Куда девался муж?

Фёдор был настроен враждебно.

Лохматый, с красными глазами, он наседал на жену:

– Мила, последний раз предупреждаю. Если не дашь денег, узнаешь, что будет.

– Да будь, что будет! Федя, умоляю. Брось пить, а? Федь, ну невозможно!

– Милка, ты чё? Я пятый день всего в отпуске! Отдохнуть имею право!

– Так ты весь отпуск решил не просыхать?

– Дай, сказал.

– Не дам. Лучше бы полезным делом занялся! У Митьки вон стол разваливается.

– Ууу! – взвыл Фёдор. – Говори, где деньги!

– Лечь тебе надо, проспаться! – подвела итог жена.

– Глупая ты баба, Милка!

Но ничего не пробирало Милу. Она знала все уловки мужа. От угроз до мира было полсекунды.

Самое полезное для него сейчас  – это лечь спать.

– Триста рублей пожалела? Ну, не ожидал! Я ей последнее... А она...Эээ-х!

… Мила поливала цветы и заодно приглядывала за сыном Митькой.

Он слишком высоко раскачивался на качелях, видимо, хотел крутануться «солнышком».

Надеялся, что мама с четвёртого этажа не заметит его рискованных манёвров.

– Митька! А ну-ка не раскачивайся так, переломаешься весь! – крикнула она из окна.

«Что сын, что отец! Ни минуты покоя!» – подумала Мила.

«Кстати, что-то Фёдора давно не слышно. Спать, что ли пошёл?Неужели, послушался?»

… Мужа нигде не было. Странно... Из квартиры он, кажется, не выходил...

Мила зашла на балкон.
На рваном клочке обойной бумаги почерком Фёдора было написано: «Прощайте! Во всём виновата Ядвига.»

Чего? Федька нашёл себе другую, и ушёл из дома? Из-за трёхсот рублей? Да как же так?

Получается, он специально спровоцировал скандал, чтобы уйти от Милы?
 
Из Милкиных глаз закапали крупные слёзы.   

Рулон обоев с выдранным углом валялся тут же.

Тревога и печаль не давали ей подумать логически: отчего бумажка с прощанием лежит на балконе? Странное место, чтобы уйти от жены к другой - не так ли?

Мила стояла и не понимала, что делать.

Из подъезда донеслись звуки волочения кого-то тяжёлого и мужские голоса… Чем-то глухим дважды стукнули по перилам.

Сразу приняв происходящее на свой счёт, Мила кинулась к двери и припала к замочной скважине.

Бас принадлежал Виталию Дементьеву, соседу Милы и Фёдора…

Это было крайне плохо!

Если Федька замешан в недовольстве Виталия,ему не жить…

Мила часто была свидетелем столкновений Фёдора и Виталия, эти двое друг друга терпеть не могли!

Так что же случилось, спросите вы? А вот что.

…Фёдор обозлился на Милку и задумал отомстить. Её только по недоразумению назвали Милой! Какая же она милая?
Её следовало назвать Ядвигой! Потому что яду у неё хватит на четверых!Нет, пятерых! В аптеку можно сдавать в благих целях!

Федор злобно глядел с балкона на ближайшую рощу, что весело шелестела гибкими ветками.

«Жизни совсем не стало! В грош меня не ставит! Элементарное просить приходится! Это унизительно! Накажу её. Сведу счёты с жизнью. Будет потом на могиле слёзы лить, да поздно, – нету Фёдюньки-то!»

У Фёдора появилась пьяная слеза, прозрачная, как стекло.
 
«Жаль, конечно, погибать, но раньше надо было меня ценить».

Нацарапав на обрывке обоев Митькиным карандашом послание: «Прощайте! Во всём виновата Ядвига», он открыл балконное окно, и неуклюже кувыркнулся оттуда...

Этаж был четвёртый.

Первым делом Фёдор угодил на бельевые веревки ниже этажом.

Покачался, полежал, на них, как в гамаке.Однако, они не были рассчитаны на вес в 75 килограммов, деревянные боковины с треском подломились и Фёдор рухнул,

На втором этаже
ноги провалились между простынями,которых висело штук пять, и он беспомощно повис на подмышках, как утопающий на волнах. ...

В панику он впадать не стал.
 
Падение не смертельное, это уже ясно. Мечтал он об одном: только бы под его весом не оборвались ещё эти веревки...

Но происшествия не заканчивались.

К своему ужасу, Фёдор увидел,как прямо под ним паркуется его заклятый враг Виталька!
 
А веревки меж тем уже издавали недобрый  звук подстреливающих волокон...

Ни крики Милы, ни возможные переломы так не страшили Фёдора, как падение на буйного Дементьева - моряка тралового флота!

Машину Виталька приобрел буквально на днях, специально для этого ходил в длительный рейс и ещё не успел прийти в нормальное психоэмоциональное состояние от изоляции морем! Одним словом, одичал!

Лексус Дементьева
стОил почти как однокомнатная квартира...

… Моряк заглушил авто и погладил рукой панель.

Фёдор держался из последних сил... и тут со звуком стрельнувшей тетивы оборвались веревки!
 
Когда Виталька выходил из Лексуса, на крышу что-то увесисто свалилось…

… Милка открыла дверь.

Виталька приволок Фёдора.

У мужа был подбит глаз, кровоподтёк заходил на опухшую переносицу. На ногу Фёдор не опирался.

– М-мм??…,–  только и вырвалось у Милы.

– Мила, твой дурак с балкона сиганул, якорь ему в печень! Ногу наверное, сломал, – сообщил сосед.

– О, господи! А это? – указала Мила на синяк.

– А это ему за машину мою,– не стал отпираться сосед. – Крышу мне провалил!

Фёдор то ли от боли, то ли от осознания масштаба хулигантсва, сейчас стремительно трезвел.

– Простите меня… Виноват!

– Какой там, простите!Убытков людям наделал! Нашёл на что:  на Лексус упасть! Это же надо!

– А мне?

Все присутствующие повернулись на голос. Это был ещё один пострадавший сосед,

– А мне кто возместит расходы за вызов автовышки и оборванные веревки? – спросил он.

– Так он ещё и веревки оборвал? – схватилась за голову Мила.

– И не только мне! Анне Терентьевне тоже!

-О, Господи!-запрчитала Мила.

– А что я вообще выжил, кого-нибудь волнует? – обиделся Фёдор.

– А это ещё неизвестно, выжил, или нет, – мстительно сказала Мила. – Отвечай, кто такая Ядвига?

… Да, несомненно это был очень плохой день для Фёдора. День открытий и переосмысления.

Назавтра Фёдор уже не мог вспомнить, кто такая Ядвига и почему мысль привела его именно в такие дали ...

Хорошо хоть, доказать Милке её исключительность как-то удалось.

На бурную радость жены, пить Фёдор всё-таки бросил.

Сказка, скажете вы! А вот и нет! Просто, когда тебя кладут в травматологию с подвешенной ногой, особо не попьёшь!

Фёдор ещё долго был должен денег соседям.

Рассчитался.

Но это уже совсем другая история.

Главное, что после того случая Фёдор окончательно и бесповоротно бросил пить. Ну и, обходил Дементьева пятой дорогой.