Верчение в гробах

     Как и любой представитель славного вида хомов и сапиенсов я понимал, конечно, что войны были и будут всегда, такова зверская природа человека, но что меня убивало буквально все эти годы : понейшая уё...ть путинщины в информационном плане. Окончательная замкнутость Болливуда на производство говна, неумение конкурировать, а применительно к вооруженным конфликтам, что противно особо, просранность информсоставляющей априори и сразу. Наверное, я и изучал мандавох Канделаку, Потупчик и Симонян, интересно же, за что им башляют, как они не боятся конкурировать, так вот, результатом изучения стало непреходящее чувство омерзения, ибо эти животные точно так же не умеют ни х...я, что и те упырьки, коим не фартануло присосаться к кормушке. Несогласные - то же самое, вид сбоку, то же говно, название другое. Муратов выпустил чорную перьдовицу на паре языков. Ох...ть какой креатив ! Ты бы лучше поместил на перьдовицу, дупель глупый, жизнерадостные рожи Лариной и Петровской, снизу Латынину, сзаду Невзорова. Граждане ! Люди ! Человеки ! Не суетитесь, а просто поймите, что вы скомпрометированы напрочь, Бабченко в этом прав, обмазаны говном и кровушкой с ног до головы всеми небутербродами и жалкованиями по безвременно канувшим в пучинах  " Лошарикам ", сидите и мовчите, вы, по определению, наци. Пусть наци - лайт, но наци. Говно. Сучий же потрох, вспомнишь опять же совок хренов, альтернативно преподносивший дичь коммунизма, а нынешний гнилой режим, демократический, разумеется, не способен обосновать удар по Украине. Так на х...я вы все нужны, все в смысле все, от президента и до последнего репортеришки ? Идите на х...й, хором.
     Плагиат, сратые по горбам ублюдки, противно так, что ничего и не придумаешь.
     Сосаловка, а не по - русски блауджоб
       Ад Ивлукич
               
     - Мы воздушные фильтры заводов, - напевал Танкред Сицилийский, подзывая небрежным жестом пресмыкающегося где - то внизу Боэмунда Антиохийского, высокого камелеопарда в тигровой шкуре Кошкильды, накинутой складкой кесаря на его обнаженное, умасленное розовым маслом плечо, чуть подергивающееся от плохо скрываемого раздражения : опасные малярийные комары из клипа величайшего рэпера " Диско малярия " злобно жужжали над лысой головой наместника бога на руинах империи Гогенштауфенов, грозя впиться прямо в мозг острыми жалами, по последней ершалаимской моде зауженными в дудочки. - А ну, подь сюды, гнида.
    Боэмунд подошел, придерживая шкуру мускулистой рукой и поклонился, нехотя и высокомерно, что не осталось не замеченным протопопицей, сорвавшейся с цепи и теперь буйно скачущей по палатам и чертогам Центрального командорства ордена Храма, сводя с ума продуманную Лизку Готфрик и пару - тройку пони, решивших прикинуться лошадьми. Сплюнул, целясь в кончик кирзового сапога, несмело выглядывающего из - под пурпурной шубы Танкреда, вечного и неизменного повелителя сущего, модернизированного на Челябинском тракторном инженером Кошкиным, ловко приспособившим шасси и фюзеляж от Дугласа Фербенкса к почвенной составляющей, и теперь ходившего высоко задрав нос, покуривая " Казбек ", рассматривая наградные часы " Полет " и даже частично разлагаясь в быту, что проявлялось в незаконном прослушивании запретных песен Петра Лещенки, принятого Бузовой за родственника Билана, отчего Градский сошел с ума и вернулся в первобытное состояние куска говна, перестав вводить в заблуждение окружающих.
     - Скажи мне, Боэмунд, как ты убил тысячу ? - Коварно скашивая и без того косые глаза на самый кончик носа вопросил Танкред, размышляя натужно : угостить ли ему Антиохийца пинком в живот или сразу перерезать горло ? Не придя к единогласному решению среди себя, Танкред рыкнул, прочищая топливопровод от " Шермана ", зачипленный микросхемами " Матильды " на базе повстанцев Роммеля, и навел радары, подрагивающие от предвкушения, на середину лица Боэмунда, сократившего морщины защечных мешочков в умозрительную мину, требующую продолжения банкета за всю х...ню.
     - Очень просто, - жестяным голосом ответил Антиохиец, указывая перстом на лысину протопопицы, высунувшуюся из - за гобелена с прячущимся там историком Пряниковым, неугомонный никак не хотел забывать Шакеспеара и вечно хоронился то за обоями, то за плинтусами, но сегодня - за гобеленом, жарко мацая свинорез он только и ждал, ужасающий Пряников, минимальной оплошности и вот, кажется, дождался. Захрипев нутряным напряжением Пряников вонзил жало ножа под скошенный подбородок протопопицы и трижды провернул в открытой ране, закатив глаза и шевеля правым ухом, внимающим стонам потерпевшей от любвеобильности жертвы.
     - Ухойдакал, - неожиданно спокойно резюмировал Танкред, перезаряжая экранированный самострел. - И х...й с ней, как говорится. Что боливийцы ? - Резко сменил он тему, что могло бы напрячь менее искушенного прокуратора, но Боэмунд кивнул и достойным шепотом ответил. - Сменили мундиры голубые и сабли на боку на прикрытые Виторганом глаза, характеризуя сами себя как скоты и падаль.
    - Это правильно, - вставая на направляющие довольно промурлыкал Танкред, шумя дюзами. - Едем дас сейне.
    - Иншалла, - заорал Боэмунд, падая ниц перед мудростью и мощью Сицилийского короля, вылетевшего в открытое окно со свистом и громом.
    Прошло два часа. Дверь выбило набок от мощного удара снаружи. Боэмунд упал с ложа и спросил, жалобно виляя хвостом :
    - Кто там ?
    - Молчать, антиохийское. Это я, пусси райот.
    Через дверь перескочила бешеная манда, внагляк поросшая диким волосом. Яростно рыча она набросилась на Боэмунда и одним махом перекусила внутренними клыками горло Антиохийца, своевременно возвращая его в первобытное состояние урожденного лошадем пони.