпускающий все  виды алкогольной продукции. Начиная от крепких настоек, ликеров, бальзамов и вин, заканчивая коньяками и фирменной водкой. В чем состояла ее «фирменность», Мила не знала, но стоил этот напиток очень дорого и, как и вся продукция завода, продавался только в фирменных магазинах под таким же названием, что и само предприятие. Конечно, зарплаты на этом заводе были в разы выше, чем где-либо в городе. Но брали туда на работу только проверенных и прошедших тщательный отбор людей. В Н-ке поговаривали, что в космос легче улететь, чем устроиться на работу в «Аргов».  Да и сам завод, скорее, походил на зону строгого режима, чем на производство ликеро-водочных напитков. Но благодаря «Аргову» Мила теперь могла остановиться с комфортом в Н-ке. Она оставила машину на небольшой площадке перед гостиницей и зашла внутрь. Время позднее и народу в холле нет. Одна только Мила и…навстречу девушке поднялась из-за стойки ресепшена высокая, стройная блондинка. Волосы уложены в пышные локоны, ресницы накрашены густым слоем туши. Слишком, пожалуй, густым. На губах – яркая красная помада. На груди – бейджик с именем. Но и без него Мила сразу ее узнала. Это Соня Иванова. Она училась в параллельном классе и не упускала случая унизить Милу, особенно если рядом случалось находиться парням. Мила нерешительно остановилась. Почему-то испугалась. Так и застыла, не дойдя до ресепшена. «Ну, вот и первая проверка, как тебя встретит родная вотчина. Узнают, нет?»
- Здравствуйте. – Лицо Сони озарила приветливая улыбка. – Мы рады видеть вас в нашей гостинице. У Вас бронь? – И застыла с немым вопросом на лице, задрав толстые нататуаженные брови высоко вверх.
Мила перевела дух. «Нет, не узнала». Решительно подошла к стойке, за которой ее ждала Соня.
- Да, я бронировала одноместный номер. И еще автостоянку.
Голос слегка дрожал. Но это моно было списать на усталость.
- Ваш паспорт, пожалуйста.
Миле кажется, или Соня слишком внимательно на нее смотрит? Бросила один взгляд, сравнивая фото на паспорте и оригинал. Слегка задержала глаза на лице Милы. Открыла лист регистрации. Снова пристально посмотрела на Милу. Что ты там ожидала увидеть, Соня? «г. Н-к, бараки»? Ага, сейчас! Там давно уже стоит штамп «г.Москва, Устюжный переулок, д. 6 кв. 24». Там Мила прожила долгих семь лет, снимая комнату у своей спасительницы. Она и сейчас там «прописана» и платит хозяйке квартиры за эту услугу. Недорого получается, зато московская прописка есть! Ни о каком Н-ке не упоминается. Меняя паспорт в двадцать пять лет, Мила указала уже московский адрес регистрации. Девушке даже показалось, что она заметила следы разочарования на лице Сони. Но та снова широко улыбнулась и произнесла:
- Мила Дмитриевна, присядьте пока на диванчик, отдохните. В углу есть аппарат с кофе. Вполне хороший. Я оформлю Вас и подойду.
Мила просто кивнула и отошла от стойки ресепшена. Нашла удобное место на мягком диване справа от входа и расположилась там. Откинувшись на спинку и положив голову на удобный подголовник, девушка внутренне усмехнулась. Надо же было первой в этом городе встретить именно Соню. А испугалась то как. Зачем? Теперь понятно, что никто ее тут не узнает. И нечего шарахаться от каждой тени. Немного успокоившись, девушка стала рассматривать убранство холла отеля. Шикарно для небольшого городка. С претензией на роскошь. Стены покрыты дорогой декоративной штукатуркой, на потолке даже лепнина. На колоннах в центре – огромные зеркала в человеческий рост. И везде хрустальные светильники. Они дают яркий, но одновременно и рассеянный свет. Прямо напротив входа на стене приделана золотая вывеска с оттиском «Добро пожаловать в «Аргов». По всему периметру холла, исключая зону ресепшена, расположились высокие, мягкие диваны, обитые кожей. Напротив каждого – невысокий стеклянный столик.
- Мила Дмитриевна, Ваши документы. – Соня слегка склонилась над вновьприбывшей. – А это – квиток для автостоянки. Место 416. Таков же и номер Ваших апартаментов – однокомнатный люкс. Вас проводить?
- Нет, спасибо, - Мила поднялась с дивана. И снова ей померещился подозрительный взгляд Сони. Мила перехватила из рук регистраторши документы, ключи и квиток, обеспечивающий ей место для ее машинки на автостоянке.
- Вы к нам надолго? – Не унималась Соня.
- На несколько дней. Я сообщу заранее о выезде. – Это Мила уже говорила, когда шла к выходу из гостиницы.

Переставить машину на автостоянку отеля, подняться к себе в номер на четвертый этаж, отмахнувшись от предложения Сони принести ей ужин, было делом десяти минут. Закрыв за собой дверь апартаментов на ключ, Мила включила весь свет и огляделась. Небольшой коридорчик. Из него ведет одна дверь. Мила заглянула в нее. Душ и туалет. Все блестит слегка розоватой плиткой на стенах и полу. Сантехника чистая, белоснежная. На крючочке висят три полотенца: от огромного банного до малюсенького – ножного. Над умывальником приделана стеклянная полочка со стаканом для зубных щеток, небольшими пакетиками жидкого мыла и шампуня. В воздухе витает запах какого-то фрукта. Приятно. Мила прошла в комнату. Большая и прямоугольная, она была хорошо обставлена. В дальнем углу – аккуратно застеленная выстроченным покрывалом кровать с притулившейся к ней тумбочкой. На ней – изящный светильник в форме распустившегося цветка. В центре комнаты – большой диван. Он как бы делит апартаменты на две половины. Прямо перед диваном на стене висит неимоверных размеров телевизор-плазма. С обеих сторон от него узкие окна за тяжелыми парчовыми занавесями. Они выходят во двор гостиницы, а значит, сюда не будет проникать городской шум. На стене слева – картина, изображающая молодую девушку в белом платье, прогуливающуюся с зонтиком по желтой дорожке неведомого парка. На полу лежит толстый и пушистый ковер. По такому хочется ходить босиком. Оглядевшись, Мила решила, что на первое время ей подходит такое жилье. Бросила на диван свою сумочку и захваченный из машины тканевый футляр с брючным костюмом, который она наденет завтра на работу. Чемоданы она пока оставила в машине. Завтра утром она заплатит портье, и он доставит их в номер. А пока…отдых. Душ и чистые,  простыни.
Лежа в мягкой и приятно пахнущей постели, Мила расслабилась. Первая встреча с ненавистным городом состоялась. И, кажется, она выиграла этот бой. Даже если Соня ее и узнала, то не посмела ничего ей сказать. И никто не посмеет! Она уже не та девочка, которая молча сносила мерзкие насмешки. Мила больше никому не позволит унизить ее. А тем более, в этом гадюшнике. В памяти вновь возникли густо-накрашенные ресницы Сони и пристальный взгляд из-под них. Как она вообще открывает глаза с таким слоем туши? Хм…Соня Иванова. А ведь она всегда говорила, что устроится в жизни лучше всех. Обязательно выгодно выйдет замуж и будет жить в шоколаде. Планировала поступать в МГИМО. Или в МГУ…Не важно. А оказалась на ресепшене в «Аргове». Мила сомневалась, что  выйдя удачно замуж и живя « в шоколаде», Соня работала бы по ночам в гостинице, регистрируя запоздалых посетителей. Бегала бы за ними по лестницам, предлагая принести ужин в номер. Было очевидно – что-то в жизни Сони пошло не так. Не сбылись ее мечты. Мила повернулась на бок, зарылась в мягкие ароматные подушки, натянула на плечи легкое одеяло. Какое ей, в общем, дело до Сони? Но чувство приятной удовлетворенности все же поселилось в душе у девушки. С ним она и уснула.