Гранатовый браслет. Еще одна версия событий. 2

- Все-таки ты спятила! Это глупость и авантюра, вот сейчас развернемся и поедем обратно!
- Да, да, да, поедем обязательно! К глупости и авантюре, прямиком!
- Дурочка ты!
- Сама дурочка!
Танька плакала. Делала вид, что у нее вдруг появилась аллергия на ромашки, а сама хлюпала носом, как девчонка, у которой отбирали любимую куклу.
- Татьяна меня отвезет, - сказала я мужу неделей раньше. Он вспылил. Я обрадовалась, что наконец-то он стал самим собой, не этим озабоченным моим здоровьем манекеном, застывшим страдальцем.
- Оля, ты спятила? Я никуда тебя не отпущу! Мы не отпустим, правда, девочки?
Дочки смотрели на меня снисходительно, устало. Я их понимала. Это я, я, а не они должны заботится о семье, готовить завтраки и сглаживать все острые углы. Я - мать, центр нашей квартиры, семьи и вселенной! Я еще больше возненавидела свою болезнь, когда увидела, как изменились мои девочки, мой муж. Все из-за нее!
- Поеду одна, - я сказала это так твердо и уверенно, как только смогла.
Мы все понимали, что из деревни я, скорее всего, не вернусь, просто привезут мою оболочку, сухую, жалкую, никому не нужную. Я ехала туда умирать. И моя семья это хорошо понимала.
- Таня, лучше уж так.
- Дура! А болеть начнет?
- Позвоню тебе, врачам, не в пустыню же еду.
Танька лишь покашляла выразительно. Домик, который я называла маминым, на самом деле был домом бабушки и деда. Я не очень хорошо их помнила, они умерли рано, а мы с мамой потом ездили в этот дом, как на дачу и жили там все лето. Помню, мама договаривалась с кем-то из местных, чтобы дом зимой протапливали, чтобы он не развалился от холода и сырости, а мне все хотелось встретить там Новый год. Мне казалось, что в доме, который стоял на самом краю леса, могут исполнится самые заветные мечты, и Дед Мороз пришел бы туда в первую очередь, когда его мешок с подарками полон и можно выбрать любой. Хоть коньки, хоть немецкую куклу в таком красивом плаще и брючках, что словами не описать, хоть часики или даже велосипед. Мама всегда отказывалась, ей было страшно в полузаброшенной деревне, ее манили город и суета, а я чувствовала себя там своей. Там была моя родина и мое место. До этой мысли я тоже додумалась недавно. Вроде бы и банальщина, а мало кто, на самом деле, осознает про это самое место, где и дышишь по-другому, и чувствуешь себя свободным. Мне казалось, дом манил меня.
- Тебя манит призрак свободы. Что ты будешь есть и как мыться? А в туалет? На улицу? В кустики?
Я не узнавала подругу. Танька пилила меня весь долгий путь, не уставая, уговаривала вернуться, подождать, пока она управится с делами на кафедре и сможет поехать со мной.
- Нет, я сама.
- Как сама, глупая? Что ты будешь есть? Эти консервы? А кто их тебе откроет? Нет, я найду кого-нибудь ответственного, будет тебе помогать. Оставлю денег, если что...
- Тань, уймись. Просто довези меня, а там...
- Дурочка!
- Сама дурочка!
Танька все-таки разревелась громко, отчаянно.
- Люблю тебя, подруга!
- И я тебя! Не реви!
Сейчас словом "любовь" так разбрасываются, что оно теряет свою ценность, значимость. Как-то слишком легко и безответственно люди произносят: "Я люблю тебя". Это же так серьезно и на всю жизнь, как можно говорить это вскользь, не очень знакомым людям? Я попыталась вспомнить, сколько раз я говорила это "люблю". Не много. Жаль, маме совсем редко. Думала, она и сама это прекрасно знает, а надо было бы кричать о своей любви, писать записки и говорить, говорить каждый день! Косте говорила, детям много раз. И Таньке. Самой лучшей подруге. Другой такой не будет никогда.
- Здесь?
Танька с сомнением посмотрела на ветхий домишко. А у меня в груди снова загорелся огненный цветок, уже от счастья.
- Выгружай!
- Иди вперед, открывай, я вещи занесу.
- Нет!
- Оля, ты рехнулась? Совсем?
- Нет! Таня, пойми, мне самой надо!
Я чувствовала себя идиоткой, но очень уверенной. Я действительно считала, что никто не должен вводить меня в этот дом. Я все сделаю сама.
Танька все-таки обиделась. Молча выгрузила мои сумки, поставила их перед калиткой, посопела и, наконец, сказала:
- Только не обижайся, у меня для тебя подарок.
- Еще один браслет? Боюсь, он меня и подкосит, этот тяжело носить, - я пыталась шутить, но меня уже начало тошнить от усталости и какой-то безысходности. Я делала глупость, осознавала это, но упрямо шла вперед.
- Вот! - Танька вытащила из багажника ходунки. - Смотри, вот так ходишь, а тут есть скамеечка и карман для воды и конфет. Пойдешь в клуб вечерком поплясать, парням глазки построить, можешь по дорожке присесть и отдохнуть, - Танька ревела не стесняясь, размазывала по ухоженной физиономии тушь и помаду.
- Татьяна! Еще немного и заголосишь по мне, как по покойнику, а я еще жива, заметь!
Я чувствовала, еще несколько минут и я упаду. Мне срочно надо было сесть или лечь.
- Езжай! Долгие проводы - хуже не придумаешь.
- Телефон не забывай заряжать и каждый вечер поверка, помнишь?
- Как вас забудешь! Езжай! Хочу отдохнуть.
"Хочу сдохнуть", - подумалось мне.
Я помахала Танькиной машине и повалилась в пыль у калитки. Вспомнила, как однажды видела соседа, пьяного в дымину. Он лежал перед дверью квартиры, крепко сжимая ключи в руке. Увидел меня, взглядом попросил открыть, но когда я хотела помочь ему встать, он лишь помотал головой и, собрав все силы в глОтке, сказал:
- Открой, я вползу.
Гениальная фраза! Могла бы, рассмеялась бы! Открой, я вползу! Почти заклинание! Мне бы кто открыл калитку! Жаркий день, все в прохладных домах отдыхают, надеяться не на кого. Я с трудом поднялась, открыла калитку и медленно побрела к дому.
Дверь была почему-то не заперта. Странно, кому понадобилось влезать в старый, полупустой дом? И почему именно в мой, вон сколько их заброшенных стоит! Было бы у меня сил побольше, я бы, как в кино, позвонила в полицию, а сама бы стала дожидаться помощи на безопасном расстоянии. Вдруг, там маньяк обосновался и только меня и ждет?
Так сделал бы здоровый, уверенный в будущем человек, а мне что было терять?
- Кто здесь? - самый идиотский вопрос, который только можно услышать в фильме ужасов. Герой отважно лезет в логово зверя, да еще и предупреждает о своем появлении вопросом. Интересно, что он думает услышать в ответ? "Это я, серийный убийца/насильник/маньяк только тебя и жду!" То ли смеяться от такой тупости, то ли плакать. А вот, оказывается, фильмы не врут и я также спрашиваю у неизвестности:
- Кто здесь?
Если честно, я не ожидала ответа, сразу подумала, что в дом влезли местные хулиганы и все в нем испоганили. Как-то враз мне стало понятно, что надо звонить Таньке и возвращаться домой, сил на уборку у меня точно не хватит.
- Здесь мы с Чижиком, - неожиданно услышала я негромкий мужской голос и завопила, попыталась убежать, запнулась об порог и упала. Все, как в кино.
- Не ушиблись? Сейчас, погодите, не вставайте, я вам помогу.
Ноги у маньяка были обуты в старые, но дорогие кроссовки, я подобные Сашке покупала. Над кроссовками были линялые носки и волосатые ноги. Я перевернулась на спину и, не делая попытки встать, хорошенько рассмотрела незнакомца. Бородатый, волосатый, добрый. Это первое, что пришло мне на ум.
- Вы кто? - спросила я, когда он легко поднял меня. Я хотела гордо войти в свой дом, но у меня закружилась голова.
- Плохо? Вам полежать надо, - он успел подхватить меня и почти внес в дом.
Вот хам! Он распоряжался моим не только моим домом, но и мной! Злость снова придала мне сил.
- Не ваше дело, что мне надо! Что вы здесь делаете?
- Живу, - он не удивился моему строгому тону.
- Зачем в чужой дом влезли?
- Я не влезал, меня тетя Катя пустила пожить, - вот сейчас он слегка обиделся, покраснел и засопел.
- Тетя Катя? Она жива?
- А вы видите здесь пентаграмму?
- При чем здесь это?
- При том, что с призраками не общаюсь, демонов не вызываю и ключи мне дала живая тетя Катя.
Как я могла про нее забыть? Тетя Катя - лучшая подруга мамы, для которой я была почти дочерью. Почему я решила, что она умерла? Нет, глупости, я просто забыла про нее, не хотела вспоминать те времена, когда нам было так хорошо. Когда все были живы.
- Ох, как скверно, - застонала я. Мало того, что моя болячка почти рассорила нашу семью, так я еще и про живых забыла!
- Воды? Вам плохо?
- Плохо! - внезапно я разозлилась на этого нахала. Молод, чисто одет, длинные волосы собраны в хвост, бороденка, яркие глаза такого яркого бирюзового цвета, что я подумала, он носит цветные линзы и внимательный уж слишком!
- Плохо и поэтому я собираюсь тут умереть! - властно, как мне казалось, ответила я захватчику моего дома.
- А оно вам надо?
- Что?
- Умирать.
- Нет, но я больна.
- И что?
- И ничего! Где второй, который Чижик? Уходите оба.
- Ладно.
Если бы он стал просить или даже умолять, если бы он хоть слово поперек сказал, я бы немедленно его выставила, но он молча начал собирать вещи. Вот тут я и увидела, что дом такой чистый, отмытый до морозного хруста, не знаю, почему именно так мне подумалось, словно запах белья мне почудился. Свежесть, холод и мороз - самый приятный зимний аромат.
- Второй где?
- На печке, мышей сторожит.
Наверное, я действительно слегка спятила, потому что тот час же представила картину: такой же патлатый, бородатый детина скрючился на полатях и увлеченно следит за мышами.
- Чижик - кот, - пояснил патлатый и позвал: - Кис-кис-кис!
Кот для меня и пароль, и индульгенция. У кого есть кот, тому сразу мое благословление и чашка кофе. Жалко, мне запретили котенка брать. Инфекция, так сказали.
- Почему Чижик? - я решила потянуть время. Чем-то мне этот бродяга понравился. И дом вымыл. Или это тетя Катя постаралась? Ох, как сердце сразу заболело, забилось, я любила ее так сильно, почти как маму. И забыла! Как могло такое произойти?
- Не знаю, увидел его и сразу понял, что он именно Чижик, - ответил незнакомец и еще раз позвал кота.
Тот появился не сразу, не родился еще тот кот, который по первому зову прибежит к хозяину, достоинство и спесь - вот признаки порядочного кота. Чижик легко и грациозно спрыгнул с печки и вопросительно посмотрел на меня.
- У меня консервы есть, вкусные, - правильно поняла я его взгляд и, немного смущаясь, попросила бородача: - У калики мои вещи, вы не могли бы принести?
Парень кивнул, а я села на пол, мне хотелось погладить кота, но сил взять его на руки не было. Чижик оказался из породы котов ласковых и компанейских. Не успела я коснуться его головы, как он замурлыкал так оглушительно громко, что у меня даже в ушах зазвенело.
- Ты, как холодильник "Орск", у бабушки такой стоял, ух, гремел, как трактор! Тебя надо было Орском и называть, - сказала я коту, а он залез мне на колени и начал тереться мордой о мой подбородок, а потом, расчувствовавшись, лизнул мою щеку и куснул за нос.
- Это ваш кот?
Идиотский вопрос, конечно! Бородач принес мои вещи, и мне вдруг немедленно захотелось этого кота оставить себе, выкупить, вымолить, выплакать.
- Я подобрал его на автовокзале. Наверное, можно сказать, что мой, - улыбнулся бородач и внимательно посмотрел на меня. - Мы пойдем.
- Куда? - я вдруг поняла, бородач совсем молод, мальчишка и мне стало его жалко. Вечная бабская жалость и желание защитить любого ребенка.
- Еще не знаю. Лето, тепло, у меня палатка есть.
- А дальше?
- Дальше будет осень. Разве вы не в курсе?
Еще и иронизирует, таракан бородатый!
- В курсе, что будет холодно и мокро, тогда куда?
- К бабе Оле попрошусь, у нее дом большой.
- Какая еще баба Оля? А жить на что?
- Слушайте, вам что надо?
Я растерялась. Действительно, что за допрос!
- Извините. Откройте, пожалуйста, консервы, вон там, в пакете баночки. Одну дайте коту.
- А вам?
- Я не хочу. Почему вы здесь оказались? Кто вы? - в голове был беспорядок, мысли скакали, как блохи на Чижике, радостно и весело. Я выгоняла, а потом пыталась проявить заботу о человеке, которого абсолютно не знаю. - Как вас зовут, кстати?
- Володя, а вас?
- Олюшка! - тетя Катя вошла неслышно, она всегда была тихой, мама смеялась, говорила, что в ней погиб легендарный разведчик. - Олюшка! Ты? Откуда? Что с тобой?
Она бухнулась передо мной на колени, словно прося прощения, осторожно взяла меня за руки и вгляделась в меня.
- Что с тобой? - повторила она.
- Ничего особенного. Просто я умираю, - ответила я. Действительно, что тут было непонятного?
Продолжение следует
©Оксана Нарейко