Старший сын третья часть. Сильва

– Как вы могли так поступить?! - Андрей Григорьевич был не в себя от ярости. Руки дрожали. В висках как молоточки били. –Ты Иуда.  Язык как повернулся?! - С этими словами он подошел к Сильве и начал яростно трясти его за грудки. Так что пару пуговиц с рубашки отлетело. –  Жаль, что я тогда гитару об тебя не разшиб! - И здесь он отпустил Сильве довольно сильный пинок. –  А ты как так мог?! - Хотел он также точно схватить за грудки Влада, но тот упал перед А. Г.  на колени и залился самыми искренними слезами.  Совершенно обессилив Сарафанов - старш. сел на край дивана, у левого подлокотника. У правого закрыв себе лицо ладонями, также тихо слезами заливалась Нина.
–  Простите, Андрей Григорьевич. - осторожно прокашлялся Сильва. –  Но тогда так резко в глаза вспышка.  Боль.  Помутилось в голове.  Злость на всех.  На Влада.  Как ему в ответ, что похуже сказать!   
– Ладно сгинь.  С тобой потом разберемся. Не ваш он сын… гад! - Массажируя себе сердце правой ладонью А. Г.  развернулся к Владу. – А ты, мой сыночек любимый! Ты почему эту его гнусность сразу не опроверг?!
– Прости, папа, но я не знал.
– Что ты не знал?! - снова сбился на ор А. Г.    
– Я просто не знал, что придумать, чтобы отговорить от поездки в Чернигов.
 – Да? А почему это я не мог поехать в Чернигов?  - спросил А. Г. , который уже было потянулся за очередной таблеткой валидола. Но тут вдруг с удивлением обнаружил, что сердце его, до этой минуты ноющея, как больной зуб. Вдруг перестало болеть.    
– Кх-кха. - выдохнул он.
-А ну-ка подымись. Садись. Объясни пожалуйста.    
Влад украдкой посмотрел на Нину, которая, казалось, от всего была в каком- то своем коконе с абсолютно непроницаемой оболочкой. Но, наверное, движимая какими-то своими внутренними мотивами, она поднялась и вышла на кухню.  Вслед за ней бесшумно выскользнул Сильва.
–  Стоит ли тебе сейчас к ней ехать, папа.  Я не могу твердо сказать. Видишь ли. У неё недавно был нервный срыв.  Доктора прописали какие-то таблетки. -  Здесь у А. Г.  снова стало покалывать сердце, и он перевел свой взгляд на буфет.    
–  А что я это все, валидол, да валидол.  Может лучше глоток коньяка?  - подумал он.    
–  Но через три дня мы едем на соревнования в Киев. Я, конечно, к маме заеду обязательно… А тебе, наверное, лучше написать ей письмо, я его передам. Пускай она его прочтет, а там. Как она скажет.   
– А что за соревнования?  - спросил А. Г.   
– Киевский конкурс.   
Сарафанов-старший задумался ненадолго.    
– Прости, сынок. Но не могу понять, почему ты сразу не сказал, что учишься в цирковом училище?  Я тебе что. Мамочка из мистера Икса. Боялся, что закидаю тарелками. Да, письмо. Наверное, я его напишу. А Нине теперь что делать?   И с Михаилом как-то нехорошо получилось.  Он же из-за неё затеял себе перевод из Ленинграда в Москву.  Как он сказал, потерял на этом воздух. (т. е.  возможность летать).
– Да, я в курсе. - ответил Влад.
– Мы ездили к нему в Быково. Винились – извинялись. Хорошо он оказался мужиком. Отходчивым, незлопамятным. Но ему лучше сейчас позвонить. Влад посмотрел на часы.
– Он просил после 6-ти. Как раз он придет с дежурства. Нине сейчас, наверное, тяжело говорить. Папа, лучше если ты. С телефоном не проблема. На станции есть. Сева на мотоцикле довезет.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -    
–Алло? Общежитие? Мишу позовите пожалуйста. Да-да. Новенького.   Здесь А. Г. пару раз вдохнул-выдохнул, как перед прыжком в воду. 
– Алло. Миша. Добрый день. Так ты уже на новом месте?   
– Да. Андрей Григорьевич. Как говорится: – принял пост, работаю.   
– Миша. Тут такое дело. Ко мне эти два оболтуса тоже приезжали. Очень извинялись. Ты бы не мог к нам заехать, хоть завтра?  -Завтра?  Завтра. Вы думаете в этом есть смысл?  -Да что ты такое, Миша, говоришь! Есть. конечно есть. 


Когда А. Г.  садился на заднее сиденье «ижака», он довольно-таки сильно ещё раз пнул Сильву
–  Брехло собачье! Мать у него, видите ли, в Челябинске.   
–  Старичок совсем сбрендил. - подумал Сильва.
– Мои же живы-здоровы в Ярославле!
Он осторожно дал газ. Пассажир на заднем был довольно-таки тяжеловат. На поворотах приходилось с силой упираться в руль.   
– Разъелся кабаняха. Ещё и пихается! 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
–  Ну натворили мы с тобой делов, старик!   Прокричал Сева к сидящему за его спиной Владу. Мотоцикл под легкий уклон катил бесшумно, так как он ещё издали заметил, что шлагбаум на перекрестке закрыт. Черти! И что они так рано. Поезд только показался на горизонте. И явно это не скорый-курьерский! -Я же, когда ты разыскал меня, подумал. Ну точно, сейчас пристрелит! Или само-мало зарежет! А оно. вот теперь как. 
 – Да ладно, Сева. Проехали. Твои джинсы Натали в ателье своей подружке отдала.  Твои прожженные распороли. По ним сделали точно такие. Нашли где-то ткань импорт-экспорт. Швы хорошие на оверлоке. Тебе только заплатить за материал.   
 – Да о чем базар. У меня же и обивщик знакомый есть. Ей же теперь надо диван перетянуть.  Сильва поставил мотоцикл на подножку.    
– Закурим что ли?  - и затянувшись «стевардес», добавил.   
– Диван. Штаны. Ерунда все это. С Нинкой у тебя как?  Что. разладилось? - Влад вдруг что-то стал рассматривать на асфальте. 
– Ты знаешь. Я же понял, что она девушка серьезная. А я что ей могу предложить? Шконку в цирковой кибитке на колесах.   
 – Ну это, старик, ты зря. Хотя. Конечно, тебе решать. Наконец то появился состав. Маневровый паровозик со скоростью комара против ветра тянул порожняк. Облезлые дощатые вагоны. Платформы, цистерны. Казалось, всё это растянулось до бесконечности… 
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –––  ЧЕРНИГОВ. 1950 год. – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
– А вот это, товарищи курсанты, боевой миномет 82 мм образца 1936г. Прославился прежде всего своим великолепным обжорством. Глотал запросто все снаряды. И наши, и немецкие-американские которые были 81мм, но это ему не мешало. Вот сейчас вам опытные бойцы продемонстрируют образец боевого залпа. До клевка и взрыва первой мины, пять других уже должны быть в воздухе.    
 – Приготовились. Огонь!  Ба-ах. Первая пошла. - Бах. Вторая. Пу-ух. Третья просто пшыкнула. заряд что ли отсырел. Мина выскочила и плюхнулась в 2-х метрах от ствола. – Все в укрытие! Ложись! - скомандовал капитан Тарасенко.
«– Может и в мине взрывчатка отсырела? -успел подумать он. – Да фигушки!  Ухнуло что надо.  Вдобавок ко всем неприятностям, этому разяве, старлею Сарофаному. Когда он за каким-то чёртом высунулся из пункта связи. Шальной осколок зацепил ухо.» 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
– Аккуратнее его, сестричка, перевязывайте. Это же у нас герой! Своими ушами узел связи защитить сумел! - басисто загоготал Тарасов. Сарафанов только поморщился. Юморок у его дружка действительно был порой горше солёной рапы.    
– Товарищ капитан! - строго обратилась к нему мед. сестра. – Вы мне мешаете.   
– Всё. всё, Галочка. Молчу. молчу.   
– Вот так-то лучше. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -     .
Дремлющему в это утро у окна электрички Сарафанову-старшему, вдруг показалось, что время развернулось на пару десятков лет назад, и нежно - волшебные руки Галины овевают его голову прохладой, как крылья большущей бабочки.
– Ну простите, простите его. Он тогда и сам не понимал, что делает! 
 А. Г. понадобились некоторые усилия, чтобы сбросить с себя вязкие путы Морфия.  Что сейчас он должен ответить сидящей рядом с ним Наташе. И вообще. О чем был разговор. 
– А почему я должен его прощать? - на всякий случай спросил он тут до него дошло: – Да это же она о своем длиннобудылом! Подремать спокойно не дадут. Да аллах с ним, с твоим забулдыгой. Так и быть, приду к вам на свадебку, когда надумаете.   
– Ну это вы, дядь Андрей, немного вперед забежали. Мне ещё выучится надо.   
– Так одно другому не помеха. - рассмеялся А. Г.  медленно подымаясь. Электричка притормаживала. Надо было готовиться к выходу. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
– Он сейчас всех готов прощать. -сказала Нина, когда А. Г.  вышел из вагона.   
– Приняли в симфонический оркестр. Правда любительский, но спец. -пайки обещали. И поездки на конкурс, если заиграют хорошо.    
– Спец. -пайки и то дело. Я вон в суде, на мышином окладе.  И всё. Ни гу-гу.   
– О! Но ты же учишься. Кончишь юридический, может судьёй станешь. 
– Не-е. -затрясла головой Наташа. – Как говорится. Не судите: да не судимы будете.   
– Или как наш шеф-повар говорит. Нельзя изжарить яичницу, не разбив яйца. - поддержала разговор Нина, и почему-то вздохнула.
– Еду на своей фабрике-кухне заяву на расчёт писать. Как мне уже сказали.  Без отработки не отпустят. Надо что-то искать поближе к Быково.
– Ну ясен пень. А то вдруг талия расширятся начнет. от пирожных. Девушки дружно рассмеялись. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   .
Сильва и Влад действительно ездили на моторке к Михаилу в Быково. но он. Не то, что не пожелал с ними разговаривать. Сказал, что» сейчас ему некогда.   
– Затра после 6-ти подъезжайте к общежитию! Прошедшему сквозь огонь и воду Сильве сразу привиделось, что ему т. е. Михаилу очень будет удобно на подъезде к общаку устроить им засаду с корешами-летунами и хорошенько их отдубасить. 
– Знаешь, что, старик. - сказал он Владу. – Раз сразу каменюками бросаться не стал, значит считай дело сделано! 
– Ты так считаешь?  -не совсем уверенно спросил Влад.   
– Да зуб на холодец! Сейчас давай на заправочку и оттуда сразу в Ново-мыльниково. Мол всё о;кей. Можете его завтра на день рождения к Нинон. 
Но это был несколько опережающий действительность оптимизм. Влад это понял, когда они вышли из-за праздничного стола покурить в коридор. Михаил совершенно бесцеремонно схватил Влада левой рукой за шею и, видимо в стиле Рикки Хатона, намериваясь с правой исполнить толи хук под ребро, толи крюк в челюсть. Надо отдать должное Владу, на него это особо сильное впечатление не произвело.   
– Ты знаешь, братец! Мне кажется, что по твоей морде давно кони не топтались!   -Что ты вокруг неё все крутишься, да трёшся?
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – БЕЛГОРОД 1971г. – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
 –  «Поезд Будапешт-Москва прибывает на первый путь. Стоянка поезда 5 минут.»
Спортивного сложения, среднего роста дамочка 35 – 40 лет на вид, полубегом – полушагом быстрёхонько подошла к нужному ей вагону.   
– Привет, мамочка! -обрадовалась ей проводница вагона нуммер пять.– Вот тебе на день рождения. Духи там. ну и всякое.
День рождение мамочки были чуть ли не каждый её рейс. Как говорили в те времена: дефицит-великий двигатель отношений.  И судя по импорт-чехословацкому светло-коричневому плащу, и венгерским джинсам под «левис»,   наша героиня вполне удачно в эти отношения вписалась.   
 – Как там. Ты там была?  -тихо спросила она.
– Была. Но ничего не успела. -ответила дочура. 
– Ладно, ладно. -вздохнула мамочка. – Так я тебя жду через неделю. Отпуск же у тебя.    
– Да, да, мамуля. Всё. Счастливо.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
От автобусной остановки до дома далековато было. Левую ногу стала сводить судорога. Она остановилась, присела на покосившуюся лавочку.
 – Да. На молодых полагаться – быстрее сама что-то сделаешь. Надо полагать. что дочке она заказывала что-то другое. А духи то по запаху наверняка «франсе». Вы, мадам, маленько заелись. Из сумки она достала телескопический, сложенный вчетверо элегантный костылек. Титановый сплав (производство ФРГ). Щекнули фиксаторы. Костылек был темно-вишневого цвета. Как раз в тон её туфелькам на низком каблуке.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
– Откуда ты взялся, такой рукастый?   
 –  Аккуратнее пожалуйста! - ответил Влад, беря его двумя пальцами за рукав. – Письмо ещё в куртке помнете. Может дать вам его почитать. Впрочем, оно не для вас. Это письмо от А. Г к.  моей маме. Чтобы она сюда приехала. Я с ним завтра уезжаю. Так что мы теперь какое-то время не увидимся. Ну, если хочешь. Не увидимся вообще. Михаил сразу отпустил его. Нет, он не был таким уж пьяным, как Владу показалось.
– Ты сам поаккуратнее. - сказал Михаил, будто стряхнув с его плеча пыль. – Пацан все-таки тут. Или ты решил, что раз ему есть 16-ть. - он усмехнулся.
– А ты курить будешь?  - протянул он Владу пачку «явы».
– Да, не. Спасибо, я пойду. Как бы этот пацан наше шампанское на тихоря не допил.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
– Предчувствие меня не обмануло! - совсем недружелюбно шопотом прошипел Влад. Бокалы из-под «шампани» были все пусты, а Васенька с самым невинным личиком сидел у окна, дабы, не пропустить появлении своей Офелии (т. е. Наташи) .   
– О! Идет! -радостно подпрыгнул он на табуретки.    
– Кто идет?  -высунулся из кухни Сарафанов – старший.   
– А! Наташа. хорошо. Доча, ты тогда погоди торт выносить. Пусть человек с работы нормально закусит сначала. Шампанское чёто у нас. Влад. сынуля. Давай в холодильник. Тащи вторую.
Как только Влад взял в руки вторую бутылку и развернулся к столу, А. Г. тут же вдруг совершенно его ошандарашил вопросом. 
 – Сынок, послушай. А как у матери нога. Прошла?   
– Да. Колено прошло. А вот на лодыжку в прошлом году, хотели гип    с наложить. Но тоже прошло. На гололёде поскользнулась.
– А-а. Ну это у всех беда! - со вздохом констатировал А. Г. – Главное, что последствия ранения прошли.   
– Господи! -подумал Влад. — Да у меня мамуля ещё и фронтовичка!    – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
  Наконец то появилась и Наташа с томиком Цветаевой в руках, подарок имениннице. Прекрасное духовное дополнение к золотым часикам от Михамила и серебряному кулончику от Влада. Когда Ната вдруг поинтересовалась:   
–  А сколько сейчас времени? - Михаил не преминул продемонстрировать т. с.  широту своей подарок-несущей души. Взял за запястье Ниночку и обдул на её ручке часики, будто на них уже пыль осела. – Ровно полшестого. без двух минут. Кстати, по этому поводу есть.  И здесь он заговорчески склонился над столом и понизил тон. –  Шкодный политический анекдотец. пока папули нет. Так вот:
 «Хрущев летит на самолете. Облака кругом. Заблудились.
- Ничего страшного. - говорит Хрущев. Ща сориентируемся. И высовывает руку в окно в окно. Бах-бах. выстрелы. ранение.– Э-э! Пилот, добавь газу. Америка черт бы её! Летят дальше, снова высовывает руку. Её тут же гладят, пожимают. – О! Нормально. Это Куба! - Потом ещё долго летят. Высовывает руку. Никто, ничего. Он тогда другую руку. Левую, на которой часы. – О! Всё нормально, приземляемся. СССР. Враз часы стибрили.»
 …Все рассмеялись.   
– А я всё слышал, еретики-отступники, -показался из кухни с кипяченным чайником Сарафанов-старший. Но это так, с наигранной строгостью.    
– А, послушайка Влад! У вас же там Ворошиловоград снова в Луганск переименовали. Так и ваша улица теперь не Ворошилова наверно?    
– Да, папа. Переименовали, конечно. - ответил Влад, обдувая блюдце с чаем. – Теперь это улица Калинина.
– Так что же. И памятник, наверное, убрали?   
– Да, ну. Зачем убирать. Одну голову открутили, другую поставили! Все рассмеялись ещё громче.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
–  Галина Александровна! -после нескольких ударов в дверь послышался резкий мальчишеский дисконт.   
 – Это ты, Лёнечка. Заходи, открыто. - сказала она, убирая компресс с колена.    
– Вам звонит междугородняя. - появилась в проеме двери вихрастая, конопатая мордочка. Она выбежала на лестницу, даже не заперев за сбой дверь. Хорошо, что Пелагея Васильевна жила этажом ниже, а не выше. Опускаться быстро удобнее, чем быстро подыматься.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
– «Да, да. Вот уже она идет!» — сказала т. Паша в трубку. 
– Да. Я слушаю, — с некоторым придыханием после быстрой ходьбы сказала она.   
– Алло. Галина Алексанлровна. Я как обещал вам позвонить. Да. Вчера выписали. Состояние здоровья. Ну, как могли. чуть лучше. Да. приезжал брат его с сыновьями и. забрали. Да, он их узнал. Так, что видите. Мы работаем. Забрали в Армавир. Вам адрес зачитать. А, вы знаете. Ну тогда. Всего хорошего.   
–  Ну, как там Мурат Арчилович?  - с тревогой в голосе спросила т. Паша.    
– Да, поправился немного. - выдохнув ответила Г. А. 
– Забрали его родственники. Вот приедет Оленька, надо будет съездить к нему    в Армавир.   
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
Казалось, электричка врезалась в вязкие, наподобие молочной пленки, волны   тумана и от этого потеряла скорость. Она вдруг, как ему показалось, рассмеялась без всякого повода. Может потому, что он её обнял. – Ты что?  - спросил он.  – Да так. Сейчас в этом «Вие», что смотрели. Там бурсаки в тумане искали ночлег.     Очень были похоже на тебя с Владом, когда вы ночь прибыли в Ново-Мыльниково.    
– Да. Кому-то было смешно. - печально вздохнул Сильва.    
– Но, но. - взбодрила его легким подзатыльником Нина. – Или ты передумал? 
– Нет, моя королева. Ради вас ваш мушкетер готов на всё! Завтра же. не-е.     Трудовую (книжку) надо забрать. И вперед. 
– Я тебя провожу.   
– Думаешь. я тебя дурю?
– Нет. -замотала она копной своих чудных, рыжих волос. – Вдруг какие трудности с билетами.   

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - – 
– Ново-Мыльниково следующая. Пойдем потихоньку. 
– Нет, мы поедем дальше. Следующая Лылыково, там у меня подруга. Портниха.  Навестим её. Тем более, что этот придурок Володенька ещё не уехал.    
– Да, уж Страшный человек, —сказал он и рассмеялся.   
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -  .
 До этого Сева сопротивлялся, как мог. Не очень-то ему хотелось ехать непонятно куда, непонятно с какой миссией.   
 – Но это же ехать на деревню к дедушке!   
 – Нет, не на деревню. Чернигов, улица Ворошилова. В районе швейной мастерской, недалеко от памятника. Будешь разыскивать женщину-фронтовичку Галину Алекс. Вот фотография. Жаль общая. Ну здесь она одна, женщина. Да, ты свои фотки принес?  Нужно будет их вклеить в удостоверение «Красного следопыта» от «Пионерской правды».
– «Пионерская правда». А что-нибудь бы посолиднее. 
– Ну уж извините. Что достала, то и есть. И, чтобы я была спокойнее, как приедешь в Чернигов, отправишь письмо в Лылыково на адрес подруги. От кого и кому писать не надо.  Крупская 4 и всё. Вложишь туда какую-нибудь открытку.   
– Ну, если всё так просто. Что же Влад сам то не поехал? 
– Ему сейчас никак нельзя отлучаться. Готовится к зачету, вольтижировка под фонограмму. Не, ну если хочешь, можешь вместо него.    
– Не, ну если бы на мотоцикле. Я бы показал класс! 
– Шутник. А, раз ты завтра свободен. Пойди вместе со всеми на вокзал. Проводите Володеньку. А то ещё схильнет в последний момент. А знаешь что. Лучше я тебе конверт в Лылыково сама напишу. Ещё забудешь. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -  .
–  Поверь мне, старому стройбатовцу, который в свое время очень бодренько бегал от военкоматов. Да и в армии. В дисбат уже было направили, но повезло.   Много музыкантов из полкового оркестра враз дембельнулись. И музыка спасла меня очередной раз. Так выпьем же, брат, за музыку!
…Сильва был удивительным человеком. Мог сегодня с кем-то разругаться вдрызг, а завтра:
—Извини, дружище, не со зла. так получилось! - Если при этом ещё фигурировала бутылка портвейна, то вообще. Всё шло как по маслу.  – Военник с собой взял? Молодец! Когда придет время призыва, не торопись! Явись там в самый последний момент. Мол: «Хочу служить!» А то тебя ещё отправят на место учета. А бабы что?  Ветер. Я вот Наташке позвонил на работу. Что так, мол, и так. Приди пожалуйста Васятку проводить. А она: «Да идите вы все к черту! Видеть вас не могу!» 
– Что?  Так и сказала?   
– Да. Эх, ещё пару выражений до 16-ти лет добавила! – А ты знаешь, Сева. Она же сегодня ночью у себя не ночевала!
– Да. ну! О-о дела. Ну ясен пень, у неё там судьи-прокуроры. Мы для неё кто? В затуманенном портвейными парами сознании Васеньки тут же возник образ его прекрасной Офелии. Терзаемой когтистыми лапами слюнявого дракона, почему- то в прокурорской форме.   
– Стерва она! - вдруг разрыдался Васенька.
– Ну, что ты, брат. Эка тебя развезло! - обнял его Сильва.    
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
– Что вы тут зашкерились?  -сказал подошедший к ним Влад. – Нина, я их нашел! -крикнул он в сторону своей сестрички.    
– А у тебя, Сева, божий дар молодёжь совращать. Уберите свою бутылку побыстрее.    А то Нина сейчас выдаст вам на закусь! Ты бы, друг, лучше бы сыграл что-нибудь.   
 – Эт можно! - бодро отозвался Сильва:

Расскажу про свой я батальон.
Всюду по Союзу ходит он.
Разгружает он вагоны, изучает полигоны.
Для ракет он роет арт-объект
В нашей роте разный есть народ.
Без подъёма часто он встаёт.
Но, бывало, утром рано я кричу во всё орало.
Подымайся!

 Но здесь подошедшая к ним Нина резко вдарила его по правой ладони на струнах гитары.    
 – А нельзя что-нибудь поприличнее? – Пардон. Конечно, можно! - ответил Сильва и запел.
Синий поезд мчится ночью голубой.
Вслед за синей птицей еду за тобой.
Нина молча взяла Васеньку пол руку и повела его к вагону, Влад нес вещи. Ну а Сильва пел «прощально-синею» песню. Руки были заняты. Когда поезд тронулся он всё же допел свои «хулиганские» куплеты. Наши хлопцы дружно поднялись. Словно враз с цепи все сорвались. Быстро послезали с печки. Жрать посля малины гречку. И с кайлом-лопатой в котлован. Наверное, в армейской памяти у Сильвы остался 1967 год. (Когда Гречко сменил Малиновского на посту министра обороны.)   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
– Да, уехал. Собственноручно усадил его в вагон! - сразу же доложился он.   
– Ну а ты когда поедешь? - спросила она. 
– Так, как и запланировали, завтра. К тебе можно сегодня, ведь он уехал.   
– Да, можно. Нам ещё надо все обговорить. Ты сейчас где?    
– Да. кафешка возле вокзала. Зашли т. с.  за отъезд.
– Я на павелецком буду через полчаса. Если хочешь, поедем вместе.   
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –––    
…Выйдя из телефонной будки Сильва вдруг ощутил воистину «собачий» голод.
 –  А - а. Морожено! Пускай его детки кушают! -увидел он на углу киоск «пирожки».   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
– Я просто обожаю «ленинградское» с шоколадом и с сиропом. -сказала Нина, вытирая губы салфеткой. 
– А ты?   
– А я любое обожаю. Чуть помоложе был, так любимый сон. Это когда я забрался в киоск с мороженным. А там их разные сорта. Голубые, красные, желтые. В дет. доме часто снилось.   
– В дет. доме?  Ты что, из дома убегал?
– Да, бывало, пару раз. Уж больно строгий отчим был. Подъём ровно в 6.00. Почему оценка плохая? Почему подрался?  Ну и все в таком духе. С матерью тоже, особо не дружил. Короче, не сложилось у меня с родителями. Не, отчим меня руками не трогал, но уж очень правильный был. А я шалопай!  Ты только папе не говори, чтобы его не расстраивать.   
– Какой кошмар! - услышанное довольно сильно Нину обескуражило. – А я ведь чувствовала, что ты что-то про неё не договаривал.  – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -     .
С намасленными губами в кафе появился Сильва. Он явно торопился.   
– Сейчас с ребятами по телефону говорил. Там пожар. В смысле: иностранная делегация на заводе. «Надо будет на гитаре побрынчать», - сказал он, забирая с собой гитару.   
– Да ты же вроде как на заводе рассчитался?    
– Но уж очень ребята просили. Отожги, мол, на прощание! Влад обратил внимание на то, что Сильва даже к мороженному не притронулся.   
– Поделим на пополам? 
– Поделим.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
Потом они пошли на колесо обозрения. Поднявшийся на «верхотуре» ветер мешал говорить, он Влад уже не мог остановиться. 
– Когда меня разыскали, я снова сбежал. Только на этот раз я сбежал так, что меня уже было не просто найти. Прибился к цыганам. Три года я был цыганом-Борькой. В табор часто приходил цыган дядя Коля. Он был не совсем цыган, в смысле – ходил на работу. Присматривал за конями на ипподроме. Я ему помогал иногда. Когда мне исполнилось 15-ть, он сказал:   
–  Не валяй, парень, дурака. Возвращайся в свой детдом с повинной. Быстро доучивайся, да получай нормальный паспотр. Незачем тебе быть цыганом!   
– Бедная твоя мама! - с укором сказала Нина.    
– Как она всё это пережила.
– Так я ей письма писал. Врал, что работаю где-то в колхозе. Она мне отвечала до востребования на дядю Колю. Только дядь Коля меня сразу предупредил: «Если там на почте за тобой милиция придет: – Сразу сдам!». Но обошлось.    
–  Но ты же к ней вернулся? 
– Да, когда получил паспорт, вернулся. Потом почти сразу уехал. У неё всегда были какие-то свои проблемы с личной жизнью. Тогда она очередной раз с кем-то сходилась. Потом расходилась. Последний раз был. Вроде успокоилась. О! Уже нам выходить!    
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
После колеса обозрения они присели в парке на лавку.
– Знаешь, Нина, так получилось, что сегодня у дядь Коли день рождения. Ну у меня от тебя, как от моей сестры не должно быть секретов. Он уже готов был просватать за меня одну из своих племянниц. Но она тоже не совсем цыганка. Играет на мандолине в цыганском театре.   
 – А ты как?  Ты любишь её?  - спросила Нина. 
– Я?  Не-е. да она девочка совсем. Ну. - Влад несколько раз развел-свёл руками.   
– Нет к меня этих чувств. Я хотел бы тебя попросить. Пойти поздравить дядю Колю вместе с тобой.   
– А, хитрец! Я кажется тебя поняла. Ты, наверное, хочешь показать меня, как девушку, за которой ты ухаживаешь. А эта девушка, Зара, она меня там вилкой не заколет? 
– Ой. На этот счет не беспокойся. У неё у самой давно есть парень из ихнево же «ансамбля песни и пляски». Грузин -изид. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –––   
…Они с полчаса ехали на трамвае, а потом ещё минут 10-ть шли по пыльной улице. Район был явно не Рублёвка, и даже не Ново-Мыльниково. Долетевшие до них клубы легкой дымки донесли до них запах плохо-просушенных дров и жарково из ежатины. Судя по тому, что Ниночка поморщила свой очаровательный носик, восхищение всё это у неё не вызвало. По давнему, народному обычаю летняя кухня стояла у дяди Коли во дворе, своим запахом т. с.  телеграфируя своё меню. …Какой-то «шкет», очевидно стоящий «на атасе», через дырявый забор заметил их ещё издали. В других дырках забора тоже замелькали чьи-то наглые глаза и не менее наглые рожицы. – Боря. Боренька вернулся! -послышался девчачий возглас. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
Что там за компания собралась, Нина легко могла себе представить, если судить по вырывающимся из открытых окон аккордам гитары.
А мой Яша на вокзале будет ловко воровать.
Ну а я всю эту шнягу буду классно продавать.
– Хороший голос у дяди Коли! - сказал Влад, открывая калитку. – Это он поёт?  Да уж. Баритон.
Влад и двух шагов от калитки не сделал, как на него сразу набросился разношерстный «дет. сад». Одна девчонка как на пружинах взлетела ему на шею. 
– Боря! Боренька ты наш!   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
–  Заходите, гости дорогие! - прервал своё пение дядь-Коля и передал свою гитару молоденькой цыганке   
– Ну-ка, сыграй встречальную.   
И Зара запела, своим с легкой цыганской хрипотцой, сопрано.   
Старинные обычаи мы свято бережем.
И для гостей с красивыми стоит с цветами дом.
Сегодня к нам приехала царица из цариц.
Ах.
—Как твою шахиню зовут?   
– А-а. Нина. Ах Нина, Нина – Ниночка, тебе споём на бис.
И этот ансабль «песни и пляски» было уже не остановить. Вбежавшая детвора закрутила вокруг них хоровод, где каждый танц-солировал, как мог. А Владу вручили три яблока и заставили показать, «чему он там в училище научился».  И толи вид жонглирующего яблоками Влада, толи сама эта, накуренная со следами травки, атмосфера. Вдруг вызвали у Нины совсем неожиданную реакцию. Она рассмеялась и заплакала одновременно.
…Находиться дальше здесь не было в её силах. Она резко развернулась к двери и выбежала во двор. Влад догнал её только возле калитки. 
– Ну что ты, девочка моя. Что ты.    – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
Плечи её какое-то время дергались в его объятиях, но потом она успокоилась. У подошедшего к ним дяди Коли был вид ведущего, завалившего свой конферанс при исполнении коронного номера.   
– Ну и как же это воспринимать?  Даже чаю не попили.    
– Да и в правду, Нин. Может чаю попьём?  -обратился к ней Влад. Но вновь услышав твердый отказ, только рукой махнул.
– Ой, дядь-Коль, ладно. Мы как-нибудь в другой раз зайдём.
– Э-эх, как скажет ваша милость. Но давайте я вас хоть подвезу до метро. Сейчас такое время, трамвая ждать замучитесь. Эй, ромалы! Развернулся дядя Коля к своей братве.   
– Из гаража помогите мерседес выкатить. Влад, ты тоже помоги. – «Мерседес» оказался пахнущим после ремонта краской опель-кадетом (старым москвичом). Пока его выталкивали, а потом ещё и «с толкача» заводили, Влад и д.  Коля о чем-то тихо переговаривались на цыганском. Нина ничего не поняла, кроме слова «индеец».   
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
– Ну что, бояре вы мои! Дальше полквартала пешком пройдете. А то там гаишники могут быть. Когда они вышли из «москвичка» и пошли пешком, она сразу же спросила:
– А что это за индеец, о котором вы говорили? 
– Так это. Он так и сказал. Ты, говорит, как индеец Чинганчук. Притащил в вигвам на съезд вождей. Белоснежку. Нина только звонко рассмеялась в ответ.
–  Да какая я вам Белоснежка! А как по-цыгански Белоснежка?   
– Так это. Актобэл. – «не моргнув глазом», ответил Влад, перелицовывая Актоба  (Белая Верблюдица –  казах. ) на цыганский лад. …На самом деле было: - «Приходи в четверг, Виктора на Индейце подменишь.»
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
…В предутренней мгле прибыв в Чернигов в «сидячке» общего вагона, Сильва был в самом гадком расположении духа. Сказать, по правде, некомфортность вагона-общака казалось ему слабо заметной мелочёвкой. По сравнению с тем дискомфортом от «головняка», по поводу его дальнейших действий. В вагоне общака он узнал от местных, что улица Октябрьская (б\у Ворошилов) от вокзала недалеко
–  А что не пройтись пешком, пока транспорт не ходит?  Только сумочку лучше сдать в камеру хранения.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
Усатый-бородатый мужичок, принимающий вещи в камеру хранения, очевидно был из разжалованных священнослужителей.   
 – Что не весел, отрок?  - спросил он, выдавая Сильве вместо жетона какую-то бумажку с «закорючками». Чуткий нос Сильвы сразу уловил от кладовщика легкий запашок после-алкогольного послевкусия. В голове сразу созрел план. Где наше не пропадала!  – Да того-этого, отец. -ответил он, потирая лоб. 
– Голова с утра. Что-то уж тяжелая!   
– Облегчиться, наверное, хочешь?  -сразу поддержал тему мужичок-чернобород.
–  Рубь есть?   
– Да о чем разговор! -сразу же «взбодрился» Сильва.
– Тоды пойди на перрон в конец. Спросишь там грузчика Федора.
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
…Грузчик Федя сразу же без задержки проводил его в подсобку, где кроме маленькой тумбы-стола стояла ещё пара «гужевых» тачек, и пара дырявых резиновых сапог, в одном из которвх, как оказалось, и хранилось заветное лекарство.
– Присаживайся. -сказал он, бросив кусок фанеры на тачку, и доставая из сапога бутыль с оторванной наклейкой. И как не противно было Севе, он с видимым наслаждением выпил стакан. в общем то неплохого свекольного самогона. 
– А ты, хлопец, видать приезжий? - спросил Федя похрумкивая соленым огурцом, который он не мог не предложить Сильве т. к. по его просьбе.  выпил с ним «за компани».   
– Да, вот приезжий-заезжий. -глубоко вздохнул Сева. – Привела судьба. Батяня мой чёт на старости лет блажить начал. Разыщи, говорит, тетку. Т. е. мне-тетка, ему сестрица. А она замуж выходила, фамилию поменяла. Я же вот таким мелким был, когда мы у неё гостили. На улице. то ли Ворошилова. То ли ещё как.
– Так это ж теперь улица Октябрьская! Ха, хлопец. Так это беда не беда! Ещё пару рублёв у тебя будет? Надо сказать, что здесь Федя не занимался вымогательством в чистом виде. У Константина, его напарника, оказывается была подруга, которая как раз мела метлой участок на ул. Октябрьской.   
– А она там давно, всех дворничих знает. Ну. А дворничихи знают всех там бабок знают. А бабуси это такое, брат, чека-гестапо. Кого хошь отыщат! Только знаешь, что, браток. Давай наверно трёшку. Чтобы он нас туда на мотоцикле с коляской. Быстро отбанкетимся и туда. Галина Александровна, говоришь. Хромоножка.  Считай, что в кармане. 
– А гаишники выпившего не тормознут? - забеспокоился было Сильва.
– Да кто его тормознёт! У него племяш гаишник. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –––     .
 – Натааш! Ты дома?  -крикнула Нина возле калитки. – Да, дома. Заходи, я сейчас на сессии. -ответила ей Наташа через форточку.   
– Я как раз блины жарю. Ох, чаю попьём. 
– Да мне молоко вскипятить. -сказала Нина, переступая через порог.   
– У нас на полдня газовики ремонт затеяли. Я тоже дома. Умные люди подсказали. – Ты сначала в отпуск уйди, а уже потом заявление на расчет. Так они тут же на работу стали звать. Вчера к нам наш парторг приезжал. Ну, а я ему. – «Пошел на фиг! У меня токсикоз!» Наташа рассмеялась.
– Так у тебя правда токсикоз?   
–Тьфу-тьфу, пока! -ответили Нина и постучала по дереву; т. е. по спинки стула. 
– Так будешь чай?  Я тогда сначала чайник поставлю. А что за шум у вас вчера вечером был? 
– Да, выбешивают меня порой эти мужики! С Михаилом вчера договорились на концерт Гуляева пойти. Так приперся к нам за три часа. Я как раз уборку делаю, борщ варю. Ещё ж перед концертом «намарафетиться» надо. Так он ещё сидит и ноет папуле.  – «Вот воздух, воздух! Теперь я вряд ли летать буду!». Папе это надо, нытьё его?!   
– А что?  Почему летать не будет?  - спросили Наташа.   
– Да со с зрением у него что-то. Там, где он раньше работал, свои люди были в комиссии. Могли чуток там помочь. А здесь вряд ли. Да может оно и к лучшему.   Улетит куда, жди его. Потом вроде угомонились. Папаша спать пошел. Я на кухне борщ варю, С Михаилом тихо переговариваюсь: «– И что он эту лахудру сюда к нам притащить хочет. Наверное, там замуж мильон раз выходила. Не с кем ужиться не могла. Теперь за папу возмется, мозги пилить.». А папуля уже оказывается проснулся.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
– Да что ты такое говоришь, дочь моя?! - неожиданно появившийся у двери кухни Сарафанов-ст. весь покрылся пунцрвыми пятнами от гнева.    
– Как ты можешь так говорить о человеке, которого. ты совсем не знаешь?!   
– А ты её сейчас хорошо знаешь? А ты её вообще помнишь?   
– Она мать Влада! Мать моего сына. Если слово «мать», для тебя что-то значит! -сказал А. Г, после чего развернулся и ушел.  .
– Нина, ты прости меня, конечно. - тихо сказал Михаил. – Я тебе, наверное, не могу здесь указывать, но. Раз вы все признали Влада своим, зачем ему ты всё это говоришь? 
– Влад за этой тёткой поехал в Чернигов с письмом от папы. Мне просто плохо становится от мысли, что. Вдруг она согласится к нам переехать! Добренькая мамаша, от которой сынок только что и делал, что в детдом сбегал!
– Это он сам тебе рассказал?  - спросил Михаил и Нина не знала, что ответить. Михаил вздохнул, задумался.   
– Тогда. Зря, он это сделал. Ты всё так бурно воспринимаешь. Но. В любом случае, ты завелась с пол-оборота! Ну это уже совсем был «бунт на корабле»!    
– Что?! -резко развернулась она к нему. 
– Успокойся, дорогая, пожалуйста. Я про то, что эта. как её. Г. А. все эти годы скрывала от Влада, что А. Г. его отец, значит имела на это какие-то свои глубокие мотивы. Ты не подумала, что она вовсе и не обрадуется этому посланию. Лицо Нины немного «разгладилось». 
– Но погоди. Раз она рассказала ему о папе, значит теперь ищет с ним встречи.    
– А вот это вовсе не обязательно, что она ему об этом рассказала. Он сам мог узнать. И я даже догадываюсь как. Ты же мне как-то рассказывала. что уже даже после развода А. Г. какое то время состоял с ваше мамой в переписке.  Так он и ей значит писал. Ну, до того, как с вашей мамой познакомится, точно писал. И необязательно, что она на эти письма отвечала. Но женщины, особенно ветреные, любят хранить такие письма. Вроде как законсервированные к ним знаки уважения. Ну и сынок мог эти знаки как-то найти. А что адрес? Сарафанов А. Г.  Москва. Да знаешь сколько в Москве таких А. Г. может быть. Тем более, знаю я нашу бюрократию, ему дали ваш старый адрес в Электростали. А тут он случайно. вас нашел. Услышанное показалось Нине вполне логичным. 
– Ох, выходит я зря на папулю накричала. Надо пойти его успокоить. Что-то я надурила.    
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
–  Да, Андрей Григорьевич такой, мне кажется, незащищённый, ранимый. Ты правда, Нин, с ним поделикатнее. На, вон ещё блинчик бери. - подчевала Наташа гостью.
– Ну. а как Гуляев? Как концерт? 
– О, Нина! Это какая-то сказка. У него такой голос! А как он пел «Обнимая небо». Миша слёзы, наверное, глотал. И я вместе с ним, когда начали подпевать. Вот это. И Нина пропела: 
Есть одна у лётчика мечта:
Высота, высота.

Здесь подруги перешли в дуэт:   
Самая высокая мечта:
Высота, высота.
– А как же вы после концерта домой добирались?   
– Так на машине до Быкова нас Толик довёз. Они вместе с Мишей в одной смене.  Кстати, он очень даже холостой. Через два дня к нам приедет. С Мишей.
  – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
 И даже несмотря на то, что вся градостроительная диспозиция за эти годы сильно изменилась. На месте бывшей швейной мастерской был отстроен новый универмаг. А памятник Ворошилову был просто перенесён в дальнюю аллею городского парка, поскольку мешал расширению трамвайного пути. В общем, несмотря на все «тернии-преграды», гражданский розыск под» чутким руководством» Феди и Кости очень скоро дал свои результаты. Точнее – два результата. Один результат хороший, другой- не очень.   
Галина Александровна- лекарша (т. е. медработник) по фамилии Щавелёва действительно здесь жила, но съехала уже давно. Толи в Белую Церковь, толи в Белую Глину.   
– Бабуси – склеротички. Толку от них никакого! -подвел краткое «резюме» Костя.    
– Да ты, брат, не отчаивайся! -сказал Федор.   
– Ты с нами на вокзал поедешь?   
– Да. Нет, ребята. Что мне теперь спешить. Здесь покурю. На дивчин побачу. Вон, кваску попью. Спасибо вам.   
– Тебе спасибо! Бывай.   
…Организм Севы, насквозь измученный т. с. «местным нарзаном», был совершенно на пределе. С неимоверным трудом он дошел до лавки, присел. И почти сразу задремал в лучах восходящего солнца.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -.
– Гражданин! Можно ваши документы? - Это молодой сержантик в «мышинном пальто» (милицейская форма того времени) аккуратно расталкивал его в плечо. Нечеловеческими усилиями воли Сева заставил себя сосредоточится.
– Да. пожалуйста. - ответил он и подал сержанту паспорт. Прицепившяся к паспорту «самопальное» удостоверение «Красного следопыта» упало на землю. Милиционер тут же кошачьим движением его подобрал.
– А это что у вас? Как говорится: «Лучшая оборона –  это наступление!»   
– Ой, извините тов. сержант. Я здесь по заданию «Комсомольской правды». Мобилизовала всех, кого можно. Срочно понадобился материал по женщинам - фронтовичкам 45г. Так сказать победительницам. Ночь ехал в общем вагоне, считай не спал. Мне дали в совете ветеранов несколько адресов. Но вот один был в доме, который снесли. А здесь на Октябрьской д. 45. Щавелёва. Проживала, но. вот её уже и нет. Сказанное возымело своё действие, сержантик присел рядом. 
– Да, кажется, была такая. Но ещё до меня. По выражению его лица читалось, что он пытается что-то вспомнить. 
 – А знаете что. - сказал он.   
– Раз она была военнослужащей, то вам лучше обратиться в военкомат. Здесь недалеко, две остановки на трамвае. Я как раз нашему военкому позвоню, а то он терпеть не может посторонних с посторонними вопросами.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
–  А, представители столичной прессы! - пробасил подполковник Тарасенко.
– Прошу, прошу. «Проходите», - сказал он, указывая Севе на стул. 
– Мне Петро, участковый наш звонил. Ну и какая беда у вас? 
– К дню победы готовится крупный радиопроект о судьбе женщин на фронте. Как, где они встретили свой день Победы. Как они шли к этому счастливому мгновению.  (Шпаргалку, написанную Наташей, Сильва, как мы видим, выучил достаточно хорошо). Мне в совете ветеранов дали адреса, но они или неточные, или…
Здесь Сева для большей солидности раскрыл свой корреспондентский блокнот. Ткнул туда карандашом. 
 – Вот, например. Щавелёва Г. А. Проживает по адресу ул. Октябрьская 45. Но оказывается: проживала. Уже куда-то уехала. Но в вашем городе она, наверное, не одна. 
– Так Щавельвская наверное?   
– Да, точно. Щавелевская. - подтвердил Сева.   
 – Так она уехала, уже лет. Несколько. Ну да это не беда. Есть у нас ещё отряд бодреньких бабусек-ягусек. Я вам сейчас надиктую тех, которые пословоохотнее. Уж такие говорливые   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -.
Записав адреса ветеранок, Сева уже поднялся было со стула, но снова «приземлился».
– А. тов. подполковник. Можно я вам раскрою личный секрет одного из наших ветеранов?  Чтобы вы поняли, о ком идет речь. Я вам сейчас покажу его, сделанные здесь, в Чернигове фотографии. Может встречали его по службе.  – Хорошо . - рассмеялся Тарасенко.    
– Если секрет негосударственный. «Однако вы меня заинтриговали!» - сказал он рассматривая фотографии.   
Посмотрев на фотографии, он вдруг поднялся и подошел к двери.   
– Эй, там. Позовите ко мне капитана Кэлниса.    
Вошедший «капитанишка» сухенький, маленький, лысенький, был полная противоположность фактурному, высокому, седовласому Тарасенко.   
– А ну-ка, посмотри. - приказал Тарасенко Кэлнису.   
– Здесь, кажется, наш старый полигон. Интересно, найдешь здесь меня? 
– Да и что тут искать. - ответил Кэлнис. – Вот ты по центру. А с края идут Кузя, Дымов. Сарафанов.
– Вот и на этой фотке Сарафанов. Короче, мы открыли твой секрет тов . корреспондент! - разгоготался Таросенко. – Это ты нам принес привет от Гришки Сарафанова. Ну. И как он там в Москве? Уже, наверное, дети-внуки.   
– Дети есть. Дочка и сын. -ответил Сева. – А внуки.  может быть появятся. Дочку замуж выдает.
– О, молодец. молодец. Так я, наверное, понял его главный секрет. Очень он хотел узнать, как поживает Галочка Щавелевская? Так ведь?
– Так точно, тов. подполковник. Именно так. 
– Ну, так в Белгороде она. Во всяком случае, в позапрошлом году точно, там была.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –––   
…– Шкодный корреспондент какой-то. -сказал Кэлнис, когда Сильва вышел. – И букет от него легкий, в смысле запашок. 
– А что ты хочешь. Столичная богема. - ответил ему Тарасенкои нагнулся, чтобы выдвинуть нижний ящик в тумбе своего стола. – Может и от нас сейчас букетик пойдет. Ты только дверь прикрой.  И он к двум чаркам поставил на стол коньяк 0,25 «Аист», лимончик и рахат-лукум.   
– Что-то воспоминания нахлынули. Галочка эта. К её волшебным ручкам многие тогда клеились.   
 – Ты, например. - неприменул Кэлнис уколоть шпилькой.   
– А что я?  Я уже женатый был тогда. Поматросить. разве что. А что б жить с ней, только Гришка и пожил чуток.   
– Ага, надул ей пузо и аля-уй- люлю!   
– Что ты несешь?! Морда твоя чухонская! - не выдержал, сорвался Тарасенко. 
– Она его сама спроводила. Он же тогда за молодым пополнением на восток поехал, а когда вернулся. Там уже все, место занято. Этот летун, джигит. У них оказывается ещё в Австрии шуры-амуры были. Марат или Мурат. Ты его помнишь?   
 – Ещё как помнишь, хотя. Что теперь. Надышался Маратик свежего воздуха на Новой Землице.  (т. е. испытание на Новой Земле). - ответил Кэлнис.
– У меня товарищ. В госпитали видел его. Совсем, считай, что овощ.    
… А Сарафан после этого пропал. Говорят, что с расстройства в Китай в воен. спецы подался. - вздохнул Келнис.
 – Так не доехал он до Китая. Он же там в Хабаровске. Чувиху вашу из ссыльных встретил. Он, когда туда за пополнением приезжал. Подружился с ней малек. А тут она и говорит ему: «– В тягости я от тебя!» Ну и всё. Он дальше и не поехал. А девчонка родилась беленькая-беленькая. Наверное, кто-то из вашей чухны же постарался. Так она, потом когда времена чуть посвободнее настали, к себе в Эстляндию и ту-ту. а детишек ему оставила. Сказано же: - Лох, он и в Индокитае лох!
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –––   
В этом заезде всё складывалось почти идеально до предпоследнего препятствия. Влад шел 4-м на Индейце, блокируя ближнюю бровку от «оборванцев», которые могли бы рвануть на последней прямой в надежде обойти фаворита т. е. Серегу Кедрова на рыжем Боярине. Но видимо отсутствие должного спортивного накала в какой-то момент сыграла с ним злую шутку. Почувствовав в какую-то секунду, что всадник расслабился, Боярин вдруг перед последним препятствием «кексанул». Сбился с ритма, задел препятствие и, чтобы сохранить равновесие неожиданно повел вправо. В самый раз под голову белетона. Получился завал. Получился «гросс-катастрофф»! Но каким-то чудесным образом под-фаворит т. е. Лёшка Груздев на Джонсоне устоял, и теперь шел вторым, уступая полтора корпуса. О! Ужас. Владу на Индейце. 
А законы тотализаторовской шпаны были. Ох! какими жесткими. Теперь, кровь из носа, первым должен был быть Джонсон под Груздевым. Теперь ему т. е. Владу предстояло исполнить свой «кекс» на последнем препятствии. 
Всё получилось очень даже «натурально», но при этом Влад вылетел из седла.  Должным образом скоординироваться во время падения не получилось. Влад неудачно упал на правое плечо. Там что-то хрустнуло. И он потерял сознание. 
Очнулся он в мед. пункте от запаха «нашатыря».   Александр Владимирович, доктор-ветеринар т. с. «в одном флаконе», сидел у его изголовья. Дядя Миша сидел рядом и «на всяк-случай» прощупывал у Влада колени и голень.   
– Да, нормально всё у него с ногами и с позвоночником. Что ты там, старый, щупаешь. Трещина в ключице вызывает болевые ощущения. Можно подождать, когда сама опухнет-зафиксируется. Но лучше сразу загипсовать. 
– Что с Индейцем?  - спросил Влад.   
 – Индеец первый пришел. -усмехнулся дядь Миш.  – Только вот без седока. 
А затем перешел н цыганский говор.   
– Ах, Ромалы! За общее дело пострадал. Но не беспокойся, братва берет все расходы на себя.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
…Эх, Барыня – речка. Сударыня – речка. Не пойдут дела без вас. Просыпайтесь люди. На сударыне-речке ночью хрустнул снежный наст. Репетиция жен. -хора медработниц в городском Д. К. проходила сегодня с заметным подъёмом. После завтра они должны были открывать праздничный концерт.  Только было категорическое Ц. У.  (т. е.  ценное указание) сверху: -«Хор должен был петь сам, без дирижёра!» поэтому Иван Терентьевич, руководитель хора сидевший в первых рядах, едва сдерживал свои руки. Но, как мог, помогал своей мимикой т. е.  движением лицевых мышц.  И что самое смешное. Сидевший за ним «франтовато-модняче» одетый молодой человек в фирменных темных очках занимался тем же самым. Короче говоря, кривлялся ещё сильнее, чем некоторых девушек в хоре очень смешил.   
Знать пропел скворец, что зиме конец,
И пошёл ледок своим ходом.
Я бегу к реке, я кричу реке.
С ледоходом вас, с ледоходом!
Запевающий в хоре дуэт, классическое сочетание меццо и меццо-сопрано, вполне справлялся с поставленной перед ним задачей. Так оказывается молодой человек и пришел сюда, к полному разочарованию некоторых девушек в хоре, именно ради этого «меццо-сопрано».
– Все девочки, все хорошо! -не удержался и захлопал в ладоши Ив. Тер. ещё до того, как концертмейстер на ф-но исполнит последний аккорд. Вместе с ним и все члены приемной комиссии зааплодировали, а молодой человек в «столичном прикиде» наверное громче всех.
– Ну, а теперь поклон-книксен. И все можете быть свободны. А-а. Галина Александровна! Подойдите пожалуйста к нам на минуточку.
Г. А. подошла, ожидая услышать, как это Ив. Тер. привык делать, все-таки какие-то замечания по её вокалу. Но не похоже! Уж слишком у худ. -рука сегодня довольная физиономия.    
– А это Галочка к вам, корреспондент из Москвы. 
– Разрешите представиться. - сказал Сильва, подымаясь с кресла и снимая очки. – Сева Севостьянов. Спец-кор.  Журнала «Советская женщина». Ив. Тер. раскуривший в этот момент «беломор», чуть дымом непоперхнулся. Ведь у этого столичного пижона в документах было написано совсем другое. Но наверное это такой психологический прием, чтобы лучше расположить к себе. Как говорится: - «Чем грубее лесть, тем глубже она ударяет!» –Ваш дуэт чудо как звучит, такая слаженность! -продолжал «сыпать» Сильва. 
 – Да, да! Я давно об этом говорил. -с энтузиазмом поддержал Ив.Тер.   
– И костюмы у вас. Чувствуется тонкий вкус. Но наверно вам сейчас надо переодеться. Если располагаете временем. Я подожду вас. У кафе «Ландыш». 
– Да. Распологаю.  - улыбнулась в ответ Г. А.   
– Нам же на полдня дали отгул. 
Сева совершенно справедливо решил, что вести интервью на рабочем месте — это совсем уже «по-совковому». Другое дело кафе-ресторация, как в западных фильмах. Он заказал, вернее-принес сам на подносе овощ. - салат и порцию чебурек себе. И фрукт. -салат (т. е.  нарезанный дольками апельсин) и пироженное для дамы. Плюс два стакана слабо алкогольного коктейля.
 Г. А. про себя откровенно потешалась над Сильвой, глядя на то, как он уплетает чебуреки, напроч забыв, зачем он собствено сюда пришел.      
– Сева, а вам сколько лет?  - спросила она.   
–  24-ре. - не прерывая своего занятия, ответил он. 
– Но вы, наверное, недавно в вашем журнале работаете? Сева с трудом оторвался от недоеденного на четверть чебурека, вытер губы салфеткой и распрямился на своем спартанском, «молдежно-кафешеном» стуле.   
– Да, в «Советской женщине» я недавно, а до этого работал в «Пионерской правде».    
 У Сильвы непроизвольно получился весьма двусмысленный каламбур, но Г. А. сумела себя от смеха удержать.   
 – Работал, в частности, в отделе «Красные следопыты». Ветераны там. гражданской отечественной войн. А мне сказали, что вы тоже были на фронте. Догадываюсь.  Наверное, в составе агитбригад? Г. А. только усмехнулась в ответ.
– Ну что вы, Сева, это слишком долгий путь. Нужно стать заслуженной артисткой, чтобы тебя все знали. А я же дурой была с комсомольским запалом. Подделала себе дату рождения. Стала на полтора года старше. Прошла ускоренные курсы мед. сестры. И сразу «из огня в полымя» на передовую. В «главные подползающие», это те медсестры, которые уже в окопах принимают раненых, что мужики-санитары с поля боя подтащили. Ну а в боевой обстановке. там всякое. Бывало. что надо и перевязать, и подтащить. Я ведь сильная, цепкая была. Да и сейчас.
…И она вдруг своей рукой ухватила Севу за запястье и с силой сдавила. Сильва поморщился и свободной рукой постучал по столу.    
– Всё, Галочка, сдаюсь. Ну, вы даете. Сила есть. Да уж. Довелось вам.    
–  А-а. Довелось недолго. Месяца не прошло, как получила легкое ранение. Потом мед. санбат. Сначала лежалая. потом работала. Потом госпиталь. А это уже считай гражданская жизнь. Только в войну люди умирают чаще.   

Она отпили пару глотков из стакана с коктейлем, и что-то поморщилась.   
– В этих молодежных кафешках коктейли совсем, как молочные! Сильве не надо было намекать дважды. Коньяк  0,25 всегда у него был под рукой.  Он подлил «чуток горячительного» себе и даме прямо в стаканы с коктейлем. 
– А вы, молодой человек, весьма предусмотрительны! -похвалила она Севу.
– Прозит! - сказала она и подняла стакан на «австрияко-оккупационный» манер. – Прозит. 
В вечернее время в этом кафе играл ВИА, а днем, если посетителей становилось хотя бы 1/3 столиков мощные звуковые колонки подключали к р/станции «Маяк». И надо же! Именно этот в этот день Ю. Антонов в передаче «Запишите на ваши магнитофоны» запустил в широкий эфир «Для меня нет тебя прекрасней. Несколько пар сразу поднялись.   
– И меня пригласите. - попросила она.   
  – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -  .
Наташа умудрилась подхватить где-то грипп и пару дней протемпературила. На третий день температура спала, но появилась вялость, которая к вечеру только усилилась. Потянуло в сон раньше, чем надо. Балет по телевизору бодрости не прибавлял. Тут ещё дождичек с ветерком в окошко. Бах-бах.   
– Ой, что-то сильно бах-бах!   Она поднялась с дивана и подошла к окну. Свет в комнате не включала, чтобы лучше рассмотреть, «кого там черти принесли». Какая-то темная фигура в плаще с капюшоном, держа палку в левой руке, движением фехтовальщика аккуратно тыкала ею в «деревяшку» оконной рамы, преодолевая таким образом расстояние от забора до хаты. 
 – А кто же это из моих знакомых леворукий?  Да, бродяга какой-то.   
– Кто там?  Чё надо? 
– Наташ. Это я. Влад.
– О, господи! Сам калитку откроешь?    
– Открою.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
   -Зачем ты сюда приехал?  Ты же вроде, как в отъезде. -сразу накинулась она него.   
– Но я же обещал, что долг тебе верну на этой недели. Звонил на работу, сказали, что» тебя до понедельника не будет.   
– Тьфу ты! - раздраженно выдохнула она. – Земля что-ли. перевернулась, если бы ты сегодня не приехал?!
– Да, ладно. Раз приехал, на держи. -и он сделал резкое движение правой рукой под плащ во внутренний карман пиджака. Вдруг лицо его исказила гримаса боли.  Он побледнел и опустился на тумбочку для обуви. 
– Э-э! Ты это чего?  - не на шутку испугалась Наташа, но Влад тут же пришел в себя.    
– Ой, да ерунда. Забылся. Мне гипс положили на правую ключицу. 
– Да ты никак подрался с кем!   
– Хуже. На вольтижировке с лошади полетел. Так и не сдал.      
– Э, голубчик. Ты тогда того, раздевайся. 
– Так я хотел сразу на электричку. обратно. 
– Нет, чтобы ты где-то на улице свалился. Давай снимай свою хламиду. Я помогу. Поаккуратнее.   
Она помогла ему снять плащ, взяла под руку. Проводила к столу, усадила на стул. Сама села на табурет.   
– Располагайся. Чаю попьём. Только закипел.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
 – От Сильвы что-нибудь слышно?    
– Ого! Ещё как слышно. Снова перевода просит. -ответила Наташа, аккуратно укладывая принесенные Владом деньги в шкатулку возле телевизора. 
– Не ошибся ли ты в своих ведениях? И нас сумел убедить. Бедненькая старушка – инвалидка. Только и ждет протянутой руки помощи. Завтра дам ему телеграмму: «– Всё бросай. Возвращайся». А только вот папочке что сказать? И здесь ещё от Мишеньки фокуса можно ждать. 
– Какого фокуса?  -сразу насторожился Влад.    
– А вот не поверил он тебе. Нет, не в то, что ты старший сын не поверил, а то, что ты письмо от А. Г.  по назначению доставишь. Ниночка тут со мной поделилась. Очень он оказывается не любит тех, кто на тотализаторе на конях скачет. В отличии от его друга. Тот большой любитель этих мероприятий. Он, когда вы к ним с Сильвой в Быково приезжали, сразу тебя узнал.    
– О! Чёрт! -вырвалось у Влада и он, забывшись, вдарил ладонью по столу. Не той рукой вдарил, надо было левой. Острая боль снова прострелила его через всё плечо.    
– Но, но. Что ты, успокойся.
Наташа поднялась, подступила сзади к сидящему на стуле Владу и, едва касаясь его плечей, сделала несколько симметричных движений. – Ну есть же на свете дуры, которые ради тебя всё готовы сделать. Вон Ниночка, например пошла на цыганскую на малину в качестве лженевесты. А что ты меня не позвал. Я цыган не боюсь. я бы с ними и выпила бы, и закусила б.   
– Не-е. -покачал головой Влад. – Тебе бы не поверили. Нужна была. - здесь он покрутил свои кофейно-коричневые вихры.   
–  Нужна была белая девушка.   
– Ой, ой! Как у цыган у вас всё так сложно. Короче. Сильва сказал, что каким-то образом разжился её фоткой, так что. После завтра ты вернёшься из стольного града Киева-Чернигова. с фотографией с дарственной надписью.  А на следующий день к А. Г.  придет письмо. Или вот. Уже пришло!    
И здесь Наташа вытащила из-под телевизора конверт и протянула его Владу. Черниговские и московские почтовые штемпеля. Адрес. Ново-Мыльниково ул. Крупская 14 кв5.  Сарофанову А. Г.    
 – Ты что, его из ящика у папы вытащила? Наташа только рассмеялась в ответ.    
– Вообще то письмо пришло к моей подруге в Лылыково. Там кроме её адреса Крупская 4 больше ничего не было. Остальное я написала, немножко переделала. Лылыково на Н. - Мыльниково. Ну а что в письме будет: «- Спасибо, что сынка нашего принял. Я может быть заеду, когда смогу. Мне пиши на до востребоавния». Ну а ты ещё скажешь; что мамуличка замуж засобиралась.    
– Ты письмо это сама напишешь? 
– А-а, ты его сам хочешь написать?  Нет, нежелательно. Лучше, чтобы был женский почерк.  Влад снова нахмурился.   
– Этот дружок у Миши. Он мог меня вчера на ипподроме видеть.  – Ничего страшного. Скажешь прилетел на самолете. Ты же любишь у нас на самолетах летать. И спать ты, наверное, тоже любишь. Давай сейчас ложись, чтоб завтра с первой электричкой.
Она открыла ящик в старом, черном комоде выдала Владу вместо пижамы «нулевую» «спецуху гросс-размера».   
– От предыдущего квартиранта осталась. Здоровенный мужик был, наверное. 
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
– А ты это себе как-то по-другому представлял? У тебя же уже есть родня. Папа, братик. Невеста даже какое-то время была. На фига тебе ещё и мамочка, которая поведет себя неизвестно как. - сказала Наташа, разбирая постель.   
– Ты, травмированный, ложись на кровать. Я уж на диване как-нибудь. Давай дрыхни, а мне ещё дописать задание надо. Я же это. Юр. -заочница, бывшая наводчица.   
 – Да ты и стихи, наверное, пишешь?  - пробурчал Влад засыпая. – Ага. Особенно про безответную любовь, очень здорово получается.   
Минут сорок она ещё что-то писала под тихо льющуюся из телевизора музыку Чайковского. Потом сняла халат и легла рядом с Владом.   
– Но ты. Лежи не шевелись. Ты же загипсованный.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
Телеграмма с очень кратким содержанием: - «Работу прекращай возвращайся», в гостиницу «Салют» на имя Севастьянова С. была получена утром. Сдающая смену коридорная подсунула её под дверь № 23.
А Сильва в это утро проснулся в ванной, квартиры Г. А., где ему для мягкости была подстелена офицерская шинель без погон и пахнущая её духами подушка с дивана. И это за все его старания! 
Она его после «Ландыша» ещё «припахала» в овощном отделе. Всучила ему авоську с «борщ-набором». Там капуста, свекла, морковка и т. д.  Он не удержался и в» вин-отделе» приобрел «Красное Игристое». 
– Вы что? С ума сошли?! Немедленно заверните это в газету. Если встретим соседей, вы мой родственник Эдик из Армавира. Дальше у неё в квартире всё шло прекрасно. Она даже включила радиолу, и они на приглушенном звуке «протанговали» под «Восточную песню» Абадзинского.
И вот посреди банкета в дверь стучит какой-то сопливый шкет и её зовут к телефону. Дальше Г. А.  возврщается с ведьминым блеском в глазах и молча выталкивает его в ванную: «– Всё! Спать!  Отбой!»
– А всё равно вчера плюсов было больше, чем минусов! -подбодрил он сам себя, вылезая из ванны. Как он вчера удачно «стибрил» фотографию Г. А.  с доски почета в Д. К.  заменив её на очень похожую фотку-открытку, приобретенную им в ближайшем киоске «Союзпечати». Он с превеликой нежностью засунул её в карман-планшет, который Натали самолично вшила ему в жилетку. В планшете ещё были армейские сарофановские фотки, которые он показывал Ив. Тер. Он, как «красный- следак» очень интересовался некой»санитаркой Галей из 245-го полка, которая в Австрии в мед. сан. бате вылечивала раненных. Просто прикосновением рук!»   
– Так это же наша Гал. Алекс! - чуть не подпрыгнул на стуле Ив. Тер.    
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –––   
– Надо обязательно брюки погладить! 
Вчера же днем, когда он вышел из Д. К. уже после разговора с Ив. Тер, он вдруг с удивлением заметил, что у него дрожат руки. – Нервы, нервы. Ну что здесь такого?  Ну, познакомишься. Ну, проинтервьюируешь. А больше ничего и не понадобится! Да, пускай дальше Влад.   
Он прошелся по улицам, дошел до гостиницы. Рядом с ней был кафе-ресторан.    
– О! Что надо. Пиво пенное по утрам какую хоть дрожь сымает!  Он зашел в «кафушку», взял бутылочку холодного «жигулевского» и прошелся с ней за столик. Музыканты местного оркестра как раз налаживали новую звуко-аппаратуру для вечернего выступления.   
– Шляпы. Сапожники! -подумал он, смакуя пивцо. Но потом не удержался и помог отрегулировать им звук на колонках.   
– Ого! Да ты, дружище, видать в этом дока. Откуда ты? 
– Да я-то. проездом. Из Москвы. Там в ансамбле заводском играю.   
 – Да ну! Бас-гитару потянешь? «Только взял боец трехрядку». Как там в старых стихах. Сильва вмиг взлетел на эстраду и выдал им что-то из Сьюзи Кватро из «Неза-Рока».   
—Приходи завтра в пол 12-го. Мы с шефом всё утрясем. В час здесь будет комсомольская тусовка. Если все нормально, останешься и на вечер. За первый день получишь наличкой. Ну, а там. Посмотрим.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -.
Так-с. Записочка на столе, подпирающая вазу с букетом «стекло-дувных» цветов.   
– Завтрак в холодильнике. Буду в 10 часов.   
Ну в 10-ть, так в10-ть. Спешить ему пока некуда. Умял пару бутербродов с колбасой – сыром. Подогрел себе чай. Растянулся на диване под телевизором. Что там сегодня?  «Следствие ведут знатоки» Дело №3. Побег.   
Однако в 10. 00 Г. А.  не пришла. Сильва порылся в прихожей в поисках ключа. Что же это она его не оставила?  10. 25.  Он вышел на балкон. Третий этаж. Да уж, высота! Раскидистый клен верхушкой в» аккурат» с перилами балкона.  Нет, нет! Слишком небезопасно. А вот если перебраться на балкон 2-го этажа?  Можно же скрутить бельевую веревку вдвойне. Связать морским узлом накинуть петлю на штырь. Считай, что верека в «четырне»! Точно выдержит. Сильва подождал ещё пару минут. и принялся за работу.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
В 12. 45 он как штык был на месте чуть прихрамывая с надорванным рукавом на куртке и с заметным следом от зелени на правой штанине.
 – О! Сева, молодцом. Ой, а что это у тебя?    
– Да. Какой-то велосипедист ненормальный. Ба-бах в меня. И в кусты.    
–  А-а. А играть то сможешь? 
– Ха! Ещё как смогу! 
– Так давай, братело. Любовь-комсомол-весна знаешь?  Ну, поехали. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -  .
Комсомольская тусовка закончилась в 18.00. Музыкантов тут же «от пуза» за столиками и накормили. Дали по 5-ть рублей на «мелкие расходы»   
– Так! -скомандовал Борис. Тот самый кудлатый клавишник, с которым Сильва вчера налаживал аппаратуру. 
– Всем отдых до 20.00 Только, пожалуйста, без выпивки. Играть. Я не знаю сколько придется. 
– О, нормалёк. - сказал Сева.
– Я пойду в «Салюте» часок подремаю.   
– Ого! Ты неужели там живешь?   
– Да, так. Получилось на пару дней. А потом. не знаю.   
– Ну ладно. Потом что-нибудь придумаем. - пообещал Борис. 
– Ты же уже, наверное, в курсе. У нас «басист» и солистка на юга сбежали.  Сказали, что на месяц.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
-Ну, если хоть на месяц, и то неплохо! -рассуждал вслух Сильва, подымаясь по гостиничной лестнице. Тем более, что, придя в номер он обнаружил телеграмму от Натали. Ха-ха. Так значит он теперь свободен, как муха в полете!   
– А вот сарафановские фотки?  Влад же просил их вернуть. как можно скорее.   – Да что тут думать?  Запечатать их и отправить в Лыково на Крупскую 4-ре.   Заодно вложить туда фотку Г. А., самым бессовестным образом похищенную им с доски почета. И письмо А. Г. Слава Богу, не пригодилось! Он быстро спустился вниз на «рецепшен». Приобрел там конверт.   
– Так-с. Где там моя жилеточка с потайным карманчиком.  Вот сарафановские фотки. Вот фотка Галиночки-лапочки.    
– Здрасте! А письмо сарафановское где? Неужели выпало, когда я по балконам, по деревьям сигал?  Да ну, и черт с ним!   
 Он теперь этим делом ни под каким соусом заниматься не будет. А фотки можно и завтра утром отправить. Поспать бы сейчас. Он, не раздеваясь, прилег на неразобранную кровать и почти сразу впал в дрему   Сладостную дрему. Во сне ему пригрезилась юная солисточка из «Пиратов», т. е.  так назывался их ВИА. Такая тоненькая, а бюстик у неё о-го-го.   
Потом он совсем забылся. Но услышал, как пришел его сосед по номеру. Лет 35-ти, прибывший сюда по какому-то военно-железно дорожному «криминалу». Былослышно, как он присел, прошуршал газетой. Делал он все это очень тихо, явно не желая его будит. Через какое-то время он вышел и, уже закрыл за собой дверь, сделал ключом оборот в замке. Как вдруг его у двери перехватила какая-то «дамочка», и они стали что-то выяснять. Хоть и приглушенными голосами, но явно на «повышенных тонах». Замок в двери сделал оборот назад. 
– Ну, вот сами видите. «Он спит», - звенящим шёпотом сказал воен. Юра.  Дамочка тихонько подошла, также тихо присела на кровать воен. Юра. Вздохнула. Поднялась и подошла к изголовью. К тому краю кровати, который упирался в тумбочку.  Вот что-то взяла с тумбочки и «зашуршала» чем-то. Да это же телеграмма от Натали. Ну и наглость! Шарятся тут всякие по моей корреспонденции. Неизвестная снова вздохнула, присев на кровать. И вдруг «всхлипнула». Все ясно! Это коридорная, которая позавчера подкормила его яичницей «в кредит» (у него тогда мелочи не было), пришла т. с. «за должным».   
 –  Господи! Из-за какого-то рванного рубля столько слез. Черт! Придется все же пятерочку разменять. -подумал Сильва и начал медленно от стены поворачиваться.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -.
Но это была не коридорная. Перед ним сидела плачущая Гал. Алекс.   
– Сева! Что же вы не сказали мне, что вы сын Андрея Георгиевича?! Это была катастрофа! Это было «ядерно –  атомное бедствие»! Тётенька каким-то образом добралась до письма. Он поставил локти на колени, склонил голову, закрыв лицо руками. Впору было самому разрыдаться. – Только почему он в письме называет вас Володей? 
– Так это. - здесь Сильва «всплеснул» вверх руками, будто статую из воздуха вылепливая. – Так официально я Володя. А Сева это приклеилось от клички Сильва, за любовь к музыке.   
– Но я не пойму. Почему А. Г. ничего мне не рассказывал о том. что у него уже есть сын?   
– Да кто же, Галочка, такими вещами да хвастается! Очевидно, что Сильва снова почувствовал себя, что называется в «своей тарелки».
– Вы, душа моя, воды выпейте. Успокойтесь. Сильва подошел к тумбочке с графином. Налил для нежданной гостьи стакан воды.  Как раз вовремя пришла на ум история-быль, приключившаяся с его дружбаном-одноклассником. (Правда того звали Валера. Но это сейчас неважно).   
– И вообще. Я же приемный сын. Появился у Сарафановых, когда мне 10 лет было. Родители погибли. в экспедиции в Нагорном Бадахшане. при трагических, невыясненных обстоятедьтствах. Дед Ваня, весь порубленный с гражданской привез меня из Уральска: «–Возьми. -говорит. –Племяничек Вовку-внучка. Так вот.»   
– Так ты, Сева, у Сарафановых старший сын получается?    
– Да, так. Старший.   
– А у мня тоже доченька. В прошлом году 20-ть лет. Да. но почему он уверен, что вы его и мой сын?    
– Ну то, что я его сын. Это понятно. Как-то этим хвастаться не очень. Но он меня больше родных деток любит. А почему ваш. Так это. Тоже как-то на людей наговаривать не очень. Но с мамочкой нашей у него что-то не сложилось. Так не сложилось, что он о ней и вспоминать не хочет. Ну вот он и представил себе, что эти двое деток не от любимой женщины. А я от любимой! Т. е. от вас!  (Как сказал «старик» Наполеон: – Отступать, братцы, нам некуда! Позади село. Ватерлоо!)    
– Но он зовет меня к себе. Я просто не знаю, как помягче спросить. На сколько Адр. Григ. В этой просьбе адеокватен? 
– Ох, Галочка. Здесь он адеокватен на все 100 проц. Так получилось, что дочка из родного гнезда замуж вылетает. Младшенького в армию вот-вот заберут. (хорошо бы в мор-флот!). А я ж. Видите, мотаюсь туда-сюда. 
– Но ты все-таки плохой мальчишка! Хотел уехать, не показав мне письма!   Когда она злилась, она сразу переходила на «ты». 
– Кто?  Я?  Ха-ха. Да я теперь месяц отсюда не уеду. В смысле. Я вчера подумал, что был не очень подходящий случай. А так вообще хотел. очень хотел. Так вы же теперь и сами можете запросто ему письмо написать Адрес?  Пожалуйста г. Москва Лылыкова ул. Крупская 4 Сарафанову А. Г. Да! Так вы можете и телефонный номер вашей любезной соседушки обозначить.    
– А он точно мне позвонит? 
– Галинна Александровна! Да какие могут быть сомнения! Только, Галочка, когда письмо писать будете не называйте меня Сильвой или Севой, он этого терпеть не может. Влад и все тут. И ещё, Галочка, личная просьба. Здесь он подхалимно чмокнул её ручку. 
– Я же в Москве на заочном учусь. Папа на этот счет очень переживает. А в этом городе. так получилось. Что мы теперь с вами оба товарищи по счатью. или несчастью. Я здесь встретил одноклассницу, с которой очень дружил. Не знаю, что получится. Но я, наверное, задержусь здесь на неделю. на две. Но вы А. Г. об этом ни гу-гу. Мол, приехал наш сынуля, письмо мне передал. И обратно домой со всех ног, на учебу. Г. А.  только головой покачала. – Ах, Сева. Какой же вы все-таки легкомысленный, необязательный. молодой человек.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -.
Когда она ушла, Сильва взял обрывок газеты и вытеру себя пот со лба. 
– Надо же так. Бабуся, где письмо нашла?  Точно не под березой, где на неё со второго этажа прыгал. Ну. да. Точно вчера, когда со стула жилетку в шкаф перевешивала. Жди теперь от Натали подзатыльник теперь не один. Лучше ей пока на глаза и не поподаться. Так я и не попадусь. Ха-ха. Они в конце концов эту кашу сами заворили. Но фотки нужно утром сразу отослать и «с плеч долой». И телеграмку: -«Адресант письмо получил».
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
-Так ты в кино на это «Ватерло» ходила?  Ну и как оно тебе? Мы с Мишей как-то собирались, но у него что-то голова после смены разболелась.    
– Ой! Мало что потеряли. - отвела Наташа, вставляя последнюю шпильку в прическу Нины. – Как в том анекдоте: « Сидят две мыши, кинопленку грызут. И говорит одна: – А сценарий то получше был: - не так изжога донимала!». Я вот про это время «Ярмарку тщеславия», сто лет назад написанную читала. В 100 раз интереснее.
– О, смотри! -сказала она, поворачиваясь к окну.
– Влад вернулся. Страдалец наш. 
 – А что это он страдалец?  -усмехнулась Нина.  – Так страдает по одной «мамзель». По блондинке. Нина только рассмеялась в ответ.
– Смотри, они скоро подъедут.  (т. е.  подъедут Миша и Толик). -сказала Нина.    
– Так я «всегда-готов!». Эй, молодой человек! - окликнула она Влада через «форту». 
– С приездом вас, юный спортсмен! Влад заулыбался, увидев в окне Наташу. Увидев выходящую из дверей Нину: заулыбался ещё больше.   
– Всем физкульт-салют! Добрый день. девушки.
– Ага-ага. Тискай её посильнее, сестрицу то свою. Может уже час разлуки пробил».   –  очень хотелось Наташе что-то такое выкрикнуть, но сдержалась.    
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
-Как съездил? - спросили Нина, когда они подымались по лестнице.      
– Да нормально. Руку только ушиб. 
– Ой! Что это у тебя?   
– Да. Гипса наложили немножко.   
– Бедненький! Дались тебе эти лошади. Ты же жонглер неплохой!     Влад только вздохнул в ответ. 
– Как мама?  Видел ты её? – Да, конечно, видел. Все хорошо у неё. По-моему, замуж собирается. за папу. А. Г. ещё до этого увидевший Влада, когда он приветствовал девушек, не выдержал и раскрыл дверь навстречу.
– А, сынуля! Иди быстрее ко мне, дай я тебя обниму!    
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
– Ну, проходи, присаживайся!  Рассказывай все. Что мама сказала? 
– Так очень обрадовалась, что вы все приняли меня. И письму очень обрадовалась, хотела прям ответ сразу. Так я говорю: «– Давай, мама, я ответ папе твой и отвезу.» Так нет. Говорит: «– Сынок, извини, это с папулей наши дела. Сама отправлю». И ни за что не хотела свою фотографию давать. Но ты уж, папа, меня строго не ругай. Я уж какая была фотографию раздобыл. Радости А. Г. казалось, не было предела. Слезы выступили на глазах, голова закружилась. И ему стоило немалых усилий «поймать фокус» на фотографии Г. А.   
– Ведь совсем не изменилась, смотри, сынок! Правда.    
– Да, па-а. Мне крюк пришлось сделать. Надумала мамочка в Белгород переезжать. Уже квартиру считай, что там присмотрела. 
– В Белгороде. Ну это же замечательно, совсем рядом с Москвой!  И в этот самый момент под окнами раздался звук автомобильного клаксона. Нина со словами: «-Ну, я поехала!», как метеор пролетела них к двери с большой сумкой в руках.   
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
Она также быстро спустилась с лестницы, вышла из подъезда, и дальше хотела продолжить в том же темпе, но её окликнула Наташа у своей калитки. 
– Нин! Вы уже едете? За меня скажешь?
– Скажешь! - Нина усмехнулась и кивнула.   
– Скажу, конечно.
В ожидании Нины Михаил и Толик вышли из голубого «407-го» и, дабы время зря не тратить, Толик занялся разминкой затекших за баранкой рук. 
– Привет, мальчики. -сказала Нина, подставляя щеку для поцелуя.   
– Наташа спрашивает. Не довезете ли вы её до Броницы? Это же, как по пути.
– О! Здрасте! - «возмутился» Михаил. – А что же это она вдалеке стоит?  Наташа! Так идите же к нам. – Довезем же?  -развернулся он к Толику.
 – Ещё как довезем! -с энтузиазмом ответил Толик.
– А это кто нам из окна машет?  Не иначе папаша ваш? 
– О, и Влад с ним рядом. Что, уже приехал? - спросил Михаил.   
– Толям, неудобно как-то. Будто и правду невесту украли.     («Кореша-летуны» дружно поддержали их поездку с целью «кражи невесты». Двое сменьщиков согласились их сменить, хоть это строго запрещалось, пораньше.) 
– Надо бы зайти, проведать.    
– Так зайдем. -ответил Толик, с интересом разглядывая Наташину фигурку.   
– Так Влад от мамы привез привет? - спросил Миша.    
– Да, огромный привет. И фотографию. Папочка на десятом небе.
– И что, красивая у него мама?  -«спросила» Наташа.
– Да. можно сказать. Только, судя по платью, фотография  «нескольколетняя».    
– Ну, вот. - засмеялся Толик. – А то Миша боялся, что он папе Мордюк-башка из «Советского Экрана» притащит! (Т. е.  фотографию актрисы Н. Мордюковой).   
– Не болтай ерунды всякой!
– А то народ и правду поверит, - сказал Михаил.
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
Мужчины обменялись рукопожатиями. Михаил даже хотел было обнять Влада.
– Ой! Осторожнее, —сказала Нина.  – У него гипс на ключице. - сказала и тут же пожалела.
– Что, сынок! У тебя гипс?  Как это ты. где?   
– Ну что вы так разволновались, Андрей. Георгиевич! -успокаивал его Толик. – Чемпионами за просто так не становятся!   
– Тогда что ж. - со вздохом сказал А. Г.  – Давайте, друзья мои за стол. Выпьем хоть по рюмке вина. Жаль, Толик, тебе нельзя. Ты за рулем. А я давно хотел так с тобой посидеть.
– Ох, Андр. Георг. Свадьба будет, ещё как посидим.!
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
Сильва был шикарно-элегантен в белом с блёсками эстрадном пиджаке, черных, замшевых брюках, в голубой рубашке, и в тон ей сине-бордовой бабочке.    
И, как прострелянное сердце, на этом светлом фоне рубиновым перламутром колоритно отливалась его бас-гитара. В «страшно-зарубежной» песни «Манчестер - Ливерпуль» бас-партия была несложная, но выдающиеся. В том смысле, что можно было выставиться чуть вперед на сцене, поближе к Эллочке – солистки. Вот она глубоко вздохнула под первые, вступительные аккорды.   «– С таким выражением лица балерины наверное выходя исполнять «Умирающего лебедя!». - «хихикнул» про себя Сева.   
Манчестер и Ливерпуль под звездами в ночи лежит мой путь.
Но только серой полосой туман накрыл сплошной волной.
Птицей я к тебе лечу и твои плечи так обнять хочу.
Но это лишь от паровоза дым, его унёс ветра порыв.
Но память она смолою застрявшая в длинных волосах.
Прощенье везу к тебе я. Прощенье в задымленных слезах.
Легкие, приглушенные аплодисменты. «Для ресторации это, считай, что овации!» Можно было пойти покурить, тем более что Эллочка ему на сей предмет подмигнула. Она просто обожала его. Ведь из него, как из бездонного» рога изобилия» сыпались самые разнообразные анекдоты. А этот замечательный текс к «Манчестеру». Сильва самым бессовестным образом» стибрил» его у одной заводской поэтессы. В многотиражку его на 8-е Марта почему-тот не пропустили. Ну, а здесь, но очень пригодился! Но что это?! Сильва вдруг скривился, как от зубной боли, и повел себя совсем не так, как она ожидала.   
– Эллочка-лапочка! С меня шампусик, но возьми пожалуйста мой пиджачишка. А я тут. Родня там у меня объявилась. Неудобно будет, если не подойду. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -   
– Добрый вечер, Галина Александровна. Очень рад вас здесь увидеть!   
– Добрый вечер, Сева. А это детки мои, —сказала она, указывая на молодую пару. 
– Оленька-дочура. Альберт- племянник.
– Очень приятно. - кивнула Оленька своей пепельного цвета шевелюрой.   
– Очень приятно! -пожал своей «лапищей» племянничек. (В «баскет» бы ему).  – Если можете, Сева, присядьте к нам на минуточку. Это сын А. Г. -повернулась она к дочке.   
– Я тебе про него рассакзывала.   
– Да, да. Я помню. -отозвалась дочура.
Клавишник Игорь очень любил вовремя перекура (поскольку не курил) сам повокалировать своим хрипловатым баритоном. Француский знал так себе. но этого было вполне достаточно для репертуара под франс-шансон. Леха-ударник ему помогал. Выходил из-за барабанов и брал банджо.    . Игорь немного посолировал на ионике, а потом запел очень популярный в то время «Парижский вальс» Ива Монтана. .
—Ой. детки! Пойдите потанцуйте. -приказала она своим т. с.  воспитанникам.   Альберт и Оля пожелания «маман» выполнили без задержки. 
 – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –––    
 —Не могу вам комплемент не отпустить. Вы сегодня на сцене просто прекрасны.  Один бокал вам не помешает. Ваше любимое, розовое шампанское. Давайте за ваши успехи!  – Мерси. Спасибо. 
 – Берите конфеты. - пододвинула она к нему коробку трюфелей «мокко». Сева украдкой посмотрел на своего рок-босса, затем перевёл свой взгляд на танцующих Ольгу и Альберта. Ясень пень, долговязый Альбаерт в вальс-танце полный лох. А вот Оленька. Сама квадратно-мускулистая, но» при формах» и движения при этом легки и грациозны. Энергично пробует руководить своим партнером. Длинные пепельные волосы, скорее всего натуральные. В отличии от «маман». У той рыже-малиновые. – Дочура мечтала о балете. - сказала Г. А., уловив его заинтересованный взгляд.  – Но боженька одарил её широкой косточкой не в маму. Но балет ей все же позже пригодился. Прыгала на сцене со шпагой наголо. Фехтовальщиа. А упрямая какая! Учиться не захотела, пошла работать. Проводница – перелетная птица. Сильва вдруг помрачнел. Мускулисто-квадратная фигура, но движения мягкие, кошачьи. Очень напоминает ему фигуру, которую он где-то недавно видел. Более того, вез на своём «мотоке. С усилием, упираясь в руль. Да ну, быть этого не может! А почему не может? А. Г. сказала, что в прошлом году ей было 20-ть. Он помрачнел ещё больше, когда краем глаза заметил, что на эстраде Эллочка подошла к Игорьку, и склонившись, что-то поговорила ему в ухо. О чем там они интересно шепчутся?   
–  А это, как я поняла, и есть ваша одноклассница?  -спросила Г. А., указывая при этом на Эллочку «сколом» откушенной трюфели.   
– Неплохой голос у девочки. Вполне могла вписаться в наш хор. А стихи. «Под звездами в ночи лежит мой путь.» Я их где-то раньше слышала.   
– Да это я вам их читал. Перед тем, как сигануть с 3-го этажа.   
– Да у вас, Сева, масса талантов! Но талант коверного клоуна-акробата перевешивает все остальные…А я вас только похвалить хотела. Вы же.  несмотря на всю свою занятность, сумели в Москву туда-сюда быстро съездить. Андр, Георг. очень обрадовался моей фотографии, которую вы ему лично вручили. Хвалил вас: – «Какой у нас сынок хороший!» Сильва, не зная, что ему ответить, просто подлил себе ещё вина.
– Хотите выпить за папочку и все его сыновей-дочек?  Пожалуй, я поддержу. И сделав глоток из бокала она поставила его на место, и буквально «просверлила» Севу своими карими глазами.
 – Кстати, скажите сразу. Сколько их у него, сыновей?  Я надеюсь, чуть поменьше, чем у лейтенанта Шмидта. Сильва заерзал на стуле.   
– Знаете, Галочка, мне пора. У нас начальство ох, как не любит опоздавших!  И как по заказу Игорь на ионике проиграл сигнал «Пионерская зорька», что обозначало- срочный сбор всем!    
– Погодите чуть. - сказала она и с силой сжала ему предплечье.
–  На этих выходных в Д. К. Подмосковья местный симфонический оркестр Моцарта будет играть. А. Г. пригласил меня. Может вместе поедем?
– Галина Александровна! - выдохнул из себя Сильва. – Давайте так. Я вам во всем честно признаюсь, только не сейчас! – После завтра в среду я выезжаю. Чтобы, как штык, в 9-ть были на вокзале. Часик в кафе посидим, кофею откушаем. 
– Да, да. Конечно, я буду.   
-Когда он проходил мимо Игоря в их «закулисье», тот в нетерпении махнул ему рукой.   
– Быстро допивай свой кофе! Работёнка подвалила.   Кофе совсем остыл, и он выпил его почти залпом, после чего стал одевать поданный Эллочкой пиджак.   
– А что к тебе эта рыжая, хромая кобыла прицепилась?  - спросила она    
– Хромая?  -«удивился» Сильва.   
– А я что-то и не заметил.    
– Да знаю я её. Она массажистка. Деда моего после инсульта подымала. Всегда к нам с палочкой приходила.   
– Так, ребята, хватит болтать! -ворвался в» подсобку» Игорь.   
– «Шашлыки» что-нибудь кавказское заказали. Четвертной положили. Сева! Сядешь за барабаны, у тебя» кавказская» дробь лучше получается. Лёня, ты на бас-гитару, там все легонько. Да Сева! Ты и соло будешь тянуть. Песня то мужская. Эллочка на подпев. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – ––– 
—А сейчас для наших дорогих гостей с юга. Песня из к/ф «Старый кинжал». Сева глубоко вздохнул, выдал вступительную дробь и запел.
По горным дорогам, по горным дорогам ручей устремился к ручью.
По горным дорогам, по горным дорогам веду я машину свою.
После первого куплета он не без удивления заметил, что вместе с кавказцами, и довольно неплохо, и Альберт выворачивал свои танцевальные «па». 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -     .   
– Так прямиком в Москау, завтра уже будете там!   
– Нет, Сева. Я ещё в Курске к подруге на денек загляну. А уж после завтра на «соловье».   
– Ах, соловей мой, соловей. -  начал было напеветь Сильва.  – А Гал. Алекс., давайте я за вещичками в камер-хранения. Через 20 минут поезд.
– Так он опаздывает. Ну сходи, раз тебе так не сидится, и можешь быть свободен. – Да ну, что вы. Я вас провожу.    Сказать, по правде, Сильве теперь, когда отпала необходимость врать и изворачиваться, с Г. А. находиться стало не так интересно, как раньше. Поклажа у Г. А. была совсем легкой, поэтому он вернулся, держа в одной руке её сумку, а в другой мороженное. Брикет пломбира для себя и эскимо для Г. А.   
 – Ох, Сева, спасибо. Только у меня зуб разболелся, придется вам одному все съесть. Сильва разочаровано вздохнул, мол «что поделаешь» и принялся уплетать лакомство. 
– Что же вы, молодежь нынешняя, такие хлипкие. У меня был знакомый так он каким-то образом задержался в холодильной камере на хладокомбинате. Так его в пять часов закрыли, а открыли только в 7 часов утра. Так он бегал всё это время, чтоб не замерзнуть, туши с места на место перевешивал. А вам то с Владом, что тогда такого выпало? Ну, походили бы несколько часов по улицам.
– Сам не пойму, как это получилось. - ответил Сильва. 
– Влад, наверное, у цыган гипнозу научился. Вот повстречался ему Г. А., который мечтал встретить своего старшего сына. А он мечтал встретить папу. Да он вообще, экстрасенс. Вот же почувствовал, что вы сейчас одна. Что вам, может быть одной некомфортно.    
– Ладно, ладно. Благотворители, ремня бы вам хорошего, армейского.    
Но она недолго хмурилась. Минуты через две она вдруг рассмеялась. 
– Ой, Сева, простите меня. Не удивляйтесь. Просто вспомнилось. А чтобы вы не скучали, вам вопрос. Сколько времени Ассоль ждала своих «Алых парусов»?   
– Ха-ха, вопрос. Это мы сейчас подсчитаем. - ответил Сильва.    
– Этак в лет в 5-ть 6-ть ей какой-то дед сказку рассказал. А в лет 16-17-ть за ней кораблик, да и приплыл. Так лет 10-ть.   
– Ну вот. А мне пришлось ждать всего лишь двое суток.    
– Какие двое суток?  -не понял Сильва.   
– Видите ли, Сева. В Чернигове после вашего визита в военкомат, подполковник Тарасенко сразу дозвонился до нашего Д. К.  У нас репетиция только что закончилась. Он рассказал мне о вас. И ещё сказал, что: - «Я уверен, что он и к тебе заглянет». Так что у меня уже заранее был такой интерес и к вам, и к содержимому вашего планшета. Что я не сдержалась.    
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – - 
– Куда же это папочка запропостился?  Форточка открыта, значит у кого-то в гостях.
Влад не стал топтаться в подъезде. Вышел на улицу, присел под раскидистой березой на лавку. Он достал было за пачку «стевардес», но вспомнив, что обещал А. Г. бросить курить, положил её в карман обратно.    
– Ну, вот. Ещё не приехала, и неизвестно приедет ли, а уже воспитывает! -усмехнулся он про себя. Позавчера папуля чуть ли не с кулаками налетел на него, когда он попробовал дома закурить.
– Ты что делаешь?! Ведь мама терпеть не может курящих!    Из-за угла дома послышались знакомые шаги, и ещё более знакомое намурлыкивание «Фаникулёра».   
– Фени-фени-куля. Тра-ля-ля. И он с удивлением увидел Сарафанова-ст. в спортивном костюме и с полотенцем через плечо.   
– Здравствуй, сынок! - обнял он его. 
– А я, вот видишь, искупался в нашем карьере.   
 – Да там же не разрешают!   
 – А, ерунда. Пацаны купаются, а я все же вырос возле речки. Знаешь, как я там с обрыва в воронку нырял! Ну, пойдем. Поужинаем мож чего. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
– Давно меня ждёшь?  – Нет. может минут 5-ть.    – Погоди! - вдруг остановился А. Г.  у почтовых ящиков, у входа в подъезд.
 – Кажется письмо. Наверное, от Г. А. Посмотри, а то я очки не взял. 
– Нет. -ответил Влад, разглядывая конверт.   
– Это от Васьки из Мурманска. Когда они вошли в квартиру, А. Г. сразу же пошел в ванную «чуть обмыться, а то вода там чуть болотцем припахивала».
 – А ты читай. Я здесь услышу.
–  «Здравствуйте, мои дорогие!». - начал читать Влад.  – «Уменя все хорошо. Устроился в порту матросом на буксир. Получил первый аванс. Купил себе хороший свитер, без него здесь никуда. Ребята в команде хорошие.» О! Наташа, привет! -прервал он вдруг свое чтенье.
– Андр. «Геор.!» - громко сказала Наташа. – Я вам молоко ваше принесла. Я вам его уже прокипятила.   
– Спасибо, Наташа! - прокричал А. Г. из ванной.   
– Присаживайся… Сейчас чаю попьём. Костик вона письмо прислал.    
– О, хорошо! -громко ответила Наташа, о потом тихо сказала для Влада…   
– Завтра она на «соловье» приезжает, купишь для неё ромашек, чтобы тебя узнали. Пятый вагон.    
– И что, я пойду встречать?  -спросил несколько «ошандорашенный» Влад.   – Может вместе пойдем?   
– Что?! -буквально прорычала на него Наталья.    
– Запомни раз и навсегда. Меня в этой истории нет, и никогда не было!  Она даже очень агрессивно замахнулась на него, но потом «смягчила» удар и просто потрепала его кудри. Затем погладила ушибленную ключицу.    
– Что, болит ещё? 
– Нет, все нормально. Так, иногда.
– А что ты испугался? Не страшнее, чем на последнем препятствии лошадь завалить.   
 – Что?! -Влад чуть с табуретки не подпрыгнул.  – Кто тебе сказал эту ерунду?
– Ладно, успокойся. Ерунда, так ерунда.   
—Ан. Геор.! - снова громко прокричала она. – Вы меня извините. Но у меня там подруга, вместе реферат пишем. Я пойду.
—Хорошо, Наташа. Спасибо.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –

– Ну, ты сынок, что приуныл? Что дивчина сбежала, так это горе-не беда. не унывай.  Что, там Васёк написал, читай. Да, брат! У нас же сегодня будет время. Я тебе вступление к своей кантате наиграю.    Влад скривился, как от зубной боли. Благо растирающий полотенцем свою, более чем скромную шевелюру А. Г., в этот момент ничего не видел. 
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –

– «Поезд Курс-Москва прибывает на 3-й путь. Платформа № 2.»
 Про ромашки Влад вспомнил в последний момент. У «бабусек» перед вокзалом их не оказалось. Купил три скромные белые розочки. Так спешил, что на выходе на платформу задел какую-то светловолосую «мамзель» в ж/д –  форме.   
– Ой, девушка. Извините! -. чуть раскланился он.    
– Да, ничего. - ответила та и улыбнулась.
Получилось так, что, идя куда-то по своим делам, она шла вслед за ним.   
– Извините. - сказала вдруг она.    
– А вы, наверное, 5-тый вагон встречаете?   
– Да, пятый. - ответил Влад – А чему здесь удивляться?  Эти же - дешники, они здесь каждый день бдят. Не то что: где-какой вагон. Где местная собака пробежит. уже, наверное, знают. 
– А, извините. Вас, кажется, Влад зовут. 

– Да, Влад. -ответил он и стал внимательно вглядываться в лицо девушки, стараясь вспомнить. Где он  с ней раньше мог познакомиться. Но уже своим следующим вопросом обладательница пепельных волос ввела его в полный ступор. 
– Вы, наверное, Галину Александровну встречаете?  А я дочь её. Оля.