Недвижимость без права продажи 2

Глава 2 Папа

   Папа умер в поликлинике на приеме у офтальмолога - инсульт . Его сильно доставала глаукома -  последние годы практически не видел, да и  сердце лет двадцать работало на стимуляторе.  Что я, собственно, знал о нем.    Немного. - родился в Малороссии, вырос в Москве, Получил в Менделеевке образование , Служил год в Финскую войну младшим лейтенантом, формировал маршевые батальоны где то под Уфой.  В мае 1941 был демобилизован, посажен на броню, и стал начальником цеха на  авиазаводе Юнкерса Хруничева, предыдущих начальников сажали одного за другом.. не успел разобраться с хозяйством - эвакуация в Сибирь. После войны приняли в КПСС - тут же предложили ехать капитаном НКВД вЗападную Украину ловить бандеровцев.Там выжить было  непросто - стреляли в спину отовсюду.

 Странно, что он дотянул до 90 лет вообще - голодное детство, с юности  ревматизм.  Потом непрерывная химия по профессии - два года в мышьяковом цеху, потом пять лет в гальванике. Остальные сорок до пенсии - сплошные лаки- краски в авиационном НИИ. Как то я зашел к нему в кабинет - вроде до лаборатории было неблизко, но навязчивый запах какого едкого скипидара.  как то сильно напрягал . Защитился он по своей химии поздно - уже за пятьдесят,   одиннадцать лет вымучивал диссертацию. Она тут же обесценилась - пришли новые прогрессивные материалы и технологии из за железного занавеса. Папа  любил не только самолеты, но и  автомобили - сменил неколько штук,  сам ездил мало,  обслуживал технику с удовольствием, . держал бережно в гаражах, но часто попадал в аварии. Да и сама  советская техника была не слишком надежной - постоянно торчал на разных сервисах.

  Вместо  рассказов о войне, обычных для послевоейнных семей, мой детский мир был наполнен рассказами об эвакуации - скудными пайками, бесконечными сменами в суровые сибирские морозы,  просторными цехами, где собирали полотняные истребители, которые и решали нашу победу над Германией.  Он был начальником малярного цеха - отвечал за планы. ругался с  безграмотным начальством,  отбирал у работяг метиловый спирт, иногда слишком поздно, воевал с военпредами, бдительно   вынюхивавших  брак..Как удавалось выжить  - там иногда было не проще чем на передовой.   Шесть -семь слоев грубого полотна под краской заменяли советским авиаторам дефицитный алюминий. Прав был расстрелянный главком ВВС Рычагов - это были гробы одноразового пользования, но они летали и даже воевали.  Отец рассказывал, как директор завода  дал приказ поднять в воздух непросохший истребитель. Самолет развалился над аэродромом - летчик погиб - директора расстреляли.Жал план, в холоде трудно было выдерживать технологию, да и материалы для сборки шли частенько некачественный.  Он месяцами ночевал в цеху. работа спасала от стресса - его заместитель в канун 43 года взял на карточки бутылку водки и пару банки тушенки , наелся и повесился.

  А вот после войны его отрядили в трофейные команды - тащить сюда всю толковую технику от Мессершмидта и Юнкерса, станки  от Круппа и Симменса. Потом еще и проработал на авиазаводе в Чепеле - пригород Будапешта с венграми. Аккурат перед венгерской революцией вернулся в СССР. Часто выезжал на консультации в Польшу и Чехию по заводам. Иногда с главными конструкторами вроде Миля и Мясищева .  С детства у меня в ушах завязло - адгезия, когезия, коррозия, эррозия и прочая  химическая ерунда. Может поэтому я охотно пошел в экономисты, как дед Язон . Да и деньги пахнут приятней, чем лаки и эмали.
 
  Его не увольняли  из НИИ аж до  восьмидесяти пяти лет - большие связи в министерстве, . практический опыт., консультировал авторитетно, но преподавать он не умел - тут все упиралось в коммуникабельность. Друзей было немного - из голодных пролетарских двадцатых осталось всего двое - один  начальник главка автомобильной промышленности, второй  завкафедрой Менеделевки. Прожили они тоже долго и всегда были активны.  Какой то у них был мощный стимул  выжить и добиться всего. Читал отец мало - в основном научные журналы. Правда иногда открывал военные мемуары Жукова,  Конева, Василевского и  еще  Архипелаг Гулаг. С больщим удовольствием занимался семейными съемками - особенно любил делать слайды и  монтировать  любительские фильмы. Просмотр дачных и  курортных будней  был  обязательным ритуалом  зимой.

  Я просмотрел наш архив после поминок - его на фото было совсем было мало - слишком был скромный. Никогда не произносил речей за столом, не ходил на митинги . Но однажды  написал письмо в ЦК по поводу несогласия с  директивами развития авиационной отрасли, все близкие сильно напряглись,   но страшного ничего не произошло. Как то вечером к нам домой  прибыл   солидный товарищ в ондатровой шапке и дубленке и лично вручил ему ответ из ЦК. ЦК выражало благодарность за  ценные замечания и преданность делу Ленина. Позже папа неохотно признал, что там в ЦК ничего не переделали. Судя по всему, он влез в политику министерства, в которой и абсолютно ничего не понимал.

На даче никогда не загорал и не парился в бане,  молча рвал сорняки и ухаживал  за  яблонями. Телевизор не смотрел  вообще, даже эстраду и футбол. Что отец вспоминал с удовольствием - так это отдых с родней в Крыму.  Несколько лет подряд его мать  устраивала в семью  одного музыканта оркестра Дунаевского на гастроли .   Богемная атмосфера , развеселое общение с артистами .запомнились надолго .Похороны устраивал институт, в котором он прослужил сорок лет. Было много речей - все вспоминали доброту и отзывчивость. Приехали и представители    с оборонных предприятий, хотя многие его просто не знали лично - так по слухам ветеранов.

После поминок я вытащил его портрет с боевым орденом -получил за командировку на фронтовой аэродром. Из за  халатности тыловых служб ему пришлось срочно лечить  от гнили полсотни  ЯКов-  сталинский резерв перед Курской дугой. И тут перед портретом, я вспомнил многое - как он подписывал мои школьные дневники с двойками, как радовался за меня на разных гонках, как терпеливо разъяснял, что я обязан заниматься серьезной наукой, а не лезть в спорт и много чего еще. Мама видя, как я задумался,  тихо сказала :
- Место на кладбище пока не покупай - у нас полно мест на разных погостах. Родные должны быть вместе.