Просто Мария с Южного Урала

ДОЧЬ "ВРАГА НАРОДА"

Девяносто лет исполнилось Марии Васильевне Крыловой, когда мы с ней встретились. Бог сохранил ей ясную память и цепкий ум. Доброту. И бесконечное умение трудиться – еще в прошлом году сама из ульев рамки доставала да мед качала.

Вот этот особый ум (Мария Васильевна называет его соображалкой) и дар трудолюбия она унаследовала от родителей. Родные и со стороны мамы, и со стороны отца всегда много работали, делали все с умом. И до поры до времени жили безбедно.

С одного края Бабарыка подряд стояли три добротных дома Хотеновых, маминых родственников. А в другом краю жили Шинины, отцова родня. Мария до мелочей помнит, как тех и других в одночасье раскулачили.
Всех из домов в один миг повыгоняли да начали обыск делать.

Под видом обыска забрали все, что приглянулось. Прямо на глазах пух напряденный поисчезал, одежда, еда. Около школы всех на сани посадили, шмутки кое-какие кинули – и увезли. Одних на север, других на Магнитку.

Да только общечеловеческий закон един: если уж кто привык с думкой трудиться – тот нигде не пропадет. Потом Мария узнала, что все они как-то в новых краях устроились, детям и внукам хорошее образование дали.

Тяжелыми выпали 30-е годы. В 37-м забрали отца. Он грамотный был, бригадиром работал. Говорили: «Василий Дмитриевич, ты человек такой нужный – тебя никто никуда не возьмет». Ан нет. Приехали, в один день увезли в Челябинск, а после суда тройки угнали в Череповец на стройку. Больше его семья уже не увидела.

Мария помнит, что вместе с отцом туда еще одного земляка забирали. Он помоложе был, выжил, перед самой войной вышел. Жена тогда барана купила, откормила мужика. Да только потом его на фронт забрали, там и убили.

А отец Марии Васильевны на стройке умер, оставив жене шесть дочерей. Маша была второй. Девчушка страсть как любила учиться. В Бабарыке, где была только начальная школа, 4 класса закончила, потом в Спасскую семилетку поехала.

Туда на подводе или еще какой оказией добиралась, неделю училась, а на выходные домой – пешком. Напрямки верст десять будет. Училась на одни пятерки. Старшая сестра тоже очень хорошо училась, после семилетки поступила в Магнитогорский педагогический техникум.

А Мария без экзаменов прошла в медицинское училище. Правда проучилась всего чуть-чуть. В 1939-м году закон такой вышел – за право обучения надо было заплатить 150 рублей.

– Старшая сестра тогда уже на последнем курсе училась, – с грустью вспоминает Мария. – Мама бычка продала и за сестру уплатила. А за меня уже платить было нечего. Пришлось бросать.

Директор училища вызвал девушку и говорит:
– Дочка, ты так хорошо учишься. Может, за тебя колхоз заплатит?
– За меня не заплатят, – сквозь слезы ответила Мария. – Я – дочь врага народа.

ВОЙНА И МИР МАРИИ КРЫЛОВОЙ

Вернувшись в Бабарык, Мария сначала работала в полеводческой бригаде. Даже на быках пахала. А потом, когда война началась и всех парней 24-го года рождения проводили на фронт, ее как самую грамотную поставили учетчиком в тракторную бригаду. Каждую неделю она возила учетные листы да другие документы в верхнеуральскую МТС.

А в 43-м году ей тоже принесли повестку в военкомат. Горячкин, который тогда заведовал верхнеуральским МТС, добился для нее брони, таких толковых девчат ему тогда было не найти. Мария осталась, а трех ее спасских подружек забрали. Такие хорошие заводные девчонки были. Лена Арзамасцева да Маша Шорохова с фронта вернулись и замуж повыходили, но войну из себя, пожалуй, так до конца жизни и не выжгли.

Уж больно много горечи она оставила в душе. Еще одно тяжелое воспоминание не отпускает Марию, которое и с войной-то не связано, но в жизни ее семьи как-то соединилось… Как только началась война, из Верхнеуральска к ним приехал родственник отца В. Д. Хотенов.

– Нянька! – говорит он машиной маме, – дай в помощницы какую-нибудь девчонку, меня на фронт забирают, а дома трое ребят маленьких остается.
– Ну что, пусть Лена поедет, поможет, – ответила мама.

И когда самых первых ребят от бабарыкинской церкви на фронт провожали, Лена с ними вместе села, помахала семье рукой и поехала. А в Верхнеуральске у нее ни с того, ни с сего приключилась болезнь менингит. То ли искупалась в холодной реке, то ли еще что. И она умерла. Мария тогда даже не знала, где Верхнеуральск находится.

Запрягли ей лошадь – и отправили. Она всю дорогу у людей спрашивала, как до районной больницы доехать. Успокаивая маму, врач Нужнов сказал, что ничего сделать уже было нельзя. Гроб поставили на телегу, возвращались домой и всю дорогу с мамой плакали. В Бабарыке их уже ждали. Все подружки Лены собрались, семья. Схоронили.

Мария Васильевна так хорошо помнит, как для нее кончилась война:
– Идет дождь. Мы все сидим в будке тракторной. Холодно, замерзли. И тут бригадир Володя Александров появляется на лошади: «Война кончилась!». Ой, что тут было! Мы все запрыгали, давай обнимать, целовать друг друга. И смеялись. И плакали.

Потом, когда выстраивалась мирная жизнь, «грамотность» Марии снова пригождалась. Бабарык с «Приуральским» совхозом сначала соединяли, потом как откормочный совхоз опять отделяли.

Когда из района приехал Семен Дмитриевич Мельников, чтобы сельсовет в Бабарыке устраивать, он предложил Марии Васильевне, которая тогда была депутатом, стать председателем. Она наотрез отказывалась. Сошлись на том, что займется она этой работой только до выборов. А потом возьмет на себя секретарскую работу. Так и сделали.

Пять лет она секретарем работала, Полине Сергеевне Бобровой в райисполкоме отчеты сельсовета сдавала.

Когда директором совхоза стал Мосин, он перевел Марию Крылову в отдел кадров конторы. Мол, грамотешка-то у тебя есть, а документам как раз порядок нужен.

– Грамотных-то тогда мало было. Писать умел – значит, уже грамотный, – словно оправдывается за свое предназначение Мария Васильевна.
Так из отдела кадров и уходила на пенсию. Провожали торжественно, собравшись в клубе. Напутствовали, пожелания хорошие говорили. Благодарили за весомый вклад.

ЕЕ СЕМЬЯ – ЕЕ БОГАТСТВО

Любая женщина знает, что на предприятии-то работу еще можно оставить, а дома она бесконечна. Выйдя на пенсию, Мария полностью окунулась в хозяйство. Четверо детей, огород, полный дом живности да еще и пчеловодством увлеклась.

Замуж она вышла в 48-м году, и со своим мужем Андреем Федоровичем душа в душу прожила 60 лет. Все дети получили высшее образование. Одна дочь закончила в Магнитогорске горный институт, работает теперь ведущим специалистом в Гипромезе. Саша, я, Лена, Оля – вот мы все.

Другая с дипломом Магнитогорского педагогического института преподавала информатику в лесотехническом техникуме в Тюмени. Сын, выпускник Пермского сельскохозяйственного института, всю жизнь проработал агрономом-экономистом. Младшая дочь закончила факультет технической кибернетики в Тюменском нефте-газовом университете, работает в военном училище в Тюмени.

Все семь внуков Марии Васильевны тоже образованные. Да и правнуки до наук охочие, пока их у нее девять. Так получается, что и пару они себе такую находят, чтобы вместе развиваться и жизнь строить интересную. Как, например, внук Сергей.

Свою Настю он нашел в Магнитогорске. Из простой семьи девчонка, ну такая целеустремленная! С 8-го класса мечтала о науке, интересной работе, путешествиях. И прет как танк! В Магнитогорске в техническом университете выучилась на архитектора, продолжила образование в Германии. В Новую Зеландию работать они уже вместе с Сергеем поехали, он – востребованный программист. Сейчас она уже доктор наук, свои разработки ведет.

Пригласили работать в ведущий университет Австралии, несколько месяцев назад они туда переехали. Все стены дома бабушки Марии увешаны картинами. Вот ее деревенский домик во все четыре времени года, пейзажи, портреты. Эти все картины Настя нарисовала.

– Наша порода, – говорит про жену внука Мария Васильевна. – Во всем талантливая. И внимательная такая. Каждый день звонят, о моем здоровье справляются.

Не зря говорят, что СЕМЬЯ – это много «я». И есть у всей фамилии что-то общее – таланты, предрасположенности, судьба. Да разве на судьбу бабушка Мария может обижаться? И зять из Магнитогорска постоянно приезжает наведывать, и внук Дениска вместе с бабулей ее любимым пчеловодством занимается. И из Тюмени дочери сейчас вот по очереди с ней живут. Дай бог каждому такую дружную семью.