Нарды

Мне было примерно лет  восемь-девять, когда я впервые увидела нарды у моего дяди Володи. Это была старая шахматная доска. Но вместо  фигур в ней были белые пластиковые вкладыши с полукруглыми вырезами,  кубики с  точечками и  кругляши, похожие на шашки. К дяде пришёл его старый друг, и они довольно долго играли в эту игру. По всему было  понятно, что игра им нравилась. Они кидали кубики,  выкрикивали какие-то непонятные слова и посмеивались. Бывало,  выкрикивали  слово   «марс». Но я была ребёнком и  игра мне была непонятна и неинтересна.

А спустя какое-то время тётя Лида – жена дяди Володи – подарила ему красивые нарды. Это уже было серьёзно – большая доска с выжженными на ней оленями в обрамлении изящных завитков, покрытая лаком. И в средине – на игровом поле   красивые узоры. Вместе с шашками были  большие  чёрные кубики с  крупными белыми точками.  Дядя пришёл в восторг от такого , как он сказал – шикарного подарка. Ему хотелось поиграть  на новой доске. И он попросил меня составить ему компанию. Я любила дядю и,  конечно же,  не могла его огорчить отказом. Он помог мне  правильно расставить шашки, в двух словах объяснил суть игры, и мы начали играть.

 Конечно, какой из меня игрок, если я  впервые в жизни села играть в нарды. Но дядя , наверное, задался целью научить меня, потому что эту игру он любил, а  компаньона  найти удавалось не всегда. С этой поры,  как только я приходила проведать дядю, он приглашал поиграть. И я соглашалась. Он часто поддавался – я правда не  сразу стала это замечать. И, если уж совсем честно – игра мне была непонятна и неинтересна.

Сколько же было у дяди терпения! Он видел, что я не стараюсь выиграть, он  наверняка понимал, что играю я с ним чисто из вежливости. Но продолжал приглашать к игре. Я постоянно проигрывала, очень часто с  «марсом» - теперь я понимала, как это.

И вот однажды  меня вдруг осенило.  Как это произошло сейчас уже и не  вспомню. Но вдруг я поняла, как надо играть, чтобы выиграть. И решила попробовать. Я же много раз видела, что делает дядя в той или иной ситуации на  игровом поле. Постепенно стало получаться всё лучше и лучше. Я входила в азарт. Теперь мне эта игра стала интересна. Да и дядя заметно повеселел, подметив перемену во мне. Да, я проигрывала, но уже меньше было  «марсов». И стало интересно – что это за диковинные словечки произносит дядя? А он объяснил, что это турецкие слова: яганы, ду бара, чуть сэ  и другие. Яганы – это один-один на кубиках, которые называются зары. Ду бара -  два куша. Чуть сэ – три куша. Панджи вакот – пять куша.

И я начала  произносить эти слова. А дядя немножко рассказал, что нарды – это национальная игра на Кавказе и в Турции. Он играл с кавказцами, когда бывал  в отпуске на море.

- А есть  такие специалисты,- говорил дядя,- которым в руки зары не дают. Они делают бросок из стакана.

- О как,- удивилась я,  в воображении представляя, как усатый толстый грузин выкидывает зары из стакана.- А почему так?

- Потому что  они  ну как бы натренированные. Вот  повертит  зары в пальцах и кидает в  другую комнату. А  мальчику говорит: « Иди, посмотри – там  четыре шесть». Мальчик идёт, смотрит и говорит, что и правда четыре-шесть. С такими страшно играть, - посмеивается дядя.

Я смотрю в его улыбающиеся  искрящиеся глаза и понимаю – он рад, что я наконец-то  ожила  в игре и начала интересоваться. А мне и вправду стало интересно. Да ещё такая красивая доска – к ней приятно прикасаться.
 
 И вот, игра в нарды  стала одной из форм  нашего общения. Теперь, приходя проведать дядю, уже я просила сыграть со мной партейку. Он всё бросал и играл. Конечно, до его уровня мне было ещё далеко. Но я уже  очень редко проигрывала с  «марсом». А с  «марсом» проигрыш – это если я не успела привести свои шашки  «домой», то есть на своё игровое поле. Это самый так сказать позорный проигрыш.
А потом мы переехали жить в город. Новая усадьба и семья отнимали у меня очень много времени и сил. Я очень редко стала приезжать к дяде. Его жена Лида умерла. Он привёл в дом другую женщину – Ольгу Николаевну. Лида была говорливая. Но Ольга Николаевна  её превзошла. Про неё смело можно было сказать старинной прибауткой: «Некому нашего чеботаря перечеботарить…».

Настала зима. И вот в один   из зимних дней я решила поехать к дяде.  Погода выдалась хорошая , как  мне нравится – пасмурно, слегка морозно,  тихо.
Дядя был дома сам. Ольга Николаевна уехала на рынок. Дядя встретил меня очень радушно. Напоил горячим   душистым чаем из  луговых трав.

- Дядь, а давай сыграем партейку! – весело предложила я.
- А давай,- заметно повеселел он и достал со шкафа нашу с ним любимую  игру.

Вытер пыль с лакированной  доски – давно не играл  - не с кем…

Сели мы возле печки и стали играть. В  уютной  тишине цокали с перекатом зары под негромкие наши комментарии на турецком:

- Панджи ду…

- Чуть сэ…

- Шаши чар…

- Якы ду…

  Пару раз выиграл дядя. А потом стала выигрывать я. И точно знаю – дядя не поддавался.  Мы вошли в азарт и не заметили, как пролетело время. Но так было хорошо, даже как-то благостно в тепле, потягивая чай, играть в   нарды. А когда я  в третий раз   выиграла  «с марсом», дядя вдруг  сказал:

- Научилась таки…а как не хотела…На деньги  никогда не играй. Играй для души - мой тебе совет такой...

Но тут  во дворе  залаял пёс  Земляк,  и  послышался   громкий женский голос. С рынка вернулась Ольга Николаевна. Шумно вошла в  комнату, обрадовалась мне.

 Переглянувшись, мы с дядей усмехнулись. Ну,  такова уж Ольга Николаевна -  где она, там очень много шума. И, конечно же, с её появлением очарование тихой игры исчезло без следа. Ольга Николаевна говорила сразу и обо всём.  Мы с дядей  некоторое  время ещё попытались играть, но уже ничего не ладилось. Я посидела ещё немного и  уехала домой.
 
Весь вечер меня не покидало  тоскливое чувство. Вот хорошо прошёл день, а мне тоскливо.
Не могла я тогда знать, что эта игра с дядей в нарды  была последней…